Conflicting Arrangement

СРЕДА - Вот твой чёрный кофе, - оскалился Хосок, поставив чашку на стол Юнги. Он оглядел кафе, чтобы проверить, нуждается ли кто-нибудь в обслуживании, и после решил на немного присесть. – Я слышал от пацана с прошлой смены, что ты здесь с десяти. Как твои отношения с Чимином? - Неплохо, - прогудел Юнги, посылая донсэну сообщение. – Я не видел его уже пару дней, поэтому позже хочу пообедать с ним. - Он взглянул на Хосока. – Ты был с ним в студии утром, да? Как все прошло? МИН. Ю: я в кафе, напиши мне, когда освободишься, если захочешь поесть вместе - Хорошо, он отлично продвинулся в своей хореографии, - протянул Хосок. Когда Юнги нервничал, он частенько начинал переходить на сатури, а вот Хосок переключался на него, когда был чем-то увлечён. – Честно говоря, я больше взволнован тем, как вы отреагируете на его соло, чем на моё. - Правда? – удивленно спросил Юнги, поднимая бровь. – Оно так тебя впечатлило? - Хён, Чимин особенный даже у нас в клубе, - серьёзно произнес Хосок, распахивая глаза. – Он не просто хорош в танцах – он один из лучших. Ты думаешь, почему ему дали заключительное соло? - Ну, я знаю, что он отлично справляется, - начал обороняться Юнги, потому что не хотел звучать так, будто считал, что Чимин посредственность или ещё чего – конечно же, он так не думал. – Он постоянно на постерах в кампусе. Просто ты так говоришь, будто у вас там особое вероисповедание. - Можно и так сказать, - согласился Хосок. – Может, это его лучшая хореография за все время. Она довольно сложная, насколько я заметил, - задумчиво промычал он. – Ты видел его выступление на дне открытых дверей в прошлом году? Юнги сморщил нос. - Зачем мне ходить на день открытых дверей, если я уже студент в этом университете? – Он поднял чашку и осторожно подул на жидкость. – Единственные, кого Намджун, Джин и я видели в тот день, были ты со своим соло и Тэхён с группой. - Чонгук пропустил свое выступление по боевым искусствам, потому как болел или что-то типа того, а так бы они и на него посмотрели. В любом случае, Джин притащил бы Юнги, хотя он хотел проспать все утро. - Он выступал сразу после меня, - вздохнул Хосок. – Блин, вам бы понравилось. Надо было заставить вас остаться. - Мы бы не успели к Тэхёну, - заметил Юнги, делая первый глоток. Как и ожидалось, Хосок знал, как готовить хороший кофе. – И? Что такого особенного в хореографии Чимина в этот раз, если сравнивать с другими? Хосок вдруг скрестил руки. - Не-а, хён, даже не думай, - защищаясь, сказал он. – Я поклялся молчать. - Мать твою, - выругался Юнги, отводя взгляд. После скрытой тактики Чимина ему стало еще больше любопытно. Он надеялся, что Хосок случайно проболтается, но, видимо, Чимин преуспел на всех фронтах. - Потерпи, этого стоит подождать. Даже я не всё знаю, - посмеялся Хосок, прежде чем подняться, весело переводя куда-то взгляд. – О. Помянешь чёрта, а он тут как тут: судя по всему, наша любимая пчёлка-трудяга вырвалась-таки со студии. Разумеется, Юнги глянул сквозь стеклянную стену и увидел, как в кафе бежит Чимин, выдыхая белый пар. - Ну и идиот, - закипал Юнги, поднимаясь так резко, что стол зашатался. Хотя на Чимине и был шарф Юнги, одет он был легко: только майка и штаны. – Я же говорил ему одеваться теплее! Уходя, Хосок фыркнул от смеха. - Если будешь орать на своего фальшивого парня, настоящего так никогда и не найдешь, - весело пропел он через плечо, когда Чимин ворвался в кафе. Он помахал младшему, в то время как Чимин пытался отдышаться после пробежки. - Х-хён… - Там температура как в Арктике, ты сюда так бежал аж с факультета искусств? – прошипел Юнги, срывая с себя куртку менее искусно, чем хотел. Он набросил вещь на плечи Чимина, пока тот все еще восстанавливал дыхание. – Я тебя не достаточно выбесил своими придирками по поводу того, чтобы ты теплее одевался? - По-моему, достаточно, - снова пропел Хосок из-за стойки, и Юнги лишь отмахнулся от него. Чимину удалось наконец-таки встать прямо, пальцы его зацепились за концы рукавов куртки Юнги. Его щёки порозовели, и он ясно заулыбался. - Забыл, - сказал он, звуча, как ни странно, очень счастливо, хотя его плечи потрясывало от холода, и посмотрел на Юнги. – Привет. - Вижу уж, - сухо съязвил Юнги. – И привет. - Это потому что я хотел побыстрее увидеть тебя, - застенчиво добавил Чимин, отводя взгляд и покачиваясь на месте. Юнги тоже посмотрел в сторону, противясь желанию улыбнуться, потому что он, чёрт возьми, должен на Чимина злиться. - Что ж. - Он взял его за руку, но сразу же отпустил, когда младший вздрогнул. – Ты в порядке? Чимин посмотрел на него, широко распахивая глаза. - Я… Эм… - Мы уже держались за руки, - заверил Юнги с кривой улыбкой, инстинктивно смягчая тон. Такие мелочи напоминали Юнги, как ново для Чимина было в открытую проявлять свою ориентацию, а последнее, чего бы ему хотелось, это заставить Чимина волноваться или испытывать неудобство. – Всё нормально, здесь не так уж много людей. Давай. Глаза Чимина пробежались по кафе, но рука медленно потянулась к Юнги. Не давая младшему засомневаться, Юнги переплел их пальцы и повел его к столику, за которым сидел. - Тут пообедаем или ещё где? – рассеянно спросил он, засовывая тетрадь и пенал в свой рюкзак. Пока ждал, он набросал пару эскизов. – Мы можем пойти за пределы кампуса, если хочешь. - Тут недалеко неплохой ресторан, - предложил Чимин, ненадолго опускаясь на сидение напротив Юнги. – Называется «Пара-что-то там», у них классная паста, ты там бывал? - Paradiso? – с улыбкой предположил Юнги. – Это итальянский ресторан. Джину там нравится, это обычное место свиданий для него и Намджуна, поэтому я, конечно, знаю. - Он допил остатки своего кофе (было горько) и поставил чашку на стол. – По правде говоря, эти двое - единственная причина, почему я знаю обо всех ближайших ресторанах. - Сокджин любил поесть. – Ты торопишься? Чимин покачал головой, довольно улыбаясь. - Сейчас почти у всех независимая практика – каждый занимается своим делом. - Супер, тогда можем не спешить, узнаем друг друга получше. В тот раз, с Джэ Ын, возможности особо не было. - Юнги повесил на плечи рюкзак и помахал Хосоку, давая знать, что они уходят. Бариста энергично подвигался всем телом, и Юнги издал смешок. – Пойдем. Чимин встал, поглубже засовывая руки в рукава куртки Юнги. - Тебе будет нормально, если я не буду снимать её? – беспокойно спросил он. – Ты говорил, что легко мёрзнешь… - На мне водолазка, - пожал плечами Юнги, поднимаясь и протягивая руку. – А под ней майка. Выживу как-нибудь. Чимин снова застенчиво взял его за руку – уже в этот раз не раздумывая – и они пошли обедать.

