Спиной к опасности

Девушка мокла под проливным дождем уже третий час. Все давно разошлись, справедливо рассудив, что в такую погоду группа явно не выйдет перекинуться парой слов. Никто не хотел получить простуду после жаркого шоу, вымокнув до нитки лишь ради того, чтобы увидеть, как они садятся в машину. Поблизости от венью осталась только Ева. Она стояла около служебного входа, уставившись невидящим взглядом на дверь. Пару раз она открывалась, кто-то выглядывал и тут же уходил обратно. От ее хрупкой фигурки исходило ощущение безысходности. Одна в чужом городе, чужой стране, ни друзей, ни знакомых… Она бы и ушла куда-нибудь, но уйти было некуда. Конечно, она могла бы отправиться в аэропорт и просидеть оставшиеся 20 часов до ее рейса там, но она хотела продлить ощущение этой сказки, в которую она окунулась. Три часа назад ей было ужасно жарко, но она не думала об этом. Пальцы намертво вцепились в металлический барьер. Если бы ее спросили, что она видела, она бы не смогла описать. Если бы ее попросили рассказать о концерте, хотя бы вспомнить сет-лист, она бы только развела руками. Всё, что у нее осталось, — ощущение. И именно в страхе его потерять она стояла перед закрытой дверью, избиваемая струями дождя. Первый час она еще дрожала, но сейчас у измученного тела не осталось сил даже на это. Она просто ждала, впав в оцепенение, ждала, сама не зная, чего. Когда в ее плечи вцепились сильные пальцы, она даже не вздрогнула. Но страх парализовал ее, и она не смогла повернуться. Кто бы это не был, он не вышел из заветной двери, а значит, ничего хорошего ожидать не приходится. — Ты промокла. Тихий равнодушный голос просто констатировал факт. Она же, попытавшись ответить, поняла, что ее собственный пропал – под влиянием ли страха, или просто организм отказывался повиноваться после всех выпавших на его долю испытаний… Некоторое время она ничего не слышала, кроме шума дождя, только пальцы массировали ее плечи. Она чувствовала, как мышцы расслабляются почти против ее воли. Ослабев, она покачнулась, но всё те же руки не дали ей упасть. — Ты устала. Всё то же отсутствие какой бы то ни было интонации или выражения в голосе. Или их просто скрыл своим шорохом шум дождя? — Да, очень, — наконец выдавила Ева. — Почему же ты не идешь домой? – вопрос предполагал ответ, но казалось, что этот ответ ему не интересен. — У меня здесь нет дома. Я улетаю через 20 часов, — пробормотала Ева. Ее страх уступил место усталости, тело предавало ее, предпочитая ее воле пальцы, разминающие плечи. — Как интересно… — она бы никогда не подумала, что ему это интересно, судя по тому, как он это сказал. – Ты не хочешь повернуться? – едва заметная издевка раскрасила бесцветный голос. — Нет, — вздохнула Ева, прикрывая глаза. Еще немного такого массажа, и она просто уснет. Прямо здесь, под дождем. – Так я чувствую себя в безопасности. — Поворачиваясь к ней спиной? – короткий смешок и вовсе отбил у нее охоту посмотреть на человека сзади. — Да. Неизвестности бояться глупо, поэтому я не боюсь, пока не знаю, что там, — умиротворенно протянула она. Смех стал веселым, и она почувствовала, как ее разворачивают. Открыв глаза, она снова покачнулась. На сей раз она была в шоке. В его взгляде читалось глубочайшее удовлетворение ее реакцией. Он довольно улыбнулся, продолжая массировать ее плечи – теперь спереди. — Жалеешь, что повернулась? – с легкой иронией спросил он. Ева снова потеряла дар речи. Она отчаянно пыталась что-то сказать, но просто не могла, только покачала головой. — Так что же ты тут до сих пор делаешь? – спросил он, рассматривая ее лицо. — Я… мне просто некуда идти, — пересохшее горло сделало голос хриплым. – И… атмосфера… — Я бы предпочел, чтобы ты сказала, что ждала меня, — он смотрел на нее со скучающим видом. Ева уже не могла удивляться – лимит был исчерпан, поэтому скованность куда-то пропала. Она больше не чувствовала себя в реальности – наверное, тело так устало, что она провалилась в сон, не заметив этого… А во сне можно делать что угодно. — И это тоже, — кивнула она, стараясь спрятать за этой фразой то, что ей хотелось ответить. Он удовлетворенно улыбнулся. — Так