Цветы для Сефирота

Прошел еще один месяц; лето подходило к концу, а вместе с ним и книга. Клауд иногда со страхом думал, что случится, когда они все-таки дочитают роман. Захочет ли Сефирот проводить с ним время или его действительно интересовало только чтение? Клауд лихорадочно соображал, какая книга еще могла бы понравиться Сефироту, чтобы предложить почитать ее после «Цветов для Элджернона». Тот говорил, что у него есть небольшая библиотека – возможно, он сам предложит почитать что-нибудь оттуда? И осталось ли приглашение в гости по-прежнему в силе? Клауд уже клял себя последними словами за то, что испугался и не принял его сразу. Он сомневался, что Сефирота посещают подобные панические мысли, но тот будто бы почувствовал его настроение, и читать они стали еще медленнее, чем раньше, теперь большую часть времени проводя за беседами. Клауд чуть не пропустил собственный день рождения – просто забыл о его приближении, замотавшись между тренировками, редкими заданиями и вечерами, проведенными за чтением с Сефиротом. Вспомнил о нем он лишь в день праздника, после обеда, когда пришла телеграмма с поздравлениями от мамы. Клауд с грустью подумал, что ему даже не с кем отпраздновать – среди Солджеров третьего класса, с которыми он делил казарму, у него почти не было друзей, так как он тяжело сходился с людьми, а Зак сегодня, как назло, был на задании в Трущобах, уничтожая сбежавших из лаборатории монстров. Клауд медленно плелся в казарму, раздумывая, не пригласить ли ему Ника Андроса – единственного из сослуживцев, с кем у Клауда сложились нормальные отношения – в «Гоблинс-бар» пропустить по кружке пива, когда телефон в кармане издал короткий писк. Клауд достал его и прочел сообщение: «Если вы не заняты вечером, жду вас, где и всегда, в восемь часов. С.» Клауд прижал телефон к груди и облизал вмиг пересохшие губы. Лучшего подарка на день рождения он не смел и желать! И совершенно не важно, если Сефирот даже не догадывается о его празднике. Главное, что они проведут его вместе. Пусть только как хорошие знакомые, но и этого более чем достаточно. Клауд едва дождался вечера и чуть ли не бегом направился в тренировочную комнату. Сефирот уже ждал его там. Он повернулся к Клауду, держа руки за спиной, и в этот момент Клауд вспомнил, что кое-что забыл. – Ох, сэр, простите… – пролепетал он. – Я… забыл книгу. – Он действительно так спешил, что совсем не подумал о ней. – Ничего, – улыбнулся Сефирот, доставая из-за спины длинный сверток и протягивая его Клауду. – Это вам. – Мне? – удивленно переспросил тот, принимая сверток дрожащими руками. – У вас же сегодня день рождения, – торжественно произнес Сефирот. – Это мой подарок. Клауд развернул сверток: в нем оказался длинный вутайский меч – не такой большой, как у Сефирота, а как раз подходящий под его собственный рост. – Мурасамэ*, – сказал Сефирот. – Так ее зовут. – Спасибо… – слегка растерянно пробормотал Клауд. – Это… боевой трофей? Сефирот покачал головой. – Я купил ее для вас у мастера в Вутае. Она такая же древняя, как и моя Масамунэ. У каждого Солджера должен быть свой собственный меч. Попробуйте, посмотрим, будет ли она слушаться вас. Клауд сжал в руке рукоять нодати. Она легла в ладонь, как влитая. Он несколько раз взмахнул мечом, и лезвие со свистом рассекло воздух. – Можем сегодня запустить другую программу, – предложил Сефирот. – Опробуете ее в деле. – Да, конечно, – рассеянно кивнул Клауд, не в состоянии поверить, что не спит. Сефирот не только знал о его дне рождения, он еще и сделал ему подарок – специально купил его для него, и к тому же предложил потренироваться вместе? Нет, это не могло быть реальностью. Клауд украдкой ущипнул себя за руку, но так и не проснулся. – Я запущу программу для второго класса, – сказал Сефирот. – Не волнуйтесь, если что, я подстрахую. – Все нормально, – кивнул Клауд, крепче сжимая рукоять нодати. – Держите