Методы решения

Весь класс усердно трудился, стараясь сосредоточиться только на контрольной работе. Многим казалось, что задачи на распечатках отличаются от тех, которые они решали в классе, но мистер Аккерман говорил, что работа будет лёгкая. Видимо, многие восприняли это как повод не учить формулы. Пока Аккерман, тихо вздыхая, просматривал работы предыдущего класса — ребята всё же проявляли кое-какую смелость, тихо перешептываясь между собой, думая, что учитель их вовсе не слышит. Леви отчётливо разбирал слова каждого в классе, но пока молчал, и думал о том, что вариантов нужно делать четыре, а не два. А ещё лучше шесть и раздавать не в определённом порядке, чтоб у учеников и в мысли не пришло шептаться — иначе им придётся кричать на весь класс с одним вопросом: «Какой у тебя вариант?!» Леви, чуть опустив и так немного съехавшие очки, незаметно посмотрел на класс. Для проверки оставалось ещё не очень много тетрадей, поэтому из-за того, что он пару минут будет наблюдать за своими учениками, ничего не случится. Сидящие вместе Эрен и Армин, наверное, решали вдвоём один и тот же вариант — и это был вариант Эрена. Армин то и дело по просьбе друга смотрел в листок и отвечал на различные вопросы. Следовало ожидать, что Эрен ничего не выучил, но сейчас он определённо был в дурацкой ситуации, ибо тема сложная. Для него точно. И хоть его никак не утешали слова учителя Аккермана о том, что всё будет легко, он всё равно даже не открывал дома учебник, чего не скажешь о его сводной сестре, которая очень много времени потратила на то, чтобы полностью изучить всю теорию, а потом нарешивать задачи до посинения. Боясь гнева учителя, который стал смотреть прямо на них, Армин стал помогать Эрену всё реже, сосредотачиваясь всё-таки больше на своей работе. Когда сам Йегер поймал на себе взгляд учителя, он заставил себя заткнуться. Парень разок обернулся на сестру, тут же быстро разворачиваясь обратно, понимая, что сейчас она не в состоянии ему помочь. Вообще, Эрену было всё равно, что получать за контрольную. Но он уже чувствовал, как получает от матери за очередную плохую отметку. Карла была доброй женщиной, но, если у неё портилось настроение из-за того, что сын вновь расстраивает, то Эрену будет безопаснее дня два поторчать у Армина. Вместо того, чтобы вспомнить хоть одну формулу или хотя бы постараться подставить числа наугад, Йегер уже думал над тем, как будет спать на коврике у лучшего друга. Кто старался подставить числа наугад — так это были Саша и Конни. На физике было разрешено пользоваться калькуляторами, а потому временами шёпотом вскрикивая фразу «Красивое число!», ребята шли дальше. Они надеялись таким образом прорешать вдвоём сначала один вариант, а потом взяться за другой. Леви, когда слышал их, не знал, смеяться ли ему от этой командной работы или нет. Он прекрасно знал, что прорешать всё даже совместным умом они вряд ли успеют такими темпами. Ещё ребята, конечно же, не знали, что десятичная дробь в ответе — это нормально. А потому в каких-то задачах просто заменяли числа, (обычно одну цифру), решив, что мистер Аккерман просто допустил опечатку, и продолжали работать. Конни уже немного жалел, что просто не прогулял физику вместе с подругой, как это сделали, например, Имир и Хистория. На большое удивление, одним из самых быстрых в классе был Жан Кирштейн, который ни разу не попросил помощи у Марко, который тоже усердно трудился. За такие старания можно было действительно похвалить. Был бы результат ещё хорошим. Кирштейн даже не крутил головой, не особо интересуясь, как остальные работают в классе, но зато не упускал возможности иногда посмотреть на Микасу, что решала не столько быстро, сколько спокойно и никуда не спеша. Заметить несложно — Аккерман была уверена в своих знаниях и в своём темпе. До конца урока времени оставалось совсем чуть-чуть, но и Микаса почти выполнила работу. Дописав ответ к последней задаче, она подняла глаза на настенные часы, посчитав, что до окончания урока осталось минут пять. Тем временем, и Леви закончил с проверкой тетрадей, отложив последнюю в стопку. Мужчина встал, отходя к доске и молча записывая там домашнее задание, чтобы не отвлекать учеников. Озвучил он заданное лишь за пару минут до конца урока, а уже потом сказал, что тетради можно сдавать. Первыми, кто встал со своих мест были Жан и Микаса. Первыми они и вышли из кабинета. И хоть девушке не очень хотелось