***
Как только дверь открылась, Джесс бросилась к маме, приобнимая ее за ногу. От нее всегда пахло лекарствами, но этот запах уже стал для ее родным. Ава немного опешила, но после только рассмеялась. Джесс в мгновение оказалась на ручках матери. Женщина целовала ее и шекатала, от чего маленькое чудо надрывало живот от смеха. Джесс приобняла советника за шею. В такие моменты приятная теплота разрывала грудь, но только не сейчас. Сердце трепетно отбивало ритм. Женщине хотелось еще немного поиграть со своей девочкой, но она не могла позволить себя этого. Ава души нечаяла Джесс, а родному ребенку… Она просто не могла по-другому поступить с Адамом. Он был ее единственным сыном, но ей пришлось оставить его. О его существовании не должен был знать никто. Он мог быть мишенью для ее недругов. Она не позволит, чтобы гадкие руки людей прикоснутся к телу ее ребенку. — Джесс, послушай. — Девочка посмотрела на Аву серьезным взглядом. Тон матери мгновенно изменился. Веселость куда-то пропала, появилась какое-то расстройство. Она часто видела ее в таком виде. Это все из-за переутомления на работе, но сейчас ее маму тревожит что-то другое. Женщина опустила ее обратно на пол. Девочка только сейчас увидела мальчика, который все это время прятался за Авой. Он был чем-то недоволен, скрестив руки на груди. Девочка смушенно улыбнулась и помахала ручкой. Мальчишка зло нахмурился. По его взгляду было видно, что Джесс уже в чем-то провинилась, но она даже ничего не сделала. — Это мой сын, — услышав это, Джесс подпрыгнула на месте от радости и захлопала в ладоши. — У меня есть брат! — воскликнула она и было уже подбежала к мальчику, чтобы обнять, но Адам отолкнул ее, грубо проговорив: — Я не твой брат. Джесс почувствовала внутренний укол. Она отступила назад, прижав к себе руки, которые недавно протягивали к мальчику. Ава только вздохнула и присела на корточки к сыну. — Ты не прав, это твоя… — Ты заменила меня ею… — на уголках глаз стали накапливаться слезы. — В чем я перед тобой провинился. Сердце под грудью стало предательски разрываться. Его слезы… Она не могла их видеть. Женщина растерялась и не знала что делать. Она взяла его за руки и взглянула ему глаза. Мальчик не отвел свой взор, хныкая и упираясь ладони об мамины плечи. Ему до дрожи в коленях было обидно, что она смогла заменить ее на какую-то непонятную девчонку. Она даже не обнимает его… значит мама его не любит. — Я ненавижу тебя, — зло, сквозь зубы. Слезы покатились по щекам, мгновенно очерчивая мокрую дорожку до подбородка. Адам отолкнул от себя мать и устремился к выходу. Дверь с хлопком оказалась закрыта за собой. Джесс посмотрела на маму, та рухнула на пол и прикрыла руками лицо. Девочка никогда не видела, как мама плачет, поэтому девочка немного растерялась и не знала, что делать. Она пыталась добиться от Авы хоть слова, но женщина только тихо плакала, вздрагивая. Джесс посмотрела на дверь и ринулась к ней. Она не разу не выходила из их комнаты, поэтому осталбинела, когда увидела один большой коридор. Взгляд вправо, влево. Адама нигде не была. Мама уже начала звать ее, только девочка не слушала, делая неуверенный шаги к одному из поворотов. Чем ближе она была, тем очетливей слышала всхрипы. Камеры по углам немного напрягали, поэтому девочка опустила голову, чтобы было непонятно, что это была она. Джесс увидела, как Адам опирался рукой об стену и дико дышал. Было боязно подходить к нему, особенно в этот момент, но девочка железно решила, что должна помирить мать с сыном. — Уйди, а то за себе не ручаюсь, — со злобой прокричал мальчик и выставил вперед руку, чтобы Джесс не решила подойти. Девочке было страшно, но отступать уже было некуда. — Зачем ты так? — тихо, полная противоположность того, чего она хотела. Она должна была показать свое бестрашие, но все вышло, как обычно. — А тебе что? — рявкнул мальчик и двинулся вперед. — Ты же у нас любимица, а на самом деле не кем не являешься моей маме, — Адам уже кричал, надрывая глотку. Он уже устал от всего этого мира. Лучше бы он был в числе погибших. — Я должен быть на твоем месте. Понимаешь?! А не ты! От такого надрыва мальчика Джесс отступилась и упала на пол. Теперь Адам грозно возвышался над ней, как огромная бетонная стена. — Что имеешь ввиду? — Джесс с трудом выдавила из себя слова. Сердце под грудью отбивало ритм так, что теперь стуки слышны не только ей, но и Адаму. — А то, что тебя нашли в снегу, как последнюю собачку, которую бросили родители, — яд выплеснулся с уст Адама. Девочка первые две секунды просто хлопала глазами, а после стала давится слезами. Где-то внутри у мальчика горело жутким огнем радость. Почему только ему должно быть плохо? Ава Пейдж лишала его детства, а он решил разрушить этой светловолосой девчушке. Улыбка медленно подкрадывалась на лице у Адама. Джесс сжимала маленькие кулачки от внутренней боли. А в следующее мгновение неожиданно напала на Адама, вцепившмсь ему в шею. Адам рефлекторно схватил ее руки и из-за всех сил пытался оттянуть гадкие пальчики с его нежной кожи. Джесс больше не сдерживала себя. Кричала, топала ногами, пытаясь свернуть сопернику конечности. Несмотря на маленький рост девочки, она ни чуть не отступала силе мальчика. Девочка пыталась вырвать глаза, но ее крепко удерживал парень. В итоге, она резко накинулась на него, почарапав левое веко. Адам решил тоже не отставать, и, собрав все силы, прижал девчонку к стене. Он словно хотел, чтобы она слилась с ней. Девочка закричала, только после этого он отсронился от нее и убежал, так как прозвучала громкая сирена.***
С того сложного дня прошел ровно год. Адам с Джесс стали главными врагами. Их не раз разъединяли от драки. Стоило только им оказаться рядом, так они могли расцарапать друг другу лицо. Ава часто встречала Джесс в синяках и в ранах, женщина решила поговорить с Адамом, но как только она открыла общую комнату, где спала мужская группа, он встал с постели и чуть не сшиб ее с ног. Она не может простить себя за то, что так поступила с сыном, но по-другому советник просто не могла. Сейчас они мирно ужинали за столом. На женщине совсем не было лица. Джесс делала вид, что ела, а на самом деле не отрывала взгляд от мамы. Она выглядела уставшей, как никогда, плечи опушены, как и глаза. Она словно постарела на десять лет за этот маленький промежуток. Сердце неприятно ныло, как и царапины на лице после вчерашней борьбы с главным для ее врагом. Но сейчас у девочки крутилась совсем дурная мысль. Ей было жаль видеть свою маму в таком состоянии. Джесс решила, что ничего страшного нет, что она не родная дочь Аве. Она любит ее и это главное. Обычно, когда дети узнают, что они неродные, они всячески пытаются встретиться со своими настоящими родителями, но у Джесс не было такого желания. Они ее бросили, оставили, так почему она должна искать их — предателей. Девочка сделает все, чтобы мама была счастлива. Даже если придется наступить на свои принципы. Девочка поблагодарила Аву за ужин, к которой она даже не была причастна, и вышла из-за стола. Женщина не изменилась в лице, словно даже не услышала ее слов. Девочка вздохнула и повесила на себя специальную карточку, которой можно было открыть все двери. Ава не разрешала Джесс брать ее вещи, но сегодня девочка решила ослушаться ее. Она будет наоборот рада. Чтобы добраться до комнаты Адама, нужно было пройти огромный коридор, открыть три двери и самое главное быть незамеченным. Если ее найдут разгулившую одна по центру Порока, так еще с маминой карточкой, тогда точно она будет очень жестко наказана. Здравый