Искренне Ваш,
Лазурный Вестник
— Какое отвратительное письмо, — проворчала Йосано-сенсей. — Вот именно. Если вспомнить, что в заброшенной больнице были установлены камеры наблюдения, то становится предельно ясно, что этот человек, называющий себя «Лазурным Вестником», — тот, кто распространил фотографии, порочащие репутацию Вооружённого Детективного Агентства, и он же в этот раз является организатором террористического акта. «Если Агентство не сможет убрать бомбы, то, как и в прошлый раз, вера общества в Агентство ещё больше пошатнётся». Я считаю, нам таким образом угрожают. — Значит, цель преступника — опорочить Агентство, — спокойно сказал президент. — Боюсь, что так. Агентство преодолело многие битвы. Даже армия не стала бы бросаться в насилие очертя голову. Но мы — коммерческий бизнес, и вера клиента в нас — это то, благодаря чему этот бизнес существует. Более того, из-за этого скандала мы не можем позволить себе сидеть сложа руки. Если распространится информация о том, что мы не справились с обезвреживанием бомб, и Министерство Юстиции решит вмешаться, наша репутация упадёт ниже плинтуса, и мы будем загнаны в угол. — Значит, никто не может понять, где заложена бомба? — Место, где при взрыве погибнет сотня человек, — люди в офисе пытаются вспомнить все возможные места, подходящие под это условие. Однако, начиная с вокзалов или зданий, есть множество вариантов, и обыскать каждый на наличие бомбы до истечения срока практически невозможно. — Как насчет поиска по камерам наблюдения? Если я не ошибаюсь, то, как и упомянул преступник в письме с угрозами опорочить Агентство, им нужно будет записать на видео, как мы не смогли обезвредить бомбы, и распространить эту информацию. В таком случае они, как и в тот раз, воспользуются методом скрытой камеры. Однако… — Если враг использует камеры наблюдения или подслушивающие жучки, то он может в течение нескольких дней собирать видео и голосовые записи. Если они такие же маленькие, как игральные кости или авторучки, то они могут передавать данные по беспроводной связи вплоть до момента взрыва. И помимо того, что трудно найти место, где заложены бомбы, так ещё и найти бомбы в этом месте будет довольно проблематично. На всякий случай, мы сейчас спрашиваем дистрибьюторов, был ли кто-то, кто закупал у них камеры и жучки в большом количестве, но… Я не услышал никаких положительных реакций на то, что сейчас сказал. — А как насчёт так называемого «Лазурного Вестника»? — На этот счёт мы тоже ничего не придумали. «Лазурный Вестник». Разница между этим письмом и предыдущим заключалась лишь в том, что отправитель подписался своим именем. Я понятия не имею, что он хотел этим сказать. Единственное, что мы сейчас знаем об этом преступнике, это то, что он очень хорошо разбирается в бомбах и по какой-то причине хочет привести Агенство к краху. — Сейчас мы связываемся с сотрудничающими организациями и просим их составить список тех, кто обладает профессиональными знаниями о взрывчатке, а также имеет зуб на Агентство. — Мы всё ещё не можем связаться с господином Ранпо? — спрашивает Йосано-сенсей. Если я не ошибаюсь, сам Президент пытался связаться с Ранпо-сан, но… — Я связался с ним сегодня утром. Похоже, что дело в Кюсю практически раскрыто. Он должен скоро вернуться, но трудно сказать, успеет ли он до заката, — ответил Президент, сложив руки. Ранпо-сан, о котором говорила Йосано-сенсей, — это главный одарённый и детектив агентства, Эдогава Ранпо-сан. Он обладает потрясающей способностью под названием «Супердедукция», которая позволяет ему раскрывать все преступления вплоть до убийств, нападений и похищений. Если бы господин Ранпо был сейчас рядом, мы смогли бы быстро раскрыть это дело, но, к сожалению, он находится в командировке в Кюсю по просьбе правительственного чиновника. В настоящее время он расследует дело о загадочном убийстве, в котором покойник вернулся к жизни и убил свою жену и друзей. В ближайшее время он не вернётся. — Мы не можем допросить шофёра, который у нас под арестом? — спросил Президент в третий раз. — Этот шофёр сейчас находится в небе на военном грузовом самолёте. Его изолировали, чтобы Мафия его не казнила. Боюсь, что встретиться с ним будет непросто. Задача состояла в том, чтобы поместить его в место, куда Мафия не доберётся. Но из-за этого мы не можем допросить важного свидетеля — таксиста. — Пусть с ним свяжется отдел военной разведки. Пусть он ответит на наши вопросы письмом, и отправит его с военного грузового самолёта. — Я немедленно подготовлю записку. Трудно представить этого таксиста «Лазурным Вестником». Он ни за что не стал бы целенаправленно отправлять письмо в Детективное Агентство, рассказывая о месте, где он запер своих похищенных жертв. В каком-то смысле водитель тоже является жертвой сообщения, которое прислал «Лазурный Вестник». Но если это так, то какая связь между «Лазурным Вестником» и таксистом? Как бы там ни было, нет другого выхода, кроме как ждать от него ответа. — Все, слушайте. В этот раз мы имеем дело с трусливым нападением на Агентство. Есть две цели. Найти террориста, который называет себя «Лазурным Вестником», и обезвредить бомбы. У бомб есть таймер, так что они в приоритете. Если мы не найдём их и позволим людям погибнуть, мы не имеем права называть себя детективами. Имейте в виду, что в этой борьбе на кон поставлена ваша гордость как человека, а не как сотрудника. Начинайте расследование! По окончании распоряжения Президента все встали и принялись за работу.***
Началось очень напряжённое расследование, так что у нас не было времени даже на передышку. Крайний срок — сегодняшний закат. Где-то в этом городе мы должны найти бомбы, о местонахождении которых мы даже не знаем. Времени нет. В середине расследования меня вдруг осенило, и я схватился за телефон. Я поручил Рокудзо провести поиск по первому письму. Если он что-то найдёт, расследование значительно сдвинется с мёртвой точки. После долгих гудков Рокудзо, наконец, поднял трубку. — Привет… Это Тагучи. В настоящее время я… Эх… В настоящее время меня нет дома… Что ж, чао. — Эй, хватит валять дурака. Это очень важно. — Какого чёрта, это ты, очкарик? Сколько сейчас времени, по-твоему? Сейчас только 9 утра, ты в курсе? — Единственный, кто ещё спит в 9 утра — это ты, отброс общества. Рано ложись, рано вставай и хоть иногда выходи на улицу. Ты так своё здоровье угробишь. — Почему ты такой высокомерный? Ты мне не отец. — Дело не в этом. Я просто… Я просто не могу быть твоим отцом. Сказав половину фразы, я проглотил свои слова. — В любом случае, ситуация изменилась. Мы должны быстро выяснить, кто отправил письмо. Есть какой-нибудь прогресс? — Насчёт этого. Это сложнее, чем ожидалось. С технической точки зрения, чтобы предотвратить отслеживание, оно было отправлено предварительно подключенным ко многим концентраторам. Это не какая-то там любительская шалость. Даже по телефону я чувствую, что парень совсем не дилетант. — Второе письмо пришло от того же отправителя. Ты можешь его пробить и сравнить результаты? — Вполне возможно, но я не узнаю, пока не сделаю этого… Не похоже, что он пользовался только одним методом. — Что ты имеешь в виду? — Я о том, что он скрывал себя под другой компьютерной программой, используя многослойные концентраторы. Я могу отслеживать оттуда. Это займёт время, но шанс на успех довольно высокий. Правда, мне придётся использовать некоторые тайные методы. — Это неважно. Главное — найти преступника. Сделай это. — Ты уверен? Это не похоже на тебя, очкарик-чистюля. Я только что записал наш разговор. В обмен, отдай документы по делу, когда я проник в Агентство. Иначе я что-нибудь с этим сделаю. — Я отдам их тебе, когда придёт время. Разберись со всем как можно быстрее. Во-первых, у меня нет полномочий для передачи этих документов. Я специально солгал, чтобы заставить его взяться за дело, но, похоже, Рокудзо не понял этого. — Ну разве ты не великодушен, очкарик? Не забудь ещё отдельно заплатить за запрос, — сказав это, он повесил трубку. Я ненадолго задержал телефон в руках и задумался. Сейчас нет времени на то, чтобы заботиться насчёт своих оскорблённых чувств. Главный приоритет — бомбы. Если мы не сможем обнаружить их до крайнего срока, это станет огромной катастрофой, которая заберёт жизни множества людей. Или я так говорю, но у меня нет ни одной зацепки. Проклятье, и куда пропал Дазай в такой момент?***
Прочесав торговые улицы, мне каким-то чудом удалось найти Дазая. В старом кафе, выходящем окнами на улицу, он болтает с дамой. — Вы впервые в Йокогаме? Может, мне показать Вам окрестности? — Я должна извиниться, ведь из-за меня… Всё действительно в порядке? Похоже, в Агентстве поднялся большой шум из-за этих бомб. Когда я связалась с господином Куникидой сегодня утром, он показался очень занятым расследованием. — Это потому, что Куникида-кун — монстр на работе. Вы знали? Если он назначает встречу на 12 часов дня, то приходит на 10 секунд раньше. Разве он не похож на поезд? — Понятно… Так вот оно как? — Эй, Дазай! Не отлынивай от работы! И не используй меня как тему, чтобы подцепить девчонок! — А ещё в заброшенной больнице Куникида-кун так испугался призраков, что чуть не расплакался, как де- — Слушай сюда! Я нанёс удар с разворота ногой по затылку Дазая, которому, похоже, было очень весело разговаривать с мисс Сасаки. — Ай! Какого чёрта ты делаешь, Куникида-кун? А? Куникида-кун? Ты был рядом? — «Ты был рядом?» Ты ведь знал и специально не затыкался, да? Какого чёрта ты ходишь на свидания в такое важное для Агенства время? Так ещё и с жертвой дела. — Ревнуешь? — Я не ревную! Я абсолютно не ревную. — Ни в коем случае. Эта дама была почти убита преступником и получила психическую травму, верно? Защита и забота о её сердце также является частью важной миссии детектива, не так ли? Кроме того, исходя из опыта, только доброта, улыбки и терпимость могут излечить даму, которая только что пережила нечто ужасное. — Последняя фраза была полной чушью, идиот. По крайней мере, позже стоит сделать заметку в своём блокноте. — Но может ли у такого легкомысленного и бездумного человека, как ты, быть шанс? Учитывая её красоту, неё, по крайней мере, должен быть парень, верно? — Что ж, Куникида-кун — это Куникида-кун именно потому, что он так думает. Если бы ты просто послушал, ты бы знал что у неё нет ни родственников, ни близких людей, на которых она могла бы положиться. Даже её единственный озлюбленный расстался с ней совсем недавно. — Я слышал о том, что у неё нет человека, на которого она могла бы положиться, но не до такой же степени. — Вот почему, Куникида-кун, я могу это сделать, — подтолкнул меня в бок ухмыляющийся Дазай. — Что сделать? Я скорчил лицо, показывая ему, что я понятия не имею, о чём он говорит… — Послушай, Дазай. Я пришёл сюда, чтобы объяснить тебе, что было на собрании, которое ты пропустил сегодня утром. Если ты пропустишь ещё одну встречу, я приму быстрые и подходящие меры, чтобы реанимировать тебя в следующий раз, когда ты попытаешься совершить самоубийство. — О боже… Куникида-кун, ты действительно думаешь о чём-то настолько подлом… Дазай скорчил неприятную гримасу. Удовлетворившись его выражением лица, я положил документы на столешницу. — Это последняя информация. Пришла запись допроса похитителя, таксиста. Он признался, что запер жертв в клетке и пустил туда ядовитый газ, чтобы предотвратить побег. Но это были единственные его действия. Он сказал, что не помнит, как устанавливал скрытые камеры, которые делали тайные снимки. Не думаю, что он стал бы лгать, оказавшись в такой ситуации. Другими словами… — Преступников как минимум двое. Тот, кто занимается похищением, и тот, кто занимается съёмкой. Первый — таксист… Значит, второй — «Лазурный Вестник, так? — Боюсь, что да. — Простите… — робким голосом сказала госпожа Сасаки. — Мне просто интересно, можно ли мне слышать такой разговор. Это секретная информация Агентства, касающаяся расследования… Не будет ли это нарушением позволить кому-то вроде меня, кто не вовлечён в это дело, знать подобные вещи… — Сасаки-сан, Вы — жертва, поэтому, конечно, Вы вовлечены. Не стоит беспокоиться. В противном случае, наш демон правил Куникида-кун, не начал бы объяснять всё при Вас. — На самом деле я не настолько строг к правилам. Просто обычная строгость. — Видите? Вот так вот, он может быть покладистым наставником, который иногда отпускает замечательные шутки. Ну, а дальше? Есть ли ещё какие-нибудь зацепки о преступнике, на которого мы охотимся? — Просто обычная… — Простите. Я поняла, просто обычная строгость. Пожалуйста, продолжайте объяснения. Почему передо мной извиняются? — Тогда я продолжу. Это результат проверки биографии водителя. Насколько я могу судить по предоставленной информации, он не имел никакого отношения к преступному миру и был обычным таксистом. К тому же, у него нет никаких подозрительных криминальных знакомств. Трудно представить, что такой человек может просто похищать людей и передавать их покупателю из синдиката по торговле органами. Видимо, есть кто-то, кто сказал ему, что торговля органами — это схема, с помощью которой он может быстро разбогатеть. — И это «Лазурный Вестник»? Если это так, то не лучше ли узнать его имя у водителя? — Он сказал, что не может его назвать. Если он скажет, то в следующий раз его точно убьют… Я действительно хочу заставить его выложить это, но, к сожалению, в настоящее время он находится в изоляции в небе под надзором полиции. К тому времени, когда будет назначена очередная беседа с полицией, уже будет закат. Что за человек этот преступник в этот раз? Уговорив таксиста заняться торговлей органами, затем установив скрытые камеры в заброшенной больнице, а вдобавок изготовив бомбы и поместив их неизвестно куда, он угрожал Агентству. Какова же его цель? — Простите. Может, этот вопрос покажется дерзким… — сказала госпожа Сасаки, которая всё это время молчала. — Этот «Лазурный Вестник», о котором я только что услышала… Разве это не тот самый преступник из дела «Терроризм Голубого Флага»? — Это дело, да? Дело о терроризме Голубого Флага. Дело, в котором отец Рокудзо погиб при исполнении служебных обязанностей. Когда я увидел слово «Лазурный», то на мгновение усомнился, что это дело рук одного и того же человека. — Но организатор, называвший себя «Лазурным Королём», погиб от взрыва. Мёртвые не могут угрожать живым. Такова правда этого мира. — Хорошая мысль, Куникида-кун. Значит, призраки всё-таки не страшны, да? — Хватит говорить о призраках. — Но… Несмотря на то, что взрыв был очень сильным, я слышал, что его останки не были найдены. Может быть, ему каким-то образом удалось спастись, и он сейчас где-то прячется… Мне тоже было интересно узнать об этом, так что я обратился в полицию. Однако, ответа я не получил. — Согласно результатам судебно-медицинской экспертизы, проведённой полицией, нет никаких сомнений в том, что Лазурный Король умер. Их экспертные навыки заслуживают доверия. Если учесть, что их коллеги-полицейские попали в плен и погибли при исполнении служебных обязанностей, я не думаю, что они допустят ошибку или что-то упустят. — Но… — Что касается меня, я не так много знаю о Лазурном Короле, но, возможно, существует группа его последователей, которая жаждет мести Агентству? Какой необразованный человек. Не имея другого выбора, я начал объяснять. Целью Лазурного Короля было нападение и уничтожение нескольких правительственных учреждений, он был организатором дела «Терроризм Голубого Флага». Своими действиями он нанёс такой большой ущерб, что его назвали самым опасным террористом в стране. До того, как он поднял «Голубой Флаг», он был всего лишь высокопоставленным бюрократом. После того как он с отличием окончил высшее учебное заведение и уехал учиться за границу, он занимался законодательной и административной работой в качестве гражданского чиновника в столице и стал молодым человеком, который стремился к более высоким званиям. Так и не ясно почему он вдруг решил провести такую чистку правительства. Однажды на одну из национальных радиостанций прислали видео. Молодой человек, скрывавший своё лицо голубым флагом, открыто заявлял о преступлении. Он называл себя «Лазурным Королём» и жаловался на несовершенство этого мира; ещё он утверждал, что только несовершенство может покрыть другое несовершенство.Как бы мы ни старались, наши соседи всё равно болеют, наши отцы и матери всё равно умирают, плохих людей по-прежнему считают злодеями, основываясь только на стереотипных понятиях добра и зла. Если это так, то давайте желать идеального мира. Построенного не руками Бога, а окровавленными руками наших несовершенных «Я».
