Опасное путешествие

      С каждой минутой напряжение в капитанской каюте нарастало. Все присутствующие члены экипажа «Веселого Роджера» испытывали жгучее желание дать Барбоссе в морду, и это только в самом лучшем случае! Киллиан, к примеру, грезил о том, как, не спеша, сжимает горло старого пройдохи.       Поглаживая реденькую бороденку, Барбосса нахально забраковал все планы Лиама, прозрачно давая понять, что согласится только на тот, который предложил сам. Но тут уж единодушно были против и Лиам, и Киллиан, и Артур. Даже мистер Гиббс осмелился возразить своему капитану, но квартирмейстера сразу отдернул Прихлоп Билл, сурово зыркнув исподлобья.       Бурное обсуждение грозило затянуться до поздней ночи, а то и до следующего утра, пока стороны не придут к согласию.       Лиам со стуком поставил пустой стакан на стол и тут же вновь наполнил его до половины. Киллиан незаметно усмехнулся. Если Гектор рассчитывал, что Лиам напьется и перестанет здраво соображать, то его ждало глубокое разочарование. Кому, как не Киллиану, было знать, что бутылки рома отнюдь недостаточно, чтоб свалить старшего брата с ног и заставить позабыть о делах.       — Ты держишь меня за полного идиота, Гектор? — Лиам вздернул бровь, насмешливым взглядом скользя по лицу Барбоссы. Его уже начинало оскорблять снисходительное отношение капитана «Черной жемчужины».       Да, у них была солидная разница в возрасте, да, Лиам стал капитаном всего четыре года назад, но за это время капитан Лиам Джонс приобрел кое-какую репутацию. Нет, он не был чересчур кровожадным, вырезая команду противников до последнего человека, не важно, сдались они или нет, как, например, Черная Борода или покойный Флинт, но все же люди, пережившие встречу с Лиамом, возобновлять знакомство желанием не горели.       — Нет, Джонс, — Барбосса прищурился, словно пакостливый кот, поглаживая подбородок. — Но и согласиться на твой рисковый план не могу. Что, если «Быстрокрылый» пройдет мимо острова?       — Нет, не пройдет, — с молчаливого согласия брата влез в разговор Киллиан. Судя по ходящим желвакам и потемневшим глазам — чаша терпения Лиама грозила переполниться. — Им нужно будет пополнить запасы пресной воды. После отплытия из Аграбы пройдет, как минимум, две недели. Корабль будет идти медленно, даю руку на отсечение, трюмы наполнены товарами под завязку. Наше преимущество в скорости и маневренности. Согласись, Барбосса, напасть из засады и посеять панику куда разумнее, чем нападать в лоб на галеон, у которого без малого полсотни пушек на борту.       Только Барбосса собирался разнести слова Киллиана в пух и прах в своей ехидной манере, как дверь негромко скрипнула и отворилась. Лиам раздраженно оглянулся через плечо, не слишком понимая, кто решил настолько бесцеремонно вломиться в его каюту. Увидев стоящую на пороге Эмму с подносом в руках, капитан сразу же смягчился и улыбнулся. Ее признание все еще стояло перед глазами, хотелось сжимать принцессу в объятиях и целовать до тех пор, пока в ушах не застучит кровь, а Эмма не будет блаженно жмуриться от удовольствия.       Киллиан также обернулся, но, бросив мимолетный взгляд на принцессу, он сразу отвел глаза. На душе стало паршиво и муторно. Он пытался убедить себя, что абсолютно безболезненно перенесет отставку, главное, любимая женщина и брат, самые близкие люди, будут счастливы. Ведь как говорилось: если, мол, любишь по-настоящему сильно, то будешь рад, что любимый человек обрел свое счастье, пусть и не с тобой. Боги всемогущие, какая же это была глупость! Киллиан хмыкнул, поняв, что пытается обмануть самого себя. Не в силах он будет видеть Эмму в объятиях брата и знать, что он, Киллиан, никогда не прикоснется к принцессе. Единственный выход из такой ситуации — уехать подальше и исчезнуть из их жизней. После принятия решения на сердце почему-то стало еще тяжелее.       — А это что за девка? — презрительно спросил мистер Гиббс, сложив за спиной руки.       Эмма отреагировала на оскорбление чуть приподняв бровь и мазнув по квартирмейстеру недоуменным взглядом. Действительно, в мешковатых штанах и свободной рубахе она отнюдь не походила на принцессу крови, но пират мог бы догадаться, кто стоит почти рядом с ним. Фыркнув, принцесса вздернула подбородок и молча подошла к столу, абсолютно игнорируя возмущенные взгляды незнакомцев. Поставив поднос на свободный от карт, перьев, пергаментов и прочей мелочи, пяточек, она быстро начала расставлять чашки и наливать ароматный чай.       — Премного благодарен, ваше высочество, — Лиам подчеркнуто вежливо склонил голову и поднес к губам тонкие нежные пальцы принцессы. Скулы Эммы слабо зарумянились, а на щеках появились ямочки от мимолетной улыбки.       — Я подумала, капитан, что вам и вашим гостям не помешает выпить по чашечке ромашкового чая, — прочирикала Эмма, кокетливо хлопая ресницами. Она достаточно долго раздумывала, как бы попасть на этот пиратский совет, пока в голову не пришла идея собрать поднос с чаем. — Не представите ли нас друг другу?       — Конечно, моя принцесса. — Лиам едва не рассмеялся, увидев вытянувшиеся лица Барбоссы и его сообщников. Мистер Гиббс и вовсе стал напоминать рыбу, выброшенную на берег. Он часто моргал и открывал рот, но не мог выдавить из себя ни слова. — Позвольте представить вам Гектора Барбоссу, знаменитого капитана «Черной Жемчужины». — Эмма царственным жестом протянула руку для поцелуя.       — Очень счастлив познакомиться, ваше высочество, — голос Барбоссы сочился медом, но глаза оставались холодно-сосредоточенными, внимательно разглядывая принцессу.       Эмма едва сдержала желание обтереть тыльную сторону ладони об штаны после влажного прикосновения губ. Было в Барбоссе нечто такое, что заставляло ее неосознанно стягивать завязки рубашки на груди и держаться поближе к Лиаму.       Прихлоп Билл склонил голову в коротком поклоне, а мистер Гиббс, кажись, и вовсе немного тронулся, когда принцесса ему улыбнулась и подмигнула.       — О, как интересно! — воскликнула Эмма, склонившись над картой и внимательно рассматривая крохотные деревянные фигурки кораблей, расположенных в местах предполагаемого штурма. — Хотя я бы лучше спряталась не за самим островом, а вот в этой лагуне, — она пальцем обвела выемку на нарисованном острове.       — Джонс, ты позволишь женщине вместе с нами планировать налет? — Барбосса не сдерживал удивления и раздражения. Чисто по его мнению, дамочки должны были быть красивыми и не очень болтливыми и не иметь привычки лезть в мужские дела.       — А почему бы и нет? — Лиам приобнял Эмму за талию одной рукой, не позволяя уйти. — Это не просто деревенская девка, которая даже грамоты не знает. Эмма — невеста принца Закатного Королевства…       Эмма поморщилась, было немного неприятно слышать, что говорит Лиам, словно ее рядом нет вовсе! А еще ей крепко не нравился напряженный вид Киллиана. Кончики ушей у него покраснели, брови сошлись на переносице, а руки он то и дело сжимал в кулаки.       — Что ж, возможно, ты и прав, Джонс, — нехотя сдаваясь, проскрипел Барбосса. — А сейчас, не пора ли нам вернуться к делам насущным?

