Тайна прошлого

      У каждого, наверное, случался такой момент, шагающий наравне с обречённостью, когда совершенно не предполагаешь, не имеешь подробной инструкции или правила, как лучше поступить, что нужно предпринять, куда деть взор. Нахождение, словно в вакууме, постепенно сжимающемся и снова возвращающемся в привычную форму.       Только чёрные полуразрушенные стены и ты — один, без любой, даже незначительной, маловажной поддержки против всего этого вдруг нахлынувшего несчастья. Невозможно не согласиться с составленной на основе реальных показателей теорией — не каждый способен пересилить подобное…       …Но исключение, внезапно выскочившее из укрытия, — одна весёлая девчонка, по совместительству весьма интересная личность, за всю свою не самую продолжительную жизнь ни разу не попавшая в мишень подобных случаев, всегда, при совмещении белого с чёрным — в результате получая первую расцветку, будь то несчастье вроде этого или же обычный безболезненный пинок судьбы. Разве столь непросто, как догнать без промедления отбывающий скоростной поезд, догадаться, о ком ведётся речь? Действительно, в совершенстве, значительно элементарнее, чем подняться с кровати утром, когда сон настойчиво отказывается разлучаться с тобой, утягивая в свой затерянный склеп.       Только недавно — в сию секунду — очнувшаяся Химавари присела на ближайший выступ, располагающийся в немного замкнутом, тёмном пространстве. Узумаки находится в заключении и осматривает сквозь только разлепившиеся веки обстановку. Первым попавшимся на взор «возрождением» оказался блондин с весьма необычной причёской, в чёрном плаще с красными облаками, чей вид не выражал ни чувства долга, ни чрезмерного желания торчать тут, в конце-то концов. Он лениво повёл головой в сторону синеволосой для убеждения — не показалось ли ему, что она уже очнулась?       Убедившись в доводах, парень невольно вздрогнул, а завидев милую добродушную улыбку — изобразил несколько эмоций в одном миниатюрном флаконе из-под духов, что неспособны ужиться и постоянно вытесняют друг друга. Взглянув на Дейдару со стороны, невольно подумаешь: «Неужели сам Дьявол проник в скромное убежище преступной организации Акацуки?» — иначе подобный взор не описать.       Настроенная на совместное времяпровождение с позитивом девчушка, уверенно, не собираясь отступать от намеченного, продолжала наблюдать за встревоженным нукенином, подходя к краю замкнутого пространства — она находится в некоторой камере, как жертва, опасная, способная причинить серьёзный вред окружающим. Любой, повстречавший её, определённо отметит, что нужно избегать подобного рода противника, иначе проблемы настигнут тебя.       — Вот это да, симпатичный блондинчик! Так мне не приснилось! — не сдерживая радости, воскликнула она, наблюдая за юным нукенином, взгляд которого переполнен волнением с примесью смятения. — Хочешь, я тебе что-то расскажу? — По идее, такое предложение проигнорировать или оставить на отказ совершенно немыслимо; может, в некоторых бессмысленных статьях, где сообщается никому не нужная информация — будет определение, как «да». Получается, на данный момент, выпал именно такой столь редкий и стойкий шанс.       — Ты мне и так уже достаточно рассказала, просто посиди молча, хм, — вежливо, с нотками неприязни, произнёс подрывник, надеясь на одобрительный ответ.       Однако Химавари не собирается так просто, без единой попытки, сдаться или же отступить от намеченного. Почему она должна отрицать собственные слова из-за какого-то неопределённого отказа? Звучит абсурдно, так или иначе.       — Но я не могла говорить, я же была без сознания! — высказала она веский аргумент и сложила руки на груди.       Вспоминая реплики Узумаки, Дейдара нахмурился, проведя ладонью по волосам, с целью убрать непослушную прядь и постараться сдержать негодование из последних оставшихся сил.       — Ты, — с укором и очевидностью начал он, — разговариваешь во сне, чёрт! Два часа без умолку болтала, у тебя что, удар эйфории, хм? — Собственно, Химавари не совсем поняла, что за чертята привиделись её наблюдателю, ведь здесь есть только она, он и никого более.       В свою очередь, подрывник извергал лаву, хотя его особенность — взрыв, по достоверным, известным всем сведениям. А причиной тому послужило то, что больше всего ему не нравится именно такой тип людей, как «занозы в заднице», кто, в более частом проявлении, с добрым, малость невозмутим видом говорят сплошную ерунду, не понимая, что ему это совсем не интересно. Почему нельзя, допустим, говорить об искусстве? Ведь истинное искусство — это то, что расцветает всего за секунду до заключительного испарения, без шанса на осадок, поэтому этот пылкий момент нужно успеть запечатлеть в памяти. И в этом-то как раз содержится главная суть — без права на второй шанс, только здесь, исключительно сейчас.       Секунда — молчание. Минута — тишина. Удвоение предыдущих высказываний — неожиданный шум возле прохода. Так ничего и не ответив, Химавари слегка поникла, озадачив наблюдателя.       — Дейдара, ты что, совсем поехал?! — нервно высказала темноволосая особа в маске — от одного её вида зарождается желание упасть в невиданную пропасть, в особенности подобное стремление касается подчинённых этой персоны. — Как можно обидеть маленькую девчонку, скажи мне?       