Semper Fidelis (Всегда верен)

С Новым годом, дорогие читатели! Надеюсь, эта глава станет для вас приятным подарком к праздникам) Желаю вам всего самого-самого лучшего! И постараюсь в следующем году почаще радовать вас продолжением) Утром невыспавшийся и всё так же страдающий от головной боли Эдвард направился к ожидающим их «Хамви» и уже собирался сесть в одну машину с капитаном Кингом, но тот мрачно произнёс: — Садись в другой «Хамви», Каллен. И захлопнул перед его носом дверь. Лейтенант усмехнулся и отправился к другой машине. Вот теперь игра по-крупному действительно началась. Все эти месяцы они пренебрегали неписаным правилом «президента и вице-президента» (1), по которому двум офицерам, следующим друг за другом в цепочке командования, не рекомендовалось, если для этого нет особых причин, ездить в зоне боевых действий в одной машине. Чтобы в случае подрыва средства передвижения подразделение не лишилось сразу двух офицеров. Но капитан Кинг чувствовал себя уверенно только в присутствии другого офицера и поэтому вне базы почти всегда сажал с собой то Каллена, то Брэдли. С Джейкобсом капитан выезжал редко — то ли не был уверен в его профессионализме, то ли это был снобизм белого консерватора. Но так или иначе капитану Кингу всё-таки придётся ездить в одиночку. Потому что теперь в его машину в любой момент может прилететь ракета из похищенного у французов ПТРК, которые, вполне возможно, уже доставлены в Гармсир. Разместившись в «Хамви», Каллен подумал, что им с Уитлоком тоже, пожалуй, стоит ездить отдельно друг от друга. В случае собственной гибели Эдвард хотел бы, чтобы командование взводом принял стафф. И если в «Кэмп-Феникс» пришлют нового лейтенанта, только Уитлок сможет быстро ввести его в курс дела. Как странно. Смерть подобралась к ним ближе, а Эдварду наоборот стало как-то спокойнее. Когда знаешь, с чем имеешь дело, ты уже можешь придумать план действий. А когда у тебя есть план действий, паниковать уже незачем, надо просто работать. До базы Сангара они добрались без происшествий. И когда они преодолели КПП и за окнами заскользили многочисленные модульные постройки, Каллен в полной мере осознал, как сильно расширилась за последние месяцы база местных военных. Вокруг было очень много техники и очень много вооружённых людей. От этого зрелища лейтенанта снова кольнуло чувство тревоги. Он вспомнил слова Джамили о том, что Сейфуллах призвал местных военных перейти на его сторону. Если Сангар действительно связан с талибами, всё это может достаться врагу — все эти бронетранспортёры, «Хамви», пулемёты, гаубицы, гранатомёты, которые проезжали и буксировались сейчас мимо их колонны. Майор Сангар встретил их лично возле своего штаба, как всегда высокомерный и подобострастный одновременно. За его спиной Эдвард увидел заместителей и сразу же опознал в одном из них Насиба Вардака. Видимо, фото, которое показывал ему майор Харт, было совсем свежим — афганский капитан в жизни выглядел точно так же, как на снимке. Встретившись взглядом с Вардаком, Каллен понял, что тот тоже его узнал. Похоже, майор Харт и ему каким-то образом продемонстрировал изображение того, с кем предстоит иметь дело. Как только все ритуальные беседы завершились и было выпито три чайника чая, отказаться от которого было равнозначно объявлению войны, Эдварда наконец оставили наедине с Вардаком. Но тот лишь разложил на столе карты и предложил Эдварду совместно их изучить. Каллен склонился над картой и увидел в углу надпись, состоящую из одного только слова — «Позже». Эдвард взглядом подтвердил, что всё понял, и следующий час они занимались исключительно составлением плана зачистки, провести которую решено было уже на следующей неделе. И с каждой минутой Эдвард убеждался, что Вардак не так прост. Его подготовка была намного лучше, чем у любого из когда-либо встреченных Эдвардом афганских офицеров. Каллен мог поклясться, что этот капитан закончил какое-то очень хорошее военное учебное заведение, а не кратковременные курсы для афганских офицеров в Кабуле. Пожалуй, его квалификация была не хуже, чем у самого Эдварда. И это было хорошо. Проще будет найти общий язык. Когда план был готов, они вернулись к Кингу с Сангаром, которые опять пили чай. К плану зачистки они не проявили особого интереса — видимо, были заняты чем-то намного более важным, чем планирование военных операций. — Майор Сангар, я хотел бы съездить в Хазар-Джофт, чтобы кое-что уточнить на месте, — сказал капитан Вардак. — И было бы лучше, если бы лейтенант Каллен поехал со мной. Разумеется, если капитан Кинг не имеет возражений. Кинг явно был удивлён этим предложением, но пожал плечами и произнёс: — Можете ехать, капитан. Но вы должны вернуться не позже, чем через два часа. — Да, сэр, — кивнул Вардак, и они с Эдвардом вместе вышли из кабинета. — Вы не против, если мы поедем на моей машине? — спросил капитан. — Нет, — сказал Эдвард. — Возьмёте с собой бойцов? — Возьму. Без сопровождения здесь ездят только безумцы, — усмехнулся Вардак. Когда они подошли к машине, капитан взял у подошедшего солдата досмотровое зеркало и внимательно обследовал с его помощью днище автомобиля. — На всякий случай, — прокомментировал свои действия Вардак. — У нас в Кабуле было уже несколько инцидентов с СВУ, в том числе прямо на территории базы. А наши машины не так хорошо бронированы, как ваши. — До нашей провинции столичная мода ещё не добралась, — хмыкнул Каллен. — У нас предпочитают действовать по-старинке. — Я слышал