my jewel

      Удобные кожаные диванчики легко могут вместить сразу четверых, но Чонгук сидит слишком вальяжно, а Чимин даже не думает уступать место кому-либо еще, занимая вторую половину диванчика. Сокджин сидит напротив омеги и переводит взгляд с одного парня на другого, а потом — на ухмыляющегося Намджуна. Атмосфера напряженная, но все делают вид, что так и должно быть, словно нет никакой недосказанности. Чонгук внимательно следит за переглядываниями Джуна и Пака, едва сдерживая себя, чтобы не попросить их прекратить, но ему нужно продолжать играть ничего не понимающего дурачка, поэтому он медленно потягивает темный напиток, что жжет горло, и позволяет себе немного расслабиться.       — Намджун, в парне сейчас дырка будет, — Джин не выдерживает первым, хмуро глядя на прижавшегося к боку Чонгука Чимина.       Внутри все печет от ревности и злости. Раньше в их компании никогда не было других омег, а тут появляется какой-то Пак Чимин, нагло врывается в их уютную «семью», да еще и так откровенно, и вызывающе жмется к его Чонгуку. Небольшая ладошка удобно ютится на крепком бедре альфы, пока сам Чонгук приобнимает парня за талию, наслаждаясь присутствием омеги. Эта картина дико бесит, а в голову так и лезут слова про истинного и влюбленность. До этого момента Джин надеялся, что младшему нужно просто поиграть немного с чувствами очередного омеги, но сейчас он с ужасом понимает, что все намного хуже. В мотивах альфы больше нет ни капли намека на то, что он будет мстить и издеваться, что он намерен наказать и поставить на место. Сейчас Чонгук влюблен по-настоящему.       — Не могу оторвать глаз от этого малыша, — хрипит Нам, даже не обращая внимания на вертящихся вокруг него развратных омег, готовых отдаться прямо сейчас. Альфу интересуют совсем не эти дешевые тела. Ему нужен конкретно один омега. — Чонгук, не одолжишь мне его на одну ночь?       Чон поднимает взгляд на друга и криво усмехается. Он слишком медленно наклоняется к уху омеги, шумно выдыхая в него, и тычется кончиком носа в мягкие волосы, с едва заметной ухмылкой на губах шепча младшему.       — Хочешь отлучиться с ним? — Чимин прекрасно слышит раздраженные нотки в голосе альфы, немного не понимая, почему Чон задает ему такие вопросы. Это вообще-то обидно.       Но тут земля из-под ног выскальзывает, и голова идет кругом. Горячие и влажные губы ощутимо касаются чувствительной шеи, оставляя дорожку из поцелуев и заставляя омегу нервно вцепиться пальцами в колено старшего. Дыхание сбивается от одного прикосновения к нежной коже, а сердце глухо стучит в висках. Хочется подставить шею под собственнические поцелуи, позволить касаться себя везде и наслаждаться этим, но Чимин еще пока осознанным взглядом ловит злой взгляд Намджуна и криво ухмыляется, теперь понимая, почему Гук позволил себе даже просто задать подобный вопрос ему.       — Хочу отлучиться, — слабо кивает Чим, чувствуя, как больно цепляются пальцы Чонгука за его талию и замечая, как лица Нама и Джина вытягиваются от удивления. Младший самодовольно улыбается, поворачиваясь к замершему Гуку, и тянется к нему ближе, жарко шепча прямо в губы. — Только если с тобой.       Чон тут же расплывается в довольной ухмылке и не может отвести взгляд от глаз омеги, теряясь в их омуте и едва сдерживая себя. Слова омеги вызывающие и дразнящие, намекающие на истинные мысли парня, но Гук боится торопиться. Хотя так хочется уединиться с этим засранцем и полностью овладеть им. Заполучить себе не только сердце, но и тело.       — Чонгук, не трахай его взглядом, — недовольно тянет Сокджин, запивая свою боль сладким коктейлем.       