***

У них нашлась парочка общих интересов, Юнги даже поделился с ним своим кратким увлечением брейкдансом, хотя и немного колебался. Совпадали и их вкусы в музыке, они аналогично предпочитали собак кошкам, а также оба любили фотографировать. Чимин рассказал, что брал уроки по вокалу в старшей школе, когда стремился стать и певцом, и танцором, вдохновляясь увиденным на Ютубе выступлением Рейна. Младший спел ему куплет «Eyes, Nose, Lips» Тэяна, улыбаясь, хотя на его смущенном лице расцвел румянец. Когда Юнги сказал, что его голос красивый (он правда так думал), глаза Чимина наполнились таким неподдельным счастьем, что сердце Юнги сжалось. Но также были и отличия: Юнги был любителем в свободное время поиграть в баскетбол, в то время как Чимин имел склонность к готовке, когда не засиживался в студии. Юнги был по своей природе тихий, популярность Чимина была явно заметна. Чимин наряжался по любому поводу, даже когда шёл в магазин, а Юнги не особо уделял внимание своей одежде, кроме тех случаев, когда посещал официальные мероприятия вроде концертов или свадеб. Узнавать вещи, которые могут их сблизить, было весело. Возвращаясь домой после обеда, Юнги чувствовал себя довольным, пообещав встретиться в субботу: они пойдут выпить в караоке. Чимин захотел пригласить Тэхёна и Чонгука, а это значит, что Юнги притащит с собой Намджуна, Джина и Хосока, если те будут свободны. Он уселся перед компьютером, глядя на открытую страничку SparkNotes. Он рассеянно открыл ещё одну вкладку и зашёл на свой старый канал на YouTube. То, как сильно Чимин хотел быть певцом, пробудило некоторые воспоминания, и Юнги почувствовал себя слегка сентиментально, пролистывая свои загруженные видео. Пока он слушал «First Love», вспомнилось вдруг всё и сразу: куплеты, которые он строчил на ладонях и салфетках, смятые листы бумаги, разбросанные на полу его детской комнаты в Тэгу. То, как он в середине ночи сбегал из дома на андеграундные рэп-баттлы, как он, словно одержимый, на повторе слушал Lupe Fiasco и Epik High. Закончив прослушивание короткого плейлиста, он в течение долгого времени сидел на месте и просматривал рекомендованные видео, особо не обращая внимания на названия. Как только все перед глазами начало сливаться в общую кучу, Юнги прошел в свою рабочую комнату и порылся в шкафчике, который уже давно не открывал. В конце концов, он вытащил стопку дисков, несколько пыльных старых тетрадей и множество листов бумаги в линейку. Старые тексты. Песни слишком личные и недоработанные, которые он хранил для себя, наполовину написанные куплеты, которые не достаточно хорошо звучали или были ему не по вкусу. Он посерьёзнел, когда сел на пол и начал копаться в горах музыки, которую создавал: некоторые оказались хорошим материалом, а некоторые было стыдно перечитывать. Несколько тетрадей порвались на корешках, у остальных были смяты уголки. Были страницы с пятнами от кофе, слёз, даже крови, когда над ним главенствовал не он сам, а его страхи. Родители тогда очень сильно волновались. В те дни Сынги тряс его за плечи, пытаясь помочь, но не понимая Юнги. Были времена, когда Юнги и сам себя не понимал, времена, когда Юнги больше всего на свете боялся сам себя. Но, хоть и медленно, он этот страх преодолел. Заглядывая внутрь себя, он использовал рэп в качестве средства, чтобы рассказать историю, запечатлеть воображение. «So Far Away», «140503 At Dawn»... Он переносил все из себя в эти собственного сочинения песни, над которыми он корпел бессонными ночами, ночами, когда был напуган, что ничего не добьётся, ночами, когда задумывался, преуспеет ли он среди своих сверстников, ночами, когда волновался, что никогда не сможет заставить родителей им гордиться… Юнги сунул диск в проигрыватель и начал прослушивать свою музыку, чуть сжимая губы, услыхав знакомые слова. Когда начала играть «The Last», он сухо засмеялся. Он написал эту песню после посещения психиатрической лечебницы, в которую его, заполненного депрессией и самопрезрением, притащили родители. Он любил своих родителей, правда любил, но говорить с ними, не чувствуя одновременно и вину, и обиду, он не мог. Даже сейчас они были отдалены, не имея возможности полностью поправить их напряженные отношения перед отъездом Юнги в Сеул на учебу. Противоречивые эмоции тронули его, когда он слушал собственный голос, проносясь сквозь пережитки прошлого, за которое ему стыдно. Вспоминать того Мин Юнги, который забивался в угол школьного туалета, боялся, что никто с ним не заговорит, боялся даже подойти к кому-нибудь. Того Мин Юнги, который к концу песни показывает, как он пробрался сквозь гущу депрессии и стал сильнее. Лучше. Он всё слушал, глаза его были чуть влажными, а сам он улыбался. Его всегда поражало то, как резко музыка пробуждала его чувства. Он боролся, добивался и прокладывал себе новый путь. Он занимался тем, что любит и желает: с одной стороны - создавал музыку, с другой – свое будущее. Когда он был мал, то ненавидел себя, и это глупо и недостаточно того, чтобы оправдать то, что он всего боялся. В течение достаточно долгого времени он не был уверен, что делает или куда хочет направиться. Он даже не был уверен, существует ли это «куда», учитывая то, насколько он был одинок. Но Юнги нравилась мысль о том, что он хоть чуть-чуть вырос. Теперь он продвигался шаг за шагом. У него были Намджун, Джин и Хосок. Как следствие, у него были и Чонгук с Тэхёном, а ещё у него на целый месяц будет Чимин. Может, даже дольше, если он захочет остаться друзьями. Даже если Юнги забоится, он уверен, что как-нибудь справится, ведь теперь он не один.

