****
Клауд опоздал всего лишь на пять минут – от лифта до тренировочной комнаты он несся так, что даже запыхался. Сефирот уже был на месте – он сидел, скрестив ноги, на виртуальном травяном покрове – тренировочная комната снова стала берегом тихой реки. В кронах виртуальных деревьев загадочно шумел ветер. – П-простите, сэр, я немного опоздал, – пробормотал Клауд, смущенно потупившись. – Сефирот, – произнес тот, и Клауд удивленно поднял глаза. – Называйте меня по имени, когда мы вдвоем, – объяснил Сефирот. – Здесь же больше никого нет. – Д-да, спасибо, – промямлил Клауд, смущаясь еще сильнее. Да когда же это закончится? Ему и самому надоело все время заикаться в присутствии Сефирота. – Вы принесли книгу, – заметил тот, кивком указывая на роман, зажатый под мышкой у Клауда. Клауд кивнул. – Давайте сегодня все же вы почитаете мне, – предложил Сефирот. – Попробую, – вздохнул Клауд, устраиваясь на «траве» напротив него. Открыл книгу на том месте, где в прошлый раз остановился Сефирот, и негромко начал: – «Отчет №9. Вся пекарня пришла севодня посмотреть как я начал работать на тестосмесителе…» Поначалу он все время сбивался и путался во фразах, смущаясь от этого еще сильнее и чувствуя себя таким же умственно отсталым, как Чарли. Несколько раз Клауд поднимал глаза от книги, чтобы посмотреть, что делает Сефирот – тот в свою очередь смотрел на него так пристально, что Клауд начинал стесняться и запинаться еще больше. Но потом сюжет книги увлек его настолько, что он смог справиться с волнением и практически забыть, где он и для кого читает. – «Мама всегда говорила мне чтобы я был хорошим и добрым мальчиком, – читал Клауд. – Она говорила всегда будь осторожным то люди не поймут тебя и подумают что ты хочешь сделать им чтото плохое». Сефирот глубоко вздохнул. Дальше речь шла о рождении сестры главного героя и о том, как он хотел заботиться о ней, но мать боялась, что он причинит ей вред. Клауду стало жаль Чарли, и он даже пару раз прервался, читая этот отрывок. Сефирот молчал, и когда Клауд в очередной раз украдкой взглянул на него, то заметил, что тот больше не наблюдает за ним, а смотрит на виртуальную воду с задумчивым видом. Девятый отчет-глава оказался длиннее предыдущих. Клауд дошел до момента, как Чарли снова пошел в бар со своими «друзьями» из пекарни, и как начал понимать, что они на самом деле все время издевались над ним. Так же, с развитием мозга, в нем начала просыпаться ранее неразвитая сексуальность. Очередной отрывок главы, разбитой по датам, заканчивался словами: – «Теперь я знаю, что такое «строить из себя Чарли Гордона». Мне стыдно. Ночью мне снилась Эллен, как она танцует и прижимается ко мне, а когда я проснулся, простыня была мокрой и грязной», – прочитав это, Клауд густо покраснел. Время пролетало незаметно, а глава подходила к концу. У Клауда немного пересохло во рту – он не привык долго читать вслух, да и много говорить тоже. Читая воспоминания Чарли о том, как тот хотел сделать подарок понравившейся девочке в школе, он немного закашлялся. – Вот, возьмите, – Сефирот протянул ему бутылку воды. Клауд даже и не заметил, откуда она взялась. – Спасибо, – хрипло поблагодарил он и сделал глоток. – Все это так странно… – задумчиво произнес Сефирот. – О чем вы? – рискнул поинтересоваться Клауд. – Девочка, которая нравилась Чарли в школе… которая нравилась всем… так всегда бывает? Клауд снова смутился, но все же ответил: – Наверное. В моей родной деревне тоже была девочка, которая всем нравилась. Ее звали Тифа. – Она нравилась и вам? – с интересом спросил Сефирот. Клауд в очередной раз густо покраснел. – Да, – тихо ответил он. – А вы ей нравились? – продолжал выпытывать Сефирот. Клауду стало не по себе – он никому не рассказывал об этом, даже Заку. – Я не знаю, – наконец сказал он. – А почему вы не спросили? – удивился Сефирот. – Не знаю… – повторил Клауд. – Это как-то… неправильно, что ли, спрашивать такие вещи. И неудобно. – Почему? – Ну… просто не принято. В обществе. Сефирот кивнул. – В принципе, я понимаю, но… это ведь глупо. Что если