находиться в начале длинной перемены в обществе этого парня — говорить она ему это не стала, просто желая поскорее уйти, но следующий вопрос Жана её остановил. — Микаса, можно тебе вопрос задать? — Кирштейн посмотрел на девушку, что лишь молча кивнула ему. — В какие дни проходят элективы по физике? Элективы? Зачем ему? Микаса, конечно, без заминок назвала их, после этого напомнив, что мистер Аккерман озвучивал это на весь класс. И некоторым просто стоило внимательнее слушать. — Спасибо, — Жан улыбнулся своей типичной улыбочкой, надеясь в который раз обворожить Микасу. — Знаешь, я приду на следующее занятие… — полуазиатка даже не успела заглянуть Жану в лицо. — Я тоже буду сдавать. Помимо основы. И именно в эти минуты Микаса осознала, что терпеть Кирштейна ей придётся не только на обычных уроках и редких прогулках, но ещё и на дополнительных занятиях. Зачем ему эта физика? Он никогда не говорил подобного. А теперь… Помимо всего прочего, Микаса так же вспомнила, сколько ей приходит сообщений от Жана. Девушка даже задумывалась о фейковой странице, ибо даже если бы она добавила Жана в так называемый «чёрный список» — он бы всё равно не отстал. Бессмыслица. — Что ж, тебе стоит предупредить мистера Аккермана об этом, — делая вид, что её это ничуть не взволвновало, Микаса ускорилась, уходя в следующий кабинет. Лицо Жана медленно вытянулось. Он немного стиснул зубы, ведь так надеялся на какую-то другую реакцию от этой мрачной девицы. Очевидно, зря. Но ничего. В конце концов, впереди ещё очень много времени, и хоть этот учебный год является последним — Жан был твёрдо уверен, что своего же добьётся. Всего лишь сердца Микасы. ** Перепроверив самостоятельные работы одиннадцатого класса, Аккерман вздохнул, где-то внутри себя понимая, что надеялся на результаты гораздо лучше этих. Единственный, кто не разочаровал его — был Армин. Пареньку уверенности бы побольше только и всё было бы прекрасно. Странно, но тем, кто разочаровал его больше всех — была Микаса. Если, например, Эрен решал плохо, то и его работа, что была сделана не лучшим образом, не удивит мистера Аккермана. А от работы Микасы он действительно ожидал большего. Без конца водя красной ручкой в колпачке по работе девушки, Леви не понимал, как Микаса только решала. Её решение совершенно отличалось от того, о котором рассказывал он, пусть и ответ был верным. Ответы были верные все. Но этот метод занимает намного больше времени. Да, эта самостоятельная была несложная. Но на экзамене все будет по-другому. И если следовать таким путём — можно просто не успеть решить всё. Методы Леви по многим параметрам превосходили эти. Он надеялся, что Микаса поймёт это. ** — Микаса. Задержитесь на минуту, — не отрывая взгляд от раскрытой книги с материалами по экзаменам, равнодушно проговорил Аккерман. Микаса, что уже встала, начиная собирать сумку, послушно кивнула, вернувшись на своё место, пока все остальные собирались. А Жан, что грозился появиться на занятиях, так и не явился. Может, он обманывал для привлечения внимания, кто его знает вообще. Как только однофамильцы остались вдвоём, Леви сразу же избавился от былого равнодушия, посмотрев на девушку, что сидела перед ним, уже как-то по-иному. И он же и нарушил тишину первым: — Микаса, можешь объяснить мне всего пару деталей… — Леви сложил руки в замок. — Почему к решениям в задачах ты подходишь не так, как я объясняю? На уроках, на дополнительных — неважно. — А… — малость растерявшись, Микаса попыталась вспомнить свои решения и решения учителя. — Но разве ответы не были верными? — Именно, — не сдержавшись, усмехнулся Аккерман, полностью меняясь в лице после её вопроса, что немного напрягло саму ученицу. Девушка поджала губы, ничего не говоря более и слушая дальнейшие слова своего учителя. — Они все верны, да. Но к решению ты подходишь иначе. Я даже начал задумываться… — Леви откинулся на спинку своего учительского кресла, посмотрев в экран монитора. — Что ты начала браться за решебники. Неужели, ума начало не хватать? Я думаю, ты подозреваешь, что дальше по программе всё будет ещё сложнее, не говоря уже об экзамене… — Я не бралась за решебники и не думала, — тут же возразила девушка, не прошло и одной секунды после последних слов Аккермана. — Решаю всё сама. — Ты молодец, — Леви вновь посмотрел на ученицу, но слова его совсем не звучали, как похвала. — Но твой метод занимает слишком много времени. Сегодня на