двумя руками, – посоветовал Сефирот. – Вам пока не удержать ее одной. Тренировочная комната изменилась – теперь вокруг была пустыня, подобная той, что окружала Мидгар или простиралась на юг от Корела. Клауд сжимал рукоять нодати слегка вспотевшими ладонями, приготовившись к бою. Механический голос тренировочной программы бесстрастно произнес: – Активация боевого режима. Из-за ближайшего бархана показалась стая адских гончих – их ядовитые щупальца угрожающе покачивались над головой. Клауд дернулся вперед, но Сефирот остановил его: – Подождите, не нападайте. Сначала проследите за ними. Клауд уставился на гончих. Те выстроились почти в ровную линию, которая тут же превратилась в полукруг, когда крайние из монстров отошли немного в сторону. – Похоже, они нас окружают, – заметил Клауд. – Так и есть, – сказал Сефирот. – Зато теперь отлично видно вожака. Видите? Клауд посмотрел на гончих и действительно заметил особь покрупнее, которая выступала впереди своих собратьев. – Гончие, как и корелские волки, сражаются только стаями, – объяснил Сефирот. – Если вы убьете вожака, они, скорее всего, разбегутся. – Мне напасть на него? – спросил Клауд. Его слегка потряхивало от волнения и предвкушения битвы. – Нет, сейчас следите за краями, – быстро сказал Сефирот, отступая в сторону. И действительно, в тот же момент одна из крайних гончих с коротким рычанием бросилась на Клауда. Тот взмахнул нодати, выставив лезвие плашмя, и просто отбросил монстра в сторону. Гончая упала на бок с обиженным визгом, и тут же с другой стороны атаковала вторая. – Уклоняйтесь! – крикнул Сефирот, но Клауд и без подсказки уже успел увернуться, врываясь в кольцо гончих, которое успело замкнуться за ним. Сефирот остался вне кольца, гончие будто бы и не замечали его. – Знаете, что нужно делать? – спросил он. – Знаю, – усмехнулся Клауд и, практически не глядя, одним точным движением отсек голову вожаку. Тяжелая зубастая голова с длинным отростком покатилась к его ногам. Крови не было, тело гончей замерцало, а затем исчезло, и вслед за ней и остальные монстры. – Угроза устранена, – заявил механический голос. – Хм, странно, – пробормотал Клауд, опуская нодати. – Я думал, программа остановится, когда я уничтожу всех монстров. – Это программа на тактику, – объяснил Сефирот. – В бою нужно уметь не только махать мечом, но и думать. И у вас отлично получилось. – С вашей помощью, – добавил Клауд. – Если хотите, больше подсказывать не буду, – усмехнулся Сефирот. – Хочу, – Клауд одарил его ответной усмешкой. – Тогда пойдемте дальше, – Сефирот махнул рукой вперед. Они прошли по протоптанной в песке тропинке и свернули за одну из песчаных насыпей. Интерфейс программы снова сообщил об активации боевого режима, и дорогу Клауду преградила громадная иссиня-черная туша с длинными рогами, оранжевой гривой и такими же длинными зубами и когтями. Бегемот – монстр, о котором Клауд неоднократно слышал и читал, но ни разу не вступал с ним в битву. Тренировки с имитациями этих монстров были доступны только со второго класса. – Справитесь? – слегка насмешливо спросил Сефирот. – Без проблем, – ответил Клауд, стараясь говорить беспечно и не выдать объявшего его страха, усилием воли заталкивая его в самые глубины подсознания. Опозориться перед Великим Сефиротом совершенно не хотелось, и Клауд решил, что будет сражаться, даже если это грозит ему серьезной травмой и неделей в лазарете. О том, что с ним может случиться нечто и похуже, он просто предпочитал не думать. Он быстро вспомнил все, что знал о способах сражения с бегемотами, и зашел сбоку, стараясь не попасть под удар когтистой лапы. Длинный коготь пронесся полудюйме от его лица, но Клауду удалось обогнуть тушу монстра и нанести ему удар в бок по касательной. Меч лишь скользнул по толстой шкуре, не нанеся бегемоту ни малейшего вреда. Клауд перекувыркнулся, уворачиваясь от мощного хвоста с