20 апреля 2018 года.
POV Кристиан
— Черт! — рычу я. Снова сорвалась сделка. Уже вторая за этот месяц! Не за каких-то десять миллионов, а за семьдесят! Как можно так облажаться? Не везёт уже большое количество времени, и это ужасно раздражает. — Мистер Грей, — в дверь стучится Андреа, и я разрешаю ей войти. В ее руках поднос с кофе. Отлично, может так проснусь. Хотя я не спал нормально больше полугода. Мало вероятно, что это поможет. Осматриваю свою секретаршу: коротенькая юбочка, белая блузка и блондинистые волосы, заправленные в идеально прилизанный хвост. Кажется, мне нужен трах, ибо в моих штанах уже тесно. «Озабоченный придурок» Девушка подходит ко мне и наклоняется, чтобы поставить кружку с напитком. Она выпрямляется и, мне кажется, специально виляя попкой, выходит за дверь. У меня слишком долго не было секса. Несколько месяцев. Я был очень погружен в работу. После ухода Её, той самой. За это время я ни разу не произнёс её имя, лишь пользовался местоимениями и другими словами, лишь бы не вспоминать такое родное и теплое имя. Скучаю ли я? Возможно. Кого я обманываю?! Конечно, я скучаю по ней! По ее красивым голубым глазам, ее улыбке, прекрасным шоколадным волосам. Мне даже Флинн не может помочь. Цитирую его слова: «Кристиан, ты же понимаешь, что эта женщина для тебя не просто игрушка. Подумай, не это ли любовь, Грей». Не знаю, верить ли ему. Но знаю одно, что я не могу без Нее. Каждую ночь я просыпаюсь в холодном поту из-за очередного кошмара. Они стали сниться мне только чаще после её ухода. Хорошо, что недавно я купил хорошие таблетки, из-за которых я сплю почти что также, как и с ней. Но я не думаю, что этих таблеток хватит надолго. Ведь они — не та девушка, которая мне нужна. Каждый гребаный день проходит одинаково, как день сурка. Подъем, пробежка, если не пил прошлый день, душ, завтрак, работа и алкоголь. Пробовал забыться в других девушках, женщинах, но всё тщетно. Какая бы не была девушка, полная, худая, высокая, низкая, взрослая, молодая, но когда я уже хотел ударить, то передо мной появлялось невинное лицо моей девушки, перед тем, как она ушла, и я просто опускал руки и отпускал всех девушек прочь. А я всё считал дни, когда Она должна была родить. Я знал, как она живёт, я знал, чем она дышит и с кем. Каждую пятницу мне поступали файлы с фото и заметками, где подробно описывается, чем занималась и как протекала её беременность. По подсчётам докторов, ей поставили срок 17 июня. Прямо перед самым днём моего рождения. Это будет лучший подарок за всю мою жизнь. Да, сейчас я понимаю, что ребёнок — это подарок, который будет радовать тебя всю оставшуюся жизнь. Но, к сожалению, я не понял этого сразу, а когда сумел, то было поздно, или меня кто-то останавливал. Когда я узнал, что мать моего ребенка хочет устроиться на работу, я чуть не разорвал всё на своём пути, пока добирался до машины, чтобы поехать к Ней и сказать, что она ни в чём не будет нуждаться, если будет со мной, что я буду делать все сам, хотел заявить свои права на неё, да, я имею на неё права. Но меня опередил и остановил Элиот, сказав, что можно передавать деньги для житья через Кейт. А когда Она будет подавать резюме, то за особую плату, все работодатели будут отказывать ей, что и было сделано. Это немного успокаивало. Она занималась благотворительностью. Моя хорошая девочка… Большинство денег, которые были переданы мной, она отдавала на благотворительность. Она по средам и субботам утром выгуливала бездомных псов из приюта и кормила за свой счет других питомцев. Конечно, это отлично, но её финансовое положение не улучшилось, и я уже хотел покупать ей всё необходимое и самому привозить, но разум твердил обратное. Я должен был её оставить. По ней было видно, что она еще была зла на меня. Возможно, она никогда не простит меня, но я заслужил это. После того, как я прочитал долгожданный отчёт, я быстро собираю вещи и, поправив галстук, покидаю кабинет, перебравшись в быстро приехавший лифт. На выходе из здания меня ждёт у автомобиля Тейлор, который открывает