***
Учитель запропастился куда-то с самого утра. Когда Рей проснулась, его уже не было, чайник был едва тёплый, а постель учителя — убранной. Девушка позавтракала в одиночестве, собралась и направилась на тренировочную площадку, но и там никого не нашла. Не было учителя и у Древа, где он обычно медитировал. Озадаченная Рей дошла до обзорной площадки, где и остановилась глядя на неспокойное море. Разумеется у Люка были свои дела, но обычно он предупреждал заранее, если собирался отлучиться. Сосредоточившись, Рей обратилась к Силе, пытаясь почувствовать старого джедая. Ее мысленному взору явилась узкая тропа, идущая по самому краю берега — Рей знала, откуда она берет начало, но дальнейший ее путь скрывали скалы. Теперь она видела, куда тропа ведёт — в пещеру, скрытую густой и длинной травой. Рей чувствовала, что учитель там, и направилась к нему. Возможно ей стоило дождаться его? Но ее беспокоила внезапность, с которой он пропал. В конце концов он уже не молод. Пока она шла по тропе, до нее то и дело долетали соленые брызги от разбивающихся о скалы волн. Посвистывал ветер, чирикали в траве мелкие птички, облюбовавшие южную часть острова. А под сводами пещеры было сыро, но достаточно светло. Тут и там в каменных углублениях собирались лужицы. Рей шагала, сосредоточенно глядя под ноги, и не сразу заметила, что вокруг резко потемнело. Свет, падающий через вход пещеры, скрылся, хотя Рей еще ни разу не повернула, а путь привел ее в широкую камеру — зал, где с пола вырастали известняковые столбы, а им навстречу свисали такие же с потолка. Глухо капала где-то вода, но эха не было. Тем не менее, несмотря на сумрак, свет здесь откуда-то шел — казалось, что впереди, за камнями спрятан его источник. Рей огляделась. Может, стоит позвать Скайуокера? Или же зря она сюда пришла… До ее слуха донеслось легкое стрекотание. Будто какое-то насекомое пролетело совсем рядом. Автоматически отмахнувшись, Рей прошла вперед еще немного, чтобы рассмотреть источник света. Это была большая, грубо сделанная и уже сильно оплывшая свеча, укрытая за широким, похожим на низкий стол сталагмитом. Рядом с ней растеклись восковые лужи от ее давным-давно сгоревших предшественниц. Рей протянула руку к свече, и рядом снова что-то застрекотало. «Да откуда их здесь столько?» — успела подумать Рей. Боковым зрением она заметила движение и повернулась, ожидая увидеть учителя, и, может быть, получить выговор за то, что явилась сюда без разрешения. — Мастер, я искала вас… — начала она, но осеклась. Лишь на первый взгляд стоящий в глубине пещеры напоминал джедая. Да, одежда была той же, и очертания фигуры, но лицо было темным — как будто его цвет был другим - или так просто казалось в темноте. Неизвестный стоял, опустив голову, так, что рассмотреть черты лица было затруднительно. — Кто вы? — спросила Рей. Снова раздалось стрекотание, и Рей смахнула с себя очередного надоедливого жука. Но если бы он был один — воздух быстро заполняли сотни стрекочущих и жужжащих насекомых. Они не жалили и не кусали, но превращали сумрак пещеры в непроглядный. Самые крупные, врезаясь, причиняли боль, а еще они все прибывали и прибывали, садясь на Рей. Девушка яростно стряхивала их, а они наползали вновь. За этим занятием она чуть не забыла о незнакомце в пещере. — Эй! — повторила она, щурясь и прикрывая лицо. — Кто вы? — Это я, Рей, — прозвучал ответ. Рей узнала голос Скайуокера, но когда человек напротив поднял голову, от неожиданнности отшатнулась, оступилась и упала на спину. Потемневшее лицо несомненно принадлежало учителю, но его глаза превратились в два черных провала — не пустых, но