mel Tantalus

09:21 Четверг. День, когда началось то, чему лучше бы и не начинаться. Туман окутал Осло прозрачным покрывалом. Наверное, день будет жарким, подумал Холм. Он опаздывал. И он ненавидел опаздывать. Утром ему никогда не хватает времени. Он мог встать в семь утра, или даже в шесть. Но всё равно — пяти минут ему не хватало. Интересно, почему так происходило? Потому что утренние поцелуи казались ему самыми сладкими и нежными, потому что сонный утренний Тарьей самый прекрасный на свете мужчина. Хенрик любил смотреть, как он спит, он перебирал пальцами его кудри. Лаская каждый завиток прекрасных пшеничных волос, он вспоминал детство, как прогуливаясь с бабушкой по ржаным полям Финнмарка, он слушал шорох колосьев на ветру. Он рассматривал его с такой жадной внимательностью, словно припавший губами к роднику усталый путник, и каждый раз он находил в нем что-то новое, и каждый раз это новое открытие казалось ему таким неповторимым и исключительным. Вот шрам на правой руке, раньше он никогда его не замечал. Он не знал, откуда этот бугристый темно розовый след. Наверное, он упал с лестницы, а может на него напала соседская собака, или парень из параллельного класса случайно порезал его во время школьной потасовки, не серьезной, а такой, какая случается у всех пятиклассников. А вот под левой лопаткой родинки — точная копия Кассиопеи*. Говорят, люди, которые носят на себе созвездия, непростые. Его мальчик был не простым. Слишком вспыльчивым, даже взрывным. Часто, выходя из себя, он будто забывал дорогу обратно. Его вечно заносило не в ту сторону. Холм знал это и за недолгое время их странных отношений научился влиять на Му. Как только он чувствовал, что грядет очередная вспышка, он обволакивал его ласковой заботой, пуская по той нити, что связывала их, бесконечное спокойствие, наполненное любовью. Тарьей был слишком чувствителен, слишком ревнив. Ревность – это всегда проблема. Но и с ней у Хенрика были силы справиться. Они проводили вместе всё свободное время и когда они были вместе, как и для любой другой влюбленной пары, мира для них не существовало, не существовало других людей, всемирных заговоров и катастроф. И вот опять к горлу подкатило то самое чувство, которое было с ним уже несколько дней, чувство, что всё не вечно, что любой истории свойственно иметь свой конец. Но в эту минуту, сейчас, лежа рядом с ним, дыша с ним одним воздухом и слушая его ровное дыхание, он понял одну простую вещь: у них есть время и они смогут справиться с любой трудностью. 11:15 - Простите, что опоздал. Сосед покончил с собой, - пытался отшутиться Холм - Серьёзно?, - взволнованно спросила Мелиса, помощница фотографа. - Нет, я опоздал, и всё. Простите, - шутка явно не зашла. Да уж, день начинался не самым лучшим образом. Холм не любил опаздывать, потому что не любил ждать. Он был жутко нетерпеливым. Но еще больше он не любил, когда люди оправдывали свое опоздание, говоря: «Опаздывать — моя манера». Какой бред, всё равно что сказать: «Быть расистом — мой стиль». - Это очень плохая шутка. Идем, тебе нужно переодеться. Там, - она указала рукой на дальний угол комнат, - вещи в которых будешь сниматься, все подобрано и развешано костюмами. Выбирай любой и скорее в кресло гримера! Поторопись, Ингвар будет с минуты на минуту. Леа уже готова. - Кто такая Леа? - Начинающая модель. Будете вместе сниматься. Он действительно сумел собраться довольно быстро. К счастью и работа гримера не заняла много времени. Буквально через полчаса он уже был готов и отправился в павильон, предназначенный для съемки. Он сразу заметил ее. Она сидела на ковре, уткнувшись в свой телефон. Она был очень юной. На вид ей было лет пятнадцать. Он подумал, что ее лицо прекрасно. Почему он так решил? Откуда он вообще знает, что такое красота? Он видел много лиц, он слышал, как люди говорили о красоте, он читал о ней в книгах, видел красоту в кино. И да, она была красива. Она вдруг вскинула голову вверх и широко раскрыла свои голубые глаза, будто в испуге. - Прости, не хотел тебя напугать. Хенрик Холм, - он протянул ей руку для приветственного рукопожатия. - Я Леа, - она заговорила голосом, который прозвенел, как сотня крошечных серебряных колокольчиков. И вглядываясь в ее лицо, он вдруг вспомнил, что на днях она писала ему, а он принял ее за очередную фанатку. Она пристально разглядывала его, как разглядывают какой-то слишком интересный предмет. Будто Хенрик Холм был «Звездной ночью» Ван Гога. Но если раньше эти взгляды его пугали, то в эту минуту ему был до мурашек приятен этот взгляд. Эта девочка, как жаркое июльское солнце ослепила его и заставила оцепенеть и забыть обо всем. - А в жизни ты еще красивей, Хенрик Холм, - она чуть сжала его руку и тут же отпустила. - Спасибо, обычно мои ровесницы не говорят мне, что я красивый, - соврал Холм, - Хотя пожилые подруги моей бабушки, считают, что я тот еще красавчик. Жаль, что я не жил в шестидесятых, когда они были молодыми, - он вспомнил эту шутку из какого-то старого