***
На побережье было весело. Наполнив бочки из кристально чистого источника, весело журчавшего в траве, люди позволили себе немного расслабиться. Четверо человек ушли на охоту, благо, на острове водились дикие козлы и съедобная дичь поменьше. Развели костры, Джо приволок с собой огромный котел и отправил пару моряков, разбирающихся в диких растениях, поискать коренья и плоды. Сам же он набрел на заросли дикого розмарина, что привело его в восторг. Мужчины со смехом разбивали подобие лагеря, многие желали переночевать на свежем воздухе, а не набиваться, словно сельди в бочку, в кубрик. Охотники вернулись не с пустыми руками. Они тащили за собой козла, а у рулевого Коннора за спиной болтался мешок, в котором обнаружилось три жирных зайца. Осмотрев добычу, Джо тут же решил, что зайцы идут на суп, а козел — на жаркое. Экипаж бурно поддержал решение кока. Не только капитану надоела неизменная солонина в любом виде. Хоть они и были непритязательными людьми и во время штиля ели то, что нашлось, включая заплесневелые сухари и такую ненавистную рыбу, но предстоящее почти пиршество поднимало им настроение. Умельцы скоро потрошили дичь и свежевали, перебрасываясь пошлыми шуточками. Артур командовал теми, кто копал яму под костер. Козел был немаленький, и команда не собиралась ждать всю ночь, чтобы полакомиться свежатинкой. Эмма послушно резала лук и морковь, скидывая их в бурлящий котел. Она слышала стук тесака Джо, когда он рубил зайчатину на куски. Эмма, без сомнения, повидала многое, но резать мясо и знать, что совсем недавно зверек бегал, пока не наткнулся на охотника, было выше ее сил. Джо только усмехнулся в усы, когда она появилась в камбузе, и немного поворчал, что такими темпами скоро он вообще забудет о помощнице. Эмма поспешила заверить, что больше не будет так опаздывать. Джо смерил ее взглядом, в котором ясно читалось недоверие. — О чем задумалась, дочка? — проворчал Джо, бросая мясо в котел. Эмма ни разу не попеняла ему за фамильярность и недопустимое обращение. Это грело ей душу, и она не так сильно тосковала по отцу и их долгим разговорам по вечерам. — Ни о чем интересном, Джо, — Эмма улыбнулась. — Нам еще долго осталось? — А что, уже хочешь удрать с капитаном погулять? — н-да, такта у Джо прибавилось несильно за время общения с принцессой. — Я тебя, конечно, не держу, можешь прям сейчас бежать, но тогда ужинать мы будем в темноте. Щеки Эммы вспыхнули румянцем. Она почти не сомневалась, что все знали об истинном положении вещей между капитаном, старпомом и принцессой (ну, не глухие же они были, право слово! А Эмма редко сдерживала свои страстные крики), но предпочитали делать вид, что ничего не подозревают. Откуда ж было Эмме знать, что пираты в принципе не стали бы ее осуждать, ибо и не такое можно в жизни увидеть. Ну, спит с двумя, и ладно. Главное, капитан доволен и не зверствует, да и старпом расстроенным не выглядит. А значит, не дело лезть в их жизни. Чего доброго, Киллиан вспылит и быстро заставит драить палубу или, того хуже, поставит в трюм на месяц воду откачивать, а уж сдохнуть лучше, чем стоять по колено в воде и не видеть белого света. Оно, конечно, обсуждать принцессу в узком кругу никому не мешало, как и представлять всякое непотребство, но казнь Августа пробуждала здравый смысл, и никто даже и не думал зажать Эмму в темном уголочке. Жизнь — она одна, а красивых баб в каждом городе пара дюжин, да наберется. А уж безотказных и того поболее. Да и вообще принцесса не зазнавалась, не гнушалась помогать на кухне, просила не называть ее «ваше высочество». За месяцы команда уже привыкла к тому, что заливистый смех принцессы слышался на палубе или в камбузе. Она стала частью команды. Киллиан с наслаждением втянул аппетитный запах супа и бросил быстрый взгляд на сосредоточенную Эмму, длинной деревянной ложкой помешивая медленно кипящее варево. Она закатала штанины по колено и подвязала длинные рукава рубашки на локтях, чтоб не мешались. Коса растрепалась, а от близости огня лицо раскраснелось. Она зачерпнула бульон, немного подождала и слегка пригубила, стараясь распробовать. Видимо, оставшись полностью