Столб шатало из стороны в сторону, но, тем не менее, он держался. Эрза и Грей с беспокойством следили за драконом, который молча вымещал свою злость на тренировочном пособии. Было… страшно. И Скарлет, и Фулбастер — обычные люди, правда, обладающие магическими способностями, но и таких довольно много, что уж говорить. И они всегда приходили в некоторое благоговение перед магией драконов. Даже не магией, нет, это было ВОЛШЕБСТВО. Драконы могли все — от создания новой жизни, буквально из воздуха, до оживления людей. Конечно, каждый дракон развит в какой-либо отрасли только в той или иной степени, отдавая предпочтение чему-то одному, но… Это не умаляло их возможностей. Людской магии до такого расти и расти, и лично Эрза сомневалась, что люди смогут дойти до такого уровня.
Столб, тем временем, не выдержал и позорно свалился, не вытерпев яростных упражнений. Явно разочарованный этим обстоятельством дракон воодушевленно попинал деревяшку, после чего, засунув руки в карманы своих широких шаровар, повернулся к друзьям. Вены все еще вздуты, глаза мерцают даже не черным, а алым отблеском. Сразу становится понятно, что не всю свою злость выпустил наружу. Буквально кипя, Драгнил жестом показал своим друзьям следовать за ним. По дороге явно сбитый с толку, но сочувствующий ледяной маг предложил приложить лед, «чтобы остудить пыл». Шутка явно была не оценена, поэтому дракон прорычал нечто угрожающее и невразумительное, так что оставшийся путь прошел в молчании.
Взвинченные Джувия и Биска нетерпеливо подскочили, увидев вошедших. Нацу только около получаса назад отправился в комнату к своей невесте, а приходит злее некуда, да и тренировочная площадка видна из окна, находящегося в комнате. Так что фееричное падение не укрылось от девушек. Дракон раздраженно сел в свое кресло, сложив руки на столе.
— Нацу, ответь, наконец, что произошло. — Грей был серьезен, поэтому никаких привычных шуточек и прозвищ не было. Он понял, что что-то тут не так, и надо это выяснить. Если до похода в комнату Драгнил злился на них, то теперь его ярость направлена на кого-то другого, до которого ему не так-то и легко достать. Интересно, что же было? На свою половинку драконы никогда не злятся, к ним у них всегда самое трепетное отношение. Огненный тряхнул головой и буравя точку на двери, произнес:
— Не знаю как, но до Люси дошло письмо от… Бывшей соперницы, скажем так. Она пишет, что бывший жених моей блондиночки всегда любил ее, а с Лю был только из-за ее положения. Я не очень понял те размытые формулировки, что-то у них там с божествами связано. И теперь, когда Люси там нет, ее бывший ухажер полностью с соперницей, а она озаботилась это сообщить моей девочке. Подонок! Даже сам не набрался смелости сказать! Убью!
Присутствующие в этой комнате синхронно вздрогнули. Рык дракона, который может сокрушать стены, немного оглушил их. А ведь в последней фразе больше ревности, чем ненависти за причинение боли его возлюбленной. Хотя, и того достаточно. Эльза переглянулась с Греем и Биской, кивнув последней. Та кивнула в ответ. Молчаливый диалог остался без внимания Драгнила, казавшегося воплощением статую гнева. Сглотнув, Коннел взяла слово.
— Господин Драгнил, может, подумаете, какого теперь Люси? Видно же, ее сердце разбито. — Девушка попятилась, услышав утробное рычание. Она поняла, что только что так неосмотрительно сказала то, что дракон терпеть не может: знание, твоя возлюбленная любит другого и этот другой, мало того что жив, так еще и разбил ей сердце! А его очень трудно будет склеить! — Так вот. Думаю, это самое лучшее время для того, чтобы привлечь ее внимание! Окружить заботой, сделать так, чтобы она забыла о нем как о страшном сне, видя только вас! И главное не слишком настаивать, чтобы она не замкнулась в себе. — скороговоркой проговорила Биска, учащенно дыша. Все-таки драконы, эти существа с немыслимой мощью, пугают.
Дракон, а теперь Нацу был во власти инстинктов, задумался. Да, эта человечка права… Надо позаботиться о своей половинке, сделать так, чтобы он стал ее единственной опорой… Эгоистично? Конечно. Но это та малая цена, которую платят возлюбленные драконов — взамен они приобретают полную власть над ними, любой каприз. Дракон согласно кивнул, успокаиваясь. Все к лучшему, все к лучшему…
— Что ты предлагаешь? — неестественно изумрудные глаза словно проникали в душу, выворачивали ее и внимательно осматривали каждый закуток при свете. Проверка. «Ты выдержишь, Биска, выдержишь» — твердила себе девушка, со страхом думая о том, что многие не слишком сильные духом и магией люди умирали при таком. Да. Драконы заботятся о своих половинках, в их распоряжении только самое лучшее, в том числе и слуги. Внезапно, внутреннее напряжение ушло, и Конелл едва сдержала облегченный вздох.