вы тоже нравились ей, но раз никто из вас не мог спросить другого об этом, то как бы вы узнали? Клауд задумался. Сефирот в чем-то был прав, но он все равно не мог представить себя признающимся Тифе в своих чувствах. Она, скорее всего, посмеялась бы над ним. – Наверное, я боялся отказа, – сказал он. – Риск негативного результата превысил вероятность позитивного? – уточнил Сефирот. – Что-то в этом роде, – Клауд нервно усмехнулся. – Просто с чувствами… это сложнее. – Вы так и не поговорили об этом? – Ну… как сказать, – Клауд вздохнул. – Перед тем как сбежать из деревни и вступить в Солджеры, я все же рискнул и попросил ее о встрече. – Это называется «пригласить на свидание»? – спросил Сефирот. – Не совсем. – Клауд почувствовал, что краснеет с новой силой. – Я просто пригласил ее в одно место, где любили собираться ребята из деревни. И там она… – он запнулся. – Что она сделала? – Сефирот слегка наклонился вперед, его глаза странно заблестели. Клауд сглотнул. – Ничего особенного. Просто попросила меня кое-что пообещать. – Что именно? – немного резко спросил Сефирот, но вдруг спохватился: – Я задаю вам некорректные вопросы? – Все нормально, – усмехнулся Клауд. – Это было давно… и теперь, наверное, не важно. Думаю, Тифа уже нашла парня из местных и счастливо живет в родном Нибельхайме. – Нибельхайм? – Сефирот вдруг нахмурился. – Вы родом из Нибельхайма? – Да, – ответил Клауд. – А что? – Ничего, – медленно произнес Сефирот. – Просто это название… Впрочем, не важно. У вас там остался кто-то из родных? – Да, мама. Я пишу ей иногда. – Мама… – задумчиво повторил Сефирот. – А… у вас есть семья? – наконец-то решился спросить Клауд. Несмотря на то, что рассказывал ему Зак, было сложно поверить, что у Сефирота совсем нет родных. Сефирот покачал головой. – Я не помню другого дома, кроме корпорации, – ответил он. – Мне сказали, что мою мать звали Дженова, и она умерла при родах, но я не знаю, кем она была. И не имею права знать. Контракт, который я подписал с корпорацией, запрещает мне интересоваться подобными вещами. Клауд удивленно приподнял бровь. Он впервые слышал о контракте, запрещающем искать информацию о своей семье. Но и Сефирот не был обычным человеком, и с компанией «Шинра» его связывало гораздо большее, чем простой контракт Солджера, который подписывал сам Клауд. – Мне очень жаль, – тихо произнес он, понимая, что его слова звучат банально и глупо. – Я ценю это, – также тихо ответил Сефирот, а потом достал телефон и взглянул на экран. – Уже поздно, а нам обоим завтра рано вставать. Вы не против, если мы продолжим в следующий раз? – Конечно. – Клауд закрыл книгу и встал. Сефирот нажал на несколько кнопок в телефоне, и тренировочная комната превратилась в безликий пустой зал. – Только в следующий раз не заставляйте меня так долго ждать ответа, – улыбнувшись уголком губ, сказал он. – Простите, больше не буду, – Клауд робко улыбнулся в ответ.****
Они встречались еще несколько раз в течение месяца, когда у обоих находилось свободное время. Иногда Сефирот назначал встречи в те дни, когда Клауда отправляли на боевые задания, и ему всегда было неловко отказывать, даже если он действительно не мог вырваться. Но такое случалось редко – Клауду порой даже казалось, что Сефирот специально проверяет его расписание. Однажды, когда они встретились в очередной раз, Сефирот спросил: – Я вас не отрываю от каких-нибудь важных дел? – Нет, – Клауд с удивлением оторвался от книги. – Почему вы так решили? – В последнее время практически все свои свободные вечера вы проводите вместе со мной, – объяснил Сефирот. – Я подумал, может, у вас запланированы какие-нибудь более интересные мероприятия, а вы просто не решаетесь отказать? Если так и есть, скажите, не нужно бояться меня обидеть. – Мне действительно нравится проводить время… – «с вами», чуть не сказал Клауд, но вовремя осекся, – читая с вами книгу. – Мне приятно это слышать, – с серьезным видом произнес Сефирот. Десятую главу читал он, и Клауд порадовался этому, потому что глава была сложной в эмоциональном плане и содержала