***
Когда его глаза распахнулись в следующий раз, было два часа дня, и его щека прижималась к смятому листу бумаги. Юнги посмотрел вниз на свою тетрадь и увидел имя Чимина, нацарапанное по всей первой странице, почерк был какой-то чудной и явно принадлежал безумцу. Испытывая отвращение к самому себе, Юнги вырвал эту страницу и скомкал, бросая комок бумаги в мусорное ведро и прикладываясь ладонью к лицу. Тексты, написанные внизу страниц, были ужасны и размыты, практически неразборчивы, но ему удалось разобрать несколько предательских строк, говорящих о его внезапном влечении к… Вашу ж мать. Этого не должно было случиться. Юнги не должен был привязываться. Слова Сынги всё ещё, насмехаясь, его преследовали. «Юнги, в твоей жизни не бывает «ничего особенного»». Кстати о брате, Юнги вдруг понял, что вчера не вышел в скайп. Заворчав, он пошарился на столе в поисках телефона, пока не вспомнил, что ночью оставил его в другой комнате. Протащившись к дивану, он поднял выключенное устройство и прошагал в спальню, непрекращающаяся головная боль делала его очень неповоротливым. Юнги, в общем-то, не часто от похмелья страдал, но когда приходилось, то оно, наверное, могло сойти за самое худшее похмелье, известное человечеству. Он нехотя схватил зарядку, подключил её к телефону и плюхнулся на кровать. Ему не очень хотелось, чтобы простыни пахли алкоголем, но было так лень, что и двигаться не хотелось тоже. Никогда. Он задался вопросом, может ли человек прожить всю свою жизнь, не выходя из дома, в данный момент звучало это просто замечательно. Доставку еды на дом не просто так придумали, правда ведь? Как только заработал его телефон, раздались звуки тонны сообщений и пропущенных вызовов. Юнги умирающе простонал в подушку, не желая двигаться, а телефон его звенел еще с минуту. Он подождал, пока всё это прекратится, а потом глянул за подушку и взял в руки телефон, морщась от числа сообщений, которые получил от друзей, просивших его вернуться в зал. Несколько было от тех, кто уже смирились и просто спрашивали, в порядке ли он (Джин, Намджун и Хосок), а несколько от Чонгука, который спрашивал, почему он ушёл. От Тэхёна не было ничего. А сообщение, которое заставило его с трудом сглотнуть, было, конечно, от Чимина. Вопросы, извинения… Они все приходили в разное время, но самое последнее пришло в 1:03 ночи. ПАК. Ч: мне жаль «Дело не в тебе», сжимая зубы, захотелось ответить Юнги, но он не мог. Вместо этого он закрыл чат с Чимином и просмотрел множество сообщений от обеспокоенного брата. МИН. С: юнги-я ты где МИН. С: я в скайпе МИН. С: так занят своим парнем, что забыл про собственного хёна? МИН. С: эхххх серьёзно? МИН. С: Юнги, всё норм? МИН. С: что-то случилось? ты не пропускаешь звонки по скайпу МИН. С: окей прошло уже несколько часов а ты до сих пор не прочитал МИН. С: я начинаю волноваться, потому что обычно ты часто проверяешь телефон МИН. С: позвони мне, когда прочитаешь Послушно, но больше потому, что почувствовал вину, он набрал номер брата и позвонил ему, используя скайп. Было маловероятно, что Сынги будет в сети, так как в Шэньчжэне был день – разница с Сеулом всего час – но попытаться стоило. К удивлению Юнги, гудок прозвучал всего несколько раз, а потом иконка Сынги засветилась. Юнги поднёс телефон к уху. - Хён? - Юнги, ты в порядке? – запыхавшись, сразу же спросил его брат. – Стой, подожди, я возьму наушники. - Почему ты думал, что со мной что-то не в порядке? – осторожно спросил Юнги после короткой паузы, прислоняясь к изголовью кровати. – И ты разве не занят? У тебя там тоже середина дня, да? Сынги вздохнул. - Юнги, ты вот уже год не пропускал скайп по вторникам, - сухо произнёс он, его голос теперь звучал более отдаленно, потому что сейчас он разговаривал не прямиком в динамик, а в микрофон. – Последний раз был, когда у тебя была депрессия из-за того, что твой ученик вывихнул руку за день до концерта. Юнги поморщился, вспоминая несчастный футбольный случай Шивона в школе. - Ты же не видел, как он расстроился, - защищаясь, сказал Юнги. – И я не был в депрессии. - Ты - старый дед, оказавшийся в теле двадцатитрехлетнего, ты дорожишь своим режимом больше, чем дорожишь утренним кофе, - возразил Сынги. Он успокоился, и голос его смягчился. – Юнги-я, я твой брат, не отталкивай меня, когда тебя что-то беспокоит. Разве тебе не становится спокойнее, когда ты делишься со мной вещами, которые тебя расстраивают? – Сынги звучал почти отчаянно, говоря с Юнги по телефону в миллионах миль отсюда, в другой стране. Юнги ощутил, как на его плечи лег груз вины из-за явной заботы, которую проявлял Сынги, учитывая, что именно этот член его семьи обычно уклоняется от таких разговоров. – Что стряслось? Юнги нервно поковырял ноготь. Он не рассказывал брату всю правду о том, что происходило между ним и Чимином, и не знал, что сказать, чтобы убедить брата в том, что он в порядке, хотя это и не так. В конце концов, он решил рассказать правду, пропуская часть их с Чимином первоначальной договоренности. - Я… Ты уже знаешь о Чимине, - тихо начал он. Ответа не последовало, но это было, скорее, потому, что Сынги лишь кивал и давал Юнги возможность собраться с мыслями, прежде чем заговорить. – Думаю… Я думаю, что, может, я слишком углубляюсь в эти несерьёзные отношения с ним. – Он поморщился, когда тишина всё продолжалась. – Знаю, звучит тупо, я беспокоюсь о том, что начну проявлять настоящие чувства к своему парню, но это и правда должны были быть несерьёзные отношения… Крайне несерьёзные, даже не могу сказать, насколько. Если считать, например, что Земля – это серьёзные отношения, то у нас должно быть что-то вроде Плутона, или даже Луны Плутона, короче, я тут сижу и… - Юнги-я, ты несёшь несуразицу, - вставил слово брат, заставляя Юнги захлопнуть рот со слышимым клацаньем челюсти. Тяжело вздохнув, Сынги медленно и нерешительно заговорил. – Это всё, м-м… Это всё с Чимином должно было быть… Только ради секса? Глаза Юнги увеличились в размере. - Какого хрена?! – принялся разъяснять он, на лице его отражался ужас. – Хён, нет! Что за… Как ты вообще… - НЕ ЗНАЮ, - на той линии взревел Сынги, а Юнги отпрянул от телефона из-за высокой громкости голоса его брата, - может, я так подумал, потому что ты так преувеличил значение слова «НЕСЕРЬЁЗНЫЙ», звучало очень, блять, подозрительно, окей?! Что мне оставалось думать? Они с минуту восстанавливали дыхание и успокаивались. Оба брата быстро взбудораживались из-за всякой идиотской фигни, но так же стремительно и выдыхались. - В общем, - продолжил его брат, - проблемы я не вижу. Если вы уже встречаетесь, да и он тебе нравится, то почему бы и не попытаться? Ну, знаешь, - Юнги практически видел, как его брат вскидывает ладонь в воздух, - купи парнишке какие-нибудь цветы. Или кроссы новые, не знаю. Напиши сраную песню. Ухаживай за ним или ещё чего-нибудь. Но он всего этого делать не должен. - Просто… Так не должно было быть. Я не… - пытался объяснить Юнги, запинаясь и звуча очень жалко, даже он сам это понимал. Он пробовал придумать способ получше, чтобы выразить свои чувства, лоб его нахмурился. – Типа… Ты и Хёнми-нуна… Помнишь, что ты рассказывал, когда вы впервые встретились? - Увидел её в зале заседаний, а потом будто заиграла «This Love» от Shinhwa, - монотонно прогудел Сынги. Юнги уже столько раз