***

      Облегченно выдохнув, Эмма прикрыла веки и откинулась на спинку кресла. После ее прихода мужчины спорили еще часа три, как минимум, никак не желая прийти уже к какому-то одному решению.       Когда Эмме надоело слушать препирательства великолепной шестерки, то она просто предложила проголосовать за более перспективный план и сразу оговорилась, что в голосовании участвовать не будет, чтобы все было справедливо.       Она не могла не хихикнуть, когда вспомнила вытянувшееся лицо Барбоссы. Прихлоп Билл поддержал Лиама, оставив своего капитана в меньшинстве. Как ни странно, молчаливый и нахмуренный Прихлоп пугал Эмму куда меньше, чем рассыпающийся в любезностях Барбосса.       В каюте послышались тяжелые шаги, вырвавшие Эмму из легкой полудремы. Ее улыбка стала еще шире. Она со вчерашнего дня не говорила с Киллианом, и чувствовала себя немного виноватой. Ведь и ему нужно было объяснить причину отказа и наконец-то, признаться в своих чувствах!       Киллиан жадно разглядывал безмятежно улыбающуюся принцессу и все отчетливее понимал, что уйти и забыть — это будет свыше его сил! Он вновь хотел почувствовать вкус мягких полных губ, ощутить жаркие объятия и услышать томные, полные неги стоны любимой.       Быстро пронеслась мысль, что нужно быть осторожней, но она тут же испарилась. Сознание медленно заволакивало дымкой возбуждения, щедро приправленного ревностью и щепоткой обиды.       В три шага Киллиан оказался рядом с креслом и подхватил Эмму на руки, тут же увлекая ее в поцелуй.       От неожиданности Эмма распахнула глаза. Поцелуй был откровенно грубый, Киллиан чувствительно покусывал губы, заставляя принцессу вздрагивать от каких-то странных чувств, раскаленными импульсами пробегающих по телу.       Разорвав поцелуй, Эмма посмотрела в глаза Киллиана и невольно испугалась. Они, казалось, резко вспыхивали в тусклом свете свечей. Но это длилось всего лишь секунду. Стоило Эмме моргнуть, как черты его смягчились и он опустил принцессу на столешницу, предварительно скинув оттуда все вещи.       Киллиан взял ее лицо в ладони и поглаживал щеки большими пальцами. Кожа Эммы была мягкая и гладкая, как шелк, глаза потемнели, зрачки расширились, а губы приоткрылись, словно в ожидании очередного поцелуя.       — А где Лиам? — простодушно спросила Эмма, сползая на край стола и скрещивая ноги на пояснице Киллиана.       — На верхней палубе, — сквозь зубы процедил Киллиан. Ревность, успокоенная покорностью и мягкостью принцессы, вскипела вновь.       С глухим рыком Киллиан рванул завязки на рубашке Эммы, едва слыша жалобный треск ткани и удивленный вскрик принцессы. В мозгу билась лишь одна мысль.       — Ты — моя, — исступленно шептал Киллиан ей на ухо, пока быстро расплетал косы, позволяя медным прядям свободно рассыпаться по спине.       — Конечно твоя, — соглашалась Эмма, расстегивая маленькие пуговицы на рубахе и кончиками пальцев прикасаясь к смуглой коже.       Вся эта нежность, мягкость и покорность буквально сводили Киллиана с ума. Эмма прижималась к нему полуобнаженной грудью, давила пятками на поясницу, вынуждая притираться ближе и целовала. Шею, губы, щеки. Было в этом диком, почти животном порыве страсти, что-то обескураживающее и в то же время очаровательное.       Киллиан полыхал, словно огонь, пожирающий все, до чего мог дотянуться. Он кусал шею и соски, безжалостно оставлял засосы на стыке плеча и шеи, сжимал бедра принцессы так сильно, словно желал никогда ее не отпускать.       А Эмма пыталась загасить этот неистовый пожар, позволяя Киллиану делать все, что заблагорассудится. Она была почти уверена, что ничего более впечатляющего и порочного, чем вчерашнее утро быть не может. Но она, как всегда, ошибалась.       