Out of time

Джимин намочил небольшое полотенце холодной водой и приложил ко лбу парня, приподняв чёлку. Он сидел на кровати и просто смотрел на него, понимая, что когда тот очнётся, ему точно не поздоровится. Парень взял другое полотенце и аккуратно начал вытирать засохшую дорожку крови на его лице. Он слегка касался своими пальцами его кожи, чувствуя на них горячее дыхание Чонгука. Вдруг тот распахнул глаза, резко схватил испугавшегося парня за кисть. Его глаза переметнулись с руки, в которой была мокрая тряпочка, на парня, чьё сердце ушло в пятки от пары тёмных пронизывающих глаз. После они быстро осмотрели комнату и вернулись к Джимину. — Что ты делаешь? — спросил тот, сжимая кисть парня. — Пусти, — пытался более требовательнее сказать другой, чувствуя онемевшую от железной хватки руку, но голос дрогнул. Чонгук небрежно отшвырнул его руку и вскочил на ноги. Однако голова неожиданно закружилась, в глазах потемнело и ноги его подкосились. Джимин рефлекторно кинулся на помощь, но Чон швырнул его на кровать: — Свали, — рыкнул он, оперевшись рукой о стену, стараясь выровнять дыхание. — Да… как ты смеешь?! — Джимин думал, что лопнет от возмущения, во все глаза уставившись на него. — Ты, вообще-то, в моем доме! Я подобрал тебя, лежащего без сознания, на безлюдной улице, занёс в тепло… — О-о-о, и теперь что, хочешь благодарности? — с сарказмом спросил Чонгук, опускаясь на стул. — Да. Чон окинул его недоумевающим взглядом, не понимая, шутит он или нет. Но выглядел парень абсолютно серьёзным, сидя на кровати с прямой спиной и поднятой головой, в выжидании смотря на того. — Да ты прикалываешься, — выдохнул Чонгук. — Ладно, что хочешь за молчание? — Молчание? — Ты ничего не видел, а я здесь не был. Так что? — Твою благодарность, — повторил он. Чонгук сначала вскинул брови, а потом свёл их, коса посматривая на парня. — Хорошо, — он пожал плечами, — спасибо. — Это было неискренне. — Я тебе сейчас искренне вмажу, — проворчал Чонгук, сжимая кулак. — Э-э, только без насилия. — Чёрт, не беси меня! — Я не буду молчать, пока не услышу настоящую благодарность за содеянное мной… — он вдруг остановился, распахнул глаза и резко подорвался с места. «Что это, мать вашу, было?» — подумал Чонгук, закрыв глаза ладонью. Он вышел из комнаты, выходя в маленькую гостиную, где находилась и кухня, откуда доносилось шипение чуть не сгоревшей еды и проклятья парня, воюющего со сковородкой. Вот теперь Чонгук во все глаза уставился на Джимина, облегченно приподнявшего уголки рта.  — Всё нормально, я её спас, — сказал он, перекладывая вкусно пахнущую пасту в глубокую миску и, не задумываясь, спросил: — Ты будешь? Кажется, у Чонгука задергался глаз. Он совсем не понимал, что происходит. А особенно с этим парнем, его главным врагом, главарем опасной банды, который не мог без хорошего мордобоя. Чонгук, ничего не сказав, просто быстрым шагом преодолел комнату, и, громко хлопнув за собой дверью, вышел на улицу. Он подставил лицо под освещающий прохладный ветер, вдыхая вечернюю свежесть. Джимин лишь фыркнул, накладывая еду для соседа. — А ты нравишься мне больше, чем предыдущий, — сказал тот, поглощая еду за обе щеки. — Кстати, кто-то приходил? Я слышал хлопок двери. — Ага, Чонгук, — ответил Джимин. Хосок подавился куском курицы, хорошенько прокашлявшись. Он уставился на него с округлёнными глазами. — Ты… серьёзно? Чон Чонгук? Парень пожал плечами. — Лучше тебе с ним вообще не пересекаться, для твоего же блага. Стрёмный тип. И опасный. Как и Чимин был… Они некоторое время смотрели друг на друга, пока Хосок не продолжил трапезу. А Джимин задумался о том, каким же человеком был этот Чимин. Он узнал у соседа, что его родители погибли, когда тот был маленьким, и рос он в бедности, всегда работая и стараясь раздобыть корку хлеба. Потому и начал заниматься уличными боями, кое-как на этом зарабатывая. Он вырос в диких условиях, совсем не в таких, в каких вырос Джимин, окружённый роскошью. Хотя он нашел