потешался над ним и передразнивал, что сейчас брата это нисколько не задевало. – Каждая весна в моей жизни вдруг наступила заново, казалось, что любой в комнате мог услышать, как колотится моё сердце, и я буквально видел цветы, обрамляющие её лицо… Подожди. – Брат казался ошарашенным и пытался переварить то, что сказал Юнги. – Так ты говоришь… Юнги-я, ты тоже видел цветы возле лица Чимина? Юнги сморщил нос. - Нет? Что за… Нет. – Ужас. Вместо цветочных лепестков или ещё какой-нибудь глупости Юнги увидел, как что-то цвело внутри Пак Чимина во время его концерта. Чимин отдавал сцене всё, что у него было, посвятил этому своё время, голос, тело и душу, и это заставило артиста в Юнги загореться. Юнги сжал зубы, когда вспомнил тот момент, когда понял, что на весь зал играла «First Love», собственный голос пылал в его ушах, пока Чимин танцевал на сцене. Было в этом что-то такое, что заставило его почувствовать себя очарованным, эмоциональным и неподвижным в одно и то же время. – Нет. Всё было… Не так. Но я почувствовал… Тогда будто воздух поменялся. – Уплотнился. И он начал задыхаться. «Поэтому-то я и сбежал», горько подумал Юнги про себя, а плечи его опустились из-за чувства вины. Сынги звучал задумчиво. - То же и со мной было, - тихо сказал он. – То, что у вас с Чимином. То же было со мной и Хёнми, когда я начал в неё влюбляться. – Он надолго замолчал, очевидно, ожидая какого-то ответа от него. – Юнги?.. - Я не знаю, что делать, - выпалил Юнги, прикусывая внутреннюю сторону щеки, и устало приложился ладонью к лицу. Сынги даже не знал всей истории, но уже сейчас сочувствовал. А что бы было, если б Юнги рассказал ему всё полностью? Боже, как же это всё смущает. – Прошёл всего день, и я не знаю, что мне делать, хён. - Господи, мы это уже проходили, что ты отца включаешь? – сухо проговорил Сынги, а Юнги от этого чуть съежился. – Ты снова прячешься от собственных чувств? - Я вроде как не выходил из квартиры уже в течение... – Юнги взглянул на часы. – Двадцати шести часов. – Юнги был экспертом по скрытию чувств. Профессионалом. Джин однажды сказал ему, что если бы отказ от признания своих чувств был спортом, то Юнги принёс бы Корее золото. Тогда он с Джином спорил, но в свете последних событий он вряд ли сможет противоречить словам хёна. – Не знаю, что ему сказать. Я даже не остался, чтобы сказать, что он хорошо справился на концерте… - Будучи слабым и напряженным, он почесал лицо и простонал. – Не знаю, что должен сейчас делать, но точно уверен, что нужное я не делаю. В данный момент кажется, что лучший вариант – это отступить. Его брат казался таким же вымотанным. - Слушай, - грустно пробормотал Сынги, - я тебя знаю и знаю то, что тебе не хочется – по той или иной идиотской причине – но тебе нужно ему рассказать. – Последовала короткая пауза, а потом: - Юнги. Ты мой младший брат. Если есть возможность найти своё счастье, почему бы ею не воспользоваться? «Потому что я не заслуживаю кого-то вроде Пак Чимина», подумал про себя Юнги, прижимая телефон к уху. «Потому что ничего из этого не должно было произойти всерьёз. Я глупый идиот, у которого возникли чувства к фальшивому бойфренду, и теперь я влюблен в того, кому не могу даже написать из-за чувства вины». Но Сынги он этого не сказал. Ничего не сказал. Просто не знал, что тут ещё сказать можно.***
Было так глупо, что Юнги чувствовал себя одиноко – ведь ты не можешь потерять человека, если у тебя его никогда и не было. Он не проверял телефон после звонка Сынги, упрямо и по-детски игнорируя каждый исходящий от него звук. Со временем стало слишком сложно одновременно находиться в одной комнате с этой идиотской вещью и не выходить из себя, поэтому он оставил телефон в спальне и пошёл в гостиную смотреть телевизор. Он надеялся, что звук какой-нибудь передачи заглушит постоянный шум в его голове, но и тут ему не повезло. Когда было около восьми вечера, раздался дверной звонок, но Юнги не поднялся. Он зарылся в покрывало, которое набросил на себя, когда пересматривал One Piece, надеясь, что этот кто-то за дверью свалит. - Хён? Юнги еле слышно заворчал. Зачем сюда припёрся Хосок? - Уйди, - шёпотом завыл он, прикрывая лицо подушкой и морщась. Хосок с другой стороны двери драматично вздохнул. - Хён, я знаю, что ты там. – Послышался шорох пластика, но Юнги упрямо его игнорировал, сохраняя молчание. – Я принёс кофе, но вылью его тебе на дверь, если не откроешь. Юнги ещё долго ждал, а потом выглянул из-под подушки, чувствуя себя нелепо, но надеясь, что Хосок поймёт намёк и уйдет. И тут он услышал звук открывающейся крышки стакана с кофе. Он отбросил покрывало и понёсся к двери, потому как, несмотря на то, что он не хотел никого видеть ещё лет сто, он слишком дорожил договорённостью с владельцем квартиры. Наличие разлитого кофе на входной двери как-то да повлияет на неё. - Блять, как же ты бесишь, - зашипел он на Хосока, пока тот лыбился и снова прикрыл крышкой стакан с кофе. - Привет, я купил тебе кофе. Невежа здесь только ты, я ведь знал, что ты дома. - Зачем ты вообще пришёл? – бесстрастно спросил Юнги, поворачиваясь на пятках и заново проходя вглубь квартиры. - Чтобы убедиться, что ты не закопал себя в настолько глубокую яму, что она выходит в Америку? – ухмыльнулся Хосок, совсем недовольный поведением Юнги. Он прикрыл за собой дверь и осторожно разулся. Его лицо посерьёзнело, когда он заметил банки с пивом, которые Юнги до сих пор не выбросил в мусорку. Все одиннадцать. – Оу. Хён… - Не надо мне тут никаких «хёнов», - нервно попятился Юнги и поднял руки, вытягивая их вперёд и защищаясь. Надо было заранее выбросить мусор. Хосок оставил стакан с кофе на кухонном столе и развел в стороны руки. - Кому-то нужны обнимашки? - Нет, - сухо заткнул его Юнги, вскидывая руки и их скрещивая. – Кто-то в полном порядке, лучше и не бывает. Кому-то не нужны обнимашки… Чёрт тебя подери, Хосок, - простонал он, когда его всё-таки втянули в объятия. Спина его хрустнула, когда Хосок сжал его посильнее и приподнял, заставляя Юнги взвизгнуть. Он, будто рыба, беспомощно болтался, пока Хосок снова не опустил его на пол, виновато глядя на старшего. - Прости, постоянно забываю, какой ты хиленький, дедуля. - Только посмей ещё раз назвать меня дедулей, ты, беженец из НБА, - сердито взглянул на него Юнги, прижимаясь рукой к своей спине. Он доковылял до дивана и рухнул на свое покрывало. – Ну и чего ты хочешь? - Увидеть, как ты держишься после того, как осознал, что вляпался по уши в нашего Чимини, - без промедлений сказал Хосок, со стоном опускаясь рядом с Юнги на диван. Юнги даже не собирался спорить с Хосоком – во-первых, потому что это, скорее всего, бесполезно, а во-вторых, потому что это было правдой. – Нет, серьёзно, - он повернулся к Юнги и нахмурился, - нормально ты не выглядишь. У тебя такие мешки под глазами, что сама Эми Уайнхаус позавидовала бы… - Не говори так о покойниках, - автоматически возмутился Юнги, отталкивая руку Хосока, когда тот потянулся дотронуться ею до его лица. – Господи, да в порядке я, перестань уже. - Ты сам как покойник выглядишь, а ещё от тебя несёт перегаром. Уверен, ты даже ничего не ел, - неодобрительно поморщился Хосок. – Все волнуются. А Чимин сегодня ни разу в студии не появился. Даже если он знаком с ним лишь две недели, Юнги знает, что танцор редко