***
Вытирая волосы теплым полотенцем, Эмма шаловливо улыбалась, предвкушая удивление братьев от ее маленького сюрприза. Каким-то чудом баночки с краской для волос не разбились в переулке, пока Эмму лапал покойный плотник, и раз уж утро выдалось относительно спокойным, она решила проверить, не солгал ли аптекарь, под видом краски всучив ей, например, измельченные лопухи? Светло-каштановые пряди показывали, что аптекарь был кристально честен. Посмотрев в ярко-начищенный поднос, который давно приспособила под зеркало, Эмма осталась довольна результатом. Рыжеватый оттенок определенно подходил к молочно-белой коже и зеленым глазам. Откинув полотенце, она взяла со стола щетку и принялась неторопливо расчёсывать волосы, лениво думая, что же надеть сегодня? Эмма предпочитала на корабле мужскую одежду. Подол платья и нижние юбки вечно цеплялись за углы ящиков, торчащие гвозди и еще бог знает, что. Один раз она попробовала заткнуть подол за пояс, чтоб не мешался, но Киллиан быстро отправил ее надевать штаны, чтоб не искушать команду видом стройных ног, обнажённых от колен до щиколоток. Вот и сейчас она проворно заплетала еще чуть влажные волосы в косы, готовясь уйти в камбуз к Джо, который в шутку ворчал, что такой помощник, появляющийся только к обеду, его не устраивает. Копаясь в сундуке, Эмма гадала, как прошла встреча Лиама с пиратским капитаном. К вящему возмущению, братья неохотно посвящали ее в свои дела, хотя принцесса изучала во дворце науку стратегии и ведения боя. И, если верить учителям, делала в этом успехи. Так что она с нетерпением ждала возвращения братьев, чтобы расспросить их, и, если повезет, дать какой-нибудь дельный совет. Остановив свой выбор на темных, чуть мешковатых холщовых штанах (кожаные были ужасно непрактичными из-за жары) и свободной светло-зеленой льняной рубашке, она взяла вещи в охапку и кинула на спинку кресла. Халат Эмма оставила на сундуке и начала неспешно одеваться, улыбаясь в пустоту. Она как раз завязывала веревочки сандалий на лодыжках (сапоги тоже отправились подальше в угол, ибо ходить в них по скользкой палубе было абсолютно невозможно), как дверь хлопнула, и тяжелые мужские шаги подсказали, что братья вернулись. Затянув узелки покрепче, Эмма подняла голову, и улыбка тут же потухла, стоило только увидеть напряженное лицо Лиама и раздраженное до крайности у Киллиана. Первой безумной мыслью было, что они злятся на нее. Она нервно дернула себя за косу, мысленно готовя оправдание своему поступку. — Ну уж нет, братец, — сердито выплюнул Киллиан, — я что, мальчик на побегушках, чтоб передавать письма?! Попроси Артура, у него уже есть кой-какой опыт на этом поприще! Эмма облегченно выдохнула. Нет, совсем не ее выходки стали причиной спора. — А если он не согласится? Послав Сми, мы оскорбим Барбоссу, — настаивал Лиам. — А если ответит отказом, то оскорбит нас! И тогда я вытрясу его алчную душонку к морскому дьяволу! — прошипел Киллиан и тут же прикусил язык. — Доброе утро, лапочка. Сегодня я тебя еще не видел, — он приветливо улыбнулся, и Эмма порхнула в крепкие объятия, неуклюже целуя его в подбородок. — Да, сегодня вы слишком заняты своим Барбоссой. Мне уже можно начать ревновать? — поддразнила она братьев, еще раз поцеловав Киллиана и переходя к Лиаму. — Поверь, девочка, он не в моем вкусе, — лоб Лиама разгладился, стоило только Эмме закинуть руки ему на шею и уткнутся носом куда-то в грудь. — Не знаю, не знаю, — покачала головой Эмма. — Последнее время все разговоры только о нем. Тут по неволе начнешь переживать, — она с притворным неодобрением переводила взгляд с одного брата на другого. — Тут Лиам прав, — подмигнул Киллиан, обнимая Эмму со спины. — Кто позарится на такого потасканного жизнью ублюдка, если дома нас ждет потрясающая женщина? Эмма сглотнула ком, вставший в горле от слов Киллиана. Иногда желание признаться им в своих чувствах было невыносимо сильным, но она тянула, все еще опасаясь, что их ответы ее не обрадуют.Глава восемнадцатая
10 июля 2018 г. в 22:49
— И что же ты хочешь предложить мне, Джонс? — Барбоса окинул Лиама насмешливым взглядом, усаживаясь за свой стол.