шипами, которым размахивал монстр, улучил момент и всадил острие нодати в его бок. Бегемот взвыл, поднимаясь на задние лапы и утаскивая за собой Клауда, вцепившегося в рукоять меча. Клауд почувствовал, как подошвы его ботинок потеряли опору, а потом и вовсе завис в воздухе, болтая ногами. Он увидел Сефирота, уже успевшего призвать Масамунэ. Их взгляды встретились, и Клауд изо всех сил замотал головой, умоляя его не вмешиваться. Бегемот рычал и брыкался, пытаясь избавиться от меча в своем теле и мотая Клауда из стороны в сторону, как тряпичную куклу. Пот застилал глаза, мышцы на руках напряглись до предела и болели, но Клауд собрал все свои силы и вложил их в руки, нажимая на рукоять и чертя лезвием длинную полосу на теле бегемота. Происходи все в реальных условиях, он был бы уже весь в крови и внутренностях из распотрошенного брюха монстра. Бегемот издал ужасающий рев и рухнул на землю. Клауд откатился в сторону и тут же встал на одно колено, вновь поднимая меч. – Угроза устранена, – сообщил голос, и туша бегемота исчезла. – Неплохо, – произнес Сефирот, подходя ближе. – Но вы слишком торопитесь и действуете по наитию, вместо того чтобы просчитать все наперед. – Простите, уж как умею, – отозвался Клауд, поднимаясь и утирая пот со лба. – Скорость тоже важна, – кивнул Сефирот. – Но еще важнее – скорость мысли. Вы должны думать быстрее, чем двигаетесь, и знать, что будет делать противник, до того, как он сделает это. – Я не изучал повадки бегемота, – признался Клауд. – Только слышал о нем из рассказов Зака и других Солджеров, а также немного читал. – Это не имеет значения, – покачал головой Сефирот. – Вам может встретиться противник, о котором не написано ни в одной книге. Вы должны чувствовать его, быть им, и в то же время действовать вразрез с его атаками, предугадывать и отражать их. – Разве это возможно, если видишь противника впервые? – удивленно спросил Клауд. – Вы научитесь, – сказал Сефирот. – У вас есть потенциал. Продолжим или вы устали? Клауд действительно устал, но скорее бы умер, чем признался в этом Сефироту. – Продолжим, – ответил он. – Вы уверены? – уточнил Сефирот. – Дальше будет сложнее. – Уверен, – твердо заявил Клауд. Они отправились дальше, дойдя до огороженного песчаными дюнами полукруглого участка. Как и в прошлые разы активировалось голосовое сообщение, предупреждая о появлении монстра. Такого Клауд видел впервые – гигантская закованная в броню туша с длинными мощными руками и маленькой головой. В одной из своих огромных лапищ монстр сжимал дубину, ударная часть которой достигала нескольких футов в диаметре и была покрыта длинными – и очень острыми на вид – лезвиями. Монстр взмахнул дубинкой, намереваясь прихлопнуть ею Клауда – тот успел отскочить в сторону в последний момент. – Бейте по ногам, – посоветовал Сефирот. – Будто я еще куда-то достану, – пробормотал Клауд, прыгая вокруг монстра и уклоняясь от ударов его дубинки, каждый из которых поднимал целую завесу из песка и пыли. Песок набился Клауду в нос и рот, глаза щипало, и он практически ничего не видел. Он нанес несколько рубящих ударов по ногам монстра, по толщине не отличающимся от ног двоерога, но тот, похоже, этого даже не ощутил. Клауд пытался рассмотреть брешь между пластинами, покрывающими его тело, чтобы попробовать пронзить насквозь толстую кожу, но в пылевой завесе, поднятой монстром, ничего невозможно было разглядеть. Клауд видел лишь ворочающееся в песке гигантское тело и на звук определял, куда в следующий раз опустится дубина, чтобы успеть отскочить. Он уже успел намотать вокруг монстра добрую сотню кругов, но так и не смог нанести ему сколько-нибудь тяжелого ранения. Пот градом катился по лицу и спине, Клауд устал и вымотался. Услышав очередной свистящий звук рассекаемого дубинкой воздуха, он попытался уклониться, но ноги заплелись, и он рухнул на колени. В тот же миг удар настиг его и