словно заполненных темнотой. Один этот взгляд обездвижил девушку, напугал и уверил, что стоящий перед ней — не Люк Скайуокер. Рей попыталась подняться на ноги, но тело не слушалось. Кружащийся рой насекомых накрыл ее, полностью облепив. Тонкие лапки пролезли в рот. Рей не могла сомкнуть губы сильнее, чувствуя, как маленькие, царапающие хитином тела проползают ей между зубов, щекочут нёбо, ползут в глотку. Она начала кашлять, но от этого стало только хуже: горло драло, а копошение во рту стало невыносимым. Насекомые цепочкой проникали в нее, через уголок рта, другие полезли в ноздри, щекоча кожу крылышками и усиками, в уши, путались в волосах. Воздух едва проникал в забитое копошащейся массой горло, и Рей конвульсивно затряслась, стараясь выкашлять из себя стрекочущую заразу. Ноги и руки неприподъемным грузом лежали на земле, будто прикованные к ней, грудь ритмично дергалась, и Рей ощущала, как за грудиной, где-то рядом с лёгкими усиливается боль, словно что-то долбится в нее, стремясь вырваться наружу. Ей представилось насекомое: исполинский мохнатый мотылек, теряющий пыльцу, выползая из развороченной раны в ее горле. Она зажмурилась, снова и снова пытаясь прокашляться, и не сразу поняла, что кто-то тормошит ее со словами: — Рей! Рей, очнись! Все кончилось, Рей. Теперь ты в безопасности. Она могла дышать. И, сделав глубокий вдох, Рей открыла глаза. Скайуокер сидел рядом с ней. Его глаза были темными — не карими, а глубоко черными, словно зрачок разросся, поглотив радужку — а выражение лица — обеспокоенным. В пещере было не так темно, в зал достигал свет снаружи, и ни единого насекомого тут не было — только пустые мелкие ракушки. — Ты в порядке? — спросил Скайуокер. — Идем, нам надо на солнце. Свежий воздух взбодрит тебя. Люк помог ей подняться, и Рей, опираясь на посох и его руку, спросила растерянно: — Что это было? — Я все объясню позже, — отвечал Скайуокер. — Идем скорее. Они очень скоро достигли выхода из пещеры. Снаружи по-прежнему был ясный день, и Рей действительно немного отпустило. А подъем по тропе вверх окончательно вернул ей способность мыслить связно, и, когда они вернулись в дом, она вновь задала вопрос: — Что это было? Люк вздохнул и заметил негромко: — Я не хотел говорить об этом, но, похоже, некоторые вещи невозможно утаить. Это… — он снова вздохнул и посмотрел Рей в глаза: — Это была темная сторона, Рей. Моя темная сторона. — Ваша… — Рей осеклась. — Но вы же… вы джедай! — Я был и остаюсь им. Но там, где свет, всегда есть тени, — заметил Скайуокер. Чернота уже ушла из его глаз — теперь это были обычные, слегка покрасневшие, голубые глаза, глядящие на Рей чуть печально. — И чем ярче свет, тем они темнее. Я ушел сюда не затем, чтобы найти способ победить Верховного Лидера. И не в качестве наказания, как кто-то мог подумать. Я ушел сюда, чтобы сдержать мою собственную тьму, которая усилилась после падения Бена. Она грозила поглотить меня и тех, кто был рядом, и я покинул их. Иначе я мог бы стать кем-то гораздо худшим, чем Верховный Лидер. Люк медленно встал, поставил чайник на плиту и зажег огонь. — Но почему это происходит? — спросила Рей. — Это случается со всеми? Я тоже в конце концов буду носить в себе тьму? — Нет, что ты, — Скайуокер помолчал немного, тяжело опираясь о плиту обеими руками в опасной близости от нагревающейся зоны. — Нам стоит подумать о твоём испытании, Рей, — добавил он. — Где именно ты будешь проходить его. Я… боюсь, что могу повлиять на его ход, поэтому место должно быть отдаленным. Рей моргнула. Резкая перемена темы ее насторожила. На вопрос Скайуокер отвечать не желал. Но она ответила: — Да. Конечно, учитель.***