В глазах умудрённого годами и закаленного сражениями Гектора, Лиам являлся мальчишкой, еще не доросшим до серьезных дел. И без разницы, что Лиам был на добрую голову выше Барбоссы, да и захваченных и потопленных кораблей на его счету было немало.
— Закатное Королевство налаживает торговлю с Аграбой, — начал Лиам, засунув большие пальцы за портупею, но закончить не успел.
— Тебе мало принцессы? — хмыкнул Гектор и взял с блюда на столе зеленое яблоко. Откусив сразу чуть не половину, он немного помолчал и продолжил: — Послушай меня, Джонс, это поганая идея. Ее ищут, чтоб вернуть жениху, тебя — чтобы повесить. Извини, но я еще немного планирую покоптить небо, так что повод ввязаться в такое дерьмо должен быть намного убедительнее, чем пара бочонков рома.
Лиам едва сдержал язвительную усмешку. Барбоса предлагал сразу же выложить все карты на стол, как и предполагал Киллиан на стадии обсуждения плана. И Лиам решил рискнуть.
— Добычу поделим пополам, — предложил Джонс, цепко вглядываясь в глаза собеседника, стараясь уловить алчный блеск.
— Заманчиво, — Гектор вновь принялся хрустеть яблоком, явно никуда не торопясь и испытывая на прочность терпение Лиама. — Но мало. Думаю, мы сойдемся на двух третях, за меньшее я и пальцем не пошевельну. — Он аккуратно положил огрызок на стол и утер губы.
Глухая волна раздражения захлестнула Лиама, но он сдержался. Лишь капли пота, выступившие на висках, выдавали его состояние.
— Барбоса, тебе никто никогда не говорил, что нельзя жрать в два горла, не ровен час подавишься? — спросил Лиам самым дружелюбным тоном, на какой был способен. — От тебя требуется только отвлечь внимание экипажа, пока я подведу Роджер с подветренной стороны и нападу с тыла. Это не стоит двух третий добычи. С таким же успехом я могу в одиночку попытаться справиться с командой «Быстрокрылого». Как раз ремонт «Роджера», лечение раненых, помощь семьям погибшим встанет в такую же сумму.
— Джонс, я никогда не отказываюсь от своих слов. Две трети и точка, — сказал Барбосса будничным тоном, словно не сомневаясь в согласии Лиама.
— Жаль, — Лиам пожал плечами. — Поищем кого-нибудь еще. Кого заинтересует опиум, который перевозят из Аграбы контрабандой.
Он повернулся и пошел к двери, каждый миг ожидая, что Барбосса окликнет и можно будет вести разговор дальше.
— Я подумаю, Джонс, — сказал Гектор, когда Лиам уже взялся за дверную ручку, — завтра утром будет ответ. В полдень пришлешь своего несносного братца.
— Киллиана? — Лиам остановился и оглянулся через плечо. — Он первый помощник, а не посыльный. Зачем?
- Хочу посмотреть, как он будет беситься от такого, — Гектор пакостно ухмыльнулся, заставляя Лиама пожалеть о своем решении связаться с ним. Старый черт понимал, что Джонсу необходима его помощь, и поэтому изгалялся, как мог, заставляя Лиама скрипеть зубами от злости.
— До полудня, — попрощался Лиам, не обещая, однако, что за ответом явится Киллиан. Старший брат серьезно сомневался, что младший удержит себя в руках и не выбьет Гектору пару-тройку зубов при отрицательном решении.
Аккуратно прикрыв дверь, Лиам приложил ладонь к глазам, чтоб не слепило ярко светившее солнце. Артур и Киллиан нашлись достаточно быстро. Квартирмейстер в обществе двух странных оборванцев, один из которых до боли напомнил Лиаму Лероя.
Та же клочковатая бороденка и оттопыренные уши, только вот у парусных дел мастера на макушке росли волосы, а у его двойника, отражая солнечные лучи, сияла внушительная лысина. Второй отчетливо ассоциировался у капитана со шваброй. Такой же длинный, тощий, а светлые, впрочем давно немытые волосы, торчали во все стороны. Судя по простоватым выражениям лиц, умом и сообразительностью парочка не отличалась, и только дьявол ведал, зачем Барбосса вообще держал их в команде.
Артур же обреченно поднимал глаза к небу, потрясая клочком бумаги, исписанным неровным крупным почерком. Оборванцы тыкали грязными пальцами в письмо и, судя по всему, просили объяснения.
Киллиан, сложив руки за спиной, о чем-то разговаривал с Прихлопом. Билл хмурил кустистые брови, но внимал каждому слову собеседника. В душе Лиама воскресла надежда. В отличии от Барбоссы его первый помощник был менее алчным и мог повлиять на решение своего капитана. Отчего-то Лиам не сомневался, что Киллиан ведет речь именно о их деле.