довольной, Эмма протянула ложку Джо. Тот вытер усы и похлопал Эмму по плечу, выражая свое одобрение. Она просияла, и крикнула, что суп готов. Мужчины, взяв миски, неторопливо подходили к костру за своими порциями. Киллиан, Лиам и Артур были в числе первых. За ними шли боцман, канонир, штурман и остальные по рангу. Все расселись на земле, кто куда. Люди были рады такому нежданному отдыху. Артур устроился рядом с братьями. Он избегал смотреть на принцессу. — Господи, как только вижу рыжие волосы, сразу Зелина мерещится, — поделился он, макая лепешку в бульон. — Надо, наверное, домой наведаться. Она уж родить и подобреть должна… — голос квартирмейстера звучал неубедительно. Зелина и до беременности имела огненный, под стать шевелюре, нрав. — Вот и отправим тебя домой после нашего дельца, — пообещал Лиам, поджидая, пока суп немного поостынет. — Будешь жить тихой семейной жизнью… — С ума сошел? — поинтересовался Артур, отправляя лепешку в рот и тщательно прожевывая. — Я ж через месяц пойду и утоплюсь. Хоть на недельку навестить, на детишек глянуть. Может, в этот раз свезло, и сын родился… — на лице Артура появилось мечтательное выражение. — Или еще две девчонки, — не остался в долгу Киллиан. Рыжеволосую громкоорущую малютку Робин он помнил хорошо. Зелина в первый раз разродилась как раз в тот день, когда приехал Артур и естественно пригласил в гости приятелей. — Да чтоб у тебя язык отсох, приятель, — Кинг явственно вздрогнул. — Четыре бабы под одной крышей со мной, а уж если крошкам достанется характер моей любимой женушки… Я тогда сбегу и буду только высылать деньги до тех пор, пока они не обручатся. Кинг продолжил возмущаться, но братья его уже не слушали, уйдя в свои мысли об Эмме. Нарисовать ее в простом платье и с ребенком на руках оказалось проще некуда. Отчего-то оба были уверены, что из Эммы выйдет замечательная мать. Лиам и Киллиан встретились взглядами, без слов понимая друг друга. Столько лет, проведенные плечом к плечу, выработали множество привычек и каких-то незаметных постороннему условных знаков. Вот и сейчас Киллиан слегка приподняв бровь спрашивал, не забыл ли Лиам, брат покачал головой. Он волновался, как мальчишка, прокручивая в голове заготовленные слова. Лиам тоже был не готов отпускать принцессу. Она стала лучиком солнца, осветившим его жизнь. И он был почти точно уверен, что и она любит его и согласится на предложение. За раздумьями и разговорами суп закончился очень быстро. Наскоро сполоснув миски в ручье, Лиам решительно забрал Эмму от козлиной туши, которая вот уже несколько часов жарилась в яме. Она лишь спросила позволение умыться, ее руки пахли костром, а на щеке красовалась черная полоса. Лиам разрешил, с удовольствием наблюдая за ее грациозной фигуркой. Со всех сторон матросы кричали ей и Джо благодарности за вкусный ужин. Эмма вернулась очень быстро и взяла Лиама под руку. Киллиан немедленно оказался рядом, и она, вообще наплевав на чужое мнение, уцепилась за его локоть. Он потер за ухом, но ярко улыбнулся. — Мы идем смотреть на святилище? — Эмма была счастлива. Сегодня почти весь суп она сварила сама, и ей была приятна благодарность пиратов. — Да, лапочка, — Киллиан отводил от лица низкорастущие ветки деревьев, втроем идти было не очень удобно, но он не собирался жаловаться. Они шли достаточно долго, солнце спустилось к горизонту, когда взгляду Эммы открылось маленькое строение. Она затаила дыхание, полностью очарованная зрелищем. На небольшой полянке, окруженной стеной деревьев, стояли колонны, искусно вырезанные из белого когда-то мрамора. С течением многих лет вьюнок оплел камень, расцветив нежной зеленью листьев и розоватыми бутонами цветов. Одна из колонн не выдержала битву со временем и природой, рухнув годы назад в траву. На ней виднелись следы мха. А среди этого стояла статуя женщины, вытесанная с большим искусством из розового мрамора, заходящее солнце бросало на нее глубокие тени, отчего женщина на миг могла показаться живой. Она была высокой, стройной, лишь волны длинных волос скрывали наготу, а за спиной развевалась накидка. Создавалось ощущение, что женщина шла по волнам, поскольку