***
Все врачи перинатального центра всегда приходили в пятьдесят минут девятого утра. Лишь один молодой неонатолог приходил ровно к восьми. Юноша, который два года назад окончил школу медицины при Бостонском университете, не раздумывал о месте работы, — он сразу знал, куда пойдёт на долгие годы. Врач, улыбаясь, поднимался по ступеням. По его внешнему виду и не скажешь, что он является неонатологом. Скорее, он был похож на студента. Он открыл дверь и прошёл в светлый просторный коридор, столкнувшись нос к носу со Штраус. — Доброе утро, Нацу, — Мираджейн по-дружески поздоровался с давним знакомым семьи. — Добренького, Мира, — Драгнил весело замахнул руку за голову и провёл ею по волосам. — Как всегда раньше других, — она коварно улыбнулась и ушла в сестринскую. Он открыл дверь и прошёл в холодный неосвещенный кабинет. Переоделся в темно-красный медицинский костюм, надел смешные синие тапочки «Crocs», поправил перевернувшийся позолоченный бейджик и направился к медицинскому посту. — Доброе утро, Люси, — Нацу подошёл к голубому высокому полукруглому столу, слегка напугав своим появлением девушку, что-то писавшую в небольшом блокноте. От приятного проносящегося звучания мягкого тона Хартфилия выронила ручку. Закрыв глаза, она сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, успокоила внутренне волнение и лучезарно улыбнулась. — И Вам доброго утра, мистер Драгнил. — Люси, прекрати говорить со мной на Вы, — он состроил серьезно лицо, наблюдая за немного краснеющей девушкой. — У нас всего год разницы, — сказал он и задорно рассмеялся. — Я на два года раньше тебя выпустился из колледжа и поторопился в ВУЗ, а ты вот поспешила замуж, — последнюю фразу он проговорил чуть тише, переводя взгляд на серый блокнот. Драгнил со студенческих лет влюблён в Хартфилию. Все попытки добиться взаимности были тщетными, и в конченом итоге они просто остались друзьями. После известия о свадьбе он окончательно отбросил надежду на взаимность, и их общение прекратилось. Именно из-за Люси он пришёл работать сюда. Чувства так и не угасли, но теперь он может просто видеть её, наслаждаться ею. Любить и радовать изо дня в день. Он не знал, что произошло у неё за эти годы, — Драгнил не интересовался слухами. Он знал, если она захочет, то сама все расскажет ему. Общался и совершенно не замечал, как его любимая постепенно сама влюблялась в юного врача. Хартфилия всегда догадывалась о его чувствах. Но во время студенческой жизни её глаза были словно под пеленой лживых, прогнивших надуманных ею самой же чувств. «Подарок» судьбы смыл дымку, и со временем Люси увидела Нацу совершенно иным. Она, сама не осознавая того, влюбилась в своего давнего друга. Её новая жизнь вновь наполнилась радужными красками, яркими эмоциями и новыми чувствами. Работа, любящие коллеги и друзья, маленькие крохи-детишки. Это всё вернуло прежнюю Люси. — Нацу. Прости, не могу привыкнуть просто, — она улыбнулась. — Можно у тебя кое-что уточнить? —Да, — он попытался разглядеть в её потускневших глазах намёк на причину грусти. — Я могу усыновить малюток, которые находятся тут? Сколько потребуется на это времени? — голос девушки предательски задрожал. — Никто не имеет права запретить тебе этого, но, — он откашлялся, — комиссия решает этот вопрос крайне долго. Сестёр могут передать раньше ответа, — он с пониманием заглянул в глаза и покачал головой. — Ты решила забрать их? —Да, эти девочки после… — она закусила губу. — Просто я полюбила их. Она до сих пор не поведала ему свою историю. Просто не готова вновь открыться кому-то, боясь вновь ощутить боль предательства. —Люси, — он обошёл стол и аккуратно положил свои сильные руки на её хрупкие плечи, — знай, — он немного наклонился и прошептал ей на ухо, — я всегда рядом. Ты не одинока. — Нацу мягко погладил её, отстранился и ушёл, не давая возможности хоть что-то сказать. Девушка застыла, ничего не