Open your eyes

Дорога до дома Тэхёна не отнимала много времени, буквально, минут пятнадцать, если идти медленным и размеренным шагом, и примерно пять, если постараться, потому парни преодолели расстояние довольно быстро. Когда родная подъездная дверь уже начинала мелькать вдали, Ким сразу же поднял опущенную вниз голову, и посмотрел на длинные ряды окон. К большому сожалению, свет в комнатах горел, а это значило, что квартира явно не пустовала. И хотя Тэхён попытался ухватиться за невидимую ниточку того, что это может быть Джин-хён, который всё же решил отменить свои планы на вечер и провести времечко за просмотром какого-нибудь фильма, осознание действительно било похуже булавы. Чонгук, который до этого летал в своих мыслях, наслаждаясь прекрасным будущем, где у них с Тэхёном маленький, но уютный домик на берегу моря или прекрасная хижина в лесу рядом с озером, небольшая собачка, которая до безобразия миленькая, однако игривая, и, несомненно, их отношения на уровне не только любовных, а уже давно семейных, заметил, как парень, идущий рядом, начал потихоньку замедляться. Всё же оставив на потом планирование дальнейшей жизни, Чон аккуратно ухватился пальцами за локоть Кима, тем самым останавливая омегу, и поднял подбородок вверх, отчего их взгляды встретились. — Хён, что-то случилось? — Голос Чонгука звучит чутка низко и хрипловато, потому что холодный ветер всё же успел пробежаться по коже и заставить безоговорочно чихнуть, и Тэхён, кажется, теряется на пару секунд, так как голова, отчего-то, резко пустеет. — Нет, ничего… — слегка тихо произносит Ким, чуть отводя взгляд в сторону, тем самым заставляя Чона полностью усомниться в сказанном ответе. Парень хмурится, складывает руки на груди и продолжает стоять на месте, так и не спуская глаз с незнающего куда себя деть парня. Тэхён всеми силами пытается игнорировать образ младшего, начиная улыбаться и тянуть друга за куртку, говоря при этом, что они должны поторопиться, иначе стемнеет окончательно. Однако Чонгук продолжает стоять на своём, и Тэ ничего не остаётся, кроме как сдаться и позорно принять поражение. Немного повернувшись в сторону, и спрятав уже заледеневшие пальцы в теплые внутренности карманов пальто, Тэхён неспешно заговорил, перед тем не забыв тяжело выдохнуть застывший в горле воздух: — Сегодня возвращается отец. Так что я немного…боюсь? — Хён, ты можешь пойти ко мне. — Слова срываются с губ быстрее, чем Чонгук может полностью осознать смысл фразы. Как по повелению волшебника, моментально наступает жгучая тишина, разрываемая лишь тихим гудением машин неподалеку, шелестом деревьев и гулким завыванием ветра. Чон чувствует, как его ладони безжалостно потеют, потому что осознание начинает бить большим молотком по глупому мозгу, крича, что звать человека, которого ты целовал совсем недавно к себе домой, значит, явно намекать на что-то большее. Да даже если опустить слишком запутавшиеся немного пошлые мысли Чонгука, то это в любом случае выглядит не до конца правильным, и иного, как отказа, получить на такое предложение, невозможно. Альфа понимает это, но капельки пота всё равно начинают быстро появляться, а сердце бешено колотиться. — Это… — Тэхён успеет лишь начать предложение, как ладонь младшего резко оказывается на его лице, закрывая тем самым рот. Кожа Чонгука почти вплотную прилегает к лицу старшего, отчего Ким подавляет до ужаса сильно желание облизнуть пересохшие губы, тем самым ненароком не задев внутреннюю сторону ладони парня. — Стой, хён! — слишком взволнованно говорит Чонгук, отчего его голос становится звонче. — Это…эм, это совсем не то, чем может показаться! Точнее, нет, подожди, я не думал ни о чем… Нет, не так, просто, ты мог подумать, что я предлагаю… Но я не имею ввиду, что ты думал об