Глава 5
На месте происшествия уже вовсю трудились представители трех профессий: полиция, медики, и журналисты. Стражи порядка оцепили место происшествия, и занялись сбором улик и опросом пострадавших и свидетелей, врачи были заняты ранеными, а журналисты пытались выудить все детали последнего подвига Всесильного. К счастью, пострадавших было немного – Хокуто отделался лишь синяками и помятыми костями, Шото жаловался на озноб, и небольшую изжогу, из-за чрезмерного использования огненного дыхания, Маккико и вовсе на здоровье не жаловалась, а заложники отделались лишь испугом. Кукловод же, чья последняя неудачная жертва перегрызла ее щупальце, ныла по поводу боли в руке, но не более того. Единственный, кто получил серьезные ранения, был герой дня наравне с Всесильным – Тодороки Изуку. С того момента, как он потерял сознание после поражения злодеев, психокинетик так и не пришел в сознание, и сейчас его грузили в карету скорой помощи. Мидория и Эдано, глядя на раненное тело их спасителя, никак не могли избавиться от чувства вины – пускай они и не нанесли все эти раны по собственной воле, но это осознание приносило практически никакого облегчения. Но подростки были не единственные, кто испытывал душевные дерзанья, - Всесильный, бросив мимолетный взгляд на уезжающую машину скорой помощи, не мог не испытывать горькое сожаление. Если бы он только прибыл раньше…***
- Что случилось? – обеспокоенным тоном спросил худощавый блондин. - Ситуация с заложниками – злодеи полностью заблокировали все входы и выходы в кафе «Юкихира», и требуют, чтобы ты пришел, в противном случае, они угрожают убить заложников. И поторопись, время на исходе, - ответил голос на другом конце телефона. Получив местоположение происшествия, мужчина, сказав лишь короткое «Понял.», закончив разговор, и убрав телефон, оглянулся. Убедившись, что его никто не видит, он изменился – худое тело налилось мускулами, волосы стали убраны, а лицо, из угловатого стало более сглаженным. И вот, на месте худощавого человека, Тошинори Яги, стоял он – Символ мира, Всесильный. Повернувшись по направлению на свою цель, он, громогласно крикнув «Держитесь!», ринулся на выручку.***
Всесильный в очередной тяжело вздохнул – хоть это и было правдой, что большая часть времени отведённая злодеями на его прибытие было потрачено на попытки связаться с ним (собственное агентство Всесильный не держал, а его друг, детектив Наомаса Тцукаучи был занят допросом), но легче от этого герою не становилось. Тошинори то и дело вспоминал разговор с пострадавшими. После победы Всесильного над злодеями Как только тело последнего негодяя упало на пол, знаменуя поражение злодеев, Всесильный обратился к стоящим перед ним подросткам: - Все в порядке? Ответом ему лишь тихое «Нет», от смотрящего куда-то в сторону белобрысого. Проследив за его взглядом, Тошинори почувствовал, как его сердце сжалось – на полу лежал зелелоноволосый парень, покрытый порезами и ожогами. Прежде чем кто-то успел что-либо сказать или понять, как герой уже стоял рядом с раненным. К великому облегченью Всесильного, подросток все еще дышал, и явно прощупывался пульс, но пострадавшему все равно требовалась помощь врача, и чем скорее, тем лучше. Тревожные мысли Тошинори были прерваны голосом одного из бывших заложников. - Я прошу прощения, Всесильный?.. Обернувшись, он увидел обратившегося к нему – толстого подростка, смотрящего с беспокойством то на него, то раненного. - Бэссё Хокуто, сэр. Я-я хотел спросить, насчет случившегося, - у него ведь не будут проблемы из-за того, что он воспользовался причудой для спасения заложников? – спросил Хокуто, указывая на лежащего Изуку. – Я знаю, что использование причуды без разрешения запрещено, но он-он, он был частью происшествия, и ему также угрожала опасность. И потом, если бы не он, заложники могли бы погибнуть! И он спас моих друзей! Просто… Просто, это нечестно, если его ждет наказание за то, что он сделал! В конце концов, он рисковал жизнью ради других! Его друзья с удивленьем слушали речь Бэссё – обычно он был самым спокойным и немногословным в их группе, однако сейчас эмоции и слова били из него фонтаном. Но сказать по правде, они полностью разделяли его беспокойство – все те, кто остался живым и невредимым в этой ситуации были обязаны зеленоволосому психокинетику. Если бы не его вмешательство, то в меню кафе было бы новое блюдо… Сжав кулаки, вдохнув, Эдано сделала решительный шаг по направлению к Всесильному. - В таком случае, и меня пропишите – я осталась тут, и продолжала драться! Увидев такое, Шото лишь покачал головой, и улыбнулся: - Что значит и «меня пропишите»? Ты не единственная, кто в махаче участвовала, знаешь ли, - усмехнулся он. - Эй эй, мужик, ты че творишь?! Я вообще-то вас отмазать пытаюсь! И потом… - Да да, отмазать она нас