В то самое время, когда он делал это заявление, на учреждения, принадлежащие стране, было совершено три различных нападения. Поджог зданий, принадлежащих полиции, автомобильная авария и взрыв полицейской штаб-квартиры. После проведения последующего расследования жертвами терроризма стали: убийца, убивший восемь человек, но оставшийся безнаказанным из-за отсутствия улик, член парламента, который, по слухам, использовал бюджет, рассчитанный на помощь развивающимся странам, в личных целях, и небольшая группа полицейских, напавших на молодого законодателя и прикрывавшихся именем закона. Все они погибли в результате террористического акта. Он осудил преступников, избежавших законного наказания, совершив преступления против них. Все были потрясены этими нападениями. Напасть одновременно на несколько высокозащищенных правительственных учреждений, несмотря на строгую оборону… Никто не думал, что такое вообще возможно. После этого Лазурный Король ещё много раз совершал преступления, приговаривая преступников к смертной казни. Полиция и правительство, потерявшие чувство собственного достоинства, приказали обнаружить и схватить Лазурного Короля. Они даже обратились за помощью в Агентство. То, что произошло потом, было в точности тем, что я рассказывал раньше. Обнаружение секретной базы, проникновение и взрыв смертника. Это стало вершиной горы трупов. — Однако, если это дело рук Лазурного Короля, непонятно, почему он так упорно пытается опорочить Детективное Агентство. — Разве не на тебя у него зуб, Куникида-кун? Лазурный король? Имеет на меня зуб? Ну, это правда, что именно я получил информацию о преследовании Лазурного Короля. Именно я связался с полицией и отправил следственную группу. Но… Не может быть. Самый опасный террорист за всю историю страны… Его призрак. С тех пор как Лазурный Король умер, он не может избавиться от своей обиды, поэтому он решил отомстить мне и Агентству… — Во всяком случае, пока мы не узнаем истинную форму преступника, мы должны быть осторожны. Мы не знаем, когда на нас могут напасть. Сасаки-сан тоже должна укрыться в безопасном месте. — Ты имеешь в виду офис агентства? Но ночью там никого нет. Где… Я внезапно понял, что задумал Дазай. — Только не говори мне, что ты планируешь использовать защиту госпожи Сасаки как предлог и привести её в свой дом. Я не позволю тебе, ублюдок, развратно проводить дни и ночи вместе с Сасаки-сан, это подозрительные и нездоровые отношения. Сволочь, ты что, животное какое-то? Как возмутительно, я бы отнёсся ней с гораздо бо́льшим пониманием… — Подожди-ка, Куникида-кун. Между мной и Сасаки-сан ничего нет. — А? — Я говорю, в первую ночь, когда она осталась у нас, я спал в соседней комнате; после этого я даже пальцем её не тронул. Приставать к человеку в день, когда его чуть не убили, это довольно грубо, верно? К тому же можно столкнуться с суровыми последствиями от жестокого наставника. Понятно… Вот как? Тогда, наверное, я просто делаю поспешные выводы. — Ну, я знал, что Куникида-кун всё не так поймёт, но это было интересно, так что я не стал его останавливать. Этот парень… Но в случае, если такой целомудренный и серьёзный человек, как я, может совершать такие откровенные ошибки. — Она осталась всего на ночь, а у тебя уже такие подозрения. Куникида-кун, да ты действительно извращенец. После такого заявления я не могу ни оправдаться, ни ответить, остаётся только оставить всё в себе. Если бы он только промолчал. Хотя, конечно, я бы что-то заподозрил. Мы же говорим о Дазае. Если бы только Дазай не был таким идиотом, который соблазняет любую женщину, которую видит. Трудно представить, что у него есть представление о понятии дистанции с жертвой дела. — Не надо говорить такие двусмысленные вещи. Если ничего не случилось, то это хорошо. С этого момента дистанцируйся от жертв и поддерживай с ними соответствующие отношения. Это и называется профессионализмом. — Понятно… Дазай уверенно кивнул и повернулся лицом к госпоже Сасаки. — Кстати, Сасаки-сан, у Вас есть идеальный тип? — Что ты вообще имел в виду, когда сказал, что «понял»?! Он противоречит сам себе. Ему просто нравятся все женщины в этом мире. — Т-тип?.. Ну, я думаю, что наличие какого-то определённого типа неразумно и мне немного стыдно… Но мне кажется, что мужчины, которые могут отбросить свои идеалы и с головой окунуться в дело… замечательные. Так она сказала. — Ааааа, это невозможно, это же противоположность Куникиде-куну! Это безнадежно. Тц, я дам вам двоим поговорить наедине, мне вдруг захотелось посчитать количество пальцев на обеих руках. — Эй, Дазай! Не отрывайся вот так вот один от разговора! — Ну что ты наделал?! Я забыл, до какого числа я досчитал! — Хватит дуться! Просто вернись на своё место! Если бы мы остались вдвоём в такой момент, я бы не знал, что сказать! — Ну, это… Наверное, это потому, что я обычная девушка, и даже если я буду рядом с человеком, который стремится к идеалам, я не смогу быть полезной. Ведь даже если я от всего сердца захочу поддерживать его идеалы, то в конце концов, мы просто устанем друг от друга… В худшем случае он предпочтёт свои идеалы мне, и я останусь одна. Вот почему я воздерживаюсь от встреч с идеалистами. Мисс Сасаки мимолетно улыбнулась. Такая… — Выражения Куникиды-куна так легко понять. — Я… Я ни о чём не думаю! Не пялься, Дазай! — Ай! Я насильно отворачиваю его голову лицом в противоположную сторону. — Сам сначала сказал мне вернуться, а говоришь смотреть в другую сторону! Это как-то странно! Давайте вернёмся к первоначальной теме. Что это было? — А, это касалось безопасности госпожи Сасаки. Ну, не похоже, что полиция не будет работать вместе с нами, но… — Простите… Я очень рада, что вы двое позволили мне остаться, но, как я уже догадалась, это было довольно хлопотно. Я буду жить в другом месте с сегодняшнего вечера, я найду отель или что-то в этом роде, так что, пожалуйста, не волнуйтесь. — Ни в коем случае. Мы не можем сказать наверняка, что проживание в отеле будет безопасным, тем более учитывая произошедшие события. А ещё мы не знаем, когда Дазай превратится в озабоченное животное. Оставайтесь у меня. — А? — А? — Не похоже, чтобы я был в чём-то виноват! — Неважно, что ты там об этом думаешь, это было действительно подозрительно! Бесстыдник. — Дело не в этом! Я предложил это безо всякой задней мысли! — Хахаха, ложь. Сасаки-сан, я могу Вас заверить, что в доме Куникиды-куна Вы будете в полной безопасности. Более того, можете ни о чём не беспокоиться, у Куникиды-куна нет никаких таких желаний… Дело в том, что он высоко ценит свои идеалы. Хотите посмотреть его тетрадь? Идеал женщины Куникиды-куна просто потрясающий. Дазай передал тетрадь госпоже Сасаки. Я тут же проверил свои карманы. Мой блокнот исчез. — Дазай! Когда ты успел её стащить?! — Смотрите, вот на этой странице, — Дазай открыл блокнот и показал пальцем. — О, Вы уверены, что всё в порядке? Всё-таки такая вещь… — Но Вам же интересно, не так ли? — Эх… Ну, по правде говоря, мне немного любопытно. Мисс Сасаки хихикнула и посмотрела на записи в блокноте. Она побледнела. — Эх, что это значит?.. Понятно… Но это… Мой образ идеальной женщины. Восемь страниц, пятнадцать глав. Это длинное сочинение с пятьюдесятью восемью записями. — Эх… А, другими словами… Хммммм, а… Я вспомнил слова Дазая. — Будет лучше, если ты не будешь показывать женщинам эти страницы. Это ужасно. Мисс Сасаки закончила читать, и когда она снова подняла голову, улыбка, которая была раньше, исчезла. Осталась только каменная, поглощающая жизнь холодная улыбка. — Господин Куникида. — Да… — Такого человека не существует.***
Кто-нибудь, пожалуйста, принесите мне сакэ.***
Центр нашей страны, столичный район Токио, где сосредоточено сердце экономических и политических объектов. В этих зданиях бывают самые разные люди. Даже те, кто приезжают с других концов планеты. Это место — японское посольство США: самая большая иностранная территория в этой стране. Неважно, что уже далеко за полдень, в зале ожидания посетители ждут своей очереди. Все они молчат, словно в ожидании суда, застыв на месте и думая о чём-то, никому не известном, кроме них самих. По установленному телевизору идёт прямая трансляция матча Высшей лиги, мужчина средних лет в кепке лениво отчитывает команду за потерю очка. Я посмотрел на Дазая, который был рядом со мной. Он радостно засмеялся. Похоже, он с нетерпением ждёт момента, когда мы начнём осуществлять наш план. Это не повод для смеха. — Куникида-кун, ты готов? — Я очень обеспокоен. Умоляю тебя, пожалуйста, не наделай ошибок. Если мы провалимся, нас будут судить по международному праву. — «Международный преступник». В каком-то смысле это звучит очень круто. Ну, тогда я пошёл! — Эй, эй! Внезапное беспокойство заставило меня остановить Дазая, но он уже шёл к стойке регистрации. Более того, Дазай был одет в рваную майку с заплатками, в то время как я — в дорогой деловой костюм военно-морского цвета с галстуком. Дазай встал перед администратором, работающим в посольстве, у стойки номер один, и громко сказал: — Э-э-э-эй, неужели ещё не подошла наша о-о-очередь? Мы ждём уже шесть часо-о-о-ов! Все, кто находился поблизости, повернули головы. Японка, работавшая администратором, удивленно моргнула. — Нет, нет, нет, я не выдержу, не могу больше ждать! Кто здесь главный? Позовите его, пусть выйдет прямо сейчас! Дазай размахивал конечностями и продолжал ворчать в приемной. Наш план — переодевание в жалкого мужчину. Я смотрю на такого ничтожного Дазая и чувствую, будто меня сейчас стошнит кровью. На его месте, если бы мне пришлось взять на себя такую роль, я бы выпил яд и умер. — Простите, мне очень жаль, могу я узнать, по какому Вы делу? — спросила женщина-секретарь в панике. Хотя то, что она сделала, было похвально, ведь виновата другая сторона. — Я же уже говорил это, разве нет? Миграция, МИГРАЦИЯ! Возможность иммигрировать в Ваши многоуважаемые Соединённые Штаты — это моё посмертное желание. В любом случае, я уже давно жду! Хотите сказать, что собираетесь отказать мне? Отказать мне? Для такого простого служащего, как Вы, вот так выносить решения от имени правительства — ужасное превышение полномочий, сестра! — Ублюдок! Что ты там расшумелся?! Создавать такие беспорядки в агентстве — это серьёзное преступление! Естественно, охрана на входе обращает внимание на Дазая. Настала моя очередь. — Подождите. Я спутник этого шумного парня, но есть ли у вас, ребята, право его арестовать? Я встал перед подошедшими охранниками. — Согласно статье 31, пункту 2 Договора о Консульских Сношениях Венской Конвенции: «Власти государства пребывания не могут входить в ту часть консульского помещения, которая используется исключительно для целей работы консульского учреждения, кроме как с согласия главы консульского учреждения или назначенного им лица или главы дипломатической миссии представляемого государства»! До тех пор, пока глава консульского учреждения не посчитает этого человека препятствием, он будет являться привилегированным посетителем посольства. Если вы без разрешения вмешаетесь в этот небольшой спор, это станет международной проблемой! Охранники пришли в недоумение после того, как на них наорали. Даже они должны иметь полное представление о Венском Договоре, но для человека вполне естественно начать колебаться после того, как ему говорят, что его действия станут «международной проблемой». — Миграция! МНЕ НУЖЕН ОТВЕТСТВЕННЫЙ ЧЕЛОВЕК! Радуясь тому, что охранники оставили его в покое, Дазай катался по земле, дёргая руками и ногами. Хоть всё и идёт по плану, он всё равно ведёт себя безрассудно. Итак, причина, по которой мы, Вооружённое Детективное Агентство, приняли решение прийти в такое дорогое и высококлассное иностранное государственное учреждение, как посольство, где находится ключевой пункт дипломатии, и атаковать его, заключается в… — Террорист — иностранец? — спросил я. Как обычно, мы сидим в том же кафе, которое выходит на главную улицу. — Да. И это, он профессионал, — ответил Дазай, потягивая свой кофе. Дазай пришёл к такому выводу потому, что с ним связался коллега из университета, в котором работала госпожа Сасаки. — Специальность моего коллеги в нашем университете — криминальная психология. Возможно, там есть какая-то полезная информация, — так она сказала. Тем не менее, госпожа Сасаки также сказала, что её коллега является признанным исследователем в области изучения преступности. Похоже, что этот человек несколько раз получал награды на известных семинарах и является способным доцентом. Поэтому для нас провели расследование прошлых преступлений такого же характера. — Мой коллега заметил, что, как и в том письме с угрозами, во всей Японии не было ни одного преступления, связанного со взрывами, в котором участвовало бы более ста человек… Конечно, это если не считать погибших в прошлых войнах. — Значит, это иностранное преступление? — Да… За границей их множество, включая политические распри и терроризм, основанный на идеологии. Однако, ни в одном из документов нет подробностей о типах взрывчатых веществ или их изготовителях… Мне жаль. — Нет, это полезная информация. Значит, Лазурный Вестник, который сделал бомбы, знает о структуре и составе, использовавшихся в этих случаях. Мы на шаг ближе к преступнику. — Хорошо, но… Мы всё ещё не знаем, где он разместил эти бомбы. Сможем ли мы успеть такими темпами? По крайней мере, необходимо знать лицо и имя преступника. В противном случае, у нас больше нет никаких зацепок. Дазай приложил большой палец к губам и о чём-то глубоко задумался. — Этот преступник скрывает свой истинный облик… Так что мы вообще не можем его найти, — внезапно пробормотал Дазай. — Думаю, у нас нет другого выбора, кроме как сделать это. — Сделать что? — Эй, Куникида-кун. В письме с угрозами ясно сказано, что бомбы «сделаны вручную», так? Но так ли легко сделать бомбу, которая может убить более ста человек? — Для обычного человека это, конечно, сложно, но для профессионала, наверное, легко. Раньше я изучал математику и естественные науки, и для того, чтобы продолжать свою опасную детективную работу, я в определенной степени разбираюсь в опасных химических веществах. С химикатами, используемыми для изготовления взрывчатки, нужно обращаться очень осторожно, температура и условия контакта должны быть очень строгими. Даже если будет допущена одна ошибка, всё взорвётся. Но необходимые материалы очень просты, и большинство из них можно найти даже в лаборатории начальной школы. Соляная кислота, азотная кислота, азотные удобрения, алюминий. Это легальные товары, которые можно приобрести по дешёвке. Проблема изготовления бомб заключается в соотношении компонентов и процедуре, а также в транспортировке и способах подрыва. — Проще говоря, у профессионалов, которые делают бомбы, есть свои уникальные рецепты, и я слышал, что они выставляют их на рынок под своими собственными брендами, но… — Вот оно что. Вот почему точно такую же бомбу, которая использовалась в предыдущем случае, сделать не так-то просто. — То есть ты хочешь сказать, что… бомба, использованная в деле, в котором могли погибнуть более ста человек, и в деле, которое мы имеем сейчас, сделана одним и тем же