этом! Просто… Бессвязные предложения все продолжали и продолжали быстро вырываться из горла Чона, заставляя того безжалостно краснеть и бегать глазами по всей улице, а Тэхёна еле сдерживать смех, потому что, казалось, дай он волю чувствам сейчас, младший бы просто расплакался, а, может, даже обиделся. Однако долго сдерживать максимально серьезное лицо, на котором лишь в редкие моменты проскальзывала тень улыбки, было не то, что сложно, почти невозможно, оттого Тэхён медленно поднял ладонь и аккуратно опустил её на запястье Чонгука. Пальцы старшего тут же обвились вокруг кожи альфы, отчего Чон сразу же замолчал и поднял растерянный взгляд на Кима, который всё же легко улыбался. Чуть надавив на запястье младшего, отчего Чонгук тут же опустил руку вниз, но из некрепкого захвата парня не вырывался, Тэхён медленно заговорил: — Гукки, всё нормально, я лишь хотел сказать, что это было неожиданное предложение. Но…если я не помешаю тебе своим присутствием, то… Ким не успевает договорить предложение, как в его кармане сначала тихо начинает вибрировать телефон, а спустя секунду раздается негромкая мелодия. Недосказанные слова тонут в горле парня, взгляд невольно падает вниз, на пальто, а пальцы, что до этого сжимали запястье младшего, ослабевают окончательно. Тэхён быстро достает мобильный телефон и, даже не глядя на экран, принимает вызов, тут же поднося гаджет к уху и выдыхая глухое «алло». Чонгук видит, как парень напротив его, кажется, замирает на пару секунд, после чего моментально хмурится, и низким, совсем не из-за случайности, голосом произносит, что скоро придет. Ким не собирается ждать ответа собеседника, отчего его пальцы тут же убирают телефон от уха, однако в последний момент из динамика раздается тихое предложение, которое заставляет руку Тэхёна сильно сжаться. Вопреки своим мыслям, омега не произносит ни слово, лишь поспешно сбрасывает вызов и тут же поднимает взгляд на слегка взволнованного Чонгука. — Твоё предложение всё еще в силе? Чон лишь глупо кивает на вопрос старшего, после чего вокруг его запястья аккуратно обвиваются длинные пальцы, а ноги по инерции начинают делать небольшие шаги, так как человек впереди усердно тянет вперёд. Младший сглатывает вязкий ком в горле, открывает рот, намереваясь спросить, что случилось, но тут же стискивая губы, так и не решаясь задать мучающий голову вопрос. Тэхён же, в свою очередь, витает глубоко в своих мыслях, отчего совсем не замечает состояние парня позади себя. В его ушах то и дело раздается голос отца, который ему посчастливилось услышать минуту назад. Предложение, сорванное с губ взрослого в последнюю секунду их разговора, кажется, обвивается жгучей цепью вокруг всего тела Кима, пытаясь заставить тем самым прекратить хоть какое-то малое сопротивление и покорно повиноваться. И пускай в голове упорно раздается голос брата, медленно напоминающий о том, что отец совсем не желает даже капельки зла, а просто не может правильно выразить свою заботу, разгоряченная обида, в которую лишь подлили масла, заполняет куда больше места в небольшом сердце Тэхёна. Парень понимает, что не стоит этого делать, что импульсивность тут совсем не к чему, что нужно просто спокойно поговорить, но отголоски прошлого, пока что, бьют настолько сильно, что защититься от них до ужаса сложно. — Хён? — тихо зовёт Чонгук, легонько касаясь немного холодными подушечками пальцев тыльной стороны ладони старшего. Тэхён в начале не слышит, но, когда парень повторяет снова, поворачивает голову назад и вопросительно смотрит на младшего. Чон широко улыбается, после чего указывает на подъездную дверь, которая осталась позади. — Мы прошли. — А… — Тэхён слегка теряется, и чувствует, как уши ужасно сильно краснеть начинают. Слишком погрузившись в мысли, он и не