Рей разулась, подобрала длинный подол, чтобы не замочить его, и заткнула за пояс. Она никогда раньше не носила платьев, но ей определенно нравилось. Удобно, особенно в жаркие дни, если нужно выглядеть прилично, а не как будто ты только что из-под хвоста лаггабиста вылезла. Платье было белым — такой маркий сияющий цвет, наверняка его было видно издалека в лесной чаще. Но Рей готова была поручиться, что она здесь одна — потеряна среди вековых стволов, затянутых мхом и плющом, в звонкой зеленой тиши. Заросшая тропа то ныряла в овраги, то поднималась по склонам, и Рей терпеливо шагала, придерживая юбку, чтобы не зацепилась ни за что, и упираясь в землю посохом — сколь бы не говорили, что джедаю подобает световой меч, свой посох Рей бы ни на что не променяла. А теперь дорогу ей преградил журчащий ручей, на дне которого можно было разглядеть занесенные илом каменные плиты. Глубина была приличной — сильно выше колена — а вода была холодной, аж кости заныли. Мельтешение бликов под ногами отвлекало и кружило голову. Почувствовав, что перед глазами все плывет, Рей зажмурилась, твердо уперевшись посохом в дно, а потом вновь открыла глаза, глядя не вниз, но прямо перед собой. И ее сердце пропустило удар. Кайло Рен стоял на противоположном берегу: черная глухая одежда, отливающая металлом маска, пылающий меч в руке. Но Рей моргнула — и видение пропало. Она была одна, как и прежде. Девушка решительно пересекла ручей, обулась, и последовала дальше. Должно быть схожесть этой зеленой планеты с Такоданой вызвала это воспоминание. Так или иначе, теперь ее не отвлекала ни красота лесной глуши, ни пение птиц, ни насыщенный ароматом трав и земли воздух. Рей прислушивалась, не отдавая себе в этом отчета, не хрустнет ли ветка, не раздастся ли гудение светового меча, не вспорхнет ли стайка вспугнутых птиц. Тропа уходила вниз, в затененную ложбину, засыпанную прошлогодними листьями. Ручей журчал где-то поблизости, а почва под листьями была сырой и липла к подошвам. Рей двинулась вперед, отводя руками свисающие ветки и корни, наступая на валуны, чтобы не съехать вниз по влажной листве. Все меньше света было в воздухе, все громче шумел ручей и пахло сыростью. Платье уже не казалось таким удобным — его подол запачкался грязью, он цеплялся буквально за каждую корягу, и Рей даже не могла подобрать его, потому что ей были нужны обе руки. Над ее головой сомкнулся зеленый свод — переплетение ветвей, а внизу, после резкого спуска, светлела прогалина. Там стены ложбины расходились, образуя небольшую низину, в которой вольготно разлился ручей, и несколько крошечных водопадов стекали с обрывистого берега. И, если бы не шум воды, там царила бы полная тишина. Взглянув под ноги, Рей поняла, что в грязи не сухие листья — мертвые насекомые, самые разные, рассыпающиеся, стоит лишь наступить на них. Не было слышно пения птиц, а из запахов остался только один — запах сырой земли. Как запах разрытой могилы. Здесь было холодно, и Рей порадовалась, что поверх одежды у нее надета летная куртка. Девушка крепче сжала посох и спрыгнула вниз. Она не удержалась на ногах и упала, пачкая юбку и ладони в земле, но тут же поднялась, ища глазами продолжение тропы. Но ее не было — путь привел ее сюда. Люк говорил, что испытания, связанные с Темной стороной, проходили во тьме, пробуждающей страх. Но здесь, посреди залитого солнечным светом леса, Рей внезапно ощутила страх гораздо больший. Она видела каждый камешек и каждую травинку, но гнетущее ощущение чужого присутствия не покидало ее. Девушка прошла вперед, перешагивая с камня на камень, держа