разум требовал повернуть назад, не впутываться в какую-то непонятную историю, финал которой девочка не знала, а сердце наоборот велело идти вперед. Так будет правильно. Мама не должна переживать насчет Адама. Было легкое волнение, но Джесс пыталась, что это чувство не захватило ее тело целиком. Страх постепенно нарастал, особенно когда за спиной осталась одна из трех дверей. Камеры. Они следили за ней. Она максимально пыталась опустить голову, чтобы не было видно лица, спрятав при этом карту под футболкой. Она почти что бежала, пока не наткнулась на кого-то. Сердце чуть не разорвалось в ту же секунду. Джесс прикрыла глаза и попыталась ускальзнуть от сталкнувшегося человека, только он успел прихватить ее за руку. — Джесс, что ты тут делаешь? Ну почему Дженсон захотел прогуляться по этим коридорам именно в этот момент? Хотелось провалиться под землю, испариться, превратиться в невидимку, сделать все, что угодно, лишь бы исчезнуть с глаз долой парня. Девочка вздохнула и подняла неуверенно голову. — Привет, — голос подвел в неподходящий момент. Такой писклявого голоса она еще никогда не слышала. Со стороны не скажешь, что она недавно чуть не выколила глаза Адаму. — Что ты тут делаешь? — тянуть время было не к чему. Джесс все равно ничего не придумает. Губы сомкнулись в трубочку. Дженсон уже начал злиться. Этот тон никогда не всулял ничего хорошего. Парень был добрым и хорошим. Дженсон всегда относился к ней как старший брат. Мама работала с ним, только не относилась к нему как к сотруднику. Он был как родным. — Дженсон, я не могу тебе сказать. Мне просто нужно бежать, — девочка решилась поднять голову. Его взгляд блуждал по ее телу, но неожиданно остановился на шее. В ту же секунду Джесс разучилась дышать. Парень нахмурил брови и было потянулся к веревке, на которой висела карта, как девочка первая схватилась за нее и отступила на шаг назад. — Джесс, уходи. Ты понимаешь, что ты навлечешь на себя гнев советника. И тогда я не смогу тебе помочь. Глаза девочки начали слезится. Она жалостно смотрела прямо в глаза Дженсону. — Зачем тебе это нужно? Джесс ничего не ответила, все смотрела и смотрела. Он не мог долго сопротивляться против ее взгляда. Это девчонка выучила все его слабости. — Просто притворись, что меня нет. Как легко сказать, когда за тобой наблюдают. Парень поднял взгляд на камеру. Вздохнул. — Сейчас, это она во всем виновата, — прокричал парень, зная, что его услышать, показывая пальцами на девочку. Джесс вздогнула от такой неожиданности. Дженсон бросил прощальный взгляд и, развернувшись, продолжил свой путь. Девочка благодарно посмотрела ему в спину, кратко улыбнувшись, и теперь со спокойной душой достала карту. Все равно ей прилетит, так зачем теперь прятаться? Две последнии двери были благополучно открыты меньше чем за три минуты. Джесс видела нужный вход, но пока не могла сдвинуться с места. Что она ему скажет, после того, что они творили. Он наверняка даже не захочет ее слушать, сразу напойдет с кулаками. Как можно начать разговор? В голове крутились разные варианты, но все они не подходили. Джесс была не уверена. Не уверена в себе и в правильности решения. Она смотрела вперед, где никого нет. Было тихо. Но неожиданно эту тишину нарушил свист. У Адама было хорошее настроение. Он вышел из своей общей комнаты и даже не заметил Джесс. Сейчас или никогда. — Адам, — громко окликнула она, пока он не скрылся за поворотом. Мальчик обернулся и словно не поверил своим глазам. Он пришурился и спрятал руки в карманы. Адам ничего не сказал и не сдвинулся с места. Джесс решила подбежать как можно быстрей к нему. У него еще не зажила рана под глазом после последней стычки. Девочка остановилась в двух метрах от него, боясь, что он нападет на нее. — Чего тебе? — грубо и серьезно. Голос словно грозного и пожилого старичка, а не совсем маленького мальчика. Его ровестники были на голову выше его, если даже не на две. У него глаза Авы. Они смотрели на нее с глубокой ненавистью. Джесс покачала головой в разные стороны. Ей представилась ее мама. Она никогда не видела ее такой рассерженной. — Может нам закончить эту войну? — С чего бы это? — мальчик ехидно улыбнулся и скрестил руки на груди. Он опять смотрит на нее свысока. Девочка поборола в себе желание врезать ему по морде, сжав крепко кулаки. Этот жест заметил Адам и отступил на шаг назад. Он был готов обороняться. — Маме очень плохо, — девочка выдержала паузу и прикрыла глаза. — Может вам поговорить. — А что такое? Теперь любимая дочь не радует. — Я серьезно, — вздохнула. Мальчик удивленно округлил глаза. Он видел, что ее слова были правдой. Джесс действительно мучилась и переживала за мать, если пришла сюда, повергнув на себя его гнев. Руки опустились вниз. Плечи опустились. Ему и самому не нравился вид ее мамы. Чтобы он там не говорил, Адам очень сильно любит ее. Каждую ночь он молит Бога, чтобы мама была рядом с ним. — Хорошо. Пойдем к ней. Джесс победно улыбнулась. Они вернулись в их корпус очень быстро. Девочка остановилась возле двери, а сама заталкала Адама внутрь комнаты. О чем они там говорили, девочке не было известно, но через десять минут ее позвали к себе. Ава и Адам обнимались на полу и плакали. Увидев ее, мама протянула руку и ее также зажали в объятиях. Эта теплота не могла не с чем сравниться.***
Джесс расчесывала свои волосы перед зеркалом и нервно кусала губы. Сегодня все ее знания должны были вылится на практике. Маленькая темнокожая девчонка потеряла своих родителей, поэтому отказывалась ест, постоянно плакала. Когда волосы были красиво уложены в легкую прическу, девушка вздохнула. Очень неудобно в этих туфлях, да вообще в этой тесной одежде. Юбка-карандаш облегала ее худые ноги, легкая блузка была заправлена в нее. Она не была похожа на себя. На нее смотрела совсем незнакомая девушка. Какая-то элегантная, самодостаточная, красивая, с хорошим вкусом, но совсем не настоящая Джесс. Она не похожа на свои пятнадцать в этом наряде. Сердце очень сильно отбивало ритм так, что грудная клетка при вдохе начала болеть. Немного кружилась голова. Девушка уже хотела закрыть дверцу шкафчика, но неожиданно заметила, как подходит мама за ее спиной. Джесс сложила ноги воедино, как учила ее Ава, так как они съезжались в разные стороны. Она будет не одна, ее в первые дни будут сопровождать Дженсон. Если что, он сможет ее поймать, если она отступиться. — Ты сегодня очень красива, — голос Авы бархатистей всех. Девушка улыбнулась уголком губ и уже захотела развернуться, чтобы поцеловать ее в щеку, но женщина не позволила ей это сделать. Она погладила ее по плечу, а после что-то достала из коробочки. Джесс не видела ничего, ведь мама что-то прятала за ее спиной. Это немного напрягало, но девушка знала, что это что-то, что ей может понравится. Ава пожелала, что Джесс закрыла глаза, девушка повиновалась. Первые три секунды ничего не происходило, светловолосая дрожала как осиновый лист на ветру, а когда на шею опустилось что-то холодная, ноги немного подкосились. Джесс открыла веки без просьбы мамы. Женщина недовольно нахмурилась, но после только лучезарно улыбнулась. Это ожерелье Джесс никогда не видела на шее мамы. Три черных камня, по середине самый крупный. Девушка смотрела то украшение, то на советника и не могла сказать и слова. А мама лишь лучезарно улыбалась тому, что ее дочь так повзрослела. В дверь постучались, и в комнату вошел Дженсон. На нем, по каким-то причинам, не было ни грамма веселости как и на лице Джесс. Он словно чувствовал ее состояние. — Готова? — адресовал