заметил, как, казалось бы, на первый взгляд, такое совсем не маленькое расстояние, пролетело за одну секунду, оттого его ноги сами собой продолжали идти вперед. — Прости. Чон тихо пшикает в сжатый кулак, после чего говорит, что в этом нет ничего страшного. Быстро добравшись до нужного подъезда и поднявшись на нужный этаж, Чонгук достаёт из кармана куртки ключи и, промахнувшись один раз, так как в подъезде лампочка благополучно выгорела, открывает входную дверь. Однако стоит им только переступить порог квартиры, как альфа запоздало вспоминает о всей «красоте», что сейчас благополучно творится в его маленьком убежище, и резко поворачивается лицом к удивленному Тэхёну, который уже успел мазнуть пальцами по выключателю, находящемуся как раз около двери. — Это не то, чем может показаться! — поспешно проговорил Чон, стараясь максимально сильно загородить собой вид на разбросанные по полу бутылки от алкоголя и пачек от чипсов. Однако Тэхён увидел все, что должен был, и на действие младшего в начале лишь приподнял правую бровь вверх, а после рассмеялся. — Почему ты так волнуешься об этом? Я не собираюсь ругать тебя за то, что ты выкинул бутылку на пол в своей квартире, Гукки, — всё еще тихо посмеиваясь сказал Ким. Чонгук тихо выдохнул сбившийся в огромный ком в легких воздух и опустил голову чуть вниз, попутно сделав шаг назад, дабы не держать своего драгоценного гостя у самой двери. — Просто… — начал говорить Чон, слегка понизив голос, потому что чувствовал невероятное смущение из-за сложившейся ситуации. Он позвал хёна к себе переночевать, полностью позабыв о том, какой свинарник развел на днях, и от этого хотелось просто провалиться сквозь землю, желательно при этом полностью стерев память Тэхёну. — Я не хочу, чтобы ты думал обо мне плохо или посчитал непонятно кем. Тэхён не может не улыбнуться словам младшего, однако произнести предложение, которое бы говорило о том, что Чонгук из-за такого уж точно никак не упадет в его глазах, не получается, так как альфа резко разворачивается и начинает быстро собирать валяющийся по квартире мусор. Ким замирает буквально на секунд тридцать, после чего смеётся и присоединяется к увлекательному занятию. Конечно, в начале, Чонгук всеми силами пытается запретить старшему помогать ему, однако потом, после того, как Ким говорит, что так они закончат куда быстрее, да и будет веселее, оставляет безуспешную попытку. Мусора в квартире Чона было не так уж и много, точнее лишь несколько бутылок, да пачки от чипсов, сухариков и других закусок, поэтому закончили они буквально за минут пять, после чего Чонгук сразу же усадил хёна за стол на кухне и поставил чайник на плиту, предварительно спросив, будет ли старший чай. Ким наблюдал за носящимся туда-сюда Чоном, который то пачку печеньев ищет по шкафчикам, то, найдя сладость, принимается за поиски конфет, а после вообще переключаясь на рамён, примерно минуты две, после чего, не выдержав, все же предложил младшему присесть, на что тут же получил отрицательный ответ, который подкреплялся тем, что альфа просто должен узнать, что у него есть в ящиках. На такие смешные и глупые слова одновременно Тэхён не мог не рассмеяться. Однако веселье парня длилось совсем, совсем недолго. Ровно до тех пор, пока в его кармане настойчиво не завибрировал телефон, оповещая хозяина о входящем вызове. Ким тут же сглотнул непонятно откуда взявшийся ком в горле и медленно достал гаджет, взглядом невольно сразу же цепляясь за черные буквы на экране. — Ты не придешь? — раздался мелодичный, но немного низкий и, кажется, полностью пропитанный грустью голос, как только Тэхён провел пальцем по экрану, принимая вызов. — Тэ, отец совсем не хотел обидеть тебя. Он просто волнуется. — Я… — тихо начал говорить Ким, попутно бегая взглядом по черточкам