— Мистер Кинг, мистер Джонс, — официально окликнул Лиам спутников, подходя ближе к борту. — С капитаном Барбоссой улажены все вопросы, и нам пора возвращаться.
— Да, капитан, — почти в голос откликнулись Артур и Киллиан.
Квартирмейстер с неприличной спешкой сунул письмо в руку двойника Лероя и кинулся к веревочной лестнице, едва сдерживаясь, чтоб первым не залезть в шлюпку.
Киллиан на прощание обменялся с Биллом какой-то заговорщицкой улыбкой и крепким рукопожатием. Видимо, до чего-то хорошего они договорились. Лиам положил себе не забыть расспросить брата.
Барбосса выйти и проводить гостей не потрудился. Это еще больше укрепляло догадки Лиама. Он мысленно чертыхнулся, но вежливо попрощался с Прихлопом, прежде чем начать спуск.
Дождавшись, пока шлюпка отплывет на безопасное расстояние, Артур смачно выматерился, братья Джонс с вежливым удивлением слушали, в какие именно места Лероя квартирмейстер сунет гарпун и как именно его провернет, чтоб больше неповадно было передавать родственничкам письма.
— Пинтел этот, — с чувством рассказывал Артур, мерно работая веслами, — даже читать не умеет! Вот и пришлось ему вслух, поганцу, трижды перечитывать. А еще раз пять для его безмозглого дружка! Лиам, клянусь, я оторву Лерою голову голыми руками, а тушку скормлю акулам! Хотя они побрезгуют жрать такого говнюка!
Киллиан хохотал в голос над рассказом Артура, да и сам Лиам едва сдерживался от смеха. Дождавшись, пока Артур прервется, чтоб глотнуть воздуха, он вставил:
— А зачем соглашался? Что-то я не припомню за тобой таких поступков? — капитан забавлялся, глядя на покрасневшего Кинга.
— Лиам, это Лерой! Я и письмо-то взял, только чтоб он отвязался и больше не ныл, как будет расстроена матушка, не повидав младшенького сыночка перед кончиной! — Артур в избытке чувств сплюнул за борт, выражая этим свою злость.
Желая перевести разговор в другое русло, Лиам обратился к брату:
— О чем ты говорил с Прихлопом?
— Да о том же, о чем и ты с Барбоссой, — ответил Киллиан с готовностью. — Он умный малый и думает, что дело у нас выгорит, а половина добычи за пару залпов — очень даже щедро. Только вот, как понимаю, Барбосса не согласился? — проницательности Киллиану было не занимать.
— Он заломил цену в две трети, — кисло откликнулся Лиам. Оба помощника аж присвистнули.
— Однако он слишком высоко оценивает свою потрепанную шкуру, — произнёс Артур, которого такая наглость ненадолго отвлекла от мстительных мечтаний о том, как он нарезает из спины парусных дел мастера кожаные ремни.
— А я тебе говорил, — в голосе Киллиана слышались нотки довольства, а глаза хитро поблескивали. — Но когда ты прислушивался к моим советам, осел самоуверенный?
От братского воспитательного подзатыльника его спасло только то, что Лиам сидел напротив и просто бы не дотянулся до затылка.
— Прислушиваюсь к твоим словам, маленький братец, — а тут уж Лиам не удержался и кольнул Киллиана, — просто не думал, что жадность Барбоссы не имеет границ. Надо было предложить ему треть, а там бы сговорились на половине, — запоздало надумал Лиам, проклиная себя.
Надо было сразу ложиться спать, а не тратить драгоценные минуты отдыха на занятия любовью с Эммой, но сделанного не воротишь, да и воспоминания о принцессе, доверчиво прижавшейся к его боку и ласково выводящей круги на груди, явно не принадлежали к категории отвратительных.
— Ладно, что толку сейчас сожалеть? — буркнул Киллиан, взъерошивая волосы, которые лезли в глаза из-за встречного ветерка. — Сказанного не воротишь. Понадеемся на то, что Билл вразумит Барбоссу, и мы не будем опять, как очумелые, метаться по морям и портам в поисках мнимого союзника.
— Или поиграем в самоубийц, решив напасть в одиночку на «Быстрокрылый», — шутливо предложил Артур, разряжая обстановку.
— Если кривая не вывезет, то поищем добычу попроще. Я не стану рисковать жизнями людей даже из-за горы золотых и безбедного существования в перспективе, — негромко произнес Лиам, глядя чуть выше плеча Киллиана на постепенно уменьшающуюся «Черную Жемчужину».
А Киллиан почувствовал гордость за своего пусть и упрямого, словно горный баран, но рассудительного и справедливого старшего брата.