нечто общее между ними кроме внешности: несмотря на то, что рядом кто-то находился, они были одиноки. Была некая пустота, которая пожирала их изнутри, всё больше разрастаясь. И они никак не могли её заполнить. Джимин шёл по коридору, в одно ухо слушая идущих рядом парней. Взгляд его наткнулся на выходящую из библиотеки Бао, которая несла в руках гору книг. — Позволь, — сказал Джимин, подходя ближе и забрал всю ношу. Девушка округлила глаза, раскрыв рот, а присутствующие замедлили шаг, чтобы проследить за развитием событий. — Ты на философию идёшь? — спросил парень, начиная идти в сторону кабинета. Бао лишь кивнула головой и быстро догнала его, стараясь подстроится под его шаг, но и не быть слишком близко к нему. Тэхен с остальными ребятами с недоумением уставились на них. Шон открыл было рот, чтобы спросить, но Тэ махнул рукой: — Ай, забейте, — хотя взглядом внимательно провёл уходящую парочку. Джимин зашёл в класс, и почувствовал сменившуюся вдруг атмосферу. — Где оставить? — Там, — пискнула девушка, указав на свою парту в первом ряду. — Не стоит такой хрупкой девушке таскать такую тяжесть, — сказал Джимин, разворачиваясь к вспыхнувшей Чхве Бао. Он перевёл взгляд на задние парты, где сидел мрачный парень в капюшоне, просверливая его взглядом. Прозвенел звонок, и Джимин обнаружил, что единственное свободное место было перед Чонгуком. Его тело пробрала дрожь, но ноги сами поплелись к парте, и он тут же опустил глаза, садясь на стул. Пол урока он ёрзал на стуле, сжав голову в плечи. Затылок чувствовал на себе тяжёлый взгляд. Понимая, что больше он не выдержит, Джимин глубоко вздохнул и развернулся, выпалив: — Пожалуйста, не смотри на меня. Глаза Чонгука расширились, но он всё равно продолжал пристально смотреть на него. Джимин повернулся к учителю и пытался сосредоточиться на речи преподавателя. После звонка Чонгук резко и с громким звуком вскочил со стула, выходя из кабинета. «Да что не так с этим парнем?» — подумал Джимин, собирая учебники в портфель. Через день был снова урок философии, проводимый господином Лином, очень увлечённым своим предметом. Он рассказывал тему, которую рассматривали на прошлом уроке. И опять Джимин чувствовал дискомфорт из-за того, что сзади сидел целый сгусток мрачной энергии в чёрном капюшоне. — Итак, детки, осталось немного времени, — хлопнул в ладони учитель, — сегодняшняя тема и последующие — чувства человека. Сейчас я хочу немного сменить формат занятия и разбить вас по парам… «Ну и конечно же, с моим то везением, моим партнёром будет…» — печально пронеслось в голове у Джимина.  — … сосед, сидящий сзади! — объявил Лин. — Развернитесь друг к другу и начните обсуждать тему. Джимин медленно развернулся, боясь сделать какое-либо лишнее движение, но Чонгуку было абсолютно всё равно: он сидел тихо, уткнувшись в окно. Джимин не знал, стоит ли вообще говорить с этим парнем о чём-либо, а тем более о такой теме. Пока все бурно обсуждали, эти двое смотрели в разные стороны, думая о своём. — Итак, Пак Чимин, — сказал учитель, — расскажи, что вы там так яро и воодушевленно рассказывали друг другу? Джимин сглотнул, негромко прокашлялся и начал отвечать:  — Чувства — это самое лучшее и опасное, что может иметь человек. Они могут как послужить ему, так и встать против него. Проблема в том, что человек не всегда может их контролировать. Чувства — это своего рода оружие. Ведь если правильно ими воспользоваться, то они могут убить, но также и спасти. Это самое сильное, что есть в человеке. В классе повисла гробовая тишина, все уставились на парня, опустившего взгляд и теребящего в руках ручку. И только послышалось фырканье Чонгука, косившего на парня глаза.  — Ого, — выдохнул господин Лин, — не ожидал, Пак Чимин, совсем не ожидал, — он что-то записал себе в блокнотик. — Чон Чонгук, вам есть что сказать? — Это всё бред, — прямо сказал тот, а Джимин с удивлением в глазах посмотрел на него. — Чувства — это слабость. Они тянут на дно и раздавливают тебя там. Лучше вообще ничего не чувствовать. — Но разве тебе от этого правда лучше? — выпалил Джимин, сам от себя не ожидая. Чон повернул голову к нему, пронизывая его ледяным взглядом. — Ты думаешь, что чувствовать всё — это хорошо? — с каменным лицом спросил тот. — Чувства делают нас людьми, — ответил Джимин, но уже не с той уверенностью, что была в начале. — Тогда подумай, что хуже: ничего не чувствовать или чувствовать всё? Прозвенел звонок, но никто даже не шелохнулся. Все ощущали нависшее напряжение между парнями, неотрывно смотревшими друг на друга. — О-о-о-укей, — протянул господин Лин, — на следующей неделе мы продолжим. Чонгук встал и быстро вышел за дверь, проводимый парой глаз. Джимин был в растерянности, не понимая, что произошло. Он никак не ожидал от Чонгука такого. « Но ведь это значит, что что-то заставило его так мыслить…» Джимин подорвался с места, выбегая в коридор. Он нашёл взглядом тёмный силуэт, и, пропихиваясь сквозь толпу, догнал уже его за дверью школы. — Почему ты считаешь, что чувства — это плохо? — тут же спросил он. Парень остановился, а его спина напряглась. Он медленно повернулся к нему, окидывая презрительным взглядом. — Ты чё пристал ко мне, мудак? Тебе делать нехер? Или давно рожу не били? — Это же маска! Ты скрываешь себя под этой маской, под ярлыком, который не можешь снять. Ты так говоришь, потому что боишься. Ты боишься быть не принятым, не понятым и отвергнутым. Тебе страшно, что люди узнают тебя настоящего, что они уничтожат остатки всего хорошего, что осталось в тебе. Но, могу поспорить, ты даже не пытался. Знаешь что? Ты просто трус. Джимин резко развернулся и, громко ступая, ушёл за дверь. В голове отдавало сердцебиение, а пульс участился. Он облокотился о дверь, чувствуя подкашивающиеся коленки. Он ожидал, что Чонгук пойдёт за ним и действительно врежет ему, но тот лишь постоял некоторое время на одном месте, а после также ушёл. Джимин облегченно сполз вдоль стены. «Я… и вправду сказал это…» — он закрыл глаза, делая продолжительный выдох. Заворачивая в коридор, он наткнулся на группу учеников, где была и Чхве Бао. Они что-то бурно обсуждали, особенно девушка с длинными тёмными волосами, которая была президентом школьного студсовета.  — … бараны! Столики надо будет в тот класс нести…!  — …но там же еда…  — Именно!..  — Что происходит? — тихо спросил Джимин, подойдя к знакомой. Девушка от неожиданного подпрыгнула и вскинула брови.  — Завтра ведь будет фестиваль школы, а Юана руководит процессом. Вот, — она несмело протянула парню брошюрку с мероприятием. Тот внимательно осмотрел её. Это ежегодный фестиваль их старшей школы, который проводится вместо занятий. Туда приходят родители, друзья учеников и просто прохожие. Будут стоять различные палатки с едой и развлечениями, а выручка пойдёт в бюджет и на благо школы.  — Кто блин тут хотя бы знает, как включать духовку?! — рассерженно спросила Юана на повышенном тоне.  — Я могу испечь пирожки, — поднял руку Джимин. Все тут же повернули головы на голос, выпячивая глаза. Юана выпрямилась и окинула его оценивающим взглядом.  — Пак Чимин, — произнесла она, складывая руки на груди, — мне проблемы не нужны.  — Никаких проблем — я просто возьму на себя выпечку, принесу и разложу.  — А ты умеешь что ли? — изогнула бровь девушка.  — Конечно, — пожал плечами тот. Присутствующие замялись, искоса поглядывая на девушку, в ожидании её решения.  — Идёт, — кивнула она и сузила глаза: — Но только посмей меня подвести — вылетишь из школы быстрее, чем пробка из бутылки. Джимин улыбнулся, хотя не понял последнюю фразу, и попрощался с шокированной Бао. В пол оборота он увидел уходящую фигуру парня в капюшоне. На следующий день, Джимин, как и обещал, сделал большое количество разнообразных булочек и пирожков. Вся квартирка была заполнена запахом свежей выпечки, отчего Хосок сходил с ума, все время скрадывая кусок чего-либо. Все были впечатлены кулинарными способностями парня, а Юана аж запрыгала от счастья, попробовав пирожок. Она скомандовала своим помощникам взять несколько порций и разнести по палаткам, а Джимина попросила занести оставшиеся и разложить в одном из школьных кабинетов. Парень выкладывал булочки по одной на подносы, ушедший в свои мысли о том, что в этом времени готовить просто одно удовольствие. — И с каких пор ты в кулинары подался? — вдруг рядом раздался голос, а на соседний стол сел парень, доедая его пирожок. Джимин дёрнулся от неожиданности, но тут же отвёл взгляд, заканчивая начатое. Чонгук же выжидающе смотрел на него. — Игнорить меня будешь? — приподнял бровь тот. Джимин наконец завершил дело и хотел было выйти с кабинета, как Чонгук шумно спрыгнул на пол и припечатал его к стене, становясь напротив. — Кто ты? У Джимина перехватило дыхание, и он просто несколько раз моргнул. — Я спрашиваю: кто ты такой? — настойчивее сказал Чонгук. — Свали, — ответил Джимин словом, выученным здесь, и пытался уйти, но Чонгук поставил руку у его лица, преграждая путь. Он приблизился к нему, не давая возможности сбежать. — Ты не Чимин, — сузил глаза тот. — Может твой тупой друг и не понял этого, но я то знаю. — Он не тупой, — проговорил Джимин, стараясь хоть как-то сохранить свою гордость. — Я проверил и узнал, что у Чимина нет брата-близнеца. Тогда ответь, какого происходит?! — он повысил голос, а по телу Джимина прошлись мурашки. — Я много раз бил это лицо, но сейчас за ним другой человек. С чего бы это ты стал таким тихим, спокойным и добреньким? Помогаешь мне и этой соплячке? Кулинарные и философские способности проявил, а? — Потому что в этом мире слишком много насилия. Быть добрым к кому-то — это протянуть руку помощи… — Только тебя потом за эту руку утащат с собой, — понизил голос Чонгук. Они несколько секунд смотрели друг другу в глаза, как послышались голоса за дверью, и Чонгук быстро отошёл от парня. Смех вошедших парней тут же прекратился, когда они обнаружили Джимина, опершегося спиной о стену и стоявшего рядом Чонгука. — Ну надо же, главная псина одна, без своей шайки, — хмыкнул Шон, садясь на парту. Чонгук сжал кулаки, понимая, что они берут количеством, тем более что у него заживали ещё полученные недавно увечия. Это понимали и остальные, поэтому со злобным оскалом начали медленно к нему приближаться. — Пусть уходит, — вдруг сказал Джимин. — Чё? — уставился на него один из банды. — Оставьте его. Парни скрипнули зубами и одарили противника невежественным взглядом. Чонгук скосил на того глаза и отвёл их, выходя из кабинета, по наглому толкнув плечом Джимина, который встал до этого рядом с Тэхеном у двери. — И что это было?! — шикнул Тэ. Джимин ничего не ответил и просто предложил парням булочки, отводя взгляд от напряжённой спины. Вечером того же дня у парней была ночная смена в ресторанчике. — Ты как? — спросил Тэхен, когда парни остались вдвоём в комнате для персонала. — Это была сложная неделя. — Это точно, — выдохнул Джимин, проводя рукой по лицу. — Но ты со всем справляешься, как всегда, — подмигнул ему друг, похлопав по плечу. Их перерыв закончился, и оба вышли в зал. — Добрый вечер. Выбрали, что будете заказывать? — дружелюбно улыбался Джимин, подойдя к своему столику. — Кофе. Без молока, — холодно бросили в ответ. Официант вздрогнул, подняв глаза на посетителя, а от улыбки и след простыл. — На ночь то? — приподнял брови он. — Только не говори, что ещё заботишься о моём режиме. Джимин сжал в руках ручку и быстро записал в блокнот, разворачиваясь от него. Он вернулся уже с заказом и поставил на стол перед ним, ничего не сказав и даже не взглянув. — Присядешь? — вдруг спросил Чонгук, застав парня врасплох. — С чего бы мне это делать? Он уже развернулся, как тот схватил за его руку. — Не сомневайся: я о тебе всё узнаю. Кем бы ты ни был, — и он небрежно отбросил его руку, принимаясь за кофе. Холодок прошёлся по спине Джимина, который тут же скрылся за дверью на кухню, понимая, что теперь он влип по полной.