***
Вскоре офицеры в сопровождении ученого прибыли в пункт управления испытаниями. В большом зале уже находились старший помощник ― невысокий коренастый мужчина с залысиной на затылке ― и другие сотрудники. Они поприветствовали офицеров, после чего вернулись к своим обязанностям. Старпом смотрел на экран, отображавший виды с камер наблюдения, и отдавал команды по голосовой связи. Под его руководством в одном помещении завершалась настройка генератора, в другом формировались группы подопытных, в третьем ― проверялись системы безопасности. Секретарь, сидевший рядом со старпомом, строчил в журнале протокол переговоров. Здесь же, перед длинной панелью с кнопками и тумблерами, сидел оператор, ожидая своего часа. Ему предстояло управлять генератором и другими устройствами во время проведения эксперимента. Курето и его группа расположились во втором ряду кресел, открывавшим вид на главный экран. Профессор встал рядом с помощником. Он уже отдал приказ, и теперь оставалось только наблюдать за завершением подготовки к эксперименту, предоставив остальное своим подчиненным. Док смотрел на экран, а в груди начинало нарастать давящее неприятное чувство. Уже много месяцев он проводил эксперименты на людях, но все равно каждый раз испытывал в душе этот дискомфорт. Видел, как сотрудники лаборатории провожают подопытных в комнату, что находилась за генератором. Туда же была направлена его главная антенна, вытянутая и острая, как шпага. Почему-то старику всегда приходило на ум именно это сравнение, хотя антенна едва ли была на нее похожа. Путь в комнату пролегал мимо генератора, и люди проходили совсем близко, не узнавая своего будущего палача. Вообще, никто из них не знал истинной цели их пребывания здесь. По легенде, они участвовали в психологическом эксперименте, проводимом в интересах Министерства обороны Японии. А потому никто и не думал опасаться за свою жизнь, и все подопытные спокойно выполняли требования сотрудников. Глядя на их беспечные лица, док чувствовал, как болезненно сжимается сердце. Все же Курето был прав, когда сказал ему, что он слишком мягок и оказался не на своем месте. Но другого специалиста его уровня у Хиираги не было, и генерал продолжал держать его на посту начальника лаборатории. А профессор продолжал убеждать себя в том, что цель оправдывает средства и, в конце концов, они смогут сделать нечто такое, что выведет армию его страны на новый уровень, заставив считаться с собой и Россию, и Китай, и даже всемогущие США. Но вот последние приготовления завершились, и профессор, отвлекшись от тягостных мыслей, услышал голос старшего помощника, огласившего в аппарат голосовой связи последнюю команду, отдаваемую перед началом испытаний: ― Внимание! Объявляется режим «Испытания». Всем сотрудникам немедленно пройти в спецпомещения! Услышав команду старпома, извещавшую о начале испытаний, люди около генератора, за рабочими столами, в столовых, комнатах отдыха и остальных помещениях комплекса пришли в движение. Все служащие, а также подопытные, что не были задействованы в сегодняшнем мероприятии, оставили свои места и двинулись в спецпомещения, защищенные от смертоносного излучения толстыми свинцовыми стенами и такими же дверями. В пункт управления также прибыло несколько человек, после чего тяжелая дверь, отделявшая его от блока испытаний, была закрыта. ― Гурен, когда все закончится, не забудь забрать у секретаря копии протоколов и видеозаписей с камер наблюдения, ― Курето обратился к одному из подчиненных, на что тот только слабо кивнул, не удостоив генерала развернутым ответом. Он, как и остальные члены свиты, сейчас внимательно наблюдал за экраном, отображавшим вид из комнаты с подопытными. Старпом доложил профессору об окончании подготовки, и, получив от него разрешение на начало испытаний, стал отдавать оператору команды: ― Включить автоматы! ― Есть включить автоматы! ― Рычаг питания в положение 3! ― Есть питание 3! Оператор репетовал команды старпома, нажимая на кнопки, включая тумблера и переводя рычаги из одного положения в другое. Наконец, когда все настройки были выполнены, старпом