равновесие, чтобы не упасть, и чувствуя, что напряжение возрастает. Она вновь огляделась и, сраженная догадкой, обернулась. Кайло Рен стоял на обрыве там же, где она прошла меньше минуты назад. Его меч висел на поясе, но ощущение злой силы и ненависти, расходившееся от него, словно затопило крошечную впадину, мешая нормально дышать. Рей поудобнее перехватила посох, и увидев ее движение Рен рассмеялся — затрещавший вокодер перекрыл шум воды. — Так значит вот с каким оружием ты явилась сюда, — заметил он. — С палкой. Кайло Рен поднял руку, и Рей почувствовала, что посох вздрогнул в ее руках, как живой, словно пытался вывернуться из пальцев. Она крепче сжала их, и с вызовом глянула на Рена. — Но похоже, что ты боишься сразиться даже с девчонкой, вооруженной палкой, — отчеканила она. — Спускайся. Рен спрыгнул вниз — и проделал это гораздо элегантнее, не упав и не запнувшись. Рей почувствовала, как ее желудок сжимается от страха, но не двинулась с места. Страх ведет на Темную сторону… — Только ли страх? — спросил Рен, и Рей почудился издевательский тон. — Прочь из моей головы! — приказала она. — Ты не настоящий! — Неужели? Поэтому ты так испугана? — Я бы знала, если бы ты прилетел сюда, — ответила Рей. — Ты — воплощение моих страхов. — И ты должна убить меня, — закончил за нее Рен. Он протянул руки к шлему, снял его и небрежно бросил в ручей. Вода плеснула брызгами, которые сбежали по тяжелой ткани его плаща, не впитываясь в нее. — Приятно знать, — заметил Кайло, — что мы явились сюда за одним и тем же — прикончить свой собственный страх. Он снял с пояса меч, и тот загудел, включившись, бросая яркие блики на бледное лицо магистра Рен. С того момента, как Рей видела его последний раз, это лицо словно помертвело, из него ушла живость. Лишь одну эмоцию оно теперь могло выразить: ненависть. По отношению к ней, символу неудачи. — Продолжишь сражаться со мной палкой? — спросил Рен. — Тут, кстати, и камни есть. Провернув посох, Рей с силой вогнала его в щель между камней и выхватила меч из глубокого кармана. — Камни оставлю напоследок — сгодятся для могилки, — бросила она с вызовом. — Так и будешь стоять там и красоваться? Рен улыбнулся, делая широкий замах перед тем, как наброситься на нее. Но удача не благоволила Рей в этой битве, все вокруг словно настроилось не дать ей победить: камни выворачивались из-под ног, обувь скользила по грязи, а Рен безжалостно наступал, не давая ей роздыху. Он не просто атаковал, он Силой давил девушку, вынуждая ее отступать, а когда она отбила особо тяжёлый удар и приготовилась контратаковать, взмахом руки вырвал у нее меч. Серебряным бликом мелькнув в воздухе, меч Скайуокеров упал куда-то в грязь. Обезоруженная Рей рванулась прочь через ручей, но споткнулась на камнях и упала в воду, на мгновение уйдя в нее с головой. Вынырнув с судорожным вздохом, она вскарабкалась на берег. Мокрое платье неприятно липло к телу, грязь оставляла разводы, а от холода воды кожа покрылась мурашками. Рен стоял на противоположном берегу, но при этом словно возвышался над ней. Углядев в грязи металлический блеск, Рей вытянула руку, но Рен негромко приказал: — Лежать, — и сделал ленивый жест свободной рукой. На все тело Рей вдруг обрушилась тяжесть, руки бессильно упали на землю, а когда она с трудом перевернулась на спину, чтобы не утонуть лицом в грязи, затылок стукнулся о камень. Боль придала ей сил, и Рей попыталась бороться с захватом — тщетно. Кайло Рен пересек ручей, поднял из грязи меч Скайуокеров и повесил себе на пояс. А потом выключил свой меч и тоже убрал. — Теперь мы на равных, — заметил он, подходя к Рей и