уже лучше. Говоришь, тебе некуда идти? – он смотрел на нее исподлобья. Она медленно кивнула, гадая, что будет дальше. Ей было ясно, что он не просто так стоит под дождем и массирует ей плечи. По телу пробежала легкая дрожь при мысли о том, что может последовать за этим разговором. — А если я позову тебя быть моей гостьей? – ровный, обыденный голос. У нее внутри всё оборвалось. — Я мокрая, — беспомощно развела руками она. — Я тоже, — невозмутимо возразил он. Глаза блестели весельем. Она опустила голову, судорожно думая, что ей делать. — Ты… — Я… — протянул он. Она подняла на него глаза, боясь, что он сейчас рассмеется и скажет, что пошутил. — Ты же шутишь, да? – в отчаянии спросила она. — Нет, — отрывисто ответил он. – Я абсолютно серьезно. Долго еще ты будешь вымачивать меня под этим отнюдь не теплым дождем? – иронично вскинул бровь он. Ева поняла, что вопрос был чистой формальностью – он уже всё для себя решил, и ее одобрение не требовалось. — Как я могу, — вымученно улыбнулась она. – Ты можешь простудиться, и во всем обвинят меня, — она посмотрела на него снизу вверх, в поисках ободрения или хотя бы успокоения. Но его глаза оставались холодными, хотя в них и светилось торжество. Внезапно подъехала машина, и он почти запихнул ее туда, сев следом на переднее сиденье. Казалось, о ней забыли. Он вел разговоры ни о чем с водителем, смеялся и шутил чистым, искренним голосом – совсем не тем, которым разговаривал с ней. Наконец машина остановилась. Он повернул голову в ее сторону, однако, не глядя на нее. — Я выйду здесь, а вы с Заком проедете еще чуть-чуть, потом пойдешь с ним. Он вышел из машины, не дожидаясь ответа – ему было неинтересно. Водитель вздохнул, качая головой. — Что? – не выдержала Ева. — Зря ты так, девочка, — озабоченно сказал добродушный пожилой негр. – Ты об этом пожалеешь. У нее заныло сердце. — О чем? Что вы имеете в виду? – взволнованно спросила она, понимая, что спрашивает ради опровержения. Она прекрасно поняла, что он имел в виду. — Всё, наша остановка, — снова вздохнул он. Идя за ним по служебному коридору, Ева пыталась глубоко дышать, чтобы успокоиться. Ничего особенного не происходит… всё будет хорошо… Но она сама себе не верила. Они попали на фешенебельный этаж, звук их шагов утопал в пушистом ковре, постеленном на полу коридора. Они остановились перед дверью, которая тут же открылась. Очевидно, хозяин номера не счел необходимым дождаться, пока гостья зайдет – проем был пустым. Водитель покачал головой, молча желая девушке удачи и подталкивая ее внутрь. Дверь за ней закрылась с мягким щелчком. Ева нервно озиралась по сторонам, пытаясь подстроиться под ситуацию. Его она увидела около мини-бара, сжимающего бокал с виски в руке. Мокрые волосы свисали на лоб, с них грустно капала вода, скользя по уже обнаженному торсу – видимо, он снял мокрую одежду как только вошел в номер. Еву порадовало, что это коснулось только рубашки – джинсы оставались на месте. Она всё еще надеялась, что неправильно поняла его, и он действительно просто позвал ее в гости. — Ты можешь воспользоваться ванной, — бросил он, не оборачиваясь. Ванной? Похоже, он предлагает ей отнюдь не понежиться в мягкой пене… Ее охватила паника. Поэтому она сочла за лучшее скрыться за дверью ванной комнаты, чтобы хоть как-то привести мысли в порядок. Прислонившись к стене, оставшись в одиночестве, она прикрыла глаза, уже жалея о том, что пришла сюда. Она хотела его? Да, скорее всего, это было бы самым правильным словом. Но глядя на его холодность, она засомневалась, а стоит ли. Очевидно, на бережное отношение рассчитывать не приходится… А оно ей нужно, необходимо. Впрочем, может, стоит просто попросить его об этом? Она открыла дверь в комнату, собираясь решительно обсудить с ним детали, но не успела: он сразу прижал ее к стене. Поцелуй получился грубым, но в нем чувствовалось столько страсти, что поспешность и прикушенная губа показались малозначительными. Он сорвал с нее халат, который она накинула в ванной, и хотел было продолжить яростный бой, который у нормальных людей называется поцелуем, когда понял, что под халат она снова надела