Взгляд Киллиана словно заволокло пеленой, тонкие черты Эммы плыли перед глазами. Хотелось только одного — сделать ее своей, вновь почувствовать содрогания ее тела на пике удовольствия, услышать тихий сбивчивый шепот, когда она будет умолять не останавливаться.       Вернувшись к ее губам, Киллиан заставил Эмму чуть приподняться, стягивая штаны быстрыми рывками, пока Эмма слепо нашаривала шнуровку на его брюках и умело распутывала ее.       Ощутив, что преград больше не осталось, Киллиан одним резким движением бедер взял принцессу. Она закусила губу и впилась ногтями в его плечи, но он совсем не чувствовал боли, напрочь позабыв, что с Эммой нужно обращаться осторожно и бережно, чтобы не причинить вреда.       Эмма едва сдерживалась, чтоб не закричать. Новые и неизведанные чувства, когда боль сплеталась с удовольствием ушли, стоило только Киллиану войти в нее. Боль, сначала просто слабая и неприятная, нарастала с каждым толчком, превращаясь в едва переносимую. Принцесса была поражена такой грубостью. Никогда еще ни один из братьев не причинял ей столько мучений!       Эмма поерзала, стараясь ослабить неприятные ощущения. Интуитивно она понимала, что нужна сейчас Киллиану, но собственное самочувствие было важнее.       — Остановись, пожалуйста, — еле слышно прошептала она в ухо Киллиана. Исступление, написанное на его лице, пугало не на шутку.       Но Киллиан, казалось, совсем ее не слышал, продолжая сжимать ее в объятиях настолько крепко, что Эмма начинала переживать — сможет ли она дышать через минуту или же нет? Все больше она ощущала себя униженной от такого свинского отношения.       Едва сдерживая слезы, Эмма хотела попытаться оттолкнуть распаленного сверх меры мужчину, но опоздала. С утробным стоном, Киллиан резко толкнулся последний раз и замер, положив лоб на ее плечо.       Не в силах больше сдерживаться, Эмма облегченно выдохнула и расплакалась. Ее всхлипы привели любовника в себя. Киллиан внимательно посмотрел на нее, пальцем проводя по щеке, словно не веря своим глазам.       — Черт побери, — выругался он, вытирая слезы с бледных скул принцессы. Вся злость и ревность были мгновенно забыты перед лицом неприятной правды. Чувство стыда, прежде неведомое Киллиану, захлестывало с головой, грозя утопить навсегда.       — Отпусти меня, — Эмма избегала взгляда Киллиана. Она вообще не находила сил посмотреть на него после подобной выходки. Даже вчера утром он был нежен, внимателен и заботлив. А сегодня его словно подменили, выпустили на волю ту сторону, которую он тщательно скрывал от Эммы под маской лихой веселости. И принцесса поняла, что боится такого Киллиана.       — Прости, любимая, пожалуйста, — Киллиан успокаивающе гладил ее по голове, дрожащим голосом шепча извинения. — Сам не понимаю, что на меня нашло. Словно разум помутился… Я жизнью тебе клянусь — подобное больше никогда не повторится! — порывисто он взял ее руки в свои и принялся покрывать ладони поцелуями, вымаливая прощение.       Медленно принцесса успокаивалась, прекращая дрожать от страха. Сейчас в Киллиане не было ничего пугающего, он искренне раскаивался в том, что слишком увлекся и потерял контроль. Она давно поняла, что совсем не является хрупкой и эфемерной девицей, которой в постели нужна сплошная трепетная нежность, но то, что творилось несколько минут назад, было слишком интенсивно и грубо.       Киллиан отпустил ее руки, которые безвольно упали ей на колени. И вообще, отстраненная и молчаливая Эмма с блестящими глазами и влажными дорожками на лице его пугала. Было бы куда легче, если б она кричала, обзывая его всяческими нелицеприятными словами, а не сидела, словно мраморная статуя. Далекая и недоступная.       