сериала, который недавно смотрел. Фотосессия проходила довольно скучно. Всё что требовалось от Холма и Леи – это время от времени менять позы, выражения лица и наряды. Скукота – думал Холм. Удовольствие - думала Леа. Ей нравилось быть моделью, ей нравилось нравиться людям. Она хотела популярности, славы и легких денег. Типичные желания шестнадцатилетней девчонки. Хенрик любил движение, он любил кино, потому что процесс создания фильма – это всегда невероятное приключение. Потому что сниматься в кино – это то, что он умел лучше всего. Исполнять роль было его любимым занятием. И в жизни и в кино. - Постановка любого фильма осуществляется группой необыкновенно творческих людей, объединяемых на время производства в общем коллективе – съёмочной группе. От вида, жанра, постановочной сложности фильма зависят и состав, и численность, и время существования съёмочной группы. Например, документальные фильмы обычно снимаются небольшой группой, в которой достаточно наличия режиссёра, оператора, звукооператора и директора. Полнометражные художественные фильмы снимаются группой, которая может включать несколько десятков и даже сотен сотрудников, в зависимости от масштаба и сложности - Ого, ты так много знаешь о кино!, - Холм любил говорить о кино, о его создании, о сложностях этой работы и об удовольствии которое она может приносить, - Я бы хотела попробовать стать актрисой, - она бы хотела попробовать, потому что она любила производить впечатление на людей, потому что она, как и Холм, умела хорошо играть свою роль, в жизни. Роль хорошей дочери, чтобы произвести впечатление на родителей, роль развязной девицы, курящей и пьющей разную дрянь, чтобы произвести впечатление на друзей, ну и конечно, роль бесконечно заинтересованной в актерстве модели, чтобы Холм ее заметил, чтобы убедить его в том, что она удивительно хороша. - Я думаю, что у тебя бы получилось, у тебя очень живое лицо, - Хенрик лгал. На самом деле, ее лицо казалось кукольным, омертвелым и безжизненным, но смертельно красивым. - Ребят, я думаю, что мы закончили! Спасибо вам за участие, вы крутые!, - Мелиса, похлопала Хенке по плечу и удалилась. Холм был рад стянуть с себя этот нелепый наряд. Он надел на себя любимые штаны, белую футболку, накинул рубашку и завершил всё серой толстовкой. Многослойность – как способ защититься от внешнего мира. День пролетел слишком быстро. И что было странно, Хенрик ни разу не вспомнил о Тарьей в этот день. Он копошился в рюкзаке, пытаясь найти свой телефон, и думал только о том, что Му ужасно волнуется за него сейчас, ведь они всегда на связи. А если с ним что-то случилось? А вдруг ему нужна была помощь? - Блять, наконец-то!, - он нашел телефон, среди груды хлама, зачем то хранящегося в его рюкзаке и уставился в экран, - 47 пропущенных от Tarjei Sandvik Moe Tarjei Sandvik Moe (11:05) Ушел не попрощавшись? Спасибо, что не стал меня будить, я наконец-то выспался. Как долго будет проходить фотосессия? Tarjei Sandvik Moe (11:15) Наверное ты занят. Обязательно напиши, как только освободишься. Марлон пригласил нас на вечеринку. Tarjei Sandvik Moe (12:27) Всё в порядке? Ты не отвечаешь мне Tarjei Sandvik Moe (13:33) Скажи мне, что всё с тобой хорошо! Tarjei Sandvik Moe (14:51) Ты не берешь трубку! Ты не отвечаешь на сообщения! Я переживаю! Tarjei Sandvik Moe (16:41) Сейчас я просто надеюсь, что ты живой. Я проверил, твои вещи на месте, а значит, ты не ушел от меня. Родной, я очень жду тебя дома. Tarjei Sandvik Moe (17:20) БЛЯТЬ! ДА ГДЕ ТЫ, ТВОЮ МАТЬ, ХОЛМ! Его слишком импульсивный, слишком ревнивый мальчик сейчас будет в бешенстве. Холм набрал его номер и молился, чтобы взяв трубку, Тарьей не впал в еще большую истерику. - Тарьей, - заговорил Холм, как только услышал вздох на другом конце, - Прости, у нас тут правда не было времени, мы даже поесть не успевали, только переодевались и снимались , а потом опять переодевались и снимались, - нагло лгал Холм. На самом деле, всё свободное время он болтал с прекрасной девочкой с русыми волосами. И лучше бы Холму помнить, что обман похож на сорняк, с которым нужно бороться с самого начала, иначе он сумеет повсюду просунуть свои корешки и будет всё разрушать и душить, пока не останется ничего, кроме сплошного клубка лжи. - Я просто волновался, - вздохнул Тарьей, - Я жду тебя дома…и знаешь, я хотел сказать, что я скучал без тебя весь день…и я по-прежнему люблю тебя так же сильно, - иногда люди чувствуют, что наступает момент, когда нужно сказать какие-то важные слова. В эту минуту Му подумал, что ему смертельно важно сказать Холму о том, что он любит его, будто если он не произнесет этих слов, Хенрик забудет о нем. - Я скоро буду…и да Тарьей, я тоже тебя люблю.. *Кассиопея - (лат. Cassiopeia) — созвездие Северного полушария неба. Кассиопе́я ) — в греческой мифологии жена Кефея Вместе с Кефеем и Персеем с Андромедой были помещены на небе в виде созвездия. Причём, Кассиопея получила наказание — была помещена на небо вверх ногами сидя на троне.