некоторые смущающие личные подробности о детстве Чарли, о которых Клауд точно не смог бы прочесть вслух. Сефирот же читал об этом с бесстрастным видом, и Клауд не мог определить, затрагивают ли его лично описанные события, или же он абстрагируется от них, воспринимая их просто как часть сюжета. Одиннадцатую главу читал Клауд – он уже заметил, что ему часто достаются эпизоды, связанные с личной и сексуальной жизнью главного героя книги, и это смущало не меньше некоторых физиологических подробностей, описанных в других главах. Он сомневался, что так получалось намеренно, просто они как-то, не сговариваясь, читали по очереди. Иногда Сефирот мог попросить Клауда прочесть ему какой-то определенный отрывок, но обычно каждый из них начинал читать с того места, на котором в прошлый раз остановился другой. Клауд как раз дочитывал эпизод с первым свиданием Чарли и Алисы – Чарли начинал открывать в себе чувства к ней: – «Мне захотелось поцеловать ее на прощанье. Я уже думал об этом раньше. Всегда ли женщина ждет, что ее поцелуют? В известных мне романах и фильмах инициатива всегда исходила от мужчины. Вчера я твердо решил, что поцелую ее. А вдруг она не позволит?» – Мне не очень это понятно, – вдруг перебил его Сефирот. – Что именно? – Клауд поднял глаза от книги. – Почему столько разговоров и волнений вокруг поцелуев, – объяснил Сефирот. – И вокруг всего остального, что связано с физической близостью между людьми. – Эм-м… – промямлил Клауд, не зная, как ответить. Разговоры на подобную тему уж точно были не его коньком. – Я не знаю… – А вы испытывали подобные чувства? – спросил Сефирот, кивая на книгу в руках Клауда. – Любовь? – переспросил тот, краснея до корней волос. – Желание физической близости с другим человеком, – уточнил Сефирот. – Мне кажется, это желание хоть раз в жизни испытывает каждый, – ответил Клауд, чувствуя, как горит лицо. – В конце концов, это естественно и заложено природой… – Нет, – покачал головой Сефирот. – Я говорю не о физиологических процессах в организме и не об инстинкте продолжения рода. Я имею в виду желание близости с каким-то определенным человеком. Желании прикоснуться, поцеловать… Хотя вам же нравилась та девушка в Нибельхайме. Наверное, вы хотели поцеловать ее. – Хотел, – признался Клауд, неистово смущаясь. – Но не сложилось. – А вы вообще целовались с кем-то? – поинтересовался Сефирот с самым невозмутимым видом, будто спрашивал, что Клауд ел на обед. Клауд замялся, не зная, куда себя деть от смущения. Лицо уже не просто горело, оно пылало так, что от щек ощутимо исходил жар. – Можно я не буду отвечать? – наконец попросил он. – Конечно, – кивнул Сефирот. – Простите, если задаю некорректные вопросы. Я не всегда вижу разницу между тем, что можно и нельзя спрашивать у людей. – Все в порядке, – отозвался Клауд. – Просто… мне неудобно обсуждать подобные вещи… с вами. – Понимаю, – Сефирот слегка склонил голову набок. – Наверное, вам проще говорить об этом с кем-то своего возраста. С Заком, например. Клауд покачал головой. – Я вообще не очень люблю говорить на подобные темы. С кем-либо. – Простите меня еще раз, – повторил Сефирот. – Я действительно не должен был так настойчиво расспрашивать вас. Просто мне хотелось бы разобраться в том, что… – Он запнулся и немного смутился. Видеть смущение на его лице было так странно и непривычно, что Клауд решил, что ему показалось. – Продолжайте, – наконец сказал Сефирот. Клауд глубоко вздохнул и продолжил чтение. Читать о чужих чувствах было проще, чем говорить о своих собственных, и он изо всех сил пытался не пропускать через призму чувств Чарли то, что испытывал сам. Не позволял себе даже думать о подобном, потому что понимал – все это бессмысленно. Да, у них с Сефиротом действительно нашлось общее увлечение, но когда-нибудь (и это случится скорее раньше, чем позже) книга подойдет к концу, и им больше незачем будет встречаться. Разве что они начнут читать какую-то другую книгу. Но в любом случае, даже если Сефирот и считал его интересным и приятным собеседником – в чем Клауд все же