ответив и проводив Нацу взглядом в его кабинет. Кровь снова резко прилила к щекам, заставив их пылать. В ушах, словно сладкая, чувственная песня, до сих пор звучали его слова: «Я всегда рядом». Она поправила выбившуюся прядь светлых волос за ухо и что-то написала на небольшом листочке. Вновь подошла к большому окну и с умилением посмотрела на двух спящих принцесс. Люси скрестила руки на груди и томно вздохнула. За все годы работы это были первые дети, к которым Люси так тянуло. Всего за несколько дней она выучила их ещё зарождавшиеся привычки и манеры, на расстоянии ощущала их боли и радости. Они не были её. Но где-то глубоко в душе она принимала их за кровных, за родных. — Скоро мамы придут. Нужно принести бутылочки и покормить остальных детей, — донесся тихий мелодичный голос напарницы. — Люси! — Мира слегка потрясла её за плечо. —А, да-да, — Хартфилия небольно похлопала себя по щекам и пошла за контейнером для горячей воды. Девушка обработала руки, взяла две бутылочки и металлическим пинцетом достала силиконовые соски. Ловким быстрым движением она надела их на стеклянные сосуды, открыла дверь первого бокса и прошла внутрь. Люси поставила стеклянные сосуды на ближний столик. Она обработала руки привычным способом и приступила к кормлению детей. — Мелани, — она осторожно вытащила пустышку из маленького ротика ребенка и поменяла на соску, из которой сразу же полилась тёплая сладковатая смесь, — не спеши, прелесть. Пять минут спустя кормление Мелани подошло к концу. Хартфилия накинула на часть плеча голубую пелёнку и бережно взяла девочку на руки. Та в свою очередь почти сразу сделала своё дело и принялась искать соску. — Какая ты резвая, — Люси отдала ей пустышку и плавными, слегка покачивающимися движениями принялась убаюкивать девочку. — Я полюбила тебя и твою сестру, — она подошла к спящей Эмили, шепотом обращаясь к ним, — я никому не хочу отдавать вас. Ребёнок негромкого похныкал и дёрнул маленькой ручкой. — Шшшшш, шшшш, тише, — Хартфилия заботливо погладила малышку по спинке. Прошли считанные минуты, и девчушка уже мирно посапывала на руках Хартфилии. Медсестра уложила её в кровать и накрыла маленьким одеялом василькового цвета. Она подошла к другой кроватке и взяла вторую бутылочку для кормления. Люси присела за стол и наблюдала за счастливыми мамочками, которые кормили и проводили отведённое им утреннее время со своими детками. Смена девушки уже как час назад закончилась. Медсестра опустила голову и провела пальчиками по маленькому жёлтому стикеру. Не применяя никаких усилий, она отклеила его от блокнота и, не раздумывая, пошла в сторону кабинета врача-неонатолога. «Пора. Хватит бояться. Нужно рассказать ему всё», — Люси решительно постучала. Тишина. Выдохнув, она приоткрыла дверь, вошла внутрь. Помещение сквозь белые горизонтальные жалюзи освещалось утренними лучами солнца. Возле окна сбоку расположился стол, на который она быстро наклеила листик. После утреннего обхода чем-то озадаченный Нацу зашел в кабинет. Он рухнул на черный с белыми подлокотниками кожаный диван и прикрыл рукой уставшие глаза. Часы раздражающе тикали. За дверью послышались оживленные и одновременно напрягающие голоса медсестер второй смены. «Значит, Люси уже ушла», — в сознании представилась любимая ангельская улыбка Хартфилии. За дверью послышался девичий смех. Драгнил старался не обращать внимание. Мысли о Люси и её вопросе полностью поглотили его разум. Смех за дверью становился всё громче. Нацу казалось, что Лар и Софи смеются прямо около его ушей. Тишина. И вновь слащавый смех. С каждым звуком Нацу невольно морщился, всё сильнее жмурил глаза, почему-то надеясь, что это поможет ему. Он не выдержал и резко сел на диван. Драгнил заметил уголок приподнятого листика, поднялся и сорвал его со стола. Его ждал знакомый ровный почерк, перепутать который было нельзя ни с кем.«Жду тебя в 10:45 на нашем месте».