скомандовал: ― Запустить генератор: набор частот 16, режим 1, время генерации ― три секунды! Оператор отрепетовал команду, и все присутствующие стали напряженно вглядываться в экран, где сейчас отображался вид из комнаты с подопытными. Трое людей сидели на стульях в небольших кабинках, отделенных друг от друга перегородками. Одному из испытуемых было пятьдесят два года, другому – тридцать пять. Третьим и самым молодым участником была девушка шестнадцати лет от роду. Мгновение ― и вот уже двое испытуемых грузными мешками свалились со стульев, девушка же оставалась сидеть и не подавала никаких признаков заражения. Военные с интересом наблюдали за ходом эксперимента. Курето был настолько увлечен, что отклонился в кресле чуть вперед, всматриваясь в экран. Гурен и Аой сидели неподвижно, но, как и Хиираги, неотрывно наблюдали за происходящим. Майор сохранял внешнее хладнокровие, а вот Сангу испытывала скорее отвращение, чем интерес. Ей не нравилось посещать такие мероприятия, но обязанности персонального охранника вынуждали быть рядом с Курето, где бы тот не находился. И только Сейширо оставался абсолютно безразличным ко всему происходящему. В ожидании конца эксперимента младший Хиираги постоянно ёрзал в кресле и то и дело смотрел на часы. Но Курето этого не замечал. Результаты явно удовлетворили его, и теперь он обдумывал, какие новые возможности может открыть перед ними этот проект. Спустя несколько минут в комнату испытуемых привели вторую группу, и эксперимент повторили, переведя генератор во второй режим. Пока все работало без сбоев: вирус поражал только взрослых участников. И хоть Курето считал, что число испытуемых было недостаточным для серьезных выводов, он был вынужден признать: избирательность у вируса действительно наблюдается. Даже если потом обнаружатся ошибки, у этой работы есть потенциал и ее нужно доводить до конца, чего бы это ни стоило. Но это потом, а пока нужно было дождаться результатов третьего опыта, и Курето, отложив на время раздумья о будущем, вновь обратил свое внимание на сотрудников лаборатории и на экран. В пункте управления произошли перестановки персонала. Профессор занял место старшего помощника, а тот заменил собой оператора. Мотивы таких действий всем присутствующим были ясны: третий режим генератора не был настроен до конца, и использование его в таком виде требовало серьезных знаний и опыта. В любой момент что-то могло пойти не так, и док провел для подчиненных краткий инструктаж, рассказав о возможных сбоях и действиях работников в каждом из случаев. В скором времени все приготовления были завершены. Профессору оставалось огласить всего одну команду, чтобы смертоносное излучение пронзило испытуемых. Или для того, чтобы сжечь аппарат, на создание и отладку которого ушел не один месяц напряженного труда. Точно сказать, чем закончится этот запуск, не мог никто. С другой стороны, док не обещал генералу стопроцентного успеха, поэтому ответственность за последствия лежала на Хиираги, который принимал окончательное решение. И все же старика терзали дурные предчувствия. Он, казалось, предусмотрел все возможные варианты развития событий и был к ним морально готов. Но оставалось что-то, чему он не мог найти объяснения. Что-то, что было намного страшнее сгоревшего генератора, злого Курето и огромных затрат на восстановление испорченной аппаратуры. Однако сколько он ни старался, избавиться от этого чувства или найти его причины так и не смог. В какой-то момент он даже хотел отменить испытание, но эта идея тут же была отброшена. Ведь старик сам предложил Курето этот вариант, и отказ от него был равнозначен признанию собственной некомпетентности и неспособности к принятию ответственных решений. Отступать было некуда. И профессор, набрав в легкие воздуха и доверившись судьбе, на выдохе громко отдал последнюю команду: ― Запустить генератор: набор частот 16, режим 3, время ― три секунды! Старпом отрепетовал команду, и началась генерация сигнала. Время, казалось, остановилось. Док сидел, как сжатая пружина, готовясь в любой момент получить от техники неприятный сюрприз. Но