пропускает возможность потренироваться. Сердце его виновато сжалось. - Всё будет хорошо, - пробормотал он, отводя взгляд от Хосока. – Просто… Это тупо, но сейчас я не готов с ним встретиться. – Он даже на сообщения Чимина ответить не в состоянии. - Честно говоря, Джин-хён сказал мне подождать хотя бы день, прежде чем приходить, но я очень волновался, - признался Хосок, вздыхая и обнимая рукой Юнги за плечи. – Тебе стоит рассказать Чимину, хён. Он тебя не отвергнет. Именно это Юнги слышать и не хотел. Он вздохнул, глядя на Хосока. - Слушай, - сказал он сквозь зубы, пытаясь сохранить спокойствие. – Я знаю этого парня почти две недели. Мы проводили вместе время, держались за руки, поцеловались, но оба знали с самого начала, что это не взаправду. Даже если каким-то чудом Пак Чимин захочет продолжить общаться со мной после Чусока, таким образом всё не должно было обернуться. – Крайне утомлённый, он потёр глаза ладонями. – Это поддельные отношения, Хосок, подчеркиваю. Он выбрал меня только потому, что я подходил, и потому, что мы не были знакомы, чёрт побери. – Он сбросил руку Хосока с плеч и закрыл лицо ладонями. – Я не могу с этим сейчас разбираться, понятно? Если будешь об этой херне говорить, то просто уходи. Хосок грустно на него посмотрел. - Почему ты так боишься? – тихо спросил он, глядя на свои руки. Юнги откинулся назад, головой облокачиваясь на спинку дивана. - Вот уж не знаю, может, потому что мне никто не нравился уже столько лет? И из всех, блять, людей в Сеуле - Пак Чимин? Серьёзно? – он сухо рассмеялся, а горло его заболело. – Что вообще может между нами произойти? У меня больше шансов встречаться с Луффи. - Луффи не настоящий, - сказал Хосок, запутавшись. Юнги удивленно на него уставился. - Да, Хосок, - медленно произнёс он, будто разговаривая с глупым ребёнком. Или с Тэхёном. – Я в курсе. - Оу… Оу-у-у. – Хосок пробежался рукой по волосам, наклоняя голову и смущаясь от того, что не сразу понял сарказм Юнги. Он казался расстроенным, пока пытался подобрать слова. – Я… Я просто не думаю, что тебе следует держать всё в себе. В смысле, если ты всё же что-то к нему чувствуешь. – Он поднял руку, прежде чем Юнги мог его прервать, и строго на него посмотрел. – Зачем же он ещё стал бы танцевать под твою песню? - Да не знаю я, Хосок, - громко признался Юнги, вскидывая руки и глядя на своего друга. Он горько рассмеялся. – Блять, может быть, если бы я знал, то не рехнулся бы? Не бежал бы оттуда, будто у меня жопа горит? Какого ж хрена… - он откинул волосы со лба, в глазах его было безумство. – Я вдруг обнаружил, что испытываю чувства к парню, с которым понарошку встречаюсь, это должен был быть такой пустяк. Я тут с ума схожу! - Да почему понарошку-то?! – воскликнул Хосок, брови его сошлись на переносице. – Ты так разбрасываешься этим словом «ненастоящий», а что, если всё могло бы быть реаль… - ПОТОМУ ЧТО ЭТО ВСЁ НЕНАСТОЯЩЕЕ! – заорал Юнги, хлопая рукой по кофейному столику. Его ладонь жгло, и между ним и Хосоком надолго повисла тишина. Он глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Последнее, чего бы ему хотелось, это выплеснуть всё на кого-то, кто лишь пытался помочь. – Это всё не по-настоящему и каким-то чудом реальным не станет только потому, что мне теперь он нравится, понятно? – Жизнь не так устроена. Хосок был тот ещё оптимист, поэтому и видел вещи таким образом, однако Юнги был скептиком. Он не верил в сказки и в то, что такие люди, как Пак Чимин, просто падают с неба ему в руки. Хосок долго молчал. - Ты откажешься от вашей сделки? – тихо и серьёзно спросил он. - Нет, - немедленно, не задумываясь ответил Юнги, потому что мудаком он всё же не был. Он пообещал, а держать обещания он стремился всегда. – Я не откажусь. Просто… Мне просто нужно время, чтобы снова с ним встретиться. - По крайней мере попробуй отвечать на наши сообщения и звонки, - попросил Хосок, глядя на Юнги. – Не то Джин-хён расплачется. Ключевым словом здесь было «попробуй». Юнги кивнул, и они сидели в неловкой тишине, прежде чем Хосок поднялся. - Это тебе, - сказал он, протягивая Юнги CD-диск. – Чимин залил туда записи наших соло, которые ты снимал, а ещё там треки. – Он колебался, а потом всё-таки схватился за плечо Юнги и крепко его сжал. Юнги нерешительно взял диск, глядя на аккуратный почерк Чимина на упаковке, а Хосок ушёл, больше ничего не говоря. для Юнги-хёна Несмотря на то, что они знали друг друга только пару недель, казалось, что прошло уже так много времени с тех пор, как Чимин официально к нему обращался. Юнги захотелось что-нибудь разбить.***
ЧЕТВЕРГ Юнги не спал, вместо этого он написал четыре эссе за одну ночь. Он не мог вспомнить ни слова из написанного, но все было в порядке. Он был в порядке. В полном. Когда в 10:16 утра раздался дверной звонок, он, слегка ворча, поплелся впустить Намджуна и Джина. Он был готов увидеться сегодня с ними, да и к тому же не имел достаточно сил, чтобы попросить их отъебаться. Вместо этого он, одетый в две пары носков, отпер дверь и направился назад в свой кабинет. - Ну уж нет, - съязвил Намджун, стремительно схватив Юнги за ворот и поволочив к дивану. – Ты в этом разговоре поучаствуешь, хён. - Поднимаю карточку с надписью «не хочу», - заныл Юнги, практически поскальзываясь на полу, пока его таскали по собственной квартире. – Да твою ж мать… Намджун… Джин-хён, следи за своим, блять, мужиком… - Посади его на левую сторону дивана, она ближе к кухне, - сладко сказал Джин своему парню, полностью проигнорировав Юнги, и вытащил обед в контейнере. – Пойду разогрею. Юнги сморщил нос. Ему не хотелось есть. По сути, его начинало мутить лишь только от запаха еды Джина, что было странно, учитывая, что аромат готовки его друга обычно заставлял людей пускать слюнки. - Всё в порядке, - вытянул он руку. – Не думаю, что хочу сейчас есть. Сокджин помедлил, хмурясь и глядя на Юнги. - Когда ты в последний раз ел? – резко спросил он. - Совсем недавно, - гордо сказал Юнги, потому что готовился к их визиту и заранее знал, что Сокджин это спросит. Ему даже удалось запихнуть в себя несколько печенек и не выплюнуть всё обратно. Юнги прекрасно говорил правду… Хотя она частенько была и приукрашена. – Я могу есть самостоятельно. - Может, ты ещё и в отношениях сам с собой? – фыркнул Намджун, плюхаясь рядом с Юнги. - Я в отношениях с собственной рукой в течение последних двадцати трёх лет, - невозмутимо произнёс Юнги. - А вот это явная ложь, - крикнул Сокджин с кухни, разыскивая там хоть какой-нибудь чай. Вскоре он сдался, не понимая, зачем он вообще полез искать то, чего здесь быть не могло – Юнги был абсолютным кофе-маньяком, и чая в его квартире никогда не было. – У тебя были парни. Разве на первом курсе ты не встречался с одним? - В течение двух недель. Это был иностранный студент по обмену, Алексей, - вдался в подробности Юнги. Он нахмурился и закрыл лицо подушкой. – До сих пор не могу выговорить. - Русские имена достаточно тяжелые, - прогудел Намджун. Джин уселся с другой стороны от Юнги. Родительский контроль в комнате зашкаливал, и Юнги был зажат между этими двумя гигантами. - Ладно, - по-доброму сказал Джин. – Давайте поговорим о том, что произошло во вторник. - Давайте не будем, - ответил Юнги отказом. – Я бы устроил голосование, но явно буду в меньшинстве. - Если уж осознаешь, что ты