***
Кухня окутана полумраком, ее освещает лишь свет из окна от уличных фонарей и яркий экран ноутбука. Невысокий парень ерошит свои волосы, устало потирая глаза, и сладко потягивается, чувствуя, как хрустят косточки. Перед глазами уже все плывет и двоится, что говорит о необходимом организму отдыхе, поэтому альфа захлопывает крышку ноутбука. Резкий свет заставляет зажмуриться, и Юнги поворачивается в сторону вошедшего на кухню Тэхена, недовольно хмурясь. — Снова не следишь за Чимином? — хмыкает старший, потянувшись к пачке сигарет на столе. Ким перехватывает ее первым, протягивая Мину одну, и зажимает губами тонкую бумажную трубочку, ловко подкуривая и себе, и Юнги. — Он с Чонгуком, — хмыкает Тэ, делая глубокую затяжку. — Ты сказал, что можно не волноваться. — Чонгук, конечно, не подвергнет его опасности, но тебе лучше все равно не спускать с Чимина глаз. Юнги выпускает изо рта дым, чувствуя, как он сушит губы и оставляет после себя неприятное послевкусие и горечь в горле. Взгляд падает на потрепанного Тэхена, что задумчиво и чисто на автомате курит сигарету, как обычно выкуривая лишь половину. — Я слежу за ним через приложение, — лениво отзывается Ким, потушив сигарету в пепельнице, и откидывается на спинку скрипнувшего стула, уставившись в стенку пустым взглядом. — Хм, от тебя пахнет альфой, — подмечает Юнги, отправляя свою сигарету в ту же пепельницу, что и Тэ. — Не пьешь таблетки, пока Чимина нет дома? — Экономлю, — вздыхает Тэ, ставя на стол небольшую упаковку. — Чонгук принимает такие же, — усмехается Мин, разглядывая этикетку. — Ты подарил? — нехотя спрашивает Тэ, прекрасно зная ответ. — В нашей стране их не достанешь. Китайцы давно идут на шаг вперед всех, и медикаменты у них лучшие. — А для омег? — Ким поднимает взгляд на сгорбленного парня, покручивая в руках упаковку таблеток. Мин вопросительно смотрит на парня, не понимая, к чему этот вопрос. Тэхен устало вздыхает и спешит объяснить. — Хочу Чимину купить. Наши лекарства очень вредные и вызывают привычку. — Ему теперь не пригодятся таблетки, — напоминает Юн, довольно усмехаясь. — Точно, — как-то грустно отзывается Тэ, понурив голову. — Ревнуешь? — уточняет Мин, опуская прижатые к груди ноги на пол. — Если честно, я рад за него, — неуверенно бормочет Тэ, поджав на секунду губы. — Но боюсь, что он слишком привяжется к Чонгуку. И забудет про меня. — Ты думаешь, он на это способен? — Нет, — тут же отзывается Тэхен, пряча свой взгляд от старшего. — Но я столько лет вру ему… — Это ради его блага, он поймет, — вздыхает Юнги, чувствуя, как болят мышцы от долгого пребывания в одной позе. — А ты бы понял? — усмехается Ким, замечая во взгляде Мина ответ на свой вопрос. — Вот и я не простил бы. Он считает меня своим лучшим другом, думает, что я тоже омега, поэтому без страха живет со мной. А я… Мало того, что альфа, так еще и дружу с ним, чтобы всегда быть рядом и охранять. — Никто не виноват в том, что ты был рожден для того, чтобы переживать о безопасности Чимина, — пытается успокоить Юнги, прекрасно зная, что это не поможет. Тэхен грустно усмехается, медленно поднимаясь из-за стола, и направляется в свою комнату, ненадолго задержавшись у двери. — Успокаивает то, что хоть без работы я точно не останусь. Могу податься в спецназ или в киллеры, — бормочет Ким, в следующую секунду щелкая выключателем и оставляя Юнги одного. Альфа откидывает голову, тяжело вздыхая, и пытается представить, какие чувства он вызывает у своего брата. Ему тоже приходилось столько врать и скрывать, чтобы обезопасить младшего, и даже сейчас, когда Гук вырос и стал таким же умным, как и брат, Мин все равно не может посвятить его в свои планы. Совсем скоро на Тэхена обрушится волна ненависти Чимина, а Юнги станет предателем в глазах брата. Осталось совсем немного.Глава 17
23 июля 2017 г. в 22:51
Холодная ткань приятно касается кожи, заставляя омегу наслаждаться приятными ощущениями ото льда, который Чон заботливо подготовил для него, завернув в полотенце. Несмотря на то, что ноющие ощущения прошли еще до того, как они приехали, Чим просто не мог обидеть Чонгука, который с таким волнением осматривал все еще красную щечку, недовольно морщась и зло выдыхая. Эти неприкрытые ничем эмоции и откровенные чувства заставляют внутри все пылать и биться, пуская по коже приятные мурашки.