белье. Простенькое, обычное, заурядное. Смеясь, он стал медленно расстегивать бюстгальтер, глядя в лицо девушке, но она опустила глаза. Ее дыхание сбилось, когда он как будто случайно коснулся рукой ее груди. Опустившись на колени, он стал стягивать оставшуюся претензию на одежду, его пальцы нарочно задевали кожу, легко и остро. Руки девушки на его плечах дрожали, и он с отстраненно думал, отчего она так волнуется. Слишком уж странными были ее реакции. Глядя на нее снизу вверх, он осторожно и медленно лизнул сначала кожу бедра, а потом и более чувствительную плоть. Ее руки на его плечах остались ее единственной опорой, потому что собственные ноги больше не держали ее. Она падала – во всех возможных смыслах. С каждым движением его языка она всё больше дрожала, стараясь сдержать стон, а он ожидал от нее именно этого, поэтому продолжал терзать легкими касаниями горящую плоть. Звук, вырвавшийся из ее горла не был стоном – он был едва сдерживаемым рыданием. Наблюдая за ней, он чувствовал, что возбуждается всё больше, и ждал, когда сможет поиграть в свою любимую игру. Он всегда обладал очень тонким чутьем. Он точно знал, какое влияние имеет то или иное его действие. Поэтому когда он понял, что почти подвел ее к развязке, он поднялся и встал почти вплотную к девушке, не касаясь ее. Она часто дышала, и грудь вздымалась и опускалась в том же ритме, едва задевая сосками его тело. Стиснув зубы, он решил не обращать на это внимания, держа себя под контролем. Она открыла глаза, отяжелевшие веки плохо слушались ее. Он хорошо знал это выражение лица: она умоляла его помочь ей. Но он только весело смотрел на нее, стараясь не придавать значения трению ее груди о его собственную. Она задыхалась, пытаясь справиться с собой и как-то обрести контроль над ситуацией. Он с любопытством наблюдал за ее попытками, терпеливо ожидая, когда же она сломается. И, конечно, дождался – как всегда. — Пожалуйста… — слабо прошептала она. — Что? – сделал невинное лицо он. — Я… ты же знаешь… пожалуйста… — слова давались ей с неимоверным трудом. — Пожалуйста – что? – он приблизил губы к ее лицу, но так и не прикоснулся к нему. Он чувствовал ее дыхание в скольжении сосков по своей груди, и сквозь его зубы просочилось шипение. Она слишком долго испытывает его терпение. — Дай мне это, — жалобно попросила она, опуская глаза. — Что — это? – мило улыбался он, чувствуя, что его дыхание тоже учащается. – Смотри мне в глаза. Ева подняла взгляд, чувствуя, как он затягивает ее в себя. Тело горело, она понимала, что он бросил ее в тот момент, когда это было уже жестоко. И он об этом знал. Более того – он наслаждался этим. — Облегчение, — выдохнула она. — Попробуй сама, — промурлыкал он. – Смотри мне в глаза, представляй, что я тебя касаюсь… да… языком… делая мягкое круговое движение, еще одно, и еще… случайно царапаю зубами плоть… а язык легко порхает, снова и снова окатывая тебя волнами наслаждения… Его мурлыкающий голос в сочетании с горячим взглядом, слова, которые он говорил, касающийся ее бедра напряженный член и рука, лежащая на ее животе, хотя и чуть выше, чем нужно, всё же сделали своё дело; она обмякла, сползая по стене и от всей души ненавидя его. Он знал от первой до последней секунды, что делает с ней, и наслаждался этим. Но упасть он ей не дал, снова прижимая к стене и впиваясь еще одним грубым поцелуем в ее ослабевшие губы. Сил сопротивляться не было, и она чувствовала, что он опять возбуждает ее. Еще одной такой пытки она не вынесет – это она знала наверняка. Поэтому когда он сделал шаг назад, она только простонала – нет, только не опять! Он же отошел в угол комнаты, лениво прислонившись и упираясь руками в обе стены. — Тебе это нравится, да? – с трудом выговорила она. — Конечно, — напряженно улыбнулся он. – Мне нравится, что ты меня хочешь. Признай это. Ева опустила руки, автоматически кладя их на свои бедра и поглаживая их. — А-а-а, — покачал головой он и подмигнул. – Ты же хочешь, чтобы это делал я, верно? Она опустила голову, не зная, куда деваться. Ей было стыдно признать, что он прав. Всё, о чем она могла сейчас думать – это он. И часть его, которая притягивала ее взгляд, хотя и