Anata wa hontoni watashi no niisan ka?

- Аки! Аки! – тонкий плаксивый детский голосок, казалось, звучал отовсюду, и Акира, запыхавшись, бежал по коридорам, похожим на сплошной лабиринт. В его голове испуганной птицей билась только одна мысль: «Искать, искать, найти Таку во что бы то ни стало». Определить место, откуда шел голос, он не мог, поэтому шел туда, куда глаза глядят, точнее - куда вело его предчувствие, его сердце. Со всех сторон наступала пугающая темнота; стены словно давили на хрупкое сознание, но маленький Сузуки упорно шел вперед, не смотря ни на что. К отчаянному зову добавилось тихое хныканье, и на этот раз Акира смог определить, с какой стороны доносились эти звуки. - Аки... Аки... Поворот направо, несколько метров прямо, свернуть в третье ответвление слева, и вот наконец-то мальчик увидел дверь, ведущую в какую-то комнату. Сердце сжималось все сильнее, ком подступил к горлу, а по другую сторону преграды были слышны настолько отчаянные рыдания, словно Така - а этот голос несомненно принадлежал ему - корчился на полу от боли и выл от безысходности. Аки поскребся в дверь, но та оказалась закрытой. Злобно рыча, он начал в нее ломиться, намереваясь прорваться к отото, наконец-то его увидеть, обнять, утешить, но та не поддавалась. А всхлипы становились все более душераздирающими, хотя казалось, что дальше уже было некуда. Сбивая руки в кровь, старший Сузуки продолжал до тех пор, пока, обессиленный, не упал на колени, стискивая зубы от своей беспомощности. Он ведь был так близок к Таке, остался всего маленький шаг до него, а на пути встала преграда, которую он был не в состоянии преодолеть. Тяжело дыша, он облокотился лбом о прохладную деревянную поверхность, и именно в этот момент едва не свалился на пол - дверь внезапно приоткрылась, впуская внутрь. - Аки... Свистящий шепот терялся в слезах, но на этот раз мальчик отчетливо его услышал. Подорвавшись, Акира подбежал к скрюченному, худенькому тельцу, вжавшемуся в угол. Хрупкие пальчики, которые, казалось, можно было сломать одним небрежным движением, были впутаны в каштановые волосы; блестящие от слез глаза цвета горького шоколада робко выглядывали из-под прижатых к груди колен. Да, это несомненно его Така. Аники стиснул отото в объятьях, зарываясь носом в шелковистые волосы и вдыхая до боли знакомый запах. - Така, родной мой, - Сузуки принялся беспорядочно зацеловывать макушку и наглаживать вздрагивающую спину. - Я тут, рядом, теперь все хорошо, не бойся. Я больше никогда тебя не оставлю. Я такой дурак, Така... Я... Внезапно младший Сузуки оттолкнул старшего и отполз на несколько шагов, тряхнув светлыми прядями. Из голубых глаз непрерывно текли слезы, а руки царапали тело в области груди, словно пытаясь вырвать изнутри ноющее сердце. Старший Сузуки подозрительно прищурился, а после остолбенел: сейчас его маленький Така был до жути похож на Таканори или... это Таканори был похож на Таку? - Не подходи, Акира! - прокричал тот, зажмуриваясь, и по прокатанным дорожкам скатились очередные слезинки. - Почему ты меня бросил?! Рука, которая хотела было потянуться к брату, замерла на полпути. Так вот почему тот так отчаянно плакал – он подумал, что его нии-сан ушел просто так, безо всякой на то причины. С одной стороны, внутри больно кольнуло – как Така мог поверить в то, что Аки его бросил? С другой, а что еще он мог подумать на тот момент? Ведь старший Сузуки предпочел скрыть от него истинную причину своего поступка. - Я не бросал тебя, нет, - дрожащим голосом пролепетал Акира. - Как ты мог такое подумать? - Мне было так плохо без тебя, - надрывался Така-Таканори, словно не замечая робких оправданий со стороны аники. - Ты был мне так нужен, так нужен... А вместо этого я был совсем один, везде лишний, чужой... Тут, - рука сильнее стиснула ткань футболки в области сердца, - так