Лучший выигранный поцелуй

Гостиная восьмого курса кружилась и качалась. Гарри чувствовал себя довольно пьяным после того, как последние несколько часов выпивал с сокурсниками, играя в «бутылочку» и «правду или вызов». На удивление все студенты восьмого курса согласились играть в маггловские игры, придуманные Гермионой, и Гарри перецеловал уже добрую половину знакомых. После полуночи большая часть студентов разошлась по спальням, а оставшиеся сидели или полулежали в больших мягких креслах рядом с камином. Симус, такой же пьяный, как и все, смог разжечь огонь. Гарри устал сидеть, ссутулившись на полу, и откинулся на локти, вспоминая два самых приятных поцелуя за вечер. Симус был первым, кто сегодня глубоко поцеловал Гарри. Он почувствовал напор горячего языка почти сразу, как только их губы соприкоснулись. Секундами позже Симус крепко сжал ладонями задницу Поттера, продолжая страстно нападать губами и языком. После их поцелуя у Гарри сбилось дыхание, а лицо вспыхнуло, а вот Симус садился обратно с очень довольным видом. В одном из последних раундов бутылка указала на Блейза Забини, который небрежно пожал плечами и пополз к нервничающему Гарри, чтобы встретиться с ним в центре круга. Гарри невольно заглядывался на подтянутое тело Забини в раздевалке после квиддича, и эти воспоминания заставляли его слегка краснеть при взгляде на Блейза. Гарри приблизился для поцелуя, пытаясь избежать зрительного контакта, но внезапно изящные руки мулата приподняли подбородок Гарри, и зеленые глаза встретились с карими. Гриффиндорец почувствовал, как его штаны натягиваются в области паха от потемневшего взгляда Забини, розовый язык которого едва заметно скользнул меж пухлых темных губ. В следующую секунду Забини слегка наклонился и начал описывать языком контур приоткрытых губ Гарри. Тот не смог сдержать гортанный стон, почувствовав, как слизеринец нежно покусывает и посасывает его нижнюю губу под хихиканье и вздохи сокурсников, с интересом следивших за происходящим. Страстный поцелуй продолжался довольно долго, пока кто-то (наверное, ревнивая Паркинсон) не прокашлялся демонстративно, и Забини отодвинулся от Гарри с легкой улыбкой. Поттер был слегка дезориентирован и немного покачиваясь, вернулся на свое место. Это был лучший поцелуй. Последние студенты разошлись по спальням, а Гарри с полуприкрытыми глазами вспоминал ловкий язык и нежные губы Блейза, расслабленно сидя на толстом ковре, когда заметил одну вещь. Кто-то смотрел на него неотрывно, сидя в кресле в наиболее отдаленном углу гостиной. Злые серые глаза казались почти черными от тени падающей на лицо платиновой челки. Малфой был единственным, кто не согласился играть со всеми. Он сказал Нотту, что должен написать эссе по Зельеварению, но вернулся в гостиную во время последней игры. По телу Гарри покатилась легкая дрожь возбуждения, когда он понял, что Малфой видел их с Забини поцелуй. По правде говоря, если привлекательность Забини Гарри заметил совсем недавно, то привлекательность Малфоя бросилась ему в глаза несколько месяцев назад, еще на первой неделе восьмого курса. Малфой оставался придурком, но война и последующие работы по восстановлению Хогвартса его сильно изменили. Помимо изменения в его поведении, многие люди, включая Гарри, получили искренние письма от Малфоя, извиняющегося за участие его и его семьи в войне и за его издевательства. Гарри, в свою очередь, извинился перед Малфоем за Сектумсемпру на шестом курсе и вернул его волшебную палочку. Начиная с восьмого курса они в основном держались поодаль друг от друга, не считая вежливых кивков при встрече в коридорах или общей гостиной. Как назло, несмотря на отсутствие реального общения, Гарри постоянно мечтал о том, как Малфой трахает его в пустом классе и все больше хотел прижать Малфоя к любой поверхности и целовать так, чтобы высосать из него всю душу. К счастью, открытие Гарри, что его привлекали как мальчики, так и девочки, особенно саркастичные Слизеринцы, не было общеизвестным. Он сказал об этом только довольно шокированному Рону и как всегда поддержавшей Гермионе после того, как перебрал