про теракт, — кивнул Вардак. — Ваши морпехи не пострадали? — Нет. Но погиб журналист, который снимал фильм о нашей роте. — Смертник — местный? — осведомился Вардак, и Эдвард усмехнулся: — Расследованием теракта занималась местная полиция. И о результатах расследования они нам до сих пор ничего не сообщили. — И не сообщат, — сказал капитан Вардак и пригласил Эдварда в машину. Внутри он достал из разгрузки какой-то прибор и, включив его, стал внимательно следить за показаниями на мониторе. Удовлетворённо вздохнув, он взглянул на Эдварда, и тот спросил: — Детектор жучков? — Да. На всякий случай, — многозначительно улыбнулся ему капитан, и в этот момент на водительское сидение сел молодой аскар. — Это мой человек, — предупредил Вардак вопрос Эдварда и, обернувшись к лейтенанту, уже без всякого акцента произнёс: — Вот теперь мы можем поговорить. — Вы ведь не хотите сказать, что вы не афганец? — с удивлением посмотрел на него Каллен. — Я афганец. Наполовину. Мой отец — пуштун, а мать — американка. Я родился и вырос в США. — Но пошли служить в афганскую армию? — Не сразу. Я десять лет прослужил в Армии США. — И окончили Вест-Пойнт (2)? — спросил Каллен, и Вардак рассмеялся: — Это очень заметно? — Если честно, да, — кивнул Эдвард. — Сложно притворяться тупее, чем ты есть. Но я очень стараюсь. Впрочем, вас я и не пытался провести. Ведь всегда можно сказать, что этот план разработали вы. В Аннаполисе тоже неплохо учат. Оба рассмеялись, и Эдвард почувствовал облегчение: пожалуй, с этим парнем ему будет легко сработаться. Даже являясь наполовину афганцем, в первую очередь он всё-таки был американцем, а общий менталитет — хорошая основа для сотрудничества. — Майор Харт сказал мне, что у вас есть информация, которая может нам пригодиться, — сказал Насиб Вардак, повернувшись к Эдварду. — Как вы понимаете, меня не просто так приставили к майору Сангару. — Вы подозреваете его в сотрудничестве с Сейфуллахом? — напрямик спросил Каллен. — Есть кое-какие сигналы на его счёт, — кивнул Вардак. — Но нам нужны факты, а не мнения. А фактов у нас пока недостаточно. — К сожалению, мои факты тоже не указывают на Сангара напрямую, — сказал Эдвард, и Вардак хмыкнул: — Рассказывайте. Информация никогда лишней не бывает. И Эдвард подробно рассказал разведчику про то, как они перехватили на шоссе колонну с контрабандным оружием и нашли у одного из контрабандистов документы с подписью Сангара. А затем про Бехзада Халиля и арсенал в подземелье, про откровения Джамили о джирге и о том, что Сейфуллах якобы предложил местным военным перейти на его сторону. — И капитан Кинг никуда об этом не доложил? — усмехнулся Вардак, когда Каллен закончил рассказ. — Нет, — произнёс Эдвард. — Он считал, что роту скоро передислоцируют, и не хотел мутить воду. Кроме того, мне кажется, он просто не хотел верить, что в уезде действительно что-то происходит. Как будто кто-то гарантировал ему, что здесь будет тихо. Эдвард специально сказал это, потому что очень хотел проверить свою версию о том, что Кинг через Сангара заключил какую-то сделку с местными полевыми командирами. Ведь если разведка так плотно ведёт Сангара, то они наверняка докопались и до его делишек с Кингом, если таковые действительно имелись. — Он просто не знал, что те, кто ему это гарантировал, уже не на этом свете, — сказал Вардак, и Каллен присвистнул. То есть этот придурок действительно пытался подкупить врага, чтобы тот не трогал его роту и не испортил ему карьеру? А может быть, именно до этого и докопался Феодоракис, а вовсе не до той давней аварии с участием Розали Хейл? Тогда неудивительно, что Кинг так радовался его ранению. Если бы про его сделку с талибами стало известно, карьере его отца пришёл бы конец. — Это были те самые полевые командиры, которых казнил Сейфуллах? — догадался Эдвард. — Да. Это были они, — кивнул Вардак. — И сколько Кинг им заплатил? — полюбопытствовал Каллен. — Таких подробностей до меня не доводили. И платил он, разумеется, не им, а Сангару, который в свою очередь часть денег передал полевым командирам, а часть положил себе в карман за посредничество. Полагаю, Ройс Кинг даже не знал, кому именно ушли его деньги. А Сангар утверждал, что договор в силе. Поэтому ваш капитан до последнего не верил, что его роте что-то угрожает, — сказал разведчик. — Даже после теракта он считал, что это просто борьба за власть между разными группировками, и для американцев это не представляет никакой опасности. — Какой же он феерический идиот! — не сдержался Каллен, и Вардак усмехнулся: — Теперь вы понимаете, почему мы вынуждены взаимодействовать с вами за его спиной. — И что? Неужели ему за это ничего не будет? — воскликнул Каллен. Он понимал, насколько наивен этот вопрос, учитывая, чей сын и чей племянник Ройс Кинг, и какой вред репутации Америки могла нанести информация о связях сына конгрессмена с талибами, если она станет достоянием общественности. Но просто не мог промолчать. — Аллах всё видит, лейтенант Каллен, — лукаво взглянул на него Насиб Вардак. — Какое дело Аллаху до какого-то неверного? — ухмыльнулся Эдвард. — На этой земле Аллаху есть дело до всего. Ведь это его земля. — Талибы считают, что Аллах на их стороне. — Они ошибаются. Аллах на стороне тех, кто справедлив и чист душой. Не думаю, что среди талибов таких много, — сказал капитан, и Эдвард с удивлением подумал, что несмотря на то, что он родился и вырос в Америке, Насиб Вардак всё же был настоящим афганцем. *** Прибыв в Хазар-Джофт