сильно болело, что я не мог этого выносить. Никакая другая боль не могла сравниться с этой, хотя я пробовал... пробовал ее заглушить, перекрыть, калеча себя, но бесполезно… - потрясенный взгляд Акиры после этих слов зацепился за тонкие белесые полоски на руках и на открытом участке груди, проглядывающим через растянутую горловину. - Я надеялся, что ты еще вернешься, заберешь меня, но тебя не было. Ты бросил, ты предал меня! Ненавижу... Вновь в комнате раздался истошный крик, который больше походил на вой раненого животного. Каждое слово, произнесенное Такой-Таканори, было словно ударом молотка, который забивал кол в сердце самого Аки. Несмотря на произнесенные слова, старший Сузуки решился вновь подойти к мальчику и обнять его, попытаться утешить без видимой надежды оправдать себя – после услышанного откровения это было невозможным даже для него самого. Знал бы, что это причинит ему столько боли, никогда не согласился бы отдать его в семью Матсумото. - Прости меня, Така, - Акира сильнее стискивал вырывающееся и дрожащее тельце. - Я не хотел делать тебе плохо, я же люблю тебя. Люблю, Така... - Докажи, - выпалил тот, отстраняясь и стискивая ладошками щеки удивленного таким поворотом брата. - Докажи, что любишь, Аки. Маниакально блестящие глаза – а вместе с ними и губы - стали медленно приближаться к лицу, и тут до Сузуки дошло, чего от него хотят. Испуганно дернувшись назад, он вызвал этим очередной всплеск эмоций у Таки-Таканори. - Не любишь... Аники, ты не любишь меня… Стиснув руки в кулаки, отото наклонился и стал колотить ими по полу, а его горло начал разрывать новый приступ истерики. - Ненавижу, Акира... - захлебывался тот. - Ненавижу!!! Рейта открыл глаза и осознал, что сейчас он лежит в незнакомом месте, в холодном поту, а в ушах до сих пор стоит последний надрывный крик Таки, отзывающийся болью в висках. Поморщившись, мужчина постарался унять учащенное дыхание и подняться - как позже он осознал - с колен Таканори. Тот спал, чуть ли не лежа на подлокотнике, а ниспадавшие волосы прикрывали бoльшую часть лица. В ночной тишине было слышно размеренное спокойное дыхание. Из-за приснившегося кошмара нестерпимо раскалывалась голова, и Сузуки, стараясь не разбудить парня, поднялся с дивана в поисках таблеток. Виски пульсировали, в голове был слышен звук проходящей по сосудам крови, и комната начала плыть перед глазами. Сцепив зубы, Акира, пошатываясь, остановился в проеме и приложил лоб к прохладному дверному косяку. На какой-то миг стало легче, но древесина быстро нагрелась, и вместе с этим ушла и утоляющая боль прохлада. Невидимые молоточки с удвоенным энтузиазмом начали дробить череп изнутри, вынуждая Рейту активнее размышлять, где, предположительно, могли быть таблетки. Первое попавшее под подозрение место - кухня, и Рей, не желая тревожить сон хозяина квартиры, отправился на самостоятельные поиски. Взяв из холодильника бутылку холодной воды, мужчина приложил ее ко лбу и стал поочередно исследовать содержимое кухонных ящичков. Назойливая головная боль перекрывала голос совести, вещавший о том, что тот без спроса лазит по чужим вещам. В глазах до сих пор стояли кадры из приснившегося кошмара: как он находит Таку, как вдруг у него меняется цвет волос и глаз, и тот становится до безумия похожим на Таканори, а крики «Ненавижу» до сих пор острым ножом вспарывали сердце. Впервые за много лет подсознательные страхи Акиры проявились настолько явно, и это выбило его из колеи. До боли знакомая прихожая, до боли знакомый цвет глаз Таканори без линз углубили надлом в броне Сузуки, сделанный ранее проблемами в компании, поэтому сейчас тот был особо уязвим. Поиски на кухне не дали никаких результатов, и Рейта решил поискать в другом месте - в прикроватной тумбочке. Сам он хранил свои таблетки там, и сейчас отчаянно надеялся на то, что у них