пугала ее. — Ну вот же я, подходи и делай, что хочешь, — выдохнул он, стискивая зубы. – Мне даже некуда отойти… — он окинул взглядом стены по обеим сторонам от себя. Она посмотрела на него, не в силах противиться своему болезненному желанию. Она снова и снова оглядывала его тело, задерживаясь то на одном участке, то на другом. Ее восхищение и возбуждение были яркими буквами написаны на ее лице, и он чувствовал, как дышит всё чаще – она рассматривала его так, что ее взгляд казался осязаемым, лаская его тело. Подняв на него глаза, в которых читалась мольба дать ей разрешение, она сделала неуверенный шаг навстречу. Он улыбнулся, вскидывая голову и чувствуя себя прикованным к скале Прометеем в ожидании орла. Только вот он жаждал прикосновений своего орла. Благоговейных прикосновений. Подойдя к нему, она несмело провела руками по его груди, коснулась губами оставшихся безучастными губ. Только рваное дыхание давало понять, что он весь в действии, с головой, как и она. Но он ничего не делал, никак не проявлял своего желания. Но всё же оно было очевидно. Внутренне простонав, она поняла, что он снова издевается над ней, теперь другим способом. Она вся пылала, но на сей раз он не даст ей даже слов и взгляда, всё придется делать самой. Поэтому она прижалась к нему так плотно как только смогла, одной рукой обнимая его за шею, а другой упираясь в стену над его плечом. Она вложила в поцелуй всё то желание, отчаяние, ненависть и страсть, которые сейчас полыхали в ней. Он поежился. Кажется, он добился того, чего хотел – она перешла к активным действиям. Он не сопротивлялся и пустил в рот ее язык, оставляя свой неподвижным. Она, кажется, нашла особое удовольствие в его пассивности, и медленно исследовала нёбо и обратную сторону губ. Ее рука переместилась со стены на его бедро, и он неосознанно сделал ответное движение языком. Теперь она отстранилась и победно улыбнулась. Он покачал головой, признавая поражение. Однако он хотел быть побежденным в этой схватке. Хитро глядя на него, Ева опустилась на колени, томительно скользя грудью по его телу. Губы мягко касались сначала одного бедра, потом другого, как будто нарочно не замечая стоящего на самом видном месте. Он чувствовал движения ее языка, и они всё время были где-то рядом, но не там, не там… его рука потянулась к ее голове, чтобы направить ее туда, куда нужно. Она вырвалась и посмотрела на него снизу вверх. — Может быть, теперь мне рассказать тебе, что мог бы сделать мой язык? – прошептала она. Он рассмеялся, резко выдыхая. — Быстро учишься, молодец. Только разница в том, что ты так же хочешь коснуться его, как и я – чтобы ты это сделала. — Верно, — согласилась Ева, обнимая его губами. Он откинул голову на стену, подсохшие волосы казались черными на фоне светлой обивки. Он прикрыл глаза, представляя ее голову там, внизу, покоренную и покорившуюся. Сдавшуюся на милость своего желания обладать им. Острая волна прокатилась по его сосудам. Он рывком поднял девушку на ноги, встречая ее подернутый поволокой взгляд. — Хватит, — прорычал он. — Ты боишься не сдержаться? – прошептала она, едва прикасаясь к нему. — Нет, я боюсь, что ты перестараешься и перегоришь раньше времени, а потом не выдержишь моих притязаний на твое тело, — парировал он, едва касаясь языком ее губ. – Ты уже дрожишь… плечи подрагивают… — он гладил ее голосом, снова. Ева и правда дрожала – не только от возбуждения, но и от страха. И от предвкушения. Она хотела и боялась того, чего хочет. — Хватит болтать, — напряженно сказала она. — Мм, кому-то не терпится? – его губы растянулись в улыбке, и он медленно пошел на нее. Она отступала, двигаясь назад. Поэтому была не готова к тому, чтобы споткнуться обо что-то и упасть. А сзади оказалась кровать. И она упала прямо на нее. Как банально. Он же продолжил движение вперед, нависая над ней, касаясь ее, но не входя. Его взгляд сплелся с ее, притягивая друг к другу не только тела, но и души. Которые вряд ли имели голос в данный момент. — Давай, — хрипло сказал он. — Что? – ее вздох пролетел по его коже. — Попроси меня, — он потерся об ее бедро. Она зажмурилась, видя, что он делает как бы со