Однако после этого альфу словно подменили. Взгляд резко стал отрешенным и холодным, словно Чон сейчас где-то далеко в своих мыслях. Старший иногда поджимал и кусал свои губы, пряча руки в карманах брюк, и смотрел куда угодно, но только не на притихшего в ожидании Чимина.
— Ты сказал, что ответишь на все мои вопросы, — нарушает тревожную тишину Гук, разглядывая свои черные носки. — Готов?
— Раз сказал, значит отвечу, — тихо отзывается Чим, чувствуя, как пальцы руки леденеют от холодного льда под полотенцем.
— Почему ты устроился работать именно в мою компанию?
— Хосок посоветовал, — пожимает плечами Пак, ненадолго задумавшись, а потом тихо хмыкает. — Точнее, подстроил. Он усердно посылал меня именно в ресторан твоего отца, а во всех других местах перекрывал пути с помощью денег и связей. Ну, я не стал сильно спорить и упираться, тем более, Тэхен там в то время уже работал, и мне это облегчило жизнь.
— Это было задумано твоим братом? — изгибает бровь Чонгук, искреннее удивляясь из-за слов младшего.
— Когда я пытался узнать, почему именно этот ресторан, он сказал, что так надо. А кому и зачем — не ответил, — бубнит Чим, убирая компресс от щеки и разглядывая мокрое пятно на махровой ткани.
— Значит, ты не в курсе его планов, — бормочет Гук, кивая самому себе.
— Если ты думаешь, что я знаю, что у него в голове, то ты ошибаешься. Я вообще не интересуюсь делами компании и даже не знаю, чем занимается Хосок, — Чимин осторожно поднимает взгляд на прислонившегося к подоконнику Чонгука, пытаясь понять, о чем тот думает.
— Ты правда не хочешь быть хотя бы директором в компании отца? Или вице-президентом?
— Я не понимаю этого мира, не понимаю действий и поступков некоторых людей. Мне сложно жить с той мыслью, что нужно кого-то подставить или предать. Не хочу в этом крутиться. Врать никому не хочу, — тихо объясняет Чим, переводя дыхание. — Я прекрасно знаю, как строятся дела и к каким методам иногда прибегают для того, чтобы достичь целей. Мне казалось, что ты точно такой же, как и мой отец, поэтому я сначала отнесся к тебе отрицательно, чувствуя свое превосходство, ведь ты связан деньгами и властью, а я — нет. У меня есть собственные мысли и чувства, и прятать их ради выгоды я не собираюсь. Но теперь…
— Что теперь? — нетерпеливо повторяет Гук, даже взглянув на слабо улыбающегося омегу.
— Я вижу, что мы похожи. Тебе тоже не особо нравится этот мир, в особенности — ты не любишь своего отца. На тебе слишком много забот и обязанностей, я даже не понимаю, как за всем этим можно уследить. А ты не только работаешь, но и продвигаешь свою компанию все выше. Это заставляет меня восхищаться тобой, хотя я не хочу тебе такую судьбу.
— Думаешь, у меня есть выбор? — криво усмехается Гук, нервно потирая запястья, чтобы хоть как-то занять свои руки.
— А ты думаешь, что нет? — тихо спрашивает Чим, осторожно глядя на старшего. — Я же вот…
— Что ты? — вопросительно смотрит Гук, пытаясь взглядом донести до парня весь бред его слов. — Ты все еще зависишь от мнения своего отца. Если он скажет — ты сделаешь, потому что он может надавить, задеть или того хуже — уничтожить. Он сильнее тебя, и именно поэтому ты не можешь сбежать и стать по-настоящему свободным. Ты все еще в его руках.