вопрос парень девушке. Джесс вздохнула. Кажется, она никогда не будет готова, но не было иного выхода. — Да, — проговорила она и приблизилась к Дженсону. Она пыталась не облажаться на виду у матери, поэтому делала очень маленькие, аккуратные шаги, чтобы не развалиться на полу из-за этих чертовых каблуков. Она очень быстро схватилась за руку парню, что тот чуть оторопел. Она жалостно посмотрела на него, и Дженсон понял ее мгновенно. Он сжал ее ладонь и обратился к советнику: — Мы можем идти? — Конечно. Как только они оказались в коридоре, камень в душе увеличился в размере так, что было трудно дышать. Девушка огляделась и заметила Адама, который выпрямился, когда увидел ее. В последнее время он стал странно себя вести. Часто причесывал свои волосы пальцами, поправлял одежду, а когда он был в рубашке, так вообще не отрывал правую руку от воротника. Вот и сейчас. Он поправил одежду, прежде чем подойти к девушке. — Привет, Дженсон, не прочь, если я провожу эту шикарную девушку, — парень лучезарно улыбнулась и подмигнул собеседнику. Дженсон лишь хмыкнул и кивнул головой. Джесс стояла в замешательстве. Что сейчас происходит? Парень потянул девушку к Адаму и вложил в его раскрытые ладонь ее руку. У ее единственно друга громко билось сердце. Холодные мурашки пробежались по спине и опустились к ногам. Было неприятно. Особенно когда большой палец Адама начал нежно поглаживать ее. Что-то внутри начало затягиваться. Это ощущение она никогда не испытывала. — Ну что, голубки, оставляю вас наедине, — безэмонациально изрек Дженсон и, развернувшись, стал медленно и немного устало удаляться от них. — Что это вы задумали? — девушка попыталась освободить свою руку, только ничего не получилось. Адам железно вцепился в нее. Взгляд у него совсем не такой, какой был прежде. Он ей не нравился. Так смотрят люди, которых хотят. Джесс не делала резких движений. С помощью второй руки она высвободилась из плена друга. Словом, Адам ее сам опустил. — Да ничего такого. Просто занят, а он не мог отказать маме. Ты ведь знаешь. Поэтому он попросил подменить его и проводить тебя. Разве ты не рада? — Рада. Конечно. Просто… такое неприятное ощущения, — на выходе выплеснула она и опустила голову, закрыв глаза. Адам сократил между ними расстояние и положил руки на плечи. Девушку словно током ударило от горячих ладоней парня. Она резко поднялась на него глаза. — Ты боишься? Девушка только бездумно кивнула, слегка приоткрыв рот. Ладони начала медленно опускаться по рукам девушки. Это так противно. — Что ты делаешь? Но ее вопрос был благополучно пропушен мимо ушей. — Джесс, я давно хотел тебе сказать… — парень не успел договарить как светловолосая бросилась к нему на шею, обнимать. Сердце внутри у Адама находилось словно в лаве. — Что с тобой, братик? — Ты мне нравишься.***
Темнота. Лишь она могла успокоить Джесс. Ее единственное желание: раствориться в ней, либо быть частью ею. Мглу боятся очень многие, но лишь единица может разглядеть в ней что-то большее. Она утешала и помогала собраться с мыслями. Каждый раз, когда девушке было плохо, она забивалась в излюбленный, темный угол глубокой ночью и просто смотрела вперед, на дверь. В тот день, когда она узнала, что она подобрана в прямом смысле, Джесс сидела в этом же углу и ожидала прихода мамы. Как же по-детски было надеяться и ждать. Хотелось верить, что советник почувствует ее переживание и боль и прийдет к ней. Но девочка всю ночь просидела на полу, и лишь под утро заснула. Сегоднявший день был просто ужасным. Наверное, самый тяжелым и переломный в ее жизни. Тишина. Почему она просто не промолчала на предложение Адама. Он был счастлив, как и мама, и Джесс просто не могла разочаровать любимых для нее людей. Каждый страдал по своему, ей же прийдется прожить всю оставшуюся жизнь вместе с Адамом, которым она считала братом. Стуки сердца слышали только эти стены. Она не могла представить как может оставить ее любимую комнату и переселиться к Адаму. Она не могла представить как будет жить с ним. Нужно переступить через себя. В мире, где царствует Вспышка, нельзя быть одним. Даже в Пороке враги могли дышать тебе в затылок. Кажется, каждый был врагом друг другу. Он не предлагал встречаться, просто в один момент взял все в свои руки. Да и не нужно было слов. Они из покон веков были лишь пылью, которые так часто бросали люди в глаза. С ним было одновременно хорошо и дискомфортно. Он обнимал, целовал, выражал свою любовь, когда девушка не делала ничего. Чувствовала себя лицемерной сукой, но ничего не могла с этим поделать. Она не любила его как мужчину. Он был самым хорошим братом, но ничем более. Норма вытерла скатившуюся слезу по щеке и сжала кулаки. Она будет сильной. По-другому быть не могло. Любовь закрепляется временем, а она слишком молода, чтобы разобраться в своих чувствах. Неожиданно идеальную тишину нарушил стук дверь. Девушка немного напряглась. Она никак не могла предположить, кто там может быть. Первой мыслью было, что это Адам, которому очень часто не спалось. — Открыто, — оповестила Норма и быстро вскачила на ноги. Вместо Адама в комнату вошла мама. Девушка не могла поверить глазам. Неужели она почувствовала ее боль и все это было не детскими надеждами. На уголках глаз тутже поступила новая порция слез, но Норма выдавила из себя горкую улыбку. Ава бесшумно подошла к девушке и поцеловала лоб. Норма с дрожью выдохнула горячий воздух и прикрыла глаза. Мама вытерла покатившиеся слезы и тепло улыбнулась. — Почему ты никогда не закрываешь дверь? — Норма нервно хихикнула и прижалась к груди матери, как делала всегда, когда ей было страшно. Ее бугало собственное будущее. Ава не спрашивала, почему девушка раскисла. Ее просто хотело успокоить и поддержать свою дочь. — Я понимаю тебя, твое волнение. Первое серьезное отношение. Но ты же знаешь, что Адам не даст тебя в обиду. Он любит тебя. Горячо. Норма открыла глаза и перестала дышать, напрягая каждую клеточку на теле. Сердце в груди ныло от безысходности ситуации. — Я тоже, мам.***
Норма деловито развалилась в рабочем кресле и разбирала бумаги, думая про отдельные личности группы А. Билл, на которого она делала все ставки, свихнулся, не смог выдержать того ужаса, что происходило в Лабиринте, не собрал все силы в кулак, зато Минхо, которого не было видно и слышно, проявлял первые лидерские качества. Норма до последнего сомневалась в его способностях, надеясь внутри в скором выздоровлении Билла. Интуиция не могла подвести девушку. Она держала в руках три досье, облакотившись в спинку кресла, и смотрела в лицо Минхо, Билла и Ньюта. Здоровья последнего ей очень не нравилось. И сейчас идет речь не о физическом, а психическом. Он был уставшим и избитым судьбой. Все эти события в Глэйде могли сломать его. Девушке хотелось забраться ему в голову и узнать о чем так часто думал парень. Голова была тяжелой. Давно надо было закончить работу, но девушке так не хотелось возвращаться в их совместную с Адамом комнату, которую они обязались называть домом. У Нормы чуть не разорвалось сердце, когда Адам подошел бесшумно к ней со спины и обнял ее за шею. Он тяжело дышал прямо ей затылок, горячий воздух словно обжигал волосы как плойка, которой Норма когда-то часто пользовалась. В горле запешлило, мурашки покатились вниз по рукам, оставляя за собой холодные шаги по коже. Адам не понимал, что с ним происходило, но в последнее время он словно ощущал страх своей Нормы и ему это нравилось. Нравилось, когда она вздрагивала и часто дышала, когда он подбирался к ней из-за спины. Ловко и