15 апреля 1912 года.
В каюте царила гробовая тишина. Не было слышно даже криков людей. Помещение будто поместили в вакуум. Сьюзен неподвижно сидела на краю кровати и смотрела на разбитое зеркало. Осколки лежали повсюду, на некоторых из них остались капельки крови. Сьюзен приложила к ране салфетку и не убирала ее даже после того, как кровь полностью засохла. — Скажи мне, Сьюзен, — осторожно спросил Эрван. — В саркофаге лежит тело древнеегипетской жрицы, не так ли? Сьюзен даже не удивил вопрос Эрвана. Она выглядела равнодушной. Женщина потерла салфетку о щеку, убрав остатки крови, затем устало поглядела на парня. — Ты знаешь ее историю? Эрван кивнул. — Ее оклеветали, пытаясь не допустить приход Клеопатры к власти. Отравили быка. Затем умерли несколько человек, которых она лечила. Возможно, те также были отравлены. Жрицу вместе с семьей изгнали. Говорили, что от нее отвернулись сами боги. И она была вынуждена вместе с единственной дочерью и внучкой поселиться в хижине посреди в пустыни. — Не знаю, кто именно тебе об этом рассказал. Потому что саркофаг не числился даже в списке багажа. Перевозили ее тайно, — она слегка улыбнулась и скрестила пальцы. — Тогда тебе известно, какая участь настигла семью жрицы? — Дочка жрицы пыталась добиться справедливости. Приходила в общественные места и рассказывала о своей матери правду. Но за это она поплатилась жизнью… — юноша внимательно посмотрел на Сьюзен. — Это была ты, не так ли? Сьюзен замолчала, стала теребить пальцы. Эрван понял, что та не сможет ответить. Но ему и не нужен был ответ. На ее лице было написано абсолютно все. Один вопрос. Каким образом она выжила? Эрван из Лимба рассказал ему о том, что мать Эмми забили камнями до смерти. Подобное не удалось бы пережить ни одной женщине, даже самой крепкой. К тому же с тех пор прошло почти две тысячи лет. Как такое возможно? — Я обитала в Лимбе все эти годы. Я не видела, как менялся мир. Я оказалась в твоем времени случайно. Благодаря разлому. — Эмми стала проводником, не так ли? Она единственная наша связь с реальным миром. Здесь. В Лимбе? — Эмми еще не родилась, ее время не пришло, — сказала Сьюзен с глубокой грустью. — Если бы все было так просто. Тебя пытались сделать Старшим. Дети-проводники должны были поддерживать твою жизнь, твое присутствие в реальном мире. Пока они рядом — твое тело нетленно, а душа свободна и способна принимать любые формы. Я видела, что будет. Мельком. И мне тебя безумно жаль. — Я знаю, что со мной станет. Я видел, — отозвался тот и вздохнул. — Я разговаривал с ним. — С кем? — С самим собой. Это был я. Словно из будущего. Он рассказал мне все. Обо мне, о тебе, о твоей матери, про Эмми. Я видел тело твоей дочери. Песок поглотил ее маленький скелет. И его так никто и не нашел — Эмми родится, когда ее прежнее тело будет похоронено с почестями. — Я видел еще детей. Они тоже были проводниками. Два мальчика. Ричи и Адам. — Они уже родились. И один из них носит твое прежнее имя не случайно. Стены затрещали, судно вновь напомнило о себе. — Как ты понял, что я являюсь дочерью Гефестины? — Гефестина — так звали жрицу? — Да. — Ты невероятно похожа на Эмми. У нее твои глаза. Поразительное сходство. Возможно, раньше я бы не осмелился сделать такое предположение. Но после всего того, что я видел, не удивлен, что именно ты… — Исида, — сказала Сьюзен. — Мое настоящее имя Исида. Мать дала мне это имя в честь египетской богини, которая олицетворяла материнство и женственность. Одна из ярчайших представительниц пантеона. — Эмми — так будут звать твою дочь… — После второго рождения… Да, — удручающим тоном ответила та и посмотрела на мигающие лампы в каюте. Крен за время их разговора едва усилился. Время будто остановилось, и корабль завис над океанской пучиной в таком положении. Крики людей маячили где-то вдали, в коридорах стояла абсолютная тишина, и это до жути пугало. Сьюзен встала и поправила сползающий к полу стакан с водой. Посмотрела на Эрвана и улыбнулась. — Ее звали Ерби, что значит «принцесса». Она была ангелом во плоти, красива, как божественное создание. Я зачала ребенка от «служителя ка». Моя мать была против этого союза. Она не могла допустить, чтобы дочь верховной жрицы Клеопатры принесла в мир малыша, рожденного от человека низкой должности в храме. Но я была влюблена. И не позволила лишить меня права стать матерью. Мать пыталась отравить мой плод. Поила меня всем, чем могла, лишь бы у меня случился выкидыш. Но Ерби выжила. Сьюзен