***

ЧЕТВЕРГ К утру его настроение значительно улучшилось. Садясь на кровати и лениво потягиваясь, он посмотрел на время и обнаружил, что его дожидается новое сообщение. Он к этому постепенно привыкал, хотя до всего случившегося не особо любил переписываться. ПАК. Ч: доброе утро! ПАК. Ч: прости, что вчера после обеда больше не писал, мне правда было очень весело! ПАК. Ч: просто я был очень заняяят Сегодня ровно неделя с момента их с Чимином первой встречи. Юнги зевнул, проводя рукой по смятым от сна волосам. МИН. Ю: все нормально, я тоже был занят МИН. Ю: ты снова в студии? ПАК. Ч: [изображение] Это было очередное селфи (Юнги уже пора было создавать для них альбом) от Чимина с намотанным на шею полотенцем. Его спина была прислонена к зеркалу, а свободная рука сложилась в знак «пис» возле левого глаза. ПАК. Ч: осталось всего лишь 5 дней практики! ПАК. Ч: каждая минута на счету! Трудоголики – это что-то с чем-то, подумал Юнги, медленно заставляя себя подняться с постели, чтобы приготовить кофе. Он взглянул на фото Чимина краем глаза, примечая блеск в его глазах и небольшую ехидную ухмылочку на губах. Он не смог не улыбнуться, качая головой. МИН. Ю: ты сделаешь все отлично, Чимин МИН. Ю: только не перестарайся ПАК. Ч: спасибо~~~

***

- Учитель, а Чимин-оппа придёт? – заморгала Джэ Ын, распахивая глаза. Заинтересованный, он присел к ней на скамейку перед пианино. - Почему ты спрашиваешь? – Она не спрашивала про Намджуна или Джина, хотя однажды с ними виделась. – Чимин-оппа сейчас очень занят: у него скоро важное выступление, помнишь? – Чимин рассказывал Джэ Ын, что он танцор. – Он упорно тренируется каждый день. Когда она надулась и сгорбилась над нотами, он ткнул её в бок. Вскрикивая, она заворчала и выпрямилась. - А вот Чимину-оппе все равно на мою осанку! – тихо захныкала она, и Юнги закатил глаза. - Чимин-оппа не твой учитель, - мягко заметил он, поднимая телефон. – Осанка – это один из ключевых элементов выступления пианиста. А теперь возвращайся к работе над ошибками, я скоро проверю, не отвлекайся. МИН. Ю: официально: ты новый любимчик моей ученицы МИН. Ю: мне, наверное, нужно обидеться, она ведь тебя только один раз видела ПАК. Ч: ХАХА ПАК. Ч: это все потому что ты изводил её своей «нормальной едой»! а я спокойно кушал с ней мороженое~ Юнги усмехнулся. Джэ Ын бросила на него любопытный взгляд. МИН. Ю: бьюсь об заклад, дома ты мучился от боли в животе ПАК. Ч: нет~ я отлично себя чувствовал~! МИН. Ю: ок, спрошу у Тэхёна ПАК. Ч: СТОЙ ТЕБЕ НЕЛЬЗЯ Он фыркнул, усмешка тронула уголки его губ. МИН. Ю: почему? ПАК. Ч: потому что ПАК. Ч печатает... ПАК. Ч: … ПАК. Ч: болело, но НЕМНОЖКО ПАК. Ч: СОВСЕМ НЕМНОЖКО Джэ Ын вытянула шею, соскакивая со скамейки и вглядываясь в экран телефона Юнги. - Это Чимин-оппа? – взволнованно спросила она, покачиваясь с ноги на ногу. Юнги уклончиво загудел, убирая от неё телефон и потрепав по голове. - Веди себя хорошо, и мы потом пошлем ему фотку, ладно? – пообещал он. – И ты сможешь пожелать ему удачи на концерте, если хочешь. - Когда он пообещал ей награду, Джэ Ын кинулась к своим заданиям, а Юнги ухмыльнулся, печатая ответ Чимину. МИН. Ю: уверен, ты отложил огромную личинку. ПАК. Ч: боже мой МИН. Ю: это был запор? ПАК. Ч: БОЖЕ МОЙ МИН. Ю: или диарея ПАК. Ч: ЮНГИ ТЫ ТАКОЙ ГРУБЫЙ ПОВЕРИТЬ НЕ МОГУ ПАК. Ч печатает... ПАК. Ч: была диарея МИН. Ю: ЛМАО