дополнительном занятии это было очень заметно. Если дело так пойдет, на экзамене тебе будет сложнее. Более того, некоторые вещи тебе могут просто не засчитать. Не думала над этим? — Ответ на экзамене я оформлю точным образом, — не отступалась девушка. — Но со своим методом. Леви громко и вымученно выдохнул, не понимая, почему девушка так упрямо стоит на своём и совсем не слушает его. — Микаса… с таким подходом, будь готова к тому, что выше тройки у меня получать ты не будешь. — Разве это правильно? — удивлённо проговорила азиатка, вскидывая брови. Ведь если ранее она могла его послушать, то новость о тройке совсем отбила это желание. Как бы глупо это не было. — Более чем. Ты свободна. Сейчас Микаса решила больше ничего не говорить. Она направилась к выходу, попрощавшись с преподавателем в тот момент, когда дверь уже практически была закрыта. Леви закатил глаза, слушая быстрые шаги по коридору. В школе молодой учитель оставался ещё недолго. ** Прошло несколько дней после разговора Микасы с учителем, где он затронул тему её решений задач. Лишь со временем Микаса начала отчасти понимать мистера Аккермана. То, что ею двигало тогда, уже не имело смысла. Вчерашним вечером девушка пробовала сама разобраться с методом решения, который предоставлял учитель. Но после второго действия всё уже шло не так и в голову так и напрашивалась мысль решать по-своему, расписывая всё на тридцать листов. Учёба сама по себе является вещью достаточно сложной. И в ней хочется как можно чаще находить более лёгкие пути и идти только по ним. После разговора с учителем Микаса действительно встала в тупик между сложным и лёгким. Может… у неё всё же было недостаточно знаний? Микаса знает физику и должна знать, что делать. Но она не знает только одного — как? Сейчас класс напряженно сидел, ожидая, как Леви выберет того, кто сейчас пойдёт к доске. Микаса не помнила, чтобы сама сильно нервничала в такие моменты, ведь почти всегда была уверена в своих знаниях. Чего не скажешь про Армина. Арлерт хоть и умный парень, да ужасно нервный в таких случаях. А потому по внешнему виду блондина можно было сказать, как сильно он волнуется. Эрен старался негромко говорить ему успокаивающие слова. Аккерман смотрела на них, осознавая, что волнуется совсем немного меньше Армина. Хоть это и удавалось скрыть — сердце билось чересчур сильно. Чуть сгорбившись, Микаса сжала руку в кулак, прислоняя к груди и слушая биение сердца несколько секунд, совсем не понимая, что начало с ней происходить сейчас. — Эрен Йегер, — Леви назвал ученика, поднимая на него взгляд и поставив одновременно с этим в журнале маленькую точку напротив его имени. Будто уже по привычке, Эрен уронил ручку, поднимая свои большие глаза на учителя и поднимаясь с ним. Сидящий рядом Армин чуть отодвинулся, позволяя Эрену выйти из-за парты, а уже потом вернул ручку друга на место. Йегер что-то тихо пробурчал, взяв в руки мел и написав на доске крупными неаккуратными буквами слово «Дано», забывая поставить двоеточие. Хмыкая, мистер Аккерман озвучил условия задачи, обращая свой взгляд к классу сразу после этого. — Стараемся не списывать с доски и не ждать Эрена, а решать сами. Типичная фраза, которую часто говорят учителя. Все опустили взгляд, записывая задачу в тетради. Рисунок к задаче вышел верным, да вот только первое действие уже вызывало затруднения. Эрен с надеждой посмотрел в сторону лучшего друга, надеясь, что тот даст хоть один знак и поможет ему, но Армин старательно решал задачу сам. После этого Эрен еле заметно вздохнул, посмотрев на Микасу в следующую секунду. Девушка, замечая всё это, губами проговорила первое действие. Оживляясь, Йегер приступил к работе, не замечая в этот момент выражение лица своего учителя, который всё это прекрасно замечал, но пока что молчал. Эти ребята должны знать ведь, что и у его терпения есть границы. Мужчина молчал, наблюдая, как Эрен добавляет что-то на своем рисунке, а потом снова боковым зрением пытается смотреть на Микасу, что еле-еле слышным шепотом диктовала ему второе действие. Парень умел правильно понимать свою сестру. Попробовав своими же мозгами дойти до третьего действия, Эрен тут же остановился из-за переставшего молчать учителя. — Можешь не доделывать, Эрен. Максимум, что ты сейчас можешь получить за свою работу — это тройка, даже с правильным ответом. В ином случае, ты можешь стереть все дейтвия, кроме первого и мы с тобой