Ответ последовал не сразу. Присутствует слишком много казусов. Во-первых:       — В каком месте она маленькая? — спросил Дейдара. Во-вторых: — Не обижал я её, просто кому захочется выслушивать третий раз, как, чёрт возьми, выращивать подсолнухи? — вот теперь все эмоции, что сокровенно притаились в маленьком флаконе, мгновенно высвободились, распыляя негодующий осадок на поверхность, оставляя за собой душистый запах.       — Но я не виновата, что с десяти лет разговариваю во сне, — наивно произнесла Химавари, реплика которой сопровождается ошеломлением со стороны блондина, взглянувшего на куноичи, словно искренне посочувствовал её окружению.       Ещё недавно возмущённая Йеха, которой также не полюбилось неуважительное отношение к её персоне со стороны подчинённого, засмеялась, потихоньку заливаясь в протяжный смех, вызывая негодование Дейдары, надеявшегося на лучшее, или хотя бы на поддержку со стороны лидера организации, в коей он состоит уже довольно продолжительное время. Вместо надежд ожидается лишь чувство беспомощности и потерянности (на гладкой поверхности).       — Ладно, всё, Дейдара, она на тебе. Вы, смотрю, неплохо ладите, — спокойно произнесла темноволосая, констатируя факт.       — Но госпожа Йеха… — Однако он сразу замолчал, завидев взгляд со стороны темноволосой полный ненависти и вырывающиеся на свободу после долгого заключения слова: «Никаких возражений!»       — Йеха-сан, — дружелюбно, с нотками надежды, обратилась к ней Химавари. — А можно мне прогуляться с Дейдарой-семпаем? — Видимо, ей и впрямь надоело сидеть взаперти, поэтому-то она, воспользовавшись положением, решила расторгнуть контракт с заточением. Хотя, вполне возможно, у неё просто созрел коварный план побега из этого нагнетающего места.       Собственно, лично подрывнику такая идея совсем не пришлась по душе, хотя бы по нескольким причинам: придётся смириться с мелкой надоедой, ко всему ещё нужно внимательно следить за ней, чтобы она ничего лишнего не натворила, к тому же она сражалась с Кисаме, причём довольно достойно, по его словам; мало ли, что может произойти, а сражение в ближнем бою он не очень-то приветствует.       — Конечно, только не советую тебе предпринимать попытки к бегству, поверь, твои дружки скоро будут здесь, я чувствую их, они совсем близко, — загадочно сказала она, будто советуя нужный вариант. — И, видимо, у них небольшие проблемы. Думаю, стоит помочь им, — произнесла она скорее утверждая.       — Они справятся! — уверенно воскликнула Химавари, улыбнувшись, чем слишком ошеломила присутствующих — всё-таки уроки Мицуки не пролетели северным округом.       Замысловато хмыкнув, Йеха покинула ребят, заставив Дейдару вновь разочароваться и пожалеть о своём решении стать нукенином (нянькой). С недовольством от собственных действий, он освободил Химавари, моментально по-дружески приобнявшую блондина.       — Ну что же, слушай, мой юный падаван, — утягивая Дейдару за собой, сказала она.       — Я старше тебя! — возникая, с уже привычным недовольством воскликнул в ответ он.       И главное — он настоятельно смирился с судьбой, миновать которую, к сожалению, не под силу ни одному созданному проявлению сущности.       Выбравшись на поверхность, двое «собеседников» расположились поблизости, возле логова. Воодушевлённая Химавари достаточно долгое время бродила вокруг блондина, весело повествуя о разном. Не понимая, раздражает его эта ситуация или забавляет (но более склоняясь к первому варианту), Дейдара наблюдал за передвижением заключённой. Конечно, с определённой целью — чтобы она не натворила безотрадного, прислушиваясь к её речи, не несущей осмысленности, однако, делать нечего — долг для него не просто жалкий заголовок.       На каждом услышанном слоге блондину начинает казаться, словно ей действительно так одиноко, и, на данный момент, он поневоле занимается самопожертвованием на пару с благотворительностью, что почти не имеет значения (различия) в данном случае.       — Тебе что, реально так одиноко, хм? — словно по случайности или из чистого любопытства поинтересовался нукенин, хорошенько озадачив Химавари, заставив её отказаться от привычного, для текущего момента, занятия. Аккуратно, не произнеся ни слова, девушка присела возле подрывника, опустив голову, немного погрустнев, без наигранности.       — На самом деле, у меня есть друзья и близкие люди, но они были там, где я раньше жила, сейчас мне и впрямь немного одиноко, — с каплей грусти в ложке отчаяния произнесла Химавари, — прости, падаван. — Она робко зажмурилась, пытаясь спрятать от всеобщего обозрения подавленность, — вышло весьма неудачно.       Удивлённому Дейдаре впервые довелось встретиться с жалостью настолько близко (по-дружески) — у него, вроде бы, просто не возникло желания заморачиваться, но, одновременно, он будто умышленно понимает собеседницу, что раздражает ещё более.       — Да всё будет нормально… — абсолютно без энтузиазма сказал он. Однако Химавари этого достаточно, чтобы воодушевлённо взглянуть на Дейдару и, чуть ли не взлетев от нахлынувшего потока радости, продолжить повествование.