на красивом линолеуме. Чонгук, только услышав вибрацию, сразу же прекратил копошения, замерев на одном месте. Он хотел повернуться лицом к старшему, но побоялся этим самым смутить сидящего человека и принялся медленно водить пальцами по узору на поверхности тумбочки. — Я знаю. Пап, сегодня я переночую у друга. — У Чимина? Этот вопрос буквально заставил Тэхёна почувствовать, как земля медленно исчезает из-под ног. Казалось, нет ничего странного в данных словах, но Ким, почему-то, не мог сказать ничего, кроме тихого «да». Возможно, во всем виновато легкое чувство недоверия, ибо Чонгука его отец не шибко возлюбил, возможно, всё дело заключалось в том, что перед глазами парня резко замелькала картинка сегодняшнего вечера, отчего дыхание противно спёрло. В телефоне тихо раздаётся еле слышимое «хорошо», а после более громкий голос просит Тэхёна позвонить, если что-то случится, да и вообще, быть аккуратнее. Парень медленно кивает головой, пускай его собеседник и совсем не увидит его согласия, и затем завершает вызов, проведя по экрану подушечкой указательного пальца. В небольшом помещении моментально наступает тишина, разрываемая лишь слабым дыханием двух людей. Ким продолжает смотреть в пол, стараясь прогнать смущающие воспоминания из головы, в то время, как Чонгук перебирает в голове тысячи слов, с которых можно было бы начать диалог. Однако пока младший пытается правильно озвучить свои мысли, по кухне раздается свист чайника, оповещающий о том, что вода нагрелась. Чон тут же реагирует на звук, выключает газ и поворачивается к старшему, намереваясь, кажется, еще раз спросить про горячий напиток, но слова застывают прямо в горле, не находя выхода, так как Тэхён, слегка покрасневший от своих ворохов воспоминаний, поднимает голову вверх и их взгляды встречаются. — Ч-чай, — слегка заикнувшись тихо проговорил Чонгук, тут же поворачиваясь назад к тумбочке. Его руки молниеносно потянулись в сторону двух чашек, а сердце ужасно сильно начало отстукивать спасительные и в тоже время такие губительные удары. Атмосфера в комнате отвратительно легко стала немного напряженной, отчего Ким тут же попытался пошутить как-нибудь, дабы разбавить непонятную обстановку, однако все, что получилось сказать, это глухое «хорошо». Чон быстро расправился с приготовлением совсем несложного напитка, и, схватив чашки за ручки, аккуратно, дабы не разлить немного горячей жидкости на стол, а уж тем более ненароком не попасть на дорогого гостя, поставил на стол. Тэхён сразу же поблагодарил за чай, на что Чонгук легонько улыбнулся и повернулся, чтобы достать из шкафчика упаковку с печеньем и поставить её перед старшем. — Хён, тебе одолжить мои вещи? — спрашивает Чон, когда их небольшое чаепитие благоразумно заканчивается, и старший перед ним опускает пустую чашку на стол. Тэхён слегка теряется от вопроса младшего, так как приятная теплота, появившаяся из-за немного горячего напитка, заставляет слегка окунуться в сонливое состояние, но тут же кивает головой, как бы говоря, что это явно бы не помешало. Чонгук, получив ответ, сразу же вскакивает с места и чуть ли не убегает в комнату, намереваясь отыскать вещи, которые давал старшему в прошлый раз, отчего Ким не успевает даже рта открыть. Тэхён прикладывает ладонь к губам, закрывая те, и тихо смеётся от действий Чона. Это всё до ужаса будоражит омегу, потому что за неделю разлуки парень соскучился по характеру младшего. В его сердце настойчиво чувствовалась дыра, которую заполнить мог лишь веселый голос Чонгука, лишь его неловкие, совсем как у подростка, действия, лишь его улыбка. Киму не хватало этого, и Ким отчаянно нуждался в этом, пускай и не признавал данного факта. В голову тут же моментально ударили слова Чимина, произнесенные им этим вечером, и Тэхён