отшвырнул в сторону. Перед глазами вспыхнули яркие пятна, а в голове словно ударил колокол. Кажется, он на мгновение даже потерял сознание, а когда очнулся, сумел лишь разглядеть серебристую вспышку, прорезавшую песчаную бурю, созданную монстром. Вслед за ней раздалось голосовое сообщение, оповещающее об устранении угрозы. И очевидно, что устранил ее совсем не он. Пустыня исчезла, вмиг сменившись уже привычным умиротворяющим видом реки и леса. Сефирот склонился над Клаудом, заглядывая ему в лицо. – Вы целы? – обеспокоенно спросил он. – Не знаю, – ответил Клауд. – Сможете встать? – Сефирот протянул ему руку. Клауд сжал его ладонь и поднялся на ноги. Голова тут же закружилась, и он пошатнулся, но Сефирот удержал его за плечо. От прикосновения перчатки к обнаженной коже Клауд слегка вздрогнул. – Отвести вас в лазарет? – в голосе Сефирота прибавилось беспокойства. – Нет, не нужно, все нормально. – Клауд несколько раз моргнул, фокусируясь на его лице. – Уже все прошло. Сефирот кивнул и отпустил его, а затем уселся на «траву» привычно скрестив ноги. Клауд подобрал нодати, сел рядом с ним и положил ее на колени. – Спасибо за подарок, – тихо произнес он. – Наверное, дни рождения принято отмечать не так? Нужно было подарить вам – как же это называется? – он прижал палец ко лбу, – именинный пирог? – Это мой самый лучший день рождения и самый лучший подарок, – твердо произнес Клауд, глядя ему в глаза. – Правда? – взгляд Сефирота просветлел. – Клянусь, – с серьезным видом ответил Клауд. – Что это был за монстр? – Вутайский хранитель – Ваджрадхара**, – ответил Сефирот. – Не уверен, что смогу повторить, – усмехнулся Клауд. – Их еще называют «анти-Солджерским оружием». Вутайцы призывали их в конце войны, когда силы их собственной армии были на исходе. С моей стороны было весьма неосмотрительно выпускать его против вас – в одиночку с ними может справиться только первый класс. Зак впервые тоже не смог. – Да? – оживился Клауд, чувствуя себя немного лучше. Если Зак не смог, то, наверное, не стоит так сильно стыдиться, что монстр оглушил его. Все же Зак уже больше года был в первом классе и даже участвовал в войне, когда он сам видел ее лишь по телевизору. Сефирот кивнул. Клауд задумчиво опустил голову, рассматривая блики, скользящие по гладкой стали нодати. – А я когда-нибудь смогу призывать ее так же, как делаете вы? – спросил он. – Сможете, если будете тренироваться. Я могу научить вас, но не сегодня. Для этого нужна свежая голова. – Да уж, мою голову сейчас точно не назовешь свежей, – Клауд потер наливающийся на лбу синяк и негромко рассмеялся. Сефирот улыбнулся в ответ. – Сэр… Сефирот, можно спросить вас кое о чем? – нерешительно поинтересовался Клауд. – Конечно. – А когда у вас день рождения? Сефирот пристально взглянул на него, и Клауд вмиг покраснел, решив, что сказал что-то не то. В последнее время он уже не так сильно смущался в присутствии легендарного Солджера, и даже немного гордился тем, что больше не заикается и не краснеет всякий раз, когда Сефирот обращается к нему с вопросом. Но когда тот смотрел именно так – пристально, будто пытался заглянуть в голову Клауда и прочесть его мысли, – становилось не по себе, и предательская краска вновь бросалась в лицо. – Вы будете смеяться, но я не знаю, – произнес Сефирот после продолжительной паузы – Клауд уже даже решил, что он не ответит. – Как – не знаете? – Клауд и не думал смеяться, но удивился до глубины души. Разве можно не знать, когда у тебя день рождения? Это казалось просто невозможным. – Вот так, – Сефирот улыбнулся уголком губ. Улыбка получилась какой-то грустной. – Мне не говорили. – Но можно ведь было спросить? У кого-то, – Клауд подумал, что снова городит чушь. – Мне нельзя задавать вопросы о своем происхождении, я ведь вам уже говорил. Я знаю только год, но не число и месяц. – Но ведь это просто день рождения… – пробормотал