в меньшинстве, давайте сразу к делу, - резко заявил Намджун. – Господи, неужели не можешь хоть раз поговорить о своих чувствах? - Каких чувствах? – уклонился Юнги, подергивая пальцами край подушки. – У меня их нет. Я камешек. Если ты неодушевленный предмет, то и эмоций у тебя нет. Джин хлопнул Юнги по бедру, и тот поморщился. - Давай серьёзно. Чимин хоть и пытался не показывать, но было видно, что он очень расстроился из-за твоего ухода. – Его губы неодобряюще скривились, а Юнги впечатался в диван, желая, чтобы его туда затянуло с концами. – Тебе повезло, что Тэхёни тогда его убеждал, что он ничего плохого не сделал. Намджун нахмурился. - Но это не особо помогло, мальчишка всё равно выглядел чертовски унылым, - набросился он на Юнги. – Мы с тобой уже давно знакомы, но таким людям, как Чимини, трудно понять, почему ты так внезапно ушёл. Он ведь только-только начал тебя узнавать. Сокджин уставился в потолок и вздохнул. - И как собираешься всё это разгребать? Юнги неловко поерзал. Он ненавидел то, что сделал Чимину, но ему понадобилось некоторое время, чтобы до него наконец дошло, как сильно он облажался. - Я поговорю с ним, - тихо пообещал он. – Всё должным образом проясню. Но не сейчас. - А когда? – хмурился Намджун, внезапно разозлившись. – Неправильно вот так скрываться от Чимина. Если он тебе нравится, так почему бы и не дать ему это понять? Юнги смотрел на него, а брови его сошлись на переносице. С чего это Намджун так бесится? - Я не понимаю, почему мне приходится это для тебя разжевывать. Я не могу так просто сказать Чимину, что он мне нравится, ты уже забыл, что я ему пообещал? – он горько уставился на своё отражение на экране телевизора. – Он хотел всё без обязательств, даже сказал, что попросил меня потому, что мы были не знакомы. - Даже если он это и сказал, в чём я сомневаюсь, - осторожно произнёс Джин, - разве у вас не получится нормально встречаться, если вы нравитесь друг другу? Почему бы тебе просто не обсудить это с ним? Юнги усмехнулся, поднимаясь, чтобы взять стакан воды. Его очень бесило, что Намджун и Джин так на него набросились. Это превращало их комфортные отношения в нечто неловкое и чуждое. - Мне? Признаться Пак Чимину? – сухо рассмеялся он, снуя вокруг стойки. – Вы там были, вы видели, какой он был потрясающий. Что такому парню нужно от такого, как я? – он покачал головой. – Знаете, Хосок приходил сюда вчера и так же шутил. - Это, мать твою, не шутка, - сердито выпалил Намджун, бросая взгляд на Юнги через спинку дивана. – Может быть, ты ему нравишься, но ты настолько трус, что не хочешь попытаться это узнать. - Ну да, точно, - с сарказмом выплюнул внезапно яростный Юнги. Что это вообще за херня? Намджун и Джин обычно так на него не давили, ведь они знали его лучше, чем кто-нибудь ещё. – Я пытаюсь сдержать своё обещание, а в итоге я ещё и ссыкло. – Он схватил стакан и со стуком опустил его на стойку, морщась, когда дно треснуло. – Как, по-твоему, устроен мир? Чимин внезапно передумает, потому что он меня привлекает? – всплеснул он руками, шарясь по шкафчику в поиске пластиковой чашки. – Думаешь, мы в сериале живём? Сокджин поднял руки, глаза его наполнились тревогой, пока он смотрел на то, как они начинают повышать голоса. - Ребята… - Не тебе мне рассказывать, как устроен мир, - вскипел Намджун, игнорируя своего парня и поднимаясь. – Ты столько херни о себе говоришь, что уже по уши в этом дерьме, хотя это всё и неправда. – Он хлопнул рукой по кухонному столу Юнги. – И в конечном итоге всё сводится к твоей дерьмовой самооценке, не так ли? Ты не считаешь, что Чимин примет тебя, если ты признаешься ему, что он тебе по-настоящему нравится. – Это был не вопрос, а, скорее, утверждение. Нахер воду. Юнги прекратил поиски чашки, взглядом метая ножи в своего лучшего друга. - Не нужно быть гением, чтобы увидеть разницу между парнем вроде меня и парнем вроде Пак Чимина, - огрызнулся он, сжимая руки в кулаки. – И следи за своим языком, Намджун. Мне не очень-то нравится, что ты унижаешь меня в моем собственном, блять, доме. Сокджин схватил Намджуна за руку. - Успокойтесь уже оба, - попросил он, но Намджун уже поворачивался уходить. - Вот что происходит, когда мы забиваем и позволяем тебе продолжать думать о себе так, как ты это делаешь сейчас, - рявкнул Намджун. Он прошагал к двери и поднял свою сумку с пола. – Мы всегда пытались говорить тебе, как ты неправ, когда так себя принижаешь, но ты никогда к нам не прислушивался. – Он взглянул на затылок Юнги, явно готовясь уходить. – Мне это надоело, всем надоело. Ты будто пытаешься всеми силами не быть счастливым. «Я не могу по-другому», захотелось кричать Юнги. По его мнению, он не принижал себя, а лишь был реалистом. Тем не менее, это был давний спор между ним и Намджуном, и он должен был догадаться, что его слова могут их рассорить. Он быстро обернулся, не желая заканчивать разговор на плохой ноте, поскольку его друзья просто-напросто волновались. - Слушай, Намджун… Но было слишком поздно. Намджун уже ушёл, а Джин собирал свои вещи, чтобы успеть за ним. - Я его успокою, - пообещал Сокджин, грустно и разочаровано глядя на Юнги. Он выглядел так, словно собирался что-то сказать, разделяя мнение Намджуна, но смягчился, наблюдая, как опускаются плечи Юнги. – Разогрей еду заново и не забудь съесть, - вместо этого тихо напомнил он, а потом покинул квартиру. Дверь за ним захлопнулась. Юнги схватил разбитый стакан и швырнул его в раковину, резко выдыхая от разочарования. Он ненавидел ссориться с Джуни.***
Последнее, что ожидал Юнги так поздно этим вечером – это то, что на пороге его квартиры появится Чон Чонгук, но, видимо, Юнги сегодня встал не с той ноги. Надо отдать макнэ должное, всё началось не так уж и плохо. Юнги посмотрел в глазок и тут же распахнул дверь, потому что он был не настолько бессердечным мудаком, даже когда был раздражен. Он заворчал на насквозь промокшего Чонгука – последствие непрекращающегося шторма на улице. - Ты совсем спятил?! Почему не взял зонт? Волосы Чонгука облепили его голову. Он слегка шмыгнул носом. - Я в порядке, - чуть капризно сказал он. Он принял отсутствие ответа Юнги за приглашение и обошёл его, осторожно снимая свою промокшую обувь. – Дождь начался, когда я уже ушёл из общежития. - Уже почти полночь, вопрос в том, зачем ты вообще оттуда ушёл? – нахмурился Юнги, дергая Чонгука за плечо назад, когда мальчишка попытался пройти дальше. – Ну уж нет. Мне не надо, чтобы на мой пол из твоих карманов стекала половина реки Хан. Жди здесь. – Он прошагал мимо Чонгука в свою комнату, вытирая влажные руки о свои штаны, и вытащил два самых больших и толстых полотенца. Когда он вернулся, Чонгук, чуть хмурясь, отдергивал свою рубашку. Он даже не дернулся, когда Юнги бросил ему на голову оба полотенца. - Всё нормально, хён, - вздохнул он, оборачивая одно полотенце вокруг себя и вытирая руки, а Юнги раздраженно цокнул. Чонгук наклонил голову, пока Юнги вытирал его волосы, и закрыл глаза. - Всё нормально, хён, только вот заработаю гипотермию и умру ночью, хён, - саркастично передразнил Чонгука Юнги, а младший вздохнул. Он подтолкнул макнэ в сторону кухни, как только убедился, что мальчишка достаточно высох, и притормозил возле панели управления, увеличивая температуру центрального отопления на несколько градусов. – Что