стыдливо опустил глаза вниз, заменяя веселую улыбку немного неловкой. Чонгук не тратит много времени на поиск вещей и буквально через минуты две появляется на пороге кухни. Его руки аккуратно держат сложенные штаны и футболку, а губы медленно разжимаются, дабы выпустить из горла воздух, превращенный в красивые буквы. Однако появиться даже одному маленькому слову времени не даётся, так как свет резко выключается. От неожиданности Тэхён вскакивает с места, отчего стул, на котором он спокойно сидел, падает, вызывая совсем неприятный для ушных перепонок шум. Чонгук также дёргается от странной ситуации, вещи в его руках благополучно падают, совсем неаккуратно приземляясь на пол, и он тут же пальцами нащупывает выключает на стене. Раздается парочка щелчков, обозначающая, что дело отнюдь не во выгоревшей лампочке. — Выбило пробки? Или отключили электричество во всем подъезде? — тихо, скорее, из-за наступившей темноты, проговаривает Чон, пытаясь понять, в чем именно заключается проблема. Однако раздумья уходят на второй план, когда его руки осторожно касаются длинные пальцы, а спустя секунду совсем рядом он чувствует теплоту. На кухне не должно быть так темно, потому что окно всегда приносит капельку света даже ночью, однако в этот раз альфа намерено еще неделю назад закрыл красивый обзор на улицу шторкой, дабы ужасное солнце не светило в глаза утром и днём, поэтому всё, что можно было увидеть сейчас — это легкие очертания. Тэхён не любил темноту, она казалась ему слишком всепоглощающей, пускай свет и отталкивал его куда больше, однако он и не боялся её. Просто от резкой и неожиданной ситуации его сердце слишком быстро забилось, а в голове, отчего-то, настойчиво повылазили все монстры из увиденных ужастиков. Парень и опомниться не успел, как понял, что его пальцы сильно впиваются в горячую кожу на руке младшего, а сам он чуть ли не вплотную стоит к Чонгуку. Однако Ким совсем не торопился делать шаг назад, скорее, даже наоборот, он слегка, совсем капельку, приблизился. С такого близкого расстояния легкие очертания приняли свой законченный вид, а нос стал щекотать аромат, исходящий от младшего. Эти феромоны, которые теперь для Тэхёна были чем-то новым, не совсем привычным, ибо каждая нотка ощущалась до ужаса сильно, отнюдь не отталкивали. Они не вызывали рвотных рефлексов, не будоражили сознание в плохом смысле этого слова, не вызывали желания быстрее спрятаться куда-нибудь. Этот запах обволакивал, защищал, будто создавал маленький кокон вокруг всего тела, при этом так нежно и аккуратно обнимая со спины. Тэхён не противился этого аромата, он желал его, и от этого сердце бешено биться начинало, а дыхание противно спирало. Это желание…казалось таким неправильным и правильным одновременно, от чего сознание то и дело металось из стороны в сторону. Чонгук не был уверен в том, что именно ему стоит предпринять в данный момент. Рядом с ним, слишком рядом, находится человек, который очень глубоко сидит в его сердце, человек, который не раз был главным героем его пошлых фантазий. Он чувствует, как чужие пальцы на его руке несильно сжимаются, как тепло от тела его хёна медленно передается ему самому, как слишком прекрасный аромат, исходящий от омеги, окутывает полностью. И если в голове Тэхёна происходят сложные метания, то у Чонгука настойчиво загорается красная лампочка и, кажется, в ушах даже раздаётся сирена, говорящая о том, что он должен как можно скорее отойти, а лучше вообще уйти в другую комнату. Однако времени совсем не остается осуществить очень разумное действие, Ким, сам того не осознавая до конца, носом утыкается в шею альфы, а его губы совсем случайно прикасаются к разгоряченной коже. Чон замирает на секунду, а после все тормоза в его голове, все возведенные огромные стены