Империя Скайуокера

Хан уже в сотый раз обходил пустынный зал, надеясь скоротать время, пока не кончилась буря. Это место было похоже на старинный храм, очень старый и всеми забытый. Стены были почти разрушены, однако все так же крепко держали свод. Повсюду были разбросаны каменные плиты. На одной из такой плит сидел Эван Никанэ. Он уже не раз пытался подняться на ноги, но боль все равно была сильнее. Соло же продолжил осматривать зал, с опаской глядя на алтарь из бурого камня возле дальней стены, куда с трудом попадали лучи солнца. Он не раз пытался подойти к нему, но с каждым шагом ему становилось тяжело дышать, руки немели, а мысли путались, будто сама тьма отгоняла его от себя. Такое ощущение у него было лишь на Беспине. Снова Хан отошёл в сторону и вдруг заметил на стенах храма странные символы. Они постоянно повторялись, менялись местами. Это было похоже на древний язык. Давно утерянный и всеми забытый. — Капитан Соло? — негромко позвал Эван. — Не могли бы вы подать мне ту палку? Он указал в сторону нагромождения плит, возле которых лежала идеально ровная, без всяких зазубрин, увеличивающаяся на самом конце на подобии трости. Взяв её в руки, Хан ощутил странное тепло, такое приятное. На секунду он зажмурился и вдруг увидел темноволосого мальчика лет двенадцати. Тот смотрел на Соло и улыбался. Но стоило мужчине открыть глаза, как видение пропало. Кто это был? И как он мог его увидеть? Эван взял палку и осторожно, боясь упасть, попытался подняться на ноги. На этот раз у него получилось. Он слабо улыбнулся и сделал шаг вперёд. Затем ещё. И ещё. Хан внимательно следил за ним и заметил нечто странное — несмотря на хромоту, он ходил довольно тихо, при этом выпрямившись во весь свой довольно немалый рост. Соло нервно сглотнул, вспоминая гиганта в чёрных доспехах, что всегда возвышался над ним. Меж тем Эван вышел на середину зала и стал оглядываться вокруг, кивая своим мыслям. Его взгляд блуждал по стенам, исписанным разными символами, по своду храма и наконец остановился на алтаре. Долгое время он смотрел на него, ни разу не моргнув, после чего уверенной, но нетвёрдой походкой направился вперёд. Хану вдруг стало не очень хорошо. От резкого головокружения он сел на плиту и, сильно вдавливая пальцы в кожу, с усилием стал массировать виски. — Эван… не надо… Но мужчина уже положил руку, обернутую в чёрную перчатку, на плиту алтаря. Камень был горячим. И тут же его едва не сбили мощной силовой волной. К несчастью, под её удар попал Хан, которого откинуло к стене. Из небольших щелей на алтаре пошёл чёрный дым. Он клубился, местами сиял огненными искрами, приобретая образ кого-то, кто отдаленно был похож на человека. — Тебе здесь не место! — раздался страшный рев тени. — Неужели? — хриплым голосом отозвался Никанэ. Тень долго вглядывалась в его лицо. — На что ты надеешься, раз принял новый облик? — Надежда? — усмехнулся мужчина. — Скорее, расчёт. — Ты избрал неверный путь. — Разве? Эван обернулся. Хан все также был без сознания. — Лишь тьма открывает невиданные ранее возможности. — А после вгоняет нас в рабство, так? — изогнул бровь мужчина. — Ваша идеология устарела, как бы прискорбно это не звучало. Ваше время прошло. — Рано или поздно ты поймёшь истинный путь, — прошипела тень, протягивая мужчине руку. — А пока присоединись к нам и обрети бессмертие. Уголки губ Эвана дрогнули, однако лицом он все так же был спокоен. — Покойся с миром, рыцарь прошлого, — шепотом произнёс он и, опираясь на трость, направился на помощь к Хану. Тень долго смотрела вслед Никанэ, пока не исчезла, чему-то усмехаясь. * * * Кайла кричала от боли, пыталась вырваться из оков, блокирующих