I Lived

      Юра не вспоминал о встрече с родственной душой отца. Он совершенно забыл об этом «маленьком» событии и весело проводил время. В Макдоналдсе с ними был Герман, которого маленькие друзья без зазрения совести использовали в качестве гонца на кассу и носильщика подносов. Так как с детьми пошел Герман, взрослые ретировались по домам, наказав долго не сидеть и приходить домой пораньше. Борису это было на руку — нужно было договориться с соулмейтом о встрече. Мужчина очень сильно переживал, не знал, как провести важное событие. Единственным плюсом было то, что его парень знал о Юре и тут сюрпризов не предвиделось. Но вот как отреагирует сам сын — тот еще вопрос.       Хотя, Борис себе врал, если бы сын воспринимал все в штыки, то и о встрече не спросил бы и оттягивал знакомство до бесконечности.       Но было то, что волновало мужчину куда больше. Даша совсем не участвовала в жизни сына. Через знакомых и друзей он узнал, что все у женщины хорошо: она гуляет, отдыхает, работа ее не особо обременяет. Как не обременяет и собственный ребенок. Во время развода Боря был готов драться за сына до последнего, но она просто отказалась от совместного проживания с мальчиком. А вот имущество придется делить. Их трешку, скорее всего, надо будет менять на две или продавать, и делить деньги. Оба варианта не устраивали старших Плисецких, но денег для выкупа у них не было. Николай жил в старой советской однушке рядом с метро и продавать ее, чтобы выкупить трешку во дворах — бессмысленно. Был еще старый москвич, но кому он нужен? Выход был только один.       Плисецкие подыскивали варианты для размена, а Юра радовался тому, что уплетает калорийные бургеры и ходит в Милину школу.       Герман с Милой проводили Юру до самой двери. Зайти на чай отказались, было довольно-таки поздно.       — До завтра! — объятия Милы были смерти подобны, Юра серьезно думал, что она его раздавит.       — Пока! — Герман любил ерошить волосы, что мальчику тоже не особо нравилось.       Но этих Бабичевых он любил, поэтому прощал им такие вольности.       — Передаю в целости и сохранности. — Произнес брат Милы Борису.       — Принимаю. Приходите к нам в гости как-нибудь. — Сказал Плисецкий.       — Я передам родителям. Мы пойдем.       — До свидания, дядя Боря!       — До свидания.       Юра только кивнул на прощание. Папа помог ему раздеться и отвел на кухню. На небольшом столе ждал тортик, совсем маленький, но самый настоящий.       — Мы подумали, что еще немного из «запретного списка» в праздник можно. — Схитрил дедушка.       Мальчик был совсем не против, он пообещал сделать перед сном комплекс упражнений и особо не волновался. Праздник все же. Но Юра не особо представлял, что праздник это только в первый раз. Даже какие-то там одиннадцать лет школы в шесть лет ему казались чем-то странным и непонятным, толи дело маячащие соревнования, на которых он хотел заполучить медаль. Хоть какую-нибудь. Ведь коллекция бесполезных бумажек росла, а медалей все не было.       Юра никак не мог выдать результаты на соревнованиях, на тренировках — нате вам, не обляпайтесь, сколько хотите, столько и будем показывать отличные результаты. А как дело выходило за пределы тренировочного катка — здравствуй, лед, давно я тебя не целовал. Конечно юный фигурист не падал на каждом выступлении, но показывал результаты далекие от тренировок.       Вспомнив, что от вкусняшек он может растолстеть и потяжелеть, мальчик расстроился, но не отложил торт в сторону, а взял кусочек поменьше.       Праздник, все-таки.       Завтрак прошел как всегда, юный фигурист даже вызвался мыть посуду.       — Юрочка, я домой пойду.       — Конечно, дедуля. Я за тобой закрою.       У самой двери дедушка с внуком обнялись, мальчику наказали с вечера подготовить все тетради в школу и взять коньки с формой. Юра уверил деда, что все сделает и ни о чем не забудет.       Потом Юра самостоятельно сделал упражнения и сел смотреть мультики. В который раз он пересматривал «Похождения императора», когда раздался дверной звонок, затем громкое «Я открою» Бори и после странная быстрая речь, которую Юре не удавалось разобрать. Младший Плисецкий поставил мультик на паузу. Донесся голос Бори, а после незнакомец вновь повторил то же самое, только гораздо медленнее. Однако мальчику все равно не удалось ничего разобрать.       — Юра, подойди сюда. — Мягко попросил Боря.       Отчего-то ноги у Юры не гнулись, он еле-еле сполз с кровати, медленно дошел до двери и открыл ее. На коврике в прихожей разувался какой-то мужчина, он стоял нагнувшись, и его лица не было видно. У незнакомца были светлые кудрявые волосы, пока это все, что мог сказать Юра о мужчине.       Мальчик не мог вспомнить, должны ли к ним прийти гости?       Через пару секунд он с ужасом признал, что это соулмейт его отца.