пытается. Да ты просто хочешь выпендриться, вот и все! – все с той же дружелюбной усмешкой ответил Мидория. - Эээ, вообще-то, технически, остались мы здесь не по собственной воле, - просто мы не успели свалить, и… Спор друзей был прерван добродушным смехом. Повернувшись, они увидели Всесильного, смотрящего на них со своей фирменной улыбкой. - Что ж, раз все так, то позвольте заверить вас – все будет хорошо! В конце концов, при таких обстоятельствах, вы имеете полное право использовать свои причуды чтобы защитить себя, и окружающих! И это, касается и нашего героя дня! Настоящее - Он рисковал жизнью ради других… - тихо прошептал Тошинори, уже не напоминая собой бодибилдера. Возможно, кто-то скажет, что это было глупо, и бессмысленно, но только не Яги. Для него, готовность броситься на помощь, и пожертвовать всем ради других, эти качества были одними из самых главных качеств истинного героя. Тошинори слабо улыбнулся – неизвестно почему, но у него было чувство, что из этого паренька выйдет отличный герой.***
- Ааа, мои родаки просто с ума сойдут, когда узнают! – выла Маккико, идя рядом с друзьями. – Отец еще ладно, он более-менее смирился, но мама… Да она с самого начала была против того, чтобы я шла в герои! А после сегодняшнего, она наверняка запрет меня дома, и выбросит все ключи! Её друзья совершенно спокойно наблюдали за причитаниями Эдано, прекрасно понимая, что их самих ждет своя порция драмы дома. За все время, Хокуто не произнес ни слова, и с его лица не сходило выражение какого-то беспокойства. Решив разобраться, в чем дело, Шото спросил его: - Хокуто, ты в порядке? Толстяк, погруженный в свои мысли, вздрогнул от неожиданного вопроса, после чего поднял глаза на Мидорию: - А, что? Не, ничего такого… просто… - повисло неловкое молчание, и спустя какое-то время, он, тяжело вздохнув, изрек. – Простите. Шото и Маккико тут же остановились. - За что? – удивленно спросила девушка. - Просто… когда эта психопатка взяла вас под контроль, я… я просто сидел, и ничего не делал. Вам угрожала опасность, а я только и делал, что сидел и смотрел! Если бы только я… - Если бы только ты что? – перебила его Маккико. – Без обид мужик, но тут ты бы все равно ничего не мог бы поделать – супротив нашего лома у тебя б не нашлось приема. Да и потом, сидел и ничего не делал?! Да ты танчил удары этого чешуйчатого хрена только так, прямо как настоящий профи! - И если кто и должен извиняться, то это я – из-за меня ты чуть не прожарился, - добавил Шото. Услышав подобную речь, Хокуто, закрыв глаза, улыбнулся, и сказал: - Спасибо. После этого они снова шли в тишине. Через некоторое время, Эдано изрекла: - Однако, если честно, если не этот парень, то кто знает, как бы все обернулось… Все вздрогнули – действительно, не ухвати он огонь Шото… о таком исходе событий никто не хотел думать. - Я лишь надеюсь, он в порядке, - тихо сказал Мидория.***
Первое, что почувствовал Изуку, когда очнулся, это стерильный запах больничной палаты, в которой он сейчас находился. Многим этот запах был не по душе, но для Тодороки, он имел особое значение, как одна из составляющих его персонального ада. - Очнулся, наконец? Услышав знакомый до боли голос, Изуку медленно повернул голову – рядом с его кроватью сидел мускулистый мужчина, с рыжими волосами и бородой, и голубыми глазами. Сомнений не было – его отец пришел навестить его. Глядя на него, Изуку чувствовал, как в нем начинает накапливаться ненависть, в то время как его настроение стремительно ухудшалось. - Беспокоишься за свое творенье, Старатель? – язвительно спросил он героя номер два. В ответ Тодороки старший лишь продолжал сверлить сына взглядом, после чего сказал: - Мне сказали, что случилось, - ты разочаровал меня, Изуку. - Что-нибудь еще новое? – фыркнул психокинетик. Енжи зло нахмурился. - Ты прекрасно мог справиться с этими отбросами! Если уж решил вмешаться, то используй сто процентов своей силы! Даже используя лишь одну из твоих причуд, ты мог… - Запросто навредить жертвам кукловода-психопатки, насильно отсоединив ее щупальца. Извини ж, но я, в отличие от тебя, думаю о других, а не только о себе, - перебил его Изуку. Старатель начал скрипеть зубами от ярости. - Ты не испытывал с этим проблем, когда эта тварь попробовала провернуть этот трюк с тобой! - За это, можно поблагодарить тебя, «отец», - последнее слово Тодороки младший произнес так, словно выплюнул самое отвратительное, что побывало у него во рту. Видя бессмысленность разговора, Энджи сказал лишь не прощание: - Врачи сказали, что у тебя ничего серьезного – завтра тебя уже выписывают. Оставшись в гордом одиночестве, Изуку начал созерцать свою руку. - «Говори что хочешь, горелый,» - думал он, смотря на ладонь. – «Но для меня, это победа. И справился,» - тут Изуку сжал руку в кулак. – «без твоей помощи.»