***
Наутро Катя подскочила, как ошпаренная — ей показалось, что она проспала на работу. Но часы показывали всего половину пятого утра, получалось, что она спала всего три часа. Или целых три часа, это как посмотреть. После того, как они вернулись домой, Катя помогла Анне с посудой, они убрали беспорядок, который навели Лера с её подружкой, а потом разошлись по комнатам — Кате постелили в гостиной, диван, несмотря на вид, был очень удобным. Катерина думала, что после такого дня сон ей точно не грозит, но сон пришёл моментально, едва голова коснулась подушки. Тихонько поднявшись с дивана, Катя нацепила новые, непривычные очки и замерла посреди комнаты. На стуле висела одежда для работы — чёрное платье, в котором она ездила к родителям, пиджак Анны — светло-серый и строгий, с необычной брошкой на лацкане, а на журнальном столике ждали своего часа документы. Раз уж окончательно не спалось, Катя решила немного «разгрузить» голову и достала из пакета дневник. Странно было уходить из родного дома со скромным пакетом, в котором кроме документов да ежедневника ничего не было. Включив ночник и завернувшись в одеяло — так, как она привыкла, — Катя стала записывать всё, что случилось в предыдущие двадцать четыре часа, и увлеклась настолько, что не услышала, как на пороге комнаты появилась Анна. — Катюшка, доброе утро. Не спится? — Ой, я тут это, да… Не спится, — Катя быстро убрала дневник и пододвинулась, освобождая женщине место. — А вы… ты чего не спишь? — Я в половину пятого уже встаю, а сегодня ещё и особенный день. Ты не обидишься, если тебя на работу отвезёт Артём? У меня встреча назначена… — Конечно-конечно, я не думаю, что могу обижаться, или что-то такое, — Катя улыбнулась. — Вы и так для меня столько сделали. — Катенька, не начинай, я тебя прошу. — Хорошо, да. Ой, и я тут подумала… Как я на работе в таком виде покажусь? Меня не пустят. — Почему? — Потому что на пропуске — старая Катя. В смысле, прежняя, в смысле… — Сделаешь новый пропуск, только и всего. Катюш, по поводу твоей работы — надеюсь, ты не восприняла всерьёз желание Лерки побывать на показе? — Ну почему же. Я не думаю, что это так сложно устроить, у нас понимающий шеф, — вспомнив об Андрее Павловиче, Катя невольно залилась румянцем. — Давай не будем торопиться. У Лерки желания меняются по десять раз на дню, вот на прошлой неделе ей хотелось быть ветеринаром, на этой — захотелось стать моделью. Так что, Катюш, поживём — увидим. — Я вот думаю, знаешь о чём? — Катя задумчиво подёргала себя за косичку. — О чём? — Мы уехали, вроде бы всё хорошо, свобода, никакого прессинга… А как там мама? Он же сорвался на ней, наверняка. — Скажу тебе неприятную вещь, Катенька, но ты постарайся меня услышать и понять. Елена Александровна с ним на одной стороне, они — команда, единое целое. И полагаю, что ничем страшным для неё разговор не закончился. Им нужно держаться единым фронтом хотя бы ради того, чтобы нам отомстить. Точнее, мне. Ты совершенно не при чём. — Отомстить? После того, что они сделали?! — повысив голос, Катерина снова перешла на громкий шёпот. — У меня есть план, но для этого маловато информации… Я подумаю, правда подумаю, что можно делать. Только я не уверена, что Кольке стоит рассказать. Это же такое семейное дело. — Подумай, стоит ли посвящать в это друга, но я не против, Катюш. Поступай так, как считаешь нужным. Вполне семейный милый разговор прервал настойчивый цокот когтей — в комнату прошёл чёрный лабрадор, с ярко-жёлтым мячиком в пасти. — Ой, Кузя, я совсем забыла, — Анна поднялась с дивана, прикидывая, как быть. — Его вывести надо, иначе весь дом перебудит, негодяй такой. — Какой он красивый… Я вчера и не заметила, что он у вас есть. — Вчера он стеснялся. Катюш, а ты не могла бы его вывести? Или, если тебе не сложно, поставь вариться кашу? А я выведу этого монстра. Пока Анна Валерьевна говорила, Катя уже успела влезть в спортивные штаны, прямо на пижаму, и собрать волосы в пучок. — Я схожу. Надеюсь, что мы поладим. — Кузя, слушайся Катю, хорошо? — Анна присела перед псом на корточки, потрепала его по холке и поцеловала в нос. Мячик выпал из слюнявой пасти и Кузя, с той же невозмутимостью, отправился в коридор. — Кать, а ты кашу ешь? Если нет, я что-нибудь придумаю другое, ты не стесняйся. — Да я по утрам как-то не очень ем, — Катя снова почувствовала себя неловко, — только чай. — А вот это, моя хорошая, стратегическая ошибка. Ты у нас очень умная, мозгу нужна подпитка, белки, углеводы, жиры и витамины. А ты лишаешь себя главной еды за день. Обещаю, каша будет вкусной. — Я побежала, а то Кузя девочек разбудит, — Катя поспешила следом за лабрадором. У неё никогда не было собаки, особенно в детстве мечталось о четырёхногом друге, умном, добром и преданном, который всегда был бы рядом. Но увы, родители запрещали, а сама Катя боялась настаивать — тут же случался скандал. Вернулась Катька через