их гребешки касались маленьких ступней. Кто мог построить такую красоту на острове, где устраивали становища разбойники десятилетиями? Все вокруг дышало спокойствием и неизведанностью. — Как прекрасно, — прошептала Эмма, расширив глаза, впитывая и запоминая удивительную картинку. Птичьи трели, жужжание насекомых, едва слышный шум прибоя. Эмма от души пожалела, что не подумала собрать букет цветов для подношения. У ног мраморной женщины стоял небольшой столик, где еще можно было разглядеть прошлые дары. Прохладный металл коснулся шеи и ключиц, Эмма вскинула руку, пытаясь оттянуть неведомое от горла. Пока она разглядывала пейзаж, Киллиан оказался за ее спиной. — Что это? — проклиная себя за глупость, кончиками пальцев она нащупала тонкую длинную цепочку. — Подарок, любимая. От нас двоих, — промолвил Лиам, целуя тыльную сторону ладони. — О, спасибо, — на глаза навернулись слезы. Подождав, пока Киллиан застегнет тугой замочек, Эмма подняла украшение. Это действительно была цепочка с тремя подвесками. Два небольших сапфира, ограненных в виде капель, и бриллиант чуть побольше, напоминавший звезду. Молча она выдернула руку из ладони Лиама и заставила его наклониться. В свой поцелуй она вложила все, что могла. Благодарность, нежность, безграничную любовь и страсть. Это был самый романтичный подарок за всю ее жизнь. Напоследок улыбнувшись, Эмма повернулась к Киллиану. Он обнял ее и прижался к губам. Жгучий опьяняющий водоворот чувств оглушил Эмму. Так же, без слов, она признавалась ему в любви. Только тихими вздохами и чувственными движениями губ. На маленьком острове в сени деревьев Эмма была настолько счастлива, что опасалась умереть на месте. Или проснуться, с огорчением понимая, что прекрасное видение было только сном. Но мальчики не торопились исчезать. — Значит, тебе понравился сюрприз? — Киллиан дышал тяжело, глаза его потемнели, словно штормовое море. — Очень и очень сильно. Где вы нашли такую красоту? — она склонила голову на плечо Лиама, который уже обнимал ее сзади. — Заглянул к ювелиру, когда были в Ванбурге и заказал подвески. Слава богу, камни на «Роджере» свои, поэтому малый умудрился успеть за ночь, — рассказал Лиам. — Только вот подарить планировалось не в толчее и не среди проблем, — подхватил Киллиан. — Так что жадность старого Гектора сыграла нам на руку, хоть немного побудем наедине. Эмма вновь улыбнулась. Боже, пираты, нагоняющие страх на семь морей, — в душе неисправимые романтики, кто бы мог в такое поверить? Они удобно устроились на поваленной колонне, за день нагретой солнцем. Волнуясь, Лиам взял ее за руку и не сильно сжал, привлекая внимания. — Принцесса… Эмма, я хотел кое-что спросить, — он запинался, мысленно ругаясь и сыпя проклятиями. — Я вся во внимании, капитан, — она взглянула прямо на него своими бездонными зелеными глазами, в которых теплым огоньком сияла любовь. — Ты останешься с нами? — выдохнул Лиам. — Нет, не на месяц или полгода. Навсегда. Если захочешь, то осядем в каком-нибудь городке, слава богу, в деньгах недостатка нет. Ты выйдешь замуж и станешь миссис Джонс… — Эмма не дала ему договорить, зажав рот. Киллиан держал ее за вторую руку, поглаживая ладонь большим пальцем. Он с напряжением ждал ответа. Он хотел быть уверен в том, что принцесса никогда и никуда не пропадет в ближайшие лет пятьдесят. — Я не могу остаться навсегда, — слезы покатились по ее щеками, а Эмма и не пыталась их стереть. — Я наследная принцесса, я не могу просто так бросить свое королевство на произвол судьбы и осесть в глуши. Да и как мы будем жить? Я не хочу выходить замуж за одного из вас, это будет несправедливо по отношению к другому. А люди… разве они смогут понять? Вы просите невозможное! — она всхлипнула. Зачем Лиам начал этот разговор?! Она же была так счастлива всего несколько ударов сердца назад. — У нас нет будущего, только настоящее… — сквозь слезы сказала она, отнимая ладонь от губ Лиама. А Киллиан молчал, думая только о том, каким же был идиотом, раз осмелился мечтать о несбыточном.Глава двадцатая
11 августа 2018 г. в 00:55
Примечания:
Предупреждение: много-много романтики. Приятного прочтения.