Силу, чем причинала себе ещё больше боли. Но она не собиралась сдаваться, однако сил бороться у неё уже не было. — Ты можешь прекратить это в любой момент, — сладким голосом произнесла госпожа Айсард, наблюдая за всем этим. — Просто скажи, что хранилось на голокроне. Ведь Вейдер не просто так отдал его тебе на хранение. Кайла подняла на неё взгляд, полный ненависти, и сквозь зубы процедила: — Пошла ты. Исанн хмыкнула и жестом руки приказала мужчине, допрашивающиму пленницу, скрыться. Было ясно — за дело берётся сама Айсард. Она медленно расхаживала по помещению, разглядывая разложенные на столе инструменты. Каждый из них мог причинить просто адскую боль, довести до смерти за считанные минуты, но нет… Ей нужно что-то особенное, что-то, что способно сломать графиню Кайлу Верели. — У тебя был шанс, Лакоста. По-хорошему ты, видимо, не понимаешь. — Оставь прелюдии, — фыркнула девушка. — О, хочешь сразу приступить к делу? Айсард взяла со стола горелку и запалила огонь, с интересом глядя на синее пламя. — Между пальцами и на ступнях довольно нежная кожа. Что же мне сделать в первую очередь? Лишить тебя возможности сражаться на мечах или ходить? — женщина на секунду замолчала, усмехнувшись. — Думаю, и то, и другое. Металлическая рама, на которой была подвешена Кайла, пришла в движение, выстраиваясь таким образом, чтобы руки пленницы были вытянуты вперёд, но сама она не могла пошевелиться. Исанн лёгким движением схватила девушку за руку и задумчиво свела брови. — Такие раны заживают очень долго, медленно и болезненно. Я, конечно, могу пощадить тебя. Мои условия тебе известны. — Какая разница, как умереть? — горько усмехнулась Кайла. — Это твой выбор. Айсард усилила огонь и понесла его к ладони пленницы. Кожа горела, чернела от огня. Кайла кричала от боли. В её глазах застыли слёзы, которые она всеми силами старалась удержать. Исанн же перенесла огонь на вторую руку. Она недооценила её силу воли. Ну ничего… Ей приходилось ломать и не таких. А в случае с бывшей рабыней особого труда это не доставит. — Снимите с неё обувь, — приказала Айсард, отключив горелку. Из тени вышел один из агентов службы безопасности и привёл в исполнение приказ. Рама снова пришла в движение и теперь выстроилась так, что теперь руки Кайлы были вытянуты за спиной, а ноги — вперёд. — Я поставлю тебя на колени, Лакоста Брея Сейх-Эверс. Порву сухожилия и связки, сломаю кости, твою психику. Я заставлю тебя кричать от боли и захлебываться собственной кровью. Ты узнаешь, что такое боль. Ну, а пока… Из тени вышел вышел мужчина с остроконечными ушами и бурой шерстью. Глаза полыхали золотом, в тон злой усмешке. — Помнится ты была в рабстве у зайгеррианцев, — сладко произнесла Айсард. — Помнишь капитана Нурио? В глазах Кайлы отразился панический ужас. Тело сковало от страха. При одном виде на зайгеррианца у неё невольно заболела спина, на которую столько раз капитан Нурио обрушивал свой гнев. — Давно не виделись, Лаки, — гадко улыбнулся зайгеррианец, включив горелку и вместе с тем активируя световой хлыст. * * * Люк продолжал лежать на спине и смотреть в небо. Где-то в вышине проплывали облака, но он не обращал на это внимание. Он не думал ни о чем, он просто лежал. Подумать только, а ведь ещё недавно он был всего лишь фермером с пустынной планеты без всякого будущего. Мальчишка, который верил в чудо и ждал, что его отец вернётся. Отец… Сын Дарта Вейдера. Герой Альянса, а вместе с тем марионетка, над которой как только не издевались, чтобы достигнуть желаемого. А все почему? Потому что он — сын Дарта Вейдера. Это звучало так странно и необычно. Так неестественно, но в то же время правильно. Люк закрыл глаза