Иллюзия конца

Джинни села на кровать, а Гермиона все еще топталась у двери, не зная с чего начать. Никогда в жизни ей еще не приходилось разговаривать о таком. Может стоит выстроить разговор, не переходя на личности? — Ну? — нетерпеливо спросила Джинни. — Я… Ну… Как бы это сказать… — начала Гермиона, но Джинни её остановила. — Так. Подожди. Речь пойдёт о чувствах? Нет! То есть, да. Не знаю… — стушевалась шатенка, но было поздно. Глаза рыжеволосой подруги загорелись.  — Выкладывай. Гермиона неуверенно села на край кровати и попыталась свести разговор к общему интересу. — Как ты думаешь, в процессе общения с человеком, можно изменить о нём мнение? — Ну да, наверное, — неуверенно ответила Джинни, — А к чему этот вопрос? — Не к чему! — слишком яро воскликнула Гермиона, заставив подругу вздрогнуть, — Я просто хотела спросить. — Ну да, конечно, так я тебе и поверила, — с сарказмом произнесла Джинни, — Раз пришла, рассказывай. Гермиона вздохнула. Похоже, не переходить на личности будет сложнее, чем она думала.  — Ну… Я не совсем понимаю, что со мной происходит… — невнятно начала она, — Понимаешь… Не знаю от чего это зависит, но… Это вообще возможно: ненавидеть человека много лет, а потом… жалеть? — Жалеть? — Джинни была несколько огорошена. Вряд ли она многое поняла из невнятного рассказа Гермионы, — Ты вообще о ком? — Да так, ни о ком, — отмахнулась шатенка.  — Малфой! — неожиданно крикнула Джинни, отчего Гермиона чуть не свалилась с кровати.  — Где? — Да нет, в смысле, я поняла. Ты говоришь о Малфое, да? — догадалась рыжая бестия. — Нет! С чего ты взяла? — возмутилась Гермиона. — Я умею логически мыслить, Гермиона. Ты сказала, что долго его ненавидела, а теперь испытываешь к нему жалость. Ну вот, всё сходится, — Джинни победно взглянула на неё. — Я спросила из любопытства, — вздернула носик Гермиона. Признаться, что речь действительно идёт о Малфое было выше её сил.  — Нет, Гермиона, — Джинни покачала головой, — Признайся, что говоришь о нём. Сто пудов, нет больше человека, которого ты ненавидела, а теперь жалеешь. Гермиона просто кивнула. Да. Она его жалеет. Но так ли просто объяснить почему? Она и сама то этого не понимает, а объяснить Джинни и вовсе не сможет. Может не стоило ей приходить к ней? Может это была ошибка?  — Почему тебе его жалко? — задала подруга вопрос, который Гермиона боялась услышать. На который она не знала ответа.  — У него помолвка с Гринграсс, — пожала плечами шатенка.  — И? — Он этого не хочет. — А ты откуда знаешь? — Джинни пристально посмотрела на Гермиону. Ну вот! Этого ещё не хватало, оправдывайся теперь перед ней! — Дамблдор сказал, — ляпнула Гермиона первое, что пришло на ум.  — Дамблдор? — брови Джинни поползли вверх, — И с каких это пор вы с Дамблдором обсуждаете Малфоя? — Так вышло, — просто ответила Гермиона. А что она могла сказать? Стоило тысячу раз подумать, прежде чем приходить сюда.  — Ладно. Извини, что побеспокоила. — Прекрати! — возмутилась Джинни, — Приходи, когда захочешь. — Хорошо, — Гермиона улыбнулась подруге и вышла в гостиную Гриффиндора.  Полная комната народу дала понять, что времени прошло немало. Гарри и Рона не было, видимо они уже ушли к себе в комнату, но Гермиону это сейчас не сильно заботило. Она шла в комнату. В свою комнату, путь в которую лежал через гостиную, где вполне мог находится Малфой. Но ведь она так старательно целый день ловила каждый его взгляд! Этому несомненно должно быть оправдание! Только его не было. Гермиона тщетно пыталась придумать предлог для общения с ним и в конце концов решила, что просто хочет выполнить просьбу Дамблдора. Поэтому, заходя в гостиную, морально она была готова к предстоящему разговору. Вот только девушке пришлось замереть в дверях. Грохот, доносящийся из комнаты Малфоя, ничего хорошего не предвещал. Гермиона кинулась к его двери и резко потянула ручку, почти не надеясь, что дверь откроется. Но она открылась. Гермиона застыла в проходе, боясь сделать шаг вперёд. Комната была… Как бы это сказать… уничтожена. Поваленная мебель, сломанные предметы, перебуробленная кровать, разбросанные учебники, а если в целом, создавалось впечатление, что здесь происходило мировое сражение. Малфой, судя по всему, её даже не заметил и продолжал с завидным упорством разрывать свитки на мелкие кусочки, стоя спиной к двери. Что ему сказать? Как остановить это безумие? Гермиона мысленно перенеслась в сегодняшнее утро, когда она говорила с Дамблдором.   — Как можно остановить приступ? — и неуверенный взгляд на директора. — Словами, Гермиона. Только словами. Словами, значит. Ладно.  Гермиона сделала несколько робких шагов вперёд.  — Малфой, все в порядке? — о, Мерлин! Как по-детски прозвучал этот наивный вопрос! Конечно в порядке, это он от нефиг делать решил комнату разнести!  Малфой резко развернулся, его глаза метали молнии.  — Нет, Грейнджер! Не в порядке! — но буквально одного взгляда в её глаза было достаточно, чтобы ему стало легче. Хотя, он до сих пор злился.  — Драко… Все хорошо. Может, тебе нужна помощь? — робкий, неуверенный вопрос наивной гриффиндорки. Она назвала его по имени. Снова. От этого захотелось… Расплакаться? Драко никогда не плакал. Всего несколько раз, на шестом курсе, в туалете, рассказывая о своих бедах Плаксе Миртл. Но дело в том, что иногда бурю эмоций, переполняющих тебя, держать в себе просто невозможно. Драко ухмыльнулся. Глупые оправдания. Тупые отговорки, на которые не купится даже Грейнджер. — Чем ты можешь мне помочь? — вопрос прозвучал глухо. Драко повернулся к ней спиной и сжал крышку стола. Гермиона подошла к нему и тихо прошептала: — Не знаю. Просто скажи, если что, ладно? Драко хмыкнул и посмотрел на неё.  Такая искренняя. Но ведь так не бывает, люди полны фальши, зависти и спеси… Но внутренний голос упорно твердил: «Только не она. Она не такая.» — Считаешь, я буду просить тебя о помощи? — спокойный, равнодушный вопрос. Грейнджер еле заметно дернулась, но всё же ответила.  — Конечно нет. Но ты ведь не справишься сам. Тебе нужна помощь, иначе вряд ли бы Дамблдор меня об этом просил. Ответ расставил всё на свои места. Ну конечно! Дамблдор! А он уж было подумал… Ладно, не важно. — Я сразу говорил, что не нуждаюсь в помощи, — холодно заметил слизеринец. — Однако согласился. Так что теперь молчи! — строго ответила Гермиона.  Драко стало смешно. Нет, серьёзно! Насколько же глупой по сути была эта ситуация! Гермиона достала из кармана палочку и прошептала заклинание, возвращая комнату в первозданный вид. — Так ведь лучше, правда? — улыбнулась она, когда с этим было покончено. — Гораздо, — ответил Драко и сел на кровать. Гермиона осталась стоять, не понимая, что делать дальше. Как вести себя в подобной ситуации она не знала. Да и вообще этот человек был непонятным, загадочным, скрытным, но… манящим. Она хотела постичь тайну, недоступную никому, тайну, которую он столько лет прятал за маской безразличия. Гермиона сделала несколько неуверенных шагов по направлению к выходу. — Подожди, — прервал её сдавленный голос.  Гермиона обернулась.  — Я хотел сказать… — и пауза. Он не мог произнести это слово. Не должен. Гермиона впивалась взглядом в его затуманенные стальные глаза. И что она в них увидела? Только немую благодарность.  — Не за что, — улыбнулась она, избавив его от необходимости говорить «спасибо». Немудрено, что ему не просто. Он вообще когда-нибудь кого-нибудь благодарил? Гермиона уже вышла в гостиную, но потом развернулась и вновь заглянула в его комнату.  — Спокойной ночи. Это же так просто. Он ведь тоже человек.  Драко поднял на неё удивленный взгляд, и, к её удивлению, ответил: — Спокойной ночи. На этот раз Гермиона вышла из комнаты и закрыла за собой дверь. Сердце бешено колотилось, так и норовя выпрыгнуть из груди, щёки были красными, а дыхание периодически перехватывало. Но всё это казалось неважным, потому что он ответил! Он пожелал ей спокойной ночи, а это сейчас для Гермионы было гораздо важнее всего остального. Почему, она не знала. Просто, так она чувствовала себя нужной, ей казалось, что меняя его, она меняет весь мир. Девушка зашла в свою комнату и откинулась на подушки. Сегодня был сложный день, очень сложный. Но как приятно снова оказаться в уютной красно-золотой комнатке, которая пока является её пристанищем, её укрытием от окружающего мира и насущных проблем. Гермиона закрыла глаза и неожиданно для самой себя провалилась в глубокий сон.