***
До самой трапезной Алан безуспешно донимал отца расспросами о том, что все-таки происходит, тот в ответ лишь улыбался, отвечая «увидишь, Алан, имей терпение». Парень насупился, его раздражение росло с каждым шагом — пока он здесь, его друзья и Поттер наверняка веселятся на балу. Наконец, перед ним распахнулись приевшиеся двери столовой, и он, не удостоив мать взглядом, прошел к своему месту. — Алан, дорогой, как дорога? — услышал он вкрадчивый вопрос матери, который едва ли мог перекрыть шум от нарочито громко отодвигаемого им стула. — Отвра… — Малфой-младший замер на полуслове, потому что его взгляд зацепился за белобрысую шевелюру, которую он не приметил сначала. Наступившую тишину нарушил лишь отец, раздавая указания эльфам-домовикам касательно ужина. Алану на мгновение почудилось, что напротив сидит он сам, но приглядевшись, можно было с уверенностью сказать, что этот неуверенно улыбающийся подросток от него отличается. Взять хотя бы волосы — они были уложены совсем иначе. — Алан, это Драко, твой брат, — голос Нарциссы дрожал, казалось, еще немного и она расплачется от переполняющего ее счастья. В ответ Алан только присвистнул и тут же снова встал. — Я уже думал, что рассказы про твое исчезновение — плод воображения родителей, — он стремительно подошел к поднимающемуся со своего места брату и протянул ему руку. — Рад, что ты теперь с нами. — Я тоже рад узнать свою настоящую семью, — голос Драко к легкому неудовольствию Алана звучал немного приятнее и, кажется, взрослее. Мальчики снова сели на свои места, эльфы уже накрыли ужин — стол был переполнен всяческими яствами. — Так где ты был, Драко? Как тебя нашли? — Алан обвел вопросительным взглядом и родителей тоже. — О, это было…удивительно, — Драко усмехнулся, бросив взгляд на отца, — я был вызван к Каркарову — нашему директору… — Так ты учишься в Дурмстранге?! — резко перебил младший брат. — Везет же! — и кинул обиженный взгляд на родителей, те лишь строго глянули на него. — Да, но, если честно, не испытываю такого восторга, — новоиспеченный член семьи рассмеялся. — Так вот, — продолжил Драко, — меня вызвал Каркаров, чтобы поговорить о моем желании посетить Хогвартс на время Чемпионата. Я уже ответил отказом, поскольку «родители» были против, и собирался уходить, как в кабинет директора вошел…отец, — парень сглотнул, было видно, что он будто заново переживает охватившие его тогда эмоции. — Да, я вошел и не поверил своим глазам, — продолжил за сына Люциус, неспешно отправляя в рот кусок за куском аппетитную индейку, — первым вопросом было: «Что ты здесь делаешь, Алан?», — все в столовой тихо рассмеялись, — потом мы с помощью Каркарова выяснили, что юношу зовут Драко, — Алану непривычно было видеть так много улыбающегося отца. Обычно он выглядел холодным. — Мне казалось, что меня хотят одурачить, обмануть, — снова подключился к рассказу Драко, — но что-то мне подсказывало, что этого человека стоит выслушать. Отец показал мне фотографии, мы долго разговаривали о всех тех годах, что прошли в разлуке. Говорили о нашем детстве. О тебе, Алан, — он тепло улыбнулся. — Мы выяснили, что за люди называли себя его родителями, — вдруг яростно прошипел хозяин Малфой-мэнора, Нарцисса успокаивающе сжала его руку. — Эти двое были на вашем первом дне рождения, они прикидывались, что на нашей стороне. А сами выстроили план, замышляли это все с самого вашего рождения. Они не могли иметь детей, поэтому решили, что этот вариант мести им подходит. Эти люди оставили портал прямо у мэнора, знали, что сработает. Проклятый эльф им разболтал кое-что из нашего уклада за сливочным пивом на празднике, — лицо Люциуса исказилось от ярости. — Чем больше я с возрастом начинал походить на Малфоя, тем чаще они на мне срывались, — мрачно произнес Драко, — я не мог понять, чем заслужил такое обращение. Не мог до дня встречи с отцом. — Мой мальчик, — расчувствовалась Нарцисса и поцеловала его в щеку, заботливо пригладив волосы. У Алана внутри рождалась чудовище, которое называлось «ревность», но он его игнорировал и не хотел признать его существование. — Я поговорил с ними, — глаза Люциуса торжествующе сверкнули, — и дал понять моему старому другу Каркарову, что теперь Драко у них не живет. Мне сложно было спрятать от Нарциссы эту замечательную новость — хотелось дотянуть до Рождества. — Это лучший подарок, — с чувством подтвердила миссис Малфой. — И вот я здесь, — подвел итог Драко, с улыбкой посмотрев на брата. — Даже Поттер позавидовал бы твоей истории, — Алан откинулся на спинку стула с восхищением глядя на брата.***