неожиданно, как голодный хищник. Нравилось оставлять свои поцелуи на ее ключицы и на кончике носа, вести линию по лебединной шеи, кусать мочку уха, медленно возбуждаясь и упиваться своим превосходством. Норма манила, Норма влекла, Норма звала следовать по пятам. — Ты сегодня задерживаешься, — тихий шепот прямо возле уха. Он обжигал Норму, но по телу все равно отчаянно проходился холодок. — Много работы, еще не скоро освобождусь. Опять работа. Норма уже устала ею прикрываться, а Адаму уже осчертало слушать одну и ту же отмазку. Он вздохнул и весь его настрой куда-то исчез. Вдохнув сладкий аромат ее духов, он остронился от своей девушки, чтобы разместиться на полу напротив Нормы и расположился между ее ног. Ему было абсолютно наплевать, что она была в юбке, что она часто оттягивала ее, потому что она высоко отдергивалась. — Адам… — девушка попыталась откатиться от него на кресле, но парень упустил свою голову ей на ногу, одной рукой слегка держась за ее бедро. Норма встревоженно подняла глаза на камеру. — Мама поймет, — поймав ее взгляд, он поцеловал ее коленку. — Что ты хочешь? — Ребенка, — резко отозвался парень, извинившись в лице. Норме показалось, что на секунду она посмотрела на своего друга-Адама, а не на мужа. Его лицо такое чистое и бескорыстное. С ним происходило в последнее время что-то очень странное: часто менялось настроение. Ввел себя с ней то нежно, то грубо. Особенно когда речь шла о сексе. — Мы же все обсуждали: нам еще рано, — девушка осмелилась резко ответить Адаму и попыталась встать с кресла. На этот раз парень позволил ей это сделать. Норма быстро поправила свою юбку-карандаш, посмотрев прямо в карие глаза парню. Он не отрывал от нее взгляд. Девушка откашлилась и прошла к своему рабочему столу, раскладывая важные документы по нужным папкам. Парень поднялся на ноги и приблизился к ней. Она пыталась не смотреть на него, но Адам сам поднял ее голову, чтобы видеть ее глаза и поправил выбившуюся прядь. Легко поцеловав ее в губы, парень присел на край стола. — Мы не обсуждали, ты на этом просто настояла. Но когда, как не сейчас. Нам уже по двадцать два, мы счастливы и молоды. Нам просто необходим ребенок. — Я не готова. — Почему? — Норма замерла на месте. Потому что она не могла гарантировать себе жизнь в дальнейшем, не то что собственному ребенку. Но объяснять все это Адаму не было ни сил, ни желания, да и он бы ее не понял, оставалась только бежать, как делала всегда Норма, когда застревала в тупике. Девушка схватила ключи от их комнаты, которые лежали на столе и, развернувшись, хотела уже уходить, как ее остановил Адам. — Почему? — потребовал тверже парень. — У меня голова болит. — Почему?! — Адам, мне больно, — рука, которая держала аккуратную ладонь девушки, резко сжалась. — Почему?! — Я не хочу, понимаешь, не хочу! — выкрикнула со всей злости Норма и посмотрела на Адама. Он был в настоящей ярости. Глаза почернели так, что почти слились с зрачком. — Дрянь. Норма чуть не упала на пол, согнувшись, как старушка. На щеке очетливо остался след от ладони парня, покраснев, выделяя границы. В ушах стоял звук пощечины. Она подняла глаза на ошарашенного парня, который сам не верил, что сделать это.***
Норма смогла переступить через себя и простить Адама за ту недавнюю выходку, ради мамы, которая была вся не своя после недавней выходки. Сам Адам тоже видно переживал. Уходил на диван, не беря собой даже подушки. Сейчас они расположились на диване, Норма читала вслух художественную книгу, а головка Адама покоилась на ее коленках. Парень не слушал девушку, рассматривая ее рельефное лицо, и думая про себя, что ему повезло. Норма же наоборот углубилась в чтение, сопереживая главным героям, что даже не замечала, что все время Адам не отрывал от нее взгляд. Она была очень милой, когда была увлеченна чем-то. Хотелось остановить время, чтобы этот момент длился очень долго. Чтобы они всегда были вместе и никогда не расставались. Адам не много было нужно от жизни. Просто, чтобы под боком был родной и любимый человек. Рука Нормы опустилась в густые волосы парня. Адам тутже почувствовал запах ее кожи. В одно мгновение парень забыл про существование Нормы, остранив взгляд. Ее кожа… Она не может быть такой девственной белой, как первый снег, не может быть такой тонкой, что видны узкие темно-синие вены, не может быть такой манящей. Парню хотелось ударить себя по лицу. Какие-то странные мысли стали лезть ему в голову, словно… словно он был одержим. Он чувствовал себя вампиром, которому так и хотелось попробовать кровь жены. Адам хотел приподняться на локтях, как изящная ручка светловолосой опустилась ему на грудь. Парень чуть слышно сглотнул. Девушка не прекрашала читать. Это уже начинало раздрожать. Адам опустил голову обратно, закрыв глаза и попытавшись держать себя в руках. Голова последнии два дня начала часто чесаться. Будто в черепной коробке кто-то пробудился и стал беспощадно шекатать мозг. Это было просто отвратительное ощущение. Хотелось разорвать себя на куски. Парень пытался не так часто дышать. Этот запах будоражил его. Он мог сорваться. Адам прекрасно понимал это. Как тогда. Парень не мог допустить, чтобы это повторилось. — Норма, можешь прекратить… — парень осекся, слишком грубо. — Пожалуйста. — Что? — Нудеть под ухом, — раздрожился Адам и резко сорвался с ее объятий. Девушка вскочила вместе с ним. — Ты сам предложил. — Много чего я предлагал, — вздохнул парень и махнул рукой. Норма словно перенеслась в этот ужасный день, правда тогда она попыталась убежать, то сейчас просто не собиралась этого делать. Девушка тихонько подошла к парню и робко дотронулся до плеча. Тот обернулся и посмотрел на нее уставшими глазами. Она обняла его, а тот склонил голову к плечу. Адам менялся и это было очевидно. Самому парню уже надоело частые перемены настроения. От ее запаха нельзя было скрыться. Он был пропитан везде: в подушках, в кровати. Парень сжал челюсть так, что отдалось болью. Ее запах не мог перебить даже сладкие нерезкие духи. Парень склонился к ее шее и вдохнул ее запах. Он поцеловал ее, а после, сам того не осознавая, вцепился зубами в нежную кожу. Девушка дернулась от боли, но парень не позволил ей освободиться из его обьятий. Он кусал ее больно и грубо, высасывая кровь подобно вампиру. Наконец-то девушке удалось вырваться. Ноги подкосились, и Норма повалилась на пол, прикрыв свою рану рукой. Жгучая жидкость хлестала будто из фонтану. Девушка была ошарашена, поэтому ее глаза бегали из стороны в сторону. Адам стоял перед ней, словно разъяренный пес. Глаза почернели от злости, сам же парень дышал очень часто через нос. Он был в ярости, что она его прервала, что она вырвалась, и что сейчас она ненавидит его больше всего на свете. Ей было страшно, и парень чувствовал ее биение сердце. Этот стук сводил его с ума. Парень проревел что-то нечленораздельное и вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.***
