***
Открытая веранда на втором этаже дома Солы, несмотря на монументальную роскошь, была весьма уютной. Массивные колонны с барельефами из жизни, по всей видимости, местного пролетариата упирались в высокий потолок, расписанный цветочными орнаментами. Большие кресла с высокими мягкими спинками стояли в хаотичном порядке среди нескольких небольших столиков и огромных кадок с растениями, которых было очень много. Удобно устроившись в большом мягком кресле, я смотрел на ночной Тид. Огромная чашка чая приятно грела руки, щекоча ноздри тонким травяным ароматом. Молния приближающейся грозы на мгновение осветила пустынные улицы, вдали пророкотал гром. В воздухе веяло свежестью, пахло влажной землей и мокрыми камнями. Я отпил обжигающе горячего чая и улыбнулся. Впервые за этот долгий день я по-настоящему расслабился. Может, обстановка располагала, может, я уже начал привыкать, а, может, просто устал. — Вопрос: еще чая, мисс? — Да, Хак, спасибо! — я протянул чашку высокому гуманоидному роботу, который, немного наклонившись, наполнил ее чаем. Вообще-то у Хака, дроида-дворецкого Солы, был позывной Херф-Креш Шестьдесят-Пять, но имя Хак было короче, а я никогда не любил лишнюю работу, даже если это произнесение пары лишних букв. Ленивый я, да и язык ломать неохота. Поэтому и прозвал его Хаком. Вначале он возмутился, мол, у меня есть уникальный номер модели, имена это не для органиков, но возмущение продлилось недолго. Очень скоро он начал откликаться на новое имя, и, кажется, ему такое обращение даже начало нравится. Мой взгляд упал на тускло поблескивающего дроида, и я ухмыльнулся, вспомнив при каких обстоятельствах я впервые его увидел. Когда Панака сказал, что отвезет меня домой, перед мысленным взором предстала квартира или, возможно, небольшой коттедж. На поверку, дом Солы оказался больше похож на миниатюрный дворец, под завязку набитый всевозможной роскошью. Гобелены на стенах, мозаичный пол и расписной потолок, резная деревянная мебель, огромные тяжёлые занавески. Да что там, даже коридоры больше напоминали музей: по всей их длине, в нишах, стояли восхитительные мраморные статуи. Немного поплутав по этому дворцу, я забрел в кухню, где в очередной раз за тот день удивился. Гуманоидной формы дроид готовил еду, параллельно успевая что-то шинковать, помешивать и поглядывать в какой-то агрегат — вероятно, духовку. Двигался он нечеловечески быстро, с отточенной четкостью производя необходимые манипуляции с кухонной утварью. Не успел я зайти, как робот повернул голову градусов эдак на сто восемьдесят, при этом продолжая шинковать таинственный овощ и с поклоном поприветствовал меня. Так как его торс в это время был повернут к столу, он поклонился задом наперед. Я фыркнул и рассмеялся, уж очень сюрреалистично все это выглядело. Немного помолчав — видимо, он ждал какой-то реакции от меня — дроид саркастично осведомился, что такого смешного он сделал. Не дождавшись ответа, он тихонько пробурчал что-то про непредсказуемость и абсурдность случайной эволюции органических существ, приводящей к нелогичным поступкам. Это превратило мое хихиканье в самое натуральное ржание со всеми сопутствующими спецэффектами вроде слез на глазах и сползания на пол. И почему я тогда ржал аки конь? Вроде ничего особо смешного я не увидел и не услышал. Наверное, все-таки виновата банальная истерика, думаю, после такого сумасшедшего дня у любого нервишки шалить будут. Подождав, пока я прекращу веселится (а это заняло некоторое время), он невозмутимо осведомился, закончил ли я заниматься глупостями, свойственными органикам, и можно ли подавать ужин. И тут до меня дошло. Роботы, по крайней мере, в моем представлении не могли так себя вести. Ну не может алгоритм, основанный на конечных автоматах, так реагировать на непредвиденные ситуации, мое поведение было вполне нестандартным. Нейронная сеть? Конечно, я не эксперт, но вряд ли возможно спроектировать сеть, способную обработать огромный объем очень разнообразного ввода — постоянно меняющаяся пространственная информация и одновременно анализ разговора с контекстом и всеми нюансами. Не, не думаю. Сама собой напрашивается мысль, что Хак разумен, насколько это вообще применимо к компьютерным системам. И не мне судить, что есть разум, если за много лет даже философы так и не смогли прийти к единым выводам. Поговорив с ним еще немного, я понял, что он настолько разумен, что с лёгкостью пройдёт любой вариант теста Тьюринга. Казалось, будто я говорю с человеком. Немного странным человеком, но все же. Удивительный результат. Любопытно, как разработчики достигли такого? Будет интересно покопаться в Голонете, посмотреть на местные алгоритмы. Прогремевший вдалеке гром отвлек меня от мыслей, молния ослепительным зигзагом прочертила небо. Зябко поежившись от прохладного порыва ветра, я с удовольствием вдохнул травяной запах из чашки, грея о нее руки. Как там Хак его назвал? Чай из ягод за… заджира что ли? Так и язык сломать можно, да. А, неважно. Главное, вкусный! Я лениво зевнул, откинул голову на подголовник и расслабленно прикрыл глаза. Да-а-а, этот Голонет — интересная штука. С помощью Хака я разобрался в местном алфавите: фонетически он оказался идентичен английскому, несмотря на то что сами буквы вообще были не похожи. Так что я смог читать написанное на экране планшета, подключенного к Голонету, правда, выходило очень медленно — мне постоянно приходилось смотреть в составленную вместе с Хаком шпаргалку. Но самое интересное — когда я начал читать, негромко проговаривая слова сначала по буквам, затем по слогам, оказалось, что я как-то понимаю их, хотя они одновременно казались жуткой тарабарщиной. Дальнейшие эксперименты показали, что говорю я на такой же тарабарщине. Думаю на родном языке, хочу слово сказать также на родном языке, а выходит на чужом. При этом я прекрасно понимаю, что говорю. Но не дословно, а как-то инстинктивно что ли. Если вслушиваюсь, то перестаю понимать, а если не заостряю на этом внимание, то все понимаю… Как такое вообще возможно? — А вот так! — откуда-то сбоку весело сказал знакомый голос. От неожиданности я вздрогнул, чуть не выронив чашку. Вокруг никого не было. Неужели, это мой персональный глюк? Знакомый голос, да. — Не, я не глюк. Это я, твоя шизофрения! — театрально завывая, сказал невидимый голос. Видно, заметив мое выражение лица, голос тут же добавил нормальным тоном: — Да ладно, неужели не узнаешь? Еще раз осмотревшись и не заметив никого, кроме Хака, я кивнул. Да, к этому деятелю у меня было много-много вопросов. Начав было отвечать, я осекся, поймав себя на мысли, что всерьёз разозлился. Что за фигня? Я никогда не был таким раздражительным. А тут завелся непонятно почему. Глубоко вздохнув, я постарался взять себя в руки. Злость неохотно отступила на задворки сознания. Голос немного помолчал. — Не стоит злиться. Тебе это не очень… полезно. Я нахмурился. Что он несет? — Какие последствия?! Голос усмехнулся. — Я и так сказал больше, чем следовало. Надеюсь, что не узнаешь. — Недоумение: мисс, с кем вы говорите? Здесь никого нет. Хак подошел поближе, и, как мне показалось, встревоженно оглянулся. Удивительно, как абсолютно лишенное мимики лицо дроида может выражать эмоции? — Э-э-э… все нормально. Это я так, думаю вслух. Не обращай внимания. Хак молча кивнул, как будто разговоры с невидимым собеседником были вполне заурядным событием. А затем тихо пробурчал что-то про дурацких органиков с несовершенными и глючными мозгами. Не был уверен, что хотел знать, что именно он там бурчал. Голос сначала тихонько хихикнул, а затем и вовсе начал неприлично хохотать. — Этот дроид — просто чудо! И где Сола его нашла? — сказал он наконец. Я пожал плечами. А это хороший вопрос, да. Насколько я помнил канон, действительно разумных дроидов были единицы. Внезапно посерьезнев, голос сказал, прервав мои размышления: — Между прочим, ты в опасности. — Что? — сказал я, не поняв сразу, о чем идет речь. — В опасности?! — Не могу сказать, — грустно ответил голос. — Я и это не должен говорить, но ты мне нравишься, так что… — Может, все-таки расскажешь? — Нет! И не спрашивай! Не