(Не) под властью

Тишина давит. Тягучее молчание обволакивает помещение, и никто не может произнести хоть что-то. Потому что разум никак не может собрать разрозненные мысли и сложить картинку. Потому что каждый отказывается верить. Потому что Широ пошел туда один, оставляя остальных в мучительном ожидании. Никто не мог ему противиться, никто не смел его остановить. Страх расползается по стенам корабля, опутывает стены, просачивается в вентиляцию. Страх преследует Широ, когда он выпрашивает у Корана способы открыть запертую изнутри электронную дверь. Страх вгрызается во все органы, пока он односложно отвечает на вопросы команды. Страх разъедает легкие, пока он бежит до комнаты, а секунда заминки у двери кажется вечностью. Широ знал, на что способен Кит. А разум услужливо подкидывал картинки, что он может увидеть в комнате. Шаг внутрь, и створки закрываются за главным паладином, застывшим и не способным сделать даже облегченных выдох. Он в порядке. Он сидит у кровати, низко склонив голову и сгорбив спину. Не понятно даже, в сознании или нет, будто в дремоте или коматозе. Но он в порядке. Медленно, как в замедленной съемке, поднимает голову и даже не пытается убрать с лица мешающие волосы. Смотрит странно, не понимая, кто перед ним и что происходит. И только потом, когда туман из взгляда начинает растворятся, раскрывает сухие губы. - Широ? - панические нотки проскальзывают, царапая горло, а потом будто вспоминает что-то, и глаза распахиваются еще шире, - нет, уходи, уходи, уходи... Продолжает причитать, с ужасом смотря на руки, будто все еще видит там что-то. Захлебывается воздухом, пытается встать, что-то бормочет и даже больше не поднимает взгляд на главного паладина. Заваливается на пол опять, но трет запястья, даже будто не замечая этого. - Мне надо смыть их, да? Они же смоются... - ищет что-то глазами и вновь утыкается взглядом в Широ. Смотрит непонимающе, а потом вздрагивает, и лицо перекашивается от страха и злобы. - Я же сказал уходи! Зачем ты тут стоишь? Ты видишь это? Я монстр! - показывает руки, и слезы вновь появляются на черных ресницах. Широ приходит в себя и тут же оказывается рядом с Китом. Бледным, испуганным и злым Китом, который даже не понимает, что происходит. - У тебя на руках ничего нет, успокойся, Кит, - хватает за запястья и удерживает вырывающегося парня, кричащего о том, что он чудовище, - ну же, посмотри, я не вру тебе. Наконец перестает вырываться и успокаивается, только холодные капли падают и разбиваются о металл на теле Широ, который притягивает к себе, обнимает, захватывает в плотное кольцо рук и что-то успокаивающе шепчет. А Кит цепляется пальцами, прижимается и прячет лицо, утыкаясь носом в грудь, будто это единственное спасение от мира и себя самого, будто не задохнется от горечи и не потонет в страхе, если только прижаться ближе. И страх прячется, забивается в углы, рассеиваясь. Выжидает, пока паладин снова останется в одиночестве, чтобы вырваться с большей силой, разорвать и ничего не оставить. Но только вот Широ не собирается отпускать его, и не важно, как долго придется сидеть на холодном полу корабля. Как долго удерживать и успокаивать, проводя ладонью по вздрагивающей спине. Кит словно понимает, чувствует защиту и тепло и льнет всем телом. Дуреет, дрожит, обвивает чужую шею руками и трется носом о шею. Разум затуманивается, краски смываются, превращаясь в густые подтеки на заднем фоне. Он только чувствует бьющуюся о кожу артерию, которая с каждой секундой громче прогоняет кровь по сильному телу. Так тяжело, невыносимо тяжело, что хочется разделить и утопить другого в своей боли. И Кит тянется, так медленно и обреченно, будто между ними не пара сантиметров, а несколько космических лет. А потом все тонет, и паладин не понимает, почему чужие губы вдруг отвечают, перемещаются на лицо и шею, оставляя легкие дорожки поцелуев. Это будто сон или видение, этого всего не может быть в реальности, потому что Широ... не ответил бы? Но какая разница, если так становится намного легче и сдохнуть прямо сейчас уже не хочется. Хочется тянуться еще больше, исследовать неслушающимися руками чужую спину и жесткие волосы, и целоваться, закрыв глаза. И Кит делает это. Исследует кожу по миллиметрам, трогает, пальцами проходясь по шее и ключицам. Растрескавшиеся губы вновь прикасаются к чужому подбородку и рту. Сильные руки обхватывают поперек торса, придвигают ближе, заставляют обвить руками шею и подтянуть ноги для удобства. Рваные, жадные поцелуи и тягуче-медленные. Смешиваются, сливаются с нежными касаниями рук. Кит отрывается и смотрит в глаза напротив, думая у видеть там что угодно: жалость, отвращение, но видит только желание. Поднимает руки к шее и тут вскрикивает и отскакивает на пол. С ужасом рассматривает кисти, снова покрывшиеся яркими фиолетовыми пятнами. - Почему? - голос звучит слишком обреченно, будто что-то сейчас оборвется и разорвется вдребезги внутри его. Паника подбирается ближе и страхи выползают из темных углов, мечтая сожрать заживо. Широ протягивает руки и перехватывает локти, покрытые инородным цветом. Притягивает к себе, вновь усаживая на свои колени и целует каждый фиолетовый участок. Проводит губами по тыльной стороне ладони, запястьям, пока наконец не слышит тихий неуверенный шепот: - Я же... отвратителен, - Кит пытается вновь спрятать руки и сбежать. - Ты прекрасен, - и паника снова отступает, рассеивается, с новыми быстрыми поцелуями в шею и частым дыханием. Все больше лиловых цветов расцветает на белой коже, но Кит уже не обращает на них внимания. Теплые пальцы смешиваются с прохладным металлом, ближе, еще ближе, чтобы полностью отдаться и ни о чем не думать. Желтый огонь в глазах не пугает - завораживает. Кожа горит, и непонятно даже, от инородных пятен или от жара, разливающегося внутри. Снять футболку и стать еще ближе, раскаленными клетками прижаться к чужому, сильному и чувствовать, как перекатываются мышцы под ладонью. Кит хочет больше, хочет стать той вспышкой, сгореть в чужих руках и быть только в их власти. И Широ понимает, без слов, понимает нутром и сам рвется насытиться жадностью, которая одолевает, когда это тело в объятьях только твое и ничье больше. Целует, кусает, берет от беззащитного тела все, что оно способно дать. И Кит становится вспышкой. Ярко-фиолетовой, обжигающей, бушующим огнем в крепких руках. А потом приходит умиротворение, спокойная уверенность, что никакие страхи неспособны одолеть и забраться внутрь. Лиловые цветы на коже - мелочь, он прекрасен, ведь именно об этом ему в который раз шепчут чужие губы. Он научится это контролировать, не причинит никому вреда. Он будет не под властью.