стороны, и сходя с ума. — Нет, — выдохнула она. — Давай же, — промурлыкал он, касаясь входа. Ева почти теряла сознание от смеси эмоций и реакции непосредственно тела. Ей казалось, что она сейчас умрет. — Да, сделай это, черт тебя подери! – не выдержала она. – Возьми меня! По его лицу растеклась улыбка, тут же сменившаяся напряженной гримасой. По чести говоря, игры доставляли ему удовольствие, но и его терпение уже подходило к концу. Поэтому одним резким движением он сразу же заполнил ее до конца и сам слегка испугался в первый момент – она была слишком узкой. Ее пронзила острая боль – настолько сильная, что слезы выступили на глазах. Но так же быстро эта боль сменилась кружащим голову наслаждением. А по его лицу разлилось удивление. — Ты… — он не верил самому себе. – Ты… у тебя это в первый раз? – от удивления он даже забыл сделать обратное движение, и теперь она сжимала его, заставляя собирать все силы в кулак, чтобы превратить мысли в слова. — Какое это теперь имеет значение? – почти всхлипнула она. – Ты меня убиваешь… — она прикрыла глаза. — Ты должна была сказать мне, — напряженно сказал он. – Я мог порвать тебя. — Но не порвал же, — беспечно выдохнула она, мечтая только об одном. – Не заставляй меня снова просить тебя, пожалуйста, — она открыла влажные глаза с остатками слез. С легким рычанием он тряхнул головой, начиная двигаться медленно и осторожно. По ее лицу он видел, что ей всё еще немного больно, но она притянула его к себе, заставляя разделить поцелуй, уже гораздо более сладкий, чем предыдущие, и побуждая двигаться быстрее. Делая одно движение бедрами за другим, он видел, как меняется ее лицо, и чувствовал глубочайшее удовлетворение. Да, вышла небольшая накладка, но в итоге всё получается хорошо… даже слишком хорошо. Голова Евы металась на подушке. Боль прошла, хотя в первый момент ей показалось, что ее разрывает пополам. Идея промолчать была не лучшей… но ее мысли смывали волны, которые начинали его бедра. Движение, еще одно… и она поняла, что сейчас не сможет сдержать крик. Слишком сильным было ощущение заполненности, и каждый новый выпад проходил всё глубже, заставляя ее рыдать. Она в беспамятстве вцепилась в его спину, но он не останавливался, двигаясь дальше и дальше. Ее крик получился пронзительным, а он продолжал возносить ее куда-то в совершенно невероятные дали. Ей казалось, что больше она уже не вынесет, еще одно движение – и она просто умрет… — Хватит, пожалуйста… — рвалось из ее горла, пока ногти впивались в его тело. У него кружилась голова, он бы уже мог отпустить их обоих, но ему хотелось еще, еще немного… еще один выпад, и еще один… Он чувствовал горящие полосы на своей спине и ее бьющееся в конвульсиях тело под собой, и сделав последнее движение, он едва сдержал крик. Он давно не был первым и забыл, каково это… С этой мыслью он закрыл глаза, оставаясь в ней. Она же тяжело дышала, почти задыхалась от нахлынувших эмоций. Придя в себя через некоторое время, Ева пошевелилась и вспыхнула, ощутив его. — Ты всё еще… — она запнулась. Он лениво улыбнулся. — Как был твой первый раз? – он беззастенчиво напрашивался на комплимент. — Ты не можешь не быть таким самодовольным? – рассмеялась она, но он оборвал ее смех, прижимая ее к подушке рукой, вцепившейся в шею. — Осторожнее, милая, — с угрозой произнес он. На его губы вернулась легкая улыбка, прогоняя выражение страха с ее лица. – Так как был твой первый раз? — Мне не с чем сравнивать, — улыбнулась она. — Это следует расценивать как приглашение? – искренне расхохотался он. Ева смутилась. — Нет… ты всё время ставишь меня в неловкое положение… — прошептала она. — В неловкое положение я тебя еще не ставил, — задумчиво улыбнулся он. – Может, уже пора… На ее лице снова отразился страх. — Не надо, — попросила она. Сделав паузу, она решилась. – Не знаю, в тебе ли дело, в моих ли чувствах к тебе, или потому что впервые… Но это было потрясающе. Он изменился в лице. — Каких еще чувствах? Ева засомневалась. Ей совершенно не понравился тон последнего вопроса. — Ты хочешь сказать, что действительно ждала меня? – его голос был напряженным. — Ну… да, — нерешительно выдавила она. Он