* * *

      Долго — нет, это слово не совсем подходит под определение происходящего, составляющего нынешний поток действий. Группа, состоящая из трёх довольно опытных и отважных шиноби, направляется в место, где им, однозначно, будут рады, по крайней мере одной персоне так точно, остальные — неплохо поддерживают суть происходящего. Ведь нельзя забывать, благодаря кому всё нынешнее явление стало вдруг (неожиданно) явью.       — Вижу двух противников, — сообщил Боруто под негодование главного командующего — Неджи, не раз отчётливо поясняющего напарнику, что именно он будет выполнять роль сенсора, и никто другой, вроде Узумаки, но, к сожалению, тот не принял за должное вежливую просьбу. Конечно, бьякуган лучше выполняет сенсорную функцию: по дальности он в разы превосходит способность Узумаки. Правда, никто в такой ситуации не желает спорить или доказывать очевидное — нужно действовать. — Это же…       — Орочимару и Кабуто — да, — закончил начатую фразу Неджи. — В будущем о них наслышаны?       — Не совсем, — коротко ответила Сарада, не желая вдаваться в подробности, что и не нужно вовсе. — Есть идеи?       — Разделимся, — коротко выдал командующий, не объясняя сути сказанного и приступая к исполнению собственного приказа.       Покинув товарищей, Неджи скрылся в ближайшем месторасположении, ускользнув из обзора техники Боруто, тем самым насторожив его бдительность. Теперь, как по сценарию, действовать придётся этим двоим, без третьего товарища, и совсем не имеет значения, что по этому самому сценарию встреча с кем-то вроде Орочимару отсутствует. Конечно, гости из будущего неплохо наслышаны об этой личности, а если вдаваться в подробности, то даже слишком неплохо: например, был такой случай, когда им приходилось сражаться с ним наравне, в одной команде. Правда, на тот момент проблемой это никак нельзя было назвать: никто не мог и подумать, что, возможно, когда-нибудь этот тип будет их не самым желанным соперником.       Ребята, понимая, насколько силён может быть Орочимару (а они в этом уверены по предыдущему опыту), старались не поддаваться на провокации страха и прочего негативного состояния. Что насчёт Кабуто — им только более принуждённо сражаться с человеком, способности которого полностью не изведаны — да и вообще, что он за личность, кто знает.       Двое ниндзя затаились, собираясь напасть незаметно, придумывая план действий, сценарий которого и частично не наличествует. В поле зрения ребят был только Орочимару, другой нукенин отсутствует. Учиха окинула напарника вопросительным взглядом, не понимая, почему ранее тот сказал, что их двое, получив не менее уверенный немой ответ, — это ему неизвестно.       По тактике команды Конохомару первым всегда нападает Боруто, ну или Мицуки, тут уж по ситуации. Так и сейчас, не желая отступать от привычного, Узумаки напал на Орочимару с помощью теневых клонов, заставив его хитро улыбнуться и с лёгкостью отразить нападение.       — Вы действительно думали, что я вас не замечу? — Он активировал технику призыва, сковывая движение Боруто при помощи белой змеи. Парень невольно поёжился, позже атакуя Орочимару со спины — под технику попал теневой клон, — но и этот трюк тоже не прошёл мимо, заставляя противника с лёгкостью отразить нападение. Однако он не учёл одну проблему — в виде Учихи, атакующей обескураженного саннина при помощи удара, сила которого повышена чакрой, заставляя того отлететь на довольно далёкое расстояние и, конечно, отметить, что глаза у девушки довольно привлекательные.       — Сарада-сан, зачем нам сражаться, давайте лучше объединимся против нашего общего противника, — невольно задумавшись, она остановилась, не собираясь больше наносить удар по врагу. В свою очередь, Боруто не понравилось, что его не воспринимают всерьёз: когда он атаковал, у саннина ни единой мысли об уступке не навелось.       Единственное, что совершенно не приглянулось Сараде, так это знание её имени: она здесь побывала всего пару дней, а про её персону уже наслышаны даже самые неординарные личности. Просьба равным образом выражала противоречие.       — Почему я должна верить вам? — спокойно спросила она, с непониманием, но без особого интереса.       В самом деле, Сарада и сама не знает, кому стоит доверять, а кого лучше лишний, и не только, раз обойти, причём, желательно, соблюдая дистанцию. Если рассуждать, раскладывая гражданина «за» и студента «против» по порядку, то, конечно, Орочимару более доверяемая персона, нежели преступная организации Акацуки, но всё же, там Итачи — предположительно, он более уважаемая персона.       — Всё просто: я знаю, что вам нужно. — На его губах отразилась ехидная улыбка, скрывающая множество разных истинных эмоций и не позволяющая проверить правдивость слов собеседника.       — Не убедительно, даттебаса, — вмешался третий участник неофициальной беседы. — Мы доверяем только Конохе, остальные для нас — враги. — Орочимару не понравился подобный ответ, даже более — он его разочаровал, попутно добавляя желание прибить лишнюю «текстуру».       