разберём, что не так. — А что тут не так? — округлил глаза шатен, принимая действительно глупый вид. — Ты пишешь не то решение, что я требую от тебя, — вздохнул учитель. — И то сейчас главным является не это. Я более чем уверен, что ты сам не понимаешь, что пишешь. В следующий момент, Леви посмотрел на притихшую Микасу, что заметно напряглась, когда увидела ледяной взгляд преподавателя. — Ну что, любительница помочь ближним своим… — усмехнулся Аккерман. — К доске. А Эрен сейчас сядет на место и внимательно запишет решение задачи в своей тетради. Йегер быстро проскользнул к своей парте сразу после этих слов. Микаса же, в свою очередь, встала, подходя к доске и слушая тихий шёпот за своей спиной. Это бывает довольно часто. Слышать разговоры за спиной приятным никогда не было и не будет. Когда ты выходишь к той же школьной доске для выполнения задания и слышишь невнятные перешёптывания — так и лезет в голову мысль о том, что это говорят именно о тебе. Даже если это не так. Однако многие относятся к этому более спокойно. А некоторые так, что это сбивает все мысли и не дает думать. Тогда, стоя спиной к людям с этим куском мела и не зная, что писать, чувствуешь себя ещё хуже прежнего. Юную Аккерман эта проблема (назовём это дело именно так) никогда не задевала. Она всегда относилась к людям, которые спокойно реагируют на шёпот за спиной в таких ситуациях. Уверенность была почти всегда. Но именно сейчас что-то надломилось внутри. Девушка выслушала условия задачи, начиная свои действия. Верно. Неверно. И снова неверно. Леви стоял и молчал, скрестив руки на груди. Микаса так запуталась, что напортачила даже с ответом. Перепроверяя и думая что-то дописать, стоящая у доски чуть не выронила мел, когда учитель наконец подал голос: — Довольно, Аккерман. Садись. Всё та же проблема, о которой я говорил тебе на дополнительных. Ты ничего не усвоила. Шёпот в классе стал чуть громче, но ненадолго. Леви перестал вызывать людей к доске, объясняя задачу снова, оформляя всё так, как положено. Микаса всё записывала за ним, понимая, в который раз понимая, что была неправа. С этим надо что-то делать. И что-то менять. Следующая половина урока была посвящена решению этих же задач. Под конец, мистер Аккерман записал на доске условия задачи, которые придумал сам. Это было домашним заданием. Он хотел ещё раз посмотреть, как справляются ученики с этим. Далее по программе следовала новая тема. Затем шла проверочная. Звонок. Микаса собиралась намного медленнее своих одноклассников, что вскоре уже выбежали из кабинета в коридор. В голову закралась одна мысль. — Мистер Аккерман, — Микаса подошла к своему учителю, что сразу поднял голову, пусть и посмотрел без особого интереса. — Позвольте мне исправить оценку? — Микаса сжала руку в кулак, самую малость нервничая. — И я хочу, чтобы Вы мне объяснили то, что я упустила. Пожалуйста. Леви недолго смотрел на свою ученицу. Он не раз говорил, что не стоит ждать от него поблажек. Говорил это в самом начале года, когда он только пришёл преподавать в эту школу. Как вообще училась эта девица, если она никого не слушает? — Микаса, — Аккерман перестал молчать, глядя на журнал. — Я уже говорил, что позволять исправлять оценки не буду никому. Уж это можно было запомнить. Девушка закусила щёку, понимая, что зря сейчас подошла к учителю. И без того было ясно, что это ничего не даст. — Понятно… До свидания, — школьница направилась к двери. — Но на твои вопросы по теме я отвечу. Оставайся после дополнительных и мы всё разберём, если у кого тоже будут вопросы. Недопустимо же, если вы провалитесь… — уже тише сказал он, имея ввиду экзамен. На губах Микасы медленно появилась лёгкая улыбка. Очень редко на её лице можно было видеть это. — Хорошо, — негромко сказала девушка, стараясь сдержать непонятную ей же радость. — До свидания. — До свидания, — Аккерман вздохнул, думая, что это в последний раз, когда он так говорит. Отношения с людьми вещь такая же непростая, как и сама учёба. Здесь тоже существуют пути как лёгкие, так и сложные. Логично, что всё зависит от человека. К некоторым людям подобраться можно легко. К некоторым найти подход тяжелее. Следует сказать, что Леви и Микасу объединяло то, что они как раз вдоём относились к последним. Мужчина посмотрел на журнал, который из класса так никто и не забрал, и взгляд невольно упал на тройку, что стояла напротив фамилии Микасы. Тройку, поставленную карандашом.