присаживаясь возле нее на одно колено. — Вроде бы. Без оружия, лишь с Силой. И ты ничего не можешь сделать. Право, не стоило тебе бросать твою палку. В ярости Рей плюнула в него, но промахнулась. — Ну-ну, — пожурил ее Рен, устраиваясь рядом. — Разве этому учил тебя Люк Скайуокер? Его рука в черной перчатке прошлась по вороту поношенной куртки Рей, а потом опустилась на горло девушки. — Я чувствую биение твоего сердца, — заметил Кайло, нежно поглаживая ложбинку между ключицами. — Чувствую твой страх. Да, это оно — ты проиграла. Не оправдала возложенных на тебя ожиданий. И я прекрасно знаю, каково это. — Мне плевать, что ты знаешь, а чего нет, — процедила Рей. — И мне не нужен меч, чтобы победить… — Я тебе не верю, — ответил Рен, склоняясь к ней. — Да ты и сама себе не веришь. Рей вздрогнула, когда рука в перчатке продолжила путь вниз, обрисовывая под тонкой мокрой тканью ее грудь, провела по напряженному животу и бёдрам. Кайло Рен сдвинул запятнанную ткань платья вверх, окинул открывшийся ему вид взглядом, чуть склонив голову, а потом навис над Рей, внимательно вглядываясь в ее глаза. — Зачем ты это делаешь? — прошептала Рей сквозь сжатые зубы. — Этого ведь ждут от меня, — ответил ей Кайло тоже шепотом. — Разрушать и портить все, к чему прикоснусь. Убивать, мучить, калечить. Это то, что я должен сделать. — Но ты ведь можешь прекратить, — взмолилась Рей. — Увы, нет, — ответил Рен, склонился к ней и запечатлел на ее губах холодный поцелуй. Запах сырой земли оглушал и дурманил, тело Рей сковывало холодом, и она дрожала, почти не ощущая прикосновений. Лишь когда теплая рука легла ей на живот, девушка вздрогнула: от неожиданности и от того, как сильно захотелось ей почувствовать тепло, согреться целиком. Когда он расстегнул свою одежду и лег на нее сверху, горячий под всеми этими слоями ткани, Рей вздрогнула от желания прижаться ближе. Она закусила губу, лишь бы вернуть себе ясность ума, не обращать внимания ни на что и вновь обрести контроль над телом. Рен не сводил с неё взгляда, тщательно исследуя руками тело девушки, и его прикосновения вызывали у нее дрожь страха и отвращения. Мокрая земля и одежда вытягивали тепло из ее тела, а чужие горячие ладони своевольно касались ее плечей, груди, бедер и паха - но в этих прикосновениях не было страсти. Бледность кожи, почти лихорадочный жар, пристальный изучающий взгляд рептилии — Рей поняла, что не воспринимает Рена человеком. Он был монстром — темным ядром каждого ее кошмара. И теперь они были тут, один на один, и Рей полностью была во власти Рена. Сухие губы прикоснулись к влажной коже ее шеи. Рей сделала движение, стараясь отодвинуться в сторону, но невидимый захват держал ее. Кайло положил руки ей на бедра, подтянул девушку ближе к себе. Рей почувствовала твердость его плоти и вновь попыталась отодвинуться. Все происходящее казалось ей бессмысленным, нереальным. Теплая рука погладила ее по щеке, и Рей зажмурилась, непроизвольно, ожидая, что Рен ударит ее. — Не бойся, — раздался шепот возле ее уха. Рен вновь прижался к ней, уже более настойчиво. Тепло его тела завораживало, отвлекало от ужаса происходящего. Он не проникал в нее, лишь терся своим пахом, и Рей вздрагивала каждый раз в такт его движениям. Дыхание Рена участилось, и, приоткрыв глаза, Рей увидела болезненный румянец на его щеках. — Не надо, — прошептала она. Ответом ей был поцелуй, такой же лихорадочный и горячий. Сдвинув в сторону ткань ее белья, Кайло прижался к ней вплотную и медленно, мелкими толчками, стал проникать внутрь. Тяжелый жар между ног, смешанный с болью, чужое дыхание на щеке, холодная земля и горячие руки на бёдрах — все слилось воедино. — Это как в одном из тех снов, — прошептал Рен ей, усиливая толчки, резко входя в нее и вновь покидая ее тело. — Которые, как ты надеялась, никогда не сбудутся. И Рей застонала, мучительно желая исчезнуть отсюда, и в то же время жаждая, чтобы Кайло не останавливался.***
