Шанс

Словно зачарованный, Гарри смотрел на свои побитые костяшки, вновь и вновь вспоминая недавние события. В кого он превратился? До чего себя довел? Гарри начал замечать это, как только приехал в эту школу. Серое, унылое трехэтажное здание, по периметру окруженное забором из колючей проволоки. Вокруг были хмурые, безразличные лица подростков и взрослых, нанятых следить за буйными детьми. Тогда Гарри казалось, что между ним и этими несчастными большая пропасть. Однако сейчас он понял, что с самого начала отличался от них только тем, что каждое раннее утро сова приносит ему «Ежедневный Пророк» Как и предполагал Гарри, школа ничем не отличалась от колонии. Подъем в семь утра, скудный завтрак, состоящий из овсянки, сваренной на воде и жидкой бурды под названием «какао»; после завтрака физический труд, который заключался либо в выкапывании картошки на участке директора школы, либо в еще каких-либо «общественных работах во благо директора». Обед состоял из рыбных котлет (при чем это рыба, судя по запаху, годилась в бабушки нашему герою), разбавленным пюре, салатом из помидоров (скорее салатом из тараканов с помидорами), и на десерт все тоже непонятное нечто, именуемое «какао». После обеда начинались уроки. Хотя назвать три часа, в течении которых тебе промывают мозги и физически наказывают, назвать уроками трудно. Пробыв в школе девять месяцев, Гарри так и не понял, что они изучают, ибо это не было похоже ни на один из не то, что магических уроков, но и обычных уроков в среднестатистической школе. После уроков у них было свободное время до семи часов вечера. В семь был ужин, про который даже говорить не хочется. После назначался общий сбор на котором им вновь промывали мозги и объявляли провинившихся, которых после заковывали в колодки позора. Гарри успел побывать в этих колодках три раза. А сейчас будет четвертый, особенный раз, когда он не только просто постоит в полусогнутом состоянии долгое время, но и получит увечье. Ремень? Плетка? Просто руки? Не важно, главное, управиться до отбоя, который будет объявлен в десять часов вечера. А после все заново… Видимо так уж устроен волшебник, особенно волшебник-подросток, что, когда он скрывает магию, в нем просыпается неконтролируемая ярость. Вспышки этой ярости могли застать Гарри в любой момент. Что ему сделал тот парень? Он назвал его очкариком. Обычное и вполне заурядное дело в школе. Но Гарри внезапно ослепила сильная вспышка ярости. Одним сильным ударом кулака, он повалил несчастного на пол и нависая над ним начал бить по лицу. В Гарри было лишь одно желание: разбить все его лицо, весь его череп, чтобы от него остались только крошечные кусочки. Чтобы он никогда больше не смел раскрыть своего поганого рта. Гарри бил его долго, руками и ногами, стараясь вложить в эти удары всю злость…злость на себя, за свое решение. Крики пострадавшего, которые с каждым ударом переходили в стоны, казались Гарри музыкой. Кровь, которая казалось была везде, радовала Гарри, как самый лучший подарок. Он был счастлив, осознавая что кто-то испытывает такую же боль, как и он. Боль из-за скрываемой магии. Боли из-за совести, которая ежедневно мучила его. Боль за свое собственное неправильное решение. Вспоминая все это, Гарри закрыл ладонями лицо. Хорошо, что его успели оттащить. Гарри знал, что он бы не успокоился пока не прибил бы его окончательно. Хотя до этого оставалось совсем чуть-чуть. Несчастный парень, был увезен в ближайшую больницу и, судя по слухам, находился в реанимации, а состояние его было стабильно-тяжелым. Если бы Гарри знал, что этим все закончится, то лучше бы он вновь вернулся в Хогвартс. Сейчас, в таком состоянии, когда любое неосторожное слово, может вызвать приступ праведного гнева, он опаснее для окружающих его людей, чем был в прошлой жизни. В дверь робко постучались, и в сырую комнату, где сидел Гарри, вошел испуганный мальчик. Гарри посмотрел на него в упор и тот шарахнулся назад, словно боясь что Гарри прожжет его своим взглядом. В школе для буйных подростков всегда были драки и избиения, однако, судя по всему, драка такой жестокости, была в первый раз. Гарри грустно усмехнулся. Какая ирония судьбы! Он избежал Хогвартса, в котором частенько считался ненормальным и опасным, однако в этой школе от него шарахаются точно также, как и тогда. Видно, ему на роду написано, везде и всегда считаться опасным и буйно помешанным. Хотя сейчас Гарри разделял мнение его «однокашников» о нем.  — Тебя вызывают к директору…. — Пролепетал мальчик и быстро исчез, опасаясь как бы Гарри не набросился и на него, за плохое известие. Пришел час расплаты. Гарри вновь посмотрел на свои руки. Казалось, отметины на костяшках останутся навсегда, как напоминание о том, что он натворил. Как напоминание о его трусости и бесхребетности. Проходя мимо зеркала, Гарри остановился и начал внимательно разглядывать свое отражение. Вновь такое же усталое лицо, которое опять казалось синим, вновь из-за синяков и мешков под глазами. Ну, и чего он добился?