рушатся, как обычный песочный замок от легкого ветерка. Парень быстро разворачивается к омеге лицом, отчего старший дергается назад, ибо совершенное действие слишком неожиданное, осторожно касается пальцами чужой щеки и в следующую секунду накрывает такие манящие все время губы своими, увлекая своего «собеседника» в легкий поцелуй. И хотя это совсем не похоже на то, что было на кухне в квартире Юнги, Тэхён отчетливо ощущает, как табун мурашек пробегает по всему телу, а и без того теплое тело становится еще горячее. Чонгук не напирает, не требует, он просто аккуратно, медленно прикасается к чужим губам, неловко цепляется зубами, но не более. И, кажется, этого совсем не хватает, ибо в следующую секунду альфа осторожно скользит пальцами с щеки Кима вниз, останавливая подушечки на подбородке и слегка опуская тот вниз, заставляя тем самым манящие губы раскрыться. Тэхён, отнюдь, совсем не препятствует действиям младшего, полностью теряясь в сладостных ощущениях. Чонгук принимает это за согласие, и его язык быстро проникает в приоткрывшийся рот, сразу же сплетаясь с чужим в нежном, но слишком страстном танце. Тэхён отвечает. Неуверенно, робко, но его действия будоражат альфу похлеще самого сильного афродизиака. Руки парня начинают совсем бессовестно скользить по телу старшего, то и дело замедляясь на груди, талии и ягодицах, а когда Ким издаёт совсем легкий стон, тонущий в глубоком поцелуе, пальцы Чонгука начинают настойчиво пробираться под одежду, касаясь подушечками пальцев кожи. Тэхён дергается от прикосновения, пытается сделать небольшой шаг назад, но Чон, в след, делает шаг вперед, отчего расстояние между ними не сокращается ни на миллиметр. Ладонь парня скользит вверх по животу, отчего Ким не может не выдохнуть горячий воздух, который теряется в поцелуе. Его пальцы тянуться к запястью альфы, намереваясь остановить, однако альфа замечает это маленькое движение. Он, наконец, отрывается от покрасневших губ, делает шаг вперед, отчего Тэхён, соответственно, отступает назад и соприкасается спиной со стеной, аккуратно перехватывает руки любимого человека, придавливая их совсем не сильно к твердой поверхности, а в следующую секунду быстро преподает губами к шее старшего, оставляя легкие поцелуи. Из горла Кима вырывается хриплый стон, когда зубы альфы немного больно впиваются в его кожу, а после по месту укусу ласково проходятся языком, как бы зализываю причинённую им ранку. — Ч-чонгук! С губ Тэхёна тут же срывается имя парня, когда губы того опускаются все ниже и ниже, оставляя после себя влажную дорожку. Однако это совсем не влечет желаемого действия, а наоборот, сердце Чона пропускает удар. От этого осипшего от поцелуя голоса, от этой слишком видимой дрожи, вызванной отнюдь не страхом, а возбуждением, от собственного имени, сорвавшегося с покрасневших губ, хочется кричать. Его самого дрожь пробивает, и, кажется, глаза окончательно темнеют, а разум настойчиво шепчет лишь об одном. Чонгук отрывается от кожи парня, поднимает голову вверх и смотрит прямо в затуманившиеся глаза омеги. В них не читается ни капли страха, как было раньше, в них не видно сожаления, лишь нарастающее с каждой секундой возбуждение и желание. Чон даже теряется, потому что в его голове на секунду появляется мысль, что это совсем не Тэхён, однако сразу же пропадает, стоит человеку напротив вновь позвать столь сладостным голосом альфу по имени. — Тэхён… — в ответ тихо шепчет Чонгук. Его дыхание совсем близко, касается кожи, будоражит остатки сознания. Ким закусывает нижнюю губу, не в силах противиться навязчивым мыслям в своей голове. Он не может не признать тот факт, что слышать своё имя из уст младшего в такой обстановке, таким голосом…совсем не противно. Сердце ужасно сжимается, ноги подгибаются, а руки сами