Чимин обиженно поджимает губы, чувствуя, как слова старшего бьют по больному, и низко опускает голову, нервно сжимая пальцами почти растаявший в полотенце лед так, словно это он виноват во всем происходящем.
— А Юнги? Он ведь смог…
— И чем ему это все обернулось? — хмыкает Чон, пытаясь разглядеть лицо омеги. Он не хотел сильно задеть, но Чим слишком ранимый. Особенно, когда рушат его мечты. — По сути, его даже не существует теперь. Теперь ему только и остается, что прятаться и сбегать. Разве это жизнь?
— Уж лучше так, чем под чужим колпаком, где могут убить за любой неверный шаг, — бормочет расстроенный Чим, уже жалея об этом разговоре.
— Поскольку я последний наследник, с меня не сводят глаз. Отец следит за каждым шагом и действием, проверяет каждый документ, чтобы я не попытался завладеть его местом.
— Так вот почему приходили те люди? — неуверенно уточняет Чим, поднимая взгляд на альфу. — А я думал, что он тебя подставить пытается…
— Нет, ему невыгодно будет лезть в мои дела. Я не делаю ничего, что может принести вред его авторитету. Пока что.
— Что ты задумал? — тут же хмурится Чим, напряженно наблюдая за Чонгуком.
— Отец не в силах проследить за всем, поэтому я пользовался моментами. У меня есть план, который поможет мне не только избавиться от оков, но и свергнуть отца. Но я готовился к нему слишком долго, и теперь все слишком рискованно. Отец забрался слишком высоко, мне будет сложно достать его.
— Зачем тебе это? — почти губами выдыхает Чим, взволнованно сжимая в руках мокрое полотенце, отчего с него капают капли воды.
— Я просто устал, — Чон упирается руками в подоконник позади, приподняв голову и уставившись в потолок. — Он вечно диктует правила, всегда говорит, что и как мне надо делать. У меня правда нет своей воли, я не могу выразить свои собственные мысли. И сейчас, когда все так завертелось… Наши с тобой отношения ставятся под удар.
— Почему? — Чим взволованно смотрит на грустного Гука, чувствуя, как сердце в груди рвется на части.
— Мой отец враждебно настроен по отношению к твоему. Я не знаю, что у них произошло, но теперь и тебя будут ненавидеть так же. Скорее всего, он пробил про тебя всю информацию, когда я устроил тебя секретарем, и узнал, чей ты сын. Боюсь, что он воспринял твои намерения слишком остро и выдумал себе подозрения по твоему поводу. Сегодня мне даже папа написал, что не сможет устроить очередное свидание с тобой, о котором я просил. Все стало слишком серьезно и опасно.
— Ты просил об еще одном свидании? — удивляется Чим. — Зачем?
— Хотел сделать все красиво, — усмехается Гук, взглянув на омегу. — Хотел узнать тебя получше, а потом устроить свидание, на котором ты бы мне все рассказал, как и обещал. Но что-то пошло не так…
— А что конкретно ты хотел узнать, если уже все знал? — бормочет Чим, чуть прищурившись. Ему бы сейчас обидеться за то, что Гук так нагло врал в глаза, но он делал то же самое, поэтому не имеет никакого права что-то требовать от альфы.
— Ну, мне было интересно, зачем ты скрываешься, почему бежишь от семьи, для чего отправляешь на свидания друга и что будешь делать дальше, — пожимает плечами Чонгук, оглядывая сжавшегося на стуле омегу. Чимину явно не нравится серьезный тон и весь этот разговор, но у них слишком много невысказанного.
— Скрываюсь потому, что не хочу быть частью этой семьи. Меня ни во что не ставили с самого детства, и это давило на самооценку. А еще мне не нужна вся эта шумная жизнь. Не люблю папарацци и вспышки камер, они доводят до ужаса, — морщится Чим, замечая заинтересованный взгляд альфы. Чонгук впитывает каждое слово омеги, действительно интересуясь его жизнью, и Чимина это подкупает. Он впервые видит такой живой интерес к своей персоне. — Поэтому я скрывался, менял места жительства. Даже проходил обучение в Китае, подальше отсюда. И, несмотря на то, что я могу спокойно жить, не слушая ничьи указания, я правда все еще выполняю все то, чего хочет отец. Он умело пользуется Хосоком, которого я не могу обидеть или ослушаться. У него хороший рычаг управления мной, и это бесит. Но сделать я ничего не могу, поэтому молчаливо терплю. И не строю никакие планы на будущее. Просто живу одним днем и наслаждаюсь свободой, пока могу.