и покинув машину, они снова обсуждали только текущие дела. Насиб Вардак опять говорил по-английски с заметным акцентом, и Каллен понял, что разведчик подозревает в ком-то из сопровождающих их аскаров шпиона Сангара или шпиона талибов. И наверняка не зря. Вряд ли ушлый майор не сообразил, что из Кабула к нему прислали надсмотрщика. Даже если он не докопался до того, кто такой Вардак на самом деле, всё равно он мог на всякий случай приставить к нему «уши». Вместе Эдвард с Вардаком посетили администрацию, рынок и мечеть. На них никто не обращал внимания — вооружённые солдаты здесь появлялись регулярно и давно никого не смущали. Они уже собирались уехать, как вдруг к их машинам подбежала маленькая девочка. Она бросилась к одному из аскаров, и тот, смеясь, подхватил её на руки. Вардак посмотрел на них и спросил что-то у аскара. Тот коротко ответил и понёс девочку в ближайшую лавку. Малышка крепко обнимала его, как родного, и Эдвард спросил у Вардака: — Это его сестра? — Нет. Дочь хозяина лавки, где он раньше работал, — ответил капитан. Афганский солдат тем временем вернулся из лавки, нагруженный пакетами с фруктами, и Вардак снова с ним переговорил, после чего пояснил Эдварду: — Во время теракта он спас жизнь этой девочке, и за это хозяин лавки теперь бесплатно снабжает его семью фруктами. Не хотите попробовать хурму? Этот солдат нас угощает. Эдвард, знавший, что в Афганистане от подарков отказываться не принято, взял у аскара большой оранжевый фрукт с лопающейся от зрелости шкуркой, источавший сладкий медовый аромат. — Ташаккур, — сказал лейтенант и, встретившись с аскаром взглядом, узнал его — это был тот самый солдат, который вступил в бой с Али после убийства Бехзада. Во всяком случае ни у кого другого в Гармсире Каллен не видел таких ярко-голубых глаз. Вардак, видимо, заметил, что Каллен узнал солдата. Потому что когда они, проверив днище машины, сели в неё, и капитан снова включил своего ловца жучков, он тут же спросил: — Этот солдат уже раньше попадался вам на глаза? — Да, — кивнул Эдвард и рассказал Вардаку, как голубоглазый аскар пытался поймать хромого снайпера, но тот удрал через кяриз. — Очень интересно, — сильно оживился разведчик. — А что ещё вы знаете об Али Аль-Хазари? Для нас он практически белое пятно. Известно только, что он не афганец и у него светлая кожа. — Да. Он действительно не афганец, — подтвердил Эдвард. — Он русский. — Русский? Вы уверены? — Вардак, похоже, на самом деле этого не знал, потому что удивление его выглядело очень искренним. — Уверен. Во всяком случае, такой информацией о нём обладал капитан Деметрий Феодоракис, — сообщил Каллен, и Вардак оживился ещё больше: — В таком случае эта информация действительно обладает достаточной степенью достоверности. — Репутация капитана Феодоракиса настолько высока в разведывательном сообществе? — рассмеялся Эдвард, но Вардак ответил совершенно серьёзно: — Его репутация гораздо хуже, чем он того заслуживает. Услышав в голосе капитана злость, Каллен понял, что Вардака похоже ознакомили с биографией Феодоракиса и как американский мусульманин тот принял историю его опалы из-за смены веры близко к сердцу, поэтому лейтенант решил не продолжать скользкую тему. — Что ещё накопал Феодоракис про этого Али? Он как-то связан с российской разведкой? — спросил капитан. — Нет. Во всяком случае у меня нет таких сведений. Он бывший советский солдат, перебежал к моджахедам в середине 80-х. Вместе с моджахедами его тренировали американские инструкторы. Он воевал со своими бывшими соотечественниками сначала в Афганистане, потом в Чечне на стороне повстанцев и в 90-х, и в начале 2000-х, — рассказал Каллен. — Он профессиональный снайпер и торговец оружием. Пока это всё, что у меня есть. Записи капитана Феодоракиса сделаны на албанском. Это всё, что удалось перевести нашему сержанту. Он серб, но немного знает албанский… — Понятно, — кивнул Вардак. Лицо его было мрачнее тучи. — Это очень плохие новости, лейтенант. Очень плохие. Потому что это в корне меняет ситуацию. Даже если Али Аль-Хазари никак не связан с русскими, его участие в руководстве наступательной операцией рушит все наши прогнозы. Вы же понимаете, когда мы просчитываем, как будет действовать враг, мы исходим в том числе из личности его военачальников и их боевого опыта. Мы предполагали, что имеем дело с афганскими полевыми командирами, чья тактика нам в целом понятна и знакома. Но если всё, что вы сказали про боевой опыт Али Аль-Хазари, — правда, у него принципиально иное понимание ведения боевых действий. Во-первых, он русский. Даже если он прожил в Афганистане больше двадцати лет, он всё равно мыслит абсолютно иначе, чем мыслят афганцы. Во-вторых, у него есть опыт ведения боевых действий не только в Афганистане, причем против профессиональной армии, применяющей все виды современных вооружений. В-третьих, он сам имеет опыт службы в профессиональной армии. — Вряд ли этот опыт очень обширен. Сейчас ему лет 45, значит, к моджахедам он перебежал, когда ему было лет 20, — уточнил Эдвард. — Важен любой опыт службы в регулярной армии, даже самый небольшой, — возразил Вардак. — Он уже даёт человеку принципиально иной подход к боевым действиям, чем у гражданского лица. Как минимум, такой командир уже гораздо больше внимания уделяет командной работе, тренировкам и боевому слаживанию, что для обычных талибов нехарактерно. А с ваших слов его ещё и тренировали наши инструкторы. Кроме того, вы сказали, что он профессиональный