Обычный человек с необычной судьбой

Мы уже над планетой интерексов под названием Ксенобия. За время перехода, много чего произошло: встреча делегации интерексов, поединок Локена с Люцием, делегация администраторов из трибунала Экзектро, а так же, к нам присоединился Эреб — первый капелан Несущих Слово. Последние два события были для меня самыми худшими, делегацию возглавляла Аэнид Ратбон — высокая стройная женщина с рыжими волосами, высокими скулами и бледной кожей, к тому же чрезвычайно суровая и вредная, ведьма — одним словом. Она требовала, чтобы со всех новых миров поступали налоги, ведь Терра в одиночку такой поход не потянет. С одной стороны причина понятна, но с другой Совет Терры слишком торопит события, многие миры еще не отстроились после наших визитов, а их сразу облагают налогом. А если брать случай с Эребом, то тут причина сложнее. Он знает кто я, а я знаю кто он и кому он служит. Мы с ним стараемся не пересекаться, но это у нас не всегда получается, Локен не раз спрашивал у меня про наши отношения с Эребом, но я давал лишь отговорки, Локен понимая, что я не хочу об этом говорить, старался не докапываться до меня. Я хотел бы рассказать ему всю правду про грядущее, но это может серьезно изменить ход событий и я окончательно потеряю контроль над ситуацией. Нас наконец-то высаживают на Ксенобию, в делегации примерно пять сотен человек, и в ее состав вошли офицеры Астартес, отряд эскорта, итераторы, а также, несколько летописцев, допущенных по личному настоянию Хоруса. Здесь, так сказать, точка не возврата. Либо я помешаю Эребу выкрасть анафем, либо мои шансы предотвратить ересь, резко снижаются. Но даже такая важная задача не может помешать мне полюбоваться городом. Он был расположен на склонах широкой бухты, так что постройки ступенями спускались от крепостных валов до самого моря. Берега бухты утопали в густых зарослях джунглей, и пышная растительность повсюду проникала в город, так что здания — башни из бледно-серого камня и высокие дома из латуни и серебра, словно горные вершины, поднимались над зеленым ковром. Растения по большей части имели настолько густой темно-зеленый цвет, что в неярком желтоватом свете дня казались почти черными. Город строился ярусами, и под сомкнувшимися кронами деревьев к берегу моря, в зеленоватом полумраке спускались извилистые улочки и арочные виадуки. На высоких башнях и богато украшенных колокольнях высились металлические мачты, и теплый ветерок развевал на них знамена и штандарты. Нас разместили в западной части города, в районе под названием Экстранус, как нам объяснили, этот район специально выделен для чужеземцев, которые сюда приезжают. Апартаменты здесь конечно богатые, но разве Воитель позволит своим подчиненным сидеть на месте, нас повели на экскурсию по залам индустрии и торговли, музеям музыки и искусств, архивам и библиотекам. Весь город состоял из прекрасных зданий, величественных статуй и изящных фонтанов. В этот же день нас пригласили на парад, устроенный в нашу честь городским военачальником по имени Джефта Науд. На него также вышли посмотреть простые жители Ксенофобии, которые начали громко петь и усыпать дорогу солдат лепестками цветов и лентами, что является обычным делом для парадов. Парад получился масштабным и красочным. Метурги в пышных парадных костюмах шествовали многолюдными шеренгами и исполняли громкие гимны, с целью не только приветствовать гостей, но и создать соответствующее настроение. Гливы и сагиттары маршировали стройными колоннами в начищенных до ослепительного блеска доспехах, украшенных гирляндами из листьев и лент. Следом за солдатами человеческой расы вышли отряды кинебрахов, громыхающих тяжелыми латами, и появились сверкающие ряды механической кавалерии. Кавалерийские отряды представляли собой сотни металлических коней, которых люди видели, во время знакомства с посланниками. Только теперь, эти скакуны больше не были безголовыми. На четырехногих сооружениях там, откуда у настоящих коней должна была расти шея, сидели гливы и сагиттары. Доспехи воинов идеально совпадали с формой сиденья, удерживая всадника в седле, а ноги солдата были спрятаны в пазухах грудной брони роботов. Гливы — бойцы ближнего боя, вооруженные копьями с шарообразным противовесом, а саггитары являются бойцами дальнего боя с луками. Как бы глупо их вооружение не выглядело его не стоит недооценивать стрелы сеггитариев реактивные, а наконечники снабжены