человеком?.. — И не только это. Тебе не кажется странным визуальное изображение бомбы в письме с угрозами? Я снова уставился на письмо. «Как белый свет заходящего солнца, этот огонь невозможно будет потушить. Ряды зданий будут рушиться, горящие люди будут бегать и паниковать, дороги будут плавиться, пылающие машины будут летать и врезаться в здания…» — Я подумал, что человек, написавший это письмо, должно быть, уже видел ту же сцену раньше. — Что? — Сасаки-сан. Среди предыдущих случаев взрывов за границей, есть ли такие, которые были записаны на видео? — Нет… Не похоже, что есть. Само взрывное устройство уже очень привлекает внимание, не думаю, что у людей, участвовавших в взрыве, есть время снимать видео. — Обычно так и бывает. Но в этом письме с угрозами ярко изображён недавно разбомбленный город. Судя по описанию, это похоже на ситуацию через несколько минут после бомбардировки. После того как этот человек установил бомбы и убежал, возможно, он вернулся на место. И тогда увидел эту сцену. — То есть ты хочешь сказать, что человек, который был ответственен за предыдущие случаи — это Лазурный Вестник? Если это так, то профиль преступника становится более понятным. Профессионал по взрывчатым веществам, участвовал в делах о взрывах за границей, сейчас находится в Японии. Однако… — Бесполезно. Я не могу понять только это. — Почему? — Возможно, ты не в курсе, потому что пропустил собрание, но мы уже сотрудничали с полицией и Министерством Общественной Безопасности и получили информацию обо всех профессиональных изготовителях бомб в стране. Там не было никого подозрительного. В этом списке не было никого, кто обладал бы навыками или материалами для изготовления бомбы, способной причинить вред более чем сотне человек, а также никого, кто мог бы действовать без слежки. Учитывая это, иностранцы не могут просто так разгуливать по городу. — Хе-хе-хе, — Дазай усмехнулся. — Что это за отвратительный смех? — Даже у полиции есть информация, которую они не могут разглашать детективам. Это информация об иностранных секретных службах. Я уверен, что у них есть какие-то сведения об этом преступнике. — Иностранные секретные службы, говоришь? Иностранные секретные службы — это ЦРУ или АНБ США. Ещё есть британская МИ-6. Чтобы защитить безопасность и благополучие своей страны, они тайно действуют во многих других странах. Однако… — Невозможно, чтобы иностранные секретные службы просто передали тайную информацию частной компании в Японии, такой, как наша, сказав: «Пожалуйста, действуйте». Во-первых, у тебя вообще есть знакомые из секретной службы? — Нет. — Видишь? — Но, я уверен, что если мы просто кое-куда пойдём, то сможем кого-нибудь встретить. … У меня плохое предчувствие. И именно поэтому мы сейчас пытаемся пробраться в посольство США. План, который придумал Дазай, прост. Разыграть скандал в посольстве. Если всё пройдёт хорошо, и сюда приедет высшее должностное лицо, чтобы навести порядок, то мы сможем напрямую вступить с ним в контакт. Мы будем вести переговоры с высокопоставленным чиновником. Для агента секретной службы, работающего за границей, посольство — это место мира. В посольстве они обязательно вступают в контакт с агентами. Конечно, это необдуманный и довольно грубый способ действий. Но этот план Дазая, был нашей единственной надеждой при нынешнем тупике расследования. Это я усвоил, работая вместе с Дазаем, но есть ещё кое-что, нечто большее, чем просто умение быстро и глубоко мыслить. Дазай — это бездонная пропасть. Есть что-то, что он скрывает за своим эксцентричным поведением, невозможно не почувствовать некоторую холодную дьявольскую мудрость. Я действительно не могу думать о нём как о бродяге без опыта. Он меняет тему каждый раз, когда я у него спрашиваю. Я так и не получил ни одного ответа на свои вопросы, но, может быть, Дазай скрывает тёмное прошлое? Что бы это ни было, незаконные действия… — Эй, сестра, ну пожалуйста, дайте мне мигрировать! Эй, смотри сюда и слушай меня! Не отводи взгляд и смотри на меня! Вот так! Ну же, посмотри сюда ещё разок! … Неважно, он просто обычный придурок. — Хм, в таком случае, пожалуйста, заполните эту форму для ожидания Вашего запроса… Секретарша очень робко достала лист бумаги. — Я уже заполнял её! — закричал Дазай. Конечно, это ложь. — Я всё написал своей любимой ручкой и даже тщательно заполнил все мелкие детали, но прогресса никакого! Иначе мы бы сейчас с тобой не разговаривали, верно? Дазай достал из нагрудного кармана толстую и чёрную авторучку, чтобы показать ей. — Это моя любимая ручка. Такая же, как та, которой пользуется диктатор на Ближнем Востоке. Разве не впечатляет? Всё в порядке, если хочешь посмотреть. Вот, пожалуйста, она дорогая, тяжёлая и ею очень трудно писать. Я много раз очень подробно заполнял ей бланк. Конечно, я буду злиться. Да тут любой будет в ярости. Разве ты так не думаешь? — Сам виноват, что вообще использовал эту ручку, — подумал я, но предпочёл просто молча наблюдать. — Эй, сестренка, я писатель, ты когда-нибудь читала мои произведения? В следующий раз я сделаю тебя главной героиней своей книги. Так что, пожалуйста, позови того, кто за всё это отвечает. История будет о том, как мы с тобой покончили жизнь самоубийством. Я обязательно напишу её после того, как мигрирую с этой ручкой. Дазай неожиданно хорошо сыграл роль неудачливого романиста. Мне показалось, это потому, что он всегда клеится ко всем девушкам в барах. — Пожалуйста, сделай что-нибудь с этим, если так и дальше пойдёт, всё будет очень плохо, меня убьют люди из Министерства Общественной Безопасности. Это из-за того, что я писал в своих романах всё, что мне нравится, понимаешь? Я стал мишенью только потому, что написал, что люди в Министерстве иностранных дел носят парики. Это нарушение свободы слова, я не прощу такого притеснения со стороны правительства! Я не прощу, что они подделывают свои волосы! — Эй, брат, перестань шуметь! Я не слышу бейсбольный матч! И вообще, что плохого в париках?! Человек в чёрной шапке, который смотрел прямую трансляцию бейсбольного матча и сидел на стуле ожидания, закричал с сильным акцентом. Но Дазая невозможно остановить такими простыми заявлениями. — Что ты говоришь! Неправильно с их стороны злиться только потому, что я сказал, что они носят парики! Если они злятся на подобные вещи, то могли бы с самого начала выставить свои блестящие лысины на всеобщее обозрение! — Простите, господин спутник, но это… — запаниковавший служащий посмотрел на меня глазами, просящими о помощи. Извините, конечно, но от этого зависят жизни людей. — Я его редактор. Я понимаю Вашу ситуацию, но, как видите, он не хочет никого слушать. Вероятно, он сдастся после того, как ему откажет какой-нибудь высокопоставленный человек. Мне жаль, но мне бы хотелось, чтобы Вы передали эту просьбу. — Хм… Сотрудница, из которой уже высосали все жизненные силы, рассеянно кивнула, затем встала со своего места. — П-пожалуйста, подождите минутку… Наверное, она не хочет больше иметь дело с Дазаем. Я её понимаю. В глубине души я чувствовал то же самое. Мы подождали некоторое время. Сотрудница вернулась и отвела нас с Дазаем в другую комнату. — Сюда, пожалуйста. — Такие вещи очень беспокоят. В дипломатическом кабинете, куда нас привели, нас ждал лысый кавказский дипломат. В визитных карточках, которые он нам раздал, было написано, что его ранг — 3-й атташе*. Неплохой улов. Но этого всё равно недостаточно. У него нет информации, касающейся секретной службы. Настоящее испытание начинается здесь. — Я сочувствую вашему положению. Я опустил голову. Получить ответный поклон от иностранца, не знакомого с подобной культурой, немного сбивает с толку. — Бежать из мирной страны и искать убежище подобным образом — неслыханное дело в наше время. Даже если Вы обратитесь в Министерство Иностранных Дел Японии, Вы получите только отказ. Так что… — Ах, хватит об этом. Нет… Извини, старик, ты пошёл даже на такие меры, чтобы подготовить для нас отдельную комнату, но, по правде говоря, я не романист. Я достал из нагрудного кармана удостоверение личности. На чёрном фоне были выбиты золотые буквы. — Мы — Бюро Общественной Безопасности департамента столичной полиции. — О-общественной безопасности? — растерянно произнёс атташе. Это было ожидаемо. Если другая сторона является сотрудником службы общественной безопасности страны, серьёзность ситуации кардинально меняется. — Из-за сложившейся ситуации мы не смогли заключить официальное соглашение. Однако, я уверен, вы поймёте, настоящие мы или нет, увидев это удостоверение. Я поднял вверх своё полицейское удостоверение. На чёрном фоне золотым написано «Общественная Безопасность», чётко указаны моя фотография и принадлежность к полиции. Атташе взял удостоверение и сравнил его с моим лицом. Само собой разумеется, что удостоверение фальшивое. Я создал его из того же материала, что и настоящее, с помощью своей способности «Поэзия Доппо». Поэтому нашу ложь не раскрыть только из-за этого удостоверения. Даже если бы нас разоблачили, то из-за чего-нибудь другого. — В силу обстоятельств, нам крайне необходима секретная информация, касающаяся Вашей страны. Мы хотим получить сведения о специалистах по взрывам секретной службы, которые в настоящее время проживают в этой стране. Это очень важный вопрос, от него зависит общественная безопасность. Мы просим Вас действовать быстро. Я произнес слова, которые заучивал с самого начала. — К-какое безрассудство… — Мы знаем, что это звучит безрассудно, — я продолжал настаивать на ответе. — Если у Вас нет идей на этот счёт, не могли бы Вы, пожалуйста, привести кого-нибудь, кто обладает бо́льшим авторитетом? — Конечно, есть кое-кто из секретной службы, кто постоянно приходит посольство, но я не могу просто так… — В данный момент мы находимся на грани войны. Это критический момент, когда на кону стоят жизни более ста человек. Его лицо побледнело, когда он услышал, что сто человек могут находиться на пороге смерти. Должно быть, он неплохой человек. — П-пожалуйста, подождите минутку. Атташе вытер пот со лба и связался с кем-то по телефону, который был установлен в комнате. Негромким голосом он провёл тихий разговор с кем-то на другом конце провода, и, когда закончил, снова встретился с нами взглядом. — Что ж, хорошие новости. Обычно мы не выполняем такие просьбы, но… — сказал он с улыбкой и облегчённо вздохнул. — Большое спасибо. — Я разговаривал по телефону с секретарём министра, но так получилось, что мой босс и Ваш шеф, который является директором Бюро Общественной Безопасности, находились рядом и собирались вместе пообедать. Если это прямая просьба самого директора, я уверен, что беседу можно организовать. Какой хороший поворот событий. — А… — Мне сказали, что Ваш шеф скоро придет сюда. А пока, пожалуйста, располагайтесь поудобнее, — с облегчением сказал атташе, вытирая пот. Это плохо… Это очень плохо. Если мы говорим о директоре Бюро Общественной Безопасности столичного Департамента Полиции, то это верхушка, носящая звание генерального суперинтенданта**. Возможно, у него есть полномочия, но это не значит, что он знает о деле об угрозе взрыва. Даже если он знает, он ни за что не одобрил бы кражу тайной информации о зарубежных секретных службах только ради бомбы, которая вообще не факт, что существует. Более того, мы всего лишь частное агентство, которое притворяется Департаментом Общественной Безопасности. — Ах, нет, господин атташе. Мы приносим свои извинения… за то, что навязываемся. — А? Нет, нет, не беспокойтесь об этом. Какой бы ни была тайная информация, если это просьба Генерального Суперинтенданта, то они ни за что не смогут отказать. Пожалуйста, не сомневайтесь. Что делать? Если директор приедет сейчас, всё пойдёт коту под хвост. — Мы действительно навязываемся. Почему так… Э-э, это… — атташе непонимающе оглянулся на нас. — Директор не приедет. В силу обстоятельств. — Правда? Что за обстоятельства? Это плохо. Я плохо умею подбирать нужные слова. В самом деле. — Директор… очень занят. У него много дел. — Ха, я уверен, что он действительно занятой человек. Но в телефонном разговоре он сказал, что без проблем сможет приехать. — Ах, он не это имел в виду. Когда он так говорит, всегда происходит что-то ещё. — Что?.. — Ну, разные вещи, например… Он может встретить знакомого и долго болтать, купить корм для его собаки, если ему покажется, что он закончится, или отправить документы в государственные учреждения. — Он домохозяйка? Атташе наклонил голову в сторону. Аххх, да что я вообще говорю! — В любом случае, директор не должен знать об этом обмене. — Не должен знать?.. То есть вы, ребята, пришли сюда, держа это в секрете от вышестоящего руководства? — Нет… Ну, да, так и есть. — Почему? Разве это не против правил? — Это была просто наша неосторожность. — Неосторожность?! — атташе был шокирован. — Да, это была неосторожность. То есть, так как ситуация чрезвычайная, я по неосторожности забыл с ним связаться. Это из-за критичности ситуации. Я по неосторожности забыл связаться с ним. — Почему Вы сказали это дважды? — В связи с сохранением конфиденциальности я не могу рассказать вам больше. В любом случае, пожалуйста, позвоните агенту секретной службы, о котором Вы знаете! Если я скажу больше, чем уже наговорил, к чему приведёт ситуация? — Это так безрассудно. Местонахождение агента нашей секретной службы также является совершенно секретным. Так что с подобным объяснением мы не можем просто… — Ну что ж… Другого выбора нет. Дазай вздохнул и наклонился вперёд. — Господин атташе. Позвольте мне объяснить Вам положение дел. Причина, по которой мы держим это в секрете от директора, заключается в некоторых обстоятельствах. Видите ли, в Бюро Общественной Безопасности, особенно в окружении директора, ходят слухи, что есть предатель, который отправляет тайную информацию террористу. — Что Вы сказали? — По этой причине нам необходимо сотрудничать с другими следователями, чтобы вычислить преступника и предателя, и всё будет зависеть от того, как пройдут переговоры. Если предатель узнает, что директор едет сюда, то он может привести бомбы в действие. Мы должны обнаружить бомбы, пока этого не произошло. Выслушав эту историю, выражение лица атташе изменилось. — Э-это, безусловно, серьёзная проблема. Если это так, Вы могли бы сразу сказать. Атташе мимолётно взглянул на меня. — Причина, по которой он не может сказать об этом, заключается в том, что он боится утечки информации. Может, он и не умеет лгать, но это всё ради секретности. Если бы Вы были на его месте, как офицер японской полиции, смогли бы Вы прямо сказать, что Ваш собственный начальник может быть предателем? — И правда… — он кивнул головой. — К счастью, нам удалось частично установить преступника, изготовившего бомбы. Это тот, кто был ответственен за террористические взрывы за рубежом. Поскольку наш враг — международный преступник, это очень важное расследование, на кону которого стоит безопасность как Вашей, так и нашей страны. Как организация, имеющая дело с внутренними разногласиями, мы хотели бы работать вместе с секретной службой Вашей страны и покончить с этим. Можем ли мы попросить Вас о сотрудничестве? — Я всё