снайпер и торговец оружием. Это означает, что он будет более активно использовать снайперов и имеет собственные каналы по приобретению и доставке оружия, в том числе из России, где у него наверняка после Чечни остались контакты. Этот тип сильно осложнит нам жизнь, лейтенант, если Сейфуллах действительно позволит ему руководить операцией. К счастью, талибы обычно не доверяют чужакам, поэтому его возможности, скорее всего, будут сильно ограничены. Эдвард кивнул. Ему было досадно, что он сам не смог так быстро и хорошо всё проанализировать, как это сделал Вардак. — Эти записи на албанском при вас? — спросил разведчик. — Они остались в казарме. Но я могу их привезти. — Пока не нужно. Я подумаю, как мы сможем их перевести, не поднимая шума. — Я еду в отпуск через пять дней. Могу взять их с собой и передать заслуживающему доверия переводчику. — Отлично, лейтенант! Я сообщу, куда вам нужно будет их доставить, — обрадовался Вардак и посмотрел в окно. — Подъезжаем. В жилах вашего капитана вместо крови уже, наверное, течёт чай. — Как вы, афганцы, можете пить столько чая? — рассмеялся, вылезая из машины, Эдвард. — А я всегда удивляюсь, как вы, американцы, можете пить столько колы, — с сильным акцентом ответил ему Вардак, и они вместе вошли в штаб. *** — Что представляет собой этот новый заместитель Сангара? — осведомился Кинг, когда они вернулись на базу. — Ничего особенного, сэр, — как можно убедительнее сообщил Каллен. — Очередной сын какого-то кабульского чиновника, который ни хрена не понимает в военном деле, но много о себе думает, потому что целых три месяца стажировался в США. Именно эту версию просил сообщить Кингу Вардак, если тот о нём спросит. Эта информация явно успокоила Кинга, и тот произнёс: — Это заметно. План, который он показал Сангару, сделан крайне непрофессионально. Мне придётся существенно его переработать, чтобы представить в штаб на утверждение. Эдвард приложил титанические усилия, чтобы скрыть ухмылку. На самом деле разработанный Вардаком при участии Эдварда план был более чем хорош, и Кинг не мог этого не понимать. Наверняка вся его существенная переработка будет заключаться в каких-то мелочах, как это уже не раз бывало. Причём мелочи эти план в итоге только испортят. — Кто будет командовать зачисткой с нашей стороны, сэр? — спросил Каллен, которого очень волновал этот вопрос. — Ты, — не моргнув глазом, ответил Кинг, и Эдвард вздохнул — как раз этого он и опасался. — Я буду в отпуске, сэр. — Ты всё время требовал активных действий, Каллен. И теперь, когда они начались, ты собираешься уйти в отпуск и переложить всё на других? — вперил в него возмущённый взгляд Кинг. — Чтобы другие рисковали жизнью, а ты дома Рождество отмечал? Это была примитивная манипуляция, но Кинг хорошо знал своего подчинённого. Эдварду тяжело было сейчас бросить свой взвод, когда угроза уже так близко подобралась к ним. Но умом он понимал, что если останется, этим он сделает только хуже. Во-первых, он сам не отдохнёт, не повидает родителей и Карли, а усталость всегда отражается на моральном духе и способности соображать, и во-вторых, он уже пообещал Вардаку, что отвезёт на перевод записи Феодоракиса. Да и нет ничего хорошего в том, что только его взвод постоянно участвует во всех зачистках, рискуя жизнью. Пора наконец и Джейкобсу с Брэдли понюхать пороху. — Я предлагаю для участия в зачистке взвод лейтенанта Брэдли, сэр, — проговорил Каллен, проигнорировав подначку Кинга. — У Брэдли мало опыта в проведении зачисток, — недовольно произнёс Кинг. — Если он не будет участвовать в зачистках, опыт у него так и не появится, сэр, — сказал Эдвард, и Кинг посмотрел на него с раздражением, но ничего не возразил и направился к штабу, как вдруг развернулся и произнёс: — Каллен, ты ведь делал заявку на пополнение личного состава? — Делал, сэр. Но я в курсе, что сейчас это вряд ли возможно, — осторожно ответил Эдвард. — Учитывая, что твоему взводу предстоит решать в Гармсире самые сложные задачи, я принял решение усилить его морпехами из взвода Джейкобса и Брэдли, — сказал Кинг. — В таком случае я хотел бы ходатайствовать о переводе в мой взвод младшего капрала Санжара Малика, сэр, — тут же среагировал Каллен, который давно мечтал, чтобы толковый парень со знанием пушту и местного менталитета служил у него во взводе. — Я уже всё решил, Каллен, — осадил его Кинг. — В твой взвод возвращается младший капрал Лоран Милье. — Но он же сам от меня ушёл, сэр, — воскликнул Эдвард. Лоран с его алкогольным бизнесом и дерьмовым характером был ему совершенно ни к чему. И Каллен был только счастлив, что Милье перевёлся к Брэдли. Да и сам Лоран вовсе не изъявлял желания вернуться. С какой стати Кинг решил запихнуть к нему Лорана? Просто чтобы очередной раз нагадить? — Вот и сделай так, чтобы на этот раз у тебя с ним не возникло проблем. Также в твой взвод переводится младший капрал Дерек Бэнтри, — сказал Кинг, и тут Эдвард уже не выдержал: — Да ведь этот Бэнтри распространяет на базе наркотики, сэр! Вы что, хотите сделать из моего взвода «Отряд самоубийц»? Отправить ко мне всех, кого не жалко? — Каллен, ты ведь всё время выступаешь за воспитательную работу с личным составом, — ухмыльнулся Кинг. — Вот и покажи, чего ты стоишь как командир. Кинг зашёл в штаб, а Эдвард в очередной раз с трудом подавил в себе желание его убить. Это ничтожество, заключившее сделку с врагом, не должно, не имеет права командовать ротой. Да, может, он и не предатель в полном смысле