у тебя такого срочного? Мог бы и позвонить… Чонгук повернулся на пятках и уныло на него взглянул. - Хён, если бы ты отвечал на звонки, я бы сейчас был дома с Тэ-хёном и Чимином-хёном. Эх, и то верно. Юнги неловко почесал щёку, облокачиваясь на кухонный стол и показывая на один из стульев, чтобы Чонгук на него сел. - Окей. Извиняюсь. Мне просто… Надо было побыть одному, такое иногда случается. – Технически, он не врал. Но Чонгук на это не купился, а лишь бросил на Юнги явно не впечатлённый взгляд. - Чимин-хён тебя поцеловал, и ты сбежал, - мягко произнёс он, заставляя Юнги вздохнуть, потому что, да, именно это и произошло, и на деле это было так же жалко, как и звучало. – Он беспокоился за тебя. Он сидит в комнате Тэ-хёна, когда не тренируется, а ещё он там почему-то спит. Юнги нахмурился. - Он ходил на тренировки? - Я полагаю, он не может поставить жизнь на паузу только потому, что его парень разволновался из-за поцелуя, хён, - жестоко сказал Чонгук, вытаскивая салфетку из коробки на столе и сморкаясь. В некоторой степени Юнги это заслужил. - Ну, просто… Хосок заходил вчера и говорил… - он небрежно взмахнул рукой и вздохнул. – Забудь. Наверное, ты хочешь сказать мне что-то важное? – Что-то, что даёт Чонгуку право выходить в середине ночи на улицу, где льёт, как из ведра. Чонгук грубо вытирал полотенцем волосы, лицо его было скрыто за тканью. - Хён, - тихо сказал он, - тебе нравится Чимин? Юнги с трудом сглотнул, замирая около стола. Чонгук – лучший друг Чимина. Ему, наверное, стоит соврать, но Чонгук становился удивительно проницательным, когда около него не вился Тэхён и не отвлекал. Юнги знал, что макнэ так же укажет ему на его сраные проблемы, таким человеком и был Чон Чонгук – прямолинейным и честным. Юнги всегда ценил эти качества в людях, но делать это было тяжело, когда всё это обратилось против него. - Не вздумай ему говорить, - пробормотал он вместо того, чтобы ответить, глядя на магниты на холодильнике и борясь с желанием повертеть один из них в руках. – Не надо. - Почему? – спросил Чонгук, наконец поднимая голову. Он потёр нос с пустым выражением лица, вероятно, совсем запутываясь. – Я не скажу ему, потому что считаю, что такие вещи следует говорить должным образом и лично, но тебе нужно рассказать. Он имеет право знать. Юнги уже начинал по-настоящему уставать от этих разговоров, такое чувство, что остальные жили на другой планете. - Потому что у нас не было такого уговора, Чонгук, - вздохнул он, огибая стол и шагая в гостиную. Он уселся на диван и подозвал младшего. – Мы договорились, что я помогу ему признаться его семье, и после этого каждый из нас пойдет своей дорогой. То, что он мне нравится, ещё не значит, что моё обещание изменится. - Но это только ты так думаешь, - высказался Чонгук, быстро присоединяясь к Юнги. Дождь на улице перешёл в легкую морось. – Ты не отвечаешь на его сообщения, он думает, что ты больше не хочешь его видеть. Юнги устало прижал ладони к лицу. - Я поговорю с ним, - пообещал он, повторяя слова, адресованные Джину и Намджуну. – Правда. Всё не так, я только… - он простонал себе в руки. – Чонгук, всё не так просто. Я ушёл, потому что если бы я остался, то, скорее всего, сделал какую-нибудь глупость. – Например, признался. Или не останавливался целоваться с Чимином. – Мне надо было разобраться со своей хернёй в голове. Вряд ли существует справочник, в котором будет написано, что делать, если я начал испытывать настоящие чувства к своему ненастоящему парню. - Даже если бы такой существовал, не думаю, что он пользовался бы спросом, - тихо добавил Чонгук. Он стоял, не желая, чтобы диван Юнги намок, но его поза так же говорила о том, что он не намеревался оставаться надолго – он пришёл лишь для того, чтобы передать послание. Младший сегодня был необычайно язвительным. Юнги сощурился на Чонгука. - Ты на меня злишься, - предположил он. Чонгук смерил Юнги холодным взглядом. - Безусловно, - просто сказал он. Юнги поморщился. – Чимин-хён - мой лучший друг. И даже если я такие вещи не часто говорю, он один из самых хороших и добрых людей, с которыми я знаком. – Чонгук рассеянно игрался с затяжками на толстовке. – Я… Я думаю, тебе следует с ним поговорить в скором времени. - Это я уже слышал буквально от всех и их бабушек в Корее, - невозмутимо сказал Юнги, закрывая лицо руками. – Я уже сказал, что поговорю, ясно? Я знаю, что ты защищаешь Чимина, и… - Ох, если уж заговорили о защите, то тебе не обо мне стоит беспокоиться, хён, - перебил его Чонгук, потупляя взгляд. Он поднял голову и пронзительным взглядом буквально приковал Юнги к дивану. – Конечно, правда, что я защищаю Чимина-хёна. Волноваться друг о друге для друзей нормально. Но тот, кого тебе стоит опасаться, это не я, а Тэ-хён. - Тэ? – поднял бровь Юнги. Если подумать, он ещё не получил ни одного звонка или сообщения от Тэхёна, и это было довольно необычно. Этот парень чуть ли не каждый день звонил ему, чтобы вместе потусить или ещё чего поделать. Была ли эта тишина знаком того, что младший был очень расстроен из-за того, что он вот так сбежал? Чёрт. - А что он? - Тэ-хён и Чимин-хён очень близки. Они были вместе ещё до старшей школы, - неторопливо объяснял Чонгук. Юнги это уже было известно; Чонгук познакомился с Тэхёном и Чимином только после того, как перешёл во второй класс их старшей школы. – Мы часто над ним подшучиваем, а ещё он, как правило, тот тип, который всегда дурачится, но Тэ-хён совершенно другой, когда злится. - Тэхён умеет злиться? – брови Юнги поползли вверх. Он никогда не видел Тэ злым и никогда не задумывался, каким он может быть в таком состоянии. Должно быть, это ещё то сумасшествие. Такие люди, как Тэхён, были всегда весёлыми, а когда не были, то весь мир, скорее всего, горит дотла. Юнги не очень хотелось знать, каково это, но, похоже, скоро всё-таки узнает, если не разберется в скором времени со всей этой ситуацией с Чимином. Чонгук серьёзно кивнул. - Он защищает меня и Чимина-хёна. – Его глаза сощурились, и он повернулся посмотреть на Юнги. – Не буду тянуть резину. Если ты сделаешь Чимину-хёну ещё больнее, чем уже сделал, то… Что-то в рассерженном макнэ напрягло Юнги. Редко можно было увидеть Чонгука очень расстроенным. - Я не хотел делать ему больно, - сказал он, хмурясь и почесывая шею. – Я бы никогда специально… Взгляд Чонгука был таким холодным, что он казался другим человеком. - Если он тебе нравится, то сделай уже с этим что-то, - заявил он. Юнги начинал выходить из себя, потому что слышал одно и то же трижды за день. – И все эти ненастоящие отношения… Ты сам ещё не устал это постоянно говорить?.. - А что насчёт тебя? – рыком перебил его Юнги, наклоняясь вперёд и укладывая локти на колени. Он, столкнутый на крайности, злобно взглянул на Чонгука. – Приходишь сюда среди ночи, начинаешь выплёвывать из себя все эти любовные советы, а сам так ничего и не собираешься делать с тем, что происходит между тобой и Тэхёном? – Чёрт. Чёрт. Что он только что сказал? Глаза Чонгука превратились в щелки. - Что ты имеешь в виду? – тихо спросил он. Твою ж мать. Юнги правда нужно захлопнуться. - Хватит ходить вокруг да около, поговорите уже, что там у вас двоих творится, - вместо этого выпалил он, годы отчаяния приукрасили его слова. – Неужели вы до сих пор не поняли, что любите друг друга? Да ты хоть