понимаю. Пожалуйста, позвольте мне сотрудничать с Вами. Дазай… Ты потрясающий… — Позвольте проводить вас. Сюда, пожалуйста. Атташе поспешно встал и указал нам путь рукой. Место, куда привел нас атташе, было комнатой в подземелье посольства. Это личный кабинет. С нервным выражением лица он сказал нам: «Пожалуйста, подождите минутку», и поспешил уйти, оставив нас позади. — Я бы хотел, чтобы ты перестал издеваться над господином атташе. Он неплохой человек. Возможно, единственный хороший человек, если я осмелюсь сказать. Вошедший в кабинет мужчина оказался тем, с кем мы уже виделись. — Вы… Мужчина, наблюдающий за бейсбольной игрой в зале ожидания… Вы агент секретной службы Соединённых Штатов? Это был черноволосый кавказец. Он определённо тот самый скучающий мужчина средних лет, смотрящий бейсбольный матч в зале ожидания. — Хоть в моём удостоверении и написано, что я уборщик, — агент секретной службы подцепил пальцем свой именной бейдж, который был у него на груди, чтобы показать нам. — И? Что два человека, занятые поиском бомб, делают в таком месте, как это, господа из Вооружённого Детективного Агентства? Мы с Дазаем переглянулись. — Так вы знали? — Знать обо всех проблемах, которые происходят в этой стране — моя работа. Не говоря уже о том, что если бы организация одарённых не устроила такой шум с утра пораньше, я бы отправил информацию на другой конец земного шара. Я наблюдаю за вами с тех пор, как вы пришли в посольство. Значит, тот факт, что спецслужбы знают всё, — это не то, что бывает только в фильмах и книгах. — Мы ищем человека, который установил бомбу где-то в этом городе. Этот же человек совершил аналогичное преступление за границей. Неужели об этом нет никаких документов? Цитируя преступника: «Как белый свет заходящего солнца, этот огонь невозможно будет потушить», он убил более сотни человек… — А… Как и ожидалось, это тот самый, — он покачал головой. — У Вас есть какие-то идеи? — Речь идёт про огонь, который невозможно потушить, и белый свет, так что это должна быть взрывчатка на основе алюминия, а значит, это должен быть Арамта. Вот досье. Он достал из шкафа пачку документов. — Закиэль Арамта. Мужчина японского происхождения, поставлял бомбы террористической организации на Ближнем Востоке. Год назад въехал в Японию, и находится под нашим наблюдением. — И Вы не сообщили об этом японскому Департаменту Общественной Безопасности? — спросил я, глядя на документы. — Ну, всякое бывало. У нас не было выбора. Он фокусник и в то же время торговец, продающий взрывчатку террористам. Пока у него есть список клиентов, мы можем поймать всех антиамериканских идеологов одним махом. Я перевернул страницу. Там была фотография профиля Арамты и его прошлые преступления со взрывами. — Это самое опасное взрывчатое вещество, — я закусил внутреннюю сторону щеки. — Если оно взорвётся в Йокогаме, жертвами станут не только сто человек. Тот вид бомб, который Арамта профессионально использует, — это самодельное взрывное устройство, заложенное в автомобиль, в котором взрывчатка на водной основе смешана с мелкой алюминиевой пудрой. Разместив на автомобиле более сотни килограммов, его можно взорвать на расстоянии с помощью сигнала со смартфона и чего-то подобного. В качестве основного материала используется нитрат аммония, а в качестве добавки — перекись ацетона. Таким образом, она может быть изготовлена дешево и в больших количествах. Судя по составу, его взрыв может убить всех в радиусе 200 метров от эпицентра. Даже если вы не находитесь в этом радиусе, вы можете умереть из-за сильного жара от взрыва и дождя из алюминиевого сплава. Тот факт, что Арамта полностью использовал алюминий, означает, что его главная цель — убийство. Алюминий — это катализатор огня, и пока он излучает белый свет, огонь от взрыва будет продолжать усиливаться. И в то же время разлетающиеся брызги температурой 600 градусов по Цельсию полностью прожгут плоть жертв. И в завершение, металлический алюминий — это тип металла, который при реакции с водой образует легковоспламеняющийся водородный газ. Это означает, что он будет гореть сильнее, если на него плеснуть водой. Поэтому тушение пожара с помощью шланга, предотвращение его распространения и спасательные работы будут весьма затруднительными. «Как белый свет заходящего солнца, этот огонь невозможно будет потушить». Всё в точности, как он написал. Это, безусловно, бомба дьявола. Если она взорвётся в людном месте, включая ещё одно бедствие, вызванное остановкой поездов и авариями, число погибших может превысить тысячу человек. Более того, если это бомба, перевозимая в машине, то она может легко пройти полицейский досмотр и проникнуть в город. Мы никак не можем допустить, чтобы такая вещь взорвалась в Йокогаме. — Где сейчас Арамта? — Два дня коллега потерял его след и теперь нам неизвестно его местонахождение. Мы думали, что он где-то, где может устроить какую-нибудь заварушку. Проклятье, чтобы найти бомбы, мы сначала должны найти Арамту. Однако, просто зная его имя и биографию, мы уже упрощаем ситуацию. Есть большая вероятность того, что этот человек по имени Арамта и есть «Лазурный Вестник». Причина, по которой Арамта угрожает Агентству, пока не ясна. Даже если это обида на что-нибудь, его руки могут быть связаны, потому что Агентству удалось раскрыть предыдущее дело. — И что дальше? Что Вы хотите получить в обмен на эту информацию, господин шпион? — спросил Дазай, улыбаясь. — Ничего. Как гражданин чужой страны, я не могу закрыть глаза на эту ситуацию и позволить умереть более ста людям. Ради справедливости я с радостью передам информацию. — Я вам не верю. В отличие от Куникиды-куна рядом со мной, я гадкий человек, — Дазай улыбнулся в ответ. Действительно, как агент Секретной службы Соединённых Штатов, их миссия заключается лишь в обеспечении безопасности и благополучия своих граждан. После некоторого молчаливого раздумья агент ответил. — Если вам удастся схватить Арамту, не передавайте его в службу Общественной Безопасности, а отправьте его лично мне. Я хочу любыми способами заставить его выдать список клиентов. — Не передавать его в службу Общественной Безопасности, говорите? — я поднял брови. — Если на этот раз за этим делом стоит преступник, его следует передать японской полиции для допроса. — Именно так, Куникида-кун. Чтобы получить информацию, они планируют «допросить» самого террориста. А для этого используются методы, запрещённые международным правом. Если бы они работали вместе с полицией другой страны, они бы не смогли это провернуть. Вот почему он хочет, чтобы мы тайно передали преступника. Я смотрю на стоящего передо мной агента. Он не меняет выражения лица и не отвечает. Значит, у него нет причин отрицать это. Нарушение закона и морали — не то, чем занимаются только преступники. Но я всего лишь обычный гражданин, даже если я прочту лекцию разведывательной организации, ничего не изменится. — Эта встреча должна остаться конфиденциальной. Вы не должны никому передавать эту информацию. Вам также не нужно за неё платить. Пошли, Дазай. Я поторопил Дазая и повернулся к выходу. — В следующий раз на приёме представьтесь как «Транспорт Фенимора». Они свяжутся со мной. Ваша способность зайти так далеко действительно впечатляет. Если однажды Агентство уволит вас, позвоните мне. Я бы хотел предложить вам работу в качестве агентов секретной службы. — Как он заговорил. Что будем делать, Куникида-кун? — Я не планирую работать организации, которая и пальцем не шевелит даже после того, как узнаёт, что в Японии заложена бомба. Вот и всё. Не дожидаясь ответа, я вышел. Агент не сказал ни слова.***
Мы с Дазаем вернулись в Агентство для упорядочения информационных документов. До заката осталось примерно два часа. За это время мы должны поймать террориста, которым является Арамта, и заставить его выложить местонахождение бомбы. Всего за два часа. Однако у нас есть хорошие новости. Мы получили сообщение, что прибыла помощь. Когда я услышал эту новость, у меня появилась уверенность. Мы сможем убрать бомбы. — Ахахахахаха! Вы все никуда не годитесь! Без меня расследование не может продолжаться! Как только мы вернулись в агентство, послышался знакомый громкий смех. — Ранпо-сан! Как прошло дело в Кюсю? — А, это. При одном взгляде на труп я смог сказать, кто преступник и как он совершил преступление, поэтому я быстро раскрыл дело и вернулся, — невозмутимо потягивая свой напиток, отвечает старший детектив Эдогава Ранпо. — Послушай, Куникида. Только из-за какой-то одной бомбы все так разволновались. Иметь безнадёжного кохая — не очень приятно, понимаешь? Из-за этого мне пришлось отменить свои планы по осмотру достопримечательностей Кюсю и сразу же вернуться обратно. А я даже хотел съесть яйцо из горячего источника. — Мне очень жаль. Но нам сейчас нужна способность господина Ранпо. — Моя способность? — Да. По идее, это дело мы должны решить самостоятельно. Но мы не смогли этого сделать, и в итоге нам даже потребовалась помощь Ранпо-сан. Мы искренне извиняемся. Посмотрев на меня, господин Ранпо глубоко вздохнул и сказал: — Что ж… Ничего не поделаешь! В этом нет ничего постыдного, Куникида. Это моя вина, что я такой талантливый! Моя «Супер дедукция» — лучшая из лучших способностей, ты не виноват, что зависишь от неё! Громко смеясь, он несколько раз ударил меня по плечу. — Всё именно так, как Вы и сказали, — я глубокомысленно кивнул. — К-Куникида-кун, ты в порядке? Ты сможешь выдержать это? — с моей стороны робко сказал Дазай. Выдержать? Что говорит Дазай? Разве всё не так, как сказал господин Ранпо? — Дазай, отдай Ранпо-сан документы. — Ах, да. Привет, я Дазай, новенький. Пожалуйста, позаботьтесь обо мне. — Аххх, да, я слышал об этом. Пожалуйста, находите побольше дел. Я всё решу. Принимая документы, взгляд Ранпо-сан случайно упал на Дазая. — Новенький. А, так ты Дазай?.. Кем ты раньше работал? — Да? Лицо господина Ранпо стало непроницаемым. Он уставился на Дазая. Будто искал что-то. — После окончания школы я не занимался ничем особенным, просто бродил по городу. Даже на ответ Дазая, Ранпо-сан ничего не сказал и продолжал смотреть. — Понятно. Хорошо. Ну тогда работай усердно. Закончив говорить, он как ни в чём не бывало разложил на столе документы о террористе. Что это было, чёрт возьми? — Эй, Дазай, что это было? — Я не знаю, хоть меня и спросили… В любом случае, этот Ранпо-сан, что он за одарённый? Ах да, я же ещё не говорил Дазаю. — У Ранпо-сан есть способность под названием «Супер дедукция». Это удивительный дар, с помощью которого, он может узнать любую правду просто взглянув на ситуацию через свои очки. — Такая способность существует?! Даже такой человек, как Дазай, удивлён. — Да. У него много поклонников даже среди полицейских и правительственных клерков. Каждый раз, когда возникает дело, которое трудно раскрыть, всегда приходит просьба к господину Ранпо. Он — одарённый, на котором держится Агентство. — Неожиданно… Трудно поверить, что есть такая способность, — сказал наполовину верящий, наполовину сомневающийся Дазай. — Ты поймёшь, когда сам всё увидишь. — Куникида! Ничего, если я просто найду местоположение бомб, используя свою «Супер дедукцию»? — Да. Времени у нас нет. Расположение бомб имеет наивысший приоритет. Если мы узнаем, где они, то сможем от них избавиться. — Значит, можно не искать, где этот Арамта-кун, да? — Бомба на первом месте. — Хорошо! Ахаха, виноват, из-за моего появления от вас больше нет особого толку. Дазай, подай мне вон те очки. Он надел очки в чёрной оправе, которые передал ему Дазай. Использование этих очков означало, что способность господина Ранпо начала действовать. Ранпо-сан сузил глаза. Его сияющий взгляд пронзил вселенную, его мысли превзошли оракулы богов. Супер дедукция. — Я понял… — пробормотал Ранпо-сан, опуская очки. — Серьёзно? Дазай сглотнул и с очень заинтересованным видом наклонился вперёд из-за спины господина Ранпо. — Карту. Ранпо-сан указал пальцем. Я взял с книжной полки карту района Йокогама и его окрестностей и расстелил её на столе. Разрушительное оружие, способное убить сотни людей. Тот, кто его сделал, — торговец бомбами, ученик человека, который пугал до ужаса. Только вот что за безумное место выбрал этот человек для установки бомб? Железнодорожная станция, большая больница, школа. Или небоскрёб, здание мэрии, торговый центр. В худшем случае это будет какое-то немыслимое место. — Бомба находится… Ранпо-сан опустил палец на карту. Я сглотнул. — Здесь. Магазин рыболовных снастей. А?.. Магазин рыболовных снастей? Я всё правильно расслышал? А может, это какой-то важный секретный объект, или магазин, где продаются опасные товары? — Вот как. Я понял, — через некоторое время пробормотал Дазай. — Конечно, конечно! Способности господина Ранпо — настоящая находка! Да, кроме этого магазина рыболовных снастей, больше нигде не может быть! Ну, Куникида-кун, поторопись! — Ты, наверное, потрясён моим величием, да? Новый парень-кун. — Да! Превосходно, Ранпо-сан, без сомнения, несравненный знаменитый детектив! Это лучшее, я рад, что присоединился к агентству! Пойдём, о чём замечтался, Куникида-кун, мы успеем до заката, если отправимся сейчас! — Эй… Дазай, но… — Я по дороге объясню! Поторопись! — Удачи! Дазай потянул меня за рукав, и я вышел из Агентства, всё ещё недоумевающий. Мы сели в машину, принадлежащую Агентству, и направились в магазин рыболовных снастей. Из-за того, что автомобиль превратится в машину для убийства, если его будет вести Дазай, за руль сел я. — А теперь объясни, Дазай. Что ты имеешь в виду? — спросил я Дазая, который сидел на пассажирском сиденье, пока я вёл машину. — Я объясню, но сначала, Куникида-кун, скажи, ты ведь не сомневаешься в дедукции господина Ранпо? — Да, если дело касается дедукции господина Ранпо, тогда сомнениям нет места. Бомба определённо находится в магазине рыболовных снастей. Почему ты спрашиваешь? Способность Ранпо-сан — это способность видеть правду насквозь. Ещё не было ни одного случая, чтобы он ошибся. Но что заставило Дазая понять это? — Это ясно, при одном взгляде на карту. После слов Дазая я начинаю кое-что вспоминать. Вокруг магазина рыболовных снастей не было ничего, кроме дорог, офисных зданий и небольших магазинов. Хотя я бы не сказал, что ущерб будет небольшим, но учитывая то, на что нацелился международный террорист, это не так уж и жестоко. — Хватит меня испытывать. Мне и так есть над чем подумать. Просто скажи уже к чему ты ведёшь. — Я думал об этом после изучения документов, но ведь такой международный террорист, как Арамта, бомбил много стран и в бо́льших масштабах, верно? Более того, он не будет бомбить одно и то же место дважды. Он выбирал туристические места и отели высокого класса, армейские базы и почтовые отделения, небоскрёбы и фундаменты зданий. И что же он выбрал на этот раз? — Не тяни времени, переходи к сути. — Цель Арамты — нефтехранилища. Осознание обрушилось, как удар молота по голове. Нефтепромышленный комплекс Йокогамы! Понятно. Почему я не понял этого раньше? Один из многочисленных портовых городов Японии, которым и является Йокогама, — самый важный район для транспортировки ископаемого топлива. Здесь много складских зданий для хранения нефти