Боруто же не не понимает, почему он не получил поддержку со стороны напарницы, всё еще раздумывающей над вопросом саннина. Не желая больше находится в стороне, он решил показать всему окружению, что точно не собирается принимать условие противника, но как только он собрался совершить подобное, его остановила Сарада, на радость оппонента.       — Ты что… — только и успел выдавить Боруто, отлетев в ближайшее дерево, ощущая едкий, настойчивый взгляд Учихи, не выражающий ничего приятного или несущего надежду. Так сразу и не поймёшь главную доминанту произошедшего.       — Я принимаю ваше условие, — произнесла она, без нотки, намекающей на признаки увлечённости или правдоподобия.       — Да? — слегка удивлённо произнёс змеиный санин, — именно поэтому ты что-то прячешь за спиной? — Маска спокойствия разрушена: он догадался, карты раскрыты. Недооценивание сильного противника — часто встречающаяся проблема среди юных ниндзя.       Отступая, подойдя к недовольному, потирающему больное место напарнику, она кивнула ему и начала ожидать дальнейших действий по тому самому конкретному плану, удивив тем самым противника. Нападение со стороны Боруто — и та же повторяющаяся ситуация, только теперь, чуть позже, со стороны Сарады последовала более инициативная атака с участием кунаев, брошенных до приближения. В результате — у ребят не вышло задеть противника или же ранить его, что и ожидалось от великого саннина. Только-только подумав, что его легко победить, сразу отгоняйте от себя столь причудливые умыслы.       Заметив инициативные действия оппонентов, Орочимару выполнил призыв одной из самых слабых змей; заметив это, Сарада вспомнила о папе, обладающим такой же призывной техникой.       — Он знает о всех наших приёмах. А теперь ещё и со змеёй разобраться надо, — констатировал ситуацию Боруто, поясняя всю безнадёжность.       — Допустим, мы о его приёмах тоже наслышаны, — начала пояснение Сарада. — Нужно только правильно распорядиться знаниями, — задумчиво произнесла она.       Конечно, это им необходимо, но было бы всё так просто, как могло бы показаться изначально. Всё же у них, к сожалению, не найдётся тактики на случай, если все остальные несколько вариантов окажутся провальными.       — Боруто, помнишь ту технику? — В ответ она получила удивление, поскольку Боруто сразу понял, о чём говорит его напарница. Он даже слегка покраснел. — Дурак, нашёл о чём вспоминать в самый неподходящий момент!       Быстро отмахнувшись от ненужных мыслей и даже извинившись за свой поступок, он убедительно кивнул:       — Да, — уверенно, — сделаем это! Так ведь, да?.. — уже менее уверенным тоном сказал он, с лёгкой заминкой, заставляя и Сараду немного смутиться, вспоминая тот случай…!       — Да, — посмотрев в глаза блондина, она взяла его за руку, под непонимание Орочимару, наблюдающего за действиями соперников, поражающими его. Сам саннин не особо переживает насчёт битвы с этими отпрысками: он мог предпринять что-то более масштабное, в таком случае, но всё же что-то неизвестное, непонятное мешает ему адекватно воспринимать ситуацию, тут же отгоняя от себя уверенность. Их действия примитивны, чего ему бояться?       Через некоторое время, вокруг ребят образовалось облако дыма, после чего на взор Орочимару попал стремящийся Боруто, заставив противника скучающе взглянуть на него (?).       Зная, что оппонент собирается нападать первым, Орочимару потерял бдительность — первой атаковала Сарада, с помощью техник Боруто; это по-настоящему удивило.       Тем временем, Узумаки нанёс сокрушительный удар по змее, но, не рассчитав силу, упал прямо на спину, вывихнув ногу, но не придавая этому значение.       Змея обездвижена, возвратившись, и сам Орочимару, в результате, после сокрушительной атаки, тоже не верит действительности, по его мнению, наглой обманщице и шарлатанке.       Довольно посмотрев друг на друга, ребята подошли к поверженному змеиному саннину, признавшему своё поражение и всё ещё недоумевающему от этого. Видать, не только новички страдают от подобного недуга — недооценка оппонентов.       — Мы не будем тебя трогать, — начала речь Сарада в стиле своего напарника. — И даже не думай попадаться нам на глаза. — Ребята покинули противника, следуя в разных направлениях: Сарада — в сторону пункта назначения, а вот Боруто — к напарнику, Неджи. Они переглянулись со взаимным недопониманием.       — И как это понимать? — возмущался Узумаки.       — Мне всё равно, — вызывая недовольство со стороны собеседника, сказала Сарада. — Я понимаю, что у тебя на уме, но поверь, он — не настоящий, он — не твой дядя. Гораздо важнее сейчас помочь Химавари.       — Да мне всё равно! — тут же воскликнул Узумаки. — Он — ниндзя Конохи и мой товарищ, остальное не имеет значения. — Не имея шансов для спора, Сарада согласилась последовать на выручку человеку, которому она и не доверяет вовсе, но полагается на мышление напарника и доверяет его точке зрения.