Открывать глаза не хотелось до ужаса сильно. Приятная истома ощущалась во всем теле, сильные руки обнимали, а над ухом шелестели приглушенные голоса.
Эмме было удобно. Она лежала на чьем-то плече, расслабленная и насыщенная.
— Эмма, милая, посмотри на меня, — Киллиан очень осторожно гладил ее по голове.
С явной неохотой Эмма приоткрыла один глаз и немного обернулась. На его красивом лице было написано беспокойство, и Эмма слегка улыбнулась.
— Что случилось? — прошептала она, стараясь вспомнить, чем закончилось утро. Последние воспоминание было о том, как ее буквально затрясло от удовольствия, а дальше память служить отказывалась.
— Ты потеряла сознание, — в голосе Лиама волнение отчетливо мешалось с почти мальчишеской гордостью. Эмма не сдержалась и закатила глаза, хотя она и любила, когда Лиам немного расслаблялся, сбрасывая маску капитана.
— Надолго? — принцесса облизала сухие губы, пить хотелось неимоверно, но лежать посреди постели в объятиях любимых мужчин было настолько приятно, что она не решалась высказать свою просьбу, не желая разрушать эти неспешные тихие мгновения уюта.
— Достаточно, чтоб нас напугать, — Киллиан поцеловал ее в щеку, выпуская из объятий.
Послышались шаги босых ног по деревянному полу, хлопанье крышки, звяканье и бульканье. Вернувшись в постель, Киллиан заставил Эмму сесть и протянул бокал с вином. Благодарно улыбнувшись, Эмма с наслаждением выпила вино. Конечно, лучше б это была вода, но запасы пресной подходили к концу.
Закинув руки за голову, Лиам расслабленно наблюдал за Эммой. Она допила вино, поставила бокал на пол и вновь улеглась рядом с ним, обнимая за талию. Киллиан улегся за спиной принцессы, прижимая к своей груди.
— Я так и не спросила, как прошла ваша встреча, — лениво произнесла Эмма, рассеянно поглаживая живот капитана и жмурясь от того, как Киллиан щекотал щетиной плечо, стараясь улечься удобнее.
— Не слишком хорошо, — пробурчал Лиам, прикрывая глаза и не желая вспоминать утренний разговор. — Он совсем ополоумел от жадности, хотя, видит бог, даже половина добычи — это слишком много. Пары сундуков со специями должно было хватить за глаза.
— Не стоило тебе, брат, сразу открывать все карты, как я уже говорил, — приподнялся на локте Киллиан, чтобы видеть старшего братца. — И я продолжу надеяться, что Билл сможет уговорить Барбоссу.
— А мне кажется, — смело вмешалась Эмма, — что он специально решил поиздеваться. Сначала понаслаждается своим гадким поведением и вашими переживаниями, а потом согласится, словно оказывает великую милость. Я думаю, что беспокоиться излишне.
Братья как-то одинаково скептически хмыкнули, Эмма ущипнула Лиама довольно чувствительно. Она не слишком любила, когда ее слова ставили под сомнение.
— Ладно, дорогая, возможно, ты права, — краем губ улыбнулся Лиам, забавляясь возмущением Эммы. Женщины редко высказывали ему свое мнение, а он редко к нему прислушивался. Однако в словах Эммы он уловил рациональное звено. Да и сам он начинал подумывать, что Гектор измывается.
— Лиам Джонс, я точно права, — Эмма приподняла голову. — В конце концов, меня с раннего детства обучали многим важным вещами, которые пригодятся будущей королеве. Ведение переговоров и умение разбираться в характере собеседника были среди этого. И, если судить Барбоссу по тем обрывкам разговоров, что я услышала, то он создает впечатление хитрого изворотливого человека, который не гнушается всяких мерзких делишек. Сейчас он, предположительно, остался почти без денег. Смысл ему отказываться от легкой добычи? Но и согласиться сразу он не сможет, нужно же поддерживать репутацию, — до крайности довольная собой закончила Эмма.
— Согласись, Лиам, принцесса проницательна и в своих словах не далеко ушла от истины. Я склонен к ней прислушаться и выкинуть старого мошенника с его замашками из головы. И да, за ответом пойдет кто-то типа Лероя. Чтоб знал свое место, — Киллиан говорил сквозь душивший его смех. Братец выглядел ошарашенным до глубины души тирадой Эммы, а вот Киллиана она восхитила.
