Сон в камере пыток

      POV Шерлок Холмс       Когда покончено с утренними процедурами – а точнее с их частью, черт, я не чистил зубы и не принимал душ уже больше суток, чувствую себя ужасно мерзко, - Джим режет неровными кусками ветчину и сыр для завтрака, вкладывая их в хлеб. Он напевает что-то, находясь в приятнейшем расположении духа, и это убаюкивает тревогу. Пока он, сидя на матрасе, уплетает сэндвичи, я приношу ему из ванной комнаты упаковку аминазина и коробку молока. Джеймс радостно принимает их, благодаря меня с полным ртом, и забавно откручивает пластиковую крышку, стараясь удержать в ладонях еду.       - Как поживают твои галлюцинации? – Я наблюдаю за ним, стоя у окна и облокотившись лопатками об стену. Он поднимает палец вверх и жует быстрее, донося до меня, что не будет отвечать, пока не доест. Усмехаюсь. Прикладываясь к коробке молока, он выглядит очень мило.       - Вчерашние вечер и утро прошли так, словно я совершенно нормален, - Мориарти отряхивает крошки с одежды и со стоном поднимается на ноги. Он разводит руки в стороны и начинает раскачиваться в стороны, затем наклоняться, доставая ладонями до пола. – Думаю, дело также в том, что я принимаю много лекарств. Больше своей обычной нормы. Но я посчитал, что лучше буду тупее, но как можно менее подверженным шизофрении. Пусть все симптомы лекарства не устраняют, но острые приступы будут случаться куда реже.       - Ты делаешь зарядку? – Тихий смех зарождается у меня в груди, пока я наблюдаю, как Джим делает «мельницу», поочередно касаясь разноименно ног руками. Он замирает на секунду и, находясь в согнутом положении, игриво поднимает на меня взгляд:       - Крайне полезная утренняя привычка, очень бодрит.       - Может быть, следует заниматься спортом до приема пищи? – Едко интересуюсь, глядя на его телодвижения. Он распрямляется, встает на цыпочки и тянется вверх, задрав голову, и взгляд невольно оглаживает стройное гибкое тело, начиная с выступающих косточек ключиц и уходя под футболку, под которой виднеется смуглый крепкий живот. Он медленно водит головой из стороны в сторону, разминая шею, и расслабленная улыбка заставляет сбиться дыханию. Но всего лишь на один вздох, не то что бы я себя плохо контролировал, в самом деле.       - Ой, какая разница, до или после, если она позволяет ловить на себе такие красноречивые взгляды, - не сразу понимаю, что Джим наблюдает за тем, как я наблюдаю за ним. Я ощущаю, как к щекам приливает кровь. – Ты такой душка, боже, - он принимает нормальное положение, а затем приземляется обратно на матрас. – Вчера я сделал несколько очень полезных вещей, друг мой.       - Жажду подробностей, - голос слегка хрипит. Приходится очень непринужденно скрестить ноги, чтобы скрыть топорщащиеся брюки. Вина это стресса или шокирующих событий ли, но в последнее время мое тело слишком часто и остро ощущает приступ возбуждения. Возможно, это вина Мориарти. Возможно, ха?       - Пока ты спал, словно Спящая Красавица, я погулял по округе и наткнулся на интернет-кафе, - парень, словно не замечая моего состояния, на что я надеюсь, конечно, но ни на йоту не верю, подбирает под себя ноги, кладя на них локти, и очень уютно располагает на них голову. – Там, вспомнив свои старые умения, я поколдовал немного над VPN-соединениями, чтобы остаться незамеченным, и отправил славным офицерам Скотланд-Ярда дезу, которая даст нам небольшую фору. Они будут искать нас в совершенно другом месте. Я умница, ну же, похвали меня! – Он всплескивает ладонями, ожидая моей реакции. – Боже, ты можешь пялиться на меня в любое другое время, прошу, Шерлок, мне нужны диалог, конструктивная критика и бешеная благодарность, давай!       - Черт, - в замешательстве тру лицо ладонями, бесконечно ругая себя мысленно за глупое поведение. По утрам я не слишком работоспособен и адекватен. Но смотреть на Джеймса, на его жестикуляцию и игру мимики очень приятно и познавательно. Не столько с сексуальной точки зрения, хотя и это имеет место быть, само собой, сколько с чисто познавательной: его лицо было настолько живым и ярким, я словно не знал раньше ни одного человека с такими подвижными лицевыми мышцами, просто бесподобно… - Да. Это прекрасная новость, ты сделал большое дело.       - Скудно, весьма скудно, ты совершенно меня не радуешь! – Он кривится, но глаза остаются веселыми. – Собственно, это была небольшая прелюдия к совершенно сносящим крышу новостям, друг мой: я нашел нам нормальное жилье вместо этого приюта бездомных! Имей в виду, сейчас твоя радость должна быть более очевидной.       Он смотрит на меня несколько выжидательно, стискивая колени. Невольно разглядываю его руки: отлично, рана подсохла, покрывшись бордовой корочкой. Спавшие бинты валяются на полу рядом, в кровавых каплях и разводах.       - Так ты называешь прекрасный дом, давший нам кров в минуту отчаяния? Позволь заметить, что тебе даже было на чем спать, а из кранов текла вода!       - И снова твоя едкая реакция не приносит мне никакой радости. Эй, я ведь больной человек, мои маленькие желания необходимо исполнять по мере сил и возможностей, между прочим. – Он, упираясь кулаками в пол, пытается подняться на ноги, и отчего-то я поддаюсь порыву, подхожу к нему ближе и, взяв за руку, помогаю ему встать на ноги, оказываясь совсем близко, лицом к лицу. Он не отпускает мою руку и пристально смотрит в глаза. – Есть, что сказать, Холмс?       - Не имею представления, как ты все это сделал, но я восхищаюсь твоими умом и сообразительностью, - взгляд не мигает, проникновенный и пронизывающий, становится оглушительно неловко просто стоять и смотреть, но прекратить отчего-то тоже не получается. Мориарти улыбается слегка развратно, закусывает губу на мгновение, а затем довольно громко и обыденно произносит, разрывая и тактильный, и зрительный контакт, направляясь в сторону дверного проема:       - Вообще-то, я готов поделиться с тобой всеми подробностями. Будь любезен, захвати все наши скромные пожитки и… - пройдя в коридор, он вдруг останавливается с потухшим взглядом, секунд десять смотря в пол, а после немного неуверенно смотрит на меня: - Не посчитай меня сумасшедшим… - после чего следует пауза и неловкий смешок. – Черт, я не помню, что я делал или собирался сделать. – Он запускает ладонь в волосы и сжимает ее, жмурясь, другой рукой закрывая глаза и протирая их. – Блять, я знаю, что я больной ублюдок, но я не имею представления, что я говорил или делал, прошу тебя подсказать мне, а не смотреть этим ёбаным жалостливым взглядом! – Окончание фразы он практически выкрикивает, яростно прожигая меня глазами, которые буквально минуту назад своей похотью обещали все наслаждения этого мира и даже больше. Я не имею права его жалеть, нет. Проигнорировав вспышку гнева, я поднимаю пакеты, выхожу из комнаты и двигаюсь к лестнице, чтобы на самой верхней ступени, чуть обернувшись, спокойно и ровно произнести:       - Ты хотел поделиться тем, как хитро ты нашел нам место, где можно переждать нашу нынешнюю ситуацию. А еще мы, по всей видимости, спускались, чтобы выйти из этого приюта бездомных и направиться туда.       Я спускаюсь, не оглядываясь, давая ему время прийти в себя.       Я не имею прав оскорблять его своей жалостью. Не имею.       