* * *

      В поисках второго скрывающегося поблизости нукенина, Неджи остановился, чувствуя чужое присутствие, но зрительно никого не обнаружив. У кого-то получилось обхитрить бьякуган — вот это действительно событие, которому нужно выделить почесть. Шаг, удар — Хьюге удалось рассекретить противника, находящегося поблизости, но так надёжно скрывающегося, только это вовсе не сам оппонент, как казалось бы, а, скорее, его дзюцу.       — Сай…? — в меру удивлённо задал он произвольный вопрос, уверенный в своих доводах, что именно Кабуто должен располагаться поблизости, но никак не один из ниндзя Конохи.       Представший перед Хьюгой темноволосый лишь хитро усмехнулся — на самом деле это он предпринял действия, с целью, чтобы его «союзник» скрылся от оппонента, который, конечно, разоблачил их махинацию.       — Не думаю, что нам стоит сражаться, правда ведь? — притворно улыбнулся Сай, получив резкий удар мягкого кулака.       — Не мешайся, — решительным тоном ответил Неджи, уверенно утверждая о предательстве союзника и направляясь на дальнейшее обнаружение былого противника — Кабуто.       Однако так просто ему не удалось реализовать желаемое; он уворачивается от атак Сая, продумывая нападение.       — У меня есть кое-что важное, — начал темноволосый, по причине чего Неджи пришлось отложить начатое. — Это связано с теми новичками. Как только все об этом узнают, то, поверь, поменяют мнение о них, — произнёс он, поясняя главную суть своих замыслов, введя Хьюгу в непростое, двойственное положение.       — Для меня это не имеет значения. Сейчас они — мои союзники, — проговорил Неджи, под удивлённый взгляд. Не желая больше тратить время на нелепые беседы, Хьюга направился за Кабуто, считая это действие более важным.       Задумавшись, почему все в Конохе такие похоже мыслящие, Сай протянул руку к специальной сумке ниндзя, доставая свиток, разворачивая, просматривая запечатлённую информацию, судя по всему, связанную с гостями из будущего.       «Хокаге-сама будет довольна моей работой, — убирая обратно, подумал он. — Впрочем, как и все остальные».

