Трудности первой любви

Из открытой форточки веет прохладой. Из дверного проёма пахнет чем-то вкусненьким. Белые чистые простыни хрустят и шелестят от любого движения. По непокрытым ковром частям пола цокают коготки маленьких лапок. Вик-чан тоже уже проснулся Юри лежит на кровати, обнимая руками и ногами одинокую подушку. Край её залит слюнями, а волосы торчат в разные стороны. -Доброе утро, соня - Виктор аккуратно присел на край кровати, улыбаясь от уха, до уха -Какая я тебе соня!? Я от силы часа два поспал! - Кацуки злобно бубнил в подушку -А я вообще не спал - мужчина придвинулся к говорящей ткани, целуя сквозь неё немного пухлую щёчку - Всю ночь смотрел как ты сопишь во сне -Я не соплю во сне! - Юри резко поднял голову с кровати - И вообще... - японец начал тыкать пальцем в Никифорова, но договорить ему конечно же не дали. Просто, как по всем канонам заткнули поцелуем Кацуки побесился ещё секунд пять, а потом уже сам охотно отвечал на столь приятные действия -Ты голодный? - Виктор держал лицо Юри в руках и с невероятной заботой и нежностью поглаживал большим пальцем щёку любимого -Вить... Только не говори мне, что ты принёс завтрак в постель - парень убрал руки мужчины с своего лица -А что? Ой, ты наверное не любишь когда едят в постели? - Никифоров немного засуетился -Нет. Но ты же понимаешь, если всё это всего лишь сон, то когда я проснусь, вскрою себе вены - Юри говорил это с неподдельно серьёзным лицом Виктор так же серьёзно тупил на него взгляд. Он с детства был немного тугодум. -Пхах. Это ведь не сон, котёнок. Видишь? - русский взял руку Кацуки и прижал её к своей груди - Я настоящий Юри провёл кончиками пальцев по прессу, груди, поднимаясь всё выше и выше, по ключицам, шее, скулам, щекам, вискам.. А потом его пальцы остановились на губах, вырисовывая каждый контур, парень и не понял, когда их начал облизывать изворотливый язычок. Его пальчики уже вовсю проходили по ряду белоснежных зубов. Виктор немного кусался, пока облизывал и сосал властвующие во рту его пальцы. Гребаные извращенцы Чем сильнее японец закусывал губу от удовольствия, тем активнее продолжал свои действия Никифоров -Может уже поедим? - Виктор резко отстранился и начал целовать костяшки рук - А то я могу с голоду и тебя съесть - укус за средний палец Юри в некой прострации закивал головой -Д-да пожалуй Никифоров приподнялся за стоящим на тумбочке подносом и аккуратно положил его на кровать. Японец посмотрел сначала на еду, потом на Виктора, а потом снова на еду -Вик, дорогой, ты что ограбил соседний супермаркет, а вместе с ним и мою кухню? - парень в недоумении смотрел на русского -Нет. Я просто не знал, что именно ты сейчас любишь - Никифоров невинно захлопал своими голубыми глазками Юри начал мысленно перечислять всё, что лежало на этом несчастном подносе Яичница, тосты, яичница в тостах, овсянка, какой-то фруктовый салат, кусок шоколадки, некая белая субстанция, напоминающая творог со сметаной, хлопья, кофе, чай, молоко, вроде апельсиновый сок, целая нарезка колбасы и гора клубники -Поэтому ты решил приготовить всё - подытожил Кацуки -Я запаниковал Парень усмехнулся, взял небольшую клубничку и поднёс её у губам Виктора -Скажи "Ам" - Юри заулыбался ещё сильнее Виктор послушно выполнил указание А потом взял, и заел столь прекрасную клубничку, куском колбасы Кацуки скептически смотрел на столь "чудное" сочетание продуктов -А что? - мужчина взял ещё кусочек колбасы - Знаешь, как это вкусно? -У меня создаётся впечатление, что ты кого-то носишь под сердцем - Юри немного нахмурился - Потому что, только беременные едят подобную дичь Никифоров оскалился, хищником подползая к беззащитному парню -Витя! Фу блин! От тебя колбасой несёт - японец уползал по кровати -Не несёт, а благоухает - поправил его Виктор подползая ещё ближе -Не...не целу... - Кацуки поцеловали Всё было слишком идеально и глупо одновременно Как это называется? А влюблённость! Виктор был готов затискать Юри до смерти. Кацуки спасал свой бедный зад. В прямом смысле слова. Они так провалялись довольно долго, пока не съели весь завтрак. Юри даже успел позвонить на работу и сказать, что берёт отпуск, и больничный, и отгул, и всё на свете Никифоров хотел уже в стотысячный раз накинутся на бедное, занеженное тельце японца, как взглянув на пол, столкнулся со взглядом чёрных глаз-бусинок, что немного прикрывали коричневые кучеряшки -Что, думаешь я обижу твоего хозяина, а собачонка? - мужчина прищурил глаза --Вообще-то у него имя есть - вставил свои пять копеек Кацуки -Да? И какое? - русский вопросительно изогнул бровь -Вик-чан - гордо произнёс Юри, а потом поняв всю абсурдность ситуации, истерически засмеялся Виктор аккуратно переполз через парня, беря на руки это маленькое мохнатое чудо - Стало быть мы тёзки? Животное