****
— Джек, — Гибс нервно расхаживал по палубе, — я понимаю, что человек ты, мягко скажем, необычный… — Отстань, — Воробей нервно мотыльнул головой. — И мы, рискуя собственными жизнями, свинтили из королевского флота не самый плохой корабль… — Не начинай. — А затем разделили команду пополам и на двух кораблях неделю — неделю! — сматывались от преследования… — Просто делай то, что я тебе приказываю… — … заплыли на середину моря… А теперь! Мы должны! Оставить тебя одного на Жемчужине, уплыть отсюда к чертовой матери и никогда не возвращаться! — Ты все правильно понял, Гибс, — Джек вздохнул и вдруг крепко обнял своего помощника, — мы были отличной командой. Но теперь, понимаешь… У каждого человека бывают моменты, когда хочется остаться одному, посреди моря, на собственном любимом корабле... — Ты ненормальный, Джек, — Гибс удрученно покачал головой, — но, раз уж настаиваешь… надеюсь, наш капитан… бывший капитан… не выжил из ума окончательно.****
Вокруг гремела такая страшная буря, что Джек чувствовал себя жалким, беспомощным цыпленком. — ЧЕГО ТЕБЕ НАДОБНО, ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ ОТРОДЬЕ?! Воробей подавил дрожь в коленях. — Надо же, — воскликнул он, — а когда-то ты называла меня красавчиком! Калипсо зарычала, и вместе с ней содрогнулась вся водная гладь. — ЧЕГО ТОЛЬКО НЕ СКАЖЕШЬ, БУДУЧИ ЗАТОЧЕННОЙ В ТЕЛЕ СМЕРТНОЙ ЖЕНЩИНЫ! ЧЕГО ТЫ ХОЧЕШЬ, МАЛЬЧИШКА? — Помнится мне, о прекрасная леди, — Воробей манерно взмахнул шляпой, — вы обладаете возможностью воскрешать людей из мертвых. — Странные просьбы, Джек… Соскучился по Барбоссе? — усмехнулась богиня, уменьшаясь до человеческого размера и ступая босой ногой на палубу. Капитан нахмурился. — Есть… другой человек. Из-за моей юношеской вспыльчивости он пропустил около тридцати лет жизни, и… я хотел бы все исправить, если это возможно. Калипсо хищно оскалилась. — Для тебя, Джеки, — пропела она, подбираясь ближе, — возможно все, что угодно. Вопрос только в том, что можешь предложить взамен… — Свою шляпу? Компас? День плотских утех? Вода вокруг корабля забурлила. — Все-все, я понял! — вскричал Воробей, — Больше не шучу! В обмен на нашу сделку я предлагаю тебе Жемчужину! Калипсо заинтересованно склонила голову: — Я не ослышалась? Ты готов отдать корабль, который столько лет был смыслом твоей жизни? Джек вздохнул и опустил голову: — Забирай, только не мучай мою душу. Калипсо ласково погладила пирата по щеке, отчего видавшего виды Джека пробрал жутчайший холод. — Я не собираюсь мучать твою душу, Джеки… Я собираюсь забрать ее в уплату сделки. Сегодня вечером твой человек вернется в мир живых, а ты уйдешь со мной по другую сторону… — Утром, — прошептал Джек, не поднимая головы. — Что? — Человек вернется вечером, а я уйду к тебе завтра утром. Хочу… попрощаться. Калипсо нахмурилась. — Ох и наглый же ты, Джек… Но так и быть. На рассвете ты войдешь в море и умрешь. Обманешь — и возвращенная мною душа тут же растворится во мраке смерти… — Понял, — мрачно пробормотал Джек, глядя под ноги, — не бойся, не слукавлю.****
Черноволосый мужчина медленно бродил по ночному берегу, недоуменно рассматривая все вокруг. Джек прятался за пальмами. Как странно... Он глядел на Салазара в последний раз в жизни и был совершенно отчаянно, болезненно счастлив. Необьяснимое, ничем не оправданное чувство, возникающее в самых неподходящих ситуациях… Черт побери, да если он не выйдет из кустов прямо сейчас, то сдохнет на месте! — Армандо… Черноволосый резко обернулся. Джек вышел из тени и выдавил из себя жалкую улыбку. — Я тут подумал... Может, свежевоскресшему человеку понадобится хоть какая-нибудь компания…****
Молчание. Тугое и плотное, как морская волна. Они сидели на берегу, каждый в своих мыслях. Пират зарывался ладонями в мелкий песок, перебирая пальцами попадающиеся ракушки. Салазар просто глядел на спокойную воду. — Джек… Как же ты меня достал. Воробей хмыкнул: — Понимаю… Салазар покачал головой: — Не понимаешь. Ты убил меня… дважды. А теперь так легкомысленно сидишь рядом, пользуясь тем, что у меня нет при себе шпаги… Джек усмехнулся. Пришло время сыграть последнюю в своей жизни шутку. Калипсо будет в ярости… — Держи, — Салазар непонимающе уставился на обитый драгоценностями кинжал, — только, пожалуйста, аккуратно, а еще прикрой меня потом какими-нибудь пальмовыми листьями, чтобы солнце не так сильно пекло… Молчание. Казалось, даже несдержанная живность в джунглях позади притихла... Салазар выхватил оружие из подрагивающей Джековой руки и зашвырнул куда-то в море. — Я не стану убивать тебя, крысеныш. Больше никогда. — Почему? — от забытого прозвища засосало под ложечкой. Мужчина отвернулся. — Потому что перед последней смертью я кое-что понял. Пират, пьяница, ублюдок, законченный неудачник… ты все равно останешься моей шлюхой, Джек. Тяжелая, протяжная тишина. Воробей вдруг всхлипнул и прижался лбом к Салазаровому плечу.****
— Давай, давай, подставляйся, сильнее… что, забыл уже, что я с тобой обычно делаю?! — Не забыл… — Джек прерывисто всхлипнул и покорно оттопырил задницу, — впечатлений осталось на всю жизнь… Салазар усмехнулся: — Я тебе еще… сделаю впечатлений. Не сомневайся… — Тогда поспеши, — прошипел Воробей, — я уже по локти в песке. Салазар с неохотой вышел из мальчишки, схватил его за волосы и потащил в сторону джунглей. — Держись за пальму… и не вздумай падать. Понял? Джек обхватил ладонями шершавую кору. — Понял. — Замечательно… Мужчина в предвкушении огладил гибкую поясницу.****
— А-а-а… А-а-х… О господи! Черт… — Определись уже, в конце концов, — хмыкнул Салазар, убирая со лба мокрую прядь. — Что? — Джек с трудом оглянулся назад и тут же вздрогнул от очередного размашистого движения. — Ничего… Ты — моя шлюха, Джек. Запомни это. Моя единственная, неповторимая, идеальная шлюха… — Неправда, — прошипел Воробей, еле держась на ногах, — это все чистая ложь. Салазар приостановился и впился пальцами в подрагивающий бок. — С чем ты сейчас хочешь поспорить, Джек? — Как для идеальной шлюхи, — голос пирата сорвался на загнанный хрип, — я уже давненько все запорол… — О чем ты? — Салазар насторожился. Какие еще сюрпризы преподнесет несносный мальчишка? Джек тихо хмыкнул. — Неловко такое сообщать, но… хорошие шлюхи должны трахаться направо и налево и заражать сифилисом, а не влюбляться в единственного клиента по уши. Смекаешь? Салазар на секунду опешил, а затем крепко обнял дрожащее тело. — Крысеныш… Мой Джек. Я принимаю любые твои недостатки.****
— Джеки… просыпайся… Уже светает. Джеки-и-и… пора вставать! Воробей приоткрыл слезящиеся глаза. Над линией моря едва брезжил рассвет. — Ты удивил меня, красавчик Джек… не ожидала от тебя такой… экстравагантности! Воробей приподнялся на дрожащих локтях. — Надо же, самый похабный пират, самый умелый любовник… и оказался по уши влюбленным мальчиком. Мир так непостоянен и безумен… — Конечно! Не то, что ты, — пробормотал себе под нос Воробей, надевая набитые песком штаны. Завязав пояс, Джек оглядел разорванную пополам рубаху, единственный виднеющийся сапог… Махнул рукой и направился к морю. На спящего Салазара даже смотреть не стал — уходить было бы слишком тяжело. Калипсо ждала его, стоя по пояс в воде. — После всего увиденного… Не противно ли тебе забирать мою душу, Тиа Дальма? Женщина рыкнула: — Не называй меня так более, Джеки… Не противно. Наоборот… мне нравятся такие вот истории, полные сентиментальности и надежды. А еще больше нравится, когда благодаря мне они заканчиваются трагично. Живо сюда! Воробей зажмурился и занес над водой босую ногу… — Не смей. От этого резкого, повелительного тона тут же захотелось съежиться и замереть. — Он не пойдет с тобой, ведьма. Калипсо недобро сощурилась: — Много наглости для бывшего трупа… Ты хоть знаешь, почему вновь оказался жив? Это я тебя воскресила! А он — Калипсо указала длинным пальцем на почему-то смутившегося Джека, — он предложил мне свою душу в обмен на твою! — Джек, это правда? — пират не видел Армандо, но чувствовал его где-то там, за собственной спиной. — Да. Салазар так витиевато выругался, что Джек вжал голову в плечи. — Я отменяю ваш договор, ведьма. Забирай меня обратно хоть в самые пучины ада, но