закатил глаза и, выскользнув из нее, стал выбираться из постели. — Куда ты? – охнула она. — Я не занимаюсь сексом с фанатками, — безапелляционно сказал он. — Ты уже это сделал, — улыбаясь, напомнила она. — Я этого не знал, — отмахнулся он, заворачиваясь в халат. — А что ты подумал, когда увидел меня там? Когда увидел мою реакцию, когда повернул меня? Когда, черт возьми, ты довел меня своим взглядом и голосом до… — Хватит! – резко оборвал он, стоя спиной к ней и глядя в стену. Она вылезла из постели и, обнаженная, подошла к нему. Встав перед ним, она развязала пояс его халата и, глядя ему в глаза, прижалась к обнаженному телу. Его хмурое лицо слегка просветлело, но он по-прежнему был серьезен. — Какая разница? – она ласково смотрела на него. – Через несколько часов я улечу отсюда и, возможно, мы больше никогда не встретимся. — А если встретимся? – холодно спросил он. — Я сделаю вид, что вижу тебя в первый раз, — искренне пообещала она. — Почему я должен тебе верить? – бросил он. Ева вздохнула и коснулась губами его шеи. Он не отпрянул, что она посчитала хорошим знаком. — Посмотри мне в глаза и спроси себя: могу ли я предать тебя? Она подняла на него взгляд – спокойный, чистый, теплый. Он сразу же расслабился, видимо, получив ответ на свой вопрос. Его рука осторожно легла ей на грудь, и девушка вздохнула, прикрывая глаза. — Тогда продолжим? – выдохнул он, едва заметно касаясь губами ее плеча. — Только не издевайся надо мной снова, пожалуйста, — улыбаясь, попросила она. Он засмеялся. — Я по-другому не умею, — развел руками он. – Просто так – это неинтересно… но, может быть, я дам тебе возможность поиздеваться надо мной… не безвозмездно, естественно, — на его губах появилась многообещающая улыбка. — Ммм, как интересно… — протянула Ева, а ее рука, быстро скользнув по его животу, опустилась ниже. Он через силу рассмеялся, чувствуя, как страсть пробуждается к жизни. Он протянул ей пояс от халата, который теребил в руках. — Ты можешь привязать меня, — хрипло сказал он. — Что? – глаза Евы широко распахнулись, но в их глубине мелькнуло возбуждение – идея ей понравилась. — Ты слышала, что я сказал, — выдавил он. – Делай, пока я не передумал… У Евы закружилась голова. Он дает ей власть над собой! Практически неограниченную… Он медленно лег на кровать, располагаясь поудобнее. Ева же принесла из ванной еще три пояса – слава богу, в люксе было много халатов. Аккуратно, стараясь не перетянуть слишком сильно, она привязала его руки и ноги к стойкам кровати. Стоя над ним, почти распятым перед ней, она чувствовала, что всё плывет перед глазами. Вот он, перед ней, беспомощный, связанный и такой потрясающе красивый, манящий… Медленно, как будто во сне, она заползла на кровать, проводя рукой по его ноге. Он вздрогнул под ее прикосновением, дернувшись в своих шелковых путах, но остался на месте. Она встала над ним на колени, целуя шею, плечи, ключицы и чувствовала, как учащается его дыхание. Он закрыл глаза, отдаваясь на волю ощущений, понимая, что сделать ничего не может, потому что так захотел сам. Прокладывая дорожку из поцелуев по его телу, она скользила по нему волосами и грудью. Он выгибался навстречу прикосновению, неосознанно стараясь продлить его, сделать более ощутимым, но мешали связанные руки и ноги, движение оставалось неуловимым. Он чувствовал, как она рисует узоры языком на его бедре, намеренно выводя его из равновесия. Кровь начинала закипать в нем, но она и не думала перемещаться к более чувствительным тканям. Ее руки гладили бедра, а язык скользил по солоноватой коже. В нетерпении он дернул рукой, пробуя разорвать пояс, но он оказался крепким и не поддался. — Черт, — выругался он. – Ты решила мне отомстить? – процедил он. — Ты себе не представляешь, как я хочу тебя, — прошептала Ева, благоговейно проводя руками по его груди. Он откинул голову, судорожно вздыхая. Ее прикосновения в сочетании с тем, что она говорила, раскаляли его страсть, мешая думать. — Тогда развяжи меня, — выдохнул он. – Это была плохая идея, активным должен быть я… — Нет, — мечтательно протянула Ева, прижимаясь грудью к его животу и целуя его тело. – Ты сам это