Генотип

<center>flashback<center> Уже несколько часов, лёжа на больничной кровати в окружении детского плача, Сара ждала, когда ей принесут новорожденную дочь.Каждая минута ожидания давалась все тяжелее, воображение рисовало картины одна хуже другой. Вот медсестра несёт малышку по больничному коридору, спотыкается и роняет её на пол. Крошка лежит без движения, на пеленке в области головы появляется багровое пятно. В глубине души Сара понимала, что все её переживания беспочвены. Так зачем же она подвергает себя этой пытке? Зачем мучает Ведь когда доктор сказал «поздравляю, у вас девочка» и положил дочку ей на грудь, она выглядела здоровой, а когда Сара взяла тронула маленькую ручку дочери, та со всей своей младенческой силой сжала её указательный палец. Как она была счастлива в это момент! Если бы она могла останавливать время, то навсегда бы осталась в этом мгновении. Никогда еще она не чувствовала настолько счастливой! От воспоминаний её отвлекла вошедшая в палату медсестра. Впереди себя она катила кроватку. — Доброе утро, Миссис Пейдж. Тихо, сейчас мама тебя покормит. Ребёнок в кровати негромко закричал. – Какая ты красивая, моя маленькая силачка... *flashback Эбигейл Рид с самого утра бабочкой порхала по дому — каждый приезд сына был для неё личным праздником. Сколько бы еды она не приготовила, сколько бы раз не наводила чистоту в доме, ей казалось мало: то пыль снова где-то налетит, то любимый сыном вишнёвый пирог покажется недостаточно вкусным. —Франклин! Франклин!, — прокричала Эбигейл— убери это приставучее животное от меня. Отстань , ненасытное чудовище! Щенок лабрадора по кличке Лучик, привлеченный запахами еды, с самого утра теряя у ног хозяйки. — Чего ты раскричалась, Эби. Ему просто нравится твоя еда . Кто у нас хороший мальчик, ты у нас хороший мальчик — Франклин потрепал собаку за ухо . — Он мешает мне готовить, уведи его отсюда. Я с восхода солнца готовлюсь к приезду, а ты и пальцем не пошевелил за весь день! Внучка впервые в жизни приехала к нам погостить, а ты даже собаку с кухни вывести не можешь, — пробурчала Эбигейл. — Так не готовила бы с самого восхода солнца, он бы тут не ошивался. К тебе же внучка с сыном приехали, а не рота солдат. Дом скоро трескаться начнёт, зачем ты его так сильно намываешь? — Ничего ты не понимаешь. Вот, слышишь, слышишь, они уже пришли, а у меня ничегошеньки не готово?! Чего ты стоишь, иди открывай дверь — сделай хоть что нибудь. Старый бревенчатый дом Ридов старших находился на окраине города. Супруги очень любили свой маленький домик: их первое и единственное жилье. Он распологался недалеко от реки Молсвич, окаймленной коридором из раскидистых деревьев, в честь которой позже и был назван город. В Молсвиче говорят: берег реки обладает магической способностью — соединять одинокие сердца. Не стали исключением и Франклин с Эбигейл, поэтому когда они увидели объявление о продаже дома у берега Молсвича, то были безмерно счастливы. Мечта супругов обошлась им в сущие гроши, здание нуждалось в ремонте и не было приспособлено для жизни супружеской пары. Но через призму любви все кажется красивее, чем на самом деле. — Да, работы предстоит много, — заключил Франклин — но мы ведь со всем справимся, да, Эби? —Конечно, милый. Мы справимся. Спустя некоторое время тесная конура превратилась в нечто прекрасное: для Франклина, тогда ещё обычного рабочего на стройке (чуть позже он дослужится до бригадира), строительные работы были даже в радость. Эбигейл взяла на себя обязанности по внутреннему обустройству. — Как тебе? — спрашивала она, показывая купленные ей шторы, скатерти или другую вещь — Нравиться? — Самое красивое в этой комнате —это ты, — всегда говорил Франклин. И вот, спустя десяток лет, они с радостью встречают Джона, своего сына и свою внучку, Тару. — И вот, спустя три десятка лет, они принимают в своей