Железногорский Дозор. Городские легенды.

* * * Игнат Антон ни о чем не спрашивал. Он вообще понятливый. В понедельник умотал со внезапно приехавшим Константином в Красноярск по каким-то своим делам. Игнат остался один. Теперь срочно требовалось найти донора. Перетряхнул всю одежду в шкафу - в последнее время он почти перестал следить за своим внешним видом. Если бы только Ванька был дома... Ну, хватит ныть. Если б да кабы во рту росли гробы, то бы был не рот, а черный анекдот... Кто автор этого перла народной словесности, Игнат уже и не помнил. Должно быть - Семен, это в его стиле. Зазвонил телефон. Игнат взял трубку. Антон. - Что такое, Антош, забыл что нибудь? - Ты... это... - смущенно проговорил тот, - Появилась информация, что Роман самолетом отправился в Красноярск. Сейчас уже должен быть в аэропорту Емельяново. И что-то мне подсказывает, что его дальнейший путь лежит прямехонько в Железногорск. И совсем не для того, чтобы достопримечательностями любоваться. - Черт! - ругнулся Игнат, - Мало мне было всего прочего! - Ну... Несколько часов у тебя есть. Чтобы морально подготовиться. Мы в ответе за тех, кого приручили. - Кто кого еще... приручил... - буркнул Игнат. - Всё-то тебя, бедненького, то совращают, то приручают. Может тебе как-то линию поведения пересмотреть? - Иди ты. И спасибо за информацию. Всё не как снег на голову будет. С этими словами Игнат отключился. Поиск донора откладывался. Это была фальшивая, временная радость, как, к примеру, от переноса экзамена на другое число. Но вот всё остальное... Как с Романом общаться, что говорить? - Игнат не представлял. Говорить ничего и не потребовалось. Роман явился в шесть вечера. В открытую Игнатом дверь вошел, ничего не спрашивая, толкнул ее ногой, захлопнув за своей спиной. Бросил куда-то в угол спортивную сумку... Он очень изменился внешне. И дело не только в южном загаре и летней, совсем не деловой одежде. Что-то неуловимо легкое, небрежное, появилось в выражении лица, во взгляде, в свободных движениях. Улыбнулся едва заметно, уголком губ. - Послушай, я... - начал было Игнат. Но не закончил. Оказалось, что в плане секса Роман не изменился совсем. Он рывком придавил Игната к стене прямо в прихожей, впился страстным поцелуем в губы. Игнат трепыхнулся было под его напором будто бабочка, пойманная на иголку, каких он коллекционировал когда-то... Но как-то очень быстро сдался. Сдаваться Роману всегда было легко и приятно. И память о проведенных вместе пяти годах мгновенно заслонила собою только что главенствовавший в сердце образ Ивана. Разумеется, Игнат понимал, что основной толчок дала долгая голодовка и уже данная организму установка на скорое подкрепление. Инкубу не так-то просто сбить уже заданные телу настройки на секс. Но только ли это всему виной? С Романом не надо было нежничать, не приходилось рассчитывать силу и можно было расслабиться, отпуская себя за привычные и осточертевшие рамки. Это будоражило, кружило голову, притупляло контроль. - Давай же! - рыкнул Роман, прижавшись лбом к его лбу и глядя прямо в глаза, уже когда они, лишившись одежды, оказались в постели, - Покажи мне наконец, как ты это делаешь с другими! Давай! И Игнат сдался окончательно. Сознание поплыло, возбуждением накрыло с головой. В самом деле, он ведь и так собирался найти донора. Так почему не Роман? Он ведь хочет, он согласен. Роман застонал, когда вампирья магия инкуба добралась до него. Резко подался вперед, входя в Игната, неся с собой блаженство и чуточку боли. Стиснул его бедра сильными пальцами, еще теснее прижимая к себе. - Дурак! - выдохнул Игнат ему в ухо. И тут же, обхватив его руками за шею, сам шевельнулся навстречу его следующему движению. Это было так привычно, так естественно, как тысячи раз до того - отдаваться, принадлежать, подчиняться знакомой власти... Игнат никогда и ни с кем не был на равных. Обычные доноры - вообще не в счет, это всё равно что собственной рукой снимать напряжение. А Иван... О нем хотелось заботиться, оберегать, помогать. Любить? Да, любить. Но он все равно оставался ребенком, милым, наивным, трогательно пытающимся казаться взрослым мужчиной. Роман же - брал. Просто брал, что хотел и как хотел. Он был сверху, всегда и во всем. И