Когда-нибудь принцесса действительно станет прекрасной королевой. Умной, в меру хитрой и справедливой. Только вот сердце сжалось от подобных мыслей, ибо на троне рядом с ней сидеть будет всяко не один из них, а какой-нибудь выгодный для королевства принц, брак с которым принесет процветание и годы мира Туманной Гавани.
Он захотел прижать ее к себе и никуда не отпускать. Стоило только представить, как Эмма целует, обнимает и улыбается какому-то незнакомцу, в груди Киллиана поднимался огненный смерч. Желание избить этого неизвестного до полусмерти казалось невыносимым.
Бесспорно, Киллиан в глубине души ревновал Эмму к Лиаму, но не сильно. Единое, что вызывало эту ревность, на глазах у экипажа, Киллиан не мог, как брат, обнять принцессу, показывая резвящихся дельфинов, или усадить к себе на колени, когда команда ужинала. Он иногда желал плюнуть на все правила и приличия, привлечь к себе Эмму и поцеловать, чтоб все знали она — его, и никто не смеет на нее претендовать. Но он сдерживался, не желая ронять репутацию брата.
— Ладно, ваша взяла, — с улыбкой признал свое поражение Лиам. Он наслаждался последними минутами отдыха в компании близких людей. Это было уютное мгновение, наполненное тишиной, иногда прерываемой тихими вздохами.
Нехотя Эмма села и гибко потянулась, разгоняя кровь. Она немного отдохнула, и ее уже давно заждался Джо. Между ног несильно саднило, напоминая быть немного осторожней, но она уже почти привыкла к таким последствиям. Через пару дней все должно было пройти.
— Ты куда, принцесса? — Киллиан поднялся за ней, положив колючий подбородок на плечо.
— В камбуз, иначе мы все останемся без обеда. Джо точно меня убьет за такое пренебрежение к обязанностям, — Эмма почувствовала искушение упасть обратно на подушки и провести остаток дня за разговорами и поцелуями.
— Твоя главная обязанность угождать мне, и с ней ты справляешься отлично, — подал голос Лиам. — Сейчас действительно пора вставать. Нужно пополнить запасы пресной воды, и мне опостылела похлебка из солонины и рыба во всех видах. Буквально мечтаю о куске хорошо прожаренного мяса.
— Мы сойдем на землю? — с любопытством спросила Эмма. Она бы под страхом смерти не призналась, что качка ее невероятно утомляет временами. А после Ванбурга, где задержались всего на одну ночь, все время они провели в море.
— Да, — утвердительно кивнул Лиам, тоже присаживаясь рядышком. — Несмотря на дурную славу, Неверлэнд очень красив. На нем никто не живет постоянно, так что передышка пойдет нам на пользу.
— А еще на острове есть чудесное маленькое святилище, — добавил Киллиан, ласково беря Эмму за руку. — Оно, конечно, полуразрушено, но есть традиция оставлять там маленькие подношения, чтобы отблагодарить покровительницу Неверлэнда за гостеприимство, иначе она рассвирепеет и нашлет на корабль страшную бурю.
Эмма зачарованно слушала коротенький рассказ Киллиана. Она почти могла нарисовать в своем воображении окруженное величественными деревьями святилище.
— И вы оставляете дары? — Эмме было очень интересно вызнавать всякие детали быта. Да и вообще, любопытство точно было самым главным ее пороком.
— Конечно, девочка, — усмехнулся Лиам, — мы, моряки — народ суеверный. Но пора уже заканчивать с разговорами, нутром чую, что скоро кто-то будет барабанить в дверь, разыскивая нас.
Словно бы подтверждая его слова раздался деликатный стук. Эмма не раздумывая схватила простынь, прикрываясь. В памяти еще ясно всплывало воспоминание, как Артур застал их в достаточно компрометирующей ситуации. Повторения подобного она не желала.
— Да кого же черт принес? — проворчал Киллиан себе под нос, но встал и оглянулся в поисках одежды. Он не потрудился сложить все в одно место и сейчас увидел брюки, свисающие со стола, а рубашка валялась под ним.
— Капитан, вас срочно ждут на палубе, — раздался голос юнги. — И мистера Джонса — тоже.
— Предай Артуру, что мы сейчас будем, Джейк, — крикнул Лиам, последний раз целуя Эмму в щеку.
— Будет сделано, капитан, — бойко отрапортовал Джейк и незамедлительно убежал, судя по сдавленным ругательствам, услышанным трио, опрокинув что-то и ушибив при этом ногу.