могу. — А если… — Я сказал нет! — перебил меня голос. — Мне вообще запрещено с тобой говорить. — Но ты говоришь со мной, так хоть что-нибудь скажи. После ощутимой паузы, голос буркнул: — Сейчас ничего опасного не предвидится, не боись. Но больше ничего не скажу! Я молчал, размышляя и оглядывая ночной Тид, теперь не казавшийся таким уж спокойным. Вариант проигнорировать предупреждение я отбросил сразу. Как там говорят? Лучше перебдеть, чем недобдеть, да. Хорошо, но кто мне может угрожать? Приходили на ум только бандиты из какого-то там синдиката, кажется, Панака их упоминал. Кто еще? — Хм — глубокомысленно ответил я, все еще перебирая варианты. Быть целью мафиози местного разлива как-то не улыбалось. — Ладно, — сказал голос, — пришло время сваливать. Самое важное я сказал. Хотелось бы еще поболтать, но у тебя скоро будет гость. Она не должна меня услышать. — Почему же Хак тебя не слышит? — Так он не живой, а механизмы не способны улавливать Силу. Так что… Любопытненько. Получается, этот хрен как-то связан с Силой? — Что за гость хоть можешь сказать? — Узнаешь, причем очень скоро! А теперь, до встречи, Сола! Сола?! Вот гад. Обещанный гость не заставил себя долго ждать. Минут эдак через десять на террасу вихрем ворвалась Эссара, которая, казалось, была неспособна передвигаться в пространстве кроме как бегом. С криком: «сестрёнка, щас праздновать будем!» — она выудила пузатую бутылку из недр форменной темно-оранжевой шинели, бухнула ее на столик рядом со мной и выжидающе уставилась на меня. Не увидев ожидаемой реакции — а я с недоумением смотрел то на нее, то на бутылку —она воскликнула: «Неужели, вы не знакомы?! Да это же Кореллианский виски! Давай я вас познакомлю!» Она подвинула одно из кресел поближе ко мне и плюхнулась рядом. — Эйч-Ка Шестьдесят Пять, принеси-ка нам парочку стаканов, — повернулась Эссара к дроиду. Затем широко улыбнулась мне, глубоко вздохнула и выпалила на одном дыхании: — Сегодня я сбила пиратский корвет, представляешь? И вообще, я в первый раз что-то сбила! А еще, Сола, представляешь, наши маневры оказались боевым вылетом! Мы получили сигнал бедствия посреди маневров, а пираты оказались работорговцами, они хотели забрать жителей деревни! А знаешь, что сказал Рик на разборе полетов. Не поверишь! Мысленно я закатил глаза, но внешне постарался не подавать виду. Она так тараторила, что, наверное, у меня скоро заболит голова, несмотря на то что история пиратского рейда на Набу глазами очевидца интриговала, даже очень. Хак очень быстро вернулся с двумя небольшими стаканами и услужливо, словно заправский официант, разлил виски. Подняв стакан с янтарной жидкостью в салюте, я посмотрел на Эссару и улыбнулся, хотя на душе было паршиво. За сегодня у меня было много того, что стоило сделать, и очень много того, о чем подумать до этого момента. Сейчас весело тараторившая Эссара очень напомнила мне Марину: интонацией, языком тела, манерами. Я вздохнул. Не время сейчас впадать в депрессию. Как говорил генерал из бородатого анекдота: «прыгать надо!». Отогнав невеселые мысли о Марине и Андрее, я заставил себя сосредоточиться на настоящем. А «настоящее», приняв на борт очередную порцию «воды жизни», с энтузиазмом описывало ход боя в атмосфере, показывая руками особо сложные пируэты ее истребителя. Кажется, эта ночь обещала быть веселенькой.***
Ночное небо застилали густые низкие облака. За окном шел дождь. Большие и тяжелые капли сплошным потоком падали с неба, разлетаясь искрящимися брызгами в свете уличных фонарей. Из открытого окна веяло свежестью и нежным ароматом цветов. Посреди пустой темной комнаты, освещенной лишь падавшим из окна мягким светом уличных фонарей, стояла высокая тренога с прикрепленной сверху длинной винтовкой, увенчанной оптическим прицелом. Крупный забрак¹ в серой броне неотрывно смотрел в прицел. Время от времени, не выходя из позиции для стрельбы, он плавно смещал дуло то в одну, то в другую сторону, осматривая сектор обстрела. В слабом свете, исходившем от миниатюрного экрана прицела, его покрытое шрамами грубое лицо