Огонь и лёд

— ...постоянная валентность соответствует номеру группы, в которой находится заданный элемент, — с энтузиазмом объяснял мистер Локвуд, тыкая ручкой в таблицу Менделеева на развороте учебника. — У кислорода она равна двум, а у водорода и фтора по одному, это понятно? Эриасу было ни черта не понятно, но он малодушно кивал головой, только бы этот въедливый и дотошный альфа от него отстал. Вот уже битый час омега во всю «окуривал» своего непробиваемого учителя вручёнными Таем духами, выпячивал любовно накрашенные блеском губы, принимал, как ему казалось, соблазнительные позы, но результат не было от слова совсем. — ...промежуточная валентность в шестой и седьмой группах равна плюс или минус двум от высшего или низшего значения... Мистер Флеминг, вы меня слушаете? — Ох, простите, — очнувшись от безрадостных мыслей, спохватился омега, — конечно слушаю, учитель. — Тогда повторите мне, что я только что объяснил, — решил подловить хитреца Шейн, ни на секунду не сомневаясь, что единственным слушателем в этой комнате является дремлющий на кровати кот. Альфа всеми силами старался не замечать, как его ученик стал вести себя ещё более странно и вызывающе, чем неделю назад. В движениях омеги, как и во взгляде, появились знакомые Шейну сигналы, которые могли обозначать только одно — его неумело и по-детски пытаются соблазнить, и вот это выбивало мистера Локвуда из колеи больше всего. Он никак не мог понять причину столь разительной метаморфозы от «скромного омеги» до «омеги-соблазнителя». Невольно закрадывалась мысль об издёвке, что разжигало пламя его недоверия к омегам ещё сильнее. Он и так старался держаться от этих коварных искусителей как можно дальше, дабы не наступить на те же грабли во второй раз, но, увы, придерживаться своего правила на практике оказалось куда сложнее, чем в теории. Как бы неумело ни действовал Эриас, Шейну потребовалось немалых усилий, чтобы удержать видимость непоколебимого спокойствия, хотя инстинкты требовали от альфы совершенно иного. Если бы не спрей, притупляющий его обоняние, он бы уже давно сорвался, поимев этого рыжеволосого мальчишку с фарфоровой кожей и чарующими глазами во всех известных ему позах. *** Когда за учителем закрылась дверь, Эриас буквально рухнул на сложенные домиком руки, тихо и протяжно при этом всхлипнув. Стоило ему дать волю эмоциям, как сдерживаемое всё это время напряжение вырвалось на свободу. Громко подвывая, омега не переставая задавался одним и тем же вопросом: почему Шейн упорно продолжает его не замечать, когда сам он из кожи вон лезет, чтобы привлечь внимание альфы? Неужели он настолько непривлекательный, заурядный и неинтересный? Или же причина его холодности совсем не в этом? Тогда в чем? Утерев тыльной стороной ладони мокрый нос, Эри невидяще уставился на пейзаж за окном, раз за разом прокручивая в голове события прошлых дней. По щекам снова потекли горячие слёзы. Обхватив себя руками, Эриас начал сотрясаться от очередного приступа отчаяния и безысходности, но погрузиться в эту бездну с головой ему не дал вовремя завибрировавший телефон. Посмотрев на дисплей сквозь пелену слез, омега тут же ответил на звонок, но произнести хоть слово так и не успел: — Ну, что там у тебя? Всё получилось? Вы перестали? – как из пулемета строчил Тай, энтузиазм которого хлестал изо всех щелей, словно гейзер. — Ты все не звонишь, не пишешь, вот я и не выдержал... Эй, Эри... — Ни-ч-чего не п-получи-илось, — захлебываясь слезами, выдавил из себя юноша, размазывая по лицу соленую влагу вперемешку с соплями, — я е-его.... не привлек-ка-аю и вообще, я так б-больше не мог-у-у.... — А ну прекращай лить слезы и возьми себя в руки! — перекрикивая вой друга, потребовал Тайлер, судорожно соображая, что бы предпринять дальше. — Жди, я скоро приеду, — коротко бросил омега и отключился. *** Уютно устроившись на широком подоконнике, двое друзей сидели и внимательно наблюдали за разыгравшейся за окном стихией. Сильный ветер, превратив дождь в непроглядное марево, колючими каплями врезался в окно словно таран, от чего омеги постоянно вздрагивали и ёжились, усиленно кутаясь в любовно приготовленный Эриасом плед. — В общем так, с завтрашнего дня пускаем в ход тяжелую артиллерию, — не отрывая взгляда от залитого водой окна, произнес Тайлер. — Блин, Тай, я к этому не готов, да и холод собачий, — канючил в ответ Эри, кутаясь в одеяло с ещё большим остервенением. Под тяжёлой артиллерией его личный консультант по совращению учителя подразумевал одежду, откровенно обтягивающую все выпуклые места и оголяющую ключицы. Короче, минимум комфорта и максимум разврата. — И что ты предлагаешь? До весны ждать? — строго посмотрев на друга, задал вопрос Тайлер. — В общем так, если хочешь заполучить своего ледышку-репетитора, делай всё так, как я говорю. На худой конец, принеси в комнату обогреватель, если так холодно, — состроив ехидную рожицу, подразнил его черноволосый омега. — Тай, а если и на этот раз ничего не получится, тогда что? — с болью в голосе спросил Эриас, хотя думать об этом совершенно не хотелось. — Должно получиться, — с толикой сомнения отозвался юноша, в арсенале которого уже не осталось идей, — не может не получиться, — тут же добавил он, хотя уверенности в его голосе не было. На следующий день, когда была запланирована омегами операция, все неожиданно сорвалось...