— Почему он сегодня… ударил тебя? — шепотом спрашивает Чон, боясь причинить омеге боль неприятными воспоминаниями.
Чимин ненадолго задумывается, пытаясь вспомнить, что нашло на отца. Когда до него доходит, он тут же тычет указательным пальцем в ничего не понимающего Чонгука, возмущенно глядя на него.
— Из-за тебя! — вскрикивает Чимин. — Это было из-за тебя!
Мокрое полотенце летит прямо в альфу, который вовремя реагирует и хватает его в полете, отбрасывая на пол, а после успевает перехватить маленькие кулачки омеги, удивленно глядя на него.
— А я здесь при чем? — вскидывает брови Гук, выпрямляясь. Он незаметно раздвигает ноги, позволяя Чимину разместиться между ними, и притягивает его ближе, чтобы крепче перехватить чужие руки.
— А кто мне метку поставил, а? — выражение лица омеги показывает все его возмущение, а тихое сопение дополняет картину. — Меня даже таблетки не спасли!
— Ты пытался скрыть мой запах таблетками? — смеется Чонгук, прижимая слабо дергающегося парня ближе. — Это уже не скроешь никакими препаратами.
— Именно поэтому я боялся идти к отцу, но понял, что рано или поздно он все узнает, и лучше от меня, — вздыхает Чим, опуская голову на крепкое плечо альфы. — Я так испугался, когда он начал кричать и злиться. Разве так относятся к своим детям? Это было грубо и обидно. Я никогда не стану обижать своего сына, даже если он убьет кого-нибудь.
— Боже, что за мысли у тебя в голове? — усмехается Гук, коротко целуя омегу в висок.
— Но разве это преступление — любить кого-то? Разве я сделал что-то не так, отдавшись тебе по любви? — Чим искренне негодует, поднимая голову и заглядывая в темные глаза альфы. — Почему он так поступил?
— Ты ведь и сам знаешь, что эта метка разрушила все его планы на тебя. Он мечтал разжиться с помощью твоей свадьбы, а теперь никто не согласится на меченного омегу, — слабо улыбается Гук, оттягивая ворот свитера младшего и разглядывая свое творение на его основании шеи. — Радует, что я смог поднасрать твоему противному отцу.
— Иногда жалею о том, что он — мой отец, — бубнит Чим, нежась от приятных касаний длинных пальцев. — И как у такого человека могли родиться такие прекрасные дети?
Чонгук усмехается со слов младшего, невольно вспоминая вежливого и улыбающегося Хосока. Все же гены — странная вещь, особенно, когда оба сына похожи на своих пап, но ни капли не взяли от отца.
— Ты бы хотел детей от меня? — неожиданно даже для самого себя спрашивает Гук, замечая растерянность во взгляде Чимина.
— Звучит, как предложение, — нервно смеется Пак, высвобождая руки из хватки альфы и приобнимая его.
— Закатай губу обратно, — издевательски улыбается Гук, мягко целуя омегу.
— Кстати, — резко отстраняется Чим, упираясь ладонями в бедра альфы. — Что ты сегодня делал у моего брата?
— Как раз обсуждал свой план, — пожимает плечами Гук, касаясь пальцами мягких волос Чимина.
— Он хочет помочь? — с надеждой смотрит Чим, ластясь об руку альфы.
— Мы решили потопить сразу двоих, чтобы больше никто не мог нам помешать.
— Хосок знает про нас? — испуганно вопит Чим, тут же дергаясь и отшатываясь. — Ты ему сказал?!
— Что в этом такого? — тихо смеется Чон, наблюдая за реакцией младшего.
— Надеюсь, ты не рассказывал, про то, что мы…
— Рассказал, — довольно улыбается Гук, наслаждаясь гримасой ужаса на лице омеги.