казалось спокойным, почти безмятежным. — А’тии’ма у ни чуу! — проворчал забрак. После долгих недель безуспешных попыток убить одну очень назойливую полицейскую, он наконец сможет ее прикончить. Неосторожно было с ее стороны вот так появляться на публике, и тем более приходить домой. Три раза она ускользала от него. Три раза! Изворотливая тварь! Ну, ничего. На этот раз ошибок он не допустит. Он довольно улыбнулся. Сегодня он получит кругленькую сумму. Сегодняшняя ночь обещала быть замечательной. О да. Свободной рукой он подкрутил настройки прицела, сделал поправку на движение, приготовился стрелять, но не успел. Внезапно забрак ощутил жгучую боль в спине, а затем и в груди. В нос ударил запах паленого мяса. Удивленно опустив взгляд, стрелок с ужасом увидел тонкий и длинный сгусток светящейся синей плазмы, торчавший из его груди. «Это джедайский меч?!» — отрешенно удивился забрак. Он, конечно, слышал о них — эти мечи были знамениты по всей галактике, но своими глазами он никогда не видел. До сих пор. Мгновение — и плазма с шипением пропала, оставив позади себя обманчиво небольшую и аккуратно обожженную рану. А потом наступила боль. Он хотел закричать, но мог лишь хрипеть и сдавленно кашлять. Что-то сдавило его горло, словно оно попало в стальные тиски. К его вящему ужасу, он почувствовал, как неведомая сила отрывает его от земли. В приступе паники он скреб руками, пытаясь убрать то, что мешало дышать, но ничего не нащупал. Его охватил животный ужас, ноги дергались в воздухе, тщетно пытаясь найти опору. Женский голос позади него встревоженно сказал: — Эй, осторожнее! Не убивай его сразу, он может поведать нам сто-о-о-о-о-олько интересного… — Не боись, я не в первый раз охочусь! — рыкнул в ответ низкий голос. — Он умрет, когда я разрешу, ни раньше, ни позже. В глазах забрака становилось все темнее, он чувствовал, как слабеет с каждой секундой. Невидимая удавка на горле неумолимо затягивалась. Воздуха не хватало. Внезапно без предупреждения сила, удерживавшая его в воздухе, пропала. Он упал на пол, словно марионетка, которой обрезали нити, задев и с грохотом опрокинув треногу. Комната плыла перед глазами забрака. Приподнявшись на одной руке, он ошалело потряс головой, судорожно хватая ртом воздух. Он с трудом сфокусировал взгляд и посмотрел на двух разумных, стоявших неподалеку. Пожилая, седая человеческая женщина и какой-то зубастый рептилоид, одетые в простую и практичную одежду свободных торговцев. Таких зачастую можно встретить в любом космопорту галактики. Резко пахнущие озоном мечи в их руках мерно гудели и неприятно ярко светились в полутьме комнаты. Впервые за долгую карьеру охотника за головами забраку стало страшно. В кантинах о джедаях рассказывали множество историй, и далеко не все они были веселыми и имели хороший конец. Он никогда не верил в эти глупости, считая их пустыми выдумками трусливых космолетчиков, но сейчас в его душу закралось сомнение. А вдруг не выдумки? От этой мысли его передернуло. — Джии нолата та да доу нее’чу, — прошипел немного пришедший в себя забрак, злобно оскалившись. Он начал злиться. Он всегда начинал злится, когда ему было страшно. «Подлые ублюдки! — думал он. — Я им покажу! Меня так просто не возьмешь!» Его рука змеей скользнула к кобуре бластера, расстегнула ее, но судьба распорядилась иначе. — Куда?! — рыкнул рептилоид. Его фигура, еще секунду назад казавшаяся расслабленной, смазалась в невероятном движении, несовместимом с исходным положением его ног. Голова забрака, взорвавшись резкой болью, дернулась от страшного бокового удара ногой. Он врезался в стену и сполз на пол, оставив за собой небольшой кровавый след. — Ты мог бы просто отобрать у него пистолет, — укоризненно покачала головой женщина. Держась за стену, забрак, рыча от злости, начал вставать, но его ноги подкосились, и он упал. — А ну, иди-ка сюда, — сказала женщина, делая жест рукой с открытой ладонью. Мгновение — и неведомая сила потащила охотника за головами по полу в сторону его противников. Забрак потрясенно посмотрел вокруг. Как они это