Методы решения

— Здесь нас никто не заметит, — за углом школы был слышен шёпот. — Да, сейчас точно, — последовал такой же тихий ответ, после чего вполне можно расслышать звук негромкого чмока. Сейчас действительно рядом никого не было, но… — Привет, Хистория, привет, Имир! — мимо целующихся девушек пробежал Эрен Йегер, размахивая сумкой и широко улыбаясь. — Можете не прогуливать, сегодня только лёгкие предметы! — Йегер как бы проинформировал одноклассниц, которые сегодня, к слову, и не собирались пропускать занятия. — Твою мать! — Имир разорвала поцелуй, чуть сильнее сжав ткань мягкой розовой кофты Хистории. — Чёртов Йегер! Рейсс прикрыла ладонью немного покрасневшее лицо, когда парень исчез из виду. — Чёртов… — пробубнила Имир, отводя свою девушку чуть дальше места, где они вдвоём были замечены. До звонка оставалось довольно много времени, а потому многие ученики сейчас не торопились на урок. Жан, Марко и Саша сидели за одним столиком в столовой и кушали блинчики, которые обычно готовились здесь утром — к середине дня в буфете можно было наблюдать самые разные блюда, к ним относились и первое, и второе. Кормили здесь хорошо, тут ничего не скажешь. По крайней мере, посидеть в столовой с друзьями было хорошим поднятием настроения, особенно с утра, когда учиться совсем не хочется. Но некоторые в этом случае выбирали другой вариант того, как провести время. Это сон. Например, Конни Спрингер сейчас сладко спал в своей постели, дома, сказав своей матери, что у него плохое самочувствие. На самом деле, парень просто хотел прогулять уроки. Возможно, он одумается и придёт к концу дня, но это очень маловероятно. Армин стоял около входа в столовую и попивал недавно купленный сок. В одной руке парнишка держал коробочку с вкусным напитком, в другой — телефон, умудряясь переписываться с Эреном, который на данный момент уже зашёл в школу и спешил к своему лучшему другу. У Микасы же утро не задалось — настроение было, мягко говоря, не очень. Просто отвратительным. В связи с этим девушка даже не стала ждать своего брата и пришла в школу намного раньше него. «Если бы только мне можно было прогулять, как некоторые, » — немного хмурая, Микаса поднималась на крышу здания. Вход на крышу школы был всегда открыт. У краев была довольно высокая перегородка, а весной и летом обычно большая часть здесь была украшена цветами. Микаса подошла к краю, сложив руки на ограждение и опустила взгляд, скучающе наблюдая за приходящими учениками и преподавателями. Прошло уже несколько дней после того факультатива, когда они с мистером Аккерманом пили чай. Атмосфера тогда была действительно намного приятнее, чем во все прочие последующие занятия, коих было пока немного. Девушка сама не всегда понимала, почему внутренне раздражалась в те моменты, когда любимый преподаватель холодно разговаривал с ней на занятиях, но при этом в другой момент мог похвалить кого-то другого, а значит, дело было вовсе не в настроении, а в личном отношении. Подобные странные чувства и мысли начались относительно недавно. Это был момент, когда Леви похвалил Анни Леонхарт, которая тогда стояла у доски. Если смотреть объективно — Леви не выбирал себе любимчиков. Да, он мог выделить кого-то, кто хорошо работает, но это совершенно отличается от того, как делают некоторые учителя. Если говорить кратко, то обычно это происходит именно так — когда учитель видит новый класс, на первом уроке он даже толком не знаком с детьми, но он уже выбирает тех, с которыми ему будет приятнее работать, он даже становится уверенным в этом. И уже на протяжении всего года, как ни старайся, заполучить внимание такого преподавателя ты не сможешь. Он будет всё отдавать своим, так называемым, «любимчикам», подтягивать их, только о них говорить с учителями, приглашать их на разные олимпиады. А уж если ты, не являясь любимчиком, придёшь и скажешь, что будешь сдавать предмет, который ведёт этот учитель, на итоговом экзамене, то всё — пиши пропало. С одной стороны, кажется, что это обычная мелочь и все учителя в любом случае разные, а ученики по-любому должны учиться, но если смотреть с другой точки зрения — для многих детей это является проблемой. И снова же можно с полной смелостью сказать, что Леви таким не был. «Почему просто нельзя повторить тот момент?» — продолжала думать девушка, глядя вниз и совершенно случайно вспоминая, каким образом преподаватель держит кружку и пьёт чай. Микаса поджала губы, перебирая в памяти разные моменты и приходя к неутешительным выводам. Кажется, она… Ревнует? А