Она проснулась перед самым рассветом. Живот болезненно тянуло. Подушка была мокрой от пота, а голова - тяжелой. Рей выбралась на улицу, набрала воды из влагоуловителя, попила и умылась, дрожа под холодным ветром. Небо было затянуто облаками, и лишь на востоке светлело. Сон уже стирался из памяти, оставляя лишь отрывочные, пугающие картины. Но даже на утреннем холоде Рей казалось, что ее кожа все еще горит от прикосновений. Она постояла еще немного, ежась под порывами ветра, но постепенно вновь к ней вернулось ощущение из сна — что за ней наблюдают. Девушка резко обернулась, ожидая увидеть за спиной Кайло Рена, явившегося сюда на самом деле, но никого и ничего не увидела, кроме темного дверного проема. Когда она вернулась в дом, дверь в комнату Скайуокера была прикрыта неплотно.***
Жизнь продолжалась, даже несмотря на шокирующее открытие, что последний джедай и надежда всей галактики давным-давно пал на Темную Сторону. Или все-таки нет? Люк уходил от вопросов иногда тактично, иногда просто игнорируя их, и Рей перестала спрашивать, решив разобраться во всем самой. Должно быть, что он все-таки оставался… «своим». Иначе зачем бы ему учить Рей, зачем ему вообще было оставлять ее в живых или сохранять ей и улетевшему Чуи память? Но теперь, когда девушка относилась к нему с большей настороженностью, она отмечала больше пугающих моментов. Не то, чтобы сильно пугающих, но пускающих легкий холодок по спине. Как Люк иногда смотрит на нее — долго и не мигая, как какая-нибудь змея. Выражение его лица в такие моменты сильно напоминало лицо того Скайуокера в пещере. Что он пытался увидеть в Рей? Или уже видел? Если Скайуокер замечал, что Рей смотрит на него, то он отворачивался. Или начинал разговор. «Я никогда не стану такой же», — повторяла Рей про себя в те моменты, когда оставалась одна. Если это и есть Темная Сторона, то Рей получила от нее лучшую прививку. Механически отрабатывая формы боя на узком выступе скалы под присмотром джедая, Рей не могла отделаться от ощущения, что здесь что-то нечисто. Что от нее чего-то ждут. А сделав короткий перерыв, Рей опять встретилась взглядом со Скайуокером, и вновь на его лице было то выражение, заставлявшее ее вздрагивать — лицо существа из пещеры. Оно пряталось где-то в глубине его глаз, следило за ней, как песчаный червь ждет, замерев, когда добыча подойдет достаточно близко. Но теперь учитель не отвернулся, продолжая глядеть на Рей. — Могу я взять твой меч ненадолго? — спросил Люк. Рей кивнула. — Мне нужно посмотреть кое-что. Она послушно отцепила меч от пояса и передала ему. Люк взял меч осторожно, как хрупкую реликвию. — Спасибо, — пробормотал он. Рей кивнула и отвернулась, чувствуя, что пугающий ее фокус внимания сместился на меч. До поры, до времени. Ночью разразилась гроза. Струи дождя хлестали, вымывая почву целыми пластами, стекали грязными ручьями в море. Тропы превратились в потоки из грязи и гальки. Под аккомпанемент грома и вспышек молний Рей проснулась, чувствуя близкую опасность. Вновь загрохотал гром, и ей показалось, что она слышит другой звук, приглушённый первым: гул ионных двигателей. Рей спрыгнула с кровати и, не обуваясь, бросилась к окну, на ходу подхватив посох. Штурмовики заполняли двор, как насекомые из ее снов, по цепочке втягиваясь внутрь. Девушка отпрянула