Ни точного названия места, ни имени ему не нужно было знать. Он без лишних уточнений всё понял. Нацу взглянул на наручные часы, — у него есть десять минут до встречи. Без колебаний он сменил свой рабочий костюм на привычные чёрные джинсы, белую футболку с логотипом GAP и черные кеды с белой подошвой. Драгнил никогда не покидал своего рабочего места без веской на то причины. Сейчас его не волновал ни выговор от высшего руководства, ни замечание от коллег. Он вышел из кабинета и, заперев его на ключ, оглянулся. Нацу подошёл к столу и привлёк внимание девушки, которая болтала по телефону и перебирала тёмные папки. — Лар, я отлучусь на некоторое время, — он склонил голову и одарил Конвел очаровательной улыбкой, — кто будет искать, скажи, что уехал по делам. — Хорошо, — она всего на несколько секунд отвлеклась от разговора и влюбленно вздохнула. Недовольно фыркнув, поправила свои длинные каштановые волосы. Люси, уже переодевшаяся в лёгкое платье персикового оттенка и чёрные балетки, сидела в уютном кафе недалекое от работы. Она крепко держала в руках небольшую фарфоровую кружку, пригубила и отпила несколько капель горького горячего напитка, сморщив носик. На наручных часах было 10:43. С каждым содроганием секундной стрелки сердце Хартфилии ускоряло свой темп. Оно приятно и волнующе отбивало бешеный ритм. Руки Люси похолодели, а щеки резко охватило жарким пламенем, — внутри неё бушевали эмоции. Дверь открылась со звонкими переливами колокольчика. Люси сжала кружку так, что костяшки пальцев побелели. От вида знакомого силуэта, стоящего в дверях, по телу пробежался табун мурашек. — Лучше бы ты домой пошла отдыхать, — Нацу сел напротив неё. Драгнил подозвал официанта, посмотрел в полупустую кружку Хартфилии и заказал ещё два кофе. — Я совсем не устала, — Люси замотала головой, — прости, что вот так вырвала с работы. — Не беспокойся об этом. О чём ты хотела поговорить? — Нацу… — Люси сделала глоток остывшего кофе и поставила чашку на стол, — я давно хотела рассказать тебе. Возможно, ты уже и знаешь по слухам, но все же… Она заглянула в заинтересованные зеленые глаза и начала свой рассказ. Драгнил слушал Хартфилию не перебивая. С первых же минут рассказа он полностью погрузился в её прошлое, окружающая обстановка ушла на задний план. Он больше не слышал тихой расслабляющей музыки; только голос Люси звучал в его ушах. Парень не обращал внимание на приходящих и уходящих людей, звон колокольчика. Нацу не мог оторваться от Хартфилии, которая в каждое своё слово вкладывала частичку себя. Она с каждым воспоминанием сильнее сжимала беленькую кружку, а её голос иногда подрагивал, дыхание сбивалось. Она прекращала говорить и унимала тремор, делала глубокий вдох и выдох, закрывая при этом глаза на несколько секунд. Продолжала рассказывать. Она отпивала всего глоток напитка и вновь рассказывала, пропуская которые подробности. Люси старалась не отводить взгляда от Нацу, но страх брал верх. Девушка изредка смотрела в чашку, пыталась увидеть Нацу в отражении уже остывшего чёрного кофе. Она не хотела видеть на лице любимого человека жалость к ней, боялась увидеть презрение из-за случившегося. На последних словах она ощутила тёплую крепкую ладонь на своей руке. Внутри многовековой ледник дал трещину и рухнул, вмиг растаяв. Юноша всё так же молчал; но ей и не нужны были слова утешения или сочувствия. Люси всё прочла в его ласковом взгляде. Одно