силовыми разрывающими полями, как собственно и копья гливов. Ну, а если вернуться к параду, то его конечной целью был музей вооружения. В нем хранились все возможные образцы оружия и старинные алебарды и современное вооружение. Водил нас по музею все тот же Джефта Науд. Воитель внимательно слушал его и вставлял свои замечания, когда оружие говорило о нашем общем прошлом. — Они пытаются произвести на нас впечатление, — прошептал Аксиманд. — Музей оружия? Это все равно, что открыто сказать, как сильно они нас обогнали… как далеки от войн… Можно подумать, что оружие сохраняется, только как историческая реликвия. Они смеются над нами. — Никто над нами не смеется, — проворчал Абаддон. Мы перешли в зал, где в залитых голубоватым светом витринах, хранились еще более странные предметы. — В этом зале продемонстрированы образцы оружия кинебрахов, — под аккомпанемент метургов пояснил Науд. — Грубо говоря, здесь под строгой охраной собраны образцы всех чуждых рас, с которыми приходилось встречаться интерексам. В знак подчинения кинебрахи отказались от ношения оружия, кроме как в особых случаях, например в военное время. Их технологии слишком сложны и совершенны, так что многие виды оружия чересчур опасны, чтобы оставлять их без охраны. Науд представил нам рослого кинебраха в цивильной одежде, и назвал его Ашеротом, хранителем оружия и ответственным куратором этого зала. Ашерот говорил на нашем языке, но сильно шепелявил и без аккомпанемента метургов его было бы невозможно понять. Большая часть экспонатов принадлежавшая кинебрахам, не была похожа на оружие, какие-то ящики, кольца, обручи. Любопытство проявлял только Зиндерманн, остальные чувствовали себя не удобно в присутствии кинебрахаи, я был не исключением, хоть и был долгое время в обществе Идранель, но она все же похожа на человека, если не считать ушей. Но вернёмся к Зиндерманну, он проявил интерес к тем экспонатам, которые хоть как-то похожи на оружие. — Но, генеральный командир, ведь лезвие оно и есть лезвие, не так ли? — вежливо спросил Зиндерманн. — Или, к примеру, эти кинжалы. Как может такое оружие быть настолько «опасным, чтобы оставлять без особой охраны»? — Это оружие сделано на заказ, — пояснил Науд. — Лезвия из чувствующей стали, созданной металлургами кинебрахов по запрещенной ныне технологии. Такое оружие создается ради определенной цели и становится для избранной жертвы грозным и неотвратимым возмездием. — Но как это может быть? — настаивал Зиндерманн. Науд улыбнулся. — Кинебрахи никогда не могли толком объяснить это явление. Фактор появляется в процессе ковки и не поддается техническому определению. — Что-то вроде заклятия? — предположил Зиндерманн, — Наложения чар? Арии стоявших вокруг них метургов при этих словах немного дрогнули. К немалому удивлению Зиндерманна, Науд ответил вполне серьезно: — Думаю, вы можете именно так объяснить это явление, итератор. Вся группа двинулась дальше, а Зиндерманн подошёл к Локену и начал что-то шептать. Через некоторое время началась очередная встреча офицеров. Перед этим офицеры вместе с сервиторами проверили помещение на наличие подслушивающих устройств. Устройств мы не обнаружили, но разговор будет подслушивать Идранель, хоть я и предупреждал ее, что это опасно, но как будто специально лезет на ражен вслед за мной. — За две недели мы так и не пришли к твердому решению, — сказал Хорус. — И даже не выработали мало-мальски определенной схемы своих дальнейших действий. Они поглядывают на нас со смешанным чувством осторожности и любопытства, и держат на расстоянии вытянутой руки. Есть какие-то комментарии? — Господин, мы использовали все возможности, — заговорил Малогарст, — но теперь, как мне кажется, попусту тратим время. Они не согласятся ни на что другое, кроме обмена послами да еще установления и поддержки торговых связей с перспективой некоторого культурного обмена. Их вряд ли удастся убедить вступить с нами в союз. — Или привести к Согласию, — негромко добавил Абаддон. — Любая попытка силой навязать свою волю, — снова заговорил Хорус, — только подтвердит их опасения на наш счет. Мы не можем принудить их к Согласию. — Можем, — возразил Абаддон. — Тогда я хотел бы сказать, не должны, — ответил Хорус. — С каких это пор, мой господин, мы стали беспокоиться о чувствах людей? — спросил Абаддон. — Как они от нас ни отличались бы, они принадлежат к человеческой расе. Их долг и предназначение — присоединиться к нам и