от окна и бросилась в комнату Скайуокера — пусто. Должно быть он в пещере. Входная дверь тем временем заскрипела под лезвиями лазерных резаков, поплыл запах раскалившегося металла. И Рей, не раздумывая, кинулась к окну в комнате учителя и открыла его. Этот край дома фактически нависал над бездной. Внизу — почти отвесный каменистый склон, с которого нет-нет, да и сорвётся камешек, увлекая за собой миниатюрную лавину. А в дождь такой спуск и вовсе был самоубийством. Но выбора не было, и Рей перелезла через подоконник, босиком, в одной лишь тонкой тунике и бриджах, и продела голову и руку в ремень посоха, перед тем, как начать спускаться вниз. Ноги то ехали по мокрой почве, то в них впивались острые камни. Ломая ногти, Рей прижималась к холодной земле, медленно сползая вниз, каждую секунду опасаясь, что ее увидят и откроют огонь. Казалось, прошла вечность, прежде чем она достигла берега и смогла двигаться, не цепляясь за скалу всеми конечностями. Брызги волн вкупе с льющим проливным дождем очень скоро промочили одежду насквозь. Вода заливала глаза, вспышки молний слепили. Рей двигалась почти на ощупь, не помня точно, где именно находится пещера и боясь пропустить ее в темноте или сорваться на скалы. Но вот и площадка перед темным входом. Трава и длинные языки мха метались под ветром, как слипшиеся пряди волос. Рей постояла несколько секунд, переводя дыхание, а потом направилась внутрь, ощупывая путь впереди себя посохом. Внутри царило раскатистое эхо атакующих берег штормовых волн. Пахло солью и гниющими водорослями. Не видя ничего, Рей сняла посох, и, взяв его в руки, медленно пошла вперед, надеясь, что провидение даст ей немного времени. Сначала пропало эхо. Постепенно пропал и запах моря, сменившись каким-то другим. Рей брела в кромешной тьме, нащупывая путь посохом, и не понимала, почему пещера не кончается. Где же главный зал? Постепенно она стала различать очертания стен. Светлело, откуда бы этот свет ни брался, но теперь Рей могла видеть, куда ступает, видела стены, заросшие странным мхом, выбрасывающим то ли споры, то ли белые пушистые семена. Они плавали в воздухе, как пыль или пух. Под ногами похрустывало что-то — будто бы сухие листья или тонкие косточки. Было холодно и сыро. Остановившись, Рей огляделась, ища хоть какой-нибудь признак, что Скайуокер здесь. Что-то небольшое быстро пробежало по ее ступне, и Рей вздрогнула. Под другой ногой что-то шевельнулось, ещё что-то проползло, перебирая лапками… Рей сделала несколько шагов вперёд. — Учитель! — позвала она. — Я знаю, что вы тут! Нам нужно уходить, Первый Орден здесь! Учитель! Из глубины пещеры донесся шорох, будто что-то большое волокли по полу. Рей меньше всего хотела идти на звук, но ей нужно было это сделать. Либо они покинут планету вдвоем, либо… О другом Рей и думать не хотела. «Я мог бы стать кем-то гораздо худшим, чем Верховный Лидер». Она не могла допустить, чтобы Первый Орден и Люк Скайуокер встретились. Рей пошла на звук. В глубине пещеры тьма густела, будто обретала физичекую форму. Стены были плотно затянуты мхом и словно шевелились — это насекомые, самые разнообразные, перемещались по ним, образуя живой покров. Под ногами тоже были они, и куда бы Рей не наступала, она давила нескольких, а другие в это время пытались забраться ей на ноги. Было тяжело дышать, глаза слезились от спор мха, и Рей опасалась, что совсем ослепнет от слез и прозевает… что? Учителя? Опасность? Да, это место было опасным. Оно источало темные эманации, оно было овеществленной угрозой. И, как это бывает во снах, самый темный угол не был пуст. В темноте кто-то стоял. И, совладав