обители внучку и сына. — Наконец-то, чего вы так долго?! Уже четверть второго. — Мы ходили в папину школу. Представляешь, некоторые из его учителей до сих пор работают. Его  первой классной руководительнице уже девяносто. Она приехала из Канады, чтобы встретиться с ним. Разве можно было отказать? А где дедушка? — спросила Тара. — Мистер Обнимашкин схватил тебя! Тебе не выбраться из его лап! —Франклин, чего ты пугаешь ребёнка? Тара, с тобой все хорошо? Ничего не повредила? — Эбигейл осмотрела её руки. — Я в порядке. Давайте уже зайдем внутрь, жарко. И в душ очень хочется. Я рада видеть тебя, дедушка. Услышав знакомые голоса, Лучик оторвался от поедания с таким трудом доставшегося ему  вишнёвого пирога и с громким гавканьем побежал к входной двери. — Привет, малыш. Какой ты стал большой. Хвост собаки двигался из стороны в сторону, лапы и морда были измазаны джемом из вишни. — Вот поганец, добрался таки до пирогов! Это все твоё воспитание, Франклин. Ты всегда позволяешь ему слишком много. — Да ладно тебе. Он ведь ребёнок, он так познает мир, — Лучик забежал за спину Франклина — чем он хуже человеческого ребёнка, у него тоже должно быть детство. Внутри семейное гнездышко старшего поколения Ридов такое же милое, как и снаружи: деревянный пол из дубовых досок, стены оклеяны обоями бежевого цвета с мелкими цветами сирени, кроме бывшей детской комнаты наверху, в ней обои с изображением звездочка неба. Гостиная, расположенная сразу напротив входа, встречает посетителя уютным диваном оттенка чайной розы, двумя креслами, разведенными, как двое проклятых влюблённых, по разным углам комнаты. Лёгкие фиалковые занавески покачиваются от тёплого летнего ветра. Тара поднялась наверх, кинула чемодан на кровать и открыла окно. В саду пышным цветом расцветала лаванда, незабудки и бархатцы. Смесь их запахов создавала удивительный аромат. — Как здесь прекрасно. Почему мы раньше сюда не приезжали? Один сад чего стоит, как будто из сказки, — спросила Тара. — Родная, детям до шестнадцати лет нельзя выходить за пределы научного городка без сопровождения. Да и получить разрешение на выезд непростая задача. — Руководство Института — столетие деды, сами никуда не выезжают и другим не дают. Они бы съэконимили кучу денег, если бы отменили это дурацкое правило. Джон ничего не ответил. Критиканство было ему чуждо, легче присопособиться к существующим обстоятельствам, чем устраивать революцию. Он радовался, что дочь пошла не в него, от матери ей досталось умение постоять за себя. Неуемное желание путешествовать, двигаться также досталось Таре от матери, в тишина и покой научного городка душили её. Она всегда удивлялась, когда люди говорили:«Тебе повезло жить в таком месте» — говорили они. Что есть научный городок? Улей из однотипных разноцветных домиков, десяток магазинов и кафе, да гигантская башня Института в центре. Молсвич же наоборот пришёлся по вкусу. Так много воздуха, цвета, жизни, здесь душа её ликовала. — Ггав! Гав, — Лучик принес к ногам Тары мячик. — Хороший мальчик, хороший. Кто у нас самый красивый!? Кто тут самый быстрый!? — Гав! Гав! — отзывался щенок, как бы отвечая : «Я!Я!» — Пойдём гулять, дружок. — в руках дедушка держал поводок — гляди, что я принёс. — Я пойду с вами, — сказала Тара — как там папа? — Немного нервный, даже от ужина отказался. Всю комнату бумажками закидал. Снова и снова Джон переписывал речь для презентации, внутри него бушевала буря. Что ему сказать? Как воспримет его изобретение научное сообщество? Чем меньше времени оставалось до вечера, тем больше страх разрастался внутри. Когда до презентации оставалось несколько часов, Джон полностью находился во власти страха. — Пап, можно зайти. — Детка, не мешай. Мне нужно подкоректировать кое-что в речи. — Уже семь часов. Нам нужно собираться. Мы должны быть на месте в половину восьмого. Замок щёлкнул, и Тара вошла. — Как ты себя чувствуешь? Ты весь день тут просидел. Дедушка сказал, ты даже от ужина отказался. — У меня не было времени поесть. Наступило неловкое молчание. Ни отец, ни дочь не знали, что сказать. — Мне очень страшно, — наконец прервал молчание Джон. — Помнишь, я в третьем классе должна была выступать с докладом перед всей школой, но забояалась и убежала? Помнишь, что ты мне сказал тогда. Ты сказал мне представить, как будто в зале нет никого, кроме тебя. — И ты вернулась на сцену и дорасказала свой доклад. Тебе присудили второе место, — лицо мужчины озарила улыбка— так что там насчёт ужина? Я и вправду проголодался. — Я сейчас принесу, — Тара встала и направилась в сторону кухни. Кухонное окно было открыто, солнечные лучи проникали сквозь него. Девушка поставила чай и кусок пирога на поднос. Тара вспомнила, как тысячи глаз рассматривал их сегодня утром. Они как будто и сейчас наблюдают за ними — давят своей наступательной силой, забирает кислород из воздуха. Раздался звонок в дверь. — Вот же приставучие журналисты, нигде от них не скрыться! Даже в собственном доме достанут. Звонящий не унимался, на этот раз в дверь постучали. — Мы же сказали, фотосессия и интервью только после... — начала Тара — дядя Зак, ты успел! — Разве мог я пропустить такое событие? Даже если бы мне пришлось отдать свою левую руку, чтобы приехать сюда, я бы отдал её без сомнений. Это пирог? Я чую запах пирога. Мужчина снял с плеча чехол с гитарой и размял плечо. — Бабушка их целую дюжину наготовила. Папа наверху, можете к нему зайти. Ужин и дружеская поддержка благотворно подействовала на Джона: прежнее нервное напряжение чуть спало. Машина громким гудком оповестила о своём приезде. — Пришел твой час, дружище. Утри нос этим учёным хмырям. Докажи им, что ты не просто так старался все эти годы, — подбадривающе говорил Зак. Машина быстро гнала по дорогам небольшого города. Сумерки медленно ложились на небо. — Приехали, — безразличным тоном сказал водитель. Гул человеческих голосов разнлосился по летнему воздуху. Пять минут подготовки прошли — изобретатель выходит на сцену. «Представь, как будто в зале нет никого, кроме меня, — раздавался в голове Джона голос дочери. — Сегодня вы присутствует при рождении новой эпохи — эпохи «Генотипа», в которой лечение генетических болезней не научная фантазия, а доступная каждому гражданину медицинская процедура. Одно применение обеспечивает полное излечение не только для самого пациента, но и для его будущих детей. Данная технология позволяет лечить ещё не родившийся плод, находящихся в утробе матери. При этом на здоровье самой мамы лечение малыша не влияет. Как же это работает? Давайте покажем наглядно. Для этого нам понадобиться голограмма. Представим, что наш пациент болен синдромом Дауна, причиной недуга является лишняя, сорокседьмая хромосома в цепочке ДНК. На нашей схеме она выделена красным цветом. Видимо, я настолько нудно рассказываю,поэтому технический специалист задремал за пультом и не смог сделать свою работу. Волна смеха прокатилась по залу. —...может быть, кто нибудь желает поучавствовать? — Я желаю!, — донеслось откуда-то из первого ряда. — Встречайте, мой лучший друг, лидер группы «Городские охотники», Закери Хадингтон. — Для меня честь быть здесь в такой торжественно момент. —Итак, начнём. Чтобы показать все как можно нагляднее, мне понадобиться голографический аппарат. Вот он, наш красавец. А это наша цепочка ДНК. Допустим, наш пациент болен синдромом Дауна. Причиной возникновения этого синдрома является лишняя, сорокседьмая хромосома. Помощник, не могли бы вы нажать на воон тот ген, в самом низу. — Есть, сэр, — сказал на армейский манер «помощник» и нажал на нужное место. —...теперь мы начинаем второй этап. Берём и вводим препарат в организм пациента. Закери взял макет шприца и, изображая усилие на лице, «ввёл» вакцину. Женский голос произнес «личность установлена, начинаю процесс восстановления, процесс нахождения поврежденного участка, процесс нахождения поврежденного участка завершен, поврежденный участок исправлен, личность занесена в базу данных» —...то, что вы сейчас услышали, не просто механический голос. Это — электронная система помощи. Эспо обладает способностью мыслить, думать, а также полностью автомотизированно управлять базой данных. Сейчас я поподробнее расскажу о принципе действия «Генотипа». В отличии от других генетических разработок, которые вносят в ген инородные элементы, моё изобретение работает напрямую с поврежденным участком. Когда вакцина проникает в организм, она сравнивает здоровые гены с исправляемым и, говоря простым и словами, подгоняет под него поврежденный участок. Для контроля состояния здоровья пациенты заносятся в специально разработанную базу данных. Ещё одно нововведение — возможность повернуть весь процесс назад. Если реакция идёт её по плану, что маловероятно, но возможно, мы можем вернуть пациента к прежнему состоянию для повторения процедуры. Чтобы сделать это, нужно всего лишь ввести антидот. При введении антидота запись в базе данных меняется с «излечен» на «отменен». Ранее субъекты неудачных генетических экспериментов либо уничтожались, либо, изолировались. А изоляция, и тем более уничтожение не способствуют нормальному развитию личности. — А ещё это не гуманно и является прямым нарушением прав человека и гражданина. Я ведь правильно говорю, профессор Рид? — Безусловно, — согласился Джон. —.. когда люди слышат о генетических технологиях, они говорят что-то вроде: «Оу нет, они сделают из нас рабов с цепями на руках и ногах» Генотип — технология будущего. Будущего, в котором люди не боятся за собственные жизни. Будущего, в котором за жизнь не приходится бороться! Именно в таком будущем я хочу жить, а в каком мире хотите жить вы? Зал взорвался аплодисментами. Зак посмотрел на друга и понял: это третий лучший день в его жизни. Первым, несомненно, была женитьба на Сара, вторым — рождение дочери. Ну а третий — в этот самый момент. В глазах Джона он заметил огонёк жизни, который, Зак думал, Сара своим предательством потушила шестнадцать лет назад. Мужчина перевёл взгляд на племянницу. Она улыбалась и смотрела на отца тёплым взглядом. «Это ведь и её заслуга тоже. То, каким Джон теперь стал. Жизнь без матери иногда давалась ей нелегко, но она справилась. Уверен, её ждёт блестящее будущее. » — Знаешь, какая мысль стояла в моей голове все это время, пока ты говорил все те умные вещи? — обратился к виновнику торжества Зак, когда они возвращались домой после презентации. — И какая же, — поинтересовался Джон. — Как у такого человека как я мог появиться такой друг, как ты!? У меня ведь в аттестате ни одной четверки нет, ну разве что по физкультуре. —Зато вы прекрасно играете на гитаре, —отозвалась Тара —Холодно. Девушка поежилась. — Вот, надень мою куртку. Скажи, пахнет рок-н-роллом? — Если только рок-н-ролл пахнет костром, — иронично заметила Тара. «Что он себе позволяет? —промелькнуло у Джона в голове.» Ему показалась, друг намеренно позерствует перед его дочерью, эпизод с курткой показался ему глупой выходкой со стороны Зака. «Чего ты так завёлся, Джон? Его куртка и вправду теплее твоего пиджака. Дело ведь совсем не в куртке, да?» У собак, взятых из питомников, иногда бывает синдром потеряшки. Это когда животное держится около хозяина и не отходит от него дальше, чем несколько шагов. У Джона было нечто вроде этого: разумом он понимал — рано или поздно ему надо будет отпустить Тару в самостоятельные плавание по океану жизни, но другая его половина страстно сопротивлялась этому. Каждая мысль о ближайшем расставании больно раздавалась в душе. «Тара выросла, и пора бы тебе уяснить, сделать ясным, понятным для себя эту мысль».