и глубоко вздохнул. Нет, он не отступит. Это у него в крови. * * * Когда Хан очнулся, песчаная буря уже закончилась. Эван сидел напротив, вытянув поврежденную ногу вперёд. Заметив Соло, он приветливо улыбнулся. — А вы долго были в отключке. — Буря кончилась? — потирая ушибленный затылок, спросил контрабандист. — Можно лететь. Вам куда надо? Эван изогнул бровь. — Что? — не понял Хан. — Ваш корабль, прошу заметить, больше не взлетит, а если бы и взлетел, вы бы не смогли управлять им в таком состоянии. — И вы хотите отвезти меня, куда я попрошу? Хан неопределенно пожал плечами. — Как насчёт Ордо-Мантиса? Это недалеко от главной транспортной магистрали. — Что там? — с опаской спросил Соло. — Если быть откровенным — военная база Империи. Я подумывал найти там одежду, запастись провизией, угнать корабль и… кое-что разузнать. Мужчина говорил это все так легко, будто его там ждали. На секунду Хан даже в это поверил, если бы не несколько неувязок. Во-первых, он угнал имперский шаттл. Во-вторых, судя по рассказам, Эвану Никанэ нигде не рады из-за его неопределенности. — Что вы хотите узнать? Никанэ прищурился. Всего на долю секунды Хан ощутил холод, но списал все это на недавний удар. — Да так… Кое-какие вести из столицы. В последнее время у меня с этим проблемы. Соло предпочел больше ни о чем не спрашивать. Слишком уж странный это человек. — Так мы идём на корабль? — С этим могут возникнуть трудности, — замялся Эван. — Буря была сильной и длилась довольно долго. Корабль наверняка засыпало, а песок бесспорно мог попасть в двигатель. Хотя… Что это за планета? — А вы не знаете? — Координаты сбились, когда я совершал гиперпрыжок. — Если не ошибаюсь, Морабанд. Эван нахмурился и после недолгого раздумья поднялся на ноги. — Надо выбираться отсюда. * * * У Кайлы уже не было сил кричать. Спина горела от адской боли. Нурио решил припомнить ей, что бывает за непослушание. Рядом не было никого, но пытка продолжалась. Перед уходом Айсард включила метроном и ультразвук. От постоянного противного шума у пленницы раскалывалась голова. Кровь в висках пульсировала. Во рту был привкус железа. Она знала, что рано или поздно к ней снова придут, и пытка продолжится. Но ей есть, за что сражаться. Из тени, держась за руки, вышли два малыша-чисса — мальчик и девочка. Их глаза сверкали красным, однако не были такими ослепляющими, как у настоящих чиссов. — За тебя, Серинити, — одними губами произнесла Кайла, опустив голову. Таков её удел. Ко всем приходят призраки прошлого, и только к ней — призраки будущего. * * * Полёт в гиперпространстве прошёл в полном молчании. Эван все время сидел в кресле второго пилота и смотрел в иллюминатор, поглаживая рукой трость. Хан не оставлял его ни на секунду. Странный все-таки этот Никанэ. То ли за повстанцев, то ли за Империю… Кто он вообще? Конечно, его заслуги неоценимы. Но ради чего все это? Ради кого? — Почему Ордо-Мантис? — не выдержал столь долгого молчания Хан. Он заметил, что Эван постоянно смотрит на голокрон на панели, а тот слабо светится. — Знаете, что это? — спросил контрабандист. Мужчина на секунду оторвался от созерцания старинного артефакта и отрицательно покачал головой. — Похоже на портативное хранилище данных, но я в этом не совсем уверен. Хан кивнул своим мыслям. — Так почему именно эта планета? — Как я уже говорил, у неё довольно удачное местоположение в плане перемещения, но в стратегическом — очень неудачное. Это своеобразный перекрёсток космических путей. Находится в общем доступе, а потому не может быть базой. Это скорее перевалочная станция. Что-то вроде склада или же заправки. Отлично подходит для малых крейсеров и линкоров. — Но