Сплетенные

Нехронологично.       Кот идет по шесту, протянутому между пропастью вечерних ветхих крыш, спиной вперед. Идет без оглядки назад, уверенно переставляя ноги и балансируя широко распростертыми руками, словно не хищник он вовсе – птица. Того и гляди взлетит на доли секунд, канув в пропасть.       Плывет размеренной ходьбой, слегка размахивая хвостом и щуря взгляд, пока волосы его окрашивались золотыми-алыми всполохами. И вдох, выдох, вдох, надышаться не может, захлебываясь кислородом до головокружения.       Ведь впереди шла она. Его Вселенная. Его недостижимая мечта.       Он не смог бы отвести взгляд от алой в свете вечернего солнца фигуры, даже подставь ему враг под горло лезвие острым металлом вплотную сталь к коже, но он и не хочет, если честно. За нее любую он отдаст жизнь. В каждой среди девяти миллионов своих возрождений.       Она шла за ним по шесту следом, перетекая в пространстве также плавно. Наблюдала за чарующими огнями Парижа и спокойствием города. Наслаждалась свежестью и жизнью, позволяя себе забыться, пока под маской укрывались глубокие синяки. А запястье – горящая истерзанная рана.       А Кот бросал вновь исподтишка неприметные взгляды, прослеживая игривые блики на ее бледном лице и ресницах. Словно страшась, что поймают на запретном, осудят. А его королева исчезнет без возможности что-то исправить и оправдаться. Ведь он в действительности был ей не нужен всегда, только как напарник, поддержка, подставляющая плечо в сложной битве. Но он был счастлив и этому, больше не запертый в клетке внутри сотворенного отцом замка-крепости.       Теперь ему никто не помешает вбирать в себя свободу каждым кончиком, каждым нервом. И наслаждаться, наслаждаться, наслаждаться, а потом оживать с ней рядом во время их редких совместных прогулок.       Он был обязан переродиться когда-нибудь ветром, вот точно. Чтобы только иметь возможность прикоснуться к Леди своим дуновением, стать ее частью, просочившись в легкие и по кровеносной системе. Чтобы не сумела прогнать и скрыться. Он порой чувствовал себя таким одновременно живым и жалким, зависимым. Из раза в раз переполненный противоречивыми чувствами.       По началу вечера Кот каламбурит сверх меры, по привычке скрывая нервозность и не веря своему счастью до конца. Порождает лёгкую улыбку на губах Ледибаг своей забавной неловкостью. Она тоже счастлива. А потом его душа зарастает уютным спокойствием, чувствуя себя наконец на своем законном месте. И затихают его речи медленно, не смея нарушать тишину. Затихают вместе со страхами. А его Леди кружится, кружится радостно на крыше в потоках свежего воздуха, пока ее отросшие хвостики вырисовывают свой собственный танец. А Кот зачарованно смотрит, влюбляясь снова и снова. И видит мелькающие всполохи алых огней еще не севшего солнца. Только дергается единожды, потянув руку в шесту, когда Ледибаг продвигается к краю крыши стремительно быстро. А она замирает, всматриваясь в низ улиц. Дышит глубоко и часто.       – Спасибо, Котенок, что решил составить мне компанию в столь чудный вечер, – внезапно раздается звонкое. Он ловит глазами столь нежную, согревающую сердце улыбку. И не может не улыбнуться в ответ.       – Я тоже благодарен Вам за это, моя Леди, – и отдает шутовской поклон, пока сердце разгоняется бешенно. – Всегда пуррмяутно проводить его в столь очаровательной компании, я польщен, – всегда лучше, чем в привычном одиночестве – повисает молчанием.       – А давай на перегонки до той башни? Спорю, лапки свои отсидел уже, обогнать меня точно не сможешь.       – Не советую так самуррнадеянно бросаться словами, жучок. Куда божьим коровкам тягаться с породистыми котами?       – Ах так запели?! Ну тогда! Проигравший покупает мороженное и дежурит на улицах неделю. Попробуй меня хотя бы догнать, старикашка породистая! – и девушка срывается с места, не давая и секунды на раздумья. Не подозревая, что Кот был готов проиграть ей хоть тысячу раз ради ее смеха, которого не слышал давно. И скользит следом по крышей, цепляясь за красный цвет ищейкой. Издает громогласный радостный вой.       Кот просто радуется и дорожит прожитыми мгновениями, стараясь не беспокоиться из-за приближения конца. Он... просто счастлив.