Случайность: сила и бессилие

05.04.2007

Сказать, что Сейго ничуть не волновался, впервые переступая порог Токийского Университета, значило бы порядком слукавить. Все-таки, говорил он себе, это совершенно исключительный момент, который должен надолго остаться в памяти. Пусть даже поступил он не наравне со всеми. Оказавшись внутри ведущего учебного заведения Японии, Сейго даже забыл на время о своих амбициозных планах. А между тем, подготовка ко второй стадии шла полным ходом. Он уже неплохо ориентировался в Токио, а кроме того, постепенно выуживал из кузена информацию о расследовании. Разумеется, тот не торопился ее разглашать, да и сам Сейго не форсировал события. Но ему вполне хватало любого неосторожно сказанного слова, чтобы сделать нужные выводы. Теперь, к примеру, он знал почти наверняка: Мацуда лично встречался с L. Причем не единожды. Другим же направлением в процессе подготовки было заведение нужных знакомств. И начать стоило именно с университета. Вместе с другими первокурсниками Миура прошел в огромных размеров зал, где должна была состояться вступительная церемония. Юноша занял место в четвертом ряду, поближе к сцене, на которой стояла кафедра — пока пустая. Позади нее сидели представительные с виду люди, среди которых Сейго разглядел и знакомое лицо президента Комиямы. Профессура. – Я не припомню, чтобы видела тебя на экзаменах. До уха Сейго донесся мелодичный женский голос, явно обращавшийся к нему. Он повернул голову и увидел сидевшую в соседнем кресле миловидную девушку с красивой прической — однозначно в его вкусе. Лицо, впрочем, тоже прическе не уступало. Ясные глаза с любопытством смотрели прямо на него, так что последние сомнения насчет того, кому были адресованы ее слова, обращались в прах и разлетались по углам зала. – Я только неделю назад переехал из Кансаи, – Сейго обаятельно улыбнулся, – сдавал экзамены в Осаке. – Разве так можно? – удивилась девушка. – Как тебе сказать… Лично мне — можно. Насчет других не уверен. – А ты у нас, получается, особенный? – Ну, когда в детстве я размазывал кашу по стенам, мама говорила, что из меня вырастет отличный художник. Наверное, я делал это как-то по-особенному. Так что будем считать, что да. Девушка рассмеялась. – Меня зовут Миура Сейго, – представился юноша. – А меня – Такада Киеми. Она протянула руку, как для рукопожатия, но Сейго заключил ее в своих ладонях и поднес к губам. – Как галантно, – выдохнула Такада. – Как того заслуживает леди, – Сейго отвел взгляд, давая знать всем желающим, что находится в легком смущении. Он бы не отказался продолжить разговор, тем более, такое начало явно подразумевало быстрый переход в наступление, однако на сцене, наконец, началось какое-то действие. Посмотрев на часы, человек, сидевший по правую руку от Комиямы, встал со своего места, подошел к кафедре и попросил тишины. – Приветственное слово от поступивших произнесут первокурсник Ягами Лайт… и первокурсник Рюуга Хидеки, – сказал он, после чего вернулся на свое место. По залу пронесся удивленный гул. Сейго понимал, с чем это связано. Имя Рюуги Хидеки в Японии знали все — от дошкольников до пенсионерок. Хотя для многих, кто, подобно Сейго, не интересовался современной поп-культурой, знание это одним только именем и ограничивалось. Миура даже не помнил толком, как тот выглядит. Кажется, он недавно видел Рюугу в каком-то фильме, но и в этом не был уверен до конца. На сцену между тем поднялись двое. И даже Сейго было достаточно одного взгляда, чтобы понять, что того самого Рюуги Хидеки среди них нет. Однофамилец? Или это псевдоним? – Рюуга — это тот, который справа? – шепотом спросила Такада. – Видимо, да, – отозвался Сейго. – Хотя внешне он не очень-то похож на японца. Скорей уж на европейца. – Да у него вообще внешность своеобразная, – Такада