лишь его прикосновение заменило ей тысячу слов. По её щеке скатилась слеза, которую Нацу моментально смахнул и одарил Люси чарующей заботливой улыбкой. — Я не могу видеть твоих слез, — он взял её ладошку в свои руки и слегка сжал, — не говори больше ничего. Я помогу тебе с удочерением. Комом в горле встали слова благодарности, она ничего не смогла сказать ему в ответ. Мягкая и скромная улыбка, краткий кивок, — а ему большего и не нужно. Нацу всем сердцем хочет сделать её самой счастливой, и он будет делать для этого всё возможное. Они вместе вышли из уютного кафе. — Ещё увидимся, Люси, — Нацу лукаво улыбнулся, — нужно бежать. — Увидимся. Он сделал всего пару шагов и почему-то остановился. В эту минуту он хотел только одного — обнять её и наплевать на всё остальное, остановить время, быть только с ней. — Нацу, — не задумываясь, трепетно окликнула Люси. Он обернулся. На лице была фирменная ухмылка, какая была в первую их встречу. В голове Люси всего на несколько секунд пронеслось всё то, что сделал для неё Драгнил. Мозг отключился и отдал полный контроль сердцу. Она сделала несколько шагов ему навстречу, потянула его за руку и оставила на его мягких обветренных губах мимолетный поцелуй. — Спасибо тебе. Драгнил не успел открыть рот, как Люси покинула его поле зрения. «Вот же дурочка. Теперь она точно не отвертится», — улыбнувшись, Драгнил провёл ладонь по волосам и ушёл.***
Вечером Люси окончательно приняла решение. Она набрала номер и позвонила главной заведующей перинатального центра — Мавис Вермиллион. Хартфилия рассказала о своём намерении и спросила обо всех тонкостях усыновления, на что получила ясные, понятные ответы. Спустя неделю она смогла собрать все нужные бумаги. Конечно, не без помощи своего новоиспеченного парня. Они получили одобрение от Мавис и приступили к оформлению документов для комиссии. Каждый день ей на почту многократно приходили письма с отказом. Но Люси не отчаивалась. Она каждый раз писала новое письмо с запросом на усыновление и отправляла копии документов. Снова отказ. Заново собирала документы в ожидании увидеть долгожданный положительный вердикт от главной городской комиссии. И так раз за разом. После почти десяти отказов надежда начала покидать сердце Хартфилии. И только Нацу не сдавался и продолжал верить. Он звонил, писал всем своим знакомым, которые хоть немного связаны с опекунством, веря в лучшее. Вечерний Бостон всегда завораживал живущих в нём людей, независимо от их возраста. Скользящие лучи заходящего солнца отражались ото всех зеркальных поверхностей: окон многоэтажных офисов, новых высотных домов, рек и маленьких прудиков. Город озарился лёгким туманом из алых лучей, а летний парк заполнялся тихо прогуливающимися парами, студентами и семьями, который устроились на разноцветных пледах на зелёной свежей траве. Ослепительный фонтан заставлял людей восторгаться от своей величественной красоты. Под инструментальную музыку он исполнял свой чудесный танец водных струй. В одном из многочисленных парков Хартфилия перечитывала ещё один отказ. Теплый ветерок приятно щекотал кожу девушки. Она закрыла электронную почту и отключила смартфон. Пожухлый взгляд карих глаз наполнился безнадегой и болью. Она наблюдала за играющими детьми со своими родителями, и сердце сжималось, громко отзываясь в груди. В голове в который раз вспоминались слова врача: «Мне жаль Вас огорчать, но шанс вновь