Норма часто смотрела на Адама, взгляд которого был устремлен куда-то вдаль. Она остерегалась его и всеми фибрами ненавидела. Это из-за него ее привычная и нормальная жизнь разрушилась в одно мгновение. Он перевернул ей жизнь с ног до головы. Лучше его вообще не было. Либо было лучше, чтобы она умерла совсем еще маленькой. Там, в снегу. Сейчас ей предстоит мучиться до конца своих дней. Место, где был укус, опухло и неприятно пульсировало. Норма чувствовала, как маленькие частички Вспышки, бегали по ее телу. Очень живо и резво, отравляя каждую клеточку тела. Этот эксперимент на Фекле, который считали спасением незаболевших людей, вышел Пороку боком. Заболело множество сотрудников, и в их числе был Адам. Парень решил наведать темнокожую девушку, посмотреть своими глазами на удавшееся чудо. Думал, что может быть неприкосновенным Вспышке, но получилось совсем наоборот. Она сожрала его холодный разум и мозг. Им было не место среди здоровых людей, поэтому сейчас они преодоливают расстояние на вертолете до Шизоленда — место, где собраны была вся кучка шизов. Норма до сих пор не могла смириться, что сейчас она была зараженной, была той, что может прикончить свою родню. Ава Пейдж не могла поверить в то, что ее любимые дети заболели. Не могла смириться, что ей придется отпустить их в огромный и беспощадный мир, опустить собственноручно в Ад, но женщина не могла поступить по-другому. Они угрожали всем ее планам и нахождению лекарства, которое может вылечить их. Единственное, что могла бы сделать женщина, это продлить им жизнь. За два дня сыворотки было выпушено столько, что дети могли жить спокойно полгода. И сейчас огромный железный коробок летел с ним. Там было все, что могло обеспечить им жизнь. Пистолеты с патронами для отведения напада шизов был у них в рюкзаках. Вертолет опустился прямо перед огромными воротами изолированного место для шизов, и Норма первая сошла на землю. Парень словно не находился в этом мире. Он не менял своего положения. Норма окликнула его, и тот поднял взгляд. Он был убитым и раздавленным. Адам наконец-то задвигался. Пилот выключил двигатель и вышел наружу. Пока мужчины выгружали тяжелый ящик, девушка смотрела вдаль, где отшивались лениво шизы. Сделав шаг вперед, слух Нормы тронул металлический протяжный визг. Ворота открывались. К ним никто не вышел из военных, что были прикреплены сюда Пороком, и пилот опустил тяжелый ящик на землю, не вступив за порог Шизоленда. А что ожидала Норма? Это место отнюдь не было гостиницей, чтобы возле нового постояльца сотрудники вертелись как работливые пчелки. Мужчина с колючей щетиной только кивнул, посмотрев на Адама, и направился обратно к вертолету. Норма перекинулась взглядом со своим мужем и резко вцепилась в ручку ящика, призывая этим действием сделать тоже самое Адама. Девушка даже не ожидала, что настолько будет тяжело. Как только ворота за ними закрылись, на них неожиданно обратили внимание. Норма увидела блеск в глазах зараженных и поняла, что некоторые из них смотрят прямо на нее. Когда-то, очень давно, они уже встречались и эти люди не могли ни запомнить ее. Один из них неожиданно оскалил свою пасть, демонстративно провел языком по верхней челюсти, и сорвался с места, направляясь прямо них с огромной скоростью. — Бежим! — крикнул Адам и потянул ее за собой. Помощником из Нормы был никакой, и парень тащил на себе этот огромный ящик. Его крик привлек внимание и остальных. Теперь на них началась настоящая охота. Они забежали в лес, деревья которого были с толстыми стволами и густыми кронами, что почти не пропускали солнечные лучи. Оглубившись немного глубже, Норма заметила, что некоторые зараженные, что пока были в своем уме, сидела на деревьях. Видно они спасали свои жизни от более агрессивных шизов. Под их ногами захрустели ветки и внезапно они начала куда-то проваливаться. Больно ударившись об спиной об землю, сотрудница Порока проскользнула вместе с Адамом по наклонности. Парню досталась хуже. Ящик упал ему на ногу и покатился кубарем. Боль резко пронзила конечность, и Адам уже хотел ругнуться, как Норма закрыла ему рот рукой и приблизилась настолько близко, как в добрые времена, что ему сделалось совсем жарко. Снаружи на своем языке переговаривались шизы, злились, рычали. С каждрй секундой их голоса слышались все тише и тише, а когда совсем исчезли, как девушка отстранилась от него и заглянула в глаза с такой холодностью, что Адам невольно покрылся гусиной кожей. Норма сомкнула губы и отстронилась от него, присев в другой стороне. Место, куда они упали, напоминало что-то типо норы. Они переночевали там одну ночь, а когда девушка решила подняться наверх, оказалось, что парень не может вступить и шага. Нора была неплохим вариантом, чтобы укрыться от шизов, правда, Норма иногда не выдерживала и выходила наружу, когда Адам оставался внизу. Питались они в основном сухим пойком и пили обычную воду, потому что возможности разжечь костер в норе не представлялось. Норма не думала, что они задержаться в норе так долго. Прошло больше месяца, и Норма уже начала чувствовать, как с каждой секундой мысли в голове стали меняться. Ни секунды не медля, она вколола себе сыворотку, когда парень отказывался от него. Он совсем не двигался и почти не ел, сутками смотря перед собой. В последние пару дней стал задыхаться, давиться внутренней кровью, что-то шептал безумное, но не смотрел в сторону Нормы. Больше он не причинить ей зла. В одно утро Норма проснулась от громкой возни. Разлипив глаза, она заметила фигуру Адама, что лихорадочно искала что-то в глубине ящика, а после заметила в его руках пистолет. — Что ты делаешь? — ее голос испугал Адама, и он выронил из рук оружие. Быстро наклонился, чтобы подобрать, как неожиданно Норма толкнула его, и тот упал. — Хочешь сдохнуть от собственных рук! — Так убей своими, — крикнул на нее Адам, и Норма заметила, что его глаза блестнули безумией. Она рефлекторно шагнула назад, но, когда парень потерялся за пистолет, подобрала его. — Ты совсем плох, тебе нужна помощь. — Пуля в лоб действенный способ помочь мне. — У нас куча сывороток… — было начала девушка, как ее зло перебили: — Я не буду колоться. Между ними возникла гробовая тишина. Они не отрывали зрительный контакт больше минуты, и Норма с каждой секундой отмечала, что безумие в его глазах постепенно гасло. И совсем скоро на нее грустно смотрел настоящий Адам. — Выпусти, пожалуйста, пулю в мою сторону. — Какая-то странная просьба — Я все равно буду умирать, почему бы не облегчить мне участь. — Адам… — Я не хочу каждый раз отсчитывать дни, когда съеду с катушек, — парень приблизился к ней на коленках, девушка не отсранилась от него, даже когда он подставил к дулу пистолета свой лоб. — Хочешь оставить меня одну? — схрипнула Норма, из последних сил сдерживая себя. Она предполагала, что этот день наступит. — Ты можешь сдружится с теми бедолагами, что сутками торчат на деревьях, вырубить всех опасных шизов. У тебя есть оружие, сыворотки, еда, ты будешь для них Богом, , — проговорил он и нервно сглотнул. — Ты не представляешь, как я хочу тебя сейчас обнять. Прости за то, что натворил. Стреляй. И девушка выстрелила. Всадила пулю в лоб, так что тело отскочило от нее. Норма упала на землю и задрожала всем телом. Осознание того, что она убила человека пришло не в сразу, но как только она опомнилась, громко разрыдалась, отпуснув пистолет. Она не хотела этого делать. Палец дрогнул.***