знаешь, как… Как неприятно смотреть на вас и понимать, что ничего не двигается с мертвой точки? Глаза Чонгука увеличились в размере. - Хён, - неуверенно начал он, - не знаю, о чём ты говоришь, но я не думаю… Чёрт, Джин свернёт ему шею за нарушение обещания. Что ж, сказал «А», говори и «Б». И если уж Юнги так далеко зашёл… - Не вешай мне лапшу на уши, Чон Чонгук. Захотел прийти сюда и настойчиво учить меня встречаться, что ж, вот и тебе совет. – Он поднялся, схватил Чонгука за плечо, а другую руку поднял, чтобы ткнуть высоченного младшего в грудь. – Иди-ка домой и подумай хоть с минутку перед сном над тем, как бы ты себя почувствовал, если бы кто-то другой делал с Тэхёном то, что делаешь ты. – Юнги ожидал чего-нибудь от этого спора. Он познакомит Чон Чонгука с этой неприятной вещицей под названием «самоанализ». – Если бы кто-то другой держал его за талию, проводил с ним всё время и так же заботился о нём, когда тот напьётся. Если бы кто-то другой ждал его и спал с ним в одной кровати. - Чимин-хён всё это делает, - заметил Чонгук, но теперь он выглядел немного сомневающимся. Юнги простонал в ладони, отступая назад и потирая лицо. - Я имел в виду кого-то ещё, идиот. Незнакомец, тот, кого ты не знаешь. – Он наблюдал за изменением лица Чонгука с виной, но чувством удовлетворения, когда, наконец, рассказал макнэ всё то, что они сдерживали при себе все эти годы. – Ага. Ну что, нравится, когда тебе говорят, что ты не можешь разобраться со своей личной жизнью? Не очень, да? Лицо Чонгука побледнело, когда он заговорил, но голос всё же был твёрдым, пока он снимал полотенца с головы и плеч. - Не знаю, что ты имеешь в виду, - а на это Юнги фыркнул, - но я пришёл сюда сказать, чтобы ты больше не делал больно Чимину-хёну, вот и всё. – Он бросил полотенца на стол и повернулся, чтобы уйти, сжимая губы в тонкую линию. Юнги уже говорил, что не собирается ранить Чимина и что разрешит все проблемы с ним. - Ты мне угрожаешь, Чон Чонгук? – спросил он. - Нет, хён, просто предупреждаю, - легко ответил он, натягивая на ноги ботинки. Он поднялся и взглянул на Юнги, прежде чем уйти домой. – Если бы я тебе угрожал, ты бы сразу понял.***
[2:16] Юнги и так много думал после того, как ушёл Чонгук, но вот это стало просто вишенкой на торте. ПАК. Ч: я хочу поговорить с тобой кое о чём важном. Давай встретимся Чимин, наверное, скажет ему, что с их договоренностью покончено. Юнги, измученный и напряженный, уткнулся головой в сложенные руки. Он не мог вспомнить, когда в последний раз ел, а кожа его была очень бледной от недостатка сна. Хосок был прав насчёт мешков под его глазами, да ещё и эта херня с Чимином. Юнги должен всё исправить.***
ПЯТНИЦА Когда он проснулся, то чувствовал себя удивительно отдохнувшим, хоть и находился всё ещё за столом, прижимаясь лицом к тетради. Откидываясь на свой компьютерный стул, Юнги зевнул и медленно заморгал, не понимая, сколько он проспал. Но одно он знал точно – сегодня он, чёрт подери, возьмет себя в руки и поговорит с Чимином. Скажет ему, что их сделка всё ещё в силе, уговорит не ехать одному к семье в Чусок. Извинится. Это меньшее, что он может сделать после того, как так ранил Чимина. А потом он так нахвалит Чимина за его потрясающее выступление на концерте, что у того аж дух захватит. Он слабо поднялся на ноги, направляясь в спальню, чтобы переодеться, и проверил сообщения на телефоне. КИМ. Н: извини КИМ. Н: не надо было на тебя кричать Вздохнув, Юнги отложил в сторону телефон и, морщась, понюхал свою рубашку. Он хоть раз менял одежду после того, как напился пару дней назад? Он взял полотенце из корзины для белья и решил принять душ. Долгий и тщательный. К тому времени, как он закончил, было уже десять утра. Юнги жевал мятную конфетку и мыл контейнер Джина – тот, в котором друг принёс для него еду, когда приходил сюда с Намджуном. Эта снова разогретая еда послужила отличным завтраком. Жалко только, что пришлось выбросить кофе, который принёс ему Хосок, но он стоял уже так долго, что начал покрываться нехорошей пенкой. Он взял со стола телефон и собирался уходить, хватая с дивана кожаную куртку. МИН. Ю: не извиняйся МИН. Ю: в этот раз извиняться нужно мне Он уже собирался запихнуть в уши наушники, когда зазвонил телефон. Он принял вызов, прижимая аппарат к уху. - Алло? - Ох, ну слава богу, - в голосе Намджуна слышалось облегчение. – Ты был таким козлом, но я ненавижу, когда мы ссоримся. Юнги сухо рассмеялся, наматывая на шею шарф. - Отъебись, придурок. – Он схватил ключи с крючка и повернулся запереть дверь, покидая дом. – Вы, ребята, в универе? - Уходишь из своего храма самобичевания и стыда? Уже? – вздохнул Намджун. – Не прошло и недели. Видимо, я должен Джину обед. - Ты ставил на моё исчезновение из общества? – фыркнул Юнги. Почему-то перекидывание колкостями с Намджуном его подбадривало. – И вы спорили всего лишь на обед? - Как-то жалко ставить на это деньги, - непринужденно отозвался Намджун. Казалось, вся напряженность, существовавшая между ними, испарилась, так обычно и решались их споры. Мириться с Намджуном было удивительно легко. – Мы с Джином идём в кафе, Хосок добавил что-то новенькое в меню. Кофе это идея хорошая. К тому же, Юнги должен извиниться перед Хосоком. - Скажи ему, что я тоже приду, - сказал он, нажимая кнопку лифта. – Приду через минут двадцать. - Понял. Увидимся, хён, - Намджун повесил трубку на середине того, как сообщал Джину, что к ним присоединится Юнги. Юнги вошёл в лифт, печатая сообщение Чимину. МИН. Ю: ты где? Он посмотрел вниз на телефон, а в его наушниках на повторе играла «Lie». Он c закрытыми глазами мог представить, как танцует под эту песню Чимин, потому что столько раз смотрел выступление на компьютере. МИН. Ю: хочу с тобой увидеться.***
Чимин не ответил даже к тому времени, когда Юнги добрался до кафе. Он поздоровался с парочкой завсегдатаев, хотя они сразу же от него отвернулись и начали перешёптываться между собой. При виде этого он нахмурился, оглядел всё кафе и понял, что некоторые также смотрят на него и отворачиваются к друзьям, когда он ловит их взгляды. Он настороженно подошёл к столу, за которым обычно сидели Джин и Намджун, и увидел, что рядом с ними стоял Хосок. - Привет, - немного неловко сказал он, вынимая наушники и наматывая их на пальцы. Хосок повернулся на каблуках и перекинул руку через плечи Юнги. - Хён, ты сделал это, - ярко улыбнулся он. - Я же сказал, что приду, - сказал Юнги с облегчением в голосе. Похлопал Хосока по плечу и вздохнул, отступая назад. – Слушай, насчёт того, что произошло в среду… - Даже не волнуйся об этом, - серьёзно сказал Хосок, покачивая головой. – Честно говоря, я просто хотел передать диск. Но, - его глаза рассеянно заметались по кафе, а потом он наклонился прошептать, - тебе следует знать, что, м-м, ваш поцелуй с Чимином сейчас горяченькая тема. Люди, которые там были, треплют языками… Всё выглядит так, будто вы прячетесь. - Это Чимин вроде как прячется. Быть антисоциальным – состояние Юнги по умолчанию, - поправил Намджун. Он ухмыльнулся, когда Юнги скривился на его слова. - Чимина никто не видел? – нахмурился Джин, поднимая голову и глядя на Хосока. – Вообще? - Думаю, никто, кроме Тэхёна и Чонгуки, - подсказал Намджун, поднимая бровь и поворачиваясь к Юнги. – Ты ему писал? В смысле, предполагаю, если