стало выкручиваться из рук. И как только Никифоров отпустил столь опасного зверя, то тот незамедлительно лёг рядом с Юри, ложа свою мордочку на грудь японца Виктор попытался приблизится к этой парочке, но в ответ лишь получил собственническое рычание и донельзя довольную ухмылку Кацуки в стиле "Чё съел петушок" Мужчина слез с кровати и по-детски надул лицо "Яснопонятно" -Вииик - японец смеясь приподнялся на локтях - Ты что обиделся? Хееей ну не уходииии - скулил парень Но Никифоров, бросив полный наигранной печали взгляд, утёр невидимую слезу и покинул комнату -Хах, и что за ребёнка мы полюбили? - Кацуки потрепал пуделя по голове, на что получил недовольный фырк, мол никого-я-люблю-ты-сам-в-эту-жижу-влез Юри откинул одеяло и, хлопая босыми ногами по полу, поплёлся вслед за Виктором. Тот же в свою очередь стоял напротив небольшого комода и что-то прожигал взглядом -Вить, ну не обижайся, просто вы оба такие собственники - Кацуки обнял мужчину со спины и уткнулся носом куда-то между лопаток -Юри...Эм....Это ведь... - Никифоров напряг спину, что конечно же не осталось незамеченным -Что там у тебя? - японец отстранился от Виктора, смотря на что же это он там уставился, но поняв что произошло уже сам напрягся всем телом - ..Оу...знаешь... -Неужели ты хранил их всё это время? - русский взял в руки рамку с фотографией и повертел в руках, будто не зная что с ней делать Юри вздохнул. Очень тяжело и глубоко вздохнул. -Ты любил меня всё это время... - это был не то вопрос, не то утверждение, но это было произнесено явно в состоянии шока - Я ведь прав, да? И даже не искал со мной встреч? Просто сидел тут и подыхал в одиночку?! Но ведь ты же сам меня бросил. Тогда почему...? - Никифорова прервали -Да я любил тебя всё это время! Да я блять сидел и страдал! - парень кричал, его голос дрожал на грани истерики - И что бы я тебе сказал?! "Ой ну я тебя бросил когда-то, но теперь я одумался, давай снова будем вместе?" Бред полнейший. Я тебя, придурка, всегда любил не переставая. И когда бросал любил. И когда уезжал любил. Всё ждал, надеялся, а вдруг сейчас ты придешь, обнимешь меня и скажешь, что любишь меня. Но где ты был? Хотя в чём я тебя виню, может это и к лучшему... И бросил я тебя только ради тебя самого, хотел, чтобы у тебя всё хорошо было, чтобы ты учился, влюблялся... и не был обременён таким балластом как я... Но знаешь за что я больше всего себя ненавижу? За что корю себя каждый божий день? За то что люблю тебя... слишком сильно люблю Кацуки рыдал, так отчаянно, как в детстве. Виктор не мог на это смотреть, его сердце разрывалось на кусочки, а ком в горле не давал говорить. Японец всегда дотрагивался до него дальше, чем остальные, трогал за душу, сжигал и разрывал сердце, заставлял испытывать то, что как казалось Никифорову, он испытывать не может. Это выше всего земного. Это космос. Это бездна. Виктор схватил рыдающего парня и прижал к себе, они обессиленно оба упали на пол, мужчина целовал лицо своего возлюбленного -Это Я дурак, Юри! Сам во всём виноват... Я ведь тоже любил тебя всё это время... И сейчас люблю - мужчина закусил губу Юри весь заплаканный и подавленный немного отстранился, от столь крепко обнимающего его тела. Он хотел посмотреть в глаза Виктору, увидеть там сомнение ложь... Но в них была лишь пустота, глубокая, необъятная, какая-то щенячья преданность и готовность любить, отдаваться целиком и полностью, невероятная грусть плескалась в его взгляде и... сожеление... Слишком много они уже наворотили Они сидели и смотрели друг другу в глаза. Где-то сверху слышался гул соседей. Никифоров придвинул парня поближе, вытирая руками слёзы своего любимого. Их лбы медленно соприкоснулись. Виктор шептал что-то милое и успокаивающие. Юри улыбался и перебирал пальцами серебристые волосы. Сколько они так просидели, неизвестно. Наверное долго, раз Вик-чан уже начал недовольно поскуливать около своей миски -Иду-иду, мой хороший, сейчас покормлю... - Кацуки неохотно вылез из объятий потопал доставать из шкафчика собачий корм Виктор проскулил почти так же недовольно как Вик-чан, тоже поднялся и начал разминать немного затёкшую спину -Юри, малыш, а что это за календарь с крестиками? Скоро должен быть важный день? - мужчина сладко зевнул и посмотрел на Кацуки -Ах да календарь! - парень подошел к висящей на стене картонке с крестиками и с размаху сорвал её, под ошарашенный взгляд Никифорова - Всё. Теперь его нет - Юри выкинул его в мусорное ведро и довольно улыбнулся -Однажды ты мне обязательно объяснишь, что это сейчас было - Виктор коварно улыбнулся, по-собственнически притягивая Кацуки к себе -Однажды, Витюша, однажды - не менее коварно ухмыльнулся Юри вовлекая своего новоиспеченного парня в страстный поцелуй Вик-чан злобно фыркнул Тоже мне голубки!