пока все шло хорошо. Секунда, две… Двое подопытных из троих уже лежали на полу, сраженные смертельным излучением. Никаких признаков сбоя в генераторе не наблюдалось: все показатели были в норме. Наконец, прошла третья секунда, и генератор прекратил работу. Профессор облегченно выдохнул и смахнул выступившие на лбу капельки пота. Эксперимент был окончен. Все сложилось лучше некуда, и док, вернув управление старпому, встал с кресла и направился навстречу Курето, который также шел в его сторону. Аой и Сейширо находились рядом с ним, а Ичиносе уже отделился от группы и направился к секретарю, чтобы забрать отчетные документы. ― Поздравляю вас с успешными испытаниями, док, ― генерал улыбался уголками губ, а глаза едва заметно блестели. ― Благодарю, Курето-сама, теперь мы сде… Старик не успел договорить. Его прервал испуганный крик старпома, адресованный оператору: ― Что ты делаешь? Отключи генератор! ― Что? Я не… ― Выруби генератор!!! ― Но я ничего не включал! Генерал и профессор тут же обернулись на ругань. Они увидели, как старпом нервно вскочил с кресла и, грубо оттолкнув оператора, сам встал на его место. Док, почувствовав неладное, попросил Курето подождать и двинулся к старпому. ― Что случилось? Старпом, нервно щелкавший тумблеры и нажимавший кнопки на панели, не сразу обратил на него внимание. Не дожидаясь ответа, начальник лаборатории посмотрел на экран. Его внимание сразу же привлекла шкала мощности вирусного излучения. Генератор отключили сразу после окончания опытов, и сейчас шкала должна была показывать нулевую мощность. Но от увиденного сердце старика ухнуло вниз, а на лбу выступил холодный пот. Шкала быстро ползла вверх. Сейчас мощности почти хватало, чтобы излученный сигнал добрался до поверхности. На мгновение нарастающая волна паники захлестнула его с головой, и он не мог сдвинуться с места, парализованный страхом. Но медлить нельзя было ни секунды, и док, собрав всю волю в кулак, бросился к панели управления и нажал кнопку аварийного отключения. Стук сердца глухими толчками отдавался в висках. Дыхание сбивалось. Успел ли? Надо было убедиться, что отключение сработало. Док уже собирался поднять голову от панели, чтобы посмотреть на положение шкалы мощности, но тут услышал голос старпома, холодный, неестественно спокойный. Казалось, будто говорил мертвец: ― Бесполезно. Панель не работает. Ни одна кнопка. Первым, что испытал профессор, было удивление. Панель раньше никогда не отказывала, и что стало причиной такого внезапного сбоя, он понять не мог. Но мысли об этом быстро ушли на задний план, уступив место все нарастающему ужасу. Док посмотрел на шкалу мощности. Она уже не ползла вверх, а застыла на месте, достигнув предела измерений прибора. По расчетам, на такой мощности излучение не только добиралось до поверхности, но и покрывало почти всю территорию Японии. Однако генератор, достигнув максимума по шкале, продолжал и дальше набирать мощность. Профессор понял это, когда посмотрел на вид с камеры наблюдения. Из-под основной антенны, оттуда, где находились трансформаторные блоки, начал идти дым. Сначала слабый, едва заметный, он с каждой секундой становился все гуще и темнее, и уже через несколько секунд серая пелена заполнила все помещение, скрыв от объектива камеры и сам генератор, и всю остальную аппаратуру. Прошла еще секунда ― и шкала мощности рухнула вниз, застыв на нулевом положении. Теперь уже навсегда. Генератор сгорел. Профессор и старший помощник шокировано смотрели на экран. К ним со всех сторон подходили сотрудники, пытающиеся понять, что же все-таки произошло и насколько все плохо. Но ученые никак не реагировали. Наконец, в гнетущей тишине прозвучал громкий властный голос. Это Курето со своими подчиненными, растолкав сотрудников лаборатории, столпившихся вокруг профессора, требовал объяснений о произошедшей ситуации: ― Объяснитесь, док. Что это сейчас было? ― голос был твердым, однако и в нем звучали нотки страха, впрочем, заметные только очень внимательному слушателю. Но ни профессор, ни старпом сейчас не вслушивались в слова генерала. Старик так и стоял, погруженный