***

Юнги получил от Джина ключ от квартиры несколько месяцев назад, в большей степени из-за того, что Намджун постоянно терял свой, а Юнги жил к ним достаточно близко, так что Намджун мог прийти и взять запасной. Сам Юнги пользовался им время от времени – в основном, когда Джин приглашал его поужинать, а иногда когда он нуждался в месте вдали от дома, чтобы успокоить свой разум. Он вошёл в квартиру с DVD-диском в руке. - Намджун-а, этот мы ещё не видели… - он притормозил, наблюдая за тем, как его лучший друг вываливает пуддинг из упаковки себе в штаны. Они долго смотрели друг на друга. Юнги сдался первый: его губы задрожали от того, как сильно он хотел засмеяться. - … ты только что?.. - Да, - несчастно произнёс Намджун. Глаза его наполнились сожалением. – Это был пуддинг Джина. Я подумал, что ты Джин. Юнги сорвался, так сильно сотрясаясь от смеха, что согнулся пополам прямо в прихожей, а Намджун выругался – на французском? – и побежал в ванну. - Зачем? – прохрипел Юнги с пола. – Зачем вообще ты… - Я, блять, не знаю! – послышалось эхо Намджуна, когда он повернул кран. – Бля, я просто… Джин обожает этот пуддинг, и сегодня некому готовить мне ужин, а я очень проголодался, поэтому я… - Ты такой придурок, почему я вообще с тобой общаюсь, господи, - застонал Юнги, с трудом пытаясь подняться, одной рукой хватаясь за живот. – Нахер фильмы, надо было просто приехать сюда и посмотреть, как ты страдаешь, пока Джина нет. Это поинтересней будет. - Ты официально худший лучший друг из всех, - крикнул Намджун. Юнги услышал влажный шлепок ткани о кафель и поплелся в спальню, чтобы порыться в шкафу своих друзей. – Хён, принеси мне, пожалуйста… - Он замолчал, когда на его голову приземлились его домашние штаны. – Спасибо, - сухо поблагодарил он, а Юнги ушёл в гостиную. - Пожалуйста, - протянул Юнги, потирая больное место. Смех может и калечить. Через несколько минут Намджун молча вышел из ванной комнаты, его мокрые штаны были перекинуты через его руку. Он прошёл к стиральной машине на кухне и сунул вещь в барабан. Он взволнованно глянул на Юнги, глаза которого были прикованы к июньскому выпуску их университетского журнала, который Джин ещё не выбросил. - Есть ли смысл просить тебя забыть этот… - Нет, - фыркнул Юнги. – Не в этой жизни. Тебе повезло, что я не доложил KBS, что только что случилось, Джун, ты засунул себе в штаны гребанный пуддинг, - он перевернул страницу, задаваясь вопросом, интересен ли их университетский журнал. Он вроде отказался от подписки на него с самого начала? Наверное, так оно и было, ведь он редко получал какую-либо почту, кроме счетов. – А где, кстати, Джин? Намджун отчаянно вздохнул, поплелся к дивану и упал на него. - Его старший брат снова в городе, Джин встретил его в аэропорту, и они пошли ужинать. Он останется у нас на ночь, а потом вернётся в Квачон. - А ты почему не поехал? – спросил Юнги. Он остановился на очередной странице, распахивая глаза. Перед ним был целый разворот, посвящённый Чимину, - статья под названием «Новый Пусанский Сеул». Танцор на фотографии совершал поворот, руки его были изящно переплетены друг с другом. Чуть размытый их силуэт, легкий материал рубашки, свободно развевающийся по его талии, делали изображение реалистичным, динамичным и мощным. Фокус камеры позволял заметить редкие бисеринки пота, а ярко выраженная сосредоточенность в глазах Чимина делала фотографию намного эффектнее. Пак Чимин выглядел сильным. Недосягаемым. - Мне нужно было встретиться с моим профессором лингвистики, - пожал плечами Намджун, зевая и вытягивая ноги. – Там в моих документах нашлась какая-то административная ошибка, я вроде должен был получить оценки выше. - Он с гулом пошевелил пальцами. – В любом случае, они пересчитывают мои финальные оценки, вот так вот. Юнги поднял руки и переложил журнал на голени Намджуна. - Эй, - сказал он, показывая другу разворот с Чимином. – Ты это видел? - Нихера себе, нет! – Глаза Намджуна увеличились в размере. Он схватил журнал, чуть его сминая. – Вау. Хён, он выглядит круто. - Ага, - рассеянно произнёс Юнги, вытаскивая из кармана свой телефон. Он сфотографировал страницы. МИН. Ю: [изображение] Он притормозил, задумываясь, что бы сказать. Что ж, подумал он, всегда лучше говорить правду. МИН. Ю: ты выглядишь прекрасно. Намджун изучал написанное в статье. - Вырос в Пусане… Был лучшим учеником в старой школе, - вслух зачитал он. – Перевелся в «Korea Arts»… О, так вот где он познакомился с Тэ и Куки. - Глаза Намджуна быстро бегали по странице. – Он был экстерном переведён в колледж из школы, но всё-таки решил закончить обучение, твою ж мать. - Он посмотрел на Юнги. – Единственный человек, которого я знаю и которого перевели в таком юном возрасте, это Хосок-хён. Чимин, должно быть, безумно талантлив. Юнги забрал журнал обратно, водя пальцем по глянцевой странице, и начал читать. Чимин начал рано танцевать, вдохновляясь популярными артистами (Юнги помнил, что это был Тэян из Big Bang), и стремясь стоять на большой сцене. Его главная цель была вдохновлять людей следовать своим мечтам, даже если это трудно и даже если у них нет нужной поддержки. Юнги медленно и внимательно вчитывался в статью. К концу было написано, что Чимин никогда не считал свою цель чем-то достижимым или даже реальным – лишь чем-то, к чему можно постоянно стремиться. «Если вы осознаёте, что это от вас далеко, но вы сильно того желаете, то ваши ноги автоматически вас поведут», - цитировали его. «Мечты на то и мечты, чтобы не так легко их достигать. По шагу за раз, хоть это и медленно… Я буду идти по своему пути, даже если жить останется лишь день». Юнги был поражён, когда его телефон загудел. ПАК. Ч: оу ПАК. Ч: Юнги, это ПАК. Ч печатает... Намджун медленно уселся, наклоняясь и присматриваясь к цитате. - Мне нравится, что он такой увлечённый, - прокомментировал он с лёгкой улыбкой. – Хорошо, что у тебя такой парень, хён. Юнги уставился на Намджуна. - Ты всю статью прочитал и до сих пор думаешь, что я могу быть с таким человеком? – он фыркнул, закрывая журнал и возвращая его на кофейный столик, и потянулся к диску с фильмом, который принёс. – Спустись на землю, Джун. Пак Чимин и люди вроде меня в одной реальности не существуют. - Боже мой, - раздраженно простонал Намджун, опуская голову на руки. – Да уж, Джин был прав, вы реально друг друга стоите, блин. Юнги подозрительно сощурился. - Что? - Да ничего, - выдохнул Намджун себе в ладони, заглушая собственный голос. Он выхватил фильм у Юнги, прошагал к проигрывателю и, без дополнительных комментариев, сунул диск внутрь. Юнги ещё раз взглянул на телефон, когда на экране показались вступительные кадры. ПАК. Ч: спасибо тебе… И они начали смотреть фильм.