— Не бойся, — тихо бубнила Норма, повторяя эти два слова как мантру. Лили совсем было плохо. Маленькая темная девочка дышала через рот, жадно ловя воздух. Минуту назад этот крохотный человек пытался убить свою мать, которая сейчас держала ее ручку и давилась слезами. — Смерть будет тебе спасением. — Выстрел. Лили в мгновение прикрыла глаза и обмякла на земле. Женщина попятилась назад от страха, но после разрыдалась в голос, прося ее девочку проснутся. Норма вздохнула и отвернулась, что не видеть эту душераздирающую сцену и спрятать пистолет. Прошло больше пяти минут, как мать Лили не успокаивалась, а шизы в далеке любопытно наблюдали за ними, боясь подойти поближе. Норма не могла по-другому. Лили была слишком опасна для их общества. Девушке приходилось убивать еще и поменьше детей. Как говорил Адам, Норма смогла стать для некоторых зараженных Богом. Они не только прислушивались ее совета, но и собственными силами возвели деревянную стену, что отделяет их от «зверей». — Новенький, новенький, — глаголствовала девушка, что бежала к ним навстречу. Она бросила холодный взгляд на труп Лили и подошла к Норме. — Его привезли военные. Норма вздохнула и попросила Аиду помочь отнести женщину обратно. Им потребовалось не мало усилий, чтобы оторвать ее от тела собственного дочери, она брыкалась, кусалась и изворачивалась, но помощница Нормы была сильной. Аида стала правой рукой для их «Бога». Когда деревянную дверь за ними закрыли часовые, девушки опустили измученную мать, которая упала на пятую точку и, сидя в позе имбриона, тихо плакала, закрыв лицо руками. С каждый секундой ее плач становился все громче, и Норма улезнула поскорей, чтобы увидеть этого новенького. Если он окажется зверем, ей придется убить второго шиза за день. Когда Аида привела ее к воротам, где предположительно должен быть незнакомец, она никого не заметила. Значит этот парнишка спрятался где-то, но не смог бы убежать далеко. Приставив пистолет поближе к груди, Норма приказала Аиде быть потише и пойти в противоположную сторону, чтобы сократить время поисков. Напарница только кивнула и двинулась в своем направлении. Не успела Норма и шагнуть в «мертвый лес», как ее кто-то очень тихо окликнул: — Норма… Оглянувшись, сотрудница Порока никого не заметила, поэтому сердце у нее тревожно забилось. Она приготовилась уже стрелять без предупреждения, как увидела исхудалую знакомую фигуру. Ньют сидел на хилой ветке, свесив ногу, и внимательно на нее смотрел. Из далеко его глаза казались страшными дырами.***
Солнце не успело встать, но Норма была уже на ногах. Сегодня они должны были закончить новую хижину. Ньют, не покладая рук, помогал в строительстве, поэтому проснулся не чуть не позже девушки. Смерть в этом месте оказалась не такой же плохой, по крайней мере парень представлял Шизоленд просто темным и гиблым местом. Они сблизились за это время. Норма теперь общалась не только Аидой. Ньют в основном вспоминал деньки, проведенные в Глэйде, а Норма рассказывала про Порок, так как ей больше нечего вспомнить. На удивление, парень принял эту информацию спокойно. Наверное, решил не париться перед смертью, ведь ничего не изменить. Он изначально не доверял всем этим девчонкам. Сейчас он общался с Нормой, которая держала хрупкий мир Шизоленда на своих плечах, а не с той, которая предала их. У Ньюта никогда не был хорош в строительстве, поэтому выполнял он исключительно мелкую работу принеси-подай. Время превратило его в настоящего живого мертвеца, который еле держался на тонких ногах и изредко терял сознание. Руки Вспышки уже обхватывали его хиленькое тельце, поэтому душа Нормы просто расскалывалась на две части от этой картины. В какой-то доле она была виновато в том, что парню приходилось идти по мертвой тропе, рука оброку с этими бедолагами. Люди Шизоленда могли убить Норму и забрать у нее все, что есть, но они хорошо понимали, что пройдет время и они вновь встретятся с лицом смерти, а так они могли рассчитывать хотя бы на безопасность. Норма руководила процессом, иногда помогая измотанным постояльцем, что больше не могли держать молотки в руках, и ловила на себе отстроненный взгляд Ньютой. Девушка отвечала ему таким же холодным взором, чуть приподняв подбородок. Наступало время обеда, и Норма распустила всех на перерыв. Обернулась, но не увидела Ньюта на месте. Он не произнес не слова, не разу пожаловался на усталость. Она точно знала, куда он направился. Метвый лес стал для него вторый домом, а то, дерево, на котором он укрылся, словно вросло в него корнями. Парень все свободное время проводил рядом с ним, порой даже разговаривал, облакотившись спиной о сухую потрескавшуюся кору. Норме необходимо было увидеть его. Она не могла объяснить такое рвение. Она чувствовала, что должна быть рядом с ним. Может быть, это играл долг, после всего, что она сделала. Она тихим шагом подошла к нему и застыла рядом, но он даже не поднял взгляда. Присев, Норма протянула фляшку с водой, которую Ньют резко вырвал и осушил в одно мгновение. — Прости, — еле произнес Ньют и стал даваться мокрым кровавым кашлем. Вытерев рот тыльной стороной ладони, парень вздохнул и опустил голову на кору. Он смотрел на небо, где не было ни облачко. Совсем как в Глэйде. Кажется, он начал забывать как они выглядят. Быть может облака фиолетовые, а совсем не белые, как говорят люди. — Ничего. — Норма не могла вытерпить их молчания. Порой так и хотелось кричать во все горло одно только слово — «прости», нарушить эту проклятую тишину. — Есть ли жизнь после смерти? — неожиданно спросил Ньют и посмотрел на девушка. Та нахмурилась и прикусила губу. Да если бы она знала. Но если к ней приходит Адам, значит есть. Или эта все галлюцинации? Иллюзии? Норма устала. Все тело ныло, колени ломило, голова расскалывалась. И Норма не понимала ради чего живет. Может быть, Адам сделал правильный выбор и ей тоже нужно было последовать его примера. — Есть, пока о тебе будут помнит. — Кто будет меня вспоминать? — Ну, наверное, Минхо с Томасом и девчонки. Все, кто уцелел. — А ты? — А я буду рядом с тобой. Он накрыл ее руку ладонью и заглянул в глаза, грустно улыбнувшись. В эту мгновение Норма наклонилась к нему и поцеловала в губу. Легко и непринужденно. И только потом поняла, что сделала. Отстранившись от парня и резко встав, она извинилась и добавила, что через двадцать минут они начинают строительство. — Я бы повторил, — тихо хохотнул Ньют, когда Норма не далеко от него удалилась. «Играет со мной, гаденыш» — подумала она и решила собрать себя в руки. Что-то в последнее время она совсем расклеялась. Всего два с половины часа потребовалось для того, чтобы закончить новую хижину. Норма была довольно результатом. Теперь еще три новичка могли не мерзнуть ночью на улице. Все отправились на обед. Сегодня у них была холодная каша и маленький кусок мяса неизвестного происхождения. Это могло быть как мясо оленя, которое Порок иногда присылал, как мясо крысы. Еда Фрая не могла сравниться не с чем. Ньют пережевывал нехотя и лениво, смотря куда-то вдаль. Вкус еды абсолютно тошнотворный, и он вызывал неприятные позывы. Обитали Шизоленда почти всегда молчали. Ньют вспоминал бурные перепалки за столом Глэйда, вспоминал как Фрай просил успокоиться парней, вспоминал как его раздрожали все эти бесконечные разговоры обо всем и не о чем. Но сейчас он бы отдал все, чтобы хоть часок побыть в этой суматохе. Угнетающие молчание давило череп до характерного хруста. Но так было не долго. — Вы слышите? — раздаваемый звук был отдаленно похож на передвижение берга по небу. Норма нахмурилась и, выудив пистолет, вылетила из столовой, чтобы своими глазами увидеть, кто же решил навестить их. Берг опустился неподалеку, и с борта вышли несколько темных фигур. С такого расстояние не было видны лица. Кто же это может быть? Дженсон? Отряд Альфа? Или же сама Ава Пейдж решила навестить свою горячо любимое дочь? Нет, она бы никогда не надела темную одежда. Сколько себя помнила Норма, Пейдж всегда была в девственно белом. Прищурившись, Норма заметила чужаков. Или же знакомых. Томас как всегда шел впереди всех, ведя за собой ребят из Глэйда. Что они здесь забыли? С какой целью пришли? Когда глэйдеры подошли к воротам и заговорили с военными, все постояльцы стрятались за собственные дома и стала наблюдать