the clouds above will sing

Сегодня Тайлеру Джозефу снится все тот же кошмар, но в нем появляется кое-что новое: Джош Дан. Вернее, его ярко-красные волосы — они горят, освещая пространство вокруг себя, но мрачной ночью это никому не помогает. Еще Джош Дан кричит, и в его крике брюнет узнает те слова, которые сам отчаянно вопил. Сегодня Тайлер впервые задумывается о том, почему этот сон он видел и до случившегося в реальности кошмара. Он просыпается от того, что падает с кровати, и кое-как садится на полу, хлопая ресницами и пытаясь осмыслить только что произошедшее. Не надо было ложиться спать — так у него был бы хоть какой-то шанс одолеть тьму. Парень преодолевает расстояние до стола, дрожащими пальцами включая настольную лампу и записывая в блокнот по диагонали скачущие вверх-вниз буквы: I know a thing or two about pain and darkness Первая вещь: Дин. Вторая вещь: Джош Дан. Это Тайлер решает не записывать. С его разговора с парнем-цветком прошло несколько дней: три, может, или пять, или неделя — Джозеф плохо различает время после случившегося в реальности кошмара, ибо для него все было тем самым одним идиотским кошмарным сном, в котором ему снятся такие же идиотские кошмарные сны. Он смотрит на часы: полчетвертого утра, солнце взойдет совсем не скоро, значит, можно пока не пытаться. Интересно, Джош Дан борется сейчас с тьмой, или она не преследует его? Номер красноволосого есть у Тайлера в контактах — Дженна заставила его записать — поэтому он, не задумываясь, пишет тому сообщение: спишь? нет. кто это? тайлер джозеф заблудшая душа? привет. как успехи в том, чтобы справляться с горем в одиночестве? а у тебя? а кто сказал, что я в одиночестве? Черт. Тайлер нервно прикусывает губу, хмурясь и откладывая телефон в сторону: конечно, разумеется, Джош Дан не будет справляться один. У него есть друзья и близкие, его любят, как и несчастного человека. Вот только… даже в четыре утра с тобой кто-то есть? Он может себе представить странную усмешку парня-цветка и то, как тот садится на кровати для того, чтобы печатать было удобнее. Джош Дан наверняка заинтересовался этим диалогом, Тайлер уверен. со мной есть заблудшая душа. Тайлер закатывает глаза. смешно но я спросил серьезно окей. я один. сижу, морально разлагаюсь, хочу курить, не хочу расстраивать этим маму с невероятным обонянием. ты куришь? это секрет. тсс. У Тайлера вырывается нервное хихиканье. Дин курит мне иногда хотелось тоже попробовать, но так ни разу и не вышло могу с этим помочь. круто Диалог заходит в тупик, и Джозеф разочарованно откладывает телефон в сторону, направляясь обратно к кровати бороться с тьмой внутри своего разума, как звук уведомления нарушает тишину, кажется, настолько сильно, что слышно даже на небесах. Тайлер поспешно возвращается и читает, заодно поставив беззвучный режим. почему ты написал мне? я обещал Дженне что поговорю с тобой и она бы узнала если бы я этого не сделал хах. я уже подумал было, что это личный интерес. он тоже какой у тебя завтра первый урок? без понятия. значит никакой ты пойдешь со мной курить пай-мальчик и заблудшая душа прогуливает уроки? Тайлер буквально слышит издевку, с которой парень-цветок это бы произнес, и закатывает глаза, отчего-то думая, будто Джош Дан это увидит. заткнись окей. а ты, заблудшая душа, ложись спать, и чтобы пришел вовремя. о себе позаботься лучше В глубине души Тайлер понимает, что парень-цветок прав — поспать действительно не помешает, тем более, если завтра что-то хоть ненадолго вырвет его из наичернейшей тьмы. Остаток ночи проходит спокойно, и кошмар впервые за долгое время отступает.  — Сегодня ты спал? — этот вопрос мама задает чисто по привычке, ибо прекрасно слышит весь шум из комнаты старшего сына.  — Спал, — он отпивает заботливо приготовленный ей кофе. — Спасибо. Остальные уже ушли?  — В кроватях валяются. Им всем странным образом отменили первый урок. Тайлер фыркает.  — Тебе не кажется это подозрительным?  — Нам всем надо отдохнуть. Ты не хочешь остаться дома?  — Нет, — он мотает головой, — сегодня я просто обязан прийти в это адское место.  — Тайлер, не называй адом то, что адом не является. Он закатывает глаза.  — Ладно, мама, я пошутил.  — Скажешь это в церкви, — она корчит странную гримасу в ответ. — Иди, а то опоздаешь. Сегодня дождливо: благо, парню повезло, и ливень закончился еще до того, как он вышел на улицу, а вот белым кроссовкам удача вообще не улыбнулась. Тайлер наступает в лужу, наблюдая, как белая кожа становится грязно-серой, затем встает в воду второй ногой и только улыбается, качаясь взад-вперед. От белизны не остается и следа. «Все должно соответствовать». Весь путь он проходит пешком и, что удивительно, даже не опаздывает, хотя пару раз чуть не теряется в окружающей серости, чересчур погрузившись во внутреннюю тьму, одинаковые скучные дома машут ему вслед листьями, которые ветер сдул с деревьев, и которые тоже из ярко-оранжевых, желтых или красных давно стали серыми, как кроссовки Тайлера сейчас, и парень улыбается им в ответ. Мысленно. Снаружи его лицо напоминает образец скорби. Знакомые волосы цвета выросшей в идеальных условиях розы обнаруживаются парнем на высоте капельку ниже его собственного роста, и он так на них засматривается, что чуть не врезается в человека, носящего их.  — Полегче, заблудшая душа, — смеется Джош Дан, делая шаг в сторону. — Ты не опоздал. И Тайлер кивает и склоняет голову набок, показывая взглядом на пачку сигарет в руке парня-цветка. Тот изгибает бровь.  — В молчанку играешь? Окей. Идем, с той стороны все курят: туда учителя в жизни не заглянут. И Тайлер позволяет отвести себя за здание, смущенно глядя себе под ноги и только поэтому не падая среди кучи бутылок и прочего мусора.  — Да, тут довольно грязно, я знаю, — отвечает парень-цветок на незаданный вопрос, доставая сигарету из пачки и поджигая ее. — Прошу, — протягивает ее брюнету, — технологию-то знаешь или…? И Тайлер кивает еще раз, затягиваясь слишком крепко, что сразу вызывает слезы, кашель и громкое «блять». Джоша Дана это откровенно веселит.  — Не матерись, ты же христианин, и полегче, чел, они и так крепкие для первого раза, — фыркает парень-цветок, тоже закуривая. Тайлер обиженно сопит, и вторая попытка такую бурную реакцию уже не вызывает. — Ох, видел бы тебя Дин, — усмехается Джош Дан и тут же мрачнеет, поняв, кого упомянул; красноволосый отворачивается, нервно затягиваясь, чтобы спрятать свои эмоции, свою слабость, и Джозеф не судит его. Уж точно не ему это делать. Следующие десять минут проходят в тишине: парень-цветок разворачивается обратно, только докурив, и смотрит на Тайлера с задумчивой отстраненностью, а тот не возражает, выбросив потухший окурок в урну (он хороший гражданин), и отводит взгляд в сторону. За таким молчанием проходит еще какое-то время, они оба знают, о чем думает другой, и по этой же причине не раскрывают рта. «Иногда тишина жестока», — проносится в голове брюнета. Джош Дан оживляется после этой мысли, как будто прочитав ее, и словно выходит из транса с рассеянной полуулыбкой.  — Будешь еще? Тот мотает головой.  — Заблудшая душа-неженка? Кивок.  — Пойдем внутрь или еще постоим? Пожимает плечами.  — Заблудшая душа, ты вообще собираешься со мной разговаривать? Тишина повисает еще на какое-то время, и цветок уже собирается идти без брюнета, когда слышит его тихий голос:  — Прости.  — Что?  — Я думал, что Дженна права, и разговор с тобой может мне помочь, но… ничего не изменилось. Прости.  — Может, потому что во время разговора обычно разговаривают?  — Я не знаю. Прости.  — Прекрати извиняться.  — Прости. Джош Дан вздыхает.  — Идем в школу. Дальнейший день Тайлера проходит с непонятным чувством вины и паранойей по поводу запаха табака, и если от второго можно избавиться, вымыв много-много раз руки и прополоскав рот, то первое прочно в него вцепилось, и не собиралось уходить. Он думает о том, чтобы поговорить с парнем-цветком еще раз, однако это желание тут же улетучивается, как он замечает знакомые красные волосы в другом конце коридора, зато чувство вины стремительно растет. Парень уходит с последнего урока, и его все еще никто за это не осуждает; дождь начинается снова, Тайлер, заметивший это, останавливается посередь улицы и запрокидывает голову назад, подставляя лицо под холодные капли. Rain down and destroy me Это тоже можно записать. Он возвращается домой, когда там еще никого нет, и это даже поднимает парню настроение; повесив куртку сушиться, Тайлер чуть ли не бежит к своей комнате, записывая то, что крутилось в его голове последние несколько минут, пока они не выветрились из памяти, и затем смотрит на корявые буквы, облизывая губы и перечитывая каждое слово. Звучит не так красиво, как хотелось, зато абсолютно точно описывает его состояние, и это, по мнению парня, куда важнее. Дверь открывается. Тайлер спешно прячет блокнот и спускается вниз, встречая всю свою семью; ужинают они в абсолютной тишине. Когда Зак, Джей и Мэдисон уходят, родители просят старшего сына остаться, что он и делает, чуя что-то неладное.  — Тайлер, мы обеспокоены твоим состоянием, — начинает его отец.  — У меня погиб лучший друг, я тоже обеспокоен своим состоянием, — парень скрещивает руки на груди, в очередной чертов раз ненавидя себя за версию про друга, но… будто был выбор.  — Ты же знаешь, что всегда можешь обратиться за помощью к нам?  — Конечно.  — И ты знаешь, что мы всегда хотим тебе лучшего? Колокольчик в голове начинает звенеть.  — Разумеется, знаю.  — Так, мы с твоей мамой решили, что тебе было бы неплохо провести следующие несколько дней дома, без школы, она только… нервирует в данной ситуации. Мы за тобой присмотрим и… Дальше Тайлер не слушает, потому что звон колокольчика заглушает абсолютно все. Остаться дома? С родителями? Что-то им рассказывать?  — Я не думаю, что это хорошая идея.  — А мы думаем, Тайлер. Тебе нужна помощь.  — Отведите меня к психологу. Родители одинаково хмурятся, и это даже смешит: конечно, лучший психолог — это Бог. Как же он мог забыть.  — Если понадобится, то мы знаем одного хорошего врача.  — Я говорю: отведите. Этого недостаточно, чтобы ваш врач «понадобился»? — парень вздыхает, пряча лицо в ладонях. Глубокий медленный вдох. Глубокий медленный выдох. — Окей, окей, — вновь поднимает взгляд на родителей. — Вы правы, хорошо. Я могу идти? Он встает из-за стола и уходит еще до того, как успевает получить ответ, и внутри Тайлера закипает ярость. Почему он должен оставаться здесь, почему он должен оставаться под их контролем, почему он должен что-то им рассказывать?! Что им сказать: лучший друг его на самом деле не лучший друг, а парень, в боге он давно разочаровался, подумывает о смерти и каждую ночь видит один и тот же кошмар? Бред, бред, господи, какой это бред… У Джоша Дана наверняка нет подобной проблемы. Прежде, чем Тайлер успевает осознать свои действия, он закрывает дверь в свою комнату на замок и, осев на пол, пишет парню-цветку. помоги мне что случилось, заблудшая душа? родители хотят оставить меня дома с ними на ближайшие дни они гомофобы и жутко религиозны и у нас проблемы в отношениях и я не могу им ничего рассказать, но они хотят чтобы я рассказал и ты единственный кто может мне помочь джош дан Он выдыхает, прикрывая глаза, и, ожидая ответ, судорожно крутит телефон в руках. Ему страшно, холодно, противно и еще раз жутко страшно, и это душит, невероятно душит, Тайлер сглатывает, поднимаясь на дрожащие ноги и кое-как доходя до кровати, с тумбочки возле которой берет бутылку воды и жадно ее пьет. Ответа он ждет долго. мне прийти и забрать тебя? дадададада пожалуйста куда угодно подальше отсюда хоть ненадолго говори адрес. Тайлер называет улицу и номер дома и откладывает телефон в сторону, падая на спину и прикрывая глаза. Паника понемногу отступает. Следующие двадцать минут его жизни проходят в жестокой тишине и мучительных ожиданиях, и брюнет уже начал думать, что парень-цветок не явится, но вдруг раздается звонок, и парень, тут же вскочив, несется открывать дверь. Красные волосы цвета заходящего солнца, означающего, что завтра будет ветрено. Они, что, посветлели?  — Привет, — говорит обладатель чудесных волос, и Тайлер вздрагивает.  — Привет. Подожди секунду, — он оглядывается на вышедшую в коридор родительницу. — Мама, это Джош, он… мы… друзья.  — Друзья? — удивленно спрашивает мать.  — Друзья? — не менее удивленно вопрошает парень-цветок.  — Друзья. Нам с ним. надо делать проект по…  — Истории?  — Да, да, истории, и мы очень поздно об этом вспомнили, а раз я заболел, то Джошу придется сдавать его одному, так что я должен помочь.  — Или я просто прикончу этого засранца, — мрачно добавляет новый друг Тайлера, словно представив эту ситуацию наяву. Мать неуверенно переводит взгляд с одного парня на другого, понимая, что это, вероятнее всего, ложь, но так же осознавая, что ее сын вполне мог забыть про проект, да и этот юноша не выглядит ответственным человеком, к тому же с таким цветом волос… Ладно.  — Иди уже, — вздыхает она. — Но ночевать чтобы вернулся домой.  — Конечно, мам! — чересчур бодро восклицает Тайлер, уже обувшись, и так же бодро идет на улицу, утащив за собой растерянного Джоша Дана. Он идет быстро и не успокаивается, пока его дом окончательно не скрывается за чужими крышами, и только тогда отпускает руку парня-цветка. — Господи, спасибо.  — Да вроде как не за что, — красноволосый потирает запястье, ибо его новый знакомый оказался довольно сильным. — Итак, я пришел и забрал тебя. Куда хочешь пойти?  — Я не знаю, — Тайлер вздыхает, — я… я просто хотел уйти оттуда. У тебя есть с собой сигареты? Джоша Дана даже не удивляет этот вопрос, но он все равно насмешливо усмехается.  — Есть.  — Я ужасно хочу курить. Джоша Дана не удивляет и это, и он треплет парня по волосам, грустно улыбаясь.  — Надеюсь, это будет единственный вред, который ты себе нанесешь. Тайлер говорит, что он на это не надеется, и это Джоша Дана тоже не удивляет.  — Потом зайдем в Тако Белл.  — И ты платишь. То, что у Тайлера нет денег, Джоша Дана тоже не удивляет. Что ж, ладно. Он сегодня добрый.