*****

Гарри постучался в дверь кабинета директора. — Заходи! — Раздраженно крикнул мистер Дугглс, директор школы для буйных подростков. Гарри открыл дверь и смело зашел в обшарпанный кабинет. Он был готов ко всему, наказания по-любому не избежать, да он и заслужил его. Однако Гарри был очень удивлен, увидев в кабинете директора профессора Альбуса Дамблдора. Профессор был одет в модный маггловский костюм серого цвета. Как только Гарри зашел, Дамблдор вновь начал пилить его своим взглядом, как при последней встрече четыре года тому назад. Гарри так и застыл на пороге. Глядя в голубые глаза директора Хогвартса, в голове Гарри проносилось множество вариантов его дальнейшего прискорбного будущего. Там было все, на что горазда его фантазия: от отработки после уроков до поцелуя дементора. Почему-то он был уверен, что профессор Дамблдор здесь из-за его поведения и что он непременно накажет его. — Че встал столбом? Садись! — Нервничая, прикрикнул на него мистер Дугглс. Двигаясь, словно на автомате, Гарри сел на ближайший стул. — Что же…мальчик мой, у меня для тебя плохие вести, — начал говорить Дамблдор, совершенно игнорируя задыхавшегося от гнева, мистера Дугглса, который не привык, чтобы кто-либо говорил вперед него. Гарри начал с интересом рассматривать свои грязные кеды. — Твои опекуны, семья Дурслей к моему великому сожалению…погибла, — продолжил Дамблдор.  — Что? — Гарри мигом поднял голову и с удивлением взглянул на Дамблдора. — Да, они погибли. Врачи поставили причиной смерти: отравление газом. Видимо, в вашем доме была где-то пробоина… Гарри был шокирован. Грустил ли он по Дурслям? Определенно нет. Сожалел ли он об их смерти? Определенно да. — Мистер Дугглс, вам, верно, просто невероятно хочется сходить в туалет? — Дамблдор перевел взгляд на мистера Дугглса. — Че? С каких это пор…. — Начал мистер Дугглс, но под взглядом Дамблдора начал рассеянно лепетать: — Да…вы пожалуй правы… Пойду-ка я…- И, качаясь, словно пьяный, отправился восвояси. — Вы применили к нему заклятие? — Поинтересовался Гарри. — Скажем так: я просто умею убеждать людей. А теперь приступим к делу, — непринужденно ответил Дамблдор и, убедившись, что Гарри внимательно его слушает, продолжил: — Начнем с того, что Волан-де-Морт вернулся, и это, к моему великому сожалению, вполне достоверный факт. Далее, именно он убил твоих опекунов и кузена, смертельным заклятием. Видимо, он думал, что ты будешь вместе с ними, но тебе несказанно повезло от того, что они отправили тебя в эту…школу. Не думаю, что ты выдержал бы второе смертельное заклятие. В общем, ты счастливчик. И в-третьих, дом Дурслей разрушен и, судя по всему, тебе больше негде жить, а посему я забираю тебя с собой в Хогвартс. Если первые два пункта речи Дамблдора не были большим сюрпризом для Гарри, то последний пункт стал просто ошарашивающим. — В смысле в Хогвартс? — Переспросил Гарри, не слишком понимая всю суть происходящего. — В прямом. Ты едешь в Хогвартс, мальчик мой. Лимонную дольку? — И Дамблдор протянул ему мармеладку. Гарри взял дольку и, растерянно глядя по сторонам, сказал: — Но я ведь…я ведь сквиб. — Я не сказал, что ты едешь учиться. Я сказал, что ты едешь жить в Хогвартс, — объяснил Дамблдор. — Но где? — Гарри засунул дольку в рот и, нервничая, сгрыз ее за считанные секунды. — В хижине лесничего Хагрида, ты помнишь Хагрида? — Спросил Дамблдор. Гарри кивнул. Еще бы. Он помнил всех. — А…а другого варианта, ну прямо никак нет, да? — С надеждой в голосе спросил Гарри. Нельзя возвращаться в Хогвартс, иначе все годы мучений коту под хвост. Там он обязательно либо сорвется, либо как-нибудь оплошается, выдав себя. А то и еще хуже, с этими вспышками ярости, да плюс с владением магии, кто знает какой ущерб, не то, что Хогвартсу, а всей стране принесет? Слишком рискованно. Альбус Дамблдор отрицательно покачал головой. Гарри тяжело вздохнул. Судя по всему выбора у него не осталось. Внезапно Гарри вспомнил причину, по которой пришел в этот кабинет. Покрываясь краской стыда, Гарри запинаясь спросил: — Профессор Дамблдор, а вы знаете про… — Но дальше продолжить не мог, словно слова тугим комом застряли в горле. — О чем, мальчик мой? — Беззаботно спросил Дамблдор, поглощая одну дольку за другой. Заглатывая весь этот комок и коря себя за трусость, Гарри ответил: -Я боюсь, ехать в Хогвартс. — Брось, Хогвартс самое безопасное место во всем мире! Ага, как же. Именно поэтому, там каждый год творится какая-то чертовщина. Начиная с сумасшедших преподавателей и заканчивая вторжением Пожирателей Смерти. Гарри тяжело вздохнул: несмотря на все свои попытки обезопасить и себя, и мир, он опять вляпался в историю, причем по полное не хочу. Все что оставалось Гарри, это покорно сказать: — Ладно, я согласен. — Ну, и чудесно. Собирай свои вещи и отправимся домой, — сияя, как начищенный галеон, ответил Дамблдор.