начал, теперь терпи, — улыбнулась она, проводя рукой по ноге от бедра. Скольжение кожи по коже было мучительно медленным и слишком легким, почти неосязаемым. — Садись на меня, — простонал он. Ева с готовностью уселась на него, целуя шею и прикусывая мочку уха. Он снова дернулся в своей паутине, выпуская рваный вздох. — Не так, господи… — его голос сорвался. – Я забыл, что тебя всему надо учить… Ева рассмеялась. — Неужели ты думаешь, что я тебя не поняла? Очень даже… — она намеренно задела бедром его член, но тут же ускользнула в сторону, не дав ему потереться об нее. Он разочарованно вздохнул, снова закрывая глаза. — Посмотри на меня, — прошептала она ему в губы. — Я уже понял, что был не прав, играя так с тобой, — он серьезно смотрел на нее, тяжело дыша. Ева мило улыбнулась. — Я буду более милостивой, чем ты, — выдохнула она, беря его рукой. Он рванулся навстречу, и Ева рассмеялась низким, гортанным смехом. Кажется, действие доставляло ей не меньше удовольствия, чем ему. – Ты такой… горячий… — запинаясь, выдавила она, прижимаясь к нему всем телом. — Так пусти меня к себе, пусти меня в себя! — его голос дрогнул с движением ее руки. — Ты слишком торопишься, — укоризненно произнесла она, дрожащей рукой скользя по нему. — Это ты слишком медлишь, — прорычал он. – Если не хочешь меня развязывать, тогда сделай это сама, но сделай! Судорожно вздыхая, она стала осторожно опускаться на него. Его руки сжались в кулаки, всё тело напряглось, когда она закончила движение и застыла на нем. — Ну давай же! – простонал он. Поняв, что она не оставила намерений отомстить ему, он вытащил руку из ослабшей хватки пояса, тут же освободил вторую и немедленно притянул девушку к себе, яростно целуя. Она дернулась в его железных объятиях, попытавшись сделать движение, но он не позволил ей этого. — Я напомню тебе, кто тут лидер, — опасно прошептал он. – А теперь развяжи мне ноги. Давай. Он отпустил ее, позволяя подвинуться чуть назад, чтобы распустить узлы. Она потянулась к стойке кровати, ее тело, конечно, последовало за ней, вызывая бурю эмоций. По сосудам тек чистый яд, отравляя ее, а он смотрел на нее и улыбался, зная, что она чувствует. Справившись наконец с узлами, она повернулась к нему. Ее глаза горели, а дыхание было рваным и аритмичным. Обретя контроль над ситуацией, он взял в руки и себя, поэтому рассмеялся, встречая ее молящий взгляд. — Может, не будем двигаться? – насмешливо спросил он. Ева же вместо ответа дернулась ему навстречу; выражение его лица тут же изменилось, и он подмял девушку под себя, нависая над ней. — Я могу сделать тебе больно, — тихо предупредил он, и с его губ слетел легкий вздох. Он поднял голову и зажмурился, борясь с ощущениями. — Мне всё равно, — твердо ответила Ева. – Ты – во мне, и больше мне ничего не нужно. Она пошевелилась под ним, поднимаясь, и касаясь губами груди. Резкое движение бедрами навстречу уложило ее обратно. Он застал ее врасплох, и она дернулась, ловя ртом воздух. Следующий выпад был еще более резким, она вскрикнула, вцепляясь в его плечи. Он моментально уловил ее манипуляции и внутренне торжествовал, начиная двигаться быстрее и глубже. — Ты об этом пожалеешь, — сквозь зубы процедил он. — Нет… я хочу еще. Я хочу тебя, больше… Он почти терял голову, но всё же сохранял ритм, двигаясь глубокими выпадами. Ее ноги сомкнулись на его пояснице, обхватывая его плотным кольцом. Перед глазами всё плыло; казалось, всё сознание сосредоточено сейчас в одной точке тела – общей с ней. Внезапно Ева почувствовала, что он ускользает. — Нет, только не опять! — простонала она. По щеке потекла слеза, когда ее опасения оправдались – он вышел из нее и, сделав несколько глубоких вдохов, лег рядом. Перекошенное страстью лицо приняло привычное насмешливое выражение. Он с любопытством рассматривал мелко подрагивающее тело девушки. Воздух со свистом прорывался сквозь преграду его зубов, обозначая дыхание. — Ты сам на грани, зачем ты это делаешь, — задыхаясь, в полубредовом состоянии выдавила Ева, поворачиваясь набок лицом к нему и стараясь вновь обрести телесный контакт, но он ей не позволил. — Так неинтересно. Слишком просто, — мечтательно