забеременеть равен десяти процентам. Прошу, не отчаивайтесь. Всегда верьте в лучшее…». Она совершенно не заметила человека, который сел на лавочку рядом с ней, лишь только родной голос вывел её из транса. — Не спрашивай, как нашёл, — Драгнил коснулся тёплыми губами холодной щеки девушки. — Держи, — он положил на её колени черную папку. Люси медленно раскрыла её. На второй странице она увидела долгожданные слова одобрения от частной комиссии по усыновлению. Она не могла поверить своим глазам. Несколько раз перечитывала, мысленно рисуя картинки их семейного счастья. Слёзы радости скатывались по её щекам. В голове Люси не укладывалось, что вот-вот она будет жить с любимыми малышками. Она накрыла лицо ладошками, уткнулась в плечо Нацу и полностью дала волю своим эмоциям. — Ты не представляешь, как я тебе благодарна, — девушка вытирала слёзы и крепче прижималась к руке Драгнила. — Думаю, девочкам нужна не только любящая мама, но и заботливый отец, — он приобнял её за талию и поднял голову к красочному небу, — как считаешь? — Своеобразное у тебя предложение руки и сердца, — она смущенно улыбнулась, — полностью согласна с мнением великого врача. Нацу рассмеялся и сильнее прижал к себе девушку. Он воздушно провёл пальцами по розовым щечкам, плавно переходя к изящному подбородку, и притянул к лицу. Взглянул в карие глаза, будто спрашивая разрешения на поцелуй.***
Два года спустя. В просторной гостиной слышны рождественские песни, задорный смех и радостные крики детей. Комната окутана чарующими ароматами имбирного печенья и свежего какао. Высокий парень поднимает маленькую девочку в красной пижаме. Она, задорно смеясь, вешает ещё одно украшение на пышную красавицу-ёлку. Он резко подбрасывает ребёнка и, словив, утыкается в животик носом. Квартира наполняется веселым криком. Вторая девочка смеется и пытается уползти от неминуемой участи веселья, которая постигла её сестру. — Нацу, прекрати их веселить. Они же не уснут, — девушка, чьи золотистые волосы заплетены в два колоска, искренне улыбается своему супругу и мягко поглаживает необычного маленького кота на своих руках. — Люси, не будь такой злюкой, — он подходит к девушке и наклоняется, целуя её в лоб. — Как ты себя чувствуешь? — он бережно поглаживает выпирающий круглый животик и подёргиваниями за лапки прогоняется питомца. — Кыш, Хеппи, она моя! — Аха-ха, Драгнил, собственность тебе не к лицу, — она проводит пальчиками по лицу и невесомо касается нижней губы парня. — Сегодня ты их укладываешь. Нацу издает томный вздох, что больше похож на рычание голодного волка. Он игриво подхватывает Эмили и Мелани под руки и, весело смеясь, уносится в их комнату. — Спокойной ночи, дети! — кричит им вдогонку Люси, получая в ответ весёлый стихающий смех и негромкое «Спокойной ночи, мамочка», сказанное в унисон двумя девчушками. Девушка подходит к большому окну. За ним виднелись падающие снежными хлопьями. Она присаживается на подоконник и как в детстве поднимает сияющие глаза к темному небу, пытаясь разглядеть блеск далеких звёзд за пеленой полупрозрачных облаков. Она вздрагивает. Нацу мягко и ласково обнял ее тёплыми руки и уткнулся в плечо. По телу пробегают мурашки от горячего дыхания на шее. — Я люблю тебя, Люси Драгнил, — Нацу шепчет ей в ушко, бережно прижимая ближе к себе. — И я тебя. Любимая жена и счастливая мама оборачивается к мужу и мягко целует, полностью отдаваясь ему во власть.