***

ПЯТНИЦА Юнги потерялся. Он направился в хозяйственный магазин, чтобы выбрать новое сверло. Поскольку он искал конкретный размер, ему пришлось рано встать и в течение часа добираться до незнакомого места, чтобы изготовить его на заказ. Теперь он бесцельно блуждал, пытаясь найти железнодорожную станцию или автобус, который может довезти его до дома. Он пытался найти что-нибудь через Naver, однако каждый маршрут требовал пересадки по крайней мере дважды. Юнги это не устраивало, потому что он ненавидел считать остановки. Он создал групповой чат, после того как решил, что самостоятельно путь он не найдет. [МИН. Ю добавил КИМ. Н, КИМ. С, ПАК. Ч, ЧОН. Х, КИМ. Т и ЧОН. Ч в группу] МИН. Ю: я потерялся МИН. Ю: кто-нибудь знает, где я? МИН. Ю: [изображение] КИМ. Н: ЛОЛ ХЁН ЧОН. Х: не думал, что ты плох в таких вещах хён хахахахаха КИМ. С: как ты можешь теряться в Сеуле, ты здесь живешь уже 4 года! МИН. Ю: я не был в этой части города МИН. Ю: как мне добраться до станции КИМ. Т: сеул большой ЛОЛОЛОЛ КИМ. Т печатает... ПАК. Ч: Тэ, не надо ПАК. Ч: ТЭ КИМ. Т: а вот хён малюсенький ЧОН. Ч: лол [МИН. Ю удалил КИМ. Т из группы] [МИН. Ю удалил ЧОН. Ч из группы] ПАК. Ч: эхх… серьёзно, ну и дебил КИМ. Н: зачем ты Куки удалил-то лол МИН. Ю: он посмеялся МИН. Ю: да он и сам бы ушёл, если я выкинул тэхёна ЧОН. Х: это правда КИМ. С: мне реально больно за этих двоих ПАК. Ч: давайте не будем об этом, я школу вспоминаю, будто на войне был КИМ. Н: мои соболезнования, Чимин ЧОН. Х: хахаха МИН. Ю: ребят МИН. Ю: скажет мне кто-нибудь как беспрепятственно добраться до дома КИМ. Н: боюсь что у тебя нет выхода, друг мой ЧОН. Х: на самом деле ЧОН. Х: чимин, это разве не рядом с местом где классные стейки ЧОН. Х: мы как-то были там с ребятами из клуба ПАК. Ч: а! Теперь понятно, почему все выглядит так знакомо ПАК. Ч: юнги, ты можешь сесть на автобус с той же стороны дороги ПАК. Ч печатает... КИМ. Н: ЮНГИ КИМ. С: оууу ЧОН. Х: ООООООУУ КИМ. Н: НЕ ХЁН КИМ. Н: ЮКШГИ КИМ. Н: *ЮСВЛГО КИМ. Н: &ЮУКНГУ КИМ. С: боже мой МИН. Ю: успокойтесь лмао МИН. Ю: я сказал ему так меня называть ПАК. Ч: АВТОБУС ИДЕТ В УНИВЕРСИТЕТСКИЙ ВЫХОД Б МИН. Ю печатает... МИН. Ю: подожди [ПАК. Ч вышел из группы] МИН. Ю: какой автобус МИН. Ю: да блять ЧОН. Х: думаю, 40 хахах КИМ. Н: лол я даже извиняться не буду это было офигенно [МИН. Ю удалил КИМ. Н из группы] КИМ. С: Юнги-я, я уже сто раз говорил что нельзя вот так выкидывать людей это грубо! [МИН. Ю удалил КИМ. С из группы] ЧОН. Х: лол ЧОН. Х: и почему мы до сих пор с тобой дружим хён [МИН. Ю удалил ЧОН. Х из группы]