мне дверь машины. Как только я сажусь на сидение, мне на телефон приходит СМС. Достав его из кармана, открываю сообщение от Грейс. «Дорогой, завтра у нас семейный ужин. Надеюсь, ты навестишь нас хотя бы раз? Я уже скоро забуду, как выглядит мой собственный сын». Очередное приглашение. За это полугодие они меня звали раз сорок, но я постоянно отказывал. Нет настроения и времени. Не отвечая на сообщение, смотрю на время — 21:29. Я слишком рано вышел сегодня. Обычно я засиживаюсь до часов одиннадцати, если не больше. Как только машина начинает движение, я чувствую усталость. На этот раз обойдёмся без выпивки, а просто лягу спать пораньше. Может, всё-таки, схожу на ужин, выходной завтра, как никак. Отдыхать хоть как-то надо, кроме виски. Как только машина приехала на парковку, я поднимаюсь на лифте в пентхаус. Первым делом я хочу принять душ и снять всю грязь сегодняшнего дня. Включив воду, я встаю под горячие струи воды. Натираю свое тело мочалкой до покраснения и смывают все с себя. Выходя из кабинки, накидываю футболку и штаны, выхожу из ванной комнаты. Направляюсь вниз, на кухню. Порывшись в холодильнике минут пять, я понимаю, что ничего не хочу и закрываю дверцу. Поворачиваюсь спиной к холодильнику и скрещиваю руки на груди, тяжело вздыхая и закрывая глаза. Я не могу без нее. Я чувствую себя опустошенным. Боже мой… Я как недотраханный и влюбленный школьник. Каждая мысль о ней. Будь-то я на работе или дома. Всегда и везде только она. Подхожу к верхнему ящику и открываю дверцу, достаю свои чёртовы таблетки. Проглатываю их без воды и поднимаюсь на верх, чтобы наконец уснуть и не чувствовать себя одиноким. Хотя бы во сне. Ложусь на кровать и быстро засыпаю под действием снотворного. Бухой в стельку мужчина с бутылкой алкоголя вваливается в дорогой дом, где находится малыш и его мама. Мальчику почти четыре года, но он не бежит прятаться от своего отца, а встаёт перед своей мамочкой и грозно смотрит на мужчину, который ухмыляется и допивает последний глоток виски. Эта картина появляется перед моими глазами, будто я смотрю какой-то фильм, от которого становится жутко с каждой секундой увиденного. Он бросает бутылку, и та ударяется об стену и раскалывается с соответствующим грохотом, от чего мальчик на несколько секунд зажмурил свои глазки, все равно не отступая. — Не подходи к мамочке! — грозно сказал мальчишка, но мужчина будто не слышал его голоса и начал идти к ним. Вдруг картина преобразоваться. Эта милая дама будто превращается в ту самую девушку. А этот алкоголик — я. — Мальчик мой, иди наверх, — шепчет ему на ушко Она, на что он даже не шелохнулся. Глупый. Я резко беру мальчика за руку и толкаю в сторону. Он ударяется об стену, после чего сразу получаю пощечину от женщины. Я скалюсь на нее и сильно ударяю кулаком ей в живот, от чего она падает на пол и теряет сознание от удара головой об пол, а парнишка подбегает к ней и начинает звать и трясти ее, чтобы та пришла в себя, но у него ничего не выходит. А я заливаюсь хохотом и смотрю на эту жалкую картину. Все начинает резко меняться: на месте этого мальчишки встаю я, а рядом со мной лежит моя биологическая мать, которая не хочет просыпаться. На сутенёра я не обращаю внимания. Моя мамочка не просыпается. Нет! Проснись! Пожалуйста, мам! Нет! Я прошу тебя! — Нет! — кричу я, выныривая из сна. Пот градом льется с меня, страх не собирается отступать. Тяжело дышу и резко сажусь, пытаясь восстановить дыхание. Невольно взглядываю на часы — 5:36. Скоро рассвет. Вдруг меня посещает мысль прокатиться ещё по ночному городу и расслабиться, глядя на тёмное, звездное небо, пока оно не укрылось за лучами дневного солнца. Быстро переодеваюсь в чистую одежду и без ванных процедур выхожу из комнаты, а после спускаюсь вниз по лестнице. Обувшись, беру ключи от машины с тумбочки и вызываю лифт, который сразу приезжает. Выйдя в гараж, я залезаю в свою Audi и завожу мотор. Нажимаю на педаль газа, и эта крошка сразу начинает свое движение. Выезжаю на опустошенные улицы Сиэтла и мчу куда-то в даль, будто