* * *

      Тем временем (или немного ранее), даже сверхактивная и амбициозная личность, вроде Химавари, устала рассказывать про одну и ту же никому не интересную информацию, по необходимости или из чистого любопытства задавая разного рода вопросы своему новоиспечённому собеседнику, не проявляющему должной инициативы к беседе. В свою очередь, не менее поникший Дейдара изо всех сил старался делать вид, что ему всё это надоело и лишний раз задумывался, когда те ребята, союзники Химавари, придут уже на помощь к столь неугомонной личности, однако, он иногда заинтересовывался темами, сопровождающимися инициативой собеседницы.       Немного отдохнув после бурного рассказа, на радость нукенину, Химавари вновь продолжила беседу, что того очень расстроило и заставило слегка расслабиться — а зря; неожиданно она активировала бьякуган, внимательно всматриваясь куда-то вдаль и, будто контролируемая, вышагивала поближе к увиденному. Поздно заметив этакое действие, нукенин остановил подопечную, схватив за запястье, пытаясь понять, с чего вдруг она предприняла подобное. Ранее даже и намёка на побег не было.       Осмотрев падавана вопросительным взглядом, Химавари выдала:       — Пожалуйста, мне нужно пойти туда, — наивно, даже слишком, произнесла она, в то время как Дейдара печально вздохнул, понимая — в дальнейшем не видать ему спокойствия. Сначала он поможет своей подопечной, а потом получит не самый приветливый приём от госпожи. Положительно кивнув и поставив условие — он пойдёт с Химавари, — двое ребят выдвинулись в нужном направлении.       Сократив расстояние до точки нахождения противника, именуемого как Кабуто (да, именно поэтому девушка хотела настоятельно пойти и разобраться с ним), Узумаки сразу атаковала оппонента, совершенно не ожидающего такого поворота событий, слегка ошеломлённого, вспоминающего предыдущую стычку с Химавари, которая на этот раз имеет в запасе достаточно сил, и какая-то давняя рана уже не имеет ключевую роль.       — Опять ты, — поправив очки, под одобрительный кивок, сказал Кабуто.       …Только на этот раз Химавари ничего не помешает проявить себя, как куноичи, в полную силу, ну, помимо наличествующего поблизости нукенина, вроде Дейдары, негодующего по поводу сверхактивности подопечной.       Череда оглушительных атак — отражены, последующая, нанёсшая повреждение с помощью проникающей ладони по среднему каналу чакры, заставила оппонента удариться макушкой о ближайшее дерево и удивиться наблюдающего Дейдару.       — Зря ты так, — вставая, возмутился он, — в прошлый раз я тебе уже показал, что не стоит так беспечно относиться ко мне.       Неожиданная словесная угроза не помешала Химавари нанести последующий удар, только более доминантный — благодаря модификации атак в Джухо Сошикен; это заставило противника произвольно откашлять и жадно хватать воздух.       — По-моему, Кабуто-сан, это вы замышляете что-то нехорошее, я не могу этого допустить! — с неподобающей серьёзностью предупредила девушка, активируя непонятную для других технику, светящуюся голубым цветом; противник от этого изрядно понервничал.       — Вовсе нет. — Пользуясь наивностью оппонентки, попутно вводя её в заблуждение и используя технику белых змей, он незаметно атаковал её со спины — раздался взрыв, Химавари испуганно отскочила, понимая суть и заметив вновь нагло сбежавшего Кабуто. Да вот только далеко устремиться ему вряд ли удастся — его окружили, только не двое, как, по идее, должно бы быть, а целых трое опытных шиноби, вдобавок с подоспевшим Неджи, не давая несчастному и шанса на воплощение побега. Хьюга, кивнув Химавари, устремился в атаку, тем временем та, ускоряясь, оглушила оппонента, позже нанеся решающий удар, не оставляя врагу и шанса, под одобрительный (до пяток смущающий) взгляд дяди и словесную похвалу (вот что способно разрушить грань — годовалую выдержку Узумаки!).       Не успев что-либо сделать, Кабуто признал поражение, убеждаясь в силе новеньких, незнакомых, до определённого, недавно произошедшего случая, шиноби Листа, вроде этой девчонки. Наблюдающий Дейдара, напротив, потерпел собственную, выдуманную неудачу, ожидая, что его персона в текущей битве будет более значительная, действенная, но «могущество» Химавари помешало его желаниям сбыться.       — Зачем вы напали на нас? — озвучил решительный вопрос Неджи, с целью понять намерений противников.       — Видите ли, у Орочимару-сама возникла некоторая крайность по отношению к одному из вас, — поправляя очки, скрывая главную истину, сказал он, вводя всех в заблуждение.       — Если это вот эта девчонка, — сказал Дейдара, как бы указывая на Химавари, сминая в руках глину — он был готов атаковать ранее, — то я тебя прям сейчас подорву, понял, мм? — угрожающим тоном спросил он.       Кабуто уже не хотелось продолжать начатое предложение, да и, какая удача, к нему на выручку подоспели напарники, недавно победившие Орочимару, окинув присутвующих весьма непонятливым взором, обратив внимание, первым делом, на Дейдару, который не особо обрадовался такому решительному вниманию, позже взглянув и на раскрасневшуюся, словно её ошпарили кислотой, Химавари, которая, по идее, должна бы находиться в плену, похищенная, обессиленная (!) и, под конец, на поверженного Кабуто, чьё лицо выражает только испуг и негодование — где же его воодушевление — напрашивается вопросительная раскладка.       — Что тут происходит? — подоспевшие одновременно спросили, переглянувшись, будто намекнув друг другу — это моя фраза, и с обидой отвернулись, ожидая ответ на (?) общий, даже совместный вопрос.       Однако не всегда желаемое воплощается именно как желаемое — все адресаты текущего вопроса растерялись, словно не им вовсе задали его, ожидая инициативу от «другого». Правда «кого», никто не осведомлён.

