Суицидальная мумия

Пока Чуя спал, Дазай доделывал работу, чтобы завтра взять выходной и не переться в офис ради очередных бумажек. - Куникида, доделай ты, - жалобно протянул Дазай, и только Куникида хотел начать его отчитывать, шатен показал на спящего ребенка, и Доппо, бурча что-то под нос, ушел из кабинета. Усмехнувшись, Осаму рассматривал спящего ребенка и, встав из-за стола, тихо сел рядом с ним и погладил по голове. Чуя спал чутко, потому, когда рука шатена коснулась его головы, приоткрыл глазки и, увидев перед собой Осаму, переполз к нему на колени и крепко обнял, боясь, что тот снова уйдет. Дазай, слабо улыбаясь, понял, что уже пора бы идти домой, и, взяв Накахару на руки, попрощался со всеми, покидая агентство. Карапуз спал всю дорогу и только иногда, морща носик, что-то бубнил, а Дазай как можно быстрее пытался добраться до дому, потому что держать ребенка и пакеты с продуктами было немного тяжело. Прошло от силы минут двадцать - и Осаму уже был в квартире, где уложил ребенка на кровать, предварительно раздев, а сам ушел на кухню и стал готовить еду на завтра. Долго возиться с готовкой он не хотел, поэтому выбор пал на обыкновенный суп, который парень частенько готовил себе в общежитии. День был тяжелый, так как смотреть за ребенком, которому все интересно, довольно сложно, а еще Накахара оказался на редкость разговорчив, и только попробуй его не слушать - сразу обидится. Чувствуя себя, как выжатый лимон, Дазай сел на стул и, прикрыв глаза, стал ждать готовности супа, как вдруг услышал шаги и сонный голос Чуи. - Папа, мне стлафно, там темно, - мальчик с опаской обернулся и посмотрел в сторону комнаты, где был выключен свет. Шатен для себя отметил, что у мелкого проблемы с произношением некоторых букв и надо бы с ним позаниматься. - Страшно? Сейчас пойдем спать вместе, подожди немного, - проверив суп и увидев, что тот приготовился, Осаму выключил газ и пошел с ребенком в комнату, где они улеглись на одну кровать. Страх раздавить мальчишку во сне никуда не делся, но и переложить его в кресло шатен уже не мог, потому что Чуя сразу прижался к «отцу» и провалился в царство Морфея. - Спокойной ночи, Чуя. Поцеловав рыжего в макушку, Дазай укрыл обоих одеялом и, аккуратно приобняв малыша одной рукой, сам стал постепенно засыпать. Маленький Чуя пробуждал в нем давно забытые чувства. Он уже и позабыл, каково это - за кем-то ухаживать, бояться навредить, ведь раньше пытал людей без жалости, убивая посмевших встать на пути, поэтому дурная слава навсегда осталась с ним и теперь от нее никуда не деться. Даже уход из мафии не помог, каждый мафиози знал Дазая, каждый знал его историю и тайно боялся.