Он спускается за мной через минуту, вполне бодрый и спокойный, улыбаясь чуть смущенно:       - Иногда я могу внезапно очнуться где-либо, словно проспал последние пару часов, и совершенно не помнить, что происходило буквально только что. – Он толкает плечом деревянную развалюху, именуемую дверью, и выпускает меня наружу. Мы направляемся вглубь города, не потрудившись даже запереть дом, подальше от оживленных мест, чтобы лишний раз не попадаться на люди. На улице теплая пасмурная погода, ветер пускает в лицо пыль и мелкий мусор из подворотен, к которым мы привычно движемся. – Шизофрения, родная моя подруга. Дезорганизация мышления. У меня проявляется обычно пару раз в месяц, не чаще, но последние события изрядно меня потаскали, если так можно выразиться, все симптомы усугубились. И прости за крик, я не нарочно. – Джеймс осторожно обходит лужу чего-то ужасно вонючего, которая натекла из мусорного бака, я следую его примеру.       - Я понимаю. Это не твоя вина, все это – не твоя вина. Лучше скажи, куда мы идем.       - О! – Он останавливается, подходит почти вплотную, достает из кармана бумажный лист и показывает мне. На нем пять адресов, в разных концах города, хотя преимущественно на южной стороне, что не совсем удобно, ведь мы находимся на севере. Но один адрес почти что рядом. Нужно пройти где-то около часа по окраине, не углубляясь в город. – Мы как-то смотрели с Артуром сериал*, года три назад, так вот там кучка ребят пряталась от преследователей, проживая в домах семей, которые в полном составе улетели на отдых. – Джеймс длинным указательным пальцем тыкает в лист, почти что попадая мне по лицу. – Там была такая сексуальная хакерша, она взламывала базы данных аэропортов, ну, и еще там по мелочи, в общем, я воспользовался ее методом и нашел нам несколько адресов, по которым никто не будет проживать минимум неделю. И вот сюда, - Он проводит невидимую линию как раз под адресом, который находится к нам ближе всего, - мы направляемся сейчас. – Пряча бумажку обратно в карман, он машет рукой пренебрежительно: - Думаю, другие и не понадобятся, но я решил перестраховаться, это ведь не лишнее, так ведь?       - Ты просто гений, - отвечаю ему совершенно искренне, восхищаясь его умениями. Воплотить подобное в жизнь действительно не просто, я хоть и смутно разбираюсь во всем этом, но имею представление, насколько хорошо защищают аэропорты данные своих клиентов. Нужно быть настоящим мастером, чтобы получить положительные результаты и при этом не загреметь куда-либо похлеще Бетлемской больницы. Его глаза светятся, а улыбка украшает еще больше. – Если не знаешь, как добраться, я могу помочь, я хорошо ориентируюсь в городе.       - Прошу, занимайся своей невероятно важной деятельностью: неси пакеты. Я доведу нас, - он буквально счастлив, старательно скрывая свое приподнятое состояние. Я следую за ним.       Чуть больше часа мы плутаем, выбирая безлюдные улицы и укромные закоулки, пока не выходим наконец на тихую улочку с небольшими домами.       - Мы здесь чужаки, и это всем известно, Джим, - меня нервирует эта чересчур тихая атмосфера, место напоминает тихий пригород, где все соседи знают друг друга в лицо и сразу же опознают чужаков.       - Идем через черный вход.       - Сигнализация? – Направляюсь следом за Джеймсом в обход.       - О, помилуй, это практически пригород, здесь всем всё известно друг про друга, какой смысл в сигнализациях, если вокруг все свои? – Он присаживается на одно колено рядом с узорной дверью и аккуратно нажимает на дверные стеклянные вставки, служащие для красоты и для удобства взлома, проверяя, как легко они поддаются. Затем, оглянувшись, прикладывает больше усилий на одну из них, расположенную рядом с дверным замком, отчего та через минуту лопается, выпадая внутрь дома на коврик. Звук сглатывает ворс. Несколько осколков оставляют небольшие, но многочисленные порезы по всей длине предплечья Мориарти, однако он даже не морщится. Я почти что физически ощущаю эту неприятную боль.       - Ты в порядке? – Чуть наклоняю голову, всматриваясь в раны.       - Милый, ты что, не успел узнать меня как следует? Мы ведь так сблизились за последние сутки. Посмотри на мои руки, да мне плевать, - ворча, он просовывает руку через образовавшееся отверстие и открывает дверь. Мы заходим.       Благо, каждый дом в округе находился словно в зеленом коконе из кустов и деревьев, потому наше присутствие удалось скрыть от посторонних глаз.       Тишина убеждает нас в том, что дом свободен от собаки. Прекрасно, ее наличие могло бы немного испортить наши планы. Я прикрываю дверь поспешно, скрываясь от возможных зрителей, и перевожу дух: черный вход расположен на симпатичной кухне в синих тонах. Джеймс быстро направляется вглубь дома, выкрикивая по ходу движения голосом, полным веселья:       - Душ мой!       Я улыбаюсь, кладя пакеты с нашими пожитками на стол со светлой бежевой скатертью. Воздух немного затхл вследствие замкнутости помещения и отсутствия сквозняков. Открываю форточку и задергиваю занавески, чтобы наше присутствие не было обнаружено.       Джеймс Мориарти чертов криминальный гений.       После обхода я обнаруживаю две спальни, одну из них явно детскую, другую же – с большой двуспальной кроватью, застеленной бархатным темно-бордовым покрывалом. Сажусь на нее, оглаживая ладонями его шершавую поверхность, мягкий матрас приятно толкает меня обратно. Восхитительная постель. Подавив неуместные ассоциации, я встаю, словно обжегшись, и продолжаю исследование доставшегося нам дома. За одной из дверей слышится шум воды и фальшивое пение: ванная. Рядом туалет. Центральное помещение – большой зал с большим диваном, книжными шкафами вдоль стен и плазменным телевизором. В одном из шкафов обнаруживаю фотографии в рамке: мужчина и женщина вместе с мальчиком лет десяти, счастливые и улыбчивые. Не волнуйтесь, уважаемые, нам просто нужно пристанище на некоторое время.       Вода стихает, как и фальшивое пение, затем открывается дверь ванной комнаты и выходит Джеймс – посвежевший, чистый и облаченный в пушистый банный халат фиолетового цвета.       - Я родился заново. Ох, давно не принимал душ настолько роскошно, - синяки под глазами почти пропали; волосы лежат причудливым мокрым гнездом. От него сложно оторвать взгляд. Его присутствие зашивает ноющую рану в груди, позволяет дышать спокойнее и увереннее.       Одобрил бы Майкрофт такого друга? Пусть и обремененного рядом проблем, но, бесспорно, надежного, умного и бесстрашного человека. Вчера Мориарти умудрился несколько раз смутить его и даже вогнать в ступор, а это получалось далеко не у каждого человека. Думаю, что Майк отреагировал бы по-другому, не так, как в тот раз, когда застал меня за экспериментом с одноклассником. Все-таки он выше стереотипов и традиций, и волновало его больше, что тот парень был полным кретином, а не его принадлежность к мужскому полу. Что ж, я определенно уверен, что Джим бы понравился ему.       - Я даже запасные зубные щетки нашел! Господи, неужели ты вновь одарил меня своей благосклонностью? – Воздевая руки к потолку, он проходит мимо меня, обдавая запахом шампуня и мыла, и открывает дверцу холодильника. – Черт, теперь, когда я чист и прекрасен, я чувствую, как от тебя омерзительно несёт, Шерлок, да и выглядишь ты ужасно. Тебе точно пора в душ, - он начинает что-то жевать, спрятавшись от меня за дверцей. Вода капает на пол, а от душевой к нему ведет дорожка из мокрых следов.       Я направляюсь в ванную комнату, стараясь подавить проклятые эмоции.