и других природных газов. Для поддержки многочисленных компаний в районе Канто эти виды топлива перевозятся и хранятся в больших количествах. Кроме того, вокруг промышленного комплекса расположены химические, металлургические и топливные заводы, которые используют это сырьё, а их продукция поддерживает важные промышленные отрасли по всей Японии. Если в районе промышленного комплекса взорвётся бомба, расположенные рядом резервуары загорятся. Определённо, огонь от взрыва распространится по всему порту. В худшем случае его не удастся потушить в течение нескольких дней, это будет самый страшный промышленный пожар в истории Японии. Трудно потушить огонь, вызванный ископаемым топливом, восстанавливать ущерб придётся очень долго. Хоть он и причинит вред людям, но ещё бо́льший — неизмеримый — след он оставит на экономике. — Понятно. Значит, причина твоего восхищения господином Ранпо в том, что он правильно угадал местоположение? — Нет, не поэтому. Что? — У меня вызвало восхищение то, что враг нацелился на резервуары, а не способности господина Ранпо. — Тогда в чём дело? — Хе-хе-хе. Больше всего меня удивляет, что способность Ранпо-сан — это не способность. А?.. — Что ты сказал? Не говори глупостей, как будто кто-то может сделать что-то подобное без способностей. — Как раз поэтому это так впечатляет! На самом деле, когда Ранпо-сан делал выводы, я тайком потянулся, чтобы потрогать его волосы. — Что? Верно, Дазай всё это время стоял позади господина Ранпо. Но с каких пор… — Как ты знаешь, когда я касаюсь человека, то могу отменить его способности, я — антиодарённый. Пока я касаюсь кого-то, независимо от того, насколько сильным одарённым является этот человек, он не сможет использовать свои способности. Другими словами… «Супер дедукция» господина Ранпо — это не способность? — Тогда… — Это всё простая дедукция. Просто наблюдая и делая выводы, человек может прийти к теоретическому заключению всего за секунду. Карта Йокогамы, документы Арамты и знания о поджогах. Соединив имеющуюся информацию, он пришёл к выводу на месте. Как будто он великий детектив из романа… Нет, самое интересное происходит после того, как детектив раскрывает преступление. Посредственный великий детектив не может даже надеяться превзойти господина Ранпо, который может раскрыть преступление, просто взглянув на документы, не выезжая на место преступления и не встречаясь с преступником. Его силы дедукции следует опасаться. Дедукция? Не благодаря способности, а в результате простого мышления? — Разве такое вообще возможно? Как… — Меня удивляет вот что. Если бы он использовал способность, то это было бы просто её результатом. Меня бы это нисколько не удивило. Но то, что есть у господина Ранпо — это результат мышления, доступного каждому. Арамта исчез из поля зрения американских спецслужб два дня назад. А значит, у него не будет времени, чтобы получить фальшивое удостоверение личности и притвориться рабочим на фабрике, верно? Самый простой способ — арендовать машину, погрузить в неё бомбы и припарковаться рядом с резервуарами. Если радиус действия бомбы составляет 200 метров, то она должна находиться как раз примерно на таком расстоянии от резервуаров. Место, которое подходит под эту категорию в порту, это… — Магазин рыболовных снастей, упомянутый ранее? — Да. Хотя это место трудно найти. Выделить его, просто взглянув на документы — это действительно впечатляющая способность к наблюдению! Кроме того, похоже, что он действительно планировал использовать способность. Какой замечательный человек. Я должен признать это. В конце концов, я понял восхищение Дазая. Действительно, даже если это способность, подобная божественной, она в любом случае остаётся просо способностью. Но если этот человек обладает такими большими навыками дедукции, то это уже другая история. Дел, которые господин Ранпо раскрыл до этого, было не десять и не двенадцать. Во всех делах, с которыми он работал раньше, при одном только взгляде на информацию, он был способен мгновенно увидеть истину, стоящую за ними, и он ни разу не ошибся. Богоподобный — этого недостаточно, чтобы описать его; это нечто не от мира сего. Человек без способностей, превосходящий одарённых. Можно сказать, что среди нас, в этой стране, нет, в этом мире, есть боги. Даже так… Я посмотрел на Дазая, который сидел на пассажирском сиденье. — Впервые вижу, чтобы ты так удивлялся способностям других людей. — Правда? Я довольно часто удивляюсь. Когда я потянулся палочками, чтобы съесть моллюска, и понял, что он ещё жив, вот это был шок… — Я не от этом. Мне кажется, что ты видишь людей насквозь. Хотя Дазай каждый день ведёт себя довольно эксцентрично, такое ощущение, что он видел все виды миров. Я не знаю, почему, но мне кажется, что он притворяется и скрывает свои эмоции. Не скрывается ли под этой непринужденной внешностью нечто большее, чем кажется на первый взгляд? — Наверное. Но ты, Куникида, я теперь хорошо представляю, кто ты такой, поэтому что бы ты ни сделал, это не удивит меня. Ведь по сравнению со мной ты простой человек с простым умом. — Что ты сказал?! — Видишь? У тебя душа нараспашку. Ты не скрываешь, что чувствуешь на самом деле. Это приятно. Знаешь, что ещё приятно? Просто знать, что потом ты будешь переживать: «Неужели я действительно такой простой?» — Ты… Я воздерживаюсь от спора. Что бы я ни ответил, он просто скажет мне: «Я знал, что ты так скажешь». — Ну тогда в ближайшие дни я собираюсь показать тебе, что могу удивить тебя. Я превзойду твои ожидания. — Я буду с нетерпением ждать этого. Если тебе удастся удивить меня, тогда я тебя угощу, хорошо? — Договорились. Не забудь об этом. — Не забуду. Независимо от того, чем закончится пари, я не в невыгодном положении. Смотри, а вот и магазин рыболовных снастей. Я сбавил скорость и остановился в переулке, где магазин всё ещё оставался в поле зрения. Я вышел из машины и встал лицом к магазину. До заката оставался всего один час. Если у нас не возникнет проблем, полагаю, мы успеем вовремя. — Как мы найдём нужную машину? — Всё просто. Нужно искать большой минивэн с тонированными стеклами, за которыми нельзя увидеть салон машины. Я осторожно сделал несколько шагов, чтобы оставить немного расстояния между собой и служебной машиной. Нельзя было исключать возможность того, что кто-то затаился и охраняет бомбу. Магазин снастей был закрыт на весь день, поэтому на парковке стояло всего около дюжины машин. Все были пустыми. Вся стоянка была в тени, так как находилась на склоне с западной стороны. Повернув голову, я увидел нефтяные резервуары, возвышающиеся сразу за мной, и океан за ними. До ближайшего резервуара было не более 100 метров. Если бы стоянка загорелась от взрыва, пожар легко добрался бы до него. — Куникида, глянь на ту машину. Я посмотрел туда, куда указывал Дазай. Это был небольшой коммерческий автомобиль. Судя по номерам, машина была взята напрокат. Даже издалека было видно, что у неё тонированные стекла. Кроме того, несмотря на то, что внутри никого не было, шины машины выдавали, что она везёт на несколько сотен килограммов больше, чем её соседи. Я написал слово «радиоглушитель» на странице блокнота, оторвал её и сосредоточился. Бумага тут же превратилась в портативный ингибитор радиоволн. — Дазай. Положи это рядом с машиной и не забывай о минах-ловушках. Я пойду осмотрю местность. По форме глушитель напоминал сотовый телефон. Однако это устройство создавало помехи для радиоволн и не позволяло соседним устройствам принимать и передавать сигналы. Радиус действия составлял 500 метров. Оно блокировало сигнал дистанционной активации, как только оказывалось рядом с бомбой. Я поднял пистолет и начал искать врага возле парковки. Как бы я ни готовился к вражеской атаке, я не увидел никаких признаков засады или снайперов. Вместо этого я обнаружил спрятанную в траве камеру наблюдения. Это была уменьшенная беспроводная версия той, которую мы нашли в разрушенной больнице. Без сомнения, бомба находится именно здесь. Я поднял голову, когда внезапно услышал голоса. Что это? На другой стороне дороги столпилась небольшая группа людей. Примерно десять человек образовали свободный круг вокруг какого-то предмета в центре. Их тревожные выражения лиц вызвали у меня ужасное предчувствие. Я спрятал пистолет и подошёл к ним. Протиснувшись сквозь толпу, я увидел то, что привлекло их внимание. Я перестал дышать. То, что лежало передо мной, не могло быть правдой. Это был труп Арамты. — Глушитель на месте, Куникида. Что дальше… — позвал Дазай через плечо, но сразу замолчал, увидев тело. Как? Как здесь мог лежать его труп? Я подошёл к телу и осмотрел его. Трупных пятен ещё нет. Челюсть не сомкнулась после смерти. Подмышками тело всё ещё было тёплым. Очевидно, он умер незадолго до нашего прихода. Кроме этого, на теле не было никаких явных повреждений. Я не смог найти ничего, указывающего на причину его смерти. Вместо этого на его коже выделялись чёрные цифры — «00», нацарапанные по всему телу. Что они могли означать? Это татуировки или, возможно… — Куникида. Полицейский отряд сапёров скоро будет здесь. Давай оставим это экспертам, — сказал Дазай, положив руку мне на плечо. Я заколебался. — Хорошо. Я обыскал труп, но нашёл только горсть мелочи и поддельные водительские права… Ничего полезного. Всё ещё озадаченные, мы с Дазаем протиснулись сквозь растущую толпу зевак и отошли от места преступления. Я размышлял над ситуацией, пока ехал. Почему Арамта умер? И кто его убил? — Куникида, я знаю, что ты думаешь о чём-то важном, но, пожалуйста, не забывай следить за дорогой, — сказал Дазай с пассажирского сиденья. — Я знаю, — ответил я, сжимая руль. Давай проанализируем факты, сказал я себе. На первый взгляд, было два дела: одно о неоднократных исчезновениях туристов в Йокогаме, другое — угроза взрыва. Их виновниками были, соответственно, водитель такси и Арамта. На этом очевидное заканчивалось. Однако за обоими этими делами был скрыт корыстный мотив, а именно целенаправленный скандал вокруг Агентства. В момент провала Агентства кадры были бы показаны всему миру. Я не думал, что таксист (или Арамта, на самом деле) был в этом замешан. Я полагал, что кто-то другой дёргает их за ниточки из-за занавеса. Этого кукловода звали «Лазурный Вестник». Он манипулировал сначала таксистом, а затем Арамтой и выдавал их за преступников, ответственных за свои преступления. Таким образом, Лазурный Вестник не марал собственные руки, создавая иллюзию того, что эти преступления были совершены добровольно с целью нападения на Агентство. Для нас было практически невозможно выйти на этого кукловода. Он не давал своим доверенным преступникам практически никаких указаний и позволял им совершать преступления на их усмотрение. И водитель, и изготовитель бомбы использовали свои собственные методы, как им было удобно. Возможно, они даже не осознавали, что ими управляют. Пока нам не удавалось помешать кукловоду, но рано или поздно обязательно произойдёт третья атака. Да, на этот раз Агентству удалось внести разлад в их планы. Но сможем ли мы добраться до Лазурного Вестника, имея так мало улик? К тому же меня беспокоило ещё одно обстоятельство. В каком преступлении мы вообще можем обвинить его? Единственными преступлениями, которые он совершил, были тайная съёмка и угрозы. Он не совершал убийств и не закладывал бомб. Невозможно обосновать всё тем, что Лазурный Вестник принуждал других преступников добровольно убивать или похищать людей. Неужели я ожидал, что они оставят на месте преступления улики? Однако… В этот момент зазвонил мой мобильный телефон. Звонил Президент. Я остановился на обочине и принял вызов. — Куникида? Мы получили сообщение из полиции. Таксист мёртв. Что?! — Но он же находится в воздухе под наблюдением полиции. — Верно. Во время допроса он вдруг начал испытывать боль и внезапно умер. Причина смерти неясна, но на его коже чёрной краской были написаны цифры «00». Немедленно возвращайтесь в офис. Мы должны тщательно изучить эту ситуацию. Он повесил трубку. В моей голове пронесся шквал вопросительных знаков. Это полностью прервало нашу связь с Лазурным Вестником. Человек, рассказавший водителю о торговле органами на чёрном рынке, был нашей единственной зацепкой о кукловоде, но со смертью водителя след простыл. Казалось, что враги знали каждый наш шаг. Они всегда были на шаг впереди расследования. Они убили Арамту прямо перед нашим приездом в рыболовный магазин, а теперь исчез и водитель, наша последняя улика. Кто же наш враг? Это должен быть кто-то, кто знает всё об Агентстве, вплоть до мельчайших деталей наших действий. Это должен быть кто-то, способный вмешиваться в расследования и управлять событиями из тени. — Ты корчишь страшное лицо, Куникида. Ты в порядке? — спросил Дазай, но у меня не было сил ответить. Как враг получал эту инсайдерскую информацию? Как ему удавалось опережать Агентство? Мой телефон снова зазвонил, отрывая меня от размышлений. Это был звонок от Рокудзо. — Хэй, очкарик. Есть минутка? — Что такое? — Это… насчёт той работы. Я выследил парня, который отправил те письма. — Что?! Вот оно. Человек, отправивший те письма с угрозами и указавший нам на похищение и взрыв бомбы, подписал эти письма как Лазурный Вестник. Как только мы сможем определить отправителя, дело будет закрыто. — Если говорить прямо, оба письма были отправлены с одного и того же компьютера. Он был довольно хорошо защищён, но я как-то справился. И тогда… — С кем ты разговариваешь, Куникида? — спросил Дазай. Я поднял руку, чтобы заставить его замолчать. — Продолжай. — Так вот, ты в курсе, что моя работа — выследить этого парня, но предоставление тебе результатов никогда не входило в должностные обязанности. Если ты спросишь о них, у нас возникнут проблемы. Если ты действительно, действительно хочешь знать… — Хватит дурачиться. Поторопись и говори уже. — Хорошо, я скажу. Дело в том, что… Письма были отправлены из Агентства. Они пришли с компьютера того новенького, Дазая. Что он только что сказал?.. Мой разум застыл, в голове пустота. Это невозможно. Это какая-то ловушка? Дазай всё это время работал со мной. Он занимался расследованием всё это время… Кто-то, кто знал всё об Агентстве, вплоть до мельчайших деталей наших действий. Кто-то, способный находиться на местах преступлений и контролировать события из тени. — Я перезвоню тебе позже, — сказал я и повесил трубку. — Что такое? Судя по твоему тону, это наверняка был Рокудзо, верно? — Замолчи. Мысли крутились в голове. Дазай. Осаму Дазай. Детектив-новичок Агентства, появившийся ни с того ни с сего. И эта серия дел началась сразу после появления Дазая в нашей жизни. Я обратился к своему другу из разведывательного отдела военной полиции, но ничего зловещего не обнаружилось. Как будто кто-то тщательно стёр всё его прошлое. Именно попытка Дазая спасти жертв похищения в заброшенной больнице привела к выбросу отравляющего газа. Но даже тогда на записях камер наблюдения его не было видно. Как ему удалось скрыться от камеры? О, этот хитрый Лазурный Вестник. Кукловод, который никогда не пачкал свои руки. Блестящие умственные способности. Актёрское мастерство, достаточное, чтобы обмануть половину посольства. Знание