взбалмошный дурак остается здесь. — Не пойдет!!! — завопил Джек, с плеском ступая в воду, — чего тебе не нравится?! Я отобрал у тебя годы жизни — я их вернул, еще и потрахались напоследок, все! Мое решение было целиком и полностью осмысленным, и, если ты этого не понимаешь… — ЭТО ТЫ НИЧЕРТА НЕ ПОНИМАЕШЬ, ДЖЕК! ДУМАЕШЬ, ЗДЕСЬ НАХОДИТСЯ ТОЛЬКО ОДИН ВЛЮБЛЕННЫЙ ИДИОТ?! Джек замер, и задохнулся, и обернулся назад… как раз, чтобы поймать лицом огромный кулак. — Так-то лучше… — прошипел Салазар, удерживая бесчувственно повисшего мальчишку. — Итак… Ведьма, я хочу уговорить тебя оставить Джека здесь. — Хочешь… — задумчиво пробормотала Калипсо, водя ногтем по собственной оголенной груди, — И можешь! После недавних событий, в том числе и по твоей вине… несчастные души умерших в который раз остались без перевозчика. Проклятие Летучего Голландца рухнуло… и я как раз дожидалась какого-нибудь ответственного капитана, готового заключить со мной бессрочный договор... — Годится, — Салазар уже оттаскивал Джека подальше от волн, на берег, — и, если можно… пускай вместо “Голландца” будет “Немая Мария”. С прежним экипажем. Калипсо удовлетворенно кивнула: — Да будет так.****
— Капитан, по курсу корабль! — Да что ты говоришь?! — прорычал Салазар, даже не обернувшись. — Прочисть глаза, Лесаро! Мы находимся по ту сторону света, а ты… — Капитан, но там действительно корабль! — закричало еще несколько голосов. — Кучка бездельников… — прошипел Армандо, оборачиваясь… И чуть не прикусил себе язык. Корабль действительно был, причем близко, причем не какой-нибудь, а… — “Черная Жемчужина”! Впереди “Черная Жемчужина”! Что будем делать, капитан? Да раздери его черт, если это не очередные проделки... — Разворачиваться, — приказал Армандо, направляясь к штурвалу, — и погружаться под воду, как можно быстрее… — Поздно! Этот голос он не спутает ни с каким больше. Никогда в жизни. Салазар медленно обернулся. Джек стоял, нахально оперевшись руками о борт “Марии”, и улыбался так широко, что можно было пересчитать все золотые зубы у него во рту. — Джек Воробей… — зарычал Армандо, оголяя шпагу, — что ты здесь забыл, жалкий неудачник? — Ну, ну, — усмехнулся пират, — подобными вещами меня больше не проймешь. Даже не старайся… Армандо уже открыл рот для нового крика, но Джек вдруг с грохотом рухнул на колени. — Капитан Салазар! Прошу принять меня в качестве члена экипажа “Немой Марии”. Срок службы — до смены нынешнего капитана! Время дало новый виток. Салазар еле сдерживался, чтобы не улыбаться, и с усилием вспоминал, как жутко, как скучно, как совсем не по-Джековски бывает в этом паршивом месте… — Исключено, — отрезал он, — Лесаро! Опускаемся на дно, живо… — Не согласен, капитан. А раньше казалось, что в этом проклятом месте не может стать еще тише. — Что-о-о? Да как ты смеешь перечить своему капитану… — Не только я, — Лесаро выступил вперед, совершенно не боясь вызванного гнева, — не только я, но и вся команда считает необходимым принятие на борт этого проходимца. — Но… почему? — капитан настолько опешил, что даже растерял всю старательно накопленную злость. Лесаро легко улыбнулся: — Потому что этот ненормальный действительно хочет служить на корабле. И, если вы опять откажете… черт знает, что может произойти. Да, и… я считаю, что в таком поганом месте капитану не помешает немного радости. Салазар пораженно смотрел на Лесаро, на хмуро улыбающуюся команду, на не менее, чем он сам, обескураженного Джека… — Ну что ты встал, Воробей? Компас все еще у тебя? Тогда дуй на корму, будешь помогать отлавливать души… Живо, живо, живо! Чего уставились? За работу, мертвые сами себя не перевезут! Пошевеливайтесь! Джек в мгновение ока взбежал к штурвалу. Достал из-за пояса пистолет, выстрелил в воздух… И тут же на борту стоящей неподалеку “Жемчужины” поднялся радостный гвалт. Весь корабль ревел в двадцать пять глоток, и можно было вполне четко расслышать нецензурные и похабные поздравления… Салазар прикрыл лицо ладонью. — Кучка ненормальных… — прошептал он, качая головой. В первый раз в жизни Армандо был так отчаянно счастлив.