Мы держимся за боль — это все, что у нас осталось

Лучи солнца резвились на лице блондинки. Сколько сейчас время? В принципе, неважно. В коридоре было тихо, значит, все уже ушли или решили дружно проспать. Открыв глаза, девушка обнаружила, что на кровати никого не было. Микаса ушла к Ханджи? Или отправилась на тренировку? Предположений было много, но на них не было времени. Приведя себя в порядок, Энни направилась на улицу, наверняка уже началась тренировка. – Где тебя носит, Леонхарт? Это твой первый день в составе спец. отряда, а ты опаздываешь, подводишь своих товарищей. – Извините, сэр. – можно было придумать отмазку, но смысл? Вряд ли какая-либо из них считалась уважительной для капрала. – Тридцать кругов. – этих слов было достаточно, чтобы все двинулись с места. Блондинка увидела впереди бегущую Микасу. Что она тут делает? Неужели не осознает, что больна? Ненормальная. Вот уже 12 круг. Азиатка продолжает упорно бежать. Энни тревожно наблюдала за этой картиной. Она понимала, что Микасу на долго не хватит. Кажется, она начинает сбавлять темп. Девушка вовсе прекратила движение и рухнула на землю, подобно мешку с картошкой. “Вот и добегалась„ Блондинка хотела помочь соседке, но ее опередили. Капрал уже подобрал девушку и что-то бормотал себе под нос. – Дура, раз плохо себя чувствовала, могла не появляться. – все, что расслышала Леонхарт. – Л-Леви? – майор была удивлена появлению капрала с Аккерман на руках. – Что с ней? – Потеряла сознание, упала, а дальше ты мне скажи, что с ней. – почему его взгляд пробирал до мурашек? – Пошли. – они вышли из лаборатории Ханджи и направились в больничное крыло. Уложив девушку на кровать, капрал повернулся к очкастой, ожидая услышать, что с его лучшим бойцом. – Вчера у нее была температура, я сбила жар и оставила ее с Леонхарт, думаю, жажда увидеть Вас, капрал Леви, сильнее болезни. – Тц, ее надо привязываться к кровати и оставлять с ней человек десять, а ещё лучше отрезать руки и ноги. – Что за мысли серийного убийцы, Леви? Она же девушка. – Она боец. – спорить с капралом Ханджи не хотела, поэтому оставила разговор и развернулась к подчиненной. – Четырехглазая, что это за хрень? – гнев капрала был виден сразу. Майор, правда, его испугалась, но поняв в чем дело, ей стало смешно. Увидеть капрала в крапинку не каждому доведется. – Ах, Ривай, а что тебе не нравится? Тебе идет. – титанолюбка не смогла сдержать смех. Она бы и дальше продолжила хохотать, если не тот факт, что она оказалась вдавлена в стену. Руки капрала сжимали воротник очкастой. По его взгляду было видно, что ему сейчас не до смеха. Хотя когда ему было до смеха? – Успокойся, это просто ветряная оспа. Неужели в детстве ты не переболел ветрянкой? – ответ был известен, капрал редко болел даже простудой, а тут сразу ветряная оспа. – Наверное, ты заразился от Аккерман, у нее оказалась ветрянка, пришлось запереть в изоляторе. – Ясно. Когда я буду в норме? – Ну... дней через 10 точно, может быть раньше, смотря на твое состояние. А еще, ты тоже должен отправиться в изолятор... – Я и у себя в комнате могу отсидеться. – отрезал капрал и направился к выходу. – Леви, твое решение неверно. Кто-то должен сидеть с Аккерман, а ты как раз устойчив к температуре, сможешь о ней позаботиться. – Никого в отряде без температуры не нашлось? – Я бы не хотела отправлять других курсантов и подвергать их риску заражения. Нам хватает вас двоих. А теперь идем к твоему собрату по несчастью. Капралу ничего не оставалось, как быть запертым четырехглазой вместе с подчиненной. Ривай наблюдал за тем, как девушка тихонько посапывала. Температура больше не поднималась, должно быть она скоро проснётся.