за глэйдерами, перед которыми открылись ворота. Первую секунду они замешкались, но после уверено вступили на их территорию. — Ньют! — закричал во всю глотку Томас и приготовил на опасный случай револьвер. Норма очетливо видела как Ньют приподнял удивленно брови, услышав свое имя. А после нахмурился и выглянул из-за укрытия. Он думал, что о нем забыли. Он надеялся, что о нем забудут. Ньют не такой, каким он был раньше. Чокнутый шиз, что через несколько дней совсем потеряет голову. Зачем они прилетели? Он все равно не сможет с ними полететь? Друзья не бросают в трудную минуту. — Ньют! Парень сделал неуверенный шаг вперед и, вздохнув, направился к ним навстречу. Он делал очень твердые шаги, словно хотел причинить боль земле, но не подошел ближе, лишь остановился напротив на расстоянии трех метров. — Ньют, — Томас было хотел обнять друга, только тот остановил его. — Зачем вы пришли? — Может мы где-нибудь уедимся. Лишние уши нам не нужны, — Томас огляделся, но никого не увидел, но он точно знал, что несколько десятков глаз сейчас смотрят на него. Норма видела, как напрягся Ньют. Он ничего не сказал и двинулся в сторону «мертвого леса». Его любимое место. Девушка посмотрела на постояльцев Шизоленда. Они будто взглядом спрашивали ее, что делать. «Не высовываться». Норма тихо следила за ними. Быстро мелькала между деревьями поодаль от них и держала пистолет к груди. Не только у Ньюта есть любимое дерево, но и у Нормы было такое. Ньют развернулся к друзьям и отступил на шаг. Он не мог гарантировать им безопасность. — Мы пришли тебя забрать, друг, — Томас сделал шаг к нему, тот отступил от него. — Не нужно, прощу. — Хорошо. — Это плохая идея. Я вам не нужен. — Нужен. Ты ведь наш друг. — Я когда-то был вашим другом. Сейчас я шиз. — Не нужно так говорить. — А как по-другому. К тому же это правда, — Ньют прикусил губу. — Я опасен для вас. Лучше вам лететь отсюда. — Ты понимаешь… — Нет, не понимаю, — повысил голос Ньют. — К тому же, я нужен здесь, — более тихо, посмотрев прямо на Норму. Девушка застыла, не двигаясь, словно завараженная. Ее рассекретили. Норма облакотилась о могучий ствол Большого Боба и прикоснулась к груди. Маленькая синяя капсула висела на цепочке. Сыворотка, которая принадлежала Адаму. «Я нужен здесь». Если он хочет сделать одолжение Норме, то она в этом не нуждается. Она с злобой порвала серебрянную «нить» на шее и вышла из своего укрытия. — Какие люди! Давно не выделись, — растянув ухмылку на лице, девушка передвигалась к ним вольяжно. Это совсем не было похоже на тихую Норму из Глэйда, поэтому глэйдеры были удивлены ее такому появлению. Норма держала в одной руке пистолет, демонстративно его вертя, а в другой — капсулу, только его никто не мог видеть. — Что ты тут делаешь? — Она шиз, не забывай об этом, — ответил Минхо на вопрос Томаса. — И вправду. Не забывай, — оскалилась Норма, подобно хищнику. — Это угроза? — но Норма не ответила на вопрос. — Ньют, не делай скоропостижных решений. По крайней мере, ты тут точно не нужен. — Она кинула в его сторону капсулу, не беспокоясь о том, что он может не поймать. Но бывший глэйдер в последнюю секунду зацепил цепочку. Он вопросительно посмотрел на Норму. — Считай, это твой подарок на Рождество. А теперь катись из Шизоленда со своими друзьями, иначе я сделаю из них дуршлак.***
— Не говори, что мне опять поручена Очень важная миссия, — Норма смотрела снизу вверх на Дженсона и нервно потерала ладонями. Мужчина только улыбнулся уголком губ. Все повторялось с точностью, как в тот день, когда ее привели обратно в Порок и засунули в Лабиринт. Вертолет, Дженсон и высота больше километра. Опять кто-то тупил и медлил в Лабиринте? Норму не могут вызывать по другой причине. От этой мысли почему-то становилось смешно. Буквально через полтора часа она была в Пороке или в родном доме. Она молча следовала за Дженсоном, в кабинет матери, будто не знала дороги. Постучавшись, он пропустил девушку, но сам не стал заходить, закрыв за ее спиной дверь. — Здравствуй, мама. — Ава Пейдж подняла глаза на Норму и, встав с удобного кресла, приблизилась, обняла. — Моя девочка, — она отстронилась от Нормы и провела ладонью по щеке. Когда-то этим движением она стирала ее слезы, но сейчас перед ней стояла девушка, что совсем истребила в себе Джесс. Теперь ее зовут Нормой. — Мне опять прийдется играть в замкнутую чокнутую девчонку? — Нет. Теперь все намного серьезней. Ава усадила Норму на белый кожаный диван, сама же налила из хрустального графина водички и присела рядом, почти в плотную. — Я не уверена, что за мной не могут следить, — она отдала ей стакан и опустила голову на одном уровне с головой Нормы. — Мне кажется, Дженсон, делает за моей спиной свои делишки, — она говорила шепотом, переодически кидая взгляд в дальний угол кабинета. Даже в полумраке Норма разглядела маленькую черную точку, что смотрела прямо на них. — Он что-то замышляет. Страшное. — Она выдержала паузу. — Он убьет меня, Джесс. По телу Нормы пробежались холодные мурашки, будто чьи-то ледяную пальцы погладили ее. Кроме Адама она не была никому нужна на том Свете. — Что мне нужно сделать? — Ты сама поймешь. Норма молчала и только смотрела маме в глаза. Она была уверена в своих догадках, но эта женщина улыбалась. Девушка не могла не обнять мать. Может быть, эта возможность больше никогда не представиться. У нее гулко билось сердце. Ава одними губами попросила ее уйти. И Норма подчинилась воле матери. Дженсон был рядом и улыбнулся ей, когда та вышла из кабинета. Девушка натянула на себя улыбку, будто ничего не произошло. Он не должен ничего заподозрить. Находиться в стенах Порока было невыносимо. Родные стены коридоры давили. Настоящий враг был всегда рядом. Она давно не прогуливалась по уличкам Последнего города. Да и свежий воздух ей не помешает. Норма спускалась на первый этаж на скоростном лифте. С ней было трое солдат. Они украдкой смотрели на нее. Ужасно бесили. Она уверенно направлялась к выходу, ее кто-то окликнул по прежнему имени, но она не обратила внимание. Когда девушка почти подошла к двери, ее остановил военный, сообщив, что ей нельзя выходить. Приказ Дженсона. Хотелось плюнуть прямо в лицо, только не этому солдату, что только выполняет приказы, а прямо — главнокомандующему. Выход есть всегда. Если спустится на парковку, вырубить солдата, что сидит там, можно будет выйти наружу. Но когда Норма оказалась там, то не увидела человека за постом. На фоне чьего-то диалога играл гимн Америки. Норма подходила медленно к тому месту, где собрались чужаки. Или знакомые. Она не спустает голос Томаса ни с чьим другим. И голос Терезы. Он все-таки нашел ее. Норма спряталась за одну из квадратных колонн и внимательно слушала их разговор. — Я бы сделала это еще раз. — Тереза бы предала их во второй раз. — Прости, — только и сказал Томас, но неожиданно из-за машины выбежал Ньют и, налетев на девушку, легко толкнул ее. — Да ты знаешь, что нам всем крышка. И только ты можешь нам помочь. — Он был в плохом состоянии. Норме не нужно видеть его, это было понятно по срывающемуся голосу. Она немного выглянула и сразу же заметила на его лице кровь. Сыворотка не продлилась надолго. Не прошло и месяца как Ньют начал давиться кашлем. — Ты все испортил, — зарычал на него Томас. — Не я все портил, а Ава с Дженсоном. Хотелось выбежать из укрытия и крикнуть, что ее мама не виновата, что сама находилась в лапах зверя столько времени. И она бы выбежала, если бы Роберт ничего не испортил. Роберт? Что он тут делает? Она очетливо услышала его голос. — Я думаю, что мы пригодимся вам больше, чем Тереза. Мы? Норма еще раз выглянула и увидела весь отряд Альфа. Это все Роберт. Это он присел на уши своей команде, убедил, что Дженсон совсем не тот, за кого себя выдает. И в этом ему помогла смерть любимой девушки. Смерть Гвен.***