торговли органами на чёрном рынке. Я завёл машину и поехал дальше. — Дазай. — Что? — Мы поедем в объезд. Я повернул руль и вывел нас на горную дорогу. Эта дорога была уединённой, и за ней никто не наблюдал. Мы проехали дальше в гору и въехали на заброшенный склад. Дазай посмотрел на склад и спросил: — Что это за место? — Это склад, который я использовал раньше для работы. Когда-то он использовался для хранения материалов для промышленной обработки, но его забросили, когда компания переехала за границу. Теперь никто даже не приближается к нему. Я прихожу сюда, чтобы вести приватные беседы. — Ух ты. Звучит забавно, — полусерьёзно сказал Дазай. Заехав внутрь, я припарковал машину. Все четыре стены склада всё ещё стояли, так что мне не нужно было беспокоиться о том, что кто-то поблизости может заглянуть внутрь. Если бы прибыло подкрепление, звук непременно сообщил бы мне об этом. — Выходи, — приказал я. Дазай вышел, не говоря ни слова. Прежде чем последовать за ним, я открыл магазин своего пистолета и проверил патроны. Я открыл свой блокнот, записал в него несколько слов и вышел из машины. — Здесь так тихо. Действительно место для тайных бесед. Ну, что? О чём ты хотел поговорить… Я направил пистолет на Дазая. — Для чего этот пистолет?.. — Угадай. — Пожалуйста, подожди, Куникида, прошу тебя. Я думал, ты ненавидишь такие шутки. — Да, ненавижу. Поэтому это не шутка. — Что он сказал тебе по телефону? Что бы там ни было, ты неправильно понял. Если ты просто расскажешь мне, то я смогу тебе всё объяснить. — Да, давай, расскажи мне, — сказал я, кладя палец на спусковой крючок. — Почему в заброшенной больнице, когда жертвы умирали от ядовитого газа… ты так точно избежал камер и остался незамеченным? — А, это? — спросил Дазай с озадаченным выражением лица. — Это потому, что я случайно заметил их, когда мы только вошли. Но мы сразу увидели жертв дела о похищении, поэтому у меня не было времени сказать тебе об этом. Мне правда жаль, но… — Правда? Значит, ты знал, для чего эти камеры, с того момента, как увидел их? — я продолжал давить на него. — Теперь второй вопрос. Ты был тем, кто предложил пойти в посольство, чтобы найти террориста. Как тебе это пришло в голову? Может быть, потому, что ты уже знал об Арамте? — Боже мой, ты серьёзно? Прямо в точку, да, похвально, да, но когда я давал тебе повод сомневаться во мне? Откуда это недоверие? — Откуда ты узнал о синдикате по торговле органами на чёрном рынке? — Ну, это было… Знаешь, в баре… — Тебе следует научиться врать. Встреча с мистером Танедой из Особого Отдела по Делам Одарённых действительно была случайностью? — Подожди… Подожди, говорю! Не мог бы ты, пожалуйста, опустить пистолет? Тогда я буду говорить. — Почему письма Лазурного Вестника были отправлены с твоего компьютера?! Отвечай! — крикнул я. Лицо Дазая стало пустым. — Понятно. Так это действительно был Рокудзо по телефону? Он умён для ребёнка его возраста. Когда-нибудь из него выйдет хороший детектив. Его голос был спокойным и не выдавал даже малейших эмоций. Вообще ничего. Я не смог бы угадать истинный характер Дазая, даже если бы попытался. С одной стороны, он производил впечатление сильного воина, а с другой — олицетворял хитрый ум и коварство. Кто мог бы сказать, была ли нынешняя персона Дазая не более чем актёрским подвигом, столь же великим, как тот, который он продемонстрировал в посольстве? — Сейчас же дай мне адекватный ответ, иначе я буду стрелять. — Ты не будешь стрелять, — сказал Дазай, покачав головой. — Ты идеалист до мозга костей. Твой идеал — раскрыть все тайны, арестовать всех виновных и предать их правосудию. Ты бы не стал стрелять в возможно невиновного подозреваемого. — Правосудие неэффективно перед лицом Лазурного Вестника, — я знал, что мне будет трудно привлечь его к ответственности, если он сам не совершит похищения или убийства. — Я буду стрелять, если это будет правильно. — Если наступит момент, когда ты заподозришь, что он тайный агент, эмиссар, шпион или что-то в этом роде, уволь его без колебаний. Кроме того, если его душа зла, если будет момент, когда он проявит признаки бесчестия, ты выстрелишь. Это были слова Президента, которые он мне сказал. Когда он доверил мне это оружие. — Ты должен делать то, что правильно. — Куникида. Даже если бы я был Лазурным Вестником, и твои идеалы предписывали бы тебе застрелить меня — ты всё равно не смог бы этого сделать. В глазах Дазая сверкнул жестокий огонёк. Это были глаза проницательного ума, глаза, которые видели всё насквозь. — Вспомни, если хочешь. Единственное, что ты нашёл на трупе Арамты, — это мелочь и водительские права. Где же тогда был выключатель для активации бомбы? Выключатель был устройством, которое дистанционно активировало бомбу. Без него угроза взрыва — пустышка. — Кукловод, дёргающий за ниточки Арамту. Он у него. — Да. А если предположить, что кукловод знает о каждом движении Агентства? Тогда, получается, он ещё знает, что Агентство обнаружило место, где спрятана бомба? Разве кукловод не мог бы просто переместить бомбу в другое место и задействовать запасной план? Дазай незаметно для меня сунул руку в правый карман пальто. Рука что-то держала в этом кармане, но я не собирался проверять, что именно, с такого расстояния. Хотел ли я спросить, есть ли там ещё одна бомба? Он может нажать на выключатель в любой момент. Поэтому я не могу стрелять в него. О, я был слишком наивен. — Я уже знаю, о чём ты думаешь. Взгляни на это. Я достал «это» из кармана и положил на землю перед собой. — Это тот же глушитель радиоволн, которую я использовал ранее в рыболовном магазине. Он блокирует все радиоволны в радиусе пятисот метров от меня. Твой дистанционный выключатель детонации — не исключение. — Что… — начал Дазай, на его лице отразилось удивление. Держа пистолет на прицеле, я сунул руку в карман Дазая. Я нащупал два предмета и вытащил их. Перьевая ручка и синяя салфетка. — Какая досада. Я бы не смог тебя обмануть, да? Это всего лишь обычная ручка, — сказал Дазай с ухмылкой. Да, это была «любимая ручка» Дазая, которой он хвастался в посольстве. — Я бы тебе поверил, если б не знал тебя. Но тебе придётся потрудиться, чтобы обмануть своего партнёра, который уже в курсе всех твоих методов. Я открутил колпачок ручки. Из наконечника выдвинулась не капсула с чернилами, которая была там изначально, а длинный, тонкий электрический прибор. Это был миниатюрный приёмопередатчик. — Это выключатель детонации? — Я знал, что ты догадаешься, Куникида. Блестящая работа. Улыбка Дазая была холодной и нечеловеческой. — Я рад, что ты всё-таки мой партнёр. Его слова вывели меня из себя. — Заткнись! Я перевёл прицел и сделал предупредительный выстрел. Пуля вонзилась в пол у ног Дазая, но он даже не дёрнулся. — Чего ты добиваешься?! Зачем ты всё это устроил и угрожаешь Агентству?! Какая у тебя может быть причина убивать этих несчастных жертв и подкладывать бомбу?! Ты… ты… ты!.. Неважно, насколько он был талантливым… Даже если настолько, что оказался исключительным партнёром. Неважно. — Это последнее предупреждение. Объясни всё, иначе я выстрелю. Кто такой Дазай? Кто такой Лазурный Вестник? Лазурный Вестник ничего не делал сам, он заставлял преступников совершать ужасные проступки, а затем убивал их. Он убивал преступников, чтобы… Создать к идеальный мир. Не благородными руками Бога, а своими собственными несовершенными, запятнанными кровью руками. Этого не может быть. Я посмотрел на синюю ткань в своей руке. Та самая ткань, которую я вытащил из кармана Дазая. Не видел ли я недавно такую ткань? — Я слышал, что взрыв был настолько сильным, что не удалось обнаружить даже следов его тела. — Возможно, он инсценировал свою смерть и скрылся… Он уже знал о личности Лазурного Короля. Когда-то он был элитным бюрократом. Но не исключено, что он изменил своё лицо и скрыл своё прошлое с помощью профессионала. Возможно, у него ещё были методы, с помощью которых он обманул полицейских криминалистов. — Я попросил одного из сотрудников офиса изучить личную историю Дазая. Однако там ничего не было. Абсолютно ничего. Возможно, он и есть Дазаем. — Ты… Ты Лазурный Король? Ты затеял этот амбициозный план, чтобы отомстить Агентству? Он ответил: — Пожалуйста, пристрели меня. Улыбка Дазая вышла за рамки простого счастья. На его лице появилось выражение спокойствия. — Это твоя победа, Куникида. Пристрели меня сейчас. Ты ведь обещал, и это правильно. И у тебя есть соответствующая квалификация. — Какую ещё квалификацию ты имеешь в виду?! — Я не возражаю, если ты в меня выстрелишь. Это неправильно. Я не хочу этого делать. Но пока Дазай отказывается говорить мне правду… — Если его душа зла, если будет момент, когда он проявит признаки бесчестия… Это неправильно. Мне нужно узнать правду. — Ты выстрелишь. Он сказал, что не возражает, если бы именно я его застрелил? Ох. Так вот оно что. — Я понял. Я направил пистолет между глаз Дазая. Я напряг руки, закрыл один глаз и сосредоточился на прицеле. С такого расстояния я не могу промахнуться. — Я застрелю тебя, Дазай. Правда. Мог бы, по крайней мере, немного испугаться. Спокойная улыбка Дазая не дрогнула. Он снова сказал: — Пожалуйста, застрели меня. Я больше не колебался. Я нажал на курок. Пуля вылетела из ствола. Я целился точно. Пуля рассекла воздух надвое и попала Дазаю между глаз. От удара его тело отбросило назад. Он на мгновение взлетел в воздух, а затем рухнул на землю. Я опустил пистолет. Из ствола повалил белый дым. Я стоял в тишине. Я не промахнулся, и пуля попала Дазаю в центр черепа. Я никак не мог промахнуться с такого расстояния. Я снова поставил пистолет на предохранитель, чтобы предотвратить случайный выстрел, и убрал его в нагрудный карман. Я взял детонатор, замаскированный под ручку, которая досталась мне от Дазая, и со всей силы разбил его. В моей ладони лежали обломки. Мне нужно было обдумать свои дальнейшие действия. Я направился обратно к машине. Я прошёл всего несколько шагов, когда зазвонил мой телефон. Теперь, когда я был вне зоны действия глушителя, сеть снова стала доступна. Я тупо проверил определитель номера. Звонок был из Агентства. — Алло. На другом конце линии была Доктор Йосано. — Куникида? У нас большие проблемы! Мы получили ещё одну угрозу от того урода, который называет себя Лазурным Вестником! Я перешлю её тебе, так что приступай прямо сейчас! — Но я… Экран телефона переключился, показывая мне её пересланное сообщение и прервав звонок. Я открыл письмо, и прочитал содержимое. Уважаемые дамы и господа, Я вынужден просить вас о помощи в третий раз. Я взял на себя смелость передать сигнал помехи на двигатель и штурвал пассажирского самолёта, находящегося в данный момент в полёте, известного как JA815S. Я прошу Вас нейтрализовать этот сигнал и обеспечить безопасность пассажиров. Приношу свои извинения, но благодарю вас за понимание.Искренне Ваш,
Лазурный Вестник
— Самолёт? Какой ужасно неподходящий момент. Остановить атаку самолёта ещё сложнее, чем случаи с похищением или бомбой. Было бы практически невозможно проникнуть на борт самолёта и извлечь само передающее устройство. Для этого нужен военный истребитель. Но нет, даже при поддержке армии, пассажирский самолёт наверняка будет иметь контрмеры против них. Начнём сначала. Предположим, двигатель и рулевое управление самолёта перестанут функционировать. Что именно это повлечёт за собой? Самолёты, находясь в полёте, могут отключить тягу и некоторое время двигаться только на подъёмной силе. Но даже в этом случае, если самолётом невозможно управлять, он будет терять высоту и в конце концов разобьётся. Если управление невозможно, то даже относительно безопасная посадка на воду становится сложной задачей. Ещё ни разу в истории Вселенной не было такого, что самолёт падал на землю, и все его пассажиры выживали. Эта третья угроза действительно роковая. Я могу остановить всё только одним способом. Я посмотрел на тело Дазая. Оно лежало на прежнем месте лицом вверх с закрытыми глазами. Я подошёл к нему. — Долго ты ещё будешь прикидываться мёртвым? Вставай, идиот. Нам нужно выдвигаться. Я пнул его в бок. — Ой, да ладно! Разве я не могу поспать еще пять минут? — надулся он. — Очередное ЧП? — Ага. Настоящий виновник угрожает нам авиакатастрофой. Если ты и правда не виноват во всём этом, то помоги мне. Дазай усмехнулся, закрыв глаза. — Я знал, что ты не выстрелишь в меня из своего настоящего пистолета. — Ты отвратителен. Это была прекрасная стратегия, но тебе не нужно было втягивать меня в свою мелкую сценку. Я бросил Дазаю пистолет, из которого стрелял в него. Он поднял руку и поймал его. В его руке он снова превратился в тетрадный лист. — Как ты узнал? Президент дал мне идентичную модель. Что, если бы я выстрелил в тебя из него? — Потому что я доверяю тебе, конечно. Чопорный и правильный Куникида ни за что не стал бы угрожать мне настоящим оружием. — Ты позоришь слово «доверие». Пистолет, из которого я стрелял в Дазая, был создан из одной из моей тетрадной страницы благодаря Поэзии Доппо. Я создал пулю по образу и подобию так, чтобы она исчезла, как только коснётся его тела. — Что же тебя насторожило? — спросил он. — То, что ты мне сказал. Дазай на самом деле не имел в виду, что он не возражал бы против того, чтобы я стрелял в него. За время работы с ним я понял, что 90% таких отвратительных реплик были лишь для того, чтобы подразнить меня. На самом деле он, практически прыгая от радости, говорил «убей меня». Это была странная ситуация, но, по правде говоря, Дазай сам по себе странный человек. — К тому же, эта ручка. Это не детонационный выключатель. Это подслушивающее устройство, верно? Дазай засиял. — Как проницательно с твоей стороны. Я не стал важничать и называть себя детективом. Когда я присмотрелся, то увидел, что это не детонационный выключатель. Дазай разыграл эту сцену, чтобы отключить подслушивающее устройство с помощью моего глушителя сигналов. — Когда они подменили твою ручку этой? — В магазине снастей. Помнишь, как мы растолкали всех тех людей, которые пришли поглазеть на тело? Это сделал один из них. Чёрт, а ведь это действительно была моя любимая ручка! Ты должен возместить мне её стоимость, хотя писать ею было ужасно трудно. — И тогда же у тебя в кармане появилась эта синяя тряпка? Вероятно, они намеревались подставить Дазая и выставить организатором этих событий. Однако им это не удалось. — Погоди. Ты знал, что они прикасались к тебе, но даже не сказал мне, что прошёл мимо них? — Конечно, — ответил он. — Я оставил всё как есть ради того момента, когда ты подумал, что я всё это время играл роль кукловода. Я позволил ему подобраться ко мне достаточно близко, чтобы установить на нём жучок, и у меня это получилось. Чтобы перехитрить меня, ему нужно думать намно-о-о-ого дальше. Дазай разгадал весь замысел врага и подыграл ему. Лазурный Вестник постоянно использовал других преступников для своей грязной работы, не позволяя ни капли крови упасть на свои руки. Каждая деталь похищений, угрозы взрыва и убийств была продумана так, чтобы не навлечь на себя подозрений. Тогда кто сказал, что даже роль вестника нельзя передать кому-то другому? Так и думал Дазай. — Впервые я понял, что что-то случилось, когда