нормально ли это — ревновать в данном случае? Они не пара, не друзья — просто учитель и ученица, которые после школы, наверняка, и не встретятся больше. Это же так глупо. Микаса всерьёз хотела разобраться в своём поведении, но очень часто она просто не контролировала свои эмоции. И это проблема. Такая же, как и необъяснимая ревность. Или же ревность можно объяснить, если… «…принять тот факт, что он мне нравится…» — подумала про себя Микаса, наблюдая, как в здание школы заходит сам Леви Аккерман. В этот момент сердце неприятно ударило в груди. По телу прошла лёгкая дрожь. Микаса отошла от края в тот момент, когда мужчина поднимал взгляд, очевидно, замечая её, но не останавливаясь. Это просто немыслимо. Она впервые в такой ситуации. Когда Микаса только начинала взрослеть, она всегда думала о том, что, наверное, ей вообще никто и никогда не понравится. И сейчас такая ситуация… Но что, если это даже до симпатии не дотягивает? Непонятное желание, чтобы Леви почаще обращал на неё внимание, такие же непонятные мысли о нём, неважно, где, — в школе, дома или даже на прогулке с Эреном и его друзьями. Микаса настолько запуталась, что пугалась саму себя. Спускаясь, Аккерман понимала, что ей абсолютно не с кем поговорить в этой ситуации. У неё не было той близкой подруги, с которой бы они могли с лёгкостью обмениваться подобными вещами. Говорить на личные темы с мачехой желания было мало, хоть и она знала, что Карла всегда готова выслушать. Но многим подросткам немного тяжело разговаривать со своими родителями о подобном. Некоторые ведут себя со старшими как друзья и рассказывают обо всём. Второй тип семей, где дела обстоят немного иначе: у родителей и детей могут быть прекрасные отношения, но дети не всегда хотят всем делиться с родителями. Можно выделить ещё то, что бывает и такое, когда между родителями и детьми может появиться некая стена и их отношения по-настоящему отличаются от первого и второго типа, если их так можно назвать. Но даже с такими рассуждениями, как итог, можно сказать, что абсолютно все семьи разные и в какой-то степени глупо их так разграничивать. У Микасы не получится рассказать Карле. Тем более, если учесть то, что симпатия появилась вовсе не к сверстнику. Говорить с Эреном было бесполезно. У паренька самого сейчас трудный период — необходимо разобраться в себе и своей ориентации. Ещё с пятнадцати лет Микаса замечала то, что Эрен не испытывает какое-то влечение к девушкам. Конечно, она предполагала, что до такого ещё рано, да и может, он, как и она, думал, что не столкнётся никогда с таким чувством как симпатия. Но всё оказалось немного сложнее. Да вот только Эрен другой. Микаса не помнит того, чтобы брат замыкался в себе, уж слишком сильно переживал или делал что-то подобное. Наверное, разница могла быть в том, что у него, в отличие от неё, есть друзья. Друзья, помимо Армина, с кем он может поговорить. Но делал ли он это? Тоже вопрос. Возвращаясь к изначальной теме, можно ещё раз сказать — беседовать с Эреном был не вариант. Обсуждают ли такие вещи с братьями, когда больше не с кем? Мимо Микасы прошли Имир и Хистория. Шатенка бросила на задумчивую азиатку непонятный взгляд, сворачивая в другую сторону. Глядя на этих двоих, можно с полной смелостью сказать, что там сложилось всё намного проще. Эти девушки всегда были лучшими подругами, а их отношениям уже немного больше года. Аккерман иногда задумывалась, как у них получилось всё настолько просто. Или даже такая парочка, как Имир и Хистория не обходились без каких-то сложностей? Понятное дело, что выносить это не вариант. Зачем всему классу знать о проблемах в отношениях? «Абсолютно не с кем поговорить, » — Микаса теребила в руках ластик, уже сидя за своей партой и дожидаясь звонка на урок. Большинство учеников уже были в классе. — «Никогда не думала, что мне это понадобится. И что будет даже немного грустно». ** Из здания вышло большинство учеников, которые, несмотря на усталость, безумно радовались концу учебного дня. — Я предлагаю пойти поесть, — Эрен шёл, скрестив руки на груди и совсем немного нахмурившись. Столовая закрывалась примерно в четыре, а иногда немного раньше, как и случилось в этот день. И сейчас Йегер, который весь день твердил, что всё в порядке, мучался от голода больше всех. — Есть хочу. — А вот выпендриваться не нужно было, — усмехнулся Жан, идя рядом с Эреном. С другой стороны шёл Армин. За троицей шли Марко и Микаса. — Потом мы можем просто погулять, — Арлерт пожал плечами и обернулся на ребят. — Что