* * *

      Догадавшись о поражении Кабуто — раз его победили, то подчинённого подавно, — Орочимару последовал в убежище, стараясь скрыть своё восхищение по отношению к Сараде. Изначально, как только он узнал о ней от Сая, естественно, его глаза загорелись ночным звездопадом, не желая переходить на дневной режим.       — Сбегаешь, значит, — неожиданно произнёс человек, находящийся позади Орочимару, холодным тоном, не терпящим возражений и отчётов. — Кто она? — уже более любознательно, с приправой, в виде желания поскорее услышать ответ на заданный вопрос, спросил он.       — Я обещаю рассказать тебе, но не сейчас. — Меч, проскользнувший рядом с ним, запугивая, ясно иллюстрирует ответ на вопрос.       Позже он убрал оружие, и последовал в неизвестном направлении, оставляя в задумчивости Орочимару; действительно, а что он мог сказать, и стоит ли вовсе исполнять таковой шаг в грядущем времени, вот так, по оставленному обещанию? Конечно, а всё по той же тривиальной причине — другого варианта не существует.

* * *

      В общих чертах, им, пришедшим на выручку Химавари людям, стала известна истина, надёжно потаенная молчанием и неумением моментально подобрать нужный, проясняющий слог. Только вот ни Боруто, ни Сарада не особо желали идти на уступок, касающийся совещания с Акацуки, желающих увидеться с гостями из будущего, тем самым похитив Химавари и разрушив больницу Конохи, уверяя, от лица Дейдары, что другого варианта для встречи у них не было вовсе (или наличествовал, но они — точнее конкретный похититель — выбрали самый не замороченный).       — Как хотите, но она пойдёт со мной, хм. — Он схватил Химавари за руку, но, под недоумевающий взгляд Боруто, отпустил.       — Нет, мы все, — перебила Сарада. — У меня есть, что сказать Акацуки, — произнесла она с приправой азарта, переглянувшись с Боруто, получив от него в ответ крайнее недоумение.       — А про мнение других ты подумала? — автоматически отпарировал он, но, завидев пронизывающий взгляд напарницы, да и Хьюги, собственно, тоже, притих, не желая более возражать.       Добравшись до нужного места — логова (старший Узумаки всю дорогу негодовал, почему Дейдара так близок с Химавари!), ребята собирались пройти внутрь, как вдруг, позади услышали возглас, значение которого следующее:       — Эй, ты, хьюгоглазый, — нетрудно догадаться, кому принадлежит эта фраза — конечно же, Дейдаре, — останешься здесь. Остальные — за мной, — махнул он рукой, призывая пойти за ним.       Ни одна живая душа, проходя коридоры бесконечного, при первом конструктивном взгляде, логова, не желала спросить что-то у нукенина (и кто ни на секунду не задумывался об интерьере места проживания).       Добравшись до желаемого для Йехи местоположения, по пути встретив из членов организации только Кисаме, она, наконец, отдала приказ Дейдаре, задача которого, как оказалось, выполнена, на радость самого нукенина, на огорчение со стороны Химавари (недовольство Боруто). Находясь в той самой комнате (именно в ней она отчитывала Итачи), девушка начала свою речь, именно ради которой все, собственно, и собрались сейчас:       — Значит, первым делом, я расскажу ва… — И тут же была атакована Боруто на пару с его напарницей, прижимающих оппонентку к холодной стене, без шанса на высвобождение и ответные действия.       — Кого это может волновать? — задал довольно резкий вопрос Узумаки. — Мы просто уйдём, вот и всё.       — Вы меня неправильно поняли. — Йеха откинула в сторону Боруто, следом и Учиху. — Я не шутку тут шучу, между прочим! — Она протянула руку к своемулицу с одной единственной целью — открыть взор на лицо от скрывающей его маски.       Выражения эмоций присутствующих невозможно описать простым пером — нужно отборное, из чистого серебра. То, что ребятам довелось лицезреть, заставило время остановиться, не давая шанс на обновление бесконечного похода стрелок.       — Хватит так пялиться, я что, такая страшная?! — воскликнула она, выводя находящихся в пространстве из равновесия, подобного гипнозу. Лицо этой девушки практически не отличается от привычного, оригинального, наличествующего у Сарады.       «Неужели она — Учиха?» — первая мысль, снизошедшая на просторы разума.       Лишь недовольно буркнув, поражаясь людям, на которых должна быть возложена отчаянная надежда, темноволосая нацепила маску, полностью приводя гостей в чувства, и продолжила:       — Значит так, Сарада. — Вновь то чувство призрачности посетило Боруто: наверно он единственный среди гостей из будущего, у кого точно не останется положительных воспоминаний о текущем путешествии. — Твой отец, ты знаешь, кто он? — Последовали ненавязчивые взгляды в сторону адресата, в поисках досрочного результата — ответа, не последующего ещё довольно продолжительное время. Сарада пыталась собрать мысли в кучу и, прежде всего, найти ячейку, отвечающую за подобную информацию, после — высказать подобающие слова.       — Что за бред ты несёшь? — словно спасение, сказал Боруто. — Конечно, она знает! Но говорить тебе не обязана.       — Значит так, да? — цокнула Йеха, нахмурившись, будто предчувствуя неудачу. — Так она должна знать, что он — отступник, разве нет? И знаешь, он ещё и жестокий убийца… — немного неуверенно приврала она на последнем слоге.       Тысячи иголок прошлись по поверхности, распространяя боль, сопровождая скорейшим увяданием, пронизывая всё насквозь. Почти победная ухмылка, внимательный взор — удача Йехи вновь вышла на простор — и рука, схватившая темноволосую за горло.       Не желая дослушивать начатую, не самую приятную тему, Сарада выбежала стремительно, словно за ней разгорается пожар, стараясь не попасть под его пламя, обогнать, какую проблему бы это не выражало. Не замечая прохожих, с загоревшимся шаринганом, смутными мыслями она вырвалась на свободу, подобно птице, долго укрытой в клетке, наконец расправившей крылья.