хихикнула. – А у другого имя чудное. Как раз в это время «другой» начал произносить свою речь, так что Сейго извинился и сконцентрировал свое внимание на нем. Этот Ягами Лайт производил впечатление весьма уверенного в себе молодого человека. Говорит ровным, хорошо поставленным голосом, на аудиторию смотрит спокойно, даже слегка надменно. Держит перед собой листок с текстом, но, похоже, исключительно для проформы — почти не смотрит в него. Костюм с иголочки, явно сшит на заказ. Идеально причесан, ухожен… Мне определенно хочется узнать его получше. Думая о нужных знакомствах, я имел в виду как раз таких ребят. Покончив с приветственным словом, Ягами почтительно поклонился публике и отступил чуть назад. Заговорил тот, которого назвали Рюугой Хидеки, и зал снова оживился. Все, безусловно, обсуждали этого странного студента. Для человека с таким внешним видом трудно было найти менее подходящего места, чем Токийский Университет. Казалось, буквально все в нем оскорбляло благочестивые стены сего храма науки — начиная от торчавших во все стороны черных волос, заканчивая развязанными шнурками на кедах, на которые Сейго обратил внимание, когда тот шел к кафедре. Миура снова посмотрел на Ягами: тот тоже не сводил с Рюуги глаз. Если приветствие произносят двое, значит, оба на экзаменах набрали максимальные баллы. Я готов поверить в отношении первого, но насчет второго… Или он, как и я, на особом положении? Может, попросить отца разузнать у Комиямы что-нибудь об этом Рюуге? Ага, и заодно проверить окрестные наркопритоны — он словно прямиком оттуда в университет сбежал. Речь Рюуги получилась краткой. Договорив, он принялся озадаченно чесать затылок, словно не понимал, как реагировать на вежливые аплодисменты публики. В итоге Ягами Лайту пришлось кланяться и за него. – Отличные слова, – на этот раз место за кафедрой занял сам Комияма. – Надеюсь, что и делом наши первокурсники отставать не будут. А теперь, позвольте и мне отнять немного вашего внимания… Сейго перестал слушать. Вытянув шею, он нашел места, на которых расположились Рюуга и Ягами. Они сидели в первом ряду, в соседних креслах, и о чем-то негромко переговаривались, причем Рюуга, похоже, забрался в кресло с ногами. Сейго попытался разобрать, о чем они говорят, но так ничего и не услышал. Когда церемония подошла к концу, Миура спешно попрощался с Такадой, не забыв, впрочем, взять у нее номер телефона, и отправился к выходу, не слишком вежливо протискиваясь между рядами. Ягами уже успел покинуть зал, а ему не хотелось медлить со знакомством. Догнал он его уже на улице. Тот по-прежнему о чем-то говорил с Рюугой Хидеки. Кажется, Сейго опередили. А он, я смотрю, не дурак. Сразу понял, с кем надо дружить. Наконец, этот страшный сон врача-нарколога отлип от Лайта и залез в дожидавшийся его лимузин. Лимузин? Точно! Он у нас тоже «особенный», если пользоваться терминологией Такады. Интересно, интересно. – Каков оригинал, а? – хмыкнул Сейго, подходя к Ягами. – И у него тоже высший балл? Попахивает ненаучной фантастикой. – Что? – Ягами рассеянно посмотрел на Миуру. Вид у него был каким-то раздосадованным. – Кстати, интересно, – продолжил Сейго, успешно скрывая свое недовольство тем, что потенциальный собеседник не торопится на контакт, – если бы, например, я не валял дурака на экзаменах, и тоже выдал бы этот несчастный высший результат, меня бы вместе с вами отправили говорить вступительное слово? – Наверное, – Ягами пожал плечами, а затем вдруг нервно повел головой, скосив глаза, словно пытался посмотреть себе за спину. – Почему тебя это интересует? – Да так, праздное любопытство. Может, будь я уверен, что не придется с речью выходить, я бы и постарался. Терпеть не могу выступать перед публикой. – По тебе не скажешь, – заметил Ягами. – Кстати, в приличном обществе принято