газ появился в заброшенной больнице. Видишь ли, я даже не прикасался к терминалу. И всё же, пуф! Газ. Это означало, что кукловод уже тогда следил за мной и хотел меня подставить, но он должен был наблюдать издалека. Зачем ему это делать? Вот тогда у меня и зародились подозрения. Вестник намеревался сделать ещё одного подставного. И новичок с мутным прошлым стал идеальным козлом отпущения. Однако Дазай не предпринял никаких действий, чтобы нарушить его план. — Противник, с которым мы имеем дело, никогда не будет находиться в центре внимания. Он уничтожает все возможные улики и доказательства. Но наступает момент, когда ему приходится устанавливать контакт с внешним миром. Именно в этот момент он набирает себе марионеток. Он даёт себе единственный шанс связаться с настоящим преступником; я сейчас об изготовителе бомбы и водителе такси. Вот почему мне тоже пришлось стать преступником. Это единственный способ поймать его. Если бы ты не понял, что происходит на самом деле, Куникида, меня бы посадили, как обычного преступника. Затем Дазай, продолжая вести себя как идеальная подставная марионетка, отключил подслушивающее устройство, что было вполне естественным поворотом событий. Кукловод, заметив конец передачи, наверняка решил, что его план сработал как надо. У Дазая оставались считанные мгновения без наблюдения. Чтобы сбить их с толку, он отказался объяснять ситуацию и позволил мне терзаться сомнениями. И снова меня охватило восхищение. Какой поразительный человек. Враг тоже был воплощением хитрости, манипулируя таким ветераном-подрывником. Нужно обладать очень проницательным взглядом, чтобы разглядеть подставу и ложные обвинения нашего врага. И всё же Дазай учёл всё это в своем плане и нанёс ответный удар с помощью схемы, которая подобно гарпуну, вытащила Лазурного Вестника из укрытия. — Что ж, теперь я уверен, что тот, кто подложил мне это устройство, от души веселится. Моё собственное Агентство сомневается во мне и обвиняет меня в преступлении, как он и планировал! И сейчас для него самое подходящее время сделать следующий ход. Я кивнул. То, что последняя угроза поступила как только я выстрелил в Дазая, не было случайностью. Наш враг наверняка слышал наш разговор через подслушивающее устройство и решил, что я убил Дазая. Почти так оно и было. Затем он дождался момента, когда Дазай упадёт, чтобы пустить в ход третью угрозу. — Да, для Агенства это было бы крахом. Мы не можем пробраться на самолёт и вывести его из строя. И как раз когда ты думал, что застрелил того, кто отправлял все эти письма, оказалось, что ты ошибся! Ты был бы в растерянности. Это было бы концом Агентства. Он был прав. Именно так всё и произошло бы, если бы мы все сыграли по сценарию Лазурного Вестника. То есть, если бы моим партнёром был кто-то, кроме Дазая. — Теперь мы можем прибегнуть только к одному методу… Проследить за маячком, который ты им установил, и нанести врагу удар прямо в его логове! — Дазай поднялся на ноги. — Застать его врасплох. Оставив подслушивающее устройство с глушителем сигнала на складе, мы отправились в путь на служебной машине. Дазай загрузил портативную программу GPS-слежения. Маячок остановился относительно недалеко, в горах. Я попросил Агентство собрать для нас разведданные об этой местности. Если это вражеская база, то мы не можем игнорировать возможность того, что она охраняется. Но не успели мы получить ответ от Агентства, как получили сообщение с самолёта. Это был видеозвонок с какого-то устройства, которое пассажир случайно нашёл на борту самолёта. Мы переадресовали звонок на своё устройство. На экране появилась маленькая девочка. — Я… Я п-пассажир на этом с-самолёте. Это мамин телефон, но мама чувствует себя не очень хорошо… Так что это я. Самолёт падает, и куча людей кричат, плачут и… — Чёрт! — я выругался. Девочке было не больше десяти лет. Камера тряслась, и слёзы текли по её лицу, пока она говорила. — Капитан сказал нам оставаться на своих местах, но никто не слушает, а некоторые люди дерутся… — Вы связались с нами. Вы меня слышите? Я знаю, что Вам должно быть сейчас очень тяжело, но, пожалуйста, расскажите мне, что происходит в самолёте. — Он… Он продолжает падать. Они сказали, что двигатель не работает, и они не могут им управлять. Девочка была до смерти напугана, но она, казалось, чувствовала, что вопрос жизненно важный, и рассказала нам обо всём. — Можно у Вас спросить? Мы все умрём?.. Мне очень страшно. Мамочка не двигается и не реагирует на меня. Пожалуйста, пожалуйста, сделайте что-нибудь. Пожалуйста, спасите нас… Тут вмешался Дазай. — Простите, мисс. Вы меня слышите? Мы команда экспертов по самолётам. Всё в порядке. Сейчас с вами всё будет в порядке. Мы заставим самолёт снова работать. Как Вас зовут? — Ч… Чиё. — Приятно познакомиться, Чиё. Не волнуйся больше. У тебя есть с собой что-нибудь перекусить? — Только конфета… Мама дала мне её. — Конфета? Я тоже люблю конфеты. Знаешь, я всегда чувствую себя лучше после того, как съем одну. — Да ладно, Дазай. — Всё в порядке. Дай мне минутку… Чиё, давай, ешь конфету медленно. Так, чтобы её хватило надолго. А пока ты кушаешь, пожалуйста, ди с телефоном в кабину пилота. Ты знаешь, где это? Она кивнула, вытирая слёзы. — Там не будет кричащих людей. Тогда ты будешь в порядке. И с твоей мамой тоже всё будет хорошо. — Я… не могу пойти одна. Мамочка здесь. — С твоей мамочкой всё будет в порядке. Пилот знает, что делать. Поэтому, пожалуйста, найди его и отдай телефон. Хорошо? Девочка на мгновение повесила голову, дрожа, затем поднялась, взяла конфету в руки и направилась к кабине пилота. Я изо всех сил вцепился в руль. — Говорит пилот пассажирского самолёта 8185S. Наш двигатель вышел из строя, и в настоящее время мы движемся по инерции. Могу я узнать, с кем разговариваю? — спросил пилот. Это был мужчина лет сорока с видом опытного пилота. — Мы — Вооружённое Детективное Агентство. Полиция не может прибыть вовремя, поэтому мы занимаемся Вашей ситуацией. Пожалуйста, расскажите, что происходит. — Вооружённое Детективное Агентство? — спросил пилот. — Люди, которые позволили жертвам похищения умереть от ядовитого газа? О боже, с нами всё будет в порядке? Вы случайно… — Прошу прощения, но мы единственные, кто полностью проинформирован о Вашей ситуации. Потребуется несколько часов, чтобы новость полностью распространилась по инстанциям военной полиции. — У нас нет нескольких часов! Практически все устройства на этом самолёте не работают. Мы не можем даже разогнать самолёт, а о развороте вообще речи быть не может. По моим расчётам, мы упадём на землю в течение часа! — Пожалуйста, послушайте меня, — сказал я. — Это работа диверсионных агентов. Есть ли в Вашем самолёте какие-либо подозрительные устройства или признаки вмешательства? — Второй пилот заметил огромный металлический ящик в грузовом отсеке. Как я понимаю, он подключён к проводке самолёта и приварен к полу. Мы не можем его сломать или снять с помощью тех инструментов, которые у нас есть. Теперь я понял. Вероятно, именно это устройство вмешивалось в работу систем самолёта. Преступник проник в один из пассажирских самолётов в авиационном ангаре и приварил устройство, которое парализовало все операционные системы. Его дистанционно активировали уже после взлёта. Я вспомнил статью, которую когда-то читал. Старые силы национальной обороны якобы разрабатывали оборудование, предназначенное для остановки вражеских самолётов в воздухе; в конце концов, они отказались от проекта до того, как завершили его, но он всё равно имел поразительное сходство с нынешней ситуацией. Если это был такой же прибор, значит, им можно было управлять с помощью радиосигналов с земли. Поэтому, если мы отключим его через наземное устройство, у самолёта будет шанс вернуться к нормальной работе. — Сэр, сейчас мы отключим устройство, парализующее Ваш самолёт. Пожалуйста, приготовьтесь к подъёму, как только получите наш сигнал. — Договорились. Но если мы опустимся слишком низко, у нас не будет достаточно времени, чтобы набрать высоту. Пожалуйста, поторопитесь. У нас на борту четыреста пассажиров. По моим расчётам, у нас есть один час, прежде чем мы упадём на Йокогаму. Один час. Как бы они ни приземлились, не было практически никакой возможности сохранить жизнь абсолютно всем пассажирам. Более того, если бы они врезались в какой-нибудь тайный офшор*** на земле, ущерб бы только умножился. Это была бы даже бо́льшая катастрофа, чем бомба Арамты. У нас не было времени. Я вдавил педаль газа в пол. Мы мчались через горы, следуя за маячком Дазая. Окрестности были необитаемы, и заросли кустарника отбрасывали тени на колёса машины. — Это то самое место? Я остановил машину. Перед нами была железная дверь прямо в склоне горы. Это был оставшийся после войны вход в бомбоубежище и старый военный объект бывших сил национальной обороны. Теперь база не использовалась, стала заброшенной, ожидая, когда придёт в упадок. Я сразу понял, почему наш враг выбрал именно её. Никто бы не обратил внимания на то, что сюда ввозят технику или даже стреляют из артиллерийского орудия. Внезапно со всех сторон раздались выстрелы, и на автомобиль обрушился шквал пуль. Металлический корпус машины заскрипел под натиском. — Нас атакуют! Выходи из машины! Я нажал на педаль газа, и машина рванула с места. В тот же момент мы выпрыгнули из машины и бросились в лес. — Вот и доказательство! Мы точно на месте… По нам стреляли из винтовок откуда-то сверху из-за скалы. Их было трое… Нет, четверо. — Что нам делать? — крикнул Дазай, спрятавшись в тени склона. — Они пытаются задержать нас! Я прикрою тебя, а ты залезай внутрь! — мимо моего уха просвистела пуля. Я быстро оценил ситуацию. Всё, что делали стрелки, это вели беспорядочную стрельбу из укрытия. Их оружие было хорошим, но оно всё равно не могло сравниться с оружием Портовой Мафии. — Поэзия Доппо — светошумовая граната! Такими темпами в моей бедной тетрадке кончатся страницы! Я бросил гранату, и через мгновение над головами врагов взорвалась вспышка света. Обстрел прекратился. Я схватил свой пистолет и открыл ответный огонь. — Вперёд! — крикнул я Дазаю, после чего он вскочил и помчался в заброшенное бомбоубежище. Сигнал передатчика исходил из здания технического обслуживания за пределами бомбоубежища. Дазай пробрался через шахту и перемахнул через распределительный двор. Там он обнаружил двухэтажное железное здание технического обслуживания. Заброшенная постройка состояла из автомобильного и самолётного ангаров на первом этаже и комнаты связи на втором этаже, выходящей на ангар. Он поспешил вверх по лестнице и вошёл в комнату. — Это здесь? Пол выцвел, но всё было покрыт ржавчиной, за исключением совершенно новой петли на двери. На столе стояла пустая бутылка из-под ликёра, а в воздухе ещё витал дым от сигары. Кто-то часто пользовался этой комнатой. Большой передатчик на стене загорелся, показывая, что им всё ещё пользуются. Как только Дазай приблизился к нему, позади него возникла тень. Её отбрасывал крупный, похожий на иностранца мужчина. Как долго он стоял за спиной Дазая, наблюдая и выжидая? У мужчины была тёмная кожа и мускулистое телосложение. На одной руке у него был набит цветок камелии. Его глаза были тёмно-зелёными, а по лысой голове проходил узор из старых шрамов. Он молча смотрел на Дазая, а потом рявкнул: — Что ты здесь делаешь? — Что, говоришь? Ну, а разве не очевидно? Я здесь, чтобы предупредить тебя! — сказал Дазай, оглядываясь через плечо. — Детективы нашли эту базу! Если ты не поторопишься и не уберёшься отсюда, то на кону уже будет стоять твоя жизнь. Где босс? Они могут ворваться сюда в любой момент! У нас нет времени! Он вскочил на ноги. — Я не узнаю́ тебя, — сказал великан. — Конечно, не узнаёшь. Я шпион. Никто, кроме босса, не знает, кто я такой. Ты же в курсе, как это работает. Всё совершенно секретно, верно? Ладно, неважно, просто поторопись и позвони боссу! Я тебя умоляю! Растерянное выражение лица мужчины испарилось. — За дело, — сказал он. Он повернулся на пятках и начал выходить из комнаты, повернувшись спиной к Дазаю. Удар! Мужчина упал на пол как в замедленном действии. На его лысой голове красовался огромный синяк. Дазай стоял позади него с ухмылкой и разбитой половиной бутылки ликёра. — Всё, что касается босса, совершенно секретно. У меня такое чувство, что ты с ним даже не знаком. Он отбросил бутылку и повернулся к передатчику. — Этот хулиган будет годиться только для светофора, когда я с ним закончу. Подавив эскадрон автоматчиков, я отправился вслед за Дазаем. По сравнению с нападением, с которым я столкнулся на входе, в военном комплексе было тихо, как на кладбище. Судя по свежим отпечаткам подошв и следам шин, разбросанным тут и там, это определённо было убежище группировки, но я не мог в них толком разобраться, чтобы понять, какие принадлежат Дазаю. Кроме того, это у него было устройство слежения, а не у меня. Но как раз когда я проходил мимо железного здания технического обслуживания, я услышал звук бьющегося стекла. Неужели это Дазай сражается с врагом? Я прижался спиной к стене и поднял пистолет, а затем запрыгнул внутрь и стал водить дулом в стороны, ища врага. Первый этаж, похоже, был ангаром для бронетехники и самолётов, но сейчас он был пуст. Второй этаж, скорее всего, был комнатой связи и офисом. Если передатчик находится где-то здесь, то лучшим вариантом будет второй этаж, но… В этот момент моё тело пробрала дрожь от сильного чувства дискомфорта. Казалось, будто бесчисленные невидимые жучки ползают у меня под кожей. Это было невыносимо. Я упал на колени. Я заметил какой-то узор, нарисованный на земле у моих ног: набор кругов и линий, образующих различные фигуры и буквы из неразборчивого древнего языка. Было похоже на круг призыва из магического гримуара для какого-то ритуала. Я понял, что это ужасное чувство появилось как только я наступил на него. Поражённый внезапным ужасным предчувствием, я закатал рукав. На коже выделялась цифра «39». Я осмотрел всё своё тело. На всех участках моей кожи — на груди, на руках, на лодыжках — были выгравированы девять цифр, похожих на татуировки. Несколько минут назад их там точно не было. — Ваши… Ваши номера опаздывают, — сказал пронзительный голос. Я рефлекторно направил пистолет в его сторону. Обладателем голоса был невысокий мальчик… Нет, невысокий парень. Он, пошатываясь, подошёл ко мне, когда я направил на него пистолет. — Ни с места! — крикнул я. — Мы — Вооружённое Детектив… — я не успел закончить предложение, как получил неожиданный удар в бок и отлетел в сторону. Я упал навзничь. Затем ещё один удар швырнул меня снова на землю, прежде чем впечатать в железную стену. Она изогнулась под моим весом. У меня закружилась голова. Мир вращался вокруг. Эти жестокие атаки лишили чувства равновесия. Я должен был как-то ответить… Мне каким-то образом удалось схватить свой пистолет, который упал рядом со мной. Очередная прозрачная ударная волна повалила меня на спину. Кости захрустели в агонии. Пистолет вылетел у меня из рук. — Ты… Ты точно живчик. У тебя, наверное, хороший номер, — сказал худощавый молодой человек. Он поднял мой пистолет и посмотрел в его ствол, как на какой-то