собой тянуться вперед, вырываясь из уже совсем ослабевшего захвата альфы. Пальцы Тэхёна осторожно касаются кожи на шее парня, медленно скользят подушечками вперед, а после, достигнув задней части, давят, заставляя Чонгука чуть приблизиться. Ким не закрывает глаза, он не разрывает зрительного контакта с младшим, и в это же время его губы совсем неумело прикасаются к чужим, завлекая те в легкий поцелуй. Однако Чон не успевает в полную меру ответить на столь прекрасный поступок, ибо свет резко включается, ослепляя и заставляя оторваться двух парней друг от друга. Тэхён сразу же зажмуривается, прикрывает глаза ладонью и, кажется, возвращает к себе трезвое сознание. Чонгук же, в свою очередь, полностью копирует движения омеги, только при этом делая еще один шаг назад. В кухне, заполненной ярким светом и переплетными ароматами двух людей, наступает тишина, нарушаемая лишь тихим гудением холодильника. Ким чувствует, как его щёки начинают ужасно алеть, а стыд накрывает полностью с головой. Его губы безумно дрожат, а кожа на шеи будто воспламенилась. Никто из них так и не решается открыть глаза. То ли виноваты всё ещё не привыкшие к резкой смене освещения глаза, то ли смущение слишком сильно обволокло в кокон. Однако стоять так бесконечно, к сожалению, невозможно, отчего Чонгук первый решается поднять веки. Его взгляд сначала теряется, так как боль всё еще немного накрывает, а резкий свет уж слишком бьет по радужкам, но когда ясный взор все же возвращается, то первым, что он видит, это растрепанного Тэхёна у стены. Его одежда вся помятая, несколько пуговиц рубашки снизу расстегнуто, отчего виднеется плоский живот, волосы взъерошены, губы покрасневшие, а шея…на коже виднеется красный укус, от которого вниз идет парочка розовых следов. Чонгук тяжело сглатывает вязкий ком в горле, понимая, наконец, что натворил за этот короткий промежуток времени. В его голове сразу же появляется вопрос: «Чтобы случилось, если бы свет не включился?». Определенно, альфа бы дошёл до конца. И привело бы это лишь к одному и весьма ожидаемому исходу. Тэхён медленно убирает ладонь с лица, и очень осторожно открывает глаза. Яркий свет, конечно, бьёт жестоко, но с каждой секундой видимость становится лучше, и парень может чётко увидеть альфу напротив. Чонгук стоит с опущенной головой, как провинившийся пёсик, и Ким не может не улыбнуться своим мыслям. Он слегка поднимает руку вперед, намереваясь подойти и потрепать парня по волосам, однако легкая боль в шее отрезвляет. Тэхён замирает на месте, его пальцы тут же тянутся к укусу, поставленным младшим, а щёки моментально краснеют, хотя, казалось, куда бы сильнее. В его голове отчетливо всплывают картинки произошедшего, и все, что может парень сделать в этот момент — опустить голову вниз, как это сделал совсем недавно Чон. — Чонгук? — тихо зовёт младшего Ким. Парень моментально реагирует на свое имя, резко поднимает голову вверх, и пальцами сильно сжимает ткань футболки. В его ушах до сих пор отчетливо звучит голос старшего, осипший, дрожащий…голос, получившийся после глубокого поцелуя. Тэхён не замечает, или старается не обращать внимание, на начинающиеся заполнятся опасной дымкой глаза альфы, и продолжает говорить: — Уже поздно… — Одежда упала. Я принесу тебе что-нибудь другое, — тут же прерывает омегу Чонгук. Он быстро опускается на корточки, хватает валяющиеся штаны с футболкой, и, встав, уходит в комнату. Тэхён бы сказал, что не уходит, а убегает, очень быстро. И Ким даже не знает, счастлив он тому, что они решили не разговаривать об этом прямо сейчас или же расстроен, ибо потом это всё равно потребует разъяснения. Однако останавливать младшего он совсем не собирался, в любом случае, сейчас им нужно хоть немного времени, чтобы привести мысли в порядок.