опустила глаза, закрыла их, будто плачет, но слез не было видно. Женщина не позволила эмоциям взять вверх. Она выдохнула и уставилась на потолок. — Времени мало, Эрван. Нам нужно идти. — Этот тип с «Томпсоном» не представляет угрозы? — Если будет стрелять, зря потратит оружие. Он промажет, вот увидишь. — Предлагаешь мне бегать? — Воспользуешься подручными средствами. Мебель не жалей. — Издеваешься? Мы не можем спокойно разгуливать по Титанику, зная, что тут бродят мужики с татуировками на лице, которые не прочь вынести нам мозг. — Он выстрелил в меня, чтобы припугнуть. Глупый прием. Они не знают, где хранится мумия. Поэтому мы нужны им живыми. — Что станет с нами в настоящем мире? Нас ведь подожгли. — Чуть позже ты все поймешь. Пока я не могу объяснить тебе это.***
Они вышли в коридор. Освещение погасло на несколько минут, поэтому им пришлось продвигаться почти на ощупь. Сьюзен знала лайнер изнутри лучше тех, кто его проектировал. Она вела их извилистыми путями, не брезговала пользоваться служебными помещениями, чтобы сократить путь. Эрван после их разговора смотрел на Сьюзен иначе. Он и представить не мог, что его бредовое предположение о реальной личности этой женщины окажется правдой. Сьюзен обитала в потустороннем мире более двух тысяч лет, и для нее это время пролетело как несколько дней, может лет, вряд ли та и сама понимала до конца, какой срок отбыла в этой жуткой тюрьме. Но, тем не менее, Сьюзен сумела изучить детали современного мира. Она свободно говорила на английском, пользовалась вещами, которыми сейчас пользуется обычный человек, хотя во времена Древнего Египта большинство из того, к чему жители Земли привыкли сейчас, не было и подавно. И она не боялась своей участи. Держалась, как солдат. Они поднялись на верхние палубы и очутились посреди бесконечно длинного коридора, что вел к каютам первого класса. Обстановка здесь впечатляла. Белоснежные стены казались нежной молочной пенкой, повсюду разносился аромат дорогого парфюма, свежей краски и цветов. Вскоре они вышли к просторному вестибюлю с отделкой из дуба. Впереди виднелась широкая лестница, пронзавшая корабль сверху вниз едва ли не полностью. Сьюзен стала подниматься наверх. На лестничном пролете висела картина с изображением итальянского пейзажа. Эрван остановился около нее и замер. Где-то внизу шелестел заглянувший на борт океан. Еще немного, и он уничтожит творение художника раз и навсегда. Юноша подошел к перилам и заглянул вниз. Нижние палубы уже были под водой. Несколько человек в панике пробежали мимо них, пару раз споткнувшись и чуть не сбив Эрвана с ног. Он посмотрел им вслед, и его взгляд устремился наверх. На палубе выше парил стеклянный купол и слепил молодого человека своим ярким светом. — Куда мы идем? — спросил он Сьюзен. Та тоже смотрела на купол и о чем-то думала. Ее взгляд упал на мужчину в лохмотьях, который тащил за собой тяжелый чемодан в надежде, что ему удастся со всем своим добром сесть в шлюпку. Она ухмыльнулась, будто молчаливо сказала ему, что он отсюда уже никогда не выберется, что его путешествие по Атлантике подошло к концу. Женщина сжала толстые перила руками и удручающе вздохнула. Вода внизу продолжала прибывать, поглощая ступеньку за ступенькой. Эрван был уверен, что еще минут десять, и этот межпалубный лестничный пролет тоже окажется под слоем ледяного океана. — Сьюзен! — раздался голос наверху. Эрван увидел, что на них с верхней палубы смотрит Винни. Она была так напугана, что парню стало не по себе. Девушка быстро спустилась по лестнице к ним и обняла Сьюзен, затем кивнула Эрвану. — Винни, какого черта?! — воскликнула Сьюзен. — Я не смогла предотвратить это. Простите. Ты ведь знаешь, что я была не в силах им помешать. — Удивительно, что мы тебя вообще смогли найти, — хмыкнул Эрван. — Это наше место. Если мы потеряли друг друга, то мы встречаемся на этой лестнице первого класса, — улыбнулась Коутс и посмотрела вниз. — Корабль тонет слишком быстро. У нас мало времени. Около часа, если не меньше. — Для чего им нужна мумия? — Ее нашел Доктор Ломан вместе со своей супругой во время экспедиции по Египту. Исследование полностью оплачивал фонд, созданный Общиной. Ломан, естественно, стоял во главе этого фонда и мог брать оттуда абсолютно любые суммы. Поэтому неудивительно, что поиски обвенчались успехом. — Экспедиция проводилась под ложным предлогом, — продолжила Сьюзен. — В заголовках газет писали, что Ломан искал мумию самой Клеопатры. Ведь за