что вам здесь нужно? — в который раз спросил Хан. — Здесь хранится… кое-что ценное. — Что именно? — с нажимом спросил мужчина. Эван повернулся к нему. Его глаза словно заглядывали в саму душу. — Я… Там хранятся медикаменты. Эта станция — единственное место, где нет столько военных, поэтому взять что-то будет довольно просто. — Это же имперская база! — воскликнул Соло. — Думаете, вам просто так разрешат по ней перемещаться? — Я и не говорил, что собираюсь туда идти, — повел плечами Никанэ. Секунду Хан молчал, пока наконец до него не дошёл смысл его слов. Но не успел он ничего сказать, как Эван продолжил: — Вы когда-то служили Империи. Пилотом, если не ошибаюсь. А они, как известно, очень сообразительные и шустрые. Я не смогу управиться за короткий срок — обстоятельства мешают, — произнёс мужчина, мимолетно взглянув на поврежденную ногу. — Вы же сможете это сделать. Я же в это время разберусь с архивами касаемо оружия. Вопросы? Хан слушал его и не мог пошевелиться. Его словно окатили ледяной водой. Как он вообще узнал про службу Империи? Как может так спокойно планировать вторжение на военную базу без оружия? Странно, но он не задал ни один из этих вопросов. — С чего вы взяли, что я был связан с Империей? Соло поднял на него глаза. Эван усмехнулся и повернулся к иллюминатору, прикрыв глаза. На его губах застыла слабая полуулыбка. Он выглядел так знакомо… Где же Хан его видел? — Манера пилотировать. Контрабандистам такая не свойственна. Оставшаяся часть полёта прошла в молчании. Никанэ откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Буквально через полчаса его дыхание выравнялось, стало более тихим, а рука стала слабее сжимать трость. Он уснул. Однако спал он неспокойно, будто его что-то тревожило. Мучили его кошмары или так было всегда — Хан не знал. Эван повернул голову в сторону, от чего куртка слегка растегнулась. На шее мужчины выделялись белые полоски шрамов, явно старых и плохо заживающих. Они так сильно выделялись на мертвенно-бледной коже, что казались нарисованными. Мужчина дернулся и вдруг поднял вверх руку, словно пытаясь ухватиться за что-то незримое. Хан легонько потряс его за плечо. Поначалу это не возымело никакого эффекта, но вдруг Эван схватил контрабандиста за руку, настолько крепко, что тот скривился от боли. Глаза Никанэ посветлели и стали казаться почти белыми. Он смотрел на Хана и будто не узнавал его. На секунду его лицо приобрело какое-то тёмное выражение. Он отпустил руку Соло и зажмурился, словно пытаясь отогнать неприятные мысли. — Ордо-Мантис, — с некой опаской произнёс генерал Альянса, косо глядя на Эвана. Тот явно чувствовал себе нехорошо. Он долго и тяжело кашлял и постоянно хватался за горло, будто его душили. — Что за медикамент мне нужно найти? — спросил Хан, направляя корабль в один из транспортных потоков. — Препарат Б-14е, — хрипло отозвался мужчина и снова закашлялся. — Прошу, не ошибитесь… * * * На Ордо-Мантисе оказалось куда больше военных, чем того хотелось. С минуты на минуту отсюда должен был стартовать один из малых крейсеров, остановившийся на дозаправку. Сама же планета не была особо примечательной. Большую её часть покрывали густые хвойные и лиственные лиса, реже — луга и поля. Несмотря на благоприятный климат и довольно разнообразную растительность, Ордо-Мантис был необитаем. Здесь встречались мелкие виды животных, но не более. Для космических путешественников планета стала отличным местом для временной остановки. Абсолютно нейтральная территория. А имперская база здесь по той же причине — удачное стечение транспортных магистралей, по которым движутся их корабли. При этом всякие военные действия здесь