думаете? — У меня уроки, — сразу же ответила Аккерман, сворачивая, как только ребята дошли до дороги. — У всех уроки… — тихо сказал Марко, глядя на удаляющуюся девушку. — Эрен, — Бодт обратился к шатену, подойдя ближе к нему. — У Микасы всё хорошо? Жан заметно напрягся, но промолчал, решив просто послушать, о чём будет идти речь дальше. — По сути, да. Да и дома всё нормально, — Эрен пнул какой-то камешек у себя под ногами. — Но она на самом деле ведёт себя немного напряженно. Ни разу сама об этом говорила, но иногда это очень заметно. Она может нервничать из-за учёбы, но это проявляется немного по-другому. Обычно… — Тогда может ты поговоришь с ней? — Армин подключился к разговору. — Микаса всегда выглядит замкнутой и мало с кем общается, но сейчас могло что-то случиться. — Я подумаю, — Эрен шагнул в сторону ближайшего кафе, больше не глядя на друзей. Они ни разу не говорили по-настоящему. Может, сейчас самое подходящее время. ** — Я дома… — пробубнил себе под нос Эрен, скидывая обувь на пороге. Очевидно, родителей сейчас не было. Парень сразу пошёл на второй этаж, где зашёл в свою комнату, скидывая сумку около кровати. Он немного постоял на месте и вышел в коридор, глядя на дверь в комнату сводной сестры. Пару раз стукнув костяшками по двери, Йегер одним глазком заглянул в комнату Микасы. Девушка стояла у зеркала, расчесываясь, но услышав тихий стук двери, развернулась, складывая расчёску на тумбу рядом. — Что-то не так? — Микаса смотрела на застрявшего в проходе Эрена, который смотрел на неё и только и думал, с чего начать. — Ты можешь зайти. — Вообще-то, — Эрен всё же зашёл, прикрывая дверь и проходя ближе к сестре. — Это я у тебя хотел спросить. Задам вопрос немного иначе — всё хорошо? Конечно, нет. Конечно, не всё. Внутренне Микаса радовалась тому, что Эрен начал разговор первым. Конечно, хоть она и не хотела разговаривать с ним, но… «Нет, кажется, я пока не могу, » — подумала про себя девушка, дав ответ брату буквально в следующую секунду. — «Я ещё не уверена». — Всё хорошо. Я просто немного устала, — девушка села за стол. — Сам понимаешь, уроки… да и зима относительно скоро, а там и весна уже, сложный довольно период будет, экзамены те же, — Микаса старалась не смотреть на брата, чувствуя, что говорить это немного неприятно. — Если что-нибудь случится, я обязательно тебе расскажу, хорошо? — Как знаешь, — парень пожал плечами, собираясь выйти из комнаты. Он сам не понимал, стоит ли ему радоваться тому, что избежал разговора. Или стоит просто теперь быть ещё внимательнее, потому что у Микасы всё же что-то случилось — просто она не хочет говорить это ему. — Если что, я в своей комнате. Азиатка качнула головой, лёгким движением поправив свою чёлку. — Спасибо. ** Дни летели довольно незаметно. Хотя, для каждого по-разному. Микаса сидела в школьном коридоре, листая какую-то книгу. Ребят сейчас было мало, учителей пока что тоже. Самое начало дня. Например, Конни наконец-то решил не прогулять и сейчас сидел и старательно делал домашнее задание на подоконнике. Имир ходила туда-сюда по коридору, сама не понимая, почему ей приспичило прийти так рано. День начался для девушки весьма ужасно. Хистория ещё вчера вечером сообщила, что немного приболела и, вероятнее всего, не придёт в школу ближайшие несколько дней. Поэтому сейчас Имир чувствовала себя немного хуже, чем обычно. Вечером она обязательно заглянет к своей любимой и не забудет перед этим купить лекарств, если нужно, и коробку её любимых конфет. Перестать бесцельно слоняться по коридору её заставил проходящий мимо учитель. Леви краем глаза посмотрел на остановившуюся девушку и прошёл дальше, держа в правой руке какую-то папку с документами. А Конни же успел довольно быстро скрыться, чтобы мистер Аккерман не заметил, где и как делает уроки этот непутёвый ученик. Микаса сразу оживилась, как только Леви прошёл мимо неё. Она тихо выдохнула и встала, осторожными шагами пройдя вслед за ним, когда он уже скрылся за углом. Азиатка немного опустила голову, снова чувствуя в груди неприятное чувство. Или же, скорее… Непривычное. Она до сих пор не привыкла. Наблюдая за этой картиной, Имир громко усмехнулась и подошла к Микасе сзади. Иногда, глядя на одноклассницу, девушка строила в своей голове некие догадки, о которых никому не говорила. В том числе и самой Микасе. Может, с виду и не скажешь, а Имир-то тоже проницательной может быть. Казалось бы, сейчас ничего не произошло, но держать язык за зубами Имир не стала. — Так значит, мне не показалось?