* * *

      Сжимая руку сильнее, осматривая жертву грозным взглядом, один из которых модифицированный, Боруто не вникал в слова, произносимые Йехой, пытающейся вырваться — тщетно.       — Д-дай мне… всё объяснить… — произнесла она, еле отдышавшись, из последних сил.       — Ты уже достаточно объяснила! — переходя на высокую тональность, сказал Боруто. — И ради этого ты нас здесь созвала?! — Другая, свободная рука, потянулась за катаной, заставив Химавари испугано взглянуть, зарождая желание остановить брата, тут же его поражая и обступая, но миг, и время остановилось. Для всех присутствующих, кроме, так называемой, жертвы, и Химавари в том числе. Собственной персоной тот, кто способен на подобное — Итачи; он освободил Йеху одним лишь взглядом, позволяя ей словить шанс на массовое поглощение недостающего воздуха, и начал выразительно истолковывать исповедание.       — Я скажу вам правду. Только потом ты решишь, стоит ли убивать нас. Поверь, мы не окажем сопротивления, — сказал он, стараясь как можно спокойнее (что отнюдь не так просто) начать пояснение, под одобрительный, немного благодарный взгляд госпожи.

* * *

      Ещё недавно девушку и каменное логово разделяли лишь жалкие метры, но сейчас, на данный момент, это уже довольно продолжительное расстояние. В такой ситуации не имеет значения ни безопасность, ни правильность поступка — тобой движет совсем другая, иная пространственная мощь, не позволяя сопротивляться. В глазах — шаринган отсвечивает привычным красным цветом — прикосновение, причиняющее боль. Остановившись, стараясь осмыслить произошедшее и собственные действия, успокаиваясь. Сарада не верит во всё с ней случившееся, одновременно вспоминая слова и, в общем-то, всё произошедшее с ней за последние мгновения жизни. Ощущение одиночества не позволяет перевесить мышление в сторону здравомыслия — последующее прикосновение к глазу, в коем ощущается боль, на руке — кровь, в горле — ком, на сердце — боль.       «Нет, — пронеслась у неё мысль, отчётливо настраивающая на лучшее. — Я не знаю, что со мной, но я не боюсь и не поддамся…»       Переводя дух, не ощущая больше той разливающейся боли, Сарада собралась с мыслями и направилась обратно, к местонахождению логова Акацуки, улавливая взор и жмурясь от резкого появления незнакомца (а незнакомца ли?).       — Папа… — распахнув глаза, не веря в происходящее, стараясь не вспоминать недавний разговор, она на подсознательном уровне произнесла заветное слово.       — Как ты меня назвала? — сверкнув шаринганом, обнажая сталь, задал он вопрос, ожидая поспешный ответ.       Ни к каждому вовремя приходит осознание определённого, важного. К примеру, только сейчас Сарада поняла значение минувших сновидений, которые вовсе не укромное выражение нереального в иллюзию. Действительность: жестокая и беспощадная, неприятно сдавливающая грудную клетку, разрывая её изнутри. Или слова дяди Итачи — она до последнего в них не верила, позволяя эмоциям взять доминирование.       …Мощный магнитный поток против слабого сигнала о помощи — сломанной сирены, издаваемой сердцевиной души.