с собой и приблизившись, Рей увидела ее обитателя. Это существо являло собой странную помесь: длинные, почти паучьи мохнатые лапы, торчащие из рукавов, расплывшееся тело под мешковатой одеждой, горящие желтым глаза. Окружающая его странная темная дымка, делала очертания тела зыбкими. Впавшие щеки, истончившаяся и ставшая почти эбеновой кожа. Во все стороны от этого существа разбегались насекомые, словно оно было гигантским ульем, рождавшим их ежесекундно. Чем бы оно ни было, это точно уже был не человек. Стоило Рей приблизиться, он дернулся, будто почуявший добычу акк-пес. Повернулся, вперив в нее взгляд горящих во тьме желтых глаз, и Рей физически почувствовала, как что-то бесплотное шарит по ней, ощупывает, подталкивает сделать еще шаг вперед. Девушка уперлась посохом в землю, сжимая его до боли в пальцах, не в силах отвести взгляд от существа перед ней. — Такая яркая! — пробулькал он. — Сияющая! Подойди сюда, Рей, в моей тьме твой свет засияет ещё ярче! Он протянул к ней руки в жутком жесте гостеприимства, и Рей не выдержала, бросившись назад, к волнам и шторму.***
Придя в себя в камере, скованная ограничителями, Рей ощутила облегчение. Первый Орден был простой и понятной угрозой — с такими она справлялась всю свою жизнь. Она была покрыта коркой засохшей грязи, волосы слиплись, а щеки горели — пробежка под дождем босиком не пошла ей на пользу. Рей соображала медленно и чувствовала себя совершенно беспечно — ее будто укачивало. Девушку не пугали перспективы, она не страшилась прихода надзирателей. Больше всего ее печалила невозможность умыться и осмотреть босые ступни. Когда дверь в ее камеру зашипела и послышались шаги, Рей с трудом открыла глаза и уставилась на чёрную маску, нависшую над ней. Когда Рен убедился, что она насладилась зрелищем, то щелкнул запорами и снял шлем. Рей равнодушно рассматривала его лицо, отмечая, что враг словно чего-то ждет от нее. Ждет вопросов, или проклятий, или угроз — Рей же не сказала ничего. Шевелить языком было не легче, чем с помощью Силы поднимать огромные камни. Так и не дождавшись от нее реакции, Кайло Рен первым начал разговор. Если это можно было так назвать. — Где Скайуокер? — прогремел Рен. — А помыться дадите? — произнесла Рей. Ей казалось, что слова звучат очень медленно, но заставить себя говорить быстрее не получалось. — Я не знаю. Кайло Рена ее ответ не убедил. Он осмотрел ее с ног до головы и заметил: — Очень легкомысленно… и глупо. Я могу не церемониться с тобой и отдать тебя дознавателям. — Отдай. А обувь заключённым не положена? — Рей пошевелила босыми пальцами ног. Рен протянул руку и схватил ее за волосы на затылке, резко дёрнув назад. Рей взвыла от боли, а Кайло приблизился к ней почти вплотную — она могла видеть, как раздуваются его ноздри от частого дыхания. Как и в первую их встречу лицом к лицу, он склонился к ней близко, как для поцелуя, но выражение его лица говорило, что Рен скорее вцепится девушке в горло. — В этот раз за тобой никто не придет, — процедил он, почти касаясь ее щеки своим носом. — Никто не знает, жива ты или мертва. Тебя будут охранять не люди, а дроиды, — и, приблизившись почти вплотную, он прошептал ей на ухо: — Ты не сможешь сбежать. И тут же, будто смутившись своих собственных действий, он отступил, отпустив ее. Торопливо надел шлем, будто стремясь спрятаться, и только тогда вернул себе спокойствие. — Тебя допросят позже, — сказал Рен. — А я буду наблюдать. Рей с удовольствием ответила бы что-нибудь вроде «приятного просмотра» или «боишься запачкать руки?», но накатывающая волнами слабость лишала ее возможности мыслить последовательно.