представляться. Мое имя ты уже знаешь. – Надеюсь, ты простишь мою неучтивость, – улыбнулся Сейго. – Я — Миура Сейго. – Очень приятно, – за словами последовал сухой кивок. – А теперь извини, но мне пора идти. Еще увидимся, так? – Несомненно. Провожая взглядом Ягами, Сейго с раздражением скривил губы. Что же сказал ему этот Рюуга? Дом встретил новоиспеченного студента То-Дай тишиной и запиской от Мацуды, в которой тот сообщал, что может прийти поздно. Что-то он в последние дни зачастил. У Сейго были все основания считать, что во время таких вот внеплановых отлучек и происходят его встречи с L. Неужели им удалось продвинуться в расследовании? Сейго уже начал подумывать, что было бы нелишне проследить за полицейским. Но для начала все-таки нужно окончательно освоиться в Токио. Ну а теперь, если уж представился такой случай, почему бы им не воспользоваться и не заняться делом? Миура достал из потайного отделения кейса тетрадь смерти. Открыл ее, взял ручку, но вписывать что-либо не спешил. Подперев голову рукой, он в задумчивости покусывал колпачок. Рюуга Хидеки? Я ни за что не поверю, что его так зовут. Он не японец, это же очевидно. Но если предположить, что он решил скрыть свое настоящее имя, то почему выбрал именно этот псевдоним? Любой дурак поймет, что это фикция. Сейго не нравилась такая ситуация. Этот лохматый обладатель лимузина наверняка что-то скрывает. В любом случае, за ним можно понаблюдать — не все же о противостоянии Киры и L думать. А заодно выспросить у Ягами, о чем они говорили. Неожиданно Миура рассмеялся. Его мозг уже развил привычную бурную деятельность и теперь предложил забавный вариант. Он ведь может проверить, подлинное ли это имя. Записать его в тетради, и дело с концом. Настоящему Рюуге при этом ничего не будет грозить — сейчас Сейго все равно не помнил, как тот выглядит. Нет, это перебор. Пусть я и уверен, что, если записать в тетради «Рюуга Хидеки», с этим парнем ничего не случится, рисковать все же не стоит. Да и если на то пошло, мне-то какое дело до его секретов? Он постарался выбросить из головы эти мысли и перейти к более важным вещам. Однако окончательно избавиться от смутного беспокойства, которое вызывал у него сей странный тип, Сейго все-таки не смог. Покопавшись немного в интернете, он вписал в тетрадь два имени. Как бы то ни было, а эксперименты нужно продолжать. Сейго уже примерно представлял, в каких пределах может управлять поведением людей перед их смертью, теперь предстояло решить вопрос со временем. В самом деле, если написать, что жертва умрет через восемьдесят лет, не будет же тетрадь ждать все эти годы! Скорее всего, промежуток, который можно указывать в качестве времени смерти, значительно меньше. Это-то и предстояло проверить. Эксперимент, безусловно, долгосрочный, ну так и Сейго никуда не торопится. Для своей проверки он выбрал людей, как нельзя лучше подходивших для его целей. Один был известным политиком в отставке, который пришел к власти в результате переворота, а вскоре после этого оказался повинен в смерти многих людей, попытавшихся его сместить. Другой же орудовал в США в шестидесятые — грабежи, похищения людей, убийство полицейского… Его приговорили к смертной казни, но сначала заменили ее пожизненным заключением, а затем и вовсе несколько раз освобождали условно, но всякий раз он возвращался в тюрьму из-за нарушения условий освобождения. Последний раз это произошло меньше двух месяцев назад. Поскольку оба уже старики, никого не удивит, если тетрадь не сработает, и они тут же умрут от сердечного приступа. Политику Миура указал срок в восемнадцать дней, рецидивисту — в двадцать восемь. Зазвонил телефон. Вздрогнув от неожиданности, Сейго вытащил его из внутреннего кармана пиджака и посмотрел на дисплей. Миса. Не без колебаний он все же ответил