полчаса, но в каком виде! С разбитой коленкой, в рваных штанах, с синяками на локтях — Кузьму удержать не удалось, он, обрадовавшись свободе, кинулся со всех лап, забыв, что гуляет с ним неподготовленная Катя, и в итоге Пушкарёва немножко проехалась по асфальту. — Катя! Боже, ну как ты так умудрилась? Нет, ну я тоже догадалась, отправить тебя с этой наглой мордой гулять… Он же в два раза тяжелее тебя, балбес, — Анна проводила Кузю сердитым взглядом — он сам ушёл в ванную мыть лапы, — и сочувственно покачала головой. — Сильно болит? — Да нет, нормально, и хуже бывало. — Катюш, я через минутку подойду, вымою ему лапы и всё обработаем тебе, ты пока иди в комнату. «Какая-то я неуклюжая… Ну какие каблуки, какие платья? Я на ровном месте падаю, дура неловкая, а Анна хочет, чтобы я красиво выглядела, как настоящая модница…», — вздыхая, Катька рассматривала разбитую коленку, сидя на краешке дивана и думала о том, что с чистого листа начать всё-таки не получилось. Несмотря на внешние изменения внутри всё оставалось так же. Та же неловкая Катя Пушкарёва, боявшаяся лишний раз открыть рот или улыбнуться. — Кать, ты расстроилась? Зря, очень зря. Конечно, ссадина у тебя ого-го какая, но перед шефом ты появишься красоткой, какой видела себя вчера. — Думаешь? — Знаю. Держи, я сейчас для тебя кое-что найду, — Анна снова ушла, а Катя, придерживая на разбитой коленке салфетку с какой-то пахучей жидкостью, улыбнулась сама себе. Пусть на данный момент у неё было больше вопросов, чем ответов, но перспектива разгадывания этих загадок радовала.***
— Андрюша, ты чего такой мрачный? Сегодня такой прекрасный день… У нас будет ужин с твоими родителями, ты скажешь им о нашей помолвке, — Кира светилась от счастья и тормошила не выспавшегося Андрея. Жданов едва сдерживался от того, чтобы не зевнуть во весь рот и не послать любимую невесту на все четыре стороны. Кира остановилась, едва они миновали охрану и стала отряхивать новомодный пиджак Андрея от невидимых пылинок, явно играя на публику — модели спешили на очередной кастинг, миновать главную пару «Зималетто» не представлялось возможным. В компанию стекались сотрудники, которых госпожа Воропаева едва замечала. Вся её жизнь была сконцентрирована на одном человеке — на Андрее Жданове. — Кирочка, я не мрачный, я просто задумался. Знаешь ли, столько дел, столько дел. И свадьба, это же с ума сойти, какая ответственность. — Да? Ты серьёзно хочешь заняться этим вопросом? Я думала, что накануне выборов ты уйдёшь с головой в работу, а мне предоставишь заниматься гостями, организацией, и всем остальным… — Кирочка, любовь моя, я не такой бесчувственный чурбан, чтобы игнорировать собственную свадьбу. Пойдём уже, дорогая, не хочу опоздать в свой первый день. — Дорогой, ты помни, пожалуйста, что начальство не опаздывает, начальство задерживается. Кира собиралась сказать что-то ещё, но их внимание отвлек шум на проходной. Возле Потапкина крутилась какая-то девица, активно жестикулирующая, а Потапкин в ответ блеял что-то невразумительное. — Если меня не пустят, я… — донеслось до Андрея и он решил вмешаться. — Подожди секунду, я сейчас. Жданов высвободил руку из цепких рук невесты и подошёл к сотрудникам. — Что здесь происходит? Потапкин, почему вы устроили балаган? Что за шум? — Да вот гражданочка утверждает, что она тут работает, а я её вижу в первый раз! — Андрей Павлович, я ваша помощница, Катя Пушкарёва. — Что? Я прекрасно знаю, как выглядит Катя! Зачем вы хотите пройти в компанию? — Андрей Палыч, ну как вы можете? Да, у меня другая причёска, я одета иначе, но голос-то тот же, и брекеты! — Катя от отчаяния готова была расплакаться. Ещё не хватало, чтобы её уволили в первый полноценный рабочий день из-за какой-то ерунды как пропуск. — Чёрти что творится! Потапкин, купите себе очки! Клава… Катя! Шагом марш за мной! И пропуск получите новый, поняли? — Милый, что у вас происходит? Твоя старая пассия? Или не такая уж и старая? — Кира, со всем ехидством, на которое была способна, подошла к Катерине, оценивающе рассматривая её с ног до головы. — Кира, это моя помощница, Катя! Ты вчера её видела, как впрочем, и остальные сотрудники. — Пушкарёва? Она же была одета, как пугало огородное, косички, бабушкин костюм, очки-брекеты… А эта… Ты мне врёшь, Андрей! И это низко, понимаешь? Низко! — круто развернувшись на каблуках, Кира быстрым шагом направилась к стеклянной двери. — Кира! — Андрей Павлович, простите, я не хотела… — Катя тут же кинулась извиняться. — Простите, что так получилось, я… я не думала, что Кира Юрьевна так всё воспримет. — Катя, вы не виноваты. Всё. Закрыли тему. Или вы хотите обсудить личную жизнь своего начальника? — Нет, что вы. — А выглядите вы потрясающе, — признался Андрей Павлович уже в лифте, с удовольствием наблюдая, как Катя снова заливается румянцем. Такие метаморфозы были ему непонятны, приятны и вместе с этим интриговали.