ты вылез из своей пещеры, то готов поговорить с ним. Юнги проигнорировал язвительные нотки, потому что это было правдой. - Я писал ему, но он не ответил. – Он обеспокоенно взял в руки телефон, глядя на время. – Прошло полчаса, но мы обычно быстро друг другу отвечаем. - Попробуй позвонить, - предложил Хосок, поворачиваясь вернуться на своё место за стойкой. – Пойду принесу твой обычный заказ. Я скоро заканчиваю, а потом поищу Чимина с вами, если вы, ребята, его до того времени не найдете. – Он помахал и удалился. Юнги набрал номер Чимина – когда он вообще успел его запомнить? – и прислонил телефон к уху. «Гудки идут», одними губами сказал он Джину и Намджуну, пока те пили свой кофе. Но тот, кто взял трубку, был не Чимин. - Алло. – Голос Тэхёна был таким невыразительным, что Юнги лишь через несколько секунд его признал. – Телефон Пак Чимина, чем я могу вам помочь? - Э-э, привет, Тэхён, - сказал Юнги, хмурясь. Джин и Намджун любопытно на него взглянули, на что он в замешательстве пожал плечами. – Это Юнги. Чимин опять оставил возле тебя телефон? Вы в университете? - Нет, - резко ответил Тэхён. – Он оставил его у меня в комнате утром, сам он сейчас не тут. Юнги даже через телефон чувствовал его злобу. Тяжело вздохнув, он прислонил свободную руку к лицу, отгораживаясь от взволнованных взглядов Намджуна и Джина. - Тэхён, прошу тебя, - тихо взмолился он. – Слушай, я знаю, что натворил херню, окей? И знаю, что он твой лучший друг, но я пытаюсь всё исправить, поэтому, пожалуйста, передай ему телефон. Тэхён надолго замолчал. - Если бы я и хотел, чтобы ты с ним поговорил, хотя сейчас мне не очень-то и хочется, - недоброжелательно добавил он, - я говорю правду. Он ушёл на тренировку. Юнги нахмурился ещё больше. - Он сказал, что пойдет в студию? – переспросил он, как только вернулся Хосок с чёрным кофе и пакетиком разноцветного печенья в упаковке. Бариста скрестил руки и широко распахнул глаза. - Он не в студии, - со всей уверенностью произнёс Хосок, совсем запутавшись. – Чесон, один из старших, говорил в нашем чате, что его не было там с утра. - Так сказал мне Чимини, - повторил Тэхён, но уже засомневался. – Это Хосок-хён? Вы все вместе? Плечи Юнги беспокойно напряглись. Что-то было не так. Чимин был почти таким же честным, как Чонгук, и вряд ли он часто обманывал. - Да, мы сидим вместе в кафе, - сказал он Тэхёну в трубку. – Хосок говорит, что Чимина на тренировке не было. И это же он говорил мне, когда мы виделись в среду. - Чимини не было там уже несколько дней, - пробормотал Хосок, задумываясь. Выглядел он очень обеспокоенным, плечи его сгорбились. – И каждый раз, когда я о нём спрашивал, старшие отмахивались и говорили, что он не приходил… - Думаешь, они врут? – лицо Джина было взволнованным. – Если Чимин на самом деле приходил, то… - Тогда бы ты знал, что он там был, - сказал Намджун, твердо глядя на Хосока. – Ты президент клуба. - Лишь несколько дней, - вздохнул Хосок, зарываясь рукой в волосы. – Решение, по всему видимому, было не единогласным, просто основывались на большинстве голосов. Некоторые старшие считают, что они лучше подходят на эту роль… У Юнги было очень плохое предчувствие, учитывая то, как ничего не складывалось в единую картину. Тем временем в трубке послышался шорох. - Чимини оставался у меня последние три дня. Заскочил в свою комнату только после концерта, чтобы взять какие-то вещи. Он уходил отсюда каждый день и говорил при этом, что идет в студию, - расстроенно прошипел он. – Даже сегодня утром он сказал… Ой, неважно, короче. – Тэхён запыхался, будто метался по собственной комнате. – Я сейчас выйду из общежития, вы останетесь в кафе, хён? - Нет, - сказал Юнги, поднял свой кофе и в спешке подул на напиток. – Я пойду его искать. Где он ещё может быть, не считая студии? Теперь в трубке послышался голос Чонгука, наверное, потому, что Тэхён, должно быть, готовился уходить. - Он проводил время около музыкального клуба в блоке Б, но я не уверен, из-за концерта ли это или потому, что у него там друзья… Ещё Чимин-хён ходит в спортивный зал в кампусе. Юнги кивнул. - Хорошо. Позвоните, когда придёте сюда, я начну искать. – Джин отобрал у него кофе, помогая его остудить, а Намджун собирал вещи. – Думаю, не исключено, что он может быть в студии, поэтому я сперва пойду туда и спрошу, видел ли его кто-нибудь. – Он неловко поерзал на сидении. – И, м-м, Чонгук. Насчёт вчерашней ночи… - Мы как-нибудь потом об этом поговорим, - твердо сказал Чонгук, заканчивая на этом их разговор. Рот Юнги захлопнулся. Было заметно, что макнэ хочет оставить это между ними двумя. Это было меньшее, что он мог сделать для Чонгука в данной ситуации. – Мы позвоним, когда доберёмся. Увидимся, хён. – Звонок прервался, и Юнги сунул телефон в карман. - Они сказали, что он может быть с музыкантами, с которыми работал танцевальный клуб, или в спортзале, - сказал Юнги, забирая свой кофе у Джина. Он не стал уточнять, что имел в виду, когда говорил о прошлой ночи. – Куда вы пойдете? - Я поищу возле музыкального клуба, - предложил Намджун. – Я знаю некоторых оттуда, работал кое с кем над микстейпом. Джин поднял руку. - Тогда я поищу в клубах. Если его не будет в спортзале, то он может плавать или бегать. Юнги сделал глоток кофе и обжег язык. Морщась, он решил, что ждать, пока напиток остынет, времени нет. Он рассеянно пихнул в руки Хосока несколько купюр, вешая рюкзак на плечи. - Созвонимся, если найдем его? Хосок кивнул. - Я пойду вас искать, когда закончится моя смена, - пообещал он, поднимая пакетик с печеньем, который принёс. Он передал его Юнги и слегка улыбнулся. – Давайте миритесь. Ему эти очень нравятся, поэтому дай ему немного. Юнги взглянул вниз на пакет печенья в своих руках и сжал его верхушку. - Спасибо, Хосок, - сухо сказал он, протянул руку и сжал плечо своего друга, прежде чем обогнул его и пошёл на выход. – Я это ценю. Его друг ярко просиял. - Возвращай его, хён.***
Юнги не обращал внимания очень на многих. Коллеги, враги, остальные люди, на чьё существование ему было плевать. Были и подкатегории, вроде врагов, которые в определённых ситуациях были его коллегами (преподаватели, может, Тэхён) или вроде кого-то, кто должен быть его врагом, но терял этот статус по каким-то причинам (его психотерапевт). В каком-то смысле даже семья. Смысл в том, что общественное мнение не имело никакого влияния на Юнги. Он знал, что большинство его одногруппников считали его странным и необщительным в основном из-за того, что он часто спал на лекциях и любыми способами избегал взаимодействия с ними. Его такие вещи уже не беспокоили, потому что у него были такие люди, как Джун, Джин и Хосок, а они знали, какой он на самом деле. Юнги в армии друзей не нуждался. Ему всего-то было достаточно тех людей, кто знает, какой он и как он на самом деле заботится о других, и такие люди у него имелись. Он замечательно удовлетворял свои эмоциональные потребности и напрямую с ними встречался. Но не все были такими же, как Юнги, и иногда он это забывал. Потому как Намджун всегда игнорировал насмешки, Джин всегда был в состоянии усмирить вспыльчивых, а Хосок просто отвечал на колкость ещё более сильной колкостью. Никто из его компании не сталкивался с проблемами, связанными с общественным мнением, потому что их собственные успехи затмевали