***

Юнги встретился с Намджуном и Джином в их квартире после того, как сошёл с автобуса возле университета тем днём. Брат Джина уже уехал домой, а это означает, что Джин снова будет готовить. И господи боже, серьёзно, материнские инстинкты Джина иногда граничили с безумием. - Хватит пытаться меня накормить, - отчаянно вздохнул Юнги, пока Джин пытался впарить ему ещё одну миску риса. – Я уже не маленький, хён, и могу есть самостоятельно! - Ладно, - обидчиво пробурчал Джин, оттягивая ворот рубашки Юнги, и бросил туда кубик льда. - ХЁН, КАКОГО ХРЕНА, - прокричал Юнги, вскакивая и дрожа. Кубик льда выпал через низ его рубашки, и он насухо протёр кожу толстой материей верхней одежды. – Какого хрена? – повторил он. - Не хочешь быть тем типом лучших друзей, будем таким, - беспощадно изрёк Джин, умело разрезая на столе кимпаб. Только потому, что он старший в их компании, не означало, что ему всё время нужно быть самым взрослым. Разумно не вмешиваясь в эту ситуацию, Намджун решил найти новую тему, когда Юнги заворчал и пересел. - Вы с Чимином, кажется, сблизились, - сказал он, показывая на Юнги рукой, чтобы он что-нибудь ответил. Юнги сузил глаза. - Ага, - медленно произнёс он. – Мы вместе обедали пару дней назад. - О, так у вас уже было второе свидание? – просияв, запищал Джин, а предыдущий инцидент уже забылся. Боже, как легко этот парень отвлекался. – Это хорошо, Юнги-я! - Он назвал тебя по имени в групповом чате, - ухмыльнулся Намджун, наливая себе и Джину ещё холодного чая. – Я от этого все ещё не отошёл, думал, что ты позволяешь это делать только близким к тебе людям. Юнги пожал плечами. - Он мой парень, хоть и ненадолго. В принципе, он может называть меня по имени, так ведь? - О чём вы говорили на обеде? – спросил Джин, поднимая стакан и благодарно улыбаясь своему парню. - О вещах, которые нам нравятся, - излагал Юнги, хмурясь на беззвучный телевизор и пытаясь сконцентрироваться. – О хобби. Он хорошо поёт, я поэтому и предложил пойти завтра в караоке. - Ещё из-за выпивки. Юнги уже долгое время не выпивал. Намджун поднял бровь. - Парень и танцует, и поёт? – тяжко вздыхая, он откинулся на диван. – Бывают же люди с талантами… - У тебя айкью 148, - сухо проговорил Юнги, - и ты рэп читаешь, как робот. Заткнись, пока я тебя не прикончил. - Ты допрыгнуть-то до меня сможешь? – ухмыльнулся Намджун. Юнги бросил на него свирепый взгляд. - Богом клянусь, сраный ты говнюк… - Так о каких там хобби вы говорили? – поспешно пролепетал Джин, встревая между Юнги и Намджуном, чтобы спасти разговор. – Ты рассказывал ему о своей музыке, или… Юнги надулся и потянулся за очередным кусочком кимпаба. Намджун был бы уже покойником, если бы Джин не спасал его дерзкую задницу каждый раз. - Он немного об этом знает, - сказал он, возвращаясь к их первому свиданию и вспоминая, как они проводили время, прежде чем Чимину пришлось уйти. Он улыбнулся, вспоминая, как Чимин целовал его в щеку: младший сделал то же самое вчера возле университетских ворот, прежде чем их пути разошлись, и он был таким же красным, как и в первый раз. – Но нет. Я рассказывал по большей части о баскетболе. И немного о фотографии. - А, - понимающе закивал Джин. – Плохо, что ты не говорил много о своей музыке, ты мог бы и дать ему послушать какую-нибудь песню. Ты же это обожаешь. Неловко пожимая плечами, Юнги молча набил рот едой. - Может, в другой раз, - тихо пробормотал он. Намджун оживился. - Что насчёт каких-нибудь скрытых талантов? Ты говорил, что Чимин языком может завязать в узел хвостик вишни, да? – Он бросил на Юнги хитрый взгляд. – Тебе с этим повезло, хён. - Не нужно пошлости, - пожурил Джин, но его губы слегка дрогнули, будто он боролся со смехом. Решая их проигнорировать, Юнги медленно прожевал и проглотил еду. - Если уж заговорили про скрытые таланты, я хорош в манекен-челлендже, - сказал Юнги, протягивая руку к пачке салфеток на дальнем конце кофейного столика. – Быть неподвижным – моя специальность. Намджун очаровательно фыркнул, ударяя по столу и чуть не опрокидывая свой напиток. - Если бы мы все были формата GIF, хён будет PNG. Джин разразился смехом, не сумев сдержаться. - Мне теперь так представляться? – невозмутимо произнёс Юнги, удерживая стакан и убирая его подальше от своего разрушительного друга. – Здравствуйте, это Юнги формата PNG? Намджун так сильно смеялся, что в ответ смог лишь прохрипеть. - Позвони Чимину, - захихикал Джин, хватая Юнги за плечо и встряхивая, стараясь приободрить. – Звони прямо сейчас, давай же! Ну и друзья у него. Юнги послушно вытащил телефон из кармана и положил его на стол, разыскивая номер Чимина в списке недавних контактов и переключая его на громкую связь. Гудки прекратились, и их поприветствовала громкая музыка. - Привет, это Мин Юнги, человек формата PNG, - не тратя время попусту, поздоровался он, заставляя Намджуна подавиться, а Джин беспомощно завалился на стол. - Юнги, я это уже знаю, - незамедлительно среагировал Чимин, торопясь и запыхаясь. - Я очень извиняюсь, но я капец как занят тренировкой! Я перезвоню, ладно? Пока! Юнги даже не успел ответить, а комнату заполнили гудки. Он посмотрел на Намджуна и Джина, которые, ища поддержку, чуть ли не завалились друг на друга, сотрясаясь от смеха. - Он всегда был таким дерзким? – Он уставился вниз, на экран своего телефона. – Какого… Я на это не подписывался… - Он тебе подходит, - проницательно заметил Джин, давясь смехом, Намджун прослезился, а Юнги лишь смотрел на них.