на звонок. – Сейго, привет, я так рада тебя слышать, – донеслось привычное щебетание. – Представляешь, я все-таки подписала контракт, и уже три дня как в Токио. Помнишь, я говорила, что так может случиться? Тут все так здорово! А мне совсем не с кем поделиться впечатлениями. – Эм, ну, я рад за тебя, – пробормотал Сейго, искренне недоумевая, зачем в таком случае звонить именно ему. – Ты, наверное, сейчас занят, да? А то если бы ты был свободен, то мог бы приехать к нам на студию. Я бы познакомила тебя с новыми подружками. Ну и тебе наверняка было бы интересно побывать на съемках! Если хочешь, я попробую это устроить. Массируя висок, Сейго отправился на кухню, сделать себе кофе. – Да, Миса, ты права, – проговорил он. – Я действительно немного занят. Как-нибудь в другой раз. – Миса-Миса ловит тебя на слове, – Аманэ жеманно хихикнула, – ой, мне пора, меня менеджер зовет! Потом еще поболтаем! Нет уж, спасибо. Завтра же сменю номер. Теперь он понял, почему у него постоянно болит голова в присутствии Мисы. Это не совпадение, это реакция на ее голос. Сейго насыпал в кружку две чайные ложки растворимого кофе, залил кипятком, подул, осторожно отхлебнул. Поморщился. Гадость. Как Мацуда это пьет? Может, с сахаром будет лучше? Из повседневных размышлений Миуру вывел один простой звук. Это был звук ключа, поворачивающегося в замке. Мацуда вернулся? L отпустил пораньше? Или… о, черт! ТЕТРАДЬ! Тетрадь смерти по-прежнему лежала в гостиной на журнальном столике. Открытая на странице с именами и обстоятельствами смерти двоих человек. Чудом не уронив со стола кружку и расплескав при этом половину ее содержимого, Сейго опрометью метнулся в комнату. Замок щелкнул, но отпираться не спешил. Стоявший по другую сторону двери Мацуда подергал ключом из стороны в сторону. Раздался звук, немного похожий на тот, что издает машина, когда водитель пытается завести барахлящий мотор. Вознося хвалу всем известным ему богам — включая и богов смерти — за эту заминку, Сейго смахнул тетрадь со стола; та угодила прямиком в лежавший на полу открытый кейс. Торопливо переправив ее в потайной карман, он дернул собачку на молнии, и та, естественно, не преминула воспользоваться возможностью заесть. Зарычав от злости, Миура повалил кейс плашмя и точным пинком отправил его под диван. Стараясь унять дрожь в коленях, он обессиленно рухнул в кресло, но тут же подскочил, как ошпаренный, вспомнив об устроенном беспорядке. – Сейго, ты дома? – раздался голос кузена. – Я сегодня быстро упра… ой, а что это на кухне? – Последствия моей криворукости, – ухмыльнулся Сейго, появляясь перед Мацудой. – Не удержал в руках кружку, когда наливал кофе. Хоть не разбил, и то хорошо. Я хотел вытереть, но почему-то не увидел на кухне тряпки, так что пришлось идти в гостиную в поисках чего-нибудь подходящего. Вот, нашел. Он выразительно помахал в воздухе своей старой водолазкой, незаметно для кузена утирая ей капельки пота со лба. – Да ты что, ты же ее носишь! – охнул Мацуда. – Все равно стирать, – нарочито небрежно отмахнулся Сейго. – А если пятна от кофе не отстираются? – Ну и черт с ней. Она мне никогда особо не нравилась. Заодно и тряпка в твоем доме появится. – Да была у меня где-то тряпка… но, конечно, если она и правда тебе не нужна… – Все в хозяйство, – улыбнулся Сейго, хотя мысленно уже душил себя за легкомыслие. Из-за того, что он так неосторожно оставил тетрадь на видном месте, приходится теперь жертвовать одеждой. Раздумывать было некогда, он просто схватил первое, что попалось под руку. А все из-за Мисы! Не перекладывай вину на других. Сам хорош. Да заткнись ты! Слушая перепалку своих внутренних голосов, Миура с болью в сердце наблюдал, как Мацуда вытирает лужу дрянного кофе его любимой водолазкой за пятнадцать тысяч йен — подарком бабушки на пятнадцатилетие.