Ваше высочество!
Ваша невеста, волею случая оказалась в руках пиратов. Ей не причинят вреда и вернут в целости и сохранности, при условии того, что вы выплатите за ее свободу пятьдесят тысяч золотых. В противном случае, я вынужден буду подвергнуть вашу невесту тому, что идет вразрез с моими понятиями о чести. Итак, у вас двадцать один день, Ваше Высочество. Капитан «Веселого Роджера» Лиам Джонс. Перечитав написанное, он остался доволен результатом. Вышло вполне вежливо, на его взгляд. Скатав пергамент в трубочку, он запечатал его сургучом. — Капитан, — донесся до него тихий голос Эммы, — умоляю вас, напишите родителям тоже. — Вы не уверены в своем суженом, миледи? — спросил он с внезапным интересом. — Если ваш брак необходим, то он отыщет немного деньжат за тебя, милая. — О, называйте меня уже по имени, — взмолилась Эмма. — Я уверена в Ниле, — только чуть дрогнувший голос выдавал, что она лжет. — Просто родители бы знали, что я в порядке… — Если принц не заплатит, вы напишите им, — милостиво разрешил капитан. — А… а что будет потом? — в ее больших глазах застыл животный страх. Она разглаживала одеяло на коленях. — Посмотрим, Эмма. Не отчаивайтесь раньше времени. — Он встал и подошел к ней. Провел ладонью по длинным светлым волосам, словно пытаясь приободрить. Со вздохом она расслабилась под его лаской. — Я знаю вас сутки, — посетовала она, — а вы ставили меня в тупик больше раз, чем все государственные советники вместе взятые, которых я выслушивала дома с отцом. — И чем же, милая? — он присел на подлокотник, а она, словно не замечая, прижалась виском к его боку. — Утром вы недвусмысленно дали мне понять, что не против более близкого знакомства, — она очаровательно начала краснеть. Лиаму начинало нравиться ставить ее в неловкие ситуации, хотя бы только для того, чтобы наблюдать за тем, как она закусывает губу и волнуется. — Ветер прекрасно прочищает голову от крамольных мыслей, милая, — усмехнулся Джонс. — Если хочешь — я постелю себе на полу. Моя простуда будет на твоей совести, но побуду джентльменом. — Как хотите, — вздохнула она. — Это ваша каюта и ваша кровать. — Тогда я хочу спать в тепле и уюте. Ненавижу простуду, — подмигнул он. Эмма заметно расслабилась и робко улыбнулась. И чем же он думал, выбирая постель, а не пол?Глава третья
1 июля 2017 г. в 13:20
Сжимая штурвал, Лиам гнал от себя воспоминания о прошедшей ночи. Идея оставить Эмму без одежды казалась ему неплохой ровно до того момента, когда ночью она не повернулась и не положила голову ему на плечо. Да и словно этого было мало, ее рука оказалась на его груди, а ногу она закинула на бедро. Он не смог удержаться от искушения провести ладонью по ее позвоночнику, наслаждаясь мягкостью и шелковистостью бледной кожи. В ответ на его действия с губ принцессы сорвался тихий вздох, и она поерзала, устраиваясь удобнее. Это было мукой.
Обнимать красивую обнаженную девушку, чувствовать ее тепло, как она мерно дышит, вдыхать запах ее волос и не иметь возможности хоть как-то облегчить напряжение в паху. Ему стоило огромных трудов прогнать не кстати возникающие в мозгу картинки о раскрасневшейся в муках страсти принцессе, извивающейся под ним. В мечтах рот она открывала исключительно для поцелуев, зеленые глаза были затуманены от похоти, и она послушно позволяла творить с собой все, что он пожелает.
Оставшуюся часть ночи он просыпался от малейшего ее движения, что сказалось на его настроении. Выйдя на палубу, он резко отдавал приказы о смене курса. Матросы беспрекословно слушались своего капитана. Он редко бывал в мрачном настроении, и лезть с глупыми вопросами к нему в такое время было просто-напросто опасно.