с Матсумото могли быть схожие привычки. На этот раз заглушить совесть было труднее, потому как мужчина собирался посягнуть на личное пространство Таканори. Но ведь он далеко заходить не будет, он не преследует никаких плохих целей, просто ищет средство унять головную боль и все - так Сузуки убеждал сам себя. Комната Матсумото не была сильно заставлена мебелью, что создавало ощущение большого пространства; шкаф-купе, небольшой рабочий стол, полуторная кровать и прикроватная тумбочка составляли весь мебельный гарнитур в этой комнате. Акиру заинтересовало именно последнее, и он, держась за стену, сел на кровать и поставил на тумбочку бутылку. Было все же неприятно копаться в чужих вещах, но и головная боль просто так никуда уходить не собиралась. В первом ящике Рей обнаружил кипу различных мелких бумажек с пометками, несколько ручек, книгу, телефонную книжку и тканевую салфетку. Видимо, иногда Таканори загружали работой на дом, и он предпочитал выполнять её полулежа в кровати за чашечкой чая – на салфетке были видны округлые разводы. Во втором были разные домашние мелочи: расческа, обруч-ободок, упаковка салфеток. Хорошенько пошарив на дне ящичка, рука наткнулась на шуршащую фольгу. Рейта достал блистер с таблетками и с облегчением выдохнул: упаковка отливала знакомым фиолетовым оттенком, это было хорошо знакомое ему обезболивающее. Запив из принесенной собой бутылки воды, мужчина сполз с кровати и сел на пол, облокотившись спиной о боковую панель. Под рукой оказался небольшой тряпичный сверток, который, как предположил Рей, мог выпасть во время «обыска» тумбочки. Из-под развернувшейся ткани выглядывало небольшое металлическое колечко, которое обычно бывает на брелках для ключей или машины. Посчитав, что такой обычный предмет не может скрывать за собой ничего предрассудительного, Сузуки поддался своему любопытству и раскрыл сверток. Внутри лежал небольшой плюшевый мишка, судя по виду – купленный давным-давно. Светло-кремовая «шерсть» слегка потемнела и местами начала облезать, кое-где были видны сделанные рукой не сильно аккуратные швы, черные пластмассовые глаза-бусинки больше не отливали глянцем, отполированные тканью до матового состояния. Было видно, что маленькую игрушку бережно хранили, латали, стараясь воссоздать первоначальный вид. Оно бы и ничего, но этот мишка был точь-в-точь таким, как Аки подарил своему маленькому Таке на его четвертый день рождения. Поначалу Рей не смог поверить своим глазам: да как такое вообще могло быть? Как мог Таканори, с которым он недавно познакомился, оказаться его Такой? Откуда у него взялся этот брелок? Да мало ли сколько таких есть, тогда почему тот так бережно хранил его? Он ведь уже почти отчаялся в своих поисках, почти потерял надежду найти брата, и вдруг он свалился, как снег на голову. Но если принять этот факт, то кусочки мозаики начали складываться воедино, и теперь Акира начал понимать все: спонтанный вопрос о брате при первой встрече с Таканори; его желание устроить настоящий День Рождения для Сузуки, ведь когда-то сам Аки поступил так же с Таканори; его разговор о цели, когда двое пришли в бар «развеяться»; то странное ощущение уюта во время сегодняшней прогулки в парке. Теперь Рейта окончательно уверился в том, что в этой жизни никогда ничего не бывает просто так: не бывает случайных встреч, не задаются случайные вопросы, не бывает случайных, казалось бы, совпадений, и сердцу неизменно стоит доверять больше, чему разуму. На смену частичному осознанию пришло полное, и от волнения сердце сжималось, словно в тисках, перед глазами в темноте начали плясать разноцветные круги, виски пульсировали и, казалось, давили на череп. Неужели за стеной сейчас действительно спит его маленький Така, тот самый Така, с кем он пережил свое страшное детство, ради которого пошел на убийство родителей, ради