сделали?! Будучи так близко к противникам, забрак подумал было о тонком и узком стилете в своем сапоге, но женщина отреагировала почти сразу, словно прочитав его мысли. — Даже и не мечтай, — промурлыкала она, наставив на охотника за головами фиолетовый меч. Забрак замер, настороженно глядя на гудящий клинок перед его лицом. Он уже почувствовал на себе его действие, и второго раза ему очень не хотелось. — Я ожидал большего, — покачал головой зубастый рептилоид. — Охотится на неспособную защититься цель? Это мы пожалуйста. А дать отпор сильным противникам никак? Да ты просто ма’а вермо! Женщина усмехнулась, выключила меч и повесила его на пояс. — Ну что, птичка, споешь нам песенку? — спросила она, пристально глядя на охотника за головами. Сидящий на полу раненый забрак посмотрел в ее холодные, похожие на льдинки, глаза и сглотнул. Похоже, слишком рано он решил, что эта ночь будет замечательной.***
«Бессмыслица какая-то», — пробормотал Куарш Панака, просматривая отчеты за прошедший день на своем терминале. Группа наружного наблюдения у дома Солы поймала аж трех агентов синдиката. У двух из них, помимо макробиноклей, нашли оружие, свойственное охотникам за головами. Панака задумчиво отпил из кружки уже остывший каф. Это выглядело как еще одна попытка убить Солу, но вот зачем? Слишком все гладко складывалось. Учитывая зловещую репутацию синдиката Черное Солнце, можно было бы от них ожидать политических убийств, сокрытия улик, нападений на служителей закона и прочие прелести жизни очень организованной и очень беспринципной шайки бандитов. Вот только в данном случае им было крайне выгодно вести себя в рамках закона: у них уже был эксклюзивный контракт на экспорт Набуанской плазмы и импорт внепланетных товаров, им не было нужды подкупом, угрозами и шантажом пробивать себе путь к силе и большим деньгам. Он опер голову на собственный кулак, задумчиво разглядывая экран терминала со списком последних докладов. Панака понимал, что в интересах Черного Солнца было охранять короля и не просто охранять — пылинки с него сдувать. Тогда почему улики указывают на синдикат? Панака видел двух возможных виновных: одиного из виго, региональных лидеров синдиката либо кого-то еще. Кого-то достаточно могущественного, чтобы подставить синдикат и не бояться их возмездия. Оба варианта событий ему чрезвычайно не нравились. Он всегда знал, что Набу не сможет вечно оставаться в стороне от галактической политики, что бы там эти идиоты изоляционисты ни думали. И вот, кажется, Набу так или иначе собираются приобщить ко всем прелестям этой самой политики. Панака вздохнул и сделал пометку в своем дневнике. Надо будет попробовать выбить из нового министра финансов дополнительное финансирование. Силам Безопасности Набу катастрофически не хватало стандартизированного вооружения и квалифицированных специалистов. Агенты норовили прийти с домашним оборудованием. Боевики доморощенные! Терминал пискнул, прервав его мысли, сообщив о новом докладе. Панака вывел его на экран, пробежался глазами и нахмурился. Полицейский патруль рядом с домом Солы обнаружил изрядно побитого, но живого охотника за головами. По мере чтения брови Панаки удивленно взлетели вверх. Он устало провел рукой по лицу и перечитал доклад. Нет, он не ошибся. В докладе было написано, что на шее незадачливого охотника висела табличка с надписью: «можете не благодарить!» «Кто это, ситх их разорви!» — раздраженно подумал Панака. Чтобы у него под носом завелись настолько наглые шутники? Эти неизвестные сумели его удивить. Сюрпризы Панака не любил. Очень не любил. Но еще больше он не любил всякую мразь, не уважающую закон — то самое, что отличает людей от тварей бессловесных. Ничего, он им покажет, откуда Гунганы икру откладывают! Залпом допив холодный каф, Панака решительно направился к выходу из своего офиса. Ему предстояло много работы, ночь еще только начиналась.***