в свои мысли, а вот на его помощника громкий голос подействовал как искра на бочку с порохом. От пережитых эмоций в нем пробудилась явно нечеловеческая сила. В один прыжок он преодолел расстояние, отделявшее его от оператора, и, резким ударом повалив того на пол, принялся яростно избивать ногами, выкрикивая нечленораздельные фразы, в которых едва можно было различить слова: ― Пидорасина, блядь!!! Нахуя ты врубил генератор?! Ты хоть, понимаешь, что ты натворил, мудило?!! Когда Сейширо и Гурен оттащили рассвирепевшего старпома от оператора, тот уже лежал на полу с окровавленным лицом, скорчившись от боли, и, как заевшая пластинка, дрожащим голосом повторял одну и ту же фразу: ― Я ничего не включал! Я не включал! Увиденная сцена еще больше деморализовала присутствующих, и Курето, едва сдерживая бушующие эмоции, схватил профессора за грудки и выкрикнул прямо в лицо: ― Я сказал, объяснись!!! Что за хуйня тут происходит!? Док, наконец, обратил на него внимание. Он перевел потерянный пустой взгляд на генерала, и тот испытал сильнейший, почти животный ужас. Второй раз в жизни он видел такие глаза. Первый был полтора года тому назад, в 2011 году. Тогда он, еще будучи полковником, в составе комиссии прибыл на только что взорвавшуюся АЭС Фукусима-1 и имел разговор с одним из ответственных дежурных, находившихся на посту в день аварии. Тот убеждал полковника, что мог предотвратить аварию, и у него был точно такой же взгляд. Взгляд человека, провалившего главную миссию своей жизни. Человека, из-за беспечности которого теперь могут погибнуть тысячи людей. Человека, не достойного жизни. Тогда еще никто не знал, что все обойдется малой кровью, и через несколько дней Курето сообщили, что этот человек совершил самоубийство. Видимо, таким образом он пытался загладить свою вину перед преданным им народом. Впоследствии этот взгляд не раз снился ему по ночам, и как бы Хиираги не убеждал себя в своей хладнокровности, все же он вынужден был признать, что этот разговор поразил его до глубины души. И вот теперь точно таким же взглядом на него смотрел старик. Курето сразу все понял без слов, и, отведя глаза в сторону, отпустил ученого. Тот в ответ только продолжал смотреть на генерала, а затем медленно, будто тщательно обдумывая каждое слово, тихим голосом сказал: ― Простите, Курето-сама. Мне, правда, очень жаль. Они еще какое-то время молча стояли друг напротив друга, окруженные лаборантами и помощниками Хиираги. Где-то сзади до сих пор раздавались всхлипы оператора, который так и остался лежать на полу. Старпом, выплеснув первую волну эмоций, сидел недалеко от него на полу, и беззвучно плакал. Глаза смотрели куда-то в одну точку, а слезы катились по щекам, собирались на подбородке и капали вниз, оставляя влажные следы на синей техничке. Остальные еще не до конца понимали, что произошло, и потому напряженно ждали объяснений. Но все чувствовали эту атмосферу смертельной обреченности, и потому никто не решался задать вопроса профессору. А тот, как будто уловив настроение окружавших его людей, все в той же неторопливой манере, словно давая понять, что торопиться им уже некуда, начал излагать объяснения. ― Видите ли, после того, как мы завершили третий опыт, панель управления генератором вышла из строя. Ни одна кнопка не работала. Почему это случилось, я не знаю. Возможно, перегорела кабельная линия. Вместе с этим что-то вызвало запуск генератора. Как вы могли видеть, старший помощник считает, что его запустил оператор перед тем, как сгорела панель, ― профессор прервался, заметив, как присутствующие обернулись на лежащего на полу человека, с разбитых губ которого до сих пор срывались сдавленные всхлипы. ― Да заткнись ты уже!!! ― Сейширо подлетел к сотруднику и со всего размаху ударил его ногой по лицу. От сильного удара оператор потерял сознание, и в помещении, наконец, воцарилась тишина. Сцена была откровенно дикой. Сопли и кровь брызгами разлетелись по полу, а тело застыло в неестественной позе. В обычных условиях представить здесь такую картину не мог никто. Но сейчас, на фоне последних событий, никто не