блага которого оставил в семье Матсумото? Легкие отказывались принимать такой нужный им кислород, отчего кружилась голова, и мужчина делал судорожные вздохи в надежде впустить в себя хоть немного воздуха, а сознание вновь и вновь продолжало терзать его, заставляя испытывать еще более сильный шок. В ушах звенело, но мысли были громче и четче, неизменно донося свою суть, раз за разом заставляя содрогаться. Неужели это тот самый Така, который ухаживал за ним, когда Акире особо сильно доставалось от родителей; которому он преподнес его первый в жизни подарок; который своими маленькими ручками обвивал его шею и трогательно называл «нии-сан» или «аники»? По шее скатывались капли пота, и Акира трясущимися пальцами попытался расстегнуть верхние пуговицы рубашки, чтобы хоть немного унять возникший во всем теле жар. Неужели это тот самый Така, которого Акира безуспешно пытался найти на протяжении последних семнадцати лет и который нашелся случайно, по прихоти Судьбы? И, в конце концов, неужели это тот самый его любимый Така, которого Сузуки хотел и с которым чуть не переспал? Нервы были оголены до предела, и когда, покачнувшись, Сузуки невзначай задел плечом выдвинутый ящик, от раздавшегося в тишине хлопка он вздрогнул всем телом и боязливо уставился на тумбочку. Не обнаружив в ней ничего опасного, постарался глубоко вздохнуть и привести себя в чувство. Некоторое время Акира просидел на полу, пытаясь принять и упорядочить рой витавших в голове мыслей. Вслед за волнением сердце заполнила тоска, и Рей начал явно ощущать, насколько сильно ему не хватало Таки за все прошедшее время. Как ему не хватало заботы, обнимавших его ручек, с нежностью произнесенного «Аки», теплого взгляда темно-карих глаз. Тряхнув головой, Рей попытался подняться с пола и взглянуть на Таканори уже не как на обычного знакомого, а как на своего Таку. Вернув все на свои места, Сузуки вернулся в гостиную и обнаружил Матсумото, который спал, свернувшись в клубочек и подперев щеку кулачками. Присев рядом на край дивана, Акира умиленно улыбнулся и погладил того по голове, пропуская через пальцы шелковистые пряди. Сколько времени прошло, а он все так же хмурится во сне и спит в точно такой же позе. Разве что вырос и черты лица стали более мужественными, но во сне он все равно казался неизменно милым. Его маленьким, беззащитным Такой, его сокровищем, которое Рейта обязан был от всего оберегать и которое никогда больше не отпустит. Не удержавшись, мужчина наклонился, чтобы поцеловать того в макушку, но на полпути столкнулся с сонным взглядом проснувшегося парня. - Тебе уже лучше, Акира? – хрипло поинтересовался тот, пытаясь сдержать зевоту. То, что его называли «Акира», а не «Аки», больно кольнуло внутри, но Сузуки постарался найти в себе силы и кивнуть, слабо улыбнувшись. - Я рад, - ответная улыбка, и холодные ладошки скользнули на шею, а после - на щеки, придвигая к себе. В сознании вспыхнул момент из недавнего кошмара, когда Така точно так же попытался поцеловать Акиру, но был им же отвергнут. В ушах снова зазвенел крик «Ненавижу!», а сердце вмиг подскочило к горлу от волнения. «А вдруг он сейчас точно так же меня оттолкнет? Вдруг я опять лишусь его?» - испуганные мысли заметались в голове Рейты. – «Он ведь еще ничего не знает». Перед ним встал выбор: либо рассказать все и стать объектом ненависти Таканори, либо продолжать все скрывать и снова быть с ним вместе. И первое, и второе было жестоким по отношению к Таке, но только что обретенного брата было уже гораздо сложнее терять. Однажды Акира уже отказался от Таки, и он не хотел допустить подобного во второй раз. Поэтому, прикрыв глаза, он сам подался навстречу и скользнул языком в теплый рот, сплетая его со своим. Всю вину он возьмет на себя и за все будет отвечать сам. А пока он просто позволит Таканори быть счастливым.