В грязном, темном переулке недалеко от главного космопорта Тида стояла безымянная кантина. Этой кантине не требовалась никакая реклама — те, кто был вхож в определенные круги, знали про это место — любым другим разумным в кантине были не рады. Этим вечером, впрочем, как и каждым вечером, кантина была полна самых разнообразных разумных, с энтузиазмом поглощавших опьяняющие субстанции. Играла ритмичная музыка, соперничавшая по силе и громкости с какофонией разговоров, смеха и споров многочисленных посетителей. Тяжелый запах Гизерского эля, казалось, висел в воздухе, смешиваясь с ароматным дымом многочисленных кальянов и жареного мяса из дверей маленькой кухни. В одной из слабо освещенных ниш двое людей сидели друг напротив друга. — Отзови своих людей, — сказал один из них, широкоплечий и грузный человек, закутанный в свободный плащ, наброшенный поверх простой, практичной и очень поношенной одежды космолетчика: высоких сапогов, широких штанов с огромным количеством карманов, кожаной куртки и пояса с инструментами. Просторный капюшон плаща был накинут на голову, оставляя на виду лишь волевой подбородок и роскошные седые усы. — Я не могу, — покачал головой его собеседник, худой и жилистый человек с узким лицом. Его лицо стало жестким, черты заострились, серые, практически бесцветные глаза сверкнули. — Она убила наших, и не одного или двух — такого мы простить не можем. Грузный человек в капюшоне сцепил пальцы домиком и посмотрел на собеседника поверх них. — Райф, ты мне должен. Райф опять покачал головой и глубоко затянулся кальяном, стоявшим на столе. Кальян забулькал. Выпустив клуб ароматного дыма через нос, он наконец сказал: — Если я отменю награду за ее голову, меня просто сместят. Затем назначат новую награду за ее голову. И за мою голову заодно. — Не моя проблема. Мне она нужна живой. И невредимой. Райф не ответил, задумчиво глядя на своего собеседника. — Зачем тебе эта девчонка? Чем она заинтересовала такого как ты? — Не твое дело, — отрезал человек в капюшоне. — Просто найди способ отозвать своих людей. Ты меня знаешь. — Это… угроза? — осведомился Райф, выдохнув дым после долгой затяжки. — Расценивай это как дружеское предупреждение, — отозвался его собеседник и пригубил эль из своей кружки. — Ты прекрасно знаешь, как мы относимся к угрозам, — тихо сказал Райф. — Пожалуйста, отступись. Я не смогу их остановить, если ты вмешаешься. — Ничего личного, — откликнулся его собеседник, рассматривая свою кружку эля. Сделав несколько глотков, он смачно отрыгнул и заел жареным йобшримпом из тарелки закусок. Чуть подавшись вперед и подняв глаза, он продолжил свирепым тоном: — Но если я вмешаюсь, твои охотники испарятся, как куски льда при взрыве суперновы. И ты знаешь, что тогда произойдет. Райф ощутимо побледнел. Он знал. Облизнув пересохшие губы, он пригладил свои и так прилизанные волосы. — Я тебя понял, джедай. Хорошо, считай, что охотники уже отозваны. Человек в капюшоне кивнул, затем грузно встал из-за стола. Не говоря ни слова, он неспешно направился к выходу. Райф откинулся назад, вытер выступивший на лбу пот салфеткой и глубоко затянулся кальяном. Зачем ему понадобилась эта полицейская? Конечно, она одна из наследниц влиятельной семьи, да и следователь не из последних, но на его памяти такие, как его старый знакомый, никогда не имели общих дел с полицией. Не поиметь же ее он хочет! Не-е-ет, этот старый пройдоха ничего не делает просто так. Немного подумав, он едва уловимым жестом подозвал помощника. — Сообщи парням, чтобы были осторожны. В нашей партии появился новый игрок. Очень опасный. А еще скажи, пусть берут живой. Я хочу с ней немного поговорить до того, как они начнут с ней работать. Помощник молча поклонился и ушел передавать приказ. Несмотря на предупреждение, Райф не собирался отзывать наемников, тем более, когда замешан прямой приказ Виго². Он знал, что в противном случае он сам станет целью. А по сравнению с выживанием жизни подчиненных не казались ему такой уж большой ценой. Но вот возможную выгоду он не упускал никогда, в противном случае он бы не стал системным представителем синдиката. А иметь действенный рычаг давления на кого-то вроде его недавнего посетителя может быть весьма выгодно.