Сделав шаг назад, Киллиан случайно посмотрел на принцессу и внутренне ужаснулся. На ключице отчетливо был виден след укуса, на груди наливались краснотой следы его пальцев, по плечам беспорядочно синели засосы… Неудивительно, что она молчит после такого!       Холодный пот выступил на лбу и ладонях. Совесть начала терзать душу с новой силой, заставляя Киллиана буквально умирать от стыда за свое свинское поведение. Как он мог быть настолько эгоистом?!       — Лапочка, ляг, пожалуйста, — негромко сказал Киллиан. Ее нужно было осмотреть с головы до ног.       — Зачем? — бесстрастно спросила Эмма. — Тебе было недостаточно? — эти слова прозвучали словно удар кнута.       — Я просто посмотрю, — продолжал увещевать Киллиан, и, к его радости, принцесса послушалась, откидываясь на локти и смотря в потолок.       Киллиан опустился на колени, внимательно осматривая бедра. Внутренне он расслабился, не обнаружив подтеков крови на белой коже. Он коснулся пальцами впадинки под коленом, затем, едва касаясь подушечками, провел выше по ногам.       Эмма вздрогнула и попыталась сдвинуть ноги, но Киллиан не дал ей этого сделать. Он продолжал невесомо поглаживать внутреннею сторону бедер. Постепенно принцесса расслаблялась под этими ласками, прикрывая веки и успокаивая страхи. Но она сразу напряглась, стоило ему коснуться языком промежности. Она инстинктивно хотела отодвинуться, но он не дал этого сделать, продолжая выводить затейливые узоры на припухшей плоти.       Постепенно Эмма начала дышать чаще, знакомое возбуждение разливалось по телу, затирая в сознании воспоминания о боли. Чем настойчивее становился любовник, тем сложнее становилось Эмме держать себя в руках, не давая ему понять, что такой способ просить прощения ей пришелся очень даже по душе.       Скрип открываемой двери и тихое хмыканье заставили Эмму судорожно дернуться. Одно дело, когда их застали в постели, там она хоть успела прикрыться! А сейчас она лежала на столе в откровенной позе, блуза сползла с плеч и сбилась под спиной. Одна нога принцессы покоилась на предплечье Киллиана, а второй она пяткой упиралась в столешницу.       Лиам запер дверь и облокотился на нее, скрестив на груди руки. Зрелище, разворачивающееся перед его взором, было потрясающе возбуждающим. Лицо и шея Эммы порозовели, с губ срывались приглушенные стоны. Одно рукой она зарылась в волосы Киллиана, время от времени сжимая пальцы, второй неосознанно поглаживала грудь.       Принцесса лишь приподняла голову, но, убедившись, что это Лиам,вновь расслабилась и полностью отдалась всепоглощающей страсти. Она чувствовала себя необычайно свободной, зная, что за ней наблюдают. Это срывало последнюю планку самообладания и она содрогнулась от оглушительного оргазма. Под закрытыми веками вспыхивали звезды, в ушах стучала кровь, а сердце заполошно билось. Эмме казалось, что все тело разлетелось на мелкие кусочки, словно хрустальная ваза.       Киллиан отодвинулся и рукавом рубашки утер подбородок. Про себя он отметил, что такой способ извинений стоит взять на заметку. Определенно, доставлять удовольствие принцессе было одной из его любимых вещей. А видеть ее обессиленную с мечтательной улыбкой на губах — прекрасное зрелище.       — Развлекаетесь? — насмешливо спросил Лиам, отлепляясь от двери и подходя к столу. Увидев скинутые на пол карты, он только ухмыльнулся.       — А что, надо было ждать тебя, брат? — Киллиан встал и поправил брюки, смело смотря в глаза Лиама. Как ни крути, но ему тоже нужны были иногда минуты уединения с Эммой.       — Да, я был бы не против, — Лиам протянул руку Эмме, помогая ей подняться. Заметив укус, капитан нахмурился. — Вижу, времени вы не теряли…       — Не ревнуй, — Эмма обняла его и положила голову на плечо. — Я люблю тебя. Но и Киллиана я тоже люблю, как бы это дико не звучало, — услышав эти слова, Лиам расслабился окончательно.       А Эмма уже тянулась к его губам, вовлекая в поцелуй. Лиам незамедлительно ответил, подхватывая принцессу под бедра и приподнимая. Эмма взвизгнула, но обхватила его ногами за талию. Она знала, что Киллиан слышал ее признание, кожей чувствовала его обжигающий взгляд и от этого вдоль позвоночника пробегала волнительная дрожь, а волоски на руках становились дыбом.       Очень редко дела обстояли так, что кто-то из мальчиков просто наслаждался маленьким представлением. Обычно, Эмма старалась либо затащить в постель обоих сразу, либо заниматься любовью наедине. По сути, Лиам впервые застал их с Киллианом в самый пикантный момент, и это рождало в голове принцессы какие-то уж совсем дикие мысли, от которых тепло оседало внизу живота и хотелось сгореть со стыда одновременно.       Лиам разорвал поцелуй, удобно усаживаясь в глубокое кресло и устраивая принцессу на коленях. Он медленно поглаживал ее подбородок, заставляя немного приподнять его, внимательно разглядывая метки от зубов и обводя их фалангой большого пальца. Бросив через плечо Эммы тяжелый взгляд на младшего брата, который уже с удобством устроился в кресле напротив, Лиам очень осторожно начал целовать каждую отметину, от души желая стереть их с молочно-белой кожи.       Эмма задыхалась от ощущений. Это казалась таким странным. Лиам, суровый капитан в глазах команды, прикасался к ней так осторожно, словно к хрупкой фарфоровой статуэтке. На глаза вновь навернулись слезы, но в этот раз от щемящей душу нежности, что испытывала принцесса к капитану.       Барабаня пальцами по подлокотнику, Киллиан с жадностью впитывал каждую деталь происходящего. Как блестящие волосы принцессы беспорядочным водопадом рассыпались по изящной спине. Как она ерзает на коленях брата, расстегивая жилет и рубашку.       Киллиан чертыхнулся сквозь стиснутые зубы. От довольных стонов Эммы желание становилось совсем нестерпимым. А еще в мозгу набатом стучали слова Эммы. Он ни минуты не сомневался в искренности принцессы. Еще ни разу она не соврала ему или же Лиаму. Эмма была на редкость честной и доверчивой девушкой. А еще она умела за мгновения сводить Киллиана с ума одним только страстным тембром голоса.       Оглаживая плечи капитана, Эмма откровенно наслаждалась тем, как он ласкал ее грудь. Аккуратно втягивал сосок в рот и гладил языком так чувственно, что Эмме казалось, что лучше уже ей быть не может.       Пока Лиам был занят ее телом, принцесса развязала шнуровку штанов, обхватывая налитый кровью член ладонью. Капитан одобрительно хмыкнул и толкнулся ей в руку. Принцесса поняла намек. Плавно она начала скользить ладонью вверх-вниз, пытаясь задать обычный ритм. Она хотела было соскользнуть на пол, но Лиам не дал этого сделать.       Нарастающее возбуждение неслось по венам, словно жидкий огонь. Маленькая горячая ладошка принцессы двигалась плавно, но ритмично, заставляя Лиама инстинктивно толкаться навстречу. Он понял, что Эмма хотела закончить все более привычным способом, но ему слишком нравилось держать ее в объятиях, бесконечно целовать мягкие губы, сжимать округлые ягодицы. Постепенно Эмма ускорялась, подводя к последней границе самообладания. Притянув ее к себе почти вплотную, Лиам вновь прижался к ее губам. Его язык сплелся с ее и перед глазами замерцали белые вспышки.       Ощущая горячие капли спермы на руке и животе, Эмма довольно улыбнулась. Как ни крути, а она оказалась достаточно способной ученицей.