Клауд. – Что плохого в том, если вы узнаете, когда родились? – А что в этом хорошего? – вопросом на вопрос ответил Сефирот. Клауду сначала показалось, что он иронизирует, и вопрос скорее риторический, но Сефирот продолжал смотреть на него, ожидая ответа. – Я не знаю… – пожал плечами Клауд. – Просто, наверное, вам было бы приятно отмечать его… с друзьями. И получать подарки. – У меня и так есть все, что мне нужно, – сдержанно произнес Сефирот. Клауд хотел объяснить ему, что подарки дарят не только затем, чтобы дать человеку то, что он сам себе купить не может, а для того, чтобы сделать приятное и проявить симпатию, но почему-то передумал. Подумал, что если и решится произнести все это, то снова будет глупо запинаться и краснеть. Больше они не поднимали эту тему, хотя Клауд все никак не мог забыть грусть улыбки Сефирота. Отсутствие официального дня рождения тоже делало его особенным, но Клауд решил, что вряд ли бы гордился такой особенностью. Иногда гораздо проще и приятнее быть таким, как все.

****

После их первой совместной тренировки в день рождения Клауда Сефирот стал периодически запускать тренировочную программу – чаще в те дни, когда Клауд был недостаточно измотан плановыми занятиями, или в выходные. Клауд скорее бы умер, чем отказался, но Сефирот сам решал, стоит ли им тренироваться или лучше отдохнуть за чтением и зеленым чаем с пирожными. Теперь на каждую их встречу, кроме книги, Клауд брал с собой еще и нодати. Сослуживцы из третьего класса и Зак, конечно же, обратили внимание на новый и явно дорогой меч Клауда – тому пришлось солгать, что Мурасамэ ему прислали дальние богатые родственники. Сослуживцев это объяснение вполне устроило, а вот Зак, похоже, не поверил, но, на удивление, не стал лезть с расспросами. Когда он проводил плановые тренировки у третьего класса, то не уставал восхищаться успехами Клауда, подмечая, что тот откуда-то узнает новые и более сложные приемы боя. Клауд краснел от похвалы и стыда, не смея признаться, что его успехи – целиком заслуга Сефирота, который как-то неожиданно стал его неофициальным наставником. Они никогда не обсуждали это, но однажды Клауд нашел у себя на тумбочке бланк с заявлением о повышении квалификации. Он не знал, кто принес его – возможно, это был Зак, – и после недолгих раздумий все же решился заполнить и отнести в приемную к директору. Чтобы сдать тесты на повышение в классе, требовалось пройти курс очень серьезных тренировок и получить одобрение, как минимум, двоих Солджеров первого класса. На следующий день после того как Клауд отнес заявление, он получил сообщение, что может приступать к тренировкам для повышения квалификации – нужные для допуска подписи в его бланке уже стояли. Позже Зак признался, что подписал его заявление практически не глядя, а вот кто оставил вторую подпись – Клауд не знал и постеснялся спросить. Когда они в следующий раз встретились с Сефиротом, тот ни словом не обмолвился о том, что знает о новом плане тренировок Клауда, и Клауд решил, что, скорее всего, это был не он. Так как нагрузки Клауда увеличились, они с Сефиротом стали вновь чаще уделять внимание чтению. Клауд одинаково получал удовольствие, что от одного, что от другого, хотя тревога не оставляла его, особенно, когда он замечал, как мало осталось непрочитанных страниц в книге. Он жаждал узнать, чем же все-таки закончится история, хотя и страшился этого: и потому, что окончание книги могло означать конец для их встреч с Сефиротом, и еще оттого, что история Чарли стала уже привычной и незыблемой, как фонтан на улице Сектора 8, и порой Клауду сложно было поверить, что она может когда-нибудь завершиться. Иногда ему казалось, что с окончанием истории может случиться что-то плохое, но потом становилось смешно и стыдно от подобных суеверных страхов. Вместе с главным героем книги они прошли весь сложный и драматичный путь становления от умственно