любую критику. Намджун был лучшим в учебе два года подряд и был по-своему популярен. Джин очаровывал любого, кому попадется на глаза, а Хосок был одарённым танцором с таким энтузиазмом, что любой ребёнок с новой игрушкой позавидует. Что же до Юнги… Юнги пришлось попотеть, чтобы этого добиться, но теперь ему было похер на мнение любого, если тот ничего из себя не представляет. Чимин – популярный, приятный, милый и трудолюбивый Чимин - этим похвастаться не мог. И если верить плохому предчувствию Юнги (а обычно верить ему стоило), он абсолютно точно знал, как тяжело дались танцору последние три дня после публичной демонстрации их близости. Корея – место консервативное, и дети часто слепо следовали взглядам своих родителей, касающихся самых ненужных тем. Сам себя проклиная, Юнги бежал к зданию факультета искусств, устремляясь внутрь и сдерживая дрожь. Он смахнул волосы с лица и без промедлений подошёл к донсэну, который участвовал в концерте во вторник. - Привет, - сказал он, тяжело дыша от пробежки. – Ты из танцевального клуба, да? Ты видел Пак Чимина? Студент нервно переминался с ноги на ногу, отводя взгляд. - М-м… Извини, - тихо сказал он, глядя на пол. – Я правда не знаю. - Что значит «не знаю», он разве не был на тренировке? – сощурился Юнги. Чем больше он думал об этой ситуации, тем более странной она казалась. Чимин ни за что бы не пропустил тренировку, пусть даже концерт уже прошёл, и у него было достаточно времени отдохнуть перед следующим важным событием. Даже если бы он был расстроен из-за чего-то личного, как Юнги, который исчез с лица Земли. Таким прилежным и был этот Пак Чимин. Сомневаясь, он протянул руки и схватил донсэна за плечи. – Послушай. Не знаю, знаешь ли ты меня, но я его… Я парень Пак Чимина. Мне просто нужно, чтобы ты сказал мне, где он и не вляпался ли он в какие-нибудь проблемы… Младший неловко дернулся, озираясь по сторонам. Когда он убедился, что рядом никого нет, он взял Юнги за руку и потащил его к лестнице неподалеку. - Ты тот парень, что поцеловал Чимина-хёна на концерте? – выпалил он, запоздало морщась от собственной прямолинейности. - Технически, это твой хён меня поцеловал, но не будем цепляться к словам, - взглянул удивлённый Юнги на мальчишку. - Чимин-хён всегда хорошо относился к нам, его младшим. Никого из нас особо не волновало то, что случилось во вторник, - продолжил паренёк, нервно оглядываясь. – Но вот некоторые старшие… Они не посчитали это нормальным. – Казалось, что ему очень неловко, и он склонил голову. – Они… Из-за них Чимин-хён не приходил на тренировки. Но, думаю, я видел его сегодня на улице около одиннадцати. Чёрт. - Они сейчас в студии? – мрачно спросил Юнги, сжимая руки в кулаки. Надо было остановиться, иначе он испортит печенье. – Где они? - У всех обеденный перерыв, - вздохнул донсэн, распахивая глаза, когда двери ближайшей студии распахнулись. Он сорвался с места и взбежал вверх по лестнице, чтобы спрятаться, и Юнги последовал за ним. – Эти ребята едят поблизости. За студиями или за административным зданием Искусств. Не знаю… Не знаю, где сейчас Чимин-хён, но, наверное, недалеко от них. Они всячески пытаются его отыскать, я сам видел. – Он как бешенный озирался по сторонам, а потом нырнул в неиспользуемую студию, ведя за собой Юнги и закрывая за ними дверь. - Почему ты так боишься? – нахмурился Юнги, поправляя свой шарф и рюкзак. – Из-за этих ребят? Кто лезет к Чимину? - Чхве Сынхо, - тут же мрачно отозвался донсэн. Юнги не оставил без внимания отсутствие формальной речи и удивленно поднял брови. – Он самый старший, потому что оставался на второй год. А ещё он не согласен с тем, что Хосок-хён теперь президент клуба. - Похоже, ты его не уважаешь, - проницательно заметил Юнги. Парень отрицательно покачал головой. - У него скверный характер, поэтому его все опасаются. Я надеялся, что с таким хорошим президентом как Хосок-хён проблем ни с кем не будет, но этот просто полнейший придурок. Сынхо и в прошлом году хотел стать президентом только потому, что он самый старший, но Хосок-хён лучше него. – Он пожевал губу и повернул голову в сторону. – Он унизит любого, кто не на его стороне. Вот поэтому-то никто об этом и не говорит, хотя всем это не нравится. Юнги чувствовал, как закипает, и ему пришлось глубоко вздохнуть. - Почему никто не сказал Хосоку? - Да ни у кого возможности не было, - тяжело вздохнул встревоженный донсэн. – Сынхо по-тихому грызся с Хосоком-хёном каждую тренировку с того момента, как того выбрали лидером, атмосфера была действительно напряженная. Хуже и быть не может. Спасает только то, что у Хосока-хёна железное терпение… А Чимин-хён, кстати, здесь не появляется, даже когда Хосок-хён в студии. Он сразу после тренировки уходит на работу в кафе. Чёрт, но в кафе-то кто-нибудь Хосоку сказать мог, так ведь? Однако Юнги мог их понять – такой человек, как Сынхо, один никогда не ходил, а младшие ребята, скорее всего, боялись доносить, если характер старшего был таким ужасным. - Сколько их? – спросил Юнги, глядя на свои часы. Надо было торопиться. - Обычно трое, учитывая Сынхо, - сказал младший, виновато опуская голову. Юнги что-то прогудел. Трое – это нормально. С тремя можно справиться. – Мне… Мне жаль. Надо было что-то предпринять. Честно говоря, мы все… Мы все уважаем Чимина-хёна. – Юнги видел по наклону головы мальчишки и искренней вины, которая давила ему на плечи, что это правда. – Он очень хороший, помогает нам, например, с уборкой, хотя он уже и не один из младших. Он скромный и добрый, а ещё один из самых обожаемых хёнов в клубе. Он столько раз лично оставался помочь мне с хореографией. – Парень поднялся на ноги, с беспокойством глядя на свои кроссовки. – Если Чимин-хён решит уйти из клуба из-за этого… - Он не уйдет из клуба, потому что Сынхо не сможет его тронуть на тренировке, потому как вылетит из клуба. Может, из-за сломанной ноги или ещё чего-нибудь, кто ж знает. Несчастные случаи часто случаются, правда ведь? – спокойной перебил его Юнги, игнорируя распахнутые глаза донсэна. – Танцы – опасное занятие. – Он осторожно сунул пакет с печеньем от Хосока в рюкзак, не желая его сломать. Потом он посмотрел на донсэна Чимина, голос его был мягким и благодарным за помощь. – Как тебя зовут? - Инчон, - ответил он, наклоняясь вперед и хватая Юнги за руку. – Пожалуйста, помоги ему, - тихо сказал Инчон. – Мне жаль, что никто из нас ничего не сделал. Но Сынхо… Он не будет сдерживаться только потому, что он на территории кампуса. Он правда злой, и все мы видели, как он выходит из себя. Первокурсники даже не хотят практиковаться, когда он в зале, потому что он их высмеивает. – Он снова терзал свою губу, нервно глядя на яростное лицо Юнги. – Что собираешься делать? И этот паренёк ещё и извиняется? Нет уж, это Юнги стоит извиниться за то, что он был так занят засовыванием своей головы в задницу на три дня, игнорируя то, как сильно страдал Чимин. Над его парнем издевались прямо у него под носом, а он напивался в своей квартире, черт возьми. Он осторожно отстранился от Инчона и похлопал его по плечу, а потом развернулся уйти. - Пак Чимин – это акция «шесть по цене одного». Если связываешься с одним из нас, то и с остальными тоже, - сказал он через плечо. – Я позабочусь о том, чтобы до Чхве Сынхо дошло, почему ураганы называют в честь людей.