это разнообразие в опостылевшей череде разового перепихона очень заводило. В четыре утра Игнат сел на постели, поставив ноги на пол, покрытый дорогим ковром. Спать не хотелось. Опустив голову, он пытался обдумать всё и смириться с тем, что произошло. Сила бурлила в нем, легкая, как бокал шампанского и не знающая преград, как лава. Вот только от недавней эйфории не осталось и следа, лишь стыд, какой бывает при похмелье. Сзади слабо заворочался Роман. Игнат обернулся. Было немного жутко видеть довольную ухмылку на бледном, осунувшемся лице. - Всегда хотел... попробовать, каково быть твоим рационом... - Ну и как? - спросил Игнат без интереса, просто, чтобы не молчать. - Стоит... последующих неудобств. Почему ты раньше так не делал? - Иди к черту. - отозвался Игнат. Рывком встал и пошел на кухню, ставить чайник, чтобы приготовить сладкий, крепкий чай для Романа. Что еще? Шоколад есть. Кажется. Вообще-то, он покупал недавно целую коробку плиток "России", но эту заначку быстро прочухал Иван. Осталось ли там еще хоть что-нибудь? Да, одинокая, как Ренатка говорит - "стыдливая" плитка осталась. Зазвонил телефон. Игнат криво усмехнулся сам себе - никогда еще он не был так рад звонку вампира. Откуда узнал, шельма, что Игнат уже не спит? - Ты готов? Подкрепиться успел? - спросил Конаш на том конце "провода". - Успел. Готов. - Когда за тобой заехать? - Дай мне час, ладно? Я только встал. - Окей. Через час я у твоего подъезда. Гудки. Чайник щелкнул, выключаясь. Игнат отправился подкармливать своего неожиданного донора. - Ты надолго приехал? - спросил он, вернувшись с подносиком в спальню. - О, завтрак в постель! - Роман медленно перекатился на спину, попытался сесть, - Что, уже хочешь выгнать меня? Прямо в таком состоянии? - Ладно, после поговорим. Мне надо уехать по делу. - Ах да! Ты же у нас теперь глава Дозора!.. Из одного иного. Когда вернешься с работы, самый главный начальник? - Вечером. - Какой ты скучный стал. - Просто ты раньше не замечал. Он выскочил из подъезда минут на пятнадцать раньше назначенного срока, но Конаш уже ждал его на своем внедорожнике. Сел в машину. Рукопожатия у них были не приняты. Коротко глянул на вампира. Тот был как-то приподнят и слегка румян, даже тонкие губы порозовели. - Хороший донор попался? - спросил Конаш, - Я имею в виду - ты как следует набрался сил? Свеженапившиеся вампиры, особенно если после долгого перерыва, всегда немножко как подшофе. Очевидно, сам он ночь провел очень даже продуктивно. Игнат чуть скривился на его слишком вольную реплику: - Я же тебя не спрашиваю о группе крови, которую тебе довелось нынче хлебать. - Если спросишь - отвечу. - легко бросил Андрей. Он повернулся к Игнату и широко улыбнулся ему, на несколько секунд выпустив клыки. Это не было угрозой, так - дружеская шутка, примерно как если бы Игнат показал ему язык. - Ты ведь должен знать, - продолжил вампир, вернувшись к дороге, - Мне, как главе Дозора разрешено дробное питание, без особых ограничений. Я никого не убиваю, как и ты. Игнат знал. Конаш, несмотря на всю показную браваду во время их первой встречи, на самом деле никогда не убивал ради еды. Сперва его кормили "коктейлем Саушкина", который дает вампиру возможность наращивать уровень силы без обычных смертей. Потом, когда эксперимент прикрыли, а коктейль осторожные инквизиторы запретили к употреблению (разумеется, оставив такую возможность для своих), он тоже отказывался от лицензий, за что получал усиленный рацион обогащенной крови. А теперь он и вовсе - глава Дозора. И, чтобы поощрить его гуманизм, Завулон выбил ему разрешение на это "дробное питание", когда вампир может разово отпить кровь у пяти-шести человек, при условии отсутствия угрозы для жизни доноров. - И еще, я не трогаю местных. - он немного виновато вздохнул, - Не могу. Душа не принимает. В Красноярск езжу. - Понимаю. - Игнат неожиданно осознал, насколько легко ему общаться с вампиром, как с самим собой, - Ко мне старый приятель в гости приехал. - неожиданно сознался он. - Я думал, вам нельзя... повторно? - удивился Конаш. - А это был первый раз. - Игнат смотрел в окно, на расцвеченную уже поднявшимся ярким солнцем зелень по обочине, - И последний. * * * Никита После разговора с Павлом