две тысячи лет тело последней царицы Египта так и не было найдено. И это, в свою очередь, привлекло множество инвесторов. Разумеется, нахождение жрицы было тоже интересным событием. Но те, кто вложил во все это огромные деньги, были несколько разочарованны. Историю Гефестины знали немногие. Да и правда обросла мифами. — Доктор Ломан верил, что мумия поможет закрыть Лимб, — Винни Коутс внимательно посмотрела на Эрвана. — Он хотел уничтожить Общину изнутри. И никто не знал о его планах. — Зачем он это делал, ведь он был там не последним лицом? — Потому что Община забрала у него все. И не оставила ничего. Возможно, они понимали, что он собирался сделать. Но этих понимающих было меньшинство. К тому же Ломан убедил всех прихожан Общины в том, что мумия станет их спасением. И они свято в это верили. Ломан был прекрасным оратором. Но сейчас против Ломана зреет заговор. Все всё поняли после его выходки во время обряда. Доктор сейчас в бегах. Его нет в Лондоне. Поэтому они пытаются найти его с помощью нас. И сейчас один из них на этом корабле. — Случайно не с татуировкой на лице? — Он самый. Вы тоже его видели? — Да, — сказала Сьюзен. — Мы пытались найти тебя в каюте. Но не нашли. Зато он нашел нас. — Я была на шлюпочной палубе. Посадила детей в шлюпку. — Они не спасутся, Винни. Ты же знаешь. — Я не хочу пережить их смерть снова, Сьюзен. Даже если это спасение лишь попытка убежать от правды, мне от этого только спокойно. Я отдала их одной пожилой женщине, которую повстречала в библиотеке во время второго дня пути. Она была одна, совсем одна. И привязалась к моим мальчикам, — голос Винни дрогнул. Она едва сдерживала слезы. — Все хорошо, — погладила ее по плечу Сьюзен. — Мы здесь все что-то потеряли. — Прости меня, — кивнула Винни. — Я просто схожу с ума. — Сколько раз вы здесь были? — спросил женщин Эрван. — Лучше тебе этого не знать, — прошептала Сьюзен. — Видеть смерть людей раз за разом, зная, что ничего не можешь изменить, это невыносимо… Это временная петля. И ее не разорвать. Все закончится так, как должно. Мы здесь не боги, мы просто тени.***
Эрван не мог понять, каким образом Сьюзен и Винни оказались в настоящем мире, если были, судя по их словам, вынуждены переживать кораблекрушение раз за разом, являясь заложниками Титаника. На новые вопросы Сьюзен отвечать больше не хотела. И молодой человек был вынужден молча следовать за ними. Они поднялись к парадной лестнице, над которой завис тот самый стеклянный купол, завороживший Эрвана еще внизу. Парень остановился и без отрыва разглядывал металлические узоры, сшивающие конструкцию из стекла. Ничего подобного он никогда не видел. Трудно было представить, что станет с этим местом, когда до него доберется соленая вода. Тут и там шныряли люди, кричали, кого-то звали. Некоторые гуляли совершенно спокойно, пили бренди, сидели на мягких диванчиках или стульях, будто ничего не происходит. Многие из таких были мужчинами. Они знали, что умрут. И никуда не торопились. Не видели смысла. Эрван встретился взглядом с пожилым мужчиной во фраке и лакированным цилиндром на лысеющей голове. Тот расхаживал туда-сюда вместе со своим слугой. Оба выглядели спокойными, улыбались, кивали проходящим мимо них женщинам и господам. Мужчина подозвал Эрвана к себе пальцем. Сьюзен и Винни возмущенно посмотрели на молодого человека, но парень отмахнулся и подошел к бизнесмену во фраке. — Вы боитесь? — спросил он. — Вы будто надеетесь, что сможете спастись с этого корабля. — Да, сэр. Я боюсь, — кивнул он. — А почему вы не пытаетесь спастись? — Я хочу встретить смерть, как достойный мужчина. Я не смогу жить, зная, что мое место в шлюпке могла занять женщина с маленьким ребенком. Рано или поздно я все равно умру. Это неизбежно. И если меня до конца моих дней будут знать трусом, смогу ли я спокойно отойти в иной мир? — Эрван! — позвала Сьюзен. — Что ж, ваш выбор очевиден, — улыбнулся мужчина и похлопал парня по плечу. — Бегите, спасайте свою жизнь. А я, пожалуй, выпью с Брэдом еще немного бренди. Чтобы согреться. Брэд кивнул. Его лицо было таким бледным, что Эрвану стало его жалко. Хотел ли этот парень умереть вот так, в этой холодной воде вместе с тем, кому он здесь прислуживал? Он был вынужден. Потому что верил словам этого богатого старика. Из-за клена ходить становилось все труднее. Снаружи доносились крики. Из окон Эрван видел, какой хаос творился около шлюпок. Места не хватило бы даже для половины, и все это прекрасно понимали.