были строго запрещены. Да и офицеры лишь для поддержания порядка на своей базе. — Через один местный час имперский крейсер улетает, — произнёс Хан, когда вернулся на корабль после небольшой разведки. — Какие планы? — На базе должен быть склад, — устало потер переносицу Никанэ. — Медикаменты обычно находятся в ящиках с красной маркировкой. Возьмите препарат и возвращайтесь на корабль. Я узнаю планы Империи и вернусь. — В таком состоянии? — Поверьте, это мне никак не помешает. Эван покрепче ухватил трость и осторожно, боясь оступиться, направился к выходу из корабля. Оказавшись на улице, он зажмурился. И это показалось Хану странным. Солнце скрывалось за тучами, и было не так уж и светло. — Слишком ярко, — едва слышно прошептал Эван, но Соло его услышал. Не успел он ничего спросить, как раздался оглушительный вой сирены, свидетельствующий об отбытии имперского крейсера. Долгое время оба пилота наблюдали за тем, как этот огромный зверь поднимается в небо и скрывается в густых облаках. — Захватывающее зрелище, — выдохнул Никанэ. — Поспешим. Несмотря на хромоту, он двигался достаточно быстро, но было видно, что это даётся ему с трудом. Имперская база же не казалась защищенной, да и вообще не была похожа на военный объект. Скорее, самое обычное здание, у входа в которое дежурили штурмовики. Что интересно, вооружены они были лишь лёгкими винтовками, которые не могли причинить особого урона. Эван уверенно направился к солдатам, но уже на полпути сбавил обороты, согнувшись пополам в приступе кашля. Хан остановился, чтобы помочь, и заметил, что один из штурмовиков двинулся к ним. — Что с ним? Эван с трудом восстановил дыхание. Его лицо приняло вполне доброжелательное выражение. Несмотря на довольно высокий рост, он с необычайным спокойствием и вызовом смотрел на штурмовика, не испытывая при этом неудобства. — Не странно ли, что ваше дежурство подошло к концу, а новая смена так и не пришла? Хан посмотрел на мужчину с недоумением. Чего он добивается этим? Штурмовик секунду медлил, после чего повернулся к напарнику. — Странно, что наше дежурство подошло к концу, а новая смена так и не пришла. — Если это Роук и Билл — неудивительно, — фыркнул второй штурмовик. — А почему вы должны работать за них? — добавил Эван. — Почему мы работаем за них? — начал возмущаться один из солдат. — Надо с этим разобраться! — Сейчас? — второй штурмовик покосился на незнакомцев. — Справедливость не будет ждать, — произнёс Никанэ, слабо улыбнувшись. — Идём! Оба штурмовика покинули пост. Эван повёл плечами и уверенно направился ко входу на базу, в то время как Хан в недоумении замер на месте. — Что это сейчас было? Никанэ обернулся и улыбнулся уголком губ. — Основы дипломатии, капитан Соло. Очень полезная вещь. Поторопимся. * * * Хан плутал по коридорам базы, пытаясь понять, где же все-таки находится склад. Что странно, нигде не было ни души. Вообще. База словно была заброшена много лет назад. Коридоры погрузились в такую тишину, что в ней Соло слышал лишь свои шаги и дыхание. Все это время он повторял про себя название препарата и поймал себя на мысли, что постоянно думает о своём неожиданном спутнике. Эван Никанэ. Как он может быть реальностью? Все документы, где он читал его свершениях, Эван Никанэ представал как разносторонняя личность, а кое-где и вовсе говорилось, что он — лишь прикрытие для всех тех, кто помогает нуждающимся, собирательный образ. Поэтому Хан даже ни на секунду не думал, что однажды будет помогать ему. Контрабандиста не покидало ощущение, будто они уже встречались. Было что-то знакомое в его манере говорить, в его внешности. Будто он смотрит в глаза кого-то до боли