отсталого человека до гения, пережили яркие моменты отношений с Фэй и Алисой, самоанализ и поиски причин тех или иных комплексов, и теперь им следовало постепенно вернуться к началу, ведь в конечном итоге, как это ни печально, Чарли предстояло стать тем, кем он был раньше. Когда Клауд размышлял об этом, ему становилось не по себе – он хотел, но не мог представить, что чувствует человек, зная, что через какое-то время забудет, как правильно писать, говорить и даже думать. Это тоже казалось нереальным – ненамного реальнее его неожиданной дружбы с Сефиротом. Поэтому он изо всех сил надеялся, что случится какое-то чудо, которое спасет Чарли от слабоумия, а их отношения с Сефиротом – от разрыва. «17 сентября. Становлюсь рассеянным, – читал Сефирот, когда они встретились в очередной раз. Клауда клонило в сон после изматывающей тренировки – теперь увольнительные у него случались реже, а занятий стало больше, но он все равно внимательно слушал спокойный и мягкий голос, проводящий его по дороге чужой жизни. – Убираю вещи, потом не могу найти их и бросаюсь на первого встречного. Симптомы? Позавчера умер Элджернон. Я бродил по набережной, и в половине пятого утра пришел в лабораторию. Элджернон лежал в углу клетки, вытянув ножки. Будто бежал во сне…» Клауд непроизвольно всхлипнул. Слезы навернулись на глаза, и он поспешно сморгнул их. Сам не понимал, что на него нашло – это же просто книга, к тому же умер не человек, а мышь. Но он уже успел привязаться к Элджернону, хотя и подозревал, что конец его истории будет печальным. Просто не думал, что все произойдет так быстро. Сефирот мельком взглянул на него, продолжая читать: – «Вскрытие подтвердило мои предположения. Мозг Элджернона резко отличается от нормального – меньше вес, разглажены извилины, глубже и шире стали разделяющие полушария впадины. Ужасна мысль, что это же самое происходит сейчас и со мной. Я увидел, насколько все реально, и начинаю бояться будущего. Я положил трупик Элджернона в маленькую металлическую коробочку и отнес домой. Разве можно его сжигать? Пусть это выглядит по-дурацки сентиментально, но вчера вечером я похоронил его на заднем дворе. Я положил на его могилку букетик ромашек и долго плакал». Сефирот умолк, уставившись на виртуальную воду. Клауд почувствовал, как по щеке покатилась слеза, и поспешно утер ее. – Мне тоже жаль его, – хрипло сказал Сефирот, не глядя на него. – Каждый раз, когда перечитываю этот фрагмент. Мне кажется, он не заслужил того, что с ним случилось. – А с Чарли… случится то же самое? – спросил Клауд. Он не знал, чем закончится книга, и даже не думал узнавать, пока они вместе не дочитают ее. Сефирот покачал головой. – Нет, но, думаю, концовка романа вас все же расстроит. Давайте закончим на сегодня. В следующий раз они читали о встрече Чарли с матерью. Читал Клауд, а Сефирот слушал с задумчивым видом. Когда мать Чарли, пребывавшая не в себе, бросилась на него с ножом, Сефирот вздрогнул. Он перевел взгляд на Клауда и спросил: – Разве так бывает? – Что? – Клауд оторвал взгляд от книги. От чудовищной и отвратительной сцены ему самому стало не по себе. – Чтобы мать так ненавидела собственного ребенка. Я не знаю, я ведь никогда не знал своей матери. – Я тоже не знаю, и мне это кажется странным, – заметил Клауд. – Но, думаю, в жизни случается всякое. – Ваша мать любит вас? – спросил Сефирот каким-то ломким голосом. – Конечно! – тут же отозвался Клауд и вновь заметил какое-то странное выражение в его глазах. Его можно было бы назвать жадностью, правда, в данной ситуации подобное определение казалось более чем неподходящим. – И вы скучаете по ней? – Очень, – Клауд грустно улыбнулся. – Но у меня пока совсем нет времени съездить домой. – Мама, – задумчиво произнес Сефирот и повторил: – Мама… Вот бы увидеть ее хоть раз. Клауд перевернул страницу и увидел, что непрочитанной осталась лишь последняя глава.