этого слова, потому что не продался врагу, а сам пытался врага купить. Но ведь он не мог не понимать, что его деньги пойдут на закупку оружия или наркоты. А вот это уже вполне тянуло на преступление. Проклиная Кинга, Эдвард направился к казарме и увидел, что там его ждёт Лоран Милье. — Лейтенант Каллен, сэр, — произнёс он с унылым видом. — Вы же можете сделать так, чтобы меня не перевели обратно в ваш взвод? — Милье, если бы всё зависело от меня, ты бы никогда не вернулся в мой взвод, — сказал Каллен. — В чём дело? Тебя выпер Брэдли? — Типа того, — вздохнул Милье, и по его интонации Каллен понял, что за этим кадровым решением скрывается какая-то интересная история. — Рассказывай, — потребовал Каллен, который сейчас очень нуждался в чём-то весёлом, способном отвлечь его от мыслей о приближающемся наступлении талибов. — Да это дурацкая история, сэр, — с кислой физиономией проговорил Лоран. — Я кое-что продал лейтенанту Брэдли, а он претензии предъявил… — Траванулся твоим палёным виски? — ухмыльнулся Каллен. — Это не виски был, сэр, — вздохнул Лоран, пряча взгляд, и Эдвард хмыкнул: — Ты что, ему наркоту впарил? — Да какую там наркоту, сэр! Гашиш обыкновенный! Он же как марихуана, такой же слабенький. Местные даже детям его дают, — воскликнул Милье. — А лейтенант Брэдли заявил, что из-за моего гашиша у него петушок не кукарекает. Эдвард, не сдержавшись, заржал, а Милье буркнул: — Ему кто-то передал, будто вы своим морпехам говорили, что от афганской наркоты у них член обвиснет и никогда уже не встанет. Эдвард заржал ещё громче: — И он решил, что у него не стоит из-за тебя? Так вот почему Брэдли в последнее время такой злой ходит! — Скажите ему, что гашиш безвреден, сэр, и что вы типа пошутили! Если бы от него реально не стоял, эти дикари не плодились бы как кролики! — взмолился Милье. — Я не хочу обратно к вам во взвод, и вы ведь тоже меня в своём взводе не хотите видеть! Давайте поможем друг другу, сэр. Я в долгу не останусь. — Поздно, Милье. Брэдли уже дошёл до Кинга, и тот согласовал твой перевод, — сказал Эдвард, и Милье грязно выругался по-французски. — А, собственно, в чём проблема, ланс? Разве в моём взводе не служат твои придурки-приятели? Они будут рады твоему возвращению, — ухмыльнулся Каллен. — Они-то, конечно, будут рады, — произнёс Лоран мрачно. — Если нас всех не перебьют к чёртовой матери. — А с какой стати нас должны перебить? — поинтересовался Эдвард. Несмотря на то, что Кинг постоянно его в этом обвинял, лейтенант никогда не делился своими подозрениями с личным составом, чтобы не провоцировать панику. О том, что талибы планируют в уезде масштабное наступление, в его взводе знал только Джаспер Уитлок. А рядовые всегда были уверены, что всё в порядке и ничего страшного базе не угрожает. Конечно, последние события могли эту уверенность поколебать. Но Милье-то перевёлся к Брэдли две недели назад, а переговоры о переводе начал ещё задолго до этого, когда их единственной проблемой был «Джуба». Чего он тогда испугался? — Боишься снайпера повстречать? Так он и в другой уезд перебраться может, — хмыкнул Эдвард, но Лоран покачал головой: — Нет, сэр. Не в снайпере дело. В общем, мне Ахмед сказал, что скоро сворачивает лавочку и вместе с семьёй сваливает в Джелалабад. Потому что скоро тут всё захватят талибы, а они торговцев алкоголем на воротах вешают. Эдвард присвистнул. Вот, значит, какими интересными путями тут ходит информация. — И когда он тебе это сказал? — Где-то месяц назад, сэр, — ответил Лоран. — Вот я и стал думать, как перевестись. Взвод Брэдли ведь на базе с капитаном остаётся. А наш наблюдательный пункт как раз возле шоссе. Шоссе ведь по-любому под контроль брать будут. А значит, по нашему взводу в первую очередь вдарят. — Почему ты мне про слова этого Ахмеда не сообщил? — спросил Эдвард, и Лоран нервно рассмеялся: — Как я должен был вам это сообщить, сэр? Что мой поставщик алкоголя считает, что на нас скоро нападут талибы? — А сейчас твой Ахмед ещё не уехал? — спросил Каллен. — Нет, сэр. Семью он уже перевёз, но сам всё ещё здесь трётся. Он обещал предупредить, когда сваливать будет, чтобы мы с ним до конца рассчитались. — В таком случае сообщи мне об этом сразу же, — приказал Каллен, и Милье обречённо кивнул: — Да, сэр. Оба они в этот момент думали об одном и том же. Если Ахмед покинет уезд, значит, до наступления Сейфуллаха остались считанные дни. *** На следующий день Эдвард шёл на ланч, когда увидел, что на базу приехали афганские военные. Возглавлял делегацию Насиб Вардак, и Эдвард понял, что разведчик, вероятно, уже договорился о переводе записей Феодоракиса и приехал, чтобы рассказать об этом Эдварду. Около часа Вардак провёл в кабинете Кинга, и Каллен пожалел, что не сходил на ланч. На еду у него оставалось всего пол-часа. В три у него была назначена встреча с Саймоном Брэдли, с которым он должен был обсудить проведение зачистки. Брэдли был страшно недоволен тем, что ему придётся командовать зачисткой. Как и Кинг, он всё время боялся облажаться и испортить себе карьеру. А зачистка, даже хорошо подготовленная, была очень рискованным мероприятием, во время которого в любой момент всё могло пойти не по плану. И офицеру, её проводящему, порой приходилось принимать решения молниеносно, ни с кем их не согласовывая. А это было для Брэдли немыслимо. Со штабом он привык согласовывать каждый свой шаг вплоть до похода в сортир. К счастью, Вардак наконец освободился и, посмотрев на часы, направился к Эдварду. — О, лейтенант Каллен! — произнёс он так, словно не ожидал его встретить. — Ас-саламу алейкум! — Ва-алейкум ас-салам, капитан Вардак! — откликнулся Каллен с таким же удивлением, как будто стоял тут просто так, а не поджидая его. — Вы ведь впервые на нашей базе? Если есть время, могу устроить вам экскурсию. — Времени нет, поэтому предлагаю сокращённую версию экскурсии — в вашу столовую, — улыбнулся Вардак. — Мы называем её «ди-фек» (3), — сказал Эдвард и увидел, как Вардак с трудом скрыл понимающую ухмылку. Вместе они направились к столовой, и Каллен с удивлением увидел, что вслед за ними гуськом потянулись аскары, которым капитан что-то сказал на пушту. — Вы позвали их с собой? — удивился Эдвард, который думал, что в столовой они смогут наедине обсудить всё, что требуется. — Конечно. Эти ребята ведь ни разу не были в вашей столовой? — спросил капитан, и Эдвард покачал головой. Афганские аскары на базе бывали редко, и обычно командиры оставляли их сидеть в машинах, пока сами ели ланч. И Каллену никогда не приходило в голову их туда пригласить. — Нет. Не были, — ответил лейтенант. — А они об этом мечтают? — Ещё бы. Об американских гамбургерах у них ходят легенды, — сказал Вардак, заходя в столовую. Оказавшись внутри, аскары сбились в кучу и удивлённо глазели на полные лотки на раздаче, холодильники с десертами и кофейный автомат. — Бургеры на всех, — попросил Эдвард и добавил: — Без свинины. На лице у парня за раздачей мелькнуло выражение ужаса, и Эдвард усмехнулся. До него долетел красочный рассказ о том, как капитан Феодоракис заставил поваров готовить котлеты из крысиного мяса, когда эти придурки накормили Амуна свининой. И этот парень, судя по посетившему его вьетнамскому флешбэку, был одним из непосредственных участников той некрасивой истории. Когда каждый аскар получил свой бургер с картошкой фри и колой, Вардак с Эдвардом сели за столик, и разведчик спросил: — Почему у вас в столовой не подрабатывают местные? Везде, где я бывал в Афганистане, это обычное дело. — Когда мы разворачивали базу, уезд только-только освободили от талибов, и у нас были серьёзные сомнения в их благонадёжности, — ответил Эдвард. — А потом никому не пришло в голову что-то менять. На самом деле это была не совсем правда. Амун как-то раз заговорил о том, чтобы пригласить местных в качестве обслуживающего персонала. Но капитан Кинг тут же заявил, что у афганцев нет медицинских документов, а в регионе всё время регистрируются заболевания холерой. Амун попытался возразить, что кандидатов вполне можно направить на медосмотр и ознакомить со всеми правилами. Но Кинг отказался это обсуждать. И Эдвард догадывался, что дело не только в его брезгливости и мизофобии. Кинг просто-напросто не любил местных и не хотел постоянно сталкиваться с ними на базе. Пока они ели ланч, Эдвард всё время ждал, что Вардак заговорит с ним о деле. Но тот, видимо, снова опасался слежки и вёл с Калленом бессмысленную светскую беседу. Закончив ланч, Вардак собрал довольных аскаров, и они все вместе покинули столовую. Посмотрев на часы, разведчик произнёс: — У нас ещё есть время для молитвы. Покажете, где у вас комната для намаза, лейтенант? Эдвард вздохнул. Несмотря на распоряжение подполковника Дэниелса, капитан Кинг так и не выделил мусульманам комнату для намаза. — У нас нет комнаты для намаза, — наконец признался лейтенант. — У вас на базе нет мусульман? — с удивлением посмотрел на него Вардак. — Есть, — сказал Эдвард, испытывая жгучий стыд из-за происходящего. — И где же они молятся? — Я покажу, — проговорил лейтенант и повёл капитана туда, где уже собрались для молитвы переводчики, пара техников и Санжар Малик. Оглядев крошечный пятачок земли, со всех сторон окружённый унылыми бараками и расположенный недалеко от помойки, Насиб Вардак посмотрел на Эдварда и с усмешкой проговорил: — Пожалуй, теперь я понимаю, почему в вашей столовой нет местных рабочих. Оставив мусульман совершать намаз, Эдвард отошёл в сторону и закурил. Через двадцать минут Вардак и его бойцы покинули место молитвы, и разведчик произнёс: — Рад был снова с вами увидеться, лейтенант Каллен. Желаю вам хорошего отпуска. И счастливого празднования Рождества. — Спасибо. А вам — удачной зачистки, — сказал Эдвард, всё ещё ожидая, что Вардак сообщит ему какую-то информацию. Но разведчик, больше ничего не сказав и обменявшись с Эдвардом крепким рукопожатием, отправился к машине. Как вдруг, уже открыв дверь, внезапно повернулся и воскликнул: — Да, кстати, лейтенант, чуть не забыл! Майор Сангар предлагает организовать товарищеский матч по крикету между вашими морпехами и нашими солдатами. Я уже сообщил об этом вашему капитану. — По крикету? — с удивлением взглянул на него Эдвард. — Да, по крикету. Крикет у нас очень популярен. Каждая страна, чьи войска долгое время находились в Афганистане, обогатила чем-то нашу культуру. Англичане научили нас играть в крикет. — А мы научим вас играть в бейсбол, — хмыкнул Эдвард. — И всё-таки подумайте насчет товарищеского матча, лейтенант. В Кабуле такой уже состоялся на прошлой неделе. Про него даже в газете написали, очень интересное получилось мероприятие, — Вардак протянул Эдварду газету, которую выпускали для местных жителей в ISAF. Каллен тут же понял, что именно в этой газете содержится какая-то важная информация, но виду не подал. — Говорят, что спорт объединяет людей. А нам сейчас очень нужно объединиться. — Согласен, — кивнул Эдвард, сложив газету и убрав её в