Никогда еще каникулы у Алана и Драко не проходили так быстро — каждый день они без умолку разговаривали в кругу семьи или проводили время вдвоем. Они как будто стали сильнее, найдя друг друга. В последний день каникул разговор затянулся глубоко за полночь. Они расположились у камина: Драко развалился на кресле, глядя на пламя, а Алан растянулся на диване, подложив руки за голову. — Дурмстранг. Вот же тебе повезло, Драко, — искренне завидовал брат, глядя в потолок с мечтательной улыбкой. — Разве? Почему же тебя не отправили туда, если это так здорово? — Драко слабо усмехнулся, не отводя взгляда от чарующего танца огня. — Отец хотел, — нахмурился младший брат, — мать сказала, что не позволит мне учиться так далеко от дома. Все припоминала твое исчезновение, — Алан немного помолчал. — Вы ведь изучаете темную магию больше, чем в других школах? — Ну да, наверное. Честно говоря, не знаю, я ведь не был в других школах. Вообще я ведь не то, чтобы в восторге от Дурсмстранга. Я бы посмотрел на твой Хогвартс. Говорят, у вас там здорово — мой друг сейчас там на Турнире. — Нас неправильно разделили, — рассмеялся Алан, — хотя я не завидую твоей жизни там. Я рад, что эти, с позволения сказать, люди поплатились за то, что скрывали тебя у себя, прикидываясь семьей. Драко в ответ лишь поморщился, ему неприятно было осознавать, что те, кого он считал своими родителями, таковыми не были. Да, они были далеко не идеальны и часто ни за что срывались на «сына», но он привык к такой жизни, а сейчас все вдруг переменилось. Он воспитывался в чистокровной семье далеко за границей Англии, его приемные родители не были плохими людьми, просто иногда срывались. Как оказалось, они были ярыми противниками Темного Лорда и подстроили так, чтобы сын Малфоев дотронулся до портала, оставленного после приема в честь дня рождения мальчиков на территории поместья. Они считали, что таким образом отомстить правой руке Лорда — справедливо. По мере его взросления пара все больше узнавала в нем черты Люциуса Малфоя и в них просыпалась ненависть. Люциус не сказал сыновьям, что сделал с ними, но Алан говорит, что вернее всего он применил «Аваду». От мысли о том, что люди, воспитавшие его, сейчас лежат где-то, возможно, холодные с остекленевшим взглядом, становилось плохо. В Малфой-мэноре Драко почувствовал себя настоящим принцем — эльфы-домовики слушали его с подобострастием, особо чувствительные даже пускали слезу, радуясь, что молодой хозяин вернулся; люди на портретах перешептывались друг с другом, одобрительно кивали ему при встрече, а порой говорили что-то вроде «С возвращением, Драко!» или «Вы только посмотрите, как они похожи!». Настоящий отец заставлял уважать себя одним своим видом, выправкой, голосом — все в нем выдавало власть. Драко отчаянно хотел, чтобы Люциус не разочаровался в нем, чтобы видел, что он ничуть не хуже Алана. Но в переживаниях не было нужды — было видно, что Люциус горд обоими сыновьями. Самым приятным открытием в его новой жизни стала Нарцисса. Между ними как будто не было этих многих лет разлуки — они много разговаривали, она все время старалась его обнять, заглядывала в глаза с теплой улыбкой. Казалось, он может ощутить ее любовь кончиками пальцев — до того она была сильна. Миссис Малфой сохранила вырезку из «Ежедневного пророка» с фотографией всей семьи Малфой, размещенной на первой странице. Все четверо счастливо улыбались на фоне Малфой-мэнора. Долгожданное воссоединение семьи — Люциус Малфой нашел пропавшего в свой первый день рождения сына — Драко Малфоя, — гласил заголовок. — Отец говорил вчера матери, что его метка начала темнеть, — вдруг снова разрезал тишину Алан и выдернул Драко из мыслей, — знаешь, что это значит? Старший брат напрягся и поднял на близнеца тяжелый взгляд, едва заметно отрицательно мотнув головой. — Это значит, что он набирает силу. Даже не могу предположить, что нас ждет. Хотя отец вроде не сильно тревожится, — голос Алана звучал обыденно, как будто он обсуждал шоколадных лягушек.