обратил на нее особого внимания. А профессор, бросив короткий взгляд в ту сторону, продолжил с прежним безразличием высказывать свои предположения. ― Судя по всему, генератор развил такую мощность, что загорелся и вышел из строя. Я видел, как шкала мощности поднялась до номинальной. По расчетам, при такой мощности вирусом оказалась задета почти вся территория Японии. Но это был не предел. Судя по всему, на пике мощности генератор излучал сигналы еще более сильные. Чтобы загорелись обмотки трансформаторов, мощность должна быть раза в два больше, чем номинальная. Это означает, что вирусом была задета вся Япония и территории сопредельных стран. Мы пока остаемся живы, потому что пункт управления защищен свинцовыми стенами, поглощающими излучение. Но там, на поверхности, сейчас творится настоящий ад. Если вирус сработал безотказно, то в Японии уже не осталось ни одного взрослого человека. За несколько дней эпидемия распространится по всей планете, и человеческой цивилизации придет конец. Мы тоже обречены. Выходить на поверхность нельзя ― там свирепствует вирус. Здесь мы сможем прожить еще дней десять ― пока не кончится вода. Профессор закончил говорить, и пункт управления снова погрузился в гробовую тишину. Присутствующие обдумывали сказанные слова. Так прошло несколько минут, а потом Курето внезапно поднял голову, резко развернулся к выходу и сухим, почти машинным голосом спросил: ― Гурен, ты забрал документы? Ичиносе бросил на него удивленный взгляд, а потом посмотрел на папку с документами, которую до сих пор держал в руках. ― Да. ― Хорошо. Сейширо, Гурен, Аой, мы возвращаемся. У нас есть дела наверху. Все трое ошарашено уставились на него. Первым подал голос Сейширо. ― Брат, ты обезумел. Возвращаемся? Куда? Ты вообще слушал, что сказал старик? ― Господин Курето, нам нельзя сейчас туда идти. Вы же там погибнете! Пожалуйста, не торопитесь, давайте все обдумаем! ― Аой тоже высказала свои возражения, но генерала, казалось, совсем не интересовало мнение подчиненных. Хиираги уже все обдумал и принял решение. ― Вперед. Сейширо, открой дверь, ― он широкими шагами двинулся к выходу. ― Курето, не надо! ― Аой, наплевав на субординацию, кричала вслед удаляющейся фигуре, и на ее глазах заблестели слезы. Стальная непроницаемая маска, которую она носила многие годы, треснула под напором событий, произошедших этим вечером. Но генерал, не замедлив шага, тут же ответил ― холодно и даже с нотками угрозы в голосе: ― Аой, возьми себя в руки. Немедленно. Голос начальника подействовал как ушат ледяной воды, вылитый на голову, и мысли девушки стали возвращаться к прежнему порядку. Появилось чувство стыда за свою слабость, и она, утерев слезы рукавом, виноватым голосом произнесла: ― Прошу прощения, Курето-сама. Решительность генерала подействовала и на остальных, и вскоре все четверо покинули помещение, оставив профессора наедине со своими людьми. Он еще долго безразличным взором смотрел им вслед. Куда они пошли? На что рассчитывают? Ему было все равно. Он умер, хотя тело еще жило. Он умер сегодня вместе с теми миллионами людей, что погибли по его вине, став жертвами аварии в лаборатории. Вспомнилась семья. Жена, родной брат, двое взрослых дочерей. Они, скорее всего, тоже мертвы. Если нет, то умрут в ближайшие дни, заразившись от других. Профессор знал это, хоть и не видел, что происходит наверху. Док не был сильно верующим человеком, но если загробная жизнь и вправду существует, то скоро они встретятся. И ему придется многое объяснить. Объяснить им, и многим другим людям, которые сегодня по его вине завершили свой земной путь, не доделав каких-то своих дел, оставив детей одних выживать в этом страшном новом мире. Наверное, на эти объяснения уйдет целая вечность. Но торопиться будет некуда. А пока, в ожидании, он присядет на холодный пол в пункте управления и, не обращая внимания на суету лаборантов, приходящих в себя от шока, подумает о том, с чего будет начинать свой рассказ.Не отчистить, не отмыть души грешные, А упавшую звезду не поднять. И куда теперь бегут воды вешние – Никому и никогда не понять… С. Наговицын