диковинный предмет. Ясно было одно — он обладал способностями, подходящими для дальнего боя. Я случайно взглянул на одно из чисел на своей коже. Теперь там значилось «32». Не может быть… — Вооружённое Детективное Агентство, должно быть, неплохо справляется со своей работой, раз вычислило нас. Вот что я называю быть настоящим детективом. Он направил пистолет на меня и выпустил все пули. Он опустошал магазин до тех пор, пока боёк не ударил пустой воздух. Пули упали на землю передо мной. — О, чувак, это фигово, — сказал молодой человек. — У тебя отличный номер, так что пистолет не поможет, да? Это совсем никуда не годится, — он подошёл ко мне со слабой, нездоровой ухмылкой. — Это число уменьшается всякий раз, когда тебя ранят. Ну, или просто с течением времени. И когда оно достигает нуля… — Ты… Ты тот, кто убил Арамту и водителя? — спросил я. Молодой человек засмеялся. — Ты… Ты действительно детектив, да? Я оглядел его с ног до головы. Он был стройным, светловолосым, одетым потрёпанную куртку. В целом, он определенно не был похож на человека, который может ввязаться в драку. И всё же я не сомневался. Этот человек был вражеским боссом. Дазай возился с терминалом передатчика. — Эта машина практически антиквариат! — пробормотал он. — С такими частотами и такими направлениями… За его спиной шевельнулась тень. — О, черт, он не распознал последнюю инструкцию… Что? Я не могу изменить его программу без управляющего ключа? Огромный кулак пронесся в воздухе и ударил его в висок. Дазай отлетел, как тряпичная кукла. Он покатился по полу, пока не ударился о письменный стол и не остановился с глухим стуком. — Похоже, останется шрам, — пошутил Дазай, пошатываясь и поднимаясь на ноги. Его улыбка была жуткой. Кровь стекала по его щеке. Крупный мужчина с отсутствующим выражением лица подошёл к Дазаю. Его кулаки были похожи на два огромных молота. Он мог бы быть персонажем из файтинга. Громила замахнулся кулаком для нового удара. Дазай оттолкнулся от стола и уклонился от удара. Стальные кулаки врезались в деревянный стол и разнесли его в щепки. — Ого, вот это силища! — воскликнул Дазай. — Из тебя бы вышел хороший грузчик. Дазай движением увеличил расстояние между собой и гигантским мужчиной. — Ох, бедный я! В каком я затруднительном положении. Если бы мне пришлось сражаться с таким большим и мужественным человеком, как ты, меня бы раздавили, как таракана… Но я поклялся спасти прекрасную Чиё! — Я не позволю тебе использовать этот передатчик, — прорычал великан и преградил Дазаю путь. — Правда что ли? — сказал Дазай. — Тогда мне лучше сбежать, да? Он внезапно поджал хвост и бросился прочь. — Стой! — крикнул громила. Дазай выскочил за дверь, и мужчина бросился в погоню. Когда Дазай выбежал, он закрыл за собой дверь. В тот момент, когда здоровяк потянулся, чтобы открыть дверь, Дазай пробил её насквозь и нанёс удар ногой! Неспособный выдержать вес Дазая и лишённый возможности защищаться из-за самой двери, мужчина попятился назад. Разбитая дверь осыпала его деревянными щепками. — Стр-р-р-р-райк! — завыл Дазай. Он шагнул вперёд для новой атаки. Громила оправился так быстро, как будто и не был ранен. Он нанёс удар ногой в колено Дазая. Тот предвидел удар и отпрыгнул в сторону, чтобы избежать его. — Ну ты и крепыш! — воскликнул он. Мужчина приготовился нанести хук справа. Дазай повернул верхнюю часть тела, чтобы увернуться, но клочок его одежды зацепился за костяшки пальцев мужчины. Тот дёрнул Дазая вперёд, выводя его из равновесия. — Стреляй! Гигант ударил кулаком в живот Дазая. Не теряя времени, он нанёс ещё один удар, чтобы добить Дазая, и тут — удар! Дазай перелетел через всю комнату. После удара громилы, который голыми кулаками разнёс в щепки стол, тело Дазая сложилось пополам. Он врезался в противоположную стену комнаты. С его губ начала стекать струйка крови. Мужчина подбежал к нему. Его мощная рука опустилась, как дубина, и ударила Дазая по щеке с такой силой, что едва не свернула тому шею. Дазай пошатнулся и поднялся на ноги. — Ты не только чудовище, но ещё и быстрый… Тебя воспитывали гориллы? — пошутил Дазай, оценивая ситуацию. Он не мог победить. Он выглянул в окно и посмотрел на раскинувшийся внизу ангар. И увидел там меня, сражающегося с другим противником. Я бросился на молодого человека. Лишившись оружия, я мог одержать верх только в рукопашном бою. Он отступил назад, но я не обратил на это внимания и двинулся вперёд, пытаясь схватить его за руку. Мой репертуар боевых искусств состоял в основном из бросков, направленных на то, чтобы использовать скорость противника против него самого. Поэтому в подобных ситуациях, когда враг не может ко мне подойти, мне нужно сначала поймать его. Парень отступил назад, почти упав, чтобы отстраниться от меня как можно дальше. Когда я шагнул вперёд, чтобы схватить его, он снова поднял руку. Я остановился на месте. Вот и ударная волна! Я упал плашмя на землю и увернулся от волны, исходящей от его руки. Вернее, я попытался, но волна всё равно ударила меня. Я попятился назад и взлетел в воздух. Каждая косточка в моём теле кричала от боли. Мой разум не успевал за внезапным ускорением. На мгновение я словно потерял сознание. Но да… Я должен был уклониться. Так почему… — Ты не можешь избежать моей способности. Это не ударная волна. Я могу заставить любого человека с моими цифрами двигаться так, как… как…как я захочу. Так что… — Гх?! Мой позвоночник затрещал. Парень опустил руку, и я шлёпнулся на землю. Как будто в этот миг мой вес увеличился в десять тысяч раз. — Как будто прихлопнул жука! — воскликнул он. Когда он поднимал и опускал руку, я снова и снова ударялся о землю. Это было похоже на то, как если бы меня несколько раз сбил поезд. Кость хрустнула, кожа порвалась. Число уменьшилось до «21». — Эти цифры — оставшаяся продолжительность твоей жизни! И когда они достигнут нуля, ты будешь корчиться в агонии и в итоге умрёшь! Никто не может избежать своей судьбы! Никто! Никто! Никто! Никто! Никто! Моё тело наконец-то перестало летать, но я не мог пошевелить даже пальцем. Казалось, что мои мышцы разорваны в клочья. Горячая жидкость вытекала изо рта вместе с дыханием. — Уже сдаётесь, господин вооружённый детектив? Мужчина беззаботно подошёл ко мне, но я не мог сдвинуться с места, прижатый к земле. Мои суставы ныли от боли. — Я рад, что мне с самого начала удалось убрать вас всех одного за другим. Жаль, что новичок, которого мы подставили, не смог уничтожить всё изнутри. В итоге ты его вычислил, да? Он шагнул вперёд и ударил меня по голове. В моих глазах заплясали красные фейерверки, но я не мог ничем ответить ему. — Но посмотри на это с другой стороны, — сказал он. — Если я убью… Если я убью тебя здесь, а мои люди избавятся от этого новичка, который сейчас наверху, то самолёт разобьётся, и все узнают, что это вина Агентства. Тогда Йокогама станет неплохим местом для ведения нашего бизнеса, как ты думаешь? — О каком… бизнесе ты говоришь? — спросил я. — Извините, но мы занимаемся контрабандой таких вещей, которые нагоняют страх на частные организации вроде вашей. Покупаем органы и продаём оружие. Органы за… оружие. Эти люди были синдикатом по торговле органами на чёрном рынке! Портовая Мафия служила поставщиком органов, химического оружия и криминального персонала. Торгуя исключительно нелегальной продукцией для подпольных организаций, эта группа была генеральной торговой компанией преступного мира. Они курировали бесчисленные теневые операции и налаживали связи с преступными организациями по всему миру. — Мы извлекли уроки из дела Лазурного Короля, о котором вы наверняка наслышаны. Мы не можем позволить себе недооценивать Вооружённое Детективное Агентство. Так что мы весьма осторожны в своих сделках и сразу же уничтожаем опасные угрозы. Таковы главные правила нашей торговли. Я украдкой взглянул на одно из своих чисел. 11. И как только это число достигнет 0, меня постигнет та же участь, что и Арамту с таксистом. — Мне казалось… что оружие довольно дорого сто́ит на внешнем рынке. — Этот город — дом Портовой Мафии, иностранных разборок и криминальных районов. Неплохое место для бизнеса. Я был вынужден согласиться с ним. Йокогама была вечным очагом насилия. Для торговца оружием прибытие в Йокогаму всё равно что посадка корабля на берег новой границы для мореплавателя. Они могли купить органы или даже каких-нибудь безрассудных хулиганов, чтобы продать их иностранным организациям, одновременно ввозя контрабандой в страну оружие и солдат. Законы и мораль не действовали на преступное подполье, которое привлекало новых торговцев смертью из-за рубежа. Однако. — Нельзя раздавать оружие так же просто, как цветы. Даже самый пустяковый спор на углу улицы может закончиться смертью, если у одной из сторон есть нож или пистолет. Всё это… — О-хо, что ты там задумал? Парень поднял руку, и я взлетел вверх. Из лёгких вылетел весь воздух в тот момент, когда моя записная книжка выпала из своего кармана на груди. Чёрт! — Тянул время, пока писал в своём блокноте, да? Только, уверяю тебя, это бессмысленно, совершенно бессмысленно. Я знаю, как работает твоя способность. И теперь твоя тетрадь — моя. Он поднял её над головой и помахал ею. У моей способности вечно были две слабости. Писать в разгар действия всегда непросто, и я становлюсь бессилен, как только лишаюсь блокнота. Теперь от моей способности вообще не было толку. У меня за спиной был припрятан проволочный пистолет, который я создал ещё в предыдущем бою, но он был недостаточно мощным, чтобы причинить серьёзный вред моему противнику. И всё же я не мог сдаться. Это единственная вещь, которую я просто не могу сделать. В конце концов, я всегда поступал правильно. Я с трудом поднялся на ноги, не обращая внимания на сильную боль, пронизывающую всё тело. — Взгляни на себя… ещё не умер, да? Тогда я держи ещё одну порцию боли! Он снова атаковал. Меня отбросило назад и швырнуло на землю. Я закашлялся кровью. Мир начал расплываться и меркнуть. У меня уже не было ни малейшего представления о том, в какой я форме. — Теперь, на всякий случай, — парень достал из кармана маленький ключ. — У меня с собой ключ, который отключает устройство, посылающее сигналы помех на самолёт. Без него вы не сможете спасти самолёт. Он тебе нужен? Ты хочешь забрать его, не так ли? Я уставился на него. Это был хрупкий на вид, грязный, жёлтый ключ. — Если он тебе так нужен, то получи. Парень приложил всю свою силу, чтобы сломать его пополам. — Что… Он захихикал. — Агентство обречено! Теперь никто не сможет предотвратить катастрофу. Вам конец. Вам всем конец! — он снова разразился издевательским смехом, звучавшим как презрительный гогот, и похожим на конец света. — Ну же, давай покончим с этим. Я убью тебя, а потом заплачу от радости! Он снова поднял руку. Число на моей коже уменьшилось до «01». Не думая, я бросил взгляд на комнату связи на втором этаже. Там был Дазай. Весь в ранах, Дазай вот-вот будет поражен… Я был как раз под окном. Тоже не в лучшем состоянии, с ранами по всему телу. Громила снова атаковал. От удара в скулу Дазая со всей силы впечатало в окно. Стекло разлетелось вдребезги. Дазай увидел меня. Наши глаза встретились. — Куникида! — Дазай! И только после этого я понял, что мне нужно делать. Я быстро выхватил проволочный пистолет и выстрелил в Дазая. Прицел был точен, и крюк пистолета ударил как раз в стену за ним. Я натянул проволоку, и моё тело взлетело в воздух. Дазай выпрыгнул в окно. Он оттолкнулся ногой от рамы и перевернулся в воздухе. Пока он разворачивался, его взгляд остановился на мне. Точно так же Дазай поймал мой взгляд. Я выстрелил из проволочного пистолета, чтобы переместиться на второй этаж. Мы встретились в воздухе, молча обменялись взглядами и разошлись в разные стороны. Сила выстрела из проволочного пистолета отбросила меня в сторону. Дазай выпрыгнул в окно и приземлился на первом этаже. Я остановился прямо под окном комнаты связи. Пришлось использовать направленный вверх импульс пистолета, чтобы пробежать по стене последние несколько метров. — Оххх! — прогудел я. Я прыгнул в комнату, разбрасывая повсюду осколки стекла. Теперь передо мной стоит темнокожий мужчина, обе руки которого были сжаты в кулаки. Эти кулаки выглядят так, будто могут легко забить меня до полусмерти. Он тут же сделал замах. Великан улетел вниз. После десятого удара он пробил окно и упал на этаж ниже. Когда я выглянул в окно, то увидел его лежащим без сознания на земле. Он, скорее всего, очнётся. Я оглядел себя и обнаружил, что цифры исчезли. Значит, Дазай тоже победил своего противника. Боже мой. Ну и испытание. Теперь я повернулся к передатчику. Осталось только выключить его. Используя старомодный терминал, я определил частоту и направление сигнала. Несмотря на то, что это была довольно старая модель, я всё-таки смог заставить её работать. — Куникида! — Дазай галопом взбежал по лестнице. — Мы должны использовать ключ, чтобы остановить передатчик! Но этот придурок сломал его в последний момент! Широко раскрыв глаза, он протянул мне сломанный ключ. — Я уже в курсе, — сообщил я ему. — Мы не можем использовать передатчик! Самолёт… — Я всегда сталкиваюсь с проблемами. Это по сравнению с ними в порядке вещей. Как раз для таких случаев у меня есть это. Я потянулся в задний карман и достал лист бумаги. — Я всегда ношу с собой страницу из блокнота на случай непредвиденных обстоятельств. Я развернул лист и написал на ней несколько слов своей кровью. — Поэзия Доппо — ключ отмены! Бумага превратилась в копию жёлтого ключа. — Знаешь, стоит мне хорошенько присмотреться к чему-нибудь, и моя способность может воссоздать точную копию. Даже сам Дазай широко раскрыл глаза. — П… правда? — Правда. Не ожидал? Я удивил тебя, да? Теперь ты должен мне выпивку. Я вставил ключ в передатчик и повернул его. На консоли загорелась зелёная лампочка. Я нажал на кнопку отключения. — Теперь самолёт должен возобновить нормальную работу! Дазай, свяжись с пилотом! — крикнул я. — Уже в процессе, — ответил он. Как только мы повернулись, чтобы выйти из здания, мы услышали низкий грохочущий звук, как будто само небо задрожало. Этот звук… Когда мы выбежали наружу, он практически оглушительным. — Пилот! — крикнул Дазай. — Вы меня слышите?! Мы отключили блокиратор! Вы снова можете взлететь, так что начинайте быстрее набирать высоту! — Мы пытаемся! Но мы опустились слишком низко! Чёрт, мы не успеем! Этот звук был гулом реактивных двигателей, приближающихся слишком близко к земле! Мы с Дазаем выскочили наружу. Самолёт отбрасывал огромную тень на землю. Небо взревело от оглушительного шума. Я посмотрел вверх. Прямо ко мне, на низкой высоте, приближался огромный самолёт! Он пролетел над моей головой и продолжил движение… В направлении города. — Только не разбивайся, — подумал я. Ты не можешь разбиться. Не разбивайся. Лети вверх. Лети. — Лети! — взвыл я. Тень самолёта отступила, и он поднялся в воздух. Он уверенно набрал высоту, поднимая за собой волну ветра, и полетел в сторону заходящего солнца. Он сделал это. Он полетел. Мы успели вовремя. Мы с Дазаем ещё долго продолжали наблюдать за белым самолётом на фоне тёмно-алого вечернего неба после того, как он исчез из виду.