Чимин несколько секунд давится воздухом от возмущения, не понимая веселья альфы, но вскоре невольно улыбается в ответ, несмотря на то, что сердце уже не раз сделало сальто из-за страха. Хосок с него три шкуры сдерет, когда увидит.
Альфа замечает отразившуюся на лице омеги задумчивость и тянет его обратно к себе, приобнимая и прижимая к груди. Ладони ласково касаются спины, поглаживая и словно успокаивая.
— Что мы теперь будем делать? — шепотом спрашивает Чим, напрягаясь в ожидании ответа. Чонгук прекрасно чувствует настроение своего парня и нежно целует его в макушку, пытаясь передать свое спокойствие.
— Если ты готов пройти через боль и страх, то…
— С тобой готов на все, — перебивает его тихий голос омеги. Чонгук невольно улыбается уголками губ, прижимая Чимина еще ближе.
— Если бы не ты, я бы так и жил в рабстве отца, его денег и жадности. Но я боюсь за тебя, — тихо вздыхает Чон, зарываясь кончиком носа в волосы Пака.
— Я тоже боюсь за тебя, — признается младший, цепляясь за одежду Чонгука так, словно тот может сейчас раствориться в воздухе. — Поэтому давай держаться вместе. Мы все переживем, вот увидишь.
— Теперь у меня не осталось сомнений, — выдыхает Чон, прикрывая глаза и наслаждаясь ароматом Чимина. — Спасибо, что появился в моей жизни.
— Ты так быстро простил мне ту рубашку? — поддевает его смутившийся Чим, пытаясь перевести тему.
— Я тебе припомню еще и бутылку вина, и свой нос, и испорченный бабочками кабинет, — безобидно угрожает Гук, слыша тихий смех омеги и невольно выдыхая.
— Не припомнишь, — радостно тянет Чим, задирая голову и показывая альфе язык. — На мне твоя метка, так что я теперь тоже твоя собственность. Поэтому нельзя ругать меня за то, что я порчу твои вещи. Имею полное право.
— Кстати, я совсем не помню, как поставил ее, — наигранно удивляется Гук, вновь разглядывая укус на шее ошеломленного таким заявлением омеги.
— Как? — выдыхает Чим, дергаясь от руки альфы. — Хочешь сказать, что сделал ее неосознанно?
— Ну, знаешь, в такие моменты у меня работает не та голова, — оправдывается Гук, продолжая свою игру и наслаждаясь реакцией поверившего парня.
— И после этого ты спрашиваешь, хочу ли я от тебя детей? — возмущенно вопит Чим.
— А сам-то помнишь, когда я тебе ее поставил? А? — с прищуром смотрит Чон, не сдерживая издевательскую ухмылку.
Чимин вмиг тушуется, опуская взгляд, и неловко теребит пальцами ткань рубашки альфы, кусая свои губы.
— Н-нет, — тихо выдыхает он, смущаясь под пристальным взглядом альфы.
— Потому что отрубился на несколько секунд, именно в тот момент, когда я укусил, — рассказывает Чон, обводя подушечкой пальцев метку на парне. — Теперь я точно не могу бросить тебя.
— А хотел бы? — с напряжением выдыхает Чим, не поднимая взгляда.
— Нет, — резко отрезает Гук, убирая руку. — И не спрашивай больше.
От слов старшего Чим тут же расплывается в улыбке и тихо пищит, пряча свое лицо на его груди. Чонгук мягко ерошит его волосы, не в силах противостоять щемящему чувству, что разливается теплом внутри, где сердце сходит с ума.
— Мне нужно снять стресс. Пойдешь со мной в спортзал? — Чонгук ловит задумчивый взгляд омеги и спешит добавить. — Если не устал, конечно.
— Мне тоже нужно расслабиться, — кивает Пак, нехотя отстраняясь от Чонгука. Он щипает себя за бок сквозь футболку, показывая Чону. — Да и жирок висит…
— Пойдем, найду тебе что-нибудь из вещей, — усмехается Гук, вспоминая шикарное тело омеги, и тянет его за собой.
Им предстоит еще много чего пережить и пройти вместе. Но Чимин прав, они справятся со всем и станут свободными. Нужно только немного потерпеть и подождать.