Нахмурив брови, он смотрел, как нос корабля рассекает морские волны, слышал плеск воды о деревянную обшивку. Это была их с братом жизнь уже больше пятнадцати лет, когда отец оставил двух маленьких сыновей в оплату за шлюпку, чтобы укрыться от правосудия. Лиаму тогда было двенадцать, Киллиану - девять, и самой заветной их мечтой стало добыть свободу. Любыми способами. Годы шли. Менялись суда и капитаны, а они так же продолжали собирать деньги на выкуп. Пока бунт матросов, сговорившихся с молодым квартирмейстером Артуром, не изменил жизнь в одночасье.
Лиаму исполнилось двадцать три, когда его избрали капитаном. Он принял назначение спокойно, поставив крест на мечте о честной службе королю. Быть капитаном пиратского корабля оказалось не менее сложно и захватывающе.
Первым его приказом было высадить Сильвера на необитаемый остров. Ну островом это можно назвать, обладая слишком уж бурным воображением. Крохотный клочок суши, который с приливом скрывало под водой. Как и полагалось, ему оставили бутылку крепкого рома и пистолет. После чего Лиам занялся первым помощником — Уолшем.
С этим мерзким, скользким и вороватым типчиком он поступил менее гуманно. Мерзавца протащили под килем, а останки оставили акулам. Матросы, не любившие этого, похожего на мартышку, малого, тянули канаты, к которым он был привязан, с необычайным рвением, так что тело первого помощника буквально изодрало об острые ракушки, налипшие на днище корабля.
Это не особенно отяготило совесть Лиама. Это была вынужденная жестокость. Если он хотел, чтобы его слушались и больше на судне не было никаких эксцессов, он должен был показать себя безжалостным человеком.
Назначая Киллиана помощником, он в душе переживал. Младший братец бывал достаточно импульсивным и нередко принимал решения в запале, но после первой взятой на абордаж торговой галеи, Лиам убедился, что все тревоги были беспочвенны. Богатая добыча еще больше укрепила его в своем выборе. И вот уже пять лет они бороздили моря на своем «Веселом Роджере», вселяя страх в сердца торговцев, замечавших черный флаг со скрещенными саблями и черепом.
Мысли его вновь вернулись к захваченной принцессе, но потекли по более прагматичному руслу, чем раньше. От нее нужно было избавиться как можно скорее. Дело было даже не в том, что она была очень неосторожной во сне, Лиам был уверен, что, несмотря на соблазн, будет терпеть и не возьмет ее против воли, а в том, что команда могла начать волноваться. Пока их сдерживали мечты о золоте, но, если с этим слишком тянуть, кому-нибудь, несомненно, ударит в голову желание использовать девушку. А преследование королевским флотом — это было последнее, что хотел Лиам.
— Капитан, миледи передает тебе свою благодарность, — Киллиан сиял, как медная монетка, поднимаясь на капитанский мостик. Лиам отчасти позавидовал его хорошему настроению.
— Я рад, что она не устраивает истерики, — признался он, отпуская штурвал и подзывая знаком рулевого, крутившегося поблизости. Парень, выслушав его, кивнул и принял управление. Лиам продолжил говорить: — Она вообще ведет себя на редкость благоразумно.
— О да, — потянул Киллиан, мечтательно закатывая глаза. — К слову, она предложила отправить письмо родителям. Что думаешь? Мне кажется, что она права…
— Ее жених ближе, — пробурчал Лиам, сходя с мостика. — До Гавани добрых два месяца пути только туда. Даже если птица благополучно долетит раньше, нужно время собрать деньги, надежных людей, чтоб их довезти, в общем — это слишком долго, — он вновь нахмурился, бросив взгляд на люк в трюм.
— Не беда, — пожал плечами Киллиан. — Мы вполне можем подождать. Или же ты боишься, что не устоишь против чар маленькой принцессы? — подшутил он.