убегая от своих проблем. Хотя, мне кажется, что так оно и есть. Я не хочу встретиться со своими проблемами опять. Я хочу просто расслабиться. Забыть. Эта боль, которая разрывает меня, когда она ушла, все ещё такая же сильная, какая была с самого начала. Ненавижу! От ненависти ко всем начинаю долбить рукой в руль, от чего я случайно задеваю гудок. Начинаю гнать сильнее, чтобы успокоиться, но у меня ничего не выходит. Это безысходная ситуация. Как хочется приконуться к ней, прижать к себе и никогда не отпускать. Вдыхать аромат ее волос и слушать бархатистый голос. Просто находится рядом и знать, что с ней все хорошо, и она в безопасности. Ярость переполняет меня до краев, что даже пелена перед глазами появляется. Чувство, что руль сейчас просто сломается, я ослабляю хватку и еду чуть медленнее. Заезжаю в какой-то непонятный и безлюдный переулок. Очень резко на дорогу выбегает девушка, что я чудом успеваю затормозить. Из моих лёгких будто весь кислород забрали, и мне становится нечем дышать. Вздыхаю так, как будто в последний раз, пытаясь успокоиться, и кладу голову на руль. Я чуть не сбил глупую девушку! Немного успокоившись, я решаю посмотреть на «жертву» и просто столбенею. Мне бы никто не поверил, если бы я сказал это кому-то. Я медленно открываю дверь автомобиля и выбираюсь из него, не отводя взгляда от… Нее. — Анастейша, — неожиданно для себя молвят мои губы, и я бросаюсь к девушке, стоящей столбом от шока. Нет, она не плачет, как могло показаться на первый взгляд. Она просто стоит и ничего не делает. В ее глазах ничего нет. Они пустые. Будто всю жизнь из нее украли. Я подхожу к девушке и обнимаю ее. Мне все равно, что она скажет. Все равно, что она сделает. Мне все равно, если она силой оттолкнёт меня. Я сильно удивляюсь, когда Ана меня обнимает в ответ. Она обхватывает руками меня за шею и тихо всхлипывает. Я лишь зарываюсь носом в ее волосы. — Кристиан, ты должен уйти, — тихо шепчет она, — как бы я не хотела, чтобы ты был рядом. Пожалуйста. Уйди. — Нет, — твердо выговариваю я. — Кристиан, я прошу тебя, — она резко отстраняется от меня, — уезжай туда, откуда приехал, — девушка сжимает руки на груди, убрав слезу с лица. — Зачем? — с неуверенностью говорю я, не понимая. — Потому что нельзя! Ты слишком опасен для меня! Я не уверена, что ты готов к семейной жизни! Ты не хочешь этого ребенка, как я убедилась чуть меньше полугода назад! Ты не сможешь любить нас, Кристиан, — выплёвывает она фразу за фразой, которые ранят. Но что-то из этого правда. — И про твои заначки я тоже знаю. Как бы я тебя не любила, я прошу тебя, уходи. Прошу… — на последней фразе она втягивает воздух и вскрикивает, хватаясь за живот руками. Она поднимает на меня взгляд боли, — Кристиан, — еле выдавливает она, — кажется, я рожаю, — а после опять крик, но мне этого достаточно, чтобы быстро сориентироваться и взять Ану под руку, — что ты делаешь? — шепчет она. — Сейчас я отвезу тебя в больницу. Давай в машину, аккуратно. Давай я, — я подхожу к пассажирскому сидению сзади и открываю дверь, поднимая девушку и сажу в салон. Из-за криков и стонов Аны, я не мог нормально вести транспорт, но, благо, больница была не очень далеко, и мы за пятнадцать минут доехали до места назначения. — Все хорошо, мы уже на месте, — пытаюсь тихо сказать, чтобы подбодрить девушку, но мой голос меня выдает. Я сам волнуюсь, черт возьми! Не каждый день моя самая невинная и бесстрашная девушка и по совместительству мать моего ребенка, который уже на полпути к финишу, рожает! Останавливаюсь около больницы и быстро выхожу из машины, закрыв и направляясь в сторону двери, за которой сидит Ана. — Вот так, осторожно, — помогаю ей выйти из машины. Поддерживаю ее под руку и мы идём ко входу.***
