***
Пройдя через портал и оказавшись в убежище, я рухнул на колени. Магический откат от того, что я совершил, настиг меня, что радует, в безопасном месте. Север империи, беспросветный, глухой и холодный. Вокруг башни, которую я выстроил, только вступив на должность главы Темного отделения, на сотни лиг вокруг раскидывались лес и снега. Каждый камень, каждый сантиметр земли, на которой стоит Башня, пропитаны моей магией, моей волей и моей кровью. Уже тогда я подозревал, что когда-нибудь нечто подобное может понадобиться, и на защиту своего второго дома потратил прорву времени, ингредиентов и сил. Ритуалы ненаносимости, ритуалы кровной защиты, ритуалы слежения, купол невидимости, а также моя гордость, как некроманта. Гробница Самуса. Разработанный лично мной и неизвестный никому из ныне живущих защитный ритуал, названный в честь усыпальницы давно почившего аватара бога Смерти, продвинувшего ритуальную некромантию на несколько веков вперед. Узнай кто-нибудь сколько мне понадобилось прирезать насильников, убийц и воров, тайком украденных из-под надзора имперских стражей, и мне было бы обеспечено заключение в Бастионе Слёз еще до знаменательных событий. А уж сколько мне потребовалось перевести ингредиентов и времени на настройку – даже считать не стоит. Зато теперь… Саркофаг – не стандартная защита. Он обладает псевдоразумом и способен менять свои характеристики, подстраиваясь под ситуацию, сообщая мне обо всем, что происходит в пределах ее действия. Однако не столько ради безопасности я перенесся в это богами забытое место, сколько ради того, чтобы уравнять шансы с моими противниками. Сейчас я стоял напротив входа в арсенал. Именно там находится то, без чего я не мыслю своих дальнейших действий, без чего не мыслит своих действий любой уважающий себя маг. Посох. Хранилище излишков силы, которые маг сбрасывает в него после применения особо затратных заклятий и проведения ритуалов. Помощник, облегчающий управление силовыми потоками во время ювелирно-точных работ, наподобие установки ловушек и защит. Карающая Длань, как он сам себя звал. Я медленно открыл дверь и вошел под своды средней величины зала. Здесь все осталось так же, как было. Стройными рядами стояли трофейные посохи моих давних противников, напротив них – набор различных доспехов и мантий, под каждую ситуацию, а в центре… В центре стояло моё детище. Уже сейчас, даже своим истерзанным тюрьмой разумом, я чувствовал, как он зовет меня. Длань… Немногим больше полутора метров в длину адамантовый посох, с тускло мерцающими рунами, выбитыми спирально по всей длине и простым шаром из мориона, внутри которого сейчас постепенно разгоралось аметистовое пламя силы. Я подошел к нему, но боялся коснуться. Боль, раздражающим покалыванием пронизывающая каждый проводящий ману канал, давала понять, что когда я возьму Его в руки, откат вновь бросит меня на колени, сметая поражающей силой. Но сделать это было необходимо. Зов Длани все отчетливее приобретал просящие, почти капризные нотки, а я бы не хотел, чтобы обладающий несильным, недалёким, но все-таки разумом артефакт на меня обиделся. Только коснувшись его, я понял, что боль, ранее пребывавшая почти на границе сознания – ничто по сравнению с тем, что пришло. Оно раздирало, слепило, оглушало. Я не чувствовал ничего, почти растворяясь в боли и силе. Уверен, что если здесь был кто-нибудь, могущий смотреть, он бы не разглядел меня. Аура сейчас должна бы выглядеть как ослепительный вихрь, кружащий вокруг чего-то внутри. Но все имеет свойство заканчиваться – закончилась и боль. Нежным касанием, пытаясь убрать ностальгическую улыбку с губ, на которых осталась запёкшаяся кровь после того, как во время приступа они оказались с силой прикушены, тяжело опираясь на посох, я мыслеобразами вел разговор с давним… товарищем? Пожалуй, это единственное слово, которое я могу применить к этому артефакту. Шаркающей походкой, морщась от боли, я вышел из оружейной. Игра теперь получила право начаться. Оставалось только одно – собрать информацию и ударить в гонг.Глава 1. Гром грянул
28 июня 2017 г. в 12:39
Всё началось внезапно даже для меня. По магической защите тюрьмы был нанесён такой удар, что её звон был слышен даже на моём уровне заключения. Противный, неимоверной высоты звук врезался в уши, принося не столько раздражение или отвращение, сколько облегчение. Наконец-то. Тучи, собиравшиеся последнее время, наконец разразились бурей. Великое детище магов Кхал-Морана оказалось в осаде. Мощной, подготовленной, с сильнейшей магической поддержкой, от мощи которой у неопытного человека волосы встали бы дыбом . Сидя у себя в камере, я, даже не имея своих сил, чувствовал каждый стон старой и сильной защиты, по которой словно били огромным тараном.
Ещё удар. На этот раз звук был не высоким, нет. Наоборот, почти опускаясь в инфразвук, он заставил барабанные перепонки трепетать, а каждого узника бросил на колени. Не знаю, с помощью чего они пытаются обрушить защитный купол, но у них получается. Радоваться я не мог. Не с такой дикой болью в голове. Ещё удар. На этот раз я услышал грохот. Насколько я смог понять, это разорвался от напряжения концентратор, на который защита была завязана. Остался последний удар. Последний удар и я, наконец, смогу выползти из этой тюрьмы. Обессиленный и, к счастью для меня, но к несчастью для них, всеми забытый.