карман. — Я поспрашиваю, кто у нас на базе умеет играть в крикет. — Если никого не найдёте, это не проблема. Подберём вашим парням хорошего тренера, и через пару недель сыграем. Те, кто умеют играть в бейсбол, быстро научатся играть в крикет, — улыбнулся Вардак и сел в машину. Через несколько минут афганские военные покинули базу. Решив изучить газету подальше от посторонних глаз в своей каюте, Эдвард сначала решил сходить на встречу с Брэдли, и тут его остановил голос Кинга: — Они уехали? — Да, сэр. — И они что, все ходили в столовую? — с беспокойством спросил капитан. — Да, сэр. — А они помыли руки перед едой? — с отвращением осведомился командир роты, и Эдвард подумал, что Вардак совершенно прав: пока этой базой командует капитан Ройс Кинг, местного персонала в «Кэмп-Фениксе» не будет точно. *** Поговорив с Брэдли и израсходовав на этот разговор все оставшиеся силы, Эдвард поплёлся в каюту и тут увидел, как Тинкербелл вместе с Уитлоком направляется в сторону каюты для свиданий. Вместо ланча эти двое, похоже, решили удовлетворить другую базовую потребность, и лейтенант чертовски завидовал сейчас своему взводному сержанту. Провожая взглядом счастливую парочку, Эдвард вдруг осознал, что если Элис сейчас с Уитлоком, значит, Беллу Свон в медотсеке никто не охраняет. Забыв об усталости, он рванул туда, чтобы застать врасплох эту интриганку. Пока он шёл, у него созрел отличный план и, переступая порог, он уже точно знал, что будет ей говорить. То, что он намеревался сделать, было некрасиво, но с другой стороны она тоже поступила с ним по-свински и заслужила хорошую встряску. В медотсеке, положив ноги на стол, сидел Джонатан Броди и слушал музыку. Увидев Эдварда, он тут же снял ноги со стола и выдернул из ушей наушники. — Кому-то нужна помощь, сэр? — спросил он с тревогой, и Каллен успокоил его: — Нет. Всё в порядке, Броди. Я пришёл навестить рядового Свон. — Сэр, лейтенант Брендон запретила пускать к ней посетителей, — проговорил Джонатан испуганно. — Броди, ты понимаешь, с кем разговариваешь? — угрожающе взглянул на него Эдвард. — Понимаю, сэр. Но лейтенант Брендон мне голову оторвёт, — воскликнул Броди, и Каллен успокаивающе похлопал его по плечу: — А потом пришьёт на место. Так что давай, Броди, проваливай. Мне просто надо с ней поговорить. Всего пару минут. Джонатан обречённо покинул медотсек, и Эдвард, подойдя к палате, осторожно и бесшумно заглянул в щель приоткрытой двери. Белла Свон валялась на койке, положив ногу на ногу, жевала M&M’s и читала любовный роман из обширной коллекции Тинкербелл. Лейтенант слегка толкнул дверь. Свон тут же вздрогнула, закинула конфеты в тумбочку и метнулась под одеяло. Когда Каллен вошёл, она уже лежала в кровати с закрытыми глазами как чёртова Спящая красавица. В старшей школе Эдвард полгода играл в театральной студии, и её руководитель пыталась научить их хитрому актёрскому методу, который якобы очень популярен в Голливуде. Она утверждала, что актёр сможет правдоподобно изобразить любую эмоцию, если во всех красках вспомнит ситуацию, которая вызвала у него такие же чувства в реальной жизни. Что ж, мисс Дэвис, пришло время снова проверить ваш метод на практике. В прошлый раз, когда он пробовался на роль Гамлета, ничего у него не вышло, потому что вспомнить ему было просто нечего. Но теперь он повидал достаточно дерьма, чтобы натурально изобразить злость и отчаянье человека, лишившегося всего, что было ему дорого, и съедаемого заживо чувством вины. — Рядовой Свон, я пришёл сообщить, что на меня собираются завести дело из-за нанесения вам тяжких телесных повреждений, отстранили от командования взводом, и вместо отпуска я поеду в Кабул на допрос, — сказал он, глядя в её сторону строго и серьёзно. На этот раз метод мисс Дэвис его не подвёл. Потому что Свон тут же поверила его словам, и глаза её распахнулись от ужаса. Но Эдвард сделал вид, что ничего не заметил. — Это всё, что я хотел вам сказать, рядовой Свон, — продолжил он, как будто сглатывая комок в горле. — Надеюсь, вы скоро поправитесь и забудете обо всём этом. В отличие от меня. Сказав это, он развернулся и быстро покинул помещение. Пожалуй, под конец он всё-таки сфальшивил и перегнул с трагичностью. Мисс Дэвис опять сказала бы «Не верю». Но ведь для девятнадцатилетней девчонки чем больше трагического пафоса, тем лучше. Увидев его не с окровавленными руками, Броди вздохнул с облегчением и снова вставил наушники. Эдвард вышел из медотсека и стал считать шаги. Один, два, три, четыре… Есть! У Изабеллы Свон всё-таки проснулась совесть! Дверь медотсека хлопнула, и Каллен услышал, как девчонка бежит за ним. Но не обернулся. — Лейтенант Каллен, сэр! — обогнала его Белла Свон. Вид у неё был жалкий — глаза покраснели, а в носу громко хлюпало. — Со мной всё в порядке! У меня нет никаких телесных повреждений! Вы меня только прикладом отпихнули! Я готова пойти и всё рассказать! Я могу с вами в Кабул поехать! Или рапорт какой-нибудь написать! Я не хотела, чтобы вас наказали! — А чего ты хотела, Свон? — осведомился он, и Свон замялась. Ведь идея всего этого спектакля принадлежала не ей. — Я… я просто решила, что это хороший повод отложить сдачу нормативов… — сказала девчонка, шмыгая носом, и в этот момент сзади послышался возмущённый голос: — Какого чёрта ты тут делаешь, Эл Ти? Эдвард повернулся и увидел взбешённую Тинкербелл. Откуда она здесь взялась вообще? Ведь они со стаффом ушли меньше десяти минут назад! Неужели Уитлок такой скорострел? — Ты что