сомневался – вряд ли он мог бы предложить нечто большее, чем дружба. Правда, и дружба с Сефиротом стоила больше всего того, что Клауд успел достичь за всю свою жизнь. Но как бы он ни пытался избегать разговоров о личном, все же с каждой новой встречей они невольно заговаривали о чем-то, не касающемся непосредственно прочитанного. Сефирот больше не задавал вопросов на смущающие Клауда темы, но и без них, как оказалось, им было о чем поговорить. Чем чаще становились их встречи, тем больше времени отдавалось разговорам, а не чтению. Сефирот практически не говорил о работе – он даже не захотел обсуждать инцидент, недавно произошедший непосредственно в здании корпорации – разве что мог рассказать интересные подробности о местах, в которых ему удалось побывать: за время своей службы в «Шинра» он объездил почти всю Гайю. Клауд узнал, что, несмотря на войну, он любит вутайскую культуру и кухню, что в его квартире в корпорации есть небольшая библиотека, которую ему хотелось бы дополнить, что он терпеть не может ходить по магазинам, куда его любит таскать Генезис, и что лучшее для него времяпровождение – в тишине с чашкой зеленого вутайского чая и интересной книгой. – Или как сейчас, – добавил Сефирот. – Нужно в следующий раз захватить с собой чай. На следующую их встречу Сефирот действительно принес термос с чаем и ланч-бокс, в котором оказались небольшие пирожные. Он признался Клауду, что совсем не умеет готовить, хотя как-то пытался приготовить простые вутайские блюда. С тех пор они иногда брали с собой что-то перекусить, а однажды Сефирот принес несколько больших яблок с необычной сине-фиолетовой кожурой. – Какие красивые! – восхитился Клауд. – В наших краях яблоки почти не растут. – Это банорские белые, – объяснил Сефирот. – Их еще называют тупояблоки. Генезису прислали из дома целый ящик, но Зак уже почти все съел. Вот удалось утащить для вас парочку. Попробуйте. Клауд надкусил бок яблока. Оно оказалось очень сочным и сладким. Струйка липкого сока потекла по его подбородку, и Сефирот проводил ее внимательным взглядом. Клауд смутился и вытер подбородок рукой. – Тупояблоки? – переспросил он с легким смешком. Сефирот кивнул с серьезным видом, хотя в глазах его плясали искорки веселья. – Их так называют, потому что у них нет точного срока созревания, – объяснил он. – Они растут, когда хотят. – А вы были в Баноре? – поинтересовался Клауд. – Я был в Мидиле, – ответил Сефирот. – Это недалеко от Баноры. Энджил и Генезис приглашали меня погостить, но нам не часто удается выбраться в отпуск. – А в Нибельхайме вы были? Сефирот покачал головой. Его лицо на миг приобрело странное сосредоточенное выражение, которое иногда появлялось, когда они читали о каких-то особо тяжелых моментах и переживаниях. Казалось, он пытается вспомнить что-то, о чем давно позабыл. Во время их встреч Сефирот часто расспрашивал Клауда о его семье и прошлом. Клауд сначала отвечал нехотя, но потом перестал стесняться, правда, и рассказывать ему особо было нечего. Он рассказал о том, что в детстве у него не было друзей, и он проводил большую часть времени за чтением или игрой на пианино. – Моя мама учила местных детей играть, – объяснил он. – Учиться хотели, в основном, девочки, среди них и Тифа. Мама, конечно же, научила и меня, и из-за этого… ну, у меня не очень складывались отношения с другими детьми, поэтому я всегда стеснялся того, что умею. – Я бы с удовольствием послушал, как вы играете, – тихо сказал Сефирот. – Я тоже немного играю, и дома у меня есть рояль. Если хотите, вы могли бы как-то прийти и поиграть мне. – Наверное, это будет не слишком удобно, – смутился Клауд. – Тем более что у меня нет допуска на этаж с апартаментами первого класса. – Это не проблема, – отмахнулся Сефирот. – Главное – ваше желание. Клауд еще сильнее смутился подобным словам и постарался быстро перевести тему, хотя от мысли, что он побывает в гостях у Сефирота, перехватило дыхание и задрожали руки. Нужно было что-то делать с этим. Нужно было наконец-то отпустить эти бессмысленные детские мечты и повзрослеть.