***

Юнги проснулся на диване. Намджун и Джин заснули на матрасе перед телевизором, предоставляя ему весь диван, когда он вырубился. Он уже собирался снова уснуть, но вдруг ему пришло сообщение – его телефон шумно зазвенел. Морщась, он выключил звук – к счастью, и Намджун, и Джин спали крепко. КИМ. Т: хёёёёён КИМ. Т: я жалуюсь на чимини он ни кусочка не съел а он в студии весссь день омг Хмурясь, Юнги взглянул на часы. Его глаза увеличились в размере. МИН. Ю: уже десять вечера втф КИМ. Т: хорошо что не только я думаю что это хреново КИМ. Т: приходи и поругай его О, Юнги выбьет из Пак Чимина всю дурь. Он тихо покинул квартиру, закрывая за собой дверь на запасной ключ. Он заскочил в круглосуточный магазин в доме, на скорую руку отовариваясь. К тому времени, как он добрался до студии, было около половины одиннадцатого. На небе было чертовски темно, Юнги замерзал, а Пак Чимин все ещё проходился по своей хореографии, хотя музыка больше не играла. Младший был настолько сосредоточен, что даже не замечал, что Юнги ворвался в студию, до тех пор, пока тот раздраженно не рявкнул. - ЭЙ! Пак Чимин! Чимин поскользнулся, а полотенце упало с его плеч. Он вовремя выпрямился, вылупил глаза и уставился на Юнги. - Юн… Хён? - Что я тебе, блять, говорил о переборе с тренировками? – Юнги нахмурил брови. Он прошагал к Чимину и ударил его по бицепсу полиэтиленовым пакетом. – Я. Говорил. Не. Перетруждаться, не так ли?! - Я… Хён, не бей… Хён! - И чего это ты вдруг захёнкал? – раздражённо добавил Юнги, всплескивая руками. Пакет почти стукнул его по лицу. Он сунул его Чимину, сминая упаковку хлеба моти о грудь танцора. – Блять, ты правда… Ешь! Прямо сейчас! – Он указал на пол. – А ну сел! Чимин был так озадачен, что сразу упал на пол. Прямо в этот момент из угла зала послышалась сумасшедшая трель смешков, заставляя Чимина развернуться, чтобы кинуть сердитый взгляд на Тэхёна с Чонгуком. - Вы меня сдали?! – обвинительно сказал он. – Тэ, ты вроде как мой лучший друг! - Звучишь как пятилетка, - заметил Чонгук. - Я рассказал только потому, что люблю тебя, Чимини, - в то же время произнёс Тэхён, подходя поближе вместе с Чонгуком. - Во-первых, друзья не будут докладывать, если докладывать не о чем, - нахмурился Юнги, опускаясь на пол перед Чимином. Он вытащил один из пакетиков с хлебом и бутылку Pocari Sweat, которую купил в магазине. - Идёт подготовка к концерту! – завыл Чимин, по-детски вскидывая руки. – Все с ума сходят в это время! - Хён, все разошлись почти два часа назад, - сообщил Чонгук, пряча руки в карманы. Глаза Чимина расширились, и он ошарашенно огляделся. Чонгук тяжело вздохнул. – Ты даже не заметил? Остались только мы втроём. Чимин отвел глаза, сжимая губы. - Я... Я собирался поесть, когда вернусь в общежитие, - упрямо сказал он, стараясь не сталкиваться ни с кем глазами. Юнги смотрел на Чимина, замечая, как младший передернулся от его прямого взгляда. - Ничего плохого в упорном труде нет, - минуту спустя, он, наконец, смягчился. Под холодным взглядом Юнги Чимин выглядел несчастно. – Но всему должен быть предел, как ты мог не есть целый день? - Тебе повезло, что я не позвонил Джин-хёну, - серьёзно добавил Тэхён, осторожно сталкиваясь с Чимином плечами. Очевидно, что, несмотря на то, что он дразнился, он искренне беспокоился за друга. – Джин-хён приготовил бы еды на полную армию и привёз бы сюда на машине Джуни-хёна. Только благодаря Сокджину Юнги пережил Адскую Неделю, так что он с Тэхёном согласился. - Ешь, - сухо распорядился Юнги, держа в руках пакет хлеба из тапиоки и разрывая его. Он протянул его Чимину и взглянул на Тэхёна и Чонгука. Это будет ударом ниже пояса, но… - Если он не останавливался, то вы двое тоже не ели, да? Будто по команде заурчал живот Чонгука. Он смущённым совсем не выглядел, однако Чимин виновато залился краской, а глаза метнулись к макнэ. Чонгук пожал плечами. - Мы бы без тебя не пошли, - застенчиво сказал он, почесывая затылок. Тэхён согласно закивал. – Но со мной все хорошо. Я обедал. Чимин пожевал свою губу и потянулся за хлебом. - Простите, - наконец, он тихо извинился, глядя на Тэхёна с Чонгуком. Его глаза заполнились виной. – Я не думал, что сейчас так поздно, а вы, наверное, проголодались… Тэхён смешно фыркнул. - Нам не впервой, - небрежно сказал он, явно пытаясь поднять ему настроение. - Это плохо, что ты не ешь, - быстро добавил Чонгук, - поэтому, по крайней мере, не забывай приносить с собой еду, если захочешь остаться в студии на