ей опять наговорил? — воскликнула Элис, и Белла Свон всхлипнула: — Из-за нашего спектакля на лейтенанта Каллена завели дело и отстранили от командования взводом! Мы должны немедленно во всём признаться, Элис! Тинкербелл уставилась на него своим рентгеновским взглядом и фыркнула: — Да врёт он всё! Не заводили на него никакого дела и от командования взводом не отстраняли! А следовало бы! Не ожидала я от тебя такой подлости, Эл Ти! — От меня? Да это я от вас такого не ожидал! — опешил Эдвард. — Это ведь вы первые начали! А я всего лишь выяснил правду! Вы обе, между прочим, даже не подумали, что у меня из-за вашего спектакля действительно могли возникнуть проблемы! Элис пожевала губами и буркнула: — Если бы у тебя на самом деле возникли проблемы, мы бы сразу признались. — И на этом спасибо, — ухмыльнулся Эдвард. Тинкербелл мрачно посмотрела на него и спросила: — И что теперь? Заложишь нас Кингу? — Нет. Просто теперь мы будем сражаться с открытым забралом, — хмыкнул Эдвард, посмотрев на Беллу Свон. — Когда я вернусь из отпуска, вы снова будете сдавать нормативы. Но на этот раз никакого читерства! И да, рядовой Свон, я действительно мог вас убить. Подумайте об этом! С этими словами он развернулся и направился к казарме. Пройдя пару сотен футов, Эдвард оглянулся и посмотрел на посрамлённых заговорщиц: Тинкербелл шипела ему вслед как тасманский дьявол, а Свон размазывала по лицу слёзы и сопли. Чувствуя себя отомщённым, Каллен, напевая «Дворцы Монтесумы» (4), подошёл к своей каюте и увидел капрала Орлова, весь вид которого говорил о том, что ему срочно надо сообщить командиру что-то важное. — Садри объявился? — догадался Каллен. — Ага, — кивнул капрал. — Вот только Башардост уехал. — Куда? — В Кабул. В командировку. — Надолго? — На две недели. — А он случайно не насовсем свалил? — хмыкнул Эдвард. Если Башардост каким-то образом догадался, что его идентифицировали как русского шпиона, он мог и исчезнуть с концами. — Вряд ли, сэр. Семью-то он здесь оставил, — пожал плечами Орлов. — Так может у него где-то и другая семья есть. У шпионов обычно так и бывает. Ладно. В общем, если он вернётся, мы его сразу же и прихватим, — сказал Эдвард и, посмотрев на капрала, осведомился: — Орлов, ты случайно не умеешь играть в крикет? Россия, конечно, никогда не была колонией Англии, но кто знает, вдруг русские тоже играют в крикет или во что-то очень на него похожее. — В крикет? — удивился капрал. — Нет, я только в соккер хорошо играю, сэр. — Жаль. Вот что, Орлов, сделай-ка объявление по всей базе: срочно требуются игроки в крикет. — А можно спросить, зачем нам игроки в крикет, сэр? — осведомился любопытный капрал. — Можно. У нас будет товарищеский матч с афганскими солдатами. — Круто, сэр! — обрадовался Орлов, который, видимо, был рад любому мероприятию, связанному со спортом. — Но вряд ли у нас на базе много любителей крикета. — Нам много и не нужно. Если хотя бы пара человек найдётся, они смогут обучить остальных. — Хорошо, сэр, что они не предложили нам в бузкаши сыграть, — хмыкнул Орлов, и Эдвард вопросительно посмотрел на него: — Что ещё за бузкаши? — Вы не смотрели «Рэмбо-3» (5), сэр? — спросил капрал. — Нет, — пожал плечами Каллен. — А что? — Да там просто сцена была с этой игрой, очень крутая. В общем, бузкаши — это афганская национальная игра. Игроки ездят на лошадях и на скаку отбирают друг у друга тушу козла, — сказал Орлов, и Эдвард с удивлением уставился на капрала: — Тушу козла? — Да, сэр. Обезглавленную тушу козла, — кивнул капрал. — Побеждает тот, кто сумеет удержать её у себя и дотащить до заранее определённого места. — Ты шутишь? — недоверчиво взглянул на него Эдвард. — Нет, сэр. Не шучу. Афганцы этой игрой очень гордятся (6), — сказал русский. — Дикость! — воскликнул лейтенант, во всех красках представив себе это кошмарное поло с козлиной тушей вместо мяча. — Действительно, уж лучше крикет! Отослав Орлова делать объявление, лейтенант наконец зашёл в свою каюту и тут же в нетерпении развернул газету. Внимательно изучив каждую страницу, Эдвард обнаружил под статьёй о вреде наркотиков написанный карандашом американский номер мобильного телефона с кодом Аризоны и именем Розафа. Интересно, кто эта Розафа? Эдварду почему-то казалось, что это должна быть женщина. Хотя капрал Орлов как-то сказал, что Никита в России — мужское имя. Хорошо, что Эдвард не знал об этом, когда в пятнадцать лет шептал это имя, снимая напряжение в душе под эротические фантазии об обнажённой Пите Уилсон (7). Сложив газету, Эдвард стал убирать её в ящик стола и увидел фотографию, где он держал на руках улыбающуюся Карли с воздушным шариком. Осталось всего пять дней, малышка, и твой папа будет рядом с тобой. Всего пять дней. Главное, чтобы за это время больше ничего не случилось, и его не оставили на базе на Рождество. В этот момент раздался стук в дверь и, открыв её, Эдвард увидел на пороге Уитлока. — С нами вышел на связь командир афганцев, которые были сегодня на базе. Сообщил, что на обратном пути их первая машина подорвалась на фугасе. Погиб один солдат и двое ранены, — сообщил стафф. — Поели парни бургеров, — вздохнул Эдвард, порадовавшись, что хотя бы Вардак, во всяком случае, не пострадал. — Фугас был на той дороге, по которой мы обычно на патрулирование ездим, — многозначительно посмотрел на него Уитлок. Эдвард кивнул и с усмешкой произнёс, вспомнив свои вчерашние размышления: — Это значит, стафф, что теперь мы с тобой будем ездить на разных машинах.