знакомого. Хан не мог не признать, что Никанэ довольно приятный человек. Даже короткие разговоры с ним получаются какими-то… странными, словно он знает, какие слова подобрать… словно выворачивает душу наизнанку. Соло завернул в следующий коридор и вдруг, неожиданно для себя, оказался в огромном тёмном помещении, забитым железными контейнерами с гербом Империи и разного цвета полосами, которые в обиходе и называют маркировкой. Контрабандист медленным шагом направился в один из рядов, где ящики были помечены красным. Он вскрыл первый из них и принялся искать нужный препарат, но все они были помечены буквой С, в то время как он искал Б. Хан осматривал контейнеры. Обычно на них должны были помечать, какой именно товар перевозится, особенно если это медикаменты. На поиски ушло довольно много времени, но нужный препарат все же был найден. Сжав в руке шприц с ампулой, Соло бегом направился к выходу, прямо по длинному коридору. Но вдруг он остановился у входа в помещение, где были мониторы камер наблюдения. Одна из таких камер очень удачно была направлена на коридор, где сейчас был Эван и неизвестный офицер. Не расслышав начало разговора, Хан приблизился к монитору, как вдруг Никанэ схватил офицера за горло и прижал к стене. — Спрашиваю последний раз, — притворно добрым голосом произнёс мужчина, — Что ты знаешь о проекте «Мотылёк»? — Ничего… — прохрипел офицер, пытаясь ослабить хватку Эвана. — Я так не думаю. Последний раз этот проект упоминали здесь. Я не прав? Лицо офицера покраснело. — Я ничего не… — Ты все мне расскажешь, — с нажимом произнёс Эван. — Кто создал проект «Мотылёк»? — Гидеон Флимен… Никанэ отпустил офицера, и тот с грохотом упал на колени. — Так-то лучше. Хан не мог этого видеть из-за того, что Эван стоял к нему спиной, но произошло нечто такое, от чего на лице офицера отразился панический ужас. — Но… но вы же… Одним резким движением Никанэ притянул к себе офицера и сломал ему шею. Бездыханное тело имперца упало на пол. — Свидетели мне не нужны. Голос мужчины прозвучал холодно и безжизненно. Хан пошатнулся. Он узнал… Вот почему Никанэ казался ему таким знакомым. Он всегда слышал его голос, пусть и изменённый, но никогда не видел его лица. Никто не видел… Тот, кто знает о нем все, тот… кто охотился на него. Соло чувствовал себя паршиво. И вместе с отвращением пришёл страх. Все это время рядом с ним был не просто покойник, но и его враг. Мужчина повернулся, чтобы уйти, и едва не подпрыгнул от неожиданности. На пороге стоял Эван, и он явно был не в духе. — Похоже, мы несколько не поняли друг друга, капитан Соло. Хан хотел выхватить бластер и выстрелить, но что-то странное его удерживало, что-то непонятное… — Отдайте препарат, — его голос задрожал, и вдруг Никанэ упал на колени, задыхаясь в приступе кашля. И только сейчас, глядя в глаза умирающего, только сейчас, имея возможность убить злейшего врага, Соло возненавидел себя. За слабость, за нерешительность, за сострадание… Он сжал в руке шприц и протянул его Эвану. — В вену… — слабым голосом прохрипел мужчина. Выглядел он ужасно: и без того бледная кожа стала почти белой, глаза потемнели, на лбу выступила испарина. Ему было плохо. Он умирал. — Я… — замешкался Хан. — Я не… — Я знаю, где Лея… и Люк… Руки контрабандиста дрожали. Глубоко вдохнув, он нащупал на шее Эвана вену и осторожно сделал укол. — Я должен был убить тебя! — вдруг закричал генерал Альянса. — Почему я это не сделал?! Почему?! — Потому что тебе не все равно, — слабым голосом прохрипел Никанэ. Его глаза помутнели, а кожа похолодела. — Четвёртый квадрант Рекселля… Там помогут… И это было последнее, что он произнёс перед тем, как потерять сознание.