— Можно погулять с Госпожой в саду, вы недавно отдали распоряжение устроить оранжерею. Она готова, все экземпляры привезены. — девушка заработала благосклонный кивок. Нацу поднялся.
— Надеюсь, ясно, где меня следует искать? Отлично. Обыщите защиту на дырки и поставьте несколько дополнительных, каждый со своей магией. Не хочу, чтобы такое вновь повторилось. Пока все, свободны! — Под взглядами четырех пар глаз Драгнил истаял дымом, чтобы тут же возникнуть в покоях Люси. Да, когда им завладевают инстинкты, парень надменен. Впрочем, таким и должен быть дракон, никак иначе. Он осознает свою власть, свое могущество. Переглянувшись вновь, четверка поспешила выполнить приказ дракона.
***
Люси сидела на том же подоконнике, грустно рассматривая пейзаж за окном. Проскрипел пол, но девушка на звук не обернулась, продолжая вертеть в руках браслет. Он был красивым, выплавленным из старинного золота и расписан великолепными серебряными узорами. Один из подарков Нацу. Нацу… Он кажется хорошим, а глаза… Его глаза говорят об истинном обожании. Так ли это? Жрица не знает. Она ошибалась в Руфусе, вдруг, это тоже ее ошибка? Все может быть. Девушка тряхнула головой, отгоняя подобные мысли. Скоро она убежит, не стоит привязываться.
Горячие руки прижали девушку к не менее обжигающей груди, заключив в крепкие объятья. Тепло. Нос Нацу зарылся в волосы Хартфилии, вдыхая пьянящий аромат. «Она не против, совсем!» — буквально пело сердце дракона, боясь сделать движение. Но всему приходит конец и долго тянуть момент нельзя — будет совсем не тот эффект. Драгнил разжал руки, погладив девушку по голове, и накинул на нее шелковую кофту, которая хорошо согревала. На улице ветер, а его сокровищу болеть не надо.
— Идем, милая, я устрою тебе экскурсию по саду.
***
Златовласка с восхищением осматривалась в оранжерее. В прошлую ее прогулку тут ее не было! Большое здание, отделанное оранжевым полупрозрачным стеклом, производило приятное ощущение, а упоительные запахи кружили голову. Чего тут только не было! И лотосы, которые жрица видела только в книгах, и яркие незабудки, и редкие адонисы… Даже те цветы, имена которых девушка не знала, хотя в свое время выучила наизусть всю внушительную книгу о травах!
Жрица переходила от цветка к цветку, восторженно ахая, запоминая все неизвестные травы и цветы, читая заметки и интересные факты о них. Казалось, она была бабочкой, перелетающей от цветка к цветку и Нацу с наслаждением наблюдал за ней, получая от ее счастливого лица ни с чем несравнимое удовольствие. Да, он защити ее от всех печалей! На таком красивом лице всегда должна сиять улыбка!
— Драгоценная, идем, я покажу тебе что-то особенное. — бесшумно подойдя, дракон растрепал волосы Хартфилии, говоря тихим голосом. Она посмотрела на него и улыбка тут же стерлась с ее губ. Она забылась, да. Неудивительно, впрочем, Люси очень любила цветы. Обозначив свое согласие скупым кивком, златовласка поспешила за Нацу. По мановению его руки одна из стен, под удивленным вздохом Хартфилии, поднялась, показываю удивительное зрелище.
Большой бассейн с водой, на котором расположился единственный алый цветок. Он был похож на лилии, однако лепестки его были изорваны, как у василька. Лист, на котором стоял цветок, имел идеально округлую форму. Везде были блики от цветка, которые отражались от стен, воды, придавая закоулку таинственную атмосферу.
— Это алая малица, волшебный цветок. Говорят, она выросла из крови первого дракона, который дал нам возможность любить. Мы дарим алую малицу своим любимым… — Дракон нежно приподнял подбородок девушки, который был залит слезами. Да, она не сдержалась. Да, опять вспомнила признание Руфуса. Но теперь… Теперь все слишком нежно, слишком нереально, словно сказка. Драгнил бережно смахнул слезы и склонился над златовлаской, касаясь ее губами. Он примет ее решение, не будет давить. Со сдавленными рыданиями Люси окунулась в поцелуй, пытаясь залечить раны, утонуть в той нежности и ласке, что обещал дракон… Она всего лишь отвлечет его бдительность, да…
***
В сердце разлучницы торжество,
Нареченный же не знает ничего.
Дева златокудрая страданий полна
Боль заглушить пытается она