оставаться с нами во славу Терры. Если же они этого не хотят… Он замолчал, оставив слова висеть в воздухе. Хорус нахмурился. — Кто еще хочет высказаться? — Я уверен, что интерексы не захотят вступить с нами в союз, — сказал Ралдорон. — Они не хотят вступать в войну и не разделяют наши цели и идеалы. Они вполне довольны существующим положением дел. — Может, они опасаются, что мы попытаемся их покорить, — предположил Локен. — Возможно, они и правы, — сказал Абаддон. — Их пути сильно отличаются от наших. Слишком отличаются, чтобы дело обошлось без применения силы. — Мы не станем развязывать здесь войну, — заявил Хорус. — Мы не можем себе этого позволить. Нельзя допустить открытого конфликта. Не сейчас. И не в таких масштабах, которые потребовались бы для подавления сопротивления интерексов. Даже если имеется необходимость их подавлять. — В словах Эзекиля есть смысл, — спокойно произнес Эреб. — Интерексы, как мне кажется, по каким-то веским причинам построили общество, которое слишком сильно отличается от модели человеческой культуры, предложенной Императором. В случае, если они не проявят доброй воли и не захотят адаптироваться, их следует считать врагами нашего дела. — Возможно, предложенная Императором модель слишком тесна, — решительно ответил Хорус. Возникла пауза. Многие из собравшихся обменивались недоуменными взглядами. — Ну вот! — воскликнул Сангвиний, нарушив неловкую тишину. — Неужели вы всерьез можете допустить мысль, что наш Воитель замышляет неповиновение Императору, своему отцу? Примарх громко рассмеялся собственному предположению, и после этого на нескольких лицах тоже появились улыбки. Абаддон не улыбался. — Император, возлюбленный всеми, — заговорил он, — направил нас воплотить его волю и сделать освоенные области космоса безопасными для человечества. Его приказы ясны и определенны. Мы не можем проходить мимо чужаков или псайкеров, подвластных тьме варпа, мы должны объединить в одно целое разрозненные ветви человечества. Такова наша цель. Все остальное — кощунственное нарушение его повелений. — И одно из его повелений — это назначение меня Воителем, — сказал Хорус. — Единственным наместником для воплощения его мечты. Идея Великого Похода родилась в Эпоху Раздоров, Эзекиль. Она родилась из войны. Наше стремление покорять и очищать сформировалось в те времена, когда любая чуждая нам раса представляла опасность, когда любое человеческое общество, не вошедшее в Империум, оказывало вооруженное сопротивление. Война была единственным решением. Не было места никаким тонкостям. Но с тех пор прошло два столетия, и мы столкнулись с другими проблемами. Основная тяжесть войн осталась позади, и потому Император вернулся на Терру, оставив нас заканчивать работу. Эзекиль, интерексов нельзя отнести ни к ксеносам, ни к откровенным врагам. Хочется верить, будь здесь Император, он непременно осознал бы необходимость адаптации. Он не хотел, чтобы мы разрушали все на своем пути, если на то нет веской причины. И он облек меня своим доверием именно на случай необходимости такого выбора. Воитель обвел взглядом лица присутствующих. — Он доверил мне принимать решения вместо него. Он верит, что я не наделаю ошибок. От его имени я могу по-своему интерпретировать политический курс. И я не позволю втянуть нас в войну из-за чьей-то безрассудной покорности. После этого мы разошлись и нас оставили в покое на некоторое время. Разместили нас в шикарных помещениях, но мне было тут не по себе и я решил прогуляться. В этот раз Идранель куда-то ушла и я остался наедине со своими мыслями, сегодня мне было впервые страшно с тех пор как я вступил в легион, ведь от моих действий зависит судьба миллиардов людей. Но вот наступил вечер, и Хорус в сопровождении Гарвеля и Тарика вместе с несколькими бойцами отправился на ужин к местному командиру, а Эреб направился к музею. Я подождал некоторое время и последовал за ним. Я немного опоздал, Эреб взял клинок, но он его не унесет. — Куда это ты понес оружие ксеносов? — Можно подумать ты не знаешь кто я и каковы мои планы. — Значит долой маскарад, — сказал я доставая свой меч. Эреб убрал анафем и достал меч. — Что такое? Не хочешь тупить об меня анафем? — У Тзинча на тебя другие планы. — Я уже сказал что не собираюсь предавать Императора. — Хочешь ты того или нет, но ты сыграешь свою роль в нужное время глупец. — И с чего же это я глупец? — Тебе предлагали исполнение всех твоих сокровенных желаний за небольшую плату, многие теряют куда больше, чтобы заслужить благословение богов Варпа, а ты посмел отказать им. — И это я глупец? Ты игрушка для своих богов, за твою верность тебе отплатят вечными мучениями, а те кого ты считал братьями, тебя и не вспомнят, когда ты станешь им не нужен.  — Довольно! Ты пожалеешь, что встал у меня на пути. Время разговоров прошло, Эреб яростно перешёл в наступление, но я сумел блокировать его атаки и перейти в контратаку. Бой длился несколько минут и каждый раз победа переходила из рук в руки. Но начались доносится звуки выстрелов и я отвлекся, а в это время Эреб нанес мне мощный удар кулаком после которого я встал на колено. Встал я быстро, но Эребу хватило этого времени, чтобы исчезнуть в вспышке красного пламени и здесь не обошлось без богов Хаоса. Я был так близко, так близко, но все равно потерпел неудачу и ведь не докажешь, что это он анафем украл, мое слово против его не потянет. — Они меня обнаружили.— Раздался голос Идранель у меня в воксе. — Где ты? — Около дворца. Мне не понадобилось много времени чтобы добраться до дворца где в это время Идранель с кинжалом отбивалась от двух солдат интерексов. И нужно сказать отбивалась хорошо на земле лежало уже несколько трупов, но всё же ей требовалась помощь. Пара выстрелов и интерексы валятся на землю, эх говорил я Идранель, доведет её любопытство. — Я скоро привыкну спасать тебе жизнь, — сказал я с усмешкой. — Для меня это не так уж и плохо. Из-за угла показались трое лучников и выстрелили в Идранель. И вновь появилось это чувство как на Убийце и вновь пришлось подставить себя под удар. Блин, я уже начинаю думать, что Идранель к себе неприятности притягивает, эти стрелы пробили мою броню в области плеча. Но жить им оставалось не долго, одной рукой я поднял свой болтер и заставил их пожалеть о меткой стрельбе. Как только я расстрелял этих Робин Гадов, мне пришлось встать на колено чтобы немного отдохнуть, а Идранель сразу же принялась вытаскивать из меня стрелы. — И вот нравится тебе подставлять себя под удары. — Ну что я могу поделать, увлечение у меня такое, красавиц спасать. Потом была неловкая минута молчания я смотрел на нее, а она на меня. Но молчание было прервано выстрелами со стороны музея, где как я вспомнил сейчас, Хорус отбивается от этих копейщиков, эх, испортили момент. — Так, ладно, мне надо идти спасать этих любителей обеденных перестрелок. — Зачем? — Что зачем? — Зачем ты так упорно сражаешься? Ведь ты давно мог попросить перенести тебя туда, где Империум тебя не побеспокоит. — Может и попросил бы, но знаешь клятва есть клятва, в конце концов я сам попросился сначала в армию, а потом и в Легион. Так что такая у меня судьба — умереть на службе. — Странная вы раса — мон-кеи. — Ну какие есть, — ответил я вставая с колена После этого, я начал пробиваться к залу оружия, сопротивление было слабым, так как основная часть войск находилась около расположения наших рот. Ну, а вот и музей Воитель вместе с Локеном, Торгаддоном и ещё несколькими бойцами были окружены, но пошли в атаку с криками Луперкаль, ну а я решил не выделяется. — Луперкаль!!! —  крикнул я и ворвался в бой со своим болтером, рука уже почти зажила. Хорошая это всё-таки способность - быстрая регенерация. Немного прорубив себе дорогу, я встал в один ряд со своими братьями. — Это так в вашем времени проводят официальные обеды. — Это ошибка какая-то, нелепая ошибка,— сказал Хорус — Ты-то тут откуда?— спросил с усмешкой Тарик. — Мимо, блин, проходил и решил пострелять перед сном, тебе-то какое дело. — Хватит болтать, у нас сейчас есть дела по важнее,— встрял Гарвель. Дальше был долгий бой, в ходе которого у меня закончились патроны и мне пришлось взять свой силовой меч, который мне оставили после ранений. В последствии к нам прорвался Аксиманд со своими бойцами, но до этого произошёл один случай. Во время боя глив ранил меня в руку в, которой я держал меч, в результате я выронил его, а глив оттолкнул его так чтобы я не мог дотянуться, и вот когда глив стоял надо мной, меч оказался рядом и я сумел дотянуться до него и убить интерекса. Не надо долго думать, чтобы понять что это была Идранель, хорошо, что это никто не видел. Но вот через несколько недель бои закончились и полетели дальше, но уже не как Лунные волки, а как сыны Хоруса. А насчёт того случая у дворца и у зала оружия я не спрашивал Идранель, ведь не хотел вновь попадать в неловкую ситуацию.