с огневиски. Однако оценивающие взгляды, которыми одаривал его Малфой, заставили Гарри задуматься, было ли его увлечение столь же тайным, как он думал. Малфой слишком долго разглядывал Гарри, и это заставляло его нервничать. По-видимому, рот Гарри решил поговорить, не посоветовавшись сначала с головой, и поэтому он вдруг услышал, как сказал:  — Ты должен был присоединиться к игре, когда вернулся, Малфой. Гарри слегка ухмыльнулся и ожидал привычной колкости в ответ, но вместо этого Малфой медленно встал, приподняв светлую бровь, подошел к Гарри и уселся в круг напротив него. — Хммм, — нахмурился он, — надеюсь, мне еще не поздно присоединиться. Гарри пристально посмотрел в сверкающие серые глаза Малфоя и на его рот, чтобы увидеть небольшую ухмылку, которая заставила хотеть Гарри поцеловать слизеринца прямо в розовые губы. Гарри почувствовал, как румянец поднялся по шее и залил щеки, а горло внезапно пересохло, и не смог издать ни звука. Гарри прочистил горло и оглядел уже пустую гостиную. — Ну, как ты мог заметить, я единственный, кто тут еще остался, — ответил он немного севшим голосом. — Я вижу, Поттер. Разве это проблема? — спросил Малфой, растягивая слова. Его ухмылка превратилась в порочную усмешку. — Думаю, нет, — ответил Гарри с нервным смешком. Он потянулся вперед, чтобы крутануть бутылку, но вдруг почувствовал холодные пальцы Малфоя на своем запястье. — Мне кажется, она не пригодится в нашей игре, как ты думаешь? — прошептал он, вставая на колени и наклоняясь к Гарри, который только и мог, что слегка помотать головой. Дрожь предвкушения покатилась по его спине и лишила дара речи. Тонкие руки Малфоя внезапно толкнули Гарри на мягкий ковер, колено втиснулось между бедер гриффиндорца. Горячее дыхание опалило ухо Гарри, когда их тела прижались друг к другу. — О Мерлин, — простонал Гарри, чувствуя, как Малфой лижет и покусывает его шею и нижнюю челюсть. Кожа Гарри покрылась мурашками, а из горла вырвалось позорное хныканье. — Мерлин, Поттер, ты не представляешь, как я хотел убрать Блейза с дороги и просто оттрахать тебя на полу, когда он целовал тебя, — сказал Малфой, тяжело дыша, — у меня до сих пор стоит! Гарри заскулил, почувствовав, как эрекция Малфоя вжалась в его собственный возбужденный член. Задохнувшись от желания и ощущения твердого члена слизеринца, трущегося через одежду, Гарри повернул голову, чтобы поймать губы Малфоя. Их поцелуй от нерешительного быстро перешел к глубокому, языки ритмично поглаживали друг друга, они кусали и посасывали губы друг друга. Искры наслаждения разливались по телу Гарри и передавались Драко. Малфой так страстно целовался, что Гарри пришлось отстраниться — он боялся кончить раньше времени от восхитительного трения. Гарри схватил задницу Малфоя, вырывая из него низкий стон. Слизеринец продолжал поглаживать язык Гарри своим, в то же время надавливая на член Поттера. Такого у него никогда не было. Гарри несколько раз делали минет, помогали ему руками, он довольно много целовался, но ни один из его опытов не вызывал у него столько ощущений. Просто он и Малфой, просто дрожащие от возбуждения тела, просто впивающиеся друг в друга губы. Всего этого было слишком много. Гарри дернулся вверх, вжимаясь в Малфоя, и с криком кончил, наполняя влажностью свои штаны. Малфой не сильно отстал от него, и, укусив Гарри в шею, с долгим стоном кончил сразу после него. Гарри не смог сдержать смеха от наполнившего его чистого счастья, а Малфой только усмехнулся, прикрыв глаза. — Вау, — мягко сказал Гарри, поглаживая рукой спину Малфоя, частично лежащего на нем и уткнувшегося в шею гриффиндорца. — Действительно вау, — мурлыкнул Малфой. Гарри дотянулся до своей палочки и, наложив на них Очищающие чары, трансфигурировал свой свитер в большое мягкое одеяло, уютно накрывшее счастливых студентов. — Так лучше, — сонно пробормотал Малфой, и Гарри спрятал улыбку в светлых волосах. Уже засыпая, он крепко обнял Драко (он больше не мог думать о нем, как о Малфое), и вспомнил все поцелуи, что получил в этот вечер. Ему снился единственный поцелуй, оставивший все прочие далеко позади.