Пара на слова парня не реагирует, продолжая жаться друг к другу. Чимин видит в глазах альфы дьяволят, отплясывающих самбу, и сам едва держит себя в руках. Именно сейчас хочется забить на все нормы и правила, хочется открыть и открыться. Хочется просто отдаться и получить взамен нечто большее. Например, всего Чонгука.       — Чон, пора встречать гостей, — хмыкает сморщившийся Джун. — Мы будем ждать в кабинете.       После слов старшего альфы, Чим вмиг напрягается весь, резко вспомнив истинную причину своего нахождения здесь, резко отстраняется от Чонгука, неловко прочищая горло и бегая взглядом по помещению вип-комнаты. В голове дурман, навеянный пошлой атмосферой заведения, и Чимин, как обкуренный, поддается ему, теряется в своих желаниях и совсем не контролирует себя. А Чонгук с таким серьезным видом и с бокалом в руках кажется необычайно сексуальным, сводя и без того сумасшедшего омегу с ума.       — Держи себя в штанах, понял? — с угрозой шепчет Гук альфе, прежде чем подняться с диванчика и направиться в зал. Намджун слабо морщится на угрозу младшего, и сдерживает смешок.       Чимин смотрит в спину Гука до тех пор, пока он не скрывается за дверью, а после ловит на себе два хмурых и недовольных взгляда.       — Только посмей ему что-нибудь сказать, — меняется в лице Пак, презрительно глядя на Намджуна.       — А что ты можешь предложить мне за мое молчание? — ухмыляется Джун, тут же подаваясь вперед от любопытства. Сокджин прогоняет из комнаты омег Джуна, а потом непонимающе смотрит на парней, пытаясь уловить смысл их фраз, но в итоге путается еще больше.       — Ты забыл, кто меня прикрывает? — кривит губы в усмешке Чим, поднимаясь с дивана и бросая на альфу взгляд сверху вниз. — Только попробуй перейти ему дорогу.       — Он еще никто, чтобы угрожать мне, — почти рычит парень, тут же подскакивая с дивана в попытке вернуть себе свое место, глядя сверху на невысокого омегу.       — Мое дело предупредить, — флегматично пожимает плечами Чим, возвращая себе маску простодушного парня, и направляется на выход, перед этим небрежно кинув фразу. — Жду Вас наверху.       — Вот сука, — еще сильнее злится Намджун, одним движением переворачивая столик с бокалами.       Звон бьющегося стекла и глухой удар стола пугают Сокджина, который едва успевает вовремя отодвинуться и непонимающе смотрит на старшего, нервно сглатывая. Трогать взбешенного Джуна себе дороже, так что он повременит с разговором. А лучше расспросит обо всем Чонгука.       Когда парни поднимаются в кабинет, Чимин уже вальяжно сидит за столом и задумчиво осматривает помещение, оценивающе хмыкая и кивая головой. Намджун, зло скрипя зубами, усаживается сбоку от него через один стул, оставленный для Чонгука, и садит Джина рядом, больно дернув его за руку.       — Мне вот интересно, — начинает Чимин, переводя взгляд на расположившихся за столом ребят. — Зачем здесь вы?       — Тебя не спросили, — огрызается Сокджин, уже начиная выходить из себя, и сверлит удивленного таким ответом Чимина взглядом.       — Ой, у кого-то чувства самосохранения совсем нет, — с усмешкой парирует Чим, на что Джин громко фыркает. Но ответить не успевает.       Дверь резко распахивается, и в кабинет входят пять человек. Чонгук мило беседует с китайскими гостями, широко улыбаясь, и терпеливо ждет, пока переводчик донесет ему смысл слов или переведет его фразы. Вежливо пригласив людей за стол, Чон занимает свое место рядом с Чимином, и слабо улыбается на его взволнованный взгляд, давая понять, что все идет по плану.       — Ты уверен, что эта сделка стоит того? — наклонившись к альфе, шепчет Чим. Пока переводчик делает свою работу, Гук переводит взгляд на встревоженного парня, и Пак читает в его глазах немой вопрос, тут же тушуясь. — Ну, просто… Обычно ты не посещаешь такие места для заключения договора.       — Это была идея Намджуна, — шепотом отвечает Чон, тут же отвлекаясь на гостей.       — А, тогда все понятно, — неслышно буркает Чимин, мысленно пытаясь придушить Кима, и возвращается к своей обязанности, которую определил сам для себя: ему нужно вычислить мотивы этих ребят и уберечь Чонгука от нежелательных партнеров. Чимина не на шутку беспокоит тот факт, что такие «важные» люди согласились на встречу в ночном клубе.       Чонгук уже успел подготовить омегу и на данный момент по совместительству своего заместителя к этой встрече, рассказав про каждого из присутствующих от их начала жизни до примерной даты смерти. Изначально, их должно было прийти всего двое: директор и его заместитель, но когда Чон сказал им о том, что помимо своего зама будет присутствовать и директор еще одной корейской компании, мужчина резко принял решение взять с собой сына, что в планы Чонгука или Намджуна не входило.       Директор «Лепестков сакуры», прибывший из Китая — Лю Ицзюнь, серьезный мужчина лет пятидесяти. Имеет пагубные привычки, поэтому использует пахучую туалетную воду, от которой Чимина начинает воротить в первые же секунды. Ярко-зеленый костюм делает полноватого мужчину похожим на шарик и режет глаза, поэтому Чим, не найдя в его простецком лице ничего угрожающего, переводит взгляд на мужчину рядом. Если же первый китаец не вызывает подозрений, то к Ван Каю, заместителю, Пак присматривается внимательнее. Под дорогим шелковым костюмом можно разглядеть груду мышц, словно у этого парня другая специализация. Чим по крепким рукам и большим, стертым ладоням, сразу замечает в мужчине бойца и без раздумий определяет, что это лицо подставное. Ицзюнь определенно не доверяет Чонгуку или его другу — Намджуну, поскольку приходить сюда без телохранителя не рискнул. Но пока переодетый качок не несет опасности, так что Чим немного расслабляется, пока его взгляд не падает на самого молодого иностранца.       От ехидной ухмылки и прожигающего взгляда сердце пропускает удар, замедляя свой ход, а ладошки вмиг потеют. Чимин узнает своего давнего знакомого, с которым проходил учебу в Китае, и нервно сглатывает. Вот теперь пришло время напрягаться. Этот Лю Юань не тот, кто будет держать язык за зубами и станет покрывать омегу. Если же Джуна получилось припугнуть, то этого чертового обезбашенного китайца не напугать даже смертью.       — Вот это встреча, — ошарашенно выдает Пак на китайском, привлекая к себе несколько изумленных взглядов. — Давно не виделись.       — Приятно снова увидеть тебя, — соглашается молодой парень, довольно ухмыляясь и облизывая свои некрасиво полные губы.       — Вы знакомы? — встревает мужчина в ярком костюме, оценивающе взглянув на Чимина.       — Да, познакомься — Пак Чимин, — представляет омегу своему отцу Юань. — Этот тот, про которого я рассказывал.       Мужчина тут же меняется в лице, широко улыбаясь, чем вызывает всеобщее недоумение. Пак немного напрягается, тут же вспомнив про сидящего рядом Чонгука, и осторожно смотрит на него, встречаясь с полнейшим непониманием в его глазах.       — Что происходит? — шепчет Гук, явно негодуя и раздражаясь из-за непонимания ситуации. Переводчик, как истукан, тупо смотрит и молчит. Это выводит из себя. — Ты знаешь китайский?!       — Немного, — кивает Чим, начиная нервничать. Еще немного и он проколется. Нужно срочно спасать ситуацию и свою задницу.       — Тогда что они там говорили? — вмешивается Намджун, который чувствует себя в сложившейся ситуации не лучше Чонгука. Лишь Сокджин безучастным взглядом осматривает китайских гостей, начиная скучать.       — Сказали, что им приятно оказаться в нашей стране, — нервно улыбается Чим и косится на ухмыляющегося Юаня. Омега незаметно вытирает взмокшие ладошки об джинсы и обращается к гостям, спокойно переходя на китайский. — Рад, что вы согласились на эту встречу. Может, уже перейдем к основной части, чтобы потом насладиться вечером?       Мужчина тут же довольно улыбается и кивает, принимая документы из рук своего помощника. Переводчик подключается к активному обсуждению договора, увлекая и напряженного Чонгука и злого Джуна в беседу. Чимин облегченно выдыхает, позволяя себе немного расслабиться, и хмуро смотрит на давнего знакомого, не понимая причины его ухмылки.       — Может, уединимся? — шепчет он, взглядом показывая Чимину на дверь, пока в помещении идет бурное обсуждение договора.       Чимин пытается вникнуть в суть разговора, и улавливает подозрительные фразы, которые переводчик умело перефразирует и выдает совсем с иным смыслом. Чонгук хмурится, задумчиво поглаживая пальцем подбородок, и стучит рукой по столу, видимо, нервничая из-за неуверенности.       — Можно мне украсть Вашего сына ненадолго? — осторожно улыбается Чим Ицзюну, замечая взгляд мужчины, который счастливо улыбается, тут же соглашаясь, и незаметно подмигивает своему сыну, что не остается незамеченным Чимином. Гук тоже ловит этот жест и переводит взгляд на омегу, который уже встает из-за стола, поправляя свою рубашку. Чим, поймав взгляд парня, наклоняется ближе к нему, касаясь ладошками его напряженных плеч.       — Я отойду, а ты пока ничего не подписывай, — шепчет Пак. — Кажется, они пытаются тебя подставить.       Альфа слабо кивает, улыбаясь парню, и провожает его взглядом, пока его внимание не возвращают к договору. После слов омеги Гук даже не вникает в слова китайцев, но уходить так просто не собирается. Все же альфа не любит, когда его обводят вокруг пальца.       Тем временем Чимин спускается на нижний этаж, прислушиваясь к шагам Юаня позади себя. Парень идет почти вплотную, оценивая омегу сзади, и даже ничего не подозревает до тех пор, пока Чим не сворачивает в освещенный тусклым светом коридор. Пак слишком резко оборачивается и вжимает растерявшегося альфу в стенку, прижав его плечи рукой и придавив горло.       — Что ты задумал? — шипит Пак, внимательно глядя на парня.       — Ничего, — улыбается альфа, наслаждаясь злым выражением лица младшего. — Но мне интересно, почему ты так нервничаешь.       — Потому что ты здесь неспроста, — злится еще сильнее Чим, толкая парня и ударяя его лопатками о стенку. — Говори!       — Твой китайский стал намного лучше, — подмечает тот, хрипло смеясь и слабо морщась из-за болезненных ощущений. — Но ты все такой же слабак.       Альфа резко перехватывает тонкие запястья и резким движением меняется с Чимином местами, отчего у омеги на секунду кружится голова. Высокий парень нависает сверху, вжимаясь почти вплотную, а по телу Пака бегут противные мурашки. Эти прикосновения ни за что не сравнишь с касаниями Чонгука, а тело реагирует так, словно ему противно от присутствия чужого альфы.       — И нравишься мне все так же, — выдыхает в самые губы Юань, сильнее сжимая руки Чимина, который упорно пытается вырваться и зло дышит носом, не отводя взгляд.       — Свали лучше, пока можешь. Сделки все равно не будет, — хрипит Чим на китайском, но, когда замечает странные телодвижения альфы, дергается еще сильнее, переходя на родной язык от испуга. — Отвали!       Лю самодовольно улыбается, вжимаясь в извивающееся тело парня, и игриво касается губами его щеки, медленно подбираясь к губам.       — Подари мне эту ночь, — шепчет тот, прикрывая глаза, и допускает серьезную ошибку в своей жизни.       