— Я пришел к вам, люди, чтобы сказать, что пора уже объединиться и восстать против тех, что руководят нашими жизньями. Этих странный человек прибыл на территорию Шизоленда двадцать минут назад, но уже собрал вокруг себя целую толпу. Он поднялся на самый высокий дом и глаголствовал о какой-то восстании. Все постояльцы слушали его, разинув рот и навострив уши, чтобы не упустить ни единного слова. — Кто имеет право запирать вас здесь без всякой поддержки? Кто имеет право распоряжаться вашей судьбой? Даже сама Норма заслушалась его речью. Она смотрела вверх, где силуэт незнакомца закрывает солнце. Затмение. — Я предлагаю пойти со мной и разрушить Последний город. Он не случайно попал сюда. Его отправили сюда. — Разрушить Последний город, — словно мантру повторила девушка за мужчиной. Это знак. «Ты сама пойдешь». Это знак! Она поняла. Ей нужно разрушить Последний город. И она еще может спасти маму. — Вы пойдете со мной? — Норма? — незамедлительно окликнула ее Аида, словно спрашивая ее решения. Ведь никто не сдвинется с места, если не пойдет их настоящий вожак. — Пойдем, — прошептала девушка, убеждая себя. — Пойдем! — крикнула она револиционеру.***
Норма не могла даже предположить, откуда у этого странного человека находилось столько оружия. Постояльцы Шизоленда объединились с остальными революционерами и прорвались в Последний город. Аида никогда не держала в руке даже обычного пистолета, но сейчас ходила с гранатометом и взрывала все высокие здания. Правда, большинства шизолендцам не досталось огнестрельных, потому что некоторые вооружились до зубов. Восемь гранат, два пистолета, автомат. Но постояльцы не отчаялись и схватили в руки вилы. «Стоять до последнего, убивать всех солдат» — дал распоряжение странный мужчина. Но у Нормы была совсем другая цель: добраться до главного здания и спасти маму. Правда, девушка не могла не «развлекаться». С каждым убитым военным по груди разливалось тепло. Остались пару дней до ее полного сумасшедствия. Норма это чувствовала. Сыворотки больше не будет, поэтому она скоро умрет. Осколки от зданиев разлетались по разным сторонам, поэтому приходилось спасать свой зад всеми способами. — Ну что, сука, — прорычал кто-то за спиной и ударил в плечо прикладном. Норма пискнула и приземлилась со всей скорости на коленки, перевернувшись. Вся ее одежда испачкалась в каком-то масле. Перед ней стоял военный, который когда-то не выпустил девушку на улицу Последнего города. Она думала, что он являлся обычной пешкой, но мужчиной оказался настоящей тварью. Норма стиснула поплотней зубы и зло посмотрела на него. — А я говорил Дженсону, что тебя следует убить, но этот тюфак все медлил, — он прицелил на нее дуло пистолета и мгновенно выстрелил. Секунда. Норма зажмурилась, но не почувствовала боли. Подняв удивленно глаза, она заметила, как Аида смотрела на свои окравленные руки и задрожала всем телом. Тело девушки в мгновение повалилось на землю, а Норма накинулась на своего врага и повалила его на спину. Перехватив его оружие, она пустила ему пулю в лоб. Приблизившись и опустив к Аиде на корточки, девушка подняла ее лицо от земли и поняла, что ее больше нет. Она не дышала, и лицо было умиротворное. — Спасибо тебе за все. Посмотрев вперед, Норма заметила знакомую фигуру Мишель, которая неслась сломя голову, даже не заметив ее. Неожиданно земля дрогнула, и Норма, потеряв равновесие, упала прямо на мертвую Аиду. Какой-то придурок решил взорвать самое высокое здание. Осколки посыпались в разные стороны, и что самое страшное — самый большой падал прямо на Мишель. — Нет! — успела закричать Норма, вытянув руку, как груда бетона и металла налетела на железную балку, чуть погнув ее. Девушка оказалась внутри прямоугольного треугольника, прижав руки к ушам. Она не шевелилась, и Норма незамедлительно подбежала к ней. Второй смерти непоследних для ее жизни людей девушка не перенесла, но Овечка осталась жива. Правда находилась в отключке и из затылка текла кровь, видно какой-то осколок откололся после падения «великана». Норма огляделась в поисках знакомых лиц. Роберт бежал к ней на всех парах, видимо, увидел, что произошло. — Ей срочно нужно медицинская помощь, — проговорила она и осторожно вытянула девушку за руку из «укрытия». — Неси ее туду, где короче остановились. Послышался очередной взрыв, и парень поспешил отнести раненную девушку. Норма следила за ними, поджав губы, и отвернулась, когда они скрылись из виду. Плечо ужасно болело. Прикоснувшись, Норма сделала только хуже. Корчась от невыносимой боли, Норма старалась не концентрироваться на своем ущибе, но ничего не получалось. Перед глазами неожиданно все поплыло и к горлу подстал кровавый комок. Секунда, и Норма выплескивала из себя алые сгрустки. В носу уже начинало покалывать, но девушка не могла остановится. «Я не буду себя обманывать, Джесс» — чертов Адам. У нее должно быть время. Превращение не может произойти сегодня. Норма не могла просчитать. Когда поток крови прекратился, Норма почувствовала как укол в сердце разрывает грудь на части. Согнувшись в три погибели, девушка заползла под бетонную плиту, словно в шалаш и поджала к себе ноги. Было трудно дышать, будто пробежала трехкилометровый кросс. Норма буквально ловила маленькими порциями воздух. Рядом лежал пистолет военного, на всякий случай. Вдруг один из врагов решит навестить ее, она как хозяйка не может не угостить гостья свинцом. От этой мысли стало как-то легче. Уголок губ дернулся в слабой полуулыбке, и Норма прикрыла глаза. Множество звуков сталкнулись воедино — в хаос. Когда Норма приоткрыла глаза, то увидела как Томас тащил на себе совсем плохого Ньюта. — Убей меня, Томас, — услышала тихо Норма. — Убей, — крикнул и вырвался из рук друга. — Нет, друг, — сделав большой акцент на последнем слове, Томас приблизился к Ньюту, но тут опрянул, увидев сверкающий нож в руках друга. Норма хотела вскочить, но была намертво прикова к земле. Сделав маленькое движение, сердце пронзила стрела, и Норма чуть слышно пискнула. Ребята были в военной форме Порока. Что здесь происходит? Ньют замахнулся на друга, но Томас резко увернулся. — Значит я тебя убью. — Парень вцепился в Томаса. Норма нахмурилась. Он мог ударить друга, поставить смертельный удар, но он позволил Томасу перехватить нож. Резкий толчок, и острие проткнула кожу. Норма не могла сидеть на месте, но сидела. Сидела и смотрела как Ньют намертво падает на землю, как Томас склонился перед ним, прося его не уходить и уверяя что будет все хорошо, как Ньют передает какой-то серебрянный медальон, как с удовольствием распряляет ноги, умирев. Внутри будто что-то оборвалось. А голос Адама звучал все сильней. «Я не смогу долго обманывать смерть» — сказал ей когда-то Адам, будучи совсем здоровым. Она тогда не поняла, к чему была эта фраза, но сейчас все карты были раскрыты. Они изначально все приговорены к смерти. Счастливчаками являлись те, кто умер от огненных вспышек Солнца, а не те, что смог пережить этот переод. Адам умер в двадцать шесть, она умрет в двадцать четыре. «Нужно было сделать это раньше. Прости, мама» — подумала девушка и потянулась к пистолету. Она не сможет спасти Аву Пейдж, ее судьба тоже предначертана. Все их жизни были решены. Нормы поднесла дуло к виску и незамедливо пустила пулю