в лесу, он стал невольно приглядываться к детям Велара, сравнивая их. Нет, не похожи, ни друг на друга, ни на отца. Надя - типичный подросток, среднего роста, худенькая, но уже серьезно округлившаяся в нужных местах, темные длинные волосы она всегда носила распущенными, подкрашивала серо-голубые глазки и каждый день меняла вычурные серьги. В одежде всюду, где только можно - сердечки и стразики. Нормальная среднестатистическая нимфеточка. Павла до памятного инцидента Никита не знал. Возможно, раньше он и был веселым, жизнерадостным и компанейским, но сейчас... Карие глаза смотрели настороженно и хмуро из-под темных бровей. Короткие волосы совсем молодого еще мужчины сдобрила седина, придавая им серо-палевый оттенок. Ростом он тоже не дотянул до отцовского, разве что сильный такой же, мускулистый, широкоплечий. Субтильного Никиту даже зависть брала иногда. Теперь Павел, и без того имевший пунктик на родственных связях, знал, что Надя приходится ему сестрой по отцу, и ненавязчиво стал присматривать за ней, исподволь помогая чем мог. И Никита вновь остался один. Это не удивляло и не напрягало. Он давно привык, что люди исчезают из его жизни, не успевая появиться. В Новосибирске их встретил юный оборотень, типичная "шестерка", мальчик на побегушках. А кого еще могли выделить сопровождать мелкую сошку из заштатного городка? Сопровождающий (имени Никита не запомнил) препроводил их в местную гостиницу, в выделенный Новосибирским Дозором крохотный номерок - один на двоих. Павел презрительно фыркнул, осматривая непритязательную обстановку. Оборотень рассказал, что на курсы далеко ходить не придется. Они проводятся здесь же, на первом этаже, в помещении ресторана, с десяти утра до двух дня. Первое занятие завтра. Угрим обещал зайти, познакомиться. В свободное время можете делать что захотите. И исчез. Павел наверняка мог бы позволить себе снять апартаменты более комфортабельные, но почему-то предпочел остаться здесь. Принял душ, переоделся и ушел бродить по городу. Без предупреждений и объяснений. После того самого, странного разговора в лесу, они с Никитой едва ли обмолвились парой слов. Никита же остался в номере. Все его желания и мечты остались где-то в далеком прошлом. Раньше Велар приставал к нему с расспросами: "чего хочешь покушать?", "какой смартфончик тебе возьмем?", "тебе какая машинка больше нравится? а цвет?", "на концерт этого, как его - "Дипешмода" поедешь?"... Были и ограничения, конечно, и их было даже больше, чем выбора. И вот, казалось бы - настоящая свобода ему дана сейчас. Делай, что нравится! Да только поздно... Он вытянулся на своей кровати во весь рост. Беда... К Павлу-то он за эти дни привык - вот в чем проблема. Не хватает его. Даже молчащего, глядящего в другую сторону... не хватает. Закрыл глаза, медленно соскальзывая в дрему. - Никита... Ты забыл обо мне? Вокруг была степь, покрытая золотистым, будто на солнце сверкающим песком. Только солнца на бледном небе не видно. Сумрак. То самое место, где... Разве что источника нет, одна голая равнина. Никита закрутился в поисках говорящего. Его тоже не было. - Помоги мне! - просил невидимый Велар, - Приведи Павла. У меня мало времени, силы тают. Пополнять их трудно. Когда ты вернешься? Приведи Павла... Никита содрогнулся всем телом, вырываясь из объятий кошмара. Долго таращился в темноту, не рискуя подняться. Оказывается, на Новосибирск уже опустился вечер. Павел все еще не вернулся. Где-то за дверью, далеко и глухо, слышались чьи-то голоса. Это не наваждение и не бред. - неожиданно осознал Никита. Чертов Велар вернулся и ищет новой жертвы. И жертву эту ТЫ должен ему привести. Павла... Он схватился за голову и застонал сквозь стиснутые зубы. Да когда же это всё кончится?! Когда же я наконец освобожусь от тебя, проклятый инкуб?! Он часто дышал и вздрагивал всем телом, ожидая, когда вернется в привычное состояние усталости и апатии. Сел. Сигаретная пачка неловко перевернулась в дрожащей руке, сигареты рассыпались по полу. Никита спустился на пол, присев на корточки, чтобы собрать их. Плюнул, осел на пятки. Есть простой и легкий способ со всем разом покончить. Он - иной. Теперь иной. Если достаточно долго находиться в Сумраке... просто уснешь, медленно истаешь... перестанешь существовать. И никто больше не погибнет от твоих рук. И Павел останется жив... Никита задышал ровно, размеренно, возвращая себе утраченное спокойствие. Скользнул в Сумрак легко, как в руки ласковой матери. Говорят, что иным в Сумраке, на первом слое, всё кажется серым, замедленным, прозрачным... Нет, у Никиты было не так. В его Сумраке предметы, люди, вещи, наоборот начинали излучать теплое, ласковое сияние. Никто не знал об этом. Даже Велар... не успел узнать. Он улыбнулся. Вот она - настоящая свобода. Куда отправляются иные, растворившиеся в Сумраке - в рай? в ад? Только не в ад. В аду он уже был. Всю свою жизнь. Мысли стали вялыми, ленивыми. Он поднес руку к глазам. В Сумраке всё выглядит иначе. Интересно, как сейчас выглядит он сам? Рука медленно высветлялась, становилась прозрачной. Наверное, он сейчас на призрака похож... или на инопланетянина, как в "Секретных материалах". Замедленным, плавным движением он незаметно опустился щекой на сияющий пол. Хотелось спать. По-настоящему. Наконец-то чего-то хотелось по-настоящему. - Ты что творишь, идиот!!! - странно, это не Велара голос, - Никита!!! Ты живой?? Ты слышишь меня?? - это Павел. Вернулся что ли? Ах, как не вовремя, - Долбаный придурок!!! Как я тебя отсюда вытащу?? Невесомое, бессознательное тело невозможно было ухватить, оно, как вода, проскальзывало сквозь пальцы. Павла трясло и колотило от ужаса - он ничего! ничего не мог сделать! Ругаясь безбожно матом, он пытался сообразить, как поступить в таком случае. Но, кое-что этот упырь Конаш ему рассказать успел, да! Павел обернулся в поисках чего-нибудь острого. Ухватил за горлышко одну из только что купленных бутылок пива, саданул ею об пол. Но здесь, в Сумраке, проклятое стекло никак не желало разбиваться. - С-сука, твою мать!!! - рявкнул Павел, размахнувшись со всей силы. Бутылка, со всей дури треснутая о железную ножку кровати, разлетелась осколками в разные стороны, разбрызгивая пену ме-е-едленно, как в невесомости. Оставшейся в руках "розочкой" Павел полоснул себя по запястью. Кровь хлынула с неожиданной силой, шипя и пузырясь белой пеной, не хуже того пива. Сумрак содрогнулся, впитывая нежданную жертву. Воздух вокруг подернулся матовой пеленой, как в бане. Тело Никиты, лежащего у его ног начало темнеть, наливаться возвращающимися красками. Павел ухватил его за плечи, из последних сил выдергиваясь вместе с ним в реальность. Они лежали рядом, на залитом кровью и пивом полу, оба насквозь мокрые от пота. - На... хрена?.. - сглотнув с трудом, спросил Павел, - Ты, придурок, скажи одно - нахрена? - Ты... - Никита облизнул занемевшие губы, - Ты смотрел фильм Тарковского "Ностальгия", где Янковский анекдот рассказывает? - Я такое... не смотрю. Не с моим... скромным интеллектом. - Так вот, один чувак с большим трудом спас, типа, утопленника. А тот потом и говорит: "Зачем ты меня из воды вытащил?" - "Я же тебя спасал!" - "Дурак, - говорит, - я тут живу!" - Зря, выходит я тебя... спасал? Никита повернулся к Павлу и натолкнулся на его обиженный взгляд. Только было в этом взгляде что-то еще. Что-то такое, от чего страшно захотелось подползти поближе и прижаться лбом к его плечу. - Понятно. - сказал на это Павел. - Спасать тебя надо иначе. Только... Сперва надо чтобы ты сам этого... спасения захотел. Меня не спасти. - подумал Никита, - как бы мне этого не хотелось. А в слух сказал: - Руку дай. Залечу. - А ты умеешь? Как с Гарри Поттером не получится? Что потом придется кость... это... восстанавливать? - Понятно, какие фильмы ты смотрел. - усмехнулся Никита, садясь на полу. - Да я с дочкой... - смущенно пробормотал Павел в ответ. Приподнялся, оглядываясь и присвистнул, - Да-а-а... Приезд отметили на славу. Пиво, сигареты... - Пиво еще осталось. - возразил Никита. - Это, чувак, "Портер". Вещь. Павел ловко, одной свободной рукой ухватил бутылку пива из пакета и открыл ее, зацепив крышечку об железную ножку кровати. Отхлебнул с наслаждением. - Хочешь? Никита уже закончил возиться с его рукой - края раны были стянуты, запястье перемотано чистым носовым платком. Расположился рядом, полулежа, прислонясь спиной к кровати. Пиво было вкусное, густое, терпко-горьковатое. И калорийное. То что надо.