Чимин жмурится и поджимает губы, но через мгновение больше не чувствует чужого дыхания и крепкой хватки. Слышится сильный удар, а после — падение тела, и Чим распахивает глаза, уставившись на разъярённого Чонгука, а потом переводя взгляд на валяющегося на полу от боли альфу.       — Тебе сказали, отвали, — хмыкает Гук, потирая разбитые о чужие зубы костяшки.       Взглянув смирительным взглядом на омегу, Гук кивком головы приказывает ему скрыться, но Пак отрицательно мотает головой. Ему чертовски страшно, но не из-за возможной драки, а из-за последствий, которые она за собой понесет. Чонгук недовольно и уже зло смотрит на младшего, рыкая, и Пак решает сдаться, нехотя семеня подальше от этого места.       В клубе шумно и душно, Чимина уже тошнит от этого изобилия запахов и ароматов. В голове крутятся страшные мысли, он не может не думать о произошедшем и представляет, как Чонгук избивает того парня, выбивая из него всю дурь. И это пугает до чертиков. Чимину не хочется, чтобы Чон марал свои руки и встревал в неприятности, тем более из-за него.       Облокотившись на барную стойку, Чим нервно кусает губу и совсем не замечает приветливо улыбающегося бармена, заказывая «чего-нибудь» на автомате. Когда это «чего-нибудь» больно обжигает горло и спускается по пищеводу в пустой желудок, омега ошарашенно смотрит на парня, откашливаясь и морщась.       — Это что? — хрипит Пак, разглядывая жидкость в стакане       — Напиток вечера, — подмигивает бармен и поворачивает к Паку небольшой прайс-лист.       Омега вчитывается в состав и тихо чертыхается, впервые употребляя такое большое количество алкоголя.       — Спасибо, — буркает Чим, отодвигая от себя стакан, на что молодой парень двигает его обратно к омеге, хмыкая.       — У нас так не заведено, — пытается объясниться он, заставляя парня удивиться, и наклоняется ближе, чтобы не перекрикивать музыку. — Если заказал, то будь добр допить. Или оплати двойную сумму.       Взгляд Пака тут же падает обратно на прайс, где указана цена его «напитка», и злится еще сильнее. В карманах нет даже мелочи, а просить у кого-либо здесь взаймы — себе дороже. К Чонгуку обращаться тоже не хочется, тем более, тот и так сегодня заступился за него.       Полностью оценив сложившуюся ситуацию и убедившись, что сегодня он в полной жопе, Пак незамедлительно опрокидывает стакан, осушая его в несколько глотков. Бармен смотрит понимающе, с издевательской ухмылкой, и забирает протянутый пустой стакан, ехидничая.       — Повторить?       — Ему уже хватит, — грозно обрывает их Чон, приобнимая Чимина за талию и осторожно стягивая его с высокого стула.       — Да ладно, у меня хорошая переносимость алкоголя, — пытается успокоить его Чим, поддаваясь и следуя за альфой.       — Это пока, — хмыкает Гук, крепко держа младшего за руку и выводя его на улицу сквозь плотную толпу людей.       Оказавшись на свежем воздухе, Чим жадно вдыхает его полной грудью. В последние дни он слишком чувствителен к посторонним запахам, это говорит о том, что пора прекращать употребление подавляющих аромат таблеток на некоторое время. Входящие в состав лекарств медикаменты плохо влияют на молодой организм, но пока Чим физически не может позволить себе отказаться от них. Нет метки — есть запах. Есть запах — есть проблемы.       Чонгук заботливо открывает омеге дверь машины и помогает ему сесть на переднее пассажирское сиденье. Именно в этот момент у Чимина голова идет кругом, а перед глазами все плывет. Алкоголь действует, как яд, подступающий вместе с кровью к жизненно важным органам. Еще несколько минут у омеги уходит на то, чтобы попытаться осознать, что произошло. Немного расфокусированный взгляд опускается на руки альфы, Чимин изучающе скользит по длинным пальцам, обхватывающим руль, а после — на кровоточащие ранки. Омега удрученно вздыхает, чувствуя вину перед старшим, и тянется ближе, чтобы рассмотреть уже запекающуюся кровь.       — Чимин, сиди ровно, — мягко просит Гук, замечая, что парня уже легко ведет. — Через несколько минут тебе станет еще хуже.       — Хуже уже не будет, — бубнит Чим, прижавшись обратно к сидению, и принимается разглядывать пьяным взглядом салон машины. — Мне сейчас та-а-ак плохо.       — Что-то болит? — взволнованно спрашивает Гук, на секунду отвлекаясь от дороги и осматривая разваливавшегося на сидении омегу.       — Да, — слишком сильно кивает Чим, уже не особо контролируя свое тело. Маленький кулачок бьет по груди в районе сердца, а губы забавно надуваются. — Вот здесь ноет все. Покоя не дает.       — Почему? — тихо спрашивает Гук, напрягаясь и готовясь в любую минуту свернуть в сторону больницы.       — Потому что ты, — коротко и бессмысленно объясняет Чимин, не осмысливая своих слов. — Ты весь такой брутальный и сильный взял и защитил меня, а мне теперь страдай и мучайся.       Чимин резко подрывается, поворачиваясь всем корпусом к Чонгуку, и тот уже жалеет, что не пристегнул парня ремнем.       — Знаешь, как мне неловко? — эмоционально спрашивает Чим, размахивая руками и отчаянно бьет себя в грудь. — Да я никогда в жизни не принимал чужой помощи. А тут! Поплыл от одного твоего вида! Еще и с таким странным чувством думаю о том, что ты встал на мою защиту.       — Кто-то говорил о хорошей переносимости, — тихо смеется Чонгук, внимательно вслушиваясь в непонятную, но определенно эмоциональную речь младшего.       — Да что ты понимаешь вообще! — психует Пак, усаживаясь на место и тяжело вздыхая. — Ты не омега.       — А это здесь при чем? — удивляется Гук, оглядываясь по сторонам и сворачивая на повороте. Чимин, чуть сведя брови и надув губы, смотрит прямо на альфу за рулем и громко фыркает.       — Как это не при чем? Тебе не понять моих проблем, — уверенно убеждает Чим. — Ты не течешь от одного запаха альфы, не стелешься перед ним ради удовольствия, а еще не воешь от зуда в заднице раз в полгода, — заявляет младший, вызывая у Чонгука приступ смеха. — Что смешного, а? Что смешного? Тебе вот даже пахнуть не надо, чтобы я начал сходить с ума!       Чонгук именно в этот момент подъезжает к отелю, притормаживая у входа, и переводит внимательный взгляд на пьяного парня, который так же внимательно, но пьяно смотрит на него.       — Зато я знаю, каково это — сходить с ума от одного аромата омеги, — почти шепотом выдыхает Чон, скользя взглядом по губам парня. Чимин тут же прикусывает нижнюю, словно замечает взгляд альфы, но делает это по другой причине. В груди что-то больно укалывает, и сердце словно сжимают в тисках.       — Тебе кто-то нравится? — немного громче, чем хотелось бы, спрашивает Чим.       Альфа замирает после вопроса парня, пытаясь найти решение в его глазах, но замечает лишь напряжение и страх. Чимин нервно сжимает пальцами низ рубашки, сминая тонкую ткань, и смотрит немного испытывающе, словно не знает ответа на свой вопрос.       — Пошли, тебе нужно лечь, — уходит от ответа Гук, выбираясь из машины и передавая ключи молодому бете, подрабатывающему парковщиком.       Чимин сидит в машине еще несколько секунд, дуясь на игнорирование старшего, но все же вылезает следом, тут же хватаясь за протянутую Чонгуком руку. Земля уходит из-под ног, поэтому он сильнее цепляется за парня и старается идти рядом, чтобы не познакомиться с плывущим перед глазами полом.       — Ох, и правда… хуже… — тихо выдыхает Пак, на что Чонгук смеется и придерживает его за талию, заводя сначала в большой холл, а после — в лифт.       — Я же предупреждал, — напоминает Гук, нажимая на кнопку внутри лифта. — То, что ты выпил, именно так и действует. Сначала никаких изменений, а потом пьянеешь, как от бутылки крепкого коньяка.       — И что же мне дела-а-ать? — жалобно тянет Чимин, утыкаясь носом в плечо Чонгука. — Я так хочу узнать, как ты пахнешь.       От резкой смены темы Чон сначала теряется, удивленно взглянув на парня, а потом вспоминает про его состояние нестояния и тихо усмехается.       — И мне та-а-ак стыдно перед тобой, — бормочет, растягивая гласные, парень, поднимая на альфу жалостливый взгляд. — Ты же меня не бросишь, когда узнаешь правду?       — Смотря какую, — пожимает плечами старший, не собираясь так легко дать Чимину забыть о своем стыде.       — Я тебя обма-а-анываю, — признается Чим, поджимая губы так, словно вот-вот расплачется. — Вру тебе. А ты. Ты такой заботливый и красивый, что мне с каждым днем становится все сложнее и хуже. Не хочу врать тебе, но пока не могу ничего рассказать.       — А когда сможешь? — тихо спрашивает Чон, выводя омегу из лифта на самом последнем этаже.       — Когда ты этого захочешь, — выпаливает Пак, сжимая пальцами ткань рубашки альфы. — Я ведь чувствую, что ты что-то подозреваешь, но молчишь.       Задумавшись над словами младшего, Чон открывает карточкой дверь и впускает омегу в темное помещение, придерживая его за локоть.       — Хорошо, я обязательно спрошу тебя обо всем, когда мне станет это важно, — почему-то шепчет Гук, закрывая за собой дверь и нащупывая свободной рукой выключатель.       — А сейчас? — Чим слишком резко оборачивается, попутно стягивая с ног обувь и чуть не запинаясь об нее. — Сейчас тебе неважно? Я неважен?       — Пф, глупый, — мягко улыбается Чонгук, отодвигая снятую свою и Чимина обувь в сторону. — Просто пока я узнаю именно тебя. И твоя остальная жизнь не особо мне интересна.       — Тебе все равно, откуда я и каких кровей? — шепчет Чим, прижимаясь к груди старшего в попытке найти опору. — Но ведь в этом гнилом «высшем» обществе происхождение играет важную роль. Как тебя такое может не волновать?       — Мне все равно, — хмыкает Чон, оставив идею включить свет, и мягко подталкивает парня в сторону комнаты, заставляя его пятиться. — Я ведь буду любить тебя, а не твою семью.       — Л… что? — хрипло выдыхает Чимин, тут же дергая пальцами ткань дорогой рубашки. — Повтори.       — Я не понимаю, о чем ты, — тихо смеется Чонгук, по памяти перемещаясь в большом темном коридоре, и все же впихивает парня в свою комнату.       Не поддаваясь старшему, Чим обиженно сопит и недовольно пыхтит при попытках вырваться, но Гук держит слишком крепко и ведет уверенно.       — Ты мне нравишься, Чимин-а, — едва слышно тянет Гук, придерживая Пака за поясницу и заглядывая в его светящиеся от радости в темноте глаза. — Очень.       Омега в силу своего неадекватного состояния слишком счастливо улыбается, замечая ответную улыбку альфы, и жмется вплотную к нему, обвивая руками шею и нервно переводя спертое дыхание. Сердце стучит так, что его можно услышать даже на улице, но теперь это нисколько не смущает — Чимину нравится, потому что он слышит стук второго сердца, что бьется в унисон с его. Альфа внимательным взглядом скользит по чертам красивого лица, наслаждаясь его реакцией, а потом наклоняется слишком низко и выдыхает как-то неровно, едва касаясь приоткрытых губ Чимина. От ощущения чужого, горячего и желанного тела рядом, Чим теряется в пространстве, на секунду прикрыв глаза.       — Это нечестно, Гук-и, — выдыхает в ответ Пак, чуть подавшись ближе к губам альфы, и жарко шепчет прямо в них, касаясь своими. — Потому что я люблю тебя.