— А-а! — в очередной раз стонет она, почти кричит. — Ана, ещё немного, совсем чуть-чуть, — сильнее сжимаю ее руку, поддерживая ее. — Тужьтесь, — резко говорит врач, и Ана делает то, что ей сказали. — Я больше не могу, Кристиан! — взвывает она, от чего мне становится ещё хуже, ведь я не могу помочь ей ничем. Не могу забрать ту боль, которую она испытывает. Я могу только поддержать ее словесно, но мне хочется чего-то больше, иначе я чувствую себя немощным. — Ана, ты все сможешь. У нас родится наша кроха. Наш или наша! — Мальчик, — перебивает она и кричит, ещё сильнее сжимая руку, хотя казалось, что это вообще невозможно. — Ты знала? — улыбаясь говорю я. — Я не хотела знать пол ребенка, но мое любопытство меня одо… А-а! — Тужьтесь, Анастейша, головка выходит! — Я люблю тебя, — кричит она, а я целую ее в губы. Нежно и быстро. По палате раздается плач ребенка, а Анастейша выдыхает. — Видишь, я же говорил, что ты все сможешь, — я целую ее ладошку, а она улыбается и прикрывает глаза. — Это мальчик, мистер Грей, — сообщает врач, — хотите отрезать пуповину? — А я не наврежу ему? — обеспокоенно говорю я. — Конечно нет. Держите, — она даёт мне ножницы и показывает, где надо обрезать. Я аккуратно обрезаю, мальчика пеленают и дают мне. — Привет, — улыбаясь, говорю я маленькому персику, — я твой папочка, — он смотрит на меня своими черными глазами и перестает плакать, — смотри это твоя мамочка, — я сажусь обратно на стул, на котором просидел все шесть часов и передаю ребенка Ане. — Привет, мой маленький, — она целует ребенка в лоб, — Дилан, — с такой радостью и облегчением говорит Ана. — Мне нравится, — я забираю обратно ребенка и отдаю врачам, которые забрали его на какие-то процедуры. — Не уходи больше, прошу тебя, Кристиан, — тихо раздается голос Анастейши, и я поворачиваюсь к ней, беру ее руки в свои, целуя их. — Никогда. Я никогда тебя не брошу больше. Я был ещё тем мудаком. Возможно, сейчас ничего не поменялось, — улыбаюсь я, а девушка смеётся. Она закрывает глаза и улыбается, — я тебе обещаю, что ты и Дилан всегда будете в безопасности со мной, — я целую ее ладони. Улыбка с ее лица пропадает, а руки слабеют, — Ана? — со страхом и надеждой зову я, — Анастейша! — я встаю со стула и пытаюсь разбудить ее, дергая и тряся — Боже, Ана, пожалуйста! Прошу, Анастейша! Ты ведь не могла так! Ты мне нужна… — я наклоняюсь и целую ее губы, но не получаю ответа, — пожалуйста, — молю я. Беру ее лицо в свои руки. Ее глаза закрыты. Нет! Только не это… Я готов на все, но не смогу жить без нее. — Ана, пожалуйста, не покидай меня, — я утыкаюсь лицом в ее грудь, — я люблю тебя, — шепчу я и потерянно ударяю кушетку. Я готов закричать от боли, но на это нет сил. Я чувствую, как по моему лицу текут слезы, на которые я не обращаю внимания. Как меня пытаются оттолкнуть от Аны, но я хватаюсь за кушетку и что-то кричу. Я утратил то, что давало мне жизнь. Просто потерял ее, хоть и обещал ей обратное.Я не смог удержать ее в этом мире.
Эпилог
Спустя три года.
Возможно ли такое, что любишь человека и одновременно ненавидишь? И иногда кажется, что ненависть скоро преодолеет любовь. А может это ненависть к себе? Неприязнь к своим поступкам, словам, движениям. Кажется, что я все делал и делаю неправильно. Кажется, что просто проживаешь жизнь впустую. Но почему? Ведь есть практически все: прекрасный сын, деньги, любящие родители и брат с сестрой. Но действительно ли все это надо, если я потерял человека, которого любил, хоть и не понимал этого на протяжении многих лет? Может, я просто идиот, который хотел получить свое, но не думал о других и о том, над чем хотел иметь власть? А может я просто слаб?.. А нужна ли мне жизнь, в которой я не счастлив? И правильно ли я делаю, что стою на краю крыши многоэтажного здания и пытаюсь решить проблему, не зная правильного ответа?! А если это глупость? Неправильный выход? Есть он в данной ситуации?! Или это неизбежно?.. Мне часто кажется, что я схожу с ума. Каждый день. Когда играю с сыном, работаю. Даже во снах. Она снится мне и ничего не помогает. Но я не хочу. Ведь это не кошмары. Часто она приходит ко мне и разговаривает, спрашивает о нас. И мне часто кажется, она твердит мне: «Не опускай руки. Начни новую жизнь» Но я так хочу шагнуть вперёд… Один шаг и все изменится… Только шаг и больше ничего. Конец моей жизни.Конец истории.