весь день. Юнги откинулся на руки, тяжело выдыхая. Теперь, когда Чимин ел, он смог чуть расслабиться. - Вам нужно поесть, - сказал он Тэхёну и Чонгуку, небрежно махая им рукой. – Я позабочусь о нём. К тому же, я не покупал вам какой-нибудь еды, ребята, виноват. Тэхён нахально ухмыльнулся. - Хён, ты просто любезничаешь со своим парнем, - пошутил он, забирая свою сумку. Чонгук ничего не сказал, но одной его гребанной ухмылочки было достаточно, чтобы Юнги понял, что в мыслях макнэ над ним посмеивался. - Беру свои слова назад, мне не жаль, - произнёс Юнги, приподнимая руку и корректируя свои собственные слова. – Надеюсь, вы будете голодать, Ким Тэхён, Чон Чонгук. Скатертью дорога. До свидания. Прощайте. Обожаю прощаться. Чимин засмеялся и подавился хлебом. - Хён, ты смотрел «Звуки музыки»? – ухмыльнулся он, а к его нижней губе прицепились крошки. Юнги удивился, что Чимин так просто распознал фильм, но лишь слегка пожал плечами. - Намджун ходит на писательское мастерство и из-за этого смотрит тонны фильмов для своих эссе. - Он повернулся и растянулся на полу, довольствуясь коротким отдыхом, наблюдая за тем, как Чимин заканчивает есть. – Я смотрел с ним несколько. Старые фильмы довольно классные. - Один из моих учителей показывал нам немного старых фильмов, и мне очень понравился один, с Фредом Астером, - с энтузиазмом произнёс Чимин, выпрямляясь. – Он такой элегантный и мужественный, а танцует как… - Он счастливо улыбнулся, не заканчивая мысль. – В смысле, такое и ожидаешь от мужчины в костюме, верно? Смеясь, Юнги перевернулся на бок, чтобы посмотреть на Чимина. - Да. И если уж мы заговорили про старые фильмы, мне всегда нравился этот, под названием «Что случилось, мисс Симон?», - поделился он, поднимая брови. Чимин слушал его так внимательно, что опустил пакетик с хлебом, снова поднося к губам лишь тогда, когда Юнги дернул вверх пальцем в качестве напоминания. – Это документальный фильм о певице по имени Нина Симон, она очень известна в джазовой культуре, и я… - Господи боже, мы уходим, не нужно торопить нас своими романтическими разговорчиками, - заныл у двери Тэхён, прогибаясь так театрально, что его спина затрещала. – Ой. - Это карма, - мягко сказал Юнги, стреляя в Тэхёна сложенными в «пистолетик» пальцами со своего места на полу. Чонгук придержал Тэхёна за его спину, качая головой. - Увидимся завтра, хёны, - сказал он, коротко помахав. Точно, вспомнил Юнги. Караоке и выпивка. Между ним и Чимином повисла тишина, хотя, в отличие от предыдущих пауз, атмосфера была комфортной. Юнги даже бы назвал её приятной и издал блаженный стон, потягиваясь на полу. Он оттянул вниз рубашку после того, как она немного задралась, посмотрел на Чимина и заметил, что младший смотрит на него с порозовевшими щеками. - Что? – спросил он, наклоняя голову. - Я, м-м… - залепетал Чимин, прикрывая рот, пока жуёт. Юнги смотрел на то, как подскакивает кадык Чимина, когда тот проглатывал еду, моргая глазами. – Я… Ты же, эм… - Он нервно засмеялся, а Юнги чуть нахмурился. – Мы говорили… Что ты рассказывал? – Он пожевал нижнюю губу. – Нина Симон? А, точно. Юнги расслабился и вздохнул. - Ага. Как я и сказал, это документалка, но очень интересная, серьёзно. Рассказывается, как она росла и как сталкивалась со многими испытаниями, следуя своей мечте быть музыкантом. Большая часть фильма пересказывала её биографию, которая содержала рассказы о том, как ей удалось преодолеть все эти препятствия, хотя это было и сложно, она много боролась. Она трудилась до самого конца, но, несмотря на все трудности, прожила полноценную жизнь. - Он улыбнулся и повернул голову, глядя на Чимина. – Мне нравятся такие люди, - тихо произнёс он, думая о статье в журнале, в которой говорилось о Чимине, о вещах, которые говорил танцор. – Нравятся честные люди, которые изо всех сил стараются. Взгляд Чимина сделался совсем мягким, и он очаровательно залился краской, губы его изогнулись в застенчивой улыбке. Юнги посетила мысль: а смотрит ли Чимин так на кого-то ещё, улыбается ли так же? Танцор был таким милым и искренним, что развить к нему симпатию будет не сложно. Пока он смотрел, как Чимин склоняет голову и смущенно отводит взгляд, то задумался, как будет выглядеть особенный для Пак Чимина человек. Как будет разговаривать, как будет относиться к Чимину и каким человеком будет, но представить так и не смог. Он не смог представить человека, который в конечном счёте вместо него будет находиться рядом с Пак Чимином.