глядя на пол около кровати, сказал он. – Не придвигайся ко мне. — Ты боишься потерять контроль над собой? – выдохнула Ева. Он рассмеялся. Дальше послышался щелчок, и девушка обнаружила, что ее запястье пристегнуто к стойке кровати наручниками. Он же быстро перелез на другую сторону постели, расположившись на безопасном расстоянии. Ева тяжело вздохнула, пытаясь обрести ясность мыслей, но в голове по-прежнему царил хаос, поэтому инстинктивно она дернулась навстречу ему, безнадежно пытаясь вернуть его себе. С его губ срывались рваные вдохи и выдохи, пока он наблюдал за ее попытками. Протянув руку, он погладил грудь, и сразу же отдернул ее, когда девушка метнулась навстречу. — Не так быстро, — хрипло прошептал он. Ева видела из-под полуприкрытых век, как он встал с кровати и, покачиваясь, пошел в ванную. В отчаянии дернув наручниками, она поняла всю безнадежность своего положения: стойка даже не шелохнулась, она только поранила кожу холодным металлом браслета. А он медленными шагами возвращался обратно, держа в руках горящую свечу. — Ты же не собираешься поливать меня воском? – нервно рассмеялась она. Он улыбнулся – опасно, томно, с обещанием. Девушка вздрогнула – он лег почти вплотную к ней, касаясь ее груди своей. Словно электрический разряд пробежал по их телам, когда они соприкоснулись кожей. Он судорожно вздохнул и поцеловал ее. То, что задумывалось, как поверхностное движение, превратилось в глубокий поцелуй, в котором оба задыхались, прижимаясь друг к другу телами, но держа руки на весу: одна в наручниках, другая – со свечой. — Прекрати мучить нас обоих, — выдохнула Ева, когда он отпустил ее губы. Ответом ей была неизменная насмешливая улыбка. А потом несколько капель воска упали на ее живот. Девушка вздрогнула, дернулась, задевая бедром его тело. Он откинул голову и смотрел на нее, открыв рот и позабыв, что надо дышать. Он завороженно наблюдал за тем, как горячая жидкая масса превращается в холодную жесткую на мягкой шелковистой коже. — Тебе не нравится? – через силу выдавил он. Ева не нашла, что сказать: ее частое дыхание говорило всё за нее. — Пожалуйста… — простонала она. — Пожалуйста — что? – его шепот горячим ветерком коснулся ее уха. Губы легко скользнули по мочке. — Ты знаешь, что… ты уже спрашивал, что… я хочу тебя, сукин сын! – срывающимся хриплым голосом простонала Ева. – Можешь вылить на меня весь оставшийся воск, только дай мне то, что я хочу! Он растянул губы в лихорадочной улыбке. Воска оставалось много, и какой-то еще обладающий здравым смыслом уголок мозга выдал опасение, а не будет ли ожога. Но он нашел решение: вылив воск на нее, он тут же накрыл ее тело своим, содрогаясь от ощущения ее кожи и горячего воска между ними, и одновременно снова вошел в нее одним движением. Ее пронзительный крик звенел в его ушах, воск обжигал кожу на животе, а член был готов взорваться от напряжения. Медленно двигаясь, он отстраненно думал, что слышит еще чьи-то стоны и только потом понял, что они срываются с его собственных губ. Ева притянула его за шею к себе, впиваясь в кожу зубами. Неистовым поцелуем он припечатал ее голову к подушке, одновременно сжимая ее закованную в наручник руку. Он чувствовал бешеный ритм ее пульса, продолжая двигаться, загоняя ее, словно лошадь. — Ты просто чудовище… — выдохнула она, прежде чем потерять сознание. Через несколько секунд он, содрогнувшись, замер на ней, пытаясь отдышаться и прийти в себя. В голове всё взрывалось, и он думал, что тоже как никогда близок к обмороку. Прошло несколько минут, прежде чем он смог свесить руку с кровати, чтобы достать ключ и расстегнуть наручники; еще пара секунд ушла на стряхивание воска с живота девушки и поиски одеяла. Сжимая в объятиях слабо дышащую Еву, он думал, а не привиделось ли ему это всё. Совершенно безумная оргия с абсолютно случайной женщиной. Которую, вдобавок, он сам женщиной и сделал. Он тихо рассмеялся, целуя ее в краешек бесчувственных губ. — Поверь мне, это был лучший секс в твоей жизни. — В твоей тоже, — слабо прошептала она. Он рассмеялся громче. — Пожалуй, ты права. А сейчас отдыхай – через несколько часов я отвезу тебя в аэропорт.