В последний раз я услышал крик защиты, а потом пришло оно. Возвращение годами запертой силы не было лёгким и безболезненным, нет. Меня словно разрывало на части: застоявшиеся, иссохшие за пятьдесят лет каналы, проводящие магию сквозь ауру, буквально воссоздавало заново, разрушая и переделывая. Напитываясь силой, я лежал, сорвав голос от крика, понимая, как сильно и страшно пострадал цвет Триады и Тёмного отделения Университета.
Узников моего уровня и так было очень мало – всего пятнадцать человек. Фархан Мертвец – мастер Плоти, Стайла Владыка Зверей – великолепный химеролог, Кассий Разрушитель – адепт темного пламени… Все они мертвы. Либо не перенесли возвращения сил, либо были мертвы уже давно. Я не услышал ни единого крика, не почувствовал ничьей ауры рядом. И вот теперь ко мне вернулось то, что держало меня в сознании первые семь лет. Ненависть. К Балгору – нашему славному и любимому Императору, к Астарию – главе Университета и хозяину Светлого отделения, к каждому жителю империи, который был хоть как-то причастен к нашему бесславному поражению. Тогда я даже не задумывался о том, насколько далеко проведенная столько времени назад интрига заведет меня на пути мести. Тогда, когда я только вырвался из заточения, все было просто и очевидно – Балгор, Астарий, тэр Кадат – предводитель фракции консерваторов при дворе Императора – все они должны были умереть, и желательно как можно более мучительно.
Я прислушался, открывая глаза. Шевельнув рукой, заставил кандалы расстегнуться и почувствовал легкий зуд. Первые дни использовать силу будет тяжело, и это мягко говоря. Наверху грохотало. Видимо, после падения купола защиты, осаждающие пошли в наступление наземными войсками. Что же, мне это только на руку, гарнизон должен быть весь наверху, за исключением того, кто мне нужен сейчас очень сильно. Страж нижнего блока. Раньше они никогда не уходили со своего поста, даже в крайнем случае оставаясь стеречь нас, дабы мы не могли вырваться. Однако такой долгий срок ни для кого не проходит незаметно. Уверившись в том, что я и мои бывшие соратники не представляем никакой опасности и не пытаемся сбежать, наместник Императора в Бастионе перестал уделять сколько-нибудь значимое время на подготовку наших охранников, превратив пост больше в дисциплинарное наказание. И ведь работало – молодняк, который он сюда посылал, боялся до одури, хотя и честно стоял на страже, периодически совершая обход.
Я слышал его мысли и шаги, постепенно приближающиеся ко мне. Пронизанный страхом, он, тем не менее, шёл, с удовлетворением наблюдая каждое следующее мертвое тело. Этот человек, наверное, заслуживает некоторого уважения, но оно не помешает мне выполнить то, что я задумал. У меня нет никакого желания участвовать в той бойне, что происходит наверху. Моё искусство относительно статично и требует времени на подготовку, а его-то у меня как раз и нет.
Стоило стражнику подойти, я усилием воли выбил дверь, отбрасывая его и прижимая к полу почти тремя пудами отменного черного дерева, а затем сам согнулся, захрипев от боли отката, пронесшейся по всему телу расплавленным металлом.
- Знаешь, стражник… - я подошел и тихо прошипел ему в лицо, отойдя от приступа, глядя в расширившиеся от ужаса осознания скорой смерти, глаза – Если бы ты обращался с нами получше, я бы еще подумал, убивать тебя или нет. Ты набрался смелости и пошел на проверку, зная о рухнувшей защите. Не смотри на меня так, я знаю про амулеты. Всё-таки, я помню строительство этой тюрьмы, сам же и помогал зачаровывать стены. Однако, ты – гражданин Империи, бросившей меня в это место. Предавшей меня. Ты, даже не зная о предательстве, стал его невольным соучастником. Ну, стоит отметить, что твоя смерть мне нужна не просто так.
- Господин… Пожалуйста… - он шепчет, понимая бессмысленность своей просьбы.
Я достал у него из-за пояса нож, выпевая под нос катрены заклятия. Неправильно, без подготовки, без звезды, на чистой крови и жертве, открытие портала – слишком опасное занятие и, будь у меня возможность, я бы этого избежал. Но выбора нет. Я уже чувствую, как осаждающие пробились во внутренние стены, уничтожив каждого на своем пути. Волей откидываю дверь, чуть не согнувшись в очередном приступе боли и, заканчивая пение катренов, формируя плетение, одновременно представляя себе конкретное место, куда я должен переместиться, плавным движением взрезаю горло стражника. Крови не было. Вместо неё из горла быстро поплыл кровавый туман, формируя относительно маленькую рамку портала, в которой просвечивало моё убежище на крайний случай.
В последний раз оглянувшись, я усмехнулся и сделал шаг. Теперь у меня было время и некоторые ресурсы, чтобы реализовать месть, захватившую все мои мысли с момента первого удара в защитный купол.