— Ты-то уже без сомнений им поддался, маленький брат. — Лиам отлично знал привычку братца не пропускать ни одной мало-мальски красивой юбки. Стоило им пришвартоваться в порту для разгрузки или же просто для отдыха, как Киллиан заводил себе по меньшей мере с десяток невест. — Но дело не в этом. Она слишком молода и красива. Представь, как несколько месяцев кряду, она проведет бок о бок с мужиками, находящимися в море без женской ласки?
Киллиан промолчал, но все легкомыслие с него как ветром сдуло. Его лицо приобрело то хищное выражение, которое Лиам подмечал не раз, когда брат втыкал саблю в тело врага.
— Они не посмеют ничего сделать, — прошипел он, сжимая пальцы на рукоятке кинжала.
— Остынь, приятель, — Лиам похлопал брата по спине. — И не мечтай о ней. Слишком высокого полета эта птичка, не для нас, грешных.
— Брат, не строй из себя праведника, — улыбка изогнула губы Киллиана. — Она ходит по твоей каюте, завёрнутая в одеяло. Спите в одной постели. И ни одна низменная мысль тебя не посетила, м?
Лиам потер шею. Это выходило у него непроизвольно, когда он начинал нервничать или когда Киллиан задавал не слишком корректные вопросы, а в его глазах плясали чертики, оттого, что удалось найти хоть один изъян в старшем брате.
— Я бы рад выделить ей каюту, но это неблагоразумно, — уходя от прямого ответа сказал он. — Со мной она будет в большей безопасности.
— Так и со мной тоже, — Киллиан приподнял брови и привалился к мачте. — Раз ты так переживаешь, то я сам могу за ней присмотреть. Или не доверяешь своему первому помощнику?
— Первому помощнику –доверяю всегда и во всем, — без колебаний ответил капитан. — А вот ветреному брату доверить невинную девушку — никогда.
Киллиан покраснел и хотел уже выдать очередную ехидную шуточку, но передумал, услышав добродушное посмеивание Лиама.
— Раз так, то я возвращаюсь к своим обязанностям, капитан Джонс, — оскорбленным тоном промолвил Киллиан и, отлепившись от мачты, подошел к Артуру. До Лиама донесся разговор о добыче и расходе боеприпасов.
Оставив верхнюю палубу на квартирмейстера и помощника, Лиам спустился в трюм, где было довольно мрачно. Чертыхнувшись, он дошел до своей каюты и чуть приоткрыл дверь, не желая пугать Эмму. Заглянув в щель, он выругался еще раз. Эта девчонка лазила в сундук с его одеждой! Вместо одеяла на ней была надета тонкая батистовая рубашка с кружевами на рукавах. Сама Эмма сидела на кресле, небрежно накрывшись одеялом, грызла яблоко и читала книгу.
— Вижу, милая, ты уже обжилась? — Лиам вошел в каюту. Эмма быстро вскинула на него глаза, но своего волнения старалась не выдавать.
— Я же говорила, что не могу ходить голой, — виновато произнесла она, сжимая книгу. — Мне достаточно того, что мы спим с вами вместе. Не хочу, чтобы всякие проходимцы распускали руки и лезли с поцелуями… — в ее голосе отчетливо слышалась больше досада, чем гнев.
— Это был камень в мой огород? — Лиам присел за стол, открыл ящик и достал оттуда гусиные перья, а следом чернильницу.
— Не только, — поджала губы Эмма, поправив сползший на плечо ворот рубахи. — Ваш брат тоже позволял себе… — она замолкла, подбирая слово. — Вольности, — наконец, нашлась Эмма.
Лиам хмыкнул. Если бы Киллиан ничего не сделал в отношении принцессы, то он был бы удивлен. А так, просто напомнить ему, чтобы держал руки при себе и думал головой.
— Я приму это к сведению, милая, но обещать ничего не смогу. На этом судне проходимцев тьма, — он улыбнулся, глядя на растерянное лицо